Дурная слава

– Это ясно показывает, что мужчины навсегда остаются мальчишками.

– Когда Хэмфри убили, я был в Честере. Тебе не понять, как сильно я хотел приблизиться к тебе, успокоить. Простые приличия меня удержали. Я понял, как неуместно это будет выглядеть.

Джори отхлебнула свой эль.

– Уорик, я не верю, что тебя могут удержать приличия, простые или какие-нибудь другие.

Он не обратил внимания на эту колкость.

– Я снова выбрал неверное время, когда умер Гилберт де Клэр, и я посетил Глостер, чтобы выразить соболезнования. Я ведь собирался скакать в Херефорд и просить тебя выйти за меня замуж, но Джоанна убедила меня, что у тебя нет намерения повторно выходить замуж. Она рассказала, что ты наслаждаешься вдовьей свободой и уехала на север, в Ньюкасл.

– Значит, я снова чудесным образом спаслась.

Глаза Уорика сузились.

– Но на этот раз – нет, cheri. Наконец-то мы оба оказались в одном месте и в одно время. Это судьба.

– Участь худшая, чем смерть! – насмешливо воскликнула Джори и мелодраматическим жестом прижала тыльную сторону ладони ко лбу.

Гай вскочил с места, нависая над ней как скала.

– Джори, ради Бога, прекрати! Ты ведешь себя как пустая, эгоистичная, испорченная светская шлюха! Я думал, ты другая. Нет, я знаю, что ты другая! Прекрати это дурацкое представление!

– Я? Это ты играешь в дурацкие игры!

– Нет, Джори. Я кладу к твоим ногам свое сердце! Никогда я не был так серьезен. Я прошу тебя выйти за меня замуж.

Она гордо вздернула подбородок.

– Гай де Бошан, я благодарю вас за это лестное предложение… Но я не могу его принять.

Он снова вскочил на ноги.

– Ты любишь другого? У тебя назначена свадьба? Неужели я опять ждал слишком долго? – Он бросился к окну и стоял, глядя вдаль невидящими глазами.

Джори подошла к нему и коснулась его плеча.

– Гай, в моей жизни нет мужчины. Клянусь!

Он взглянул на нее с надеждой.

– Джори, мы начнем все сначала. Пожалуйста, прости, что я увез тебя силой. Давай сделаем вид, что я пригласил тебя в Уорик как гостью, на обед. Сделайте мне честь, миледи, поужинайте со мной.

Джори закатила глаза.

– Ах ты, велеречивый французский дьявол! Как я могу устоять перед таким предложением?

Он поднес к губам ее пальцы и поцеловал их.

– У тебя благородное сердце, любовь моя. Я приду за тобой через час.

Джори села в кресло, чтобы надеть чулки и туфли, и тут ее взгляд упал на железный ключ.

– Тоже мне, тюремщик! – с насмешкой воскликнула она. – Этот человек не доверяет ни одной женщине, кроме меня. Вот дурак! – Она подняла ключ, сунула его себе за корсаж и протолкнула пониже, чтобы он спрятался в ложбинке между грудями.

Когда Гай явился, чтобы пригласить ее в личную столовую на ужин, Джори решила оставить свой притворно невозмутимый тон. Ей всегда было с ним легко, и сейчас она не видела причины лишиться удовольствия от этого последнего совместного ужина. Он галантно пододвинул ей стул, воздерживаясь от всякого прикосновения к ее плечам, и сам сел напротив. Дворецкий внес блюдо. Джори приветствовала его словами:

– Ты помнишь меня, Берк?

– Да, миледи. Вы дама, которая предпочитает эль вину.

Гай поднял серебряную крышку и разрезал дичь, поджаренную до хрустящей корочки.

– Это лебедь? Я их видела на Эйвоне.

– Нет, это всего-навсего тетерка. Лебеди образуют пары на всю жизнь. Я бы никогда не разлучил пару ради угощения на своем столе.

