скачать книгу бесплатно
Случаи, когда барл женился на девушке из чорлов были из ряда вон выходящими, об этом можно было даже и не мечтать, тем более, что такой мужчина становился изгоем для своего круга. Куда больше было ситуаций, когда мужчина-барл жил с женщиной-чорл не оформляя отношений. Разумеется, он не мог появиться в обществе со своей дамой, однако сам парией не становился. Возможно потому, что, будучи холостым, он оставался свободным для женщин-барлов. Бывали случаи, что барл так до конца жизни и жил с чорлой, и даже оставлял ей содержание и наследство общим детям.
Вот именно это и было пределом мечтаний девушек-чорлов – вырваться из деревни, познакомиться с барлом и составить себе партию, пусть и на птичьих правах. Однако куда больше было случаев, что прожив какое-то время с чорлой, барл в конце концов женился на девушке своего круга, а чорлу увольнял. Да, чтобы прикрыть совместное проживание девушку нанимали в качестве прислуги. После женитьбы же барышню увольняли, порой с неплохим выходным пособием.
С детьми от таких негласных браков было по-разному. Если дети не носили ярко-выраженных наследственных черт чорлов, к которым относился невообразимо яркий цвет глаз и светлый цвет волос, то они даже могли остаться жить в городе. В знатном обществе их, конечно же, не принимали, но на работу брали, и не только в услужении, но и на службу в городскую стражу. Если же ребёнок был с ярко выраженными чертами чорла, то выше прислуги в городе подняться было нельзя. Если отец поддерживал деньгами, то можно было получить образование и вернуться в сельскую местность, но уже не рядовым фермером.
Провожая Весалик во дворец, её напутствовали, чтобы она не упустила свой шанс. Сама же она так мечтала увидеть город, пожить во дворце, а именно туда её брали прислугой, что ни о каких связях с барлами она даже и не думала. Однако за годы службы шанс действительно представился – телохранитель из гвардии. Как-то само собой вышло, что молодые люди не только познакомились, но и полюбили друг друга. Они строили планы на совместную будущую жизнь. Мужчина был настроен решительно, даже хотел официально оформить отношения, пойдя наперекор своей семье.
Однако всему этому не суждено было сбыться. Кералус Нимрла служил у отца действующей королевы, который тогда правил. Во время визита одной из соседних держав на короля было совершено покушение. Телохранитель закрыл монарха своим телом. Пуля лишь слегка чиркнула по незащищённой части тела, не нанеся серьёзного ущерба, как думали поначалу. Однако через пару дней у молодого человека началась горячка, он впал в беспамятство и сгорел за несколько часов. Пуля оказалась отравленной. Вовремя меры не приняли, в когда опомнились появились симптомы отравления было уже поздно. Весалик провела последние часы рядом с любимым. Однако даже попрощаться им не довелось. Кералус так и не пришёл в себя.
Женщина отслужила полученный срок во дворце, больше уже не заводя отношений – никто не мог сравниться с Кералусом. По окончании службы она получила выходное пособие – маленькое по меркам барлов, огромное для чорлов. Именно на эти деньги она и купила хутор, на котором сейчас жила её семья. Ивена, который в последствии стал её мужем, она сначала наняла как работника. Он оказался и рукастый, и головастый.
Оба были одинокие. Хоть у Весалик и были сестра и брат, но за пятнадцать лет её службы во дворце они стали совсем чужими. Сначала родственники недобро встретили её. Родители уже умерли, хутор на котором они жили, дом, хозяйство перешло брату и сестре. Делить немногочисленное наследство на троих им не хотелось. Видя такой приём Весалик покинула родительский дом. Благо были деньги, не долго выбирая она купила небольшой дом и организовала своё хозяйство. Если до этого брат с сестрой даже слушать её не хотели, хоть она и предлагала им помощь. Теперь же и вовсе затаили обиду, узнав, что сестра оказалась богачкой по их меркам.
Ивену, будущий муж Весалик, был младшим из четырёх братьев. Долго жил в услужении у старшего брата. В какой-то момент понял, что спрос с него больше, как с родственника, а платят меньше, считая, что он вроде как на семью работает. В какой-то момент мужчина решил поискать заработок на стороне. Время шло, пора уже было остепениться, строить свой дом, найти жену, родить детей. Так он и отправился в странствие по хуторам, работая то там, то тут, пока не познакомился с Весалик. Она наняла его как управляющего. По существу, стал хозяином, зачастую принимая важные решения самостоятельно. Через два года они поженились, а ещё через год у них появилась двойня.
После этого разговора Весалик ещё не раз возвращалась к рассказам про дворец. Именно от неё Лелёка узнала о темнице с земляным полом под жилыми комнатами дворца, о нравах барлов, об их отношении к чорлам, служащим в замке. О том, в каких покоях живут монархи, а в каких их приближённые, а что отводится под жильё прислуги из чорлов. Где базируется гвардия, какие в ней порядки, как они служат.