– Мне нравится такое отношение, но, боюсь, не все мужчины его разделяют.

За едой они о многом поговорили. Джори рассказала Гаю, как Гилберт де Клэр сам решил, что следующим графом Глостером будет Ральф Монтермер, и что он должен жениться на Джоанне.

– Плохо, что у них не было сына, чтобы унаследовать титул, но по крайней мере, их дочь Маргарет получит его земли и замки.

– Ты не имеешь возражений против того, чтобы женщина наследовала земельные владения?

– Разумеется, нет. Когда умер Хэмфри, ты должна была унаследовать замок де Боунов.

Джори с сожалением покачала головой:

– У меня ничего нет, Уорик.

Граф нахмурил черные брови.

– Дьявол побери, о чем думал твой опекун, когда обговаривал условия твоего замужества?

– Когда мы поженились, Джон де Боун передал замок Мидхерст Хэмфри и соответственно нашему первому ребенку. Хэмфри умер бездетным, тогда де Боун назначил своим наследником Генри и переписал замок на него. У меня не было никаких прав, если только я не соглашусь выйти замуж за Генри.

– Да это настоящий шантаж! – с негодованием воскликнул Гай. – Когда я делал тебе предложение, я обещал Джону де Боуну, что любой мой ребенок, мужского или женского пола, будет хорошо обеспечен замками и землей Уориков, равно как и их мать.

Джори вытерла губы и положила салфетку на стол.

– Пожалуйста, Уорик, не надо лжи. Мы когда-то договорились, что никогда не будем друг другу лгать. К несчастью, ты не сдержал клятвы. Вместо этого ты всегда говорил мне то, что я хотела слышать. Пожалуйста, не повторяй этого, ты испортишь нам обед.

«Господь всемогущий! Этот негодяй Суррей не сказал ей, что я делал официальное предложение! Он сообщил мне, что она предпочла мне де Боуна, а я, дурак, заявил, что подчиняюсь ее воле!»

Гай положил на хрустальную тарелку клубнику со сливками и поставил ее перед Джори.

– Джори, ты вышла за Хэмфри де Боуна потому, что была в него влюблена?

Она хотела солгать, но не смогла.

– Нет, я вышла замуж за Хэмфри потому, что моя семья и король Эдуард не оставили мне выбора.

Сердце Уорика пело. Все муки ревности были позади!

– Конечно, со временем я его полюбила.

Ревность вернулась в сердце Гая. Все, что касалось Джори, причиняло ему боль. Он всей душой надеялся, что, когда она будет принадлежать ему, проклятие развеется.

Обед закончился. Гай помог Джори выйти из-за стола. Однако на этот раз его руки собственническим жестом легли на ее плечи. Он быстро поцеловал серебристые локоны.

– Пойдем, я провожу тебя в твою башню. Мне надо тебя кое о чем спросить. – Он заставил ее взять его под руку, и они вместе отправились наверх. Гай не стал задерживаться возле своих покоев, а сразу повел ее в верхнюю комнату, усадил Джори в кресло, стал перед ней на колени так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. – Джори, ты заслуживаешь самого преданного и любящего мужа. Если ты согласишься стать моей женой, я буду любить тебя до конца своих дней. Я хочу сделать тебя графиней Уорик. Я считаю несправедливым то, что у тебя нет собственности. Я перепишу на твое имя замок в Суттоне, это в одном дне пути от Уорика. Джори, ты выйдешь за меня замуж?

Никогда еще Джори не стояла перед таким искушением. Могущественный граф Уорик предлагает ей тихую гавань, которая ей так необходима. В этом предложении все было привлекательным. И Джори ничего не стоило его принять. «Если бы я не ждала ребенка от другого мужчины, я бы обеими руками ухватилась за эту надежду на счастье».

Она коснулась его руки.

– Гай де Бошан, я благодарю тебя за предложение… но я не могу его принять.

Он вскочил на ноги, метнулся к окну, опять вернулся к Джори.