Весалик рассказала о том, что нынче в гвардию в качестве стрелков берут и девушек, хотя ещё тридцать лет тому назад об этом даже помыслить не могли.
– Зачем стрелки? – не поняла Лелёка, которая уже знала, что гвардия занимается личной охраной королевы.
– Ну как же, телохранители защищают монарха, – вздохнув, добавила, – прикрывают своим телом, если надо. А стрелки должны поразить противника. Они должны думать не о том, как защитить, а о том, как попасть в цель.
– А девушки-то там зачем?
– Порой на различных приёмах дежурные гвардейцы изображают гостей. Пара-тройка из отряда переодеты в гостей. Их задача смешаться с теми и не выдавать себя. У них есть строгие правила, совсем не пить спиртного, мало есть и быть на чеку. Чтобы если что, поразить цель. Кералус говорил, что у них есть система условных знаков, как они общаются друг с другом. Если переодетые замечают что-то подозрительное, то они подают знак остальным. Таким переодетым гвардейцам проще подслушать разговоры в толпе.
– Прямо шпионы какие-то, – восхищённо пробормотала Лелёка.
– Да, – согласилась Весалик, хотя вряд ли она поняла, что сказала девушка, скорее догадалась.
– Так вот раньше, когда служили только мужчины, они не очень могли затеряться среди женщин. Ещё Кералус сетовал, что не хватаем им девушки в отряде, что на приёмах могла бы и в дамскую комнату пойти, и с другими дамами без хлопот заговорить. И скорее смогла бы приватные разговоры подслушать.
«Итак, я прожила у них полтора месяца, а потом появился квадрокоптер», – резюмировала девушка, решив, что у Корманов она всё-таки пробыла полтора месяца, а не два.
«Следом за ним появилась стража из барлов», – продолжала она вспоминать.
Раблек действительно оказался соседским. Хозяин соседнего хутора всё же потратился на приобретение умного помощника. В этот раз сосед с помощью раблека искал отбившуюся от стада овцу, во всяком случае для себя Лелёка так окрестила этих животных. На территорию хутора Корманов залетел на всякий случай, проверить, не забрело ли отбившееся животное туда.
Вот тогда-то он и увидел чужую девушку. Камера передала и цвет глаз незнакомки. Сразу стало понятно, что она из барлов, как решил сосед Корманов. Он и вызвал стражу. Не должно было быть девушка-барла на хуторе чорлов.
Явившийся отряд стражи, стал выяснять, почему чорлы удерживают у себя на хуторе барла. Почему-то стражники решили, что Лелёку удерживают силой. Пришлось ей вмешаться и защищать приютивших её людей. Стражники с сомнением выслушали девушку, но от чорлов отстали.
Явись стража через день или два, после её появления здесь, она вряд ли смогла бы помочь Корманам, хотя бы потому, что не понимала речь. Теперь же она не только стала понимать, что говорят окружающие, но и немного разобралась в особенностях взаимоотношений чорлов и барлов.
Напустив на себя высокомерный и одновременно грозный вид, она заявила, что заблудилась в лесу, как там оказалась не помнит, кто она не помнит, разве что своё имя, а эти добрые люди дали ей кров, кормили и поили её, и, вообще, помогли выжить. Она их ни в чём не винит, более того благодарна за приют и гостеприимство.
Девушка изобразила самый гневный взгляд, на который была способна и уставилась на стражников. Заодно смогла рассмотреть их, а то поначалу они все казались ей сплошными серыми пятнами. Возможно, из-за того, что форма у них была серая. Сначала Лелёка решила, что это ткань, но теперь, присмотревшись, поняла, что это скорее какой-то нетканый материал, при этом, должно быть, очень мягкий и пластичный, повторяет все контуры тела, кажется, что даже приспосабливается под них. Но больше всего девушку поразил цвет их глаз. Она уже привыкла к ярко-синим глазам чорлов, у барлов же глаза были бледными по сравнению с чорлами. Светло-серые, серые, тёмно-серые, серо-зелёные, серо-голубые – такие обычные глаза, как у людей на земле, как и у неё самой.
Если цвет волос у чорлов был яркий: светлый, сочный блондин, как у братьев Корманов, или такой же сочный рыжий, какой был у соседской девчонки, к которой тайком бегал Весалу, или же яркий с рыжинкой каштановый, как ещё у одних соседей Корманов. То у стражников цвет волос казался выцветшим в сравнении с чорлами: спокойный русый, приглушенный каштановый, с пепельным отливом, какой-то бледный, даже скорее бесцветный блондин с сероватыми нотками. Сходства со стражниками у Лелёки было куда больше: и глаза серо-голубые, да и волосы, хоть и золотисто-русые, но всё равно с каким-то пепельным отливом, что делает их цвет приглушённым, спокойным. «А ведь я-то похожа на барла», – невольно отметила девушка. Только сейчас она поняла, почему при встрече братья поклонились ей в пояс, приняли за барла. За всё время её нахождения на хуторе к ней относились с уважением и почтением. Она думала, что как к гостье, а сейчас догадалась, что скорее как к барлу.
Должно быть девушке удалось хорошо сыграть свою роль, или же стражники не решились перечить ей, уж очень строгой и гордой она выглядела. Мало ли леди из какого знатного рода, грехов не оберёшься, если не проявишь уважение. В тот момент почему-то никому в голову не пришло, как она могла оказаться в лесу, вдали от города, от дома. В любом случае цель Лелёка достигла, Корманов оставили в покое, в отличии от неё. Создавалось впечатление, что стражники даже горды тем, что нашли её.
Они требовали, чтобы она отправилась с ними в столицу, и похоже не собирались уходить без неё. Должно быть они считали своим долгов вернуть девушку в город. Объясняли это тем, что её наверняка ищут родные и долг стражи вернуть девушку домой. Более того, они даже по устройству, похожему на земной планшет, связались с какой-то базой, чтобы выяснить не пропадали ли девушки подходящей внешности.
«Да вы все тут как под копирку», – возмущённо подумала Лелёка после того, как база выдала троих пропавших с её приметами. Покидать Корманов вовсе не входило в её планы, здесь она чувствовала себя в безопасности, ей было комфортно и уютно, к тому же ей очень нравился Ивену, и похоже это было взаимно. Лелёка подыскивала доводы, чтобы остаться, но ничего не приходило ей в голову. Тут она заметила, что Весалик подаёт ей знак зайти в дом.
Попросив стражу подождать, девушка скрылась в горнице след за хозяйкой дома.
– Поезжай с ними, там твоё место. Найдут твою семью, они же должно быть извелись, разыскивая тебя. Ты их не помнишь, а они-то тебя помнят, и страдают, мучатся от того, что не знают где ты, – быстро шёпотом заговорила женщина.
Лелёка хотела было сказать, что её никто не ищет, но смолчала. Весалик же продолжала, словно услышав её мысли:
– А если семью не найдут, в городе ты скорее сможешь устроиться. Негоже барлу жить в деревне приживалкой. В городе ты сможешь найти работу, а со временем и замуж выйти. Там ты скорее устроишь свою судьбу.
С таким напутствием Лелёка и отправилась вместе со стражей в город. Девушка поняла, что Весалик рада сбыть с рук странную гостью. Наверно наличие в доме девушки с серыми глазами было небезопасно для семьи, что подтвердило появление стражи. Что ж, наверно ей будет безопаснее среди похожих на неё людей, да и затеряться в городе скорее всего будет проще.
Столица
– Итак, у Корманов я провела полтора месяца, может чуть больше, – вслух сказала Лелёка.
Её снова отвлекли от воспоминаний, на этот раз прислуга замка, что принесла еду. Охранник пропустил девушку в подвал и вошёл вместе с ней. Молча они подошли к камере. Служанка поставила поднос на пол возле решётчатой стены, в которой была такая же решётчатая дверь. Однако открывать дверь охранник не торопился. Расстояние между полом и низом решётки было таким, что позволяло протащить поднос внутрь. Оба молча подошли, сделали своё дело, развернулись и ушли.
Решив, что можно и перекусить, раз пока не пытают и не убивают, пленница аккуратно втащила поднос под решёткой камеры вовнутрь. Её камера лишь с одной стороны имела монолитную стену. Скорее всего это была земля, в которой вырыли подвал. А может и укрепили чем-то. Стены справа и слева заменяли железные прутья, которые разделяли череду из нескольких камер. Ещё когда её только привели сюда, она удивилась, что вместо того, чтобы посадить в ближайшую ко входу камеру, её провели в середину подвала и оставили, по её ощущениям, в центральной. Камеры в подвале были похожи на клетки.
«Будь я кошкой, я бы тут пролезла», – подумала Лелёка, осмотревшись, когда её только заперли. Она подёргала прутья между камерами, потом фронтальные, вдруг из-за древности те стали ветхими. Предположение оказалось ошибочным.
Сейчас, когда подходила за подносом с едой, она снова дёрнула несколько прутьев, так, на всякий случай. Даже дверь подёргала. Разумеется безрезультатно. Устроилась с подносом на охапке соломы и принялась за еду. Вполне даже приличный рацион, а для тюрьмы прямо-таки шикарный: кусок мяса и горстка тушёных овощей, несколько ломтиков сыра, сливы и маленькая веточка винограда, бумажный стаканчик, в котором оказался не сок, как сначала подумала Лелёка, а молодое вино.
Окон в камере разумеется не было, поэтому девушка не представляла, сколько она уже здесь сидит и что это: обед или ужин. «Скорее ужин», – решила она. Схватили её перед обедом, а просидела она тут по ощущениям уже полдня, точно не пару часов. «Может решили меня сегодня не допрашивать, поэтому кормят?» – подумала она с надеждой, что пытки откладываются.