– Дьявол тебя побери, Джори! Ты упрямее, чем дюжина воинов. – Он подошел снова к окну и стукнул кулаком о каменный подоконник.

Джори тоже встала.

– Мне нужно возвращаться в Кенилуорт.

Гай обернулся.

– О чем ты говоришь? Я похитил тебя. И собираюсь держать здесь, пока ты не согласишься выйти за меня замуж. Несколько дней в Уорике, и ты себя так скомпрометируешь, что у тебя просто не будет другого выхода.

Ответ Джори прозвучал холодно и решительно:

– Я здесь не останусь.

Он мгновенно подскочил к ней, могучими руками приподнял над полом и стал трясти, сильно, умышленно. Тряс целую минуту и лишь тогда снова опустил на пол, потом нагнулся и поднял с пола железный ключ с того места, куда он упал.

– Не останетесь, леди Марджори? Но я не оставлю вам выбора.

Уорик быстро вышел из комнаты и повернул ключ в замке.

Джори сквозь дверь прокричала ему вслед его собственные слова:

– Это настоящий шантаж!

Джори понимала, что надо разработать план действий. Против Гая у нее было одно оружие – изобретательность. Они с Джоанной всегда говорили, что не родился еще тот мужчина, которого нельзя было бы обмануть. Джори вспомнила, как справилась с Эдуардом Плантагенетом, но чувствовала, что обмануть Уорика будет труднее. У него хватило проницательности догадаться, где она спрятала ключ.

Она спокойно разделась и повесила в шкаф свое платье, чтобы оно не помялось. При общении с любым мужчиной внешность женщины имеет первостепенное значение. Джори забралась в большую удобную кровать, зная, что хороший сон – самое лучшее средство для сохранения красоты.

Когда в восточном окне комнаты появились первые солнечные лучи, Джори проснулась, немного полежала, пока прошла утренняя сонливость, потом встала и подошла к зеркалу. «Надо обращаться к его инстинкту защитника. Когда я буду его умолять, надо выглядеть женственной и беспомощной». Она не стала щипать себя за щеки, чтобы вызвать румянец. Утонченная бледность лучше послужит ее целям. Джори умылась, оделась, серебряными щетками, которые приготовил для нее Гай, расчесала волосы, чтобы они не рассыпались по плечам сияющими волнами, и села на кровать ждать хозяина замка.

Когда Гай де Бошан отпирал дверь, он считал, что приготовился к любым просьбам и мольбам своей пленницы. Но нынешним утром она выглядела настолько мило и невинно, словно ей снова было шестнадцать лет. Ее вид тронул его сердце. Заговорив, он с усилием старался скрыть нежные нотки в голосе:

– Вы ничего не хотите сказать мне, миледи?

– Хочу, милорд, – тихим голосом отвечала Джори. – Гай, я всю ночь думала о твоих словах. Я почти поверила, что ты сказал правду о своих чувствах ко мне.

– Только почти? Джори, каждое мое слово исходило из самого сердца.

Она посмотрела на него серьезным взглядом.

– Ты сказал, что любишь меня.

– Люблю. Ты – единственная женщина, которую я в жизни любил.

– Гай, если ты действительно меня любишь, ты освободишь меня.

Он ошеломленно смотрел на Джори. Она выбила опору у него из-под ног. Любые его аргументы превращали его в лжеца и труса в ее глазах.

– Значит, я тебя отпускаю, Джори.

Она видела, что его лицо стало бледнее ее собственного.

– Я знала, Гай, что так и будет, – тихим голосом отозвалась Джори.

– Позавтракай, и я отвезу тебя в Кенилуорт.

Джори странно себя чувствовала во время пятимильной скачки вдоль реки Эйвон. То ее сердце готово было разорваться от счастья, то переполнялось безмерным отчаянием. Гай де Бошан, ужасный граф Уорик, действительно любил ее. Он несомненно доказал это, возвращая ее в Кенилуорт, но больше всего на свете Джори хотелось остаться с ним.