– Итак, у Корманов я провела полтора месяца, может чуть больше, –повторила она и, снова погружаясь в воспоминания о том, как она попала в столицу.
Чудеса начались, стоило Лелёке согласиться идти со стражей. Первое, что удивило её – это средство передвижения. Отдалённо, очень отдалённо, оно было похоже на микроавтобус. «Должно быть бронированный», – почему-то решила девушка. Внутри автомобиль был с довольно комфортными сидениями и приятной на ощупь обивкой салона, очень похожей на замшу. Но это всё было ерундой, по сравнению с тем, что автомобиль развернулся на одном месте, вращаясь по кругу, встал в нужном направлении и поехал. Для узкой дороги, на которой тот стоял, это было необыкновенной находкой. Не факт, что ему удалось бы развернуться привычным образом. Ну вернее так, как это обычно делали автомобили на Земле.
Тронулись в путь. Ехали по грунтовой дороге, а ощущение было, что плавно летят над дорогой. Ход машины был необычайно мягкий. Если бы не шелест колёс, Лелёка решила бы, что автомобиль действительно летит над дорогой.
Следующим чудом было когда они выехали на дорогу с каким-то удивительным покрытием и автомобиль ускорился. Похоже, что поехал с обычной для него скоростью, судя по реакции стражников, которые похоже повеселели, как только транспорт разогнался. Лелёке же стало страшно, скорость была однозначно больше ста километров, скорее даже перевалила за ста пятьдесят. С такой скоростью они ехали около часа. Девушка молчала и слушала стражников. Те, оказавшись в автомобиле, расслабились, нажали на какие-то кнопки на форме, отчего та стала более свободной, стали о чём-то болтать и, судя по смеху, шутить.
Лелёка столкнулась с новой проблемой. За время жизни у Корманов она довольно бойко стала говорить на языке чорлов. А вот язык барлов она понимала с трудом, даже несмотря на то, что он был более похож на русский. Говорить легко, как её спутники, она точно не смогла бы. Сейчас девушка старалась понять, что говорят молодые люди. Она понимала отдельные слова, но попадались и те, что она не знала. Собрать как пазл всё предложение вместе, чтобы оно обрело смысл у неё не получалось. Похоже, что отличались языковые конструкции. Вроде и понятны какие-то слова, а смысл не уловить.
«Мне надо придумать, как объяснить, почему я не знаю язык!» – пронеслось у неё в голове, отчего она немедленно покрылась холодным потом. Какое-то время она, конечно, смогла бы отделываться короткими фразами, изображая немногословного человека. А если вдруг придётся много говорить? Ещё она боялась, что невольно станет говорить как чорлы, или вообще по-русски.
Пока же её никто ни о чём не спрашивал, и тогда она стала смотреть в окно, тем более, что подъезжая к городу водитель снизил скорость. А посмотреть было на что. Лелёка старалась, как говорят «держать лицо», потому что то и дело она еле сдерживала желание удивлённо вскрикнуть. Она даже прикрыла глаза рукой, чтобы стражники не видели её расширенных от изумления глаз.
С двух сторон от дороги тянулись какие-то сооружения. Сначала девушка не поняла, что это было. Даже никаких предположений не возникло. Стеклянные коробки, так она их окрестила. И лишь увидев одно из них в разобранном виде догадалась, что это были теплицы. Живя у Корманов она решила, что чорлы обеспечивают барлов продуктами. Во всяком случае большую часть урожая семья Корманов продавала. Сейчас же, видя теплицы, стало понятно, что барлы тоже позаботились о себе: вот сколько теплиц понастроили. В том, что это постройки барлов, сомнений не возникало, уж очень разительно они отличались от того, что она видела на хуторе.
Как позже она узнала обеспечивали всё-таки чорлы, так как именно они трудились в теплицах. Теплицы снабжали город продуктами, но помимо этого делались закупки и у сельчан. Также у них покупали речную рыбу, грибы и лесные ягоды. Ещё у чорлов покупали мясо, сыры, молоко и творог. молочные продукты. Были крупные хутора чорлов, которые занимались животноводством. Вот поэтому-то каста чорлов не пропала.
Вторым чудом было количество раблеков, летающих в небе. Здесь были не только такие маленькие, что был у соседа Корманов, но и значительно больше в размерах. Они то и дело появлялись, то тут, то там и довольно быстро исчезали из вида. Больше всего её поразил такой огромный, что похоже мог перевозить людей, а может именно этим и занимался.
Затем появились постройки, первые дома барлов. «Да уж», – мысленно протянула Лелёка, понимая, насколько большой разрыв между чорлами и барлами. Либо это их местная Рублёвка, либо они все очень хорошо живут. Здания были очень добротные. Как правило в два-три этажа, редко выше или ниже, видимо это какой-то стандарт. Дома, на Земле, такие сооружения назвали бы из стекла и бетона или же «в стиле хай-тек». Но здесь… кто его знает что это за материалы, хотя стиль именно такой.
О том, что они въехали в город стало сразу понятно по тому, что дома стали выше, видимо это были многоквартирные здания. Они тоже были из стекла и бетона. Ещё одной особенностью было то, что все здания имели зелёные балконы. Не зелёного цвета, а с растениями, причём все балконы. Создавалось впечатление, что это была дизайнерская задумка – сделать все здания в городе с растениями на балконах. Позже, когда Лелёка станет гулять по городу, она обнаружит, что здесь совсем нет отдельно стоящих деревьев или кустов. Либо это парк или сквер – специально оборудованное место для отдыха горожан, либо это вот такие зелёные дома – украшенные растениями. Всё остальное городское пространство – камень, бетон, какое-то особенное покрытие для дорог, различные плитки для тротуаров, как маленькие, похожие на мозаику, так и большие, чаще шестиугольной формы.
Дорога в городе тоже изменилась – стала многоуровневой. Лелёка успела насчитать три уровня. А потом девушка увидела дворец и не могла оторвать от него глаз. Он был в самом центре города, как ей показалось. Создавалось впечатление, что находится он на возвышенности. Позже выяснилось, что возвышенности никакой не было, а если и была, то совсем незначительная. Дворец был самым высоким зданием. При этом он зачаровывал тем, что был выполнен в разных архитектурных стилях. Похоже, что он рос вверх, достраивался согласно текущей моде. Этим он значительно отличался от всех зданий в городе. Все были современными, можно сказать в едином стиле, а дворец выглядел странным на их фоне. Он был с одной стороны прекрасным и завораживающим, хотя с другой стороны профессионалу он мог показаться монстром из-за жуткой мешанины стилей. На нём можно было проследить историю страны.
Внизу он был довольно широким, но чем больше поднимался, тем становился уже. Совсем упрощённо можно было сказать, что он похож на конус или даже скорее пирамиду в основании которой многоугольник. Однако от геометрических фигур его отличало то, что некоторые этажи служили террасами для тех, что над ними, поэтому здание заметно сужалось после террас. Потом снова шло постепенное сужение, пока не следовала очередная терраса, опоясывающая здание. Следующий этаж соответственно вновь становился заметно уже предыдущего.
Позже, уже когда попадёт в гвардию, Лелёка узнает, что самый верхний этаж и окружающая его терраса – это покои королевы. Но сейчас же ей оставалось лишь с удивлением разглядывать это необычное и в тоже время восхитительное здание. Оно привлекало именно тем, что его было интересно разглядывать. Похожим на него, но значительно меньше по размеру был загородный дворец королевы.
Городской дом королевы был рассчитан на большую прислугу и подданых, живущих здесь же. Как правило особо именитые иностранные гости удостаивались чести проживать во дворце. Гвардия королевы и дворцовая стража тоже квартировали здесь, над этажами прислуги и хозяйственными помещениями. Уже живя во дворце, Лелёке казалось, что занят тот был не полностью, четверть, если не треть комнат пустовала. Дворец был огромен. Он возвышался над столицей. С балконов верхних этажей весь город был как на ладони. Издалека даже были видны корабли, заходящие в порт Нида.
Загородный дом служил для уединения королевы, поэтому не было смысла строить его таким же огромным, как городскую резиденцию. Туда королева уезжала, когда хотела побыть одна, поэтому брала с собой минимум слуг и подданных, хотя чаще ездила и вовсе без последних.
Девушка помнила, что в свой первый приезд в город, она безумно хотела, чтобы они подъехали ближе ко дворцу. Уж очень не терпелось увидеть его поближе, получше рассмотреть. Но тогда они свернули, и дворец оказался за спиной. Довольно быстро они подъехали к очередному зданию в стиле микс из минимализма и хай-тека, которое было базой этого отряда стражи. Они въехали во внутренний двор. За ними закрылись ворота. «Ну вот, теперь я отсюда ещё и не выберусь» – подумала Лелёка, невольно начиная паниковать.
Очень вежливо стражники пригласили её войти в здание стражи, где проводили в комнату. В земных фильмах подобные помещения показывают как допросные. «Одно хорошо, что не заперли», – отметила девушка. Чуть позже появилась приветливая девушка, которая принесла ей перекусить: какие-то плюшки или кексы и… Это было очередным чудо – девушка принесла кофе. Лелёка поняла это по запаху. Она уже хотела вцепиться в чашку, но стражница что-то заговорила. Пришлось напрячься, чтобы понять. Видимо выражение её лица было таким, что собеседница догадалась, что её не понимают, поэтому дотронулась до её гостьи и махнула, приглашая идти за собой. Оказалось, что она показывала, где находится туалетная комната.