Они бок о бок проскакали по дамбе и остановились у подъемной решетки. Гай спрыгнул с Цезаря и спустил Джори с жеребца, которого оседлал для нее в Уорике. Он не смог сразу выпустить ее из своих рук. Его пальцы впивались в ее тело, пока он молча смотрел ей в лицо. Наконец Гай нагнул голову и слегка коснулся ее губ.

– Au revoir, cheri.

По дороге в свою комнату Джори шла мимо покоев дяди и решила посмотреть, как он себя чувствует. При вчерашней их встрече он выглядел крайне утомленно. Она постучала, и паж, который только что принес завтрак графу Суррею, открыл дверь.

– Доброе утро, Джон. Надеюсь, вы отдохнули за ночь.

– Да, я чувствую себя лучше. Долгие дни в седле вымотали меня. – Он бросил взгляд на ее взлохмаченные ветром волосы и решил подождать, пока слуга выйдет. – У тебя явно нет этих печалей. Куда ты ездила в такой ранний час, Минкс?

– Честно говоря, я только что вернулась от Уорика.

– Уорика? – Джон нахмурился. – Он был вчера здесь, когда вы въезжали в замок. Он пригласил тебя к себе в замок?

– Что-то вроде этого. – Джори заинтересовалась. – Зачем он приезжал к вам?

– Я хотел выразить ему благодарность за то, что он заменил меня при Фолкерке, и поздравить с победой. Без Уорика мы понесли бы тяжелое поражение. Неужели Уорик опять за тобой ухаживает?

– Что-то вроде этого, – снова повторила Джори.

– Он был бы прекрасным уловом для вдовы, Джори.

– Вы явно переменили свое мнение об этом порочном графе.

– Джори, когда тебе было восемнадцать лет, он был неподходящей партией. Я твердо дал ему это понять, и он со мной согласился.

Джори оледенела.

– Гай де Бошан делал мне предложение?

– Среди прочих других. Марджори, мы выбрали для тебя молодого лорда, который, как мы считали, лучше всего тебе подходит, – оправдываясь, пояснил Джон.

– Мы? Под словом «мы», я полагаю, ты имеешь в виду себя и Линкса?

– Я был твоим официальным опекуном. Уорик обратился ко мне, а не к Линксу.

– Но мой брат знал о предложении Уорика?

Джон де Варенн плотно сжал губы.

– Старый обманщик! – Джори бросилась вон из покоев графа, не желая его больше видеть. Она кинулась к комнате брата и заколотила в дверь.

Линкс выглянул и спросил:

– Джори! Что случилось? Джон?..

Джори бросила взгляд на Джейн, которая завтракала в постели.

– Джон – лживая свинья, а ты – не лучше!

– Что с тобой, Марджори? – Линкс выглядел искренне обеспокоенным.

– Я про Гая де Бошана, про человека, которого я любила. Про человека, которому вы отказали, а потом скрыли это от меня!

Линкс виновато смотрел на Джори.

– В то время я считал, что так будет правильно для твоей же собственной безопасности. Я понятия не имел, что такое любовь, пока не женился на Джейн. Если бы я тогда знал то, что знаю сейчас, я благословил бы тебя и Уорика.

«О Господи! Это не Уорик меня предал. Меня предали мужчины моей собственной семьи, которые говорили, что любят меня!»

Джори въехала во двор замка Уорик, спрыгнула с лошади и отдала поводья одному из грумов.

– Мне надо видеть графа. Где он может находиться в это время дня?

– Я думаю, его светлость в большом зале замка Уорик, миледи. – И он указал на квадратную каменную постройку. – Вон туда. В главный вход.

– Поставь, пожалуйста, мою лошадь в стойло.

Пока Джори шла по каменным ступеням замка и через массивные дубовые двери, у нее начали дрожать колени. Воины и домашние слуги расступались перед благородной дамой с серебристо-золотистыми волосами, потом с любопытством смотрели ей вслед.