В этом здании Лелёка просидела весь оставшийся день. Сначала она даже решила, что про неё забыли и ей придётся здесь заночевать, в этой унылой комнате, где есть только стол и по разные стороны от него два стула напротив друг друга. Хорошо, что хоть не ограничили в свободе передвижения, хотя идти ей было некуда. Разве что беспрепятственно бродить по … про себя она назвала это заведение полицейским участком, оно действительно напоминало последний. Путешествовать по участку девушка начала уже ближе к вечеру. Верней даже не по участку, а по этажу, где оказалась. Выходя из своей допросной она оказывалась в большом зале, поделённом невысокими перегородками на отдельные рабочие места. Чтобы дойти до туалета надо было пройти через весь этот зал.
Сначала Лелёка добросовестно сидела, ожидая, что за ней или к ней придут. Потом выбралась в туалет, возвращалась уже неспешно, осматриваясь. Тем более, что похоже никому не было дела до того, что она бродит тут без присмотра. Позже она ещё выходила несколько раз. С каждым разом делала это всё медленнее, чтобы получше оглядеться, понаблюдать за стражниками – хоть какое-то развлечение.
В один из таких походов она обратила внимание на стражника, у которого то ли закончился период службы, то ли только начинался. Лелёка застала его за тем, как он проверял своё личное оружие. В старшей школе девушка вместе с ещё несколькими одноклассниками увлеклась стрельбой. Они нашли тир, верней даже стрелковый клуб, где не просто можно было пострелять, а велось обучение стрельбе и обращению с оружием. Оказалось, что у Лелёки меткий глаз. Она даже ездила на соревнования, где показывала неплохие результаты. После поступления в институт это увлечение сошло на нет, да и компания друзей-единомышленников распалась.
Однако трепетное отношение к оружию осталось. Сейчас она заинтересованно следила за тем, как стражник обращался со своими… С тем, что очень напоминало пистолет. Конструкция была такая же, насколько успела разглядеть Лелёка. Очень похоже вставлялась обойма. Во всяком случае она предположила, что это обойма. По всей видимости стражник на что-то нажал, после чего раздался едва слышный щелчок и внезапно оружие засветилось, верней появилась синяя светящаяся полоска вдоль ствола. Это было очень необычно. Девушка невольно остановилась и уставилась на необычное оружие.
Ствол был квадратный в сечении и довольно массивный. «Должно быть светится, значит показывает, что заряжено?» – подумала Лелёка. Стражник опять на что-то нажал – опять раздался едва слышный звук, и пистолет, как назвала оружие девушка, погас.
Что было дальше она не увидела, потому что заметила, как на неё внимательно смотрит мужчина в возрасте. Он уже ранее заглядывал к ней в комнату, но тогда ничего не сказав, ретировался. Почувствовав себя неуютно под его взглядом, Лелёка поспешила в выделенное ей помещение.
До позднего вечера про неё не вспоминали. Она ещё пару раз выходила из комнаты, но ничего интересного уже не было. Людей стало значительно меньше, скорее всего закончился рабочий день и остались лишь ночные дежурные, которых было трое. За окном уже стемнело. Небо, во всяком случае та его часть, что она смогла разглядеть, когда последний раз выходила из допросной, было глубокого фиолетового цвета, на котором очень ярко светили довольно крупные звёзды. Увидев ночное небо впервые, она сразу же поняла, что это не земные звёзды. Таких крупных на нашем небе не видно.
Девушка устала. Она даже не могла сказать от чего больше, от ожидания, или от неопределённости своего положения и присущей этому нервозности. В конце концов она, сидя за столом, буквально легла на него, устроившись на вытянутых по столу руках. Она даже начала задрёмывать, когда в комнату вошёл тот самый мужчина, что смутил её, когда она разглядывала оружие.
– Здравствуйте, Лелёка. Я начальник этого отделения стражи, моё имя Маркеус Лукшла.
Не дожидаясь, ответит ли что-то девушка, он продолжил:
– Мы отправили запросы, по пропавшим девушкам. Те ответы, что получили, по приметам не совпадают с вашей внешностью. Но ещё не все нам ответили. Также я запросил медицинское обследование в королевском госпитале, однако они выделили время нам лишь завтра ближе к полудню.
Он говорил медленно, делая паузы, и внимательно смотрел на неё, желая убедиться, понимает ли она, что он ей говорит. Лелёка же восприняла это по-своему.
«Похоже он догадывается, что я самозванка и вру про потерю памяти», – ужаснулась она, стараясь никак не выдать эти свои мысли выражением лица.
Ещё днём, та девушка, что принесла ей кофе, задала ей несколько вопросов, заполняя какую-то форму. Вот ей-то Лелёка и сказала про потерю памяти, а также назвала своё имя-прозвище.
Маркеус же продолжал:
– Извините, что задержал вас так надолго здесь. Надеялся, что получу ответы на все запросы сегодня.
Он развёл руками. Это был первый человеческий жест, хотя может быть он был лишь хорошо выверенной игрой, чтобы расположить к себе девушку и раскусить её обман. Пока Лелёка думала, как реагировать на это проявление человеческих эмоций, мужчина, не дождавшись от неё реакции продолжил.
– Нам придётся задержать вас ещё на день.