Когда в зале вдруг наступила тишина, Гай де Бошан поднял черноволосую голову посмотреть, почему все вдруг стихло, и замер, увидев, что Марджори вернулась, потом вскочил и с колотящимся сердцем бросился ей навстречу.

Джори сделала перед ним глубокий реверанс.

– Милорд граф, я приехала, чтобы принести вам свои самые глубокие извинения.

Он взял ее руки и быстро помог распрямиться.

– Не извиняйся передо мной, Джори. Пройдем сюда, здесь можно поговорить без свидетелей. – Твердой рукой он взял ее за локоть, повел в небольшую комнату, где хранились карты, и прикрыл за собой дверь.

– Мой дядя Джон де Варенн и Линкс только что признались, что солгали мне, и что ты делал мне официальное предложение. Все эти годы я считала, что ты меня предал, и сейчас я пришла просить прощения.

– Тут нечего прощать, Джори.

«О Господи, есть, есть, что прощать!»

– Гай де Бошан, я пришла спросить, женишься ли ты на мне?

Лицо Уорика озарилось радостью.

Джори быстро протянула руку и ладонью закрыла ему рот, потом повторила слова, которые много лет назад говорил ей он в подобных же обстоятельствах, когда делал предложение:

– Не отвечай мне сейчас. Ты должен хорошо все обдумать. Твоя жизнь безвозвратно изменится. Неправильное решение заставит тебя возненавидеть меня. – Джори продолжала дрожать, но нашла в себе силы поднять голову и посмотреть Уорику прямо в глаза. – У меня будет ребенок.

У Гая сердце сжалось от боли.

– Кто его отец?

Джори гордо вскинула голову.

– Если вы женитесь на мне, милорд, отцом моего ребенка станете вы.

Гай не колебался. Какой бы мужчина стал колебаться, если его возлюбленная нуждается в нем?

– Я имею честь принять твое предложение, Джори.

Она бросилась в его объятия.

– Гай, благодарю тебя от всего сердца!

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

БЛАГОРОДНАЯ ГРАФИНЯ

Глава 20

Уорик поймал Джори раньше, чем она упала, поднял и посадил на стол с атласами.

– Хочешь, я буду сопровождать тебя в Кенилуорт, чтобы мы сообщили новости твоей семье и собрали багаж?

– Нет… Я ни с кем из них не разговариваю. Мы поссорились.

– Из-за ребенка? – мягко спросил он.

– О Господи! Они ничего не знают о ребенке. Во всем свете только мы двое знаем эту тайну. Когда мы поженимся, они решат, что отец моего дитя – ты. Если, конечно, ты не будешь это отрицать.

– Я не буду, Джори. Даю тебе слово, что изо всех сил буду стараться думать о нем как о своем ребенке. – «Кажется, быть нужным почти так же хорошо, как быть желанным».

– Гай, ты – это все, что мне нужно. Ты можешь послать за моим багажом?

– Я позабочусь об этом. А твои дамы?

– У меня нет никаких дам. Я всегда сама о себе заботилась.

Гай ухмыльнулся:

– Графиня без фрейлин – это что-то новое. В Уорике найдутся одна-две служанки, если тебя устраивает такое положение дел.

– А найдется в Уорике священник? – с беспокойством спросила Джори.

Уорик картинно приподнял бровь.

– Ты нас считаешь безбожными дикарями? В Уорике не только есть священник, но и часовня. Я пойду распоряжусь. Завтра не слишком рано для нас?

«Сегодня было бы лучше!»

– Завтра будет чудесно, милорд.

– Тогда иди наверх. – Он подхватил ее, снял со стола, приподнял и прижал к сердцу.

– Что ты делаешь? – задыхаясь, спросила Джори.

– Несу тебя в башню, в твои покои.