Видимо испуг всё-таки отразился на её лице, потому что Маркеус поспешил успокоить:
– О! Не переживайте! Не здесь. Для вас приготовлены палаты. Там же и поужинаете. А завтра за вами заедет кто-нибудь из стражников и привезёт сюда.
«Палаты?! Они что меня в больницу отправят», – ужаснулась Лелёка, решив, что поменяет одно заточение на другое.
– Малика сейчас отвезёт вас, – продолжил он.
– Вы уже виделись сегодня, – на всякий случай добавил он, уже стоя в дверях.
Буквально тут же заглянула та девушка, что показывала где дамская комната.
– Идём? – то ли спросила, то ли пригласила она.
Лелёка, на плохо слушающихся ногах, пошла за Маликой. Та провела её через уже знакомый девушке зал участка стражи, затем по лестнице вниз в подвальный этаж, который оказался подземной парковкой. Автомобиль у девушки был небольшой, по дизайну чем-то отдалённо напоминающий Ауди ТТ. Он был изумрудного цвета, искрящегося даже в неярком свете ламп парковки. «На солнце должно быть здорово блестит», – отметила Лелёка.
Девушки сели в машину. Теперь Ленка сидела рядом с водителем и могла видеть, как Малика управляет машиной. Вместо привычного руля была загогулина, должно быть в три четверти круга или чуть меньше. Вместо отверстия для ключа зажигания была едва заметная кнопка, которая скорее даже была не кнопкой, а просто небольшой панелькой, что считала отпечаток пальца, после чего на ней засветилась импровизированная отметка с линиями папиллярного рисунка. Загорелись и все остальные приборы. Если внутренняя отделка автомобиля не сильно отличалась от земных машин, то приборная панель слабо напоминала земную. Здесь были абсолютно другие датчики. Единственное, что было хоть как-то похоже на земные машины – это двойной экран, показывающих что позади автомобиля и впереди него. Более того, на нём отражались преграды и расстояние до них, правда в каких-то странных единицах измерения, что в общем-то было не удивительно.
Малика нажала на какие-то кнопки, после чего даже не стала класть руки на руль-загогулину. Автомобиль сам тронулся с места, очень медленно и аккуратно. Было такое же впечатление, что и прежде, будто он не едет, а летит над землёй. Даже соединения плит пола парковки никак не ощущались. Это ощущение мягкости хода продлилось и после выезда с парковки. «Или у них отличные дороги, или изумительные машины», – подумала Лелёка.
Пока автомобиль сам выезжал из здания, с лёгкостью преодолевая подъём из подземного гаража, Малика по всей видимости задала адрес тех самых палат, куда надо было отвезти Лелёку. Отвлеклась она лишь для того, чтобы продемонстрировать неизвестно кому пропуск, после чего, металлические штыри, закрывающие выезд, разъехались вверх и вниз, освободив выезд. Автомобиль сам свернул в нужную сторону и мягко зашелестел, постепенно набирая скорость.
Палаты
Они проехали буквально минут пятнадцать-двадцать, как автомобиль свернул к довольно большому красивому зданию и направился к подземной парковке. Позже Лелёка заметит, что на улицах почти не было припаркованных автомобилей, все были на подземных парковках. У всех зданий в столице были подземные парковки. Только у королевского дворца в одном крыле был полноценный гараж в два этажа. Правда им почти не пользовались, предпочитали раблеки. Как потом узнает девушка и у большинства загородных домов богатых семей королевства тоже были и отдельно стоящие гаражи, и специальные площадки для раблеков. У некоторых последние были даже в собственности. В городе же все старались экономить площадь, поэтому гаражи были сделаны под зданиями. Правда в последнее время все старались придумать, где сделать место для посадки раблеков: выделить площадку перед зданием, или же на крыше.
Ленка зря переживала, что её хотят засадить в больницу. По дороге она уже успела сама себя напугать, нарисовав себе страшные картины, что её везут в психушку. На деле же Малика привезла её в гостиницу. Смутило Лелёку слово палаты, которое вызвало ассоциации с больницей. Оказалось, что здесь палатами называются гостиницы. Когда чуть ли не разинув рот, она шла по громаднейшему холлу палат «Сиргеника» и разглядывала богатое убранство этой гостиницы, ей пришла в голову ассоциация с царскими палатами. Сейчас стало понятно, почему в этом мире сохранилось слово палаты для гостиниц. Если внешне это был обычный многоэтажный дом с теми самыми «зелёными» балконами, то внутри это был почти дворец.
Малика подошла к столу регистрации, который был очень похож на ресепшн дорогих земных гостиниц. Он был похоже мраморным и с какими-то немыслимыми позолоченными украшениями. Стражница предъявила свой документ, который при выезде из гаража Лелёка приняла за пропуск, и сообщила, что должна быть зарезервирована комната с ужином на участок 196. Резерв был. После нескольких фраз между сотрудником палат и стражницей, которые Ленка не смогла толком разобрать, её попросили приложить большой палец к небольшому устройству, похожему на земной планшет. После этого ей сообщили, что номер 953 готов и она может пройти к платформе, имелся в виду лифт. Правильно это устройство называлось грузоподъёмная платформа – ГПП, но в обиход почему-то вошло платформа.