– Не надо, твои люди смотрят. Они подумают…

– Подумают, что я не могу выпустить тебя из рук. Завтра ты станешь графиней Уорик. Они должны привыкать. И ты тоже, Марджори де Бошан.

У Джори дрожали губы.

– Я так долго ждала, чтобы стать Марджори де Бошан. Завтра ты сможешь носить меня на руках, а сегодня я пока буду ходить по земле. – Гай поцеловал ее в ухо и поставил на пол.

– Как скажешь, любовь моя, как скажешь.

В полдень прибыл ее багаж, люди Уорика отнесли его в башню. Впереди шел Берк, ас ним приятная пожилая женщина с темными волосами и живыми глазами.

– Леди Марджори, позвольте представить вам Мэг. Она поможет вам разобрать вещи. И будет прислуживать.

Мэг сделала книксен и жизнерадостно сказала:

– Ужасно хочу рассмотреть ваши чудесные платья, миледи.

Джори рассмеялась.

– Прекрасно. Клянусь, женщина с чувством юмора и любовью к нарядам стоит кучу золота.

Берк закатил глаза.

– Миледи, вы должны держать Мэг в узде, иначе она будет вольничать.

Когда управляющий закрыл дверь, Джори спросила:

– Мэг, ты всю жизнь прожила в Уорике?

– Я приехала с первой женой его светлости Изабеллой де Клэр, потом прислуживала его второй жене, Элис де Тони, была нянькой молодому Рикарду, пока он не вырос. Если вы что-то хотите узнать про Уорика, спросите меня, я знаю все.

Джори сдержала улыбку. Ей было ясно, что ее новая камеристка желает посплетничать, но у Джори хватило ума не слушать досужую болтовню прислуги о своем женихе. Она перевела разговор на свои элегантные наряды, которые висели теперь в шкафу:

– Когда я была фрейлиной принцессы Джоанны, она подарила мне на платье волшебную шелковую ткань. Завтра, когда буду выходить замуж за его светлость, я надену это платье.

– Никогда не видела ничего подобного! – Мэг перебирала бледно-зеленый шелк, и серебряные нити в нем играли на солнце. – Цвет в точности совпадает с оттенком ваших глаз. Вы, миледи, будете самой красивой невестой, какая когда-либо выходила замуж в замке Уорик.

– Благодарю тебя за комплимент, Мэг, и за любезный прием. Теперь я чувствую себя здесь куда уютнее.

Мэг состроила гримасу.

– Этот мир создан для мужчин, а замок Уорик – особенно. Мы, женщины, должны помогать друг другу.

Вечером Берк принес поднос с едой в комнату Джори. Она поужинала в одиночестве, недоумевая, где может быть Гай и почему не составил ей компанию. Когда наступила ночь и Джори уже собиралась ложиться, снизу послышался шум, а потом на лестнице зазвучали шаги.

– Я пришел пожелать тебе спокойной ночи, Джори. – Он смотрел на нее с любопытством. – Ты можешь мне объяснить, почему не соглашалась на мое предложение, когда я тебя так уговаривал, а потом сама решилась сделать мне предложение?

– Видишь ли, соблазн сказать «да» был очень велик, но совесть мне не позволяла. Вы сами должны были решать, милорд.

Гай поднес к губам ее руку и поцеловал пальцы.

– Завтра мы исполним обещание, которое дали друг другу почти пять лет назад. Bonne nuit, любовь моя.

Джори лежала в постели без сна, чувствуя себя одинокой и беззащитной.

«Гай не колебался… Он решил жениться на мне, хотя у меня будет ребенок. – Джори обняла подушку. – Гай – единственный, кто у меня остался. – Она вздохнула. – И единственный, кто всегда был мне нужен».

Этажом ниже Уорик тоже лежал без сна.

«Она не хочет сказать мне его имя. Я не стану настаивать, я сам узнаю, кто этот негодяй, который так поступил с ней, а потом бросил. – Ревность жгла его сердце. Он ударил кулаком по подушке. – Убью сукина сына!» Его обуревало желание защитить Джори и ее дитя.