Малика пошла вместе в Лелёкой. Ничего неожиданного – номер 953 был на девятом этаже. Девушки подошли к двери и Ленка растерялась. На двери не было ручки, и дверного замка тоже не было, да и ключ им не выдали, но за всеми этими волнениями, девушка поначалу даже не обратила на это внимания. Она тупо таращилась на дверь, пока Малика не постучала пальцем по двери. Как оказалось, она указывала на квадратную панельку, как у неё в автомобиле, что-то на подобии кнопки, и в тоже время не кнопка. На той едва различимо светилось место, повторяющее папиллярный рисунок, куда надо приложить палец. Поняв, что дверь открывается по отпечатку, Лелёка приложила большой палец, тот самый, что на ресепшн прикладывала к гаджету, похожему на планшет. Панелька под пальцем засветилась ярко голубым светом. Малика отвела руку Лелёки от двери как раз вовремя. Дверь чуть вздрогнула и стала отъезжать прямо в стену. Девушки зашли в номер. Верней Лелёка зашла, а Малика лишь заглянула, должно быть, чтобы удостовериться, что всё в порядке.
– Хорошего вечера, – сказала стражница улыбнувшись, – завтра заеду к девяти часам.
Она стояла в дверном проёме, после этих слов, помахала рукой, прощаясь и развернулась, двинувшись по коридору в сторону к лифту. Дверь номера, которая оставалась открытой, пока Малика стояла в проёме, стала плавно выезжать из стены, а потом закрылась, слегка чмокнув. Лелёка рассматривала номер. Комната была довольно большой: диван, стол, на котором был накрыт ужин, дверь на балкон и ещё две двери. Девушка уже хотела пойти посмотреть, куда ведут двери, но сначала решила удостовериться, что изнутри удивительная входная дверь выглядит также, как и снаружи, то есть её можно открыть. Действительно легко обнаружилось место, куда надо прикладывать палец. На всякий случай приложила. Как и ранее, дверь, слегка вздрогнув, стала отъезжать в сторону. Лелёка стояла и ждала, что произойдёт. Дверь открылась. Некоторое время ничего не происходило. Девушка уже подумала, что может надо выйти и зайти снова. Пока она раздумывала над этим и даже уже предположила, что сломала это чудо техники, дверь снова ожила, начав медленно выезжать из стены. Вместо щелчка замка сигналом закрытия опять было мягкое чмоканье.
После Лелёка пошла выяснять, что скрывается за двумя дверьми, обнаруженными в номере. За одной оказалась просторная ванная, за другой спальня, которая была меньше гостиной. В целом номер можно охарактеризовать как шикарный. Во всяком случае так решила Лелёка, для которой хороший четырёхзвёздочный отель в Турции уже был шикарным. В спальне тоже был выход на балкон, который был общим на две комнаты. На самом деле балкон опоясывал весь отель, только разделялся на номера. Украшали балкон большие горшки с деревцами, которые и делали балкон «зелёным». На парапете балкона обнаружились подвешенные горшки и ампельными растениями, которые свешивались до этажа ниже. Над головой девушка обнаружила похожие растения, свисающие с этажа выше. Однако больше привлёк Лелёку город в огнях. Самым ярким был королевский дворец, который выглядел внушительно, как большая светящаяся гора.
Девушка принесла приготовленный для неё ужин на балкон, где было кресло с ажурной спинкой, причудливыми узорчатыми ножками и подлокотниками. Стояло оно возле небольшого столика такого же дизайна. Город был настолько красив, что девушка предпочла ужинать разглядывая разноцветные огни. Порывы лёгкого тёплого ветерка принесли запах моря.
На этой планете она видела леса, реку, деревню, теперь увидела город, да не просто город, а столицу, и лишь моря, верней океана, она до сих пор ещё не видела. Ей захотелось немедленно сбежать из номера, чтобы посмотреть его. Однако она быстро поняла, что идея не фонтан. Во-первых, она не знает в какой стороне это самое море-океан, а во-вторых, вряд ли она найдёт дорогу обратно. Испугавшись, что она заблудится в незнакомом городе, про который не знает, безопасно ли в нём, она оставила идею прогулки к океану.
Вернув посуду на стол в гостиной, Лелёка отправилась в ванную. Оказалось, что здесь было всё необходимое для постояльца, включая банный халат. Приняв душ, она отправилась спать. Некоторое время она лежала без сна, думая о том, что её ждёт. Было очевидно, что никакие родственники у неё не найдутся. Её авантюра с потерей памяти могла раскрыться. «Что тогда меня ждёт?» – задавалась вопросом девушка. Ответа на который у неё не было. В конце концов, несмотря на переживания, сон сморил её.