Джори открыла глаза. Солнечные лучи заливали всю комнату. Тошноты не было. Джори счастливо улыбнулась и с удовольствием потянулась.

– Это самый счастливый день моей жизни! – Она вдруг вспомнила о ссоре со своей семьей, но тут же решила, что не позволит грустным мыслям испортить ей день свадьбы.

На подносе с завтраком, который внесла Мэг, стоял букетик белых роз и лежала записка: «Я считаю часы до того мгновения, когда ты станешь моей. Гай де Бошан, граф Уорик».

Джори чуть заметно улыбнулась и вздохнула от счастья.

– Романтичный дьявол! Надо же!

– Дьявол – это точно. А вот насчет романтичности – не знаю.

Джори рассмеялась.

– Мэг, не разочаровывай меня в день свадьбы. После завтрака служанки принесли горячую воду для ванны. Мэг помогла Джори вымыть голову.

– Никогда не видела таких волос, как у вас. Сверкают на солнце, как у ангела.

– Дьявол и ангел! Замечательная пара.

Через два часа Джори рассматривала свое отражение и с удовлетворением сознавала, что в бледно-зеленом наряде с распущенными до талии волосами она выглядела не старше восемнадцати лет. Взяв букет, она глубоко вздохнула и обратилась к Мэг:

– Ты должна показать мне, где здесь часовня.

Мэг поджала губы.

– Эта честь оказана мистеру Берку. Побегу вниз и скажу, что вы готовы.

Уорик ждал невесту у дверей церкви, а не у алтаря, как предписывал обычай.

– Благодарю, Берк. – Гай взял Джори за руку и подождал, пока управляющий войдет в церковь. – Джори, я навсегда запомню, как ты сегодня выглядишь. Ради этого стоило ждать. – Он провел пальцем по ее щеке. – Пожалуйста, не сердись на меня, но когда ты войдешь в церковь, то увидишь там свою семью. Я не мог примириться с мыслью о том, что стал яблоком раздора между тобой и людьми, которые тебя любят, а потому съездил вчера в Кенилуорт и попросил Линкса вручить мне невесту.

Джори подняла на него глаза и не знала, плакать ей или смеяться.

– О, Гай, ты простил их, чтобы сделать мне приятное.

– Глупости. Две знатные и могущественные семьи, такие как де Варенны и де Бошаны, должны быть союзниками, а не врагами.

Джори проглотила комок в горле.

– Гай, я так счастлива! Это ты меня сделал счастливой.

– С этого дня и до конца дней это будет главной целью моей жизни, – с ироничной торжественностью провозгласил он и повел Джори в церковь, где терпеливо ждал ее брат.

Линкс распахнул объятия.

– Будь счастлива, Джори.

Брат и сестра смотрели, как жених прошел по проходу и занял свое место у алтаря в ожидании невесты. Линкс нагнулся к Джори и прошептал:

– Несчастный, не завидую ему, ведь тебя надо еще укрощать.

Джори летела по проходу под руку с братом, одаривая сияющими улыбками рыцарей Уорика, которые заполнили церковь. Счастье до краев заполнило ее сердце, когда в первом ряду она увидела своего дядю Джона де Варенна, стоящего рядом с Джейн.

Линкс отступил. Джори подняла глаза на Гая и увидела, каким восхищением горит его темный взгляд. Священник начал обряд бракосочетания, но мысли Джори были так заняты возвышающимся с нею рядом мужчиной, что она почти не слышала слов. Гордость была отпечатана в каждой черте его лица. Джори благодарила Бога, что выходит замуж за зрелого мужчину с сильным характером, который способен карать и миловать, который сам является законом для всех окружающих. За могущественного графа, чьи владения обеспечивают ей спокойную жизнь, чье знаменитое военное искусство защищает ее от всех опасностей.