Дурная слава

– Я не могу задерживаться. Джори, ты меня не проводишь?

Джори мужественно проглотила свои страхи и радостно улыбнулась. В конюшне она сказала Брюсу, что Линкс собирается возвращаться в Англию. С замиранием сердца она ждала слов Роберта, что он не может без нее жить и просит остаться с ним.

Роберт обнял ее, прижал к себе и некоторое время стоял так, потом полез в карман камзола, вынул конверт и попросил:

– Передай, пожалуйста, это письмо Элизабет. Оно от ее отца.

«Он сделал свой выбор. Предал меня. Не ради другой женщины, ради Шотландии».

– Поезжай с Богом, Роберт.

Джори вернулась в замок со спокойным лицом, отыскала Элизабет в обществе Джейн и тут же отдала девушке письмо.

Элизабет, прочитав письмо, пришла в экстаз.

– Мой отец неделю гостит у Брюсов в Лохмабене, он хочет, чтобы я тоже туда приехала – Ее щеки порозовели. – О, мне же нужно новое платье, – вздохнув, добавила она.

– И не одно, – уверенно произнесла Джори. – Не забудь, что Роберт Брюс – самый завидный жених Шотландии.

Элизабет убежала отдать распоряжения своим швеям, а Джейн взволнованно посмотрела на Джори:

– Ты так благородна и бескорыстна. У меня бы не хватило мужества на такое. – Глупости. Мужеству я училась на твоем примере. Через неделю после отъезда в Лохмабен Элизабет де Бург прислала Марджори письмо с волнующими новостями.

«Граф Каррик просил у отца моей руки. В полночь состоялась церемония венчания. Мы с Робертом Брюсом произнесли брачные обеты. Завтра я вместе с отцом возвращаюсь на короткое время в Ирландию. Я безмерно счастлива и не могу высказать, как благодарна Вам за Вашу искреннюю дружбу.

Элизабет, графиня Каррик».

Джори сумела сохранить внешнюю невозмутимость, даже когда за обедом сообщала эту новость Джейн и Линксу. Так же спокойно и приветливо она пожелала им спокойной ночи. Но, оказавшись в уединении в своих покоях, Джори бросилась на кровать, и шлюзы открылись, подушки вымокли от слез по несбывшемуся.

Переезд де Вареннов из Дамфриса в Англию был очень значительным предприятием, и планировался он в несколько приемов. Когда Джон достаточно поправился, он первым уехал вместе со своими людьми. Через несколько дней в долгий путь пустилась валлийская пехота, а на следующее утро Линкс отозвал свою сестру в сторону.

– Джейн снова ждет ребенка, поэтому я считаю, что лучше всего ей и нашему сыну путешествовать морем. Я посажу их на корабль в Солуэй-Ферт, и он доставит их в Честер. Я прекрасно знаю, что ты в состоянии ехать верхом и не отставать от моих рыцарей, но мне хочется, чтобы ты ехала с ними и присматривала за Джейн.

– Джейн рассказала мне об этой чудесной новости, я имею в виду ребенка. Ты прав. На корабле будет спокойнее. Не тревожься о Джейн. Я – отличный моряк и позабочусь о ней.

На следующий день, когда Линкс руководил погрузкой багажа, который Джейн и Джори брали с собой в Англию, во двор Дамфриса бешеным аллюром влетел Роберт Брюс в сопровождении двух всадников. Линкс увидел, какое серое у него лицо, как он взволнован, и сразу понял: случилась беда.

– Что произошло?

– Мы с Комином заключили пакт. Эта свинья предала меня – он передал подписанный договор Эдуарду. Мы захватили его посланца с компрометирующими документами.

– Этот идиот решил покончить с собой, раз он посмел тебя предать.

– Его желание исполнилось. Я только что всадил в него кинжал. У алтаря во францисканском монастыре, где у нас была тайная встреча. Я скачу в Скон короноваться. Другого выхода нет, иначе меня арестуют за измену.

– Ты убил его в святом месте. Тебе требуется абсолюция – церковное освобождение от наказания.

– Клирики на моей стороне. Обо мне не беспокойся. Подумай о собственной безопасности. Уезжай из Шотландии сегодня же.

Глава 18

Не успел корабль выйти из залива Солуэй-Ферт, как Джори уже стояла у парапета. Ее мучила невыносимая тошнота. Джейн мягко обняла ее, проводила в каюту и уложила в постель.

– Это я должна приглядывать за тобой.

– Сейчас я дам тебе отвар, и тебе станет хорошо.

– Джейн, я поражена, что тебя совсем не укачивает. Ты уверена, что снова беременна?

– Конечно. Месячные прекратились, груди налились. Я без конца бегаю пописать. – Джейн заметила, как на лице Джори появилось странное, сосредоточенное выражение, пока она слушала это перечисление симптомов. – Ты думаешь, что можешь быть… – прошептала Джейн.

– У меня есть причины надеяться, – так же шепотом отвечала Джори.

– О, дорогая! Линкс все же прав. Ты очень упряма.

– Не смей ему говорить! Я хочу как можно дольше хранить этот секрет. Чем позже брат начнет разглагольствовать на эту тему и бушевать, тем лучше.

– Сейчас я дам тебе отвар, и постарайся уснуть, – уговаривала ее Джейн. – Я скоро приду посмотреть, как у тебя дела.

Джори лежала на корабельной койке, боролась с приступами тошноты и пыталась разобраться в собственных противоречивых мыслях.

Неужели она беременна? Столько лет она мечтала о ребенке. Мечтала заполнить пустоту в своей жизни, но все было тщетно. На мгновение ей показалось, что ребенок от Роберта Брюса – это воплощение всех ее грез. Потом реальность вступила в свои права, и Джори осознала, что ее ждет кошмар. Ей вспомнились слова Линкса во время крещения его сына: «И не мечтай о его ребенке. Скандал будет ужасный, он разрушит твою жизнь и принесет позор де Вареннам». Мысль о реакции Линкса наполнила душу Джори страхом, а ужасные последствия ее положения открылись во всей своей полноте.

Джейн приоткрыла дверь и заглянула внутрь.

– О, Джори, ты выглядишь куда лучше! Отвар помог? Уже не тошнит?

– Да, благодарю, все прошло.

На лице Джейн появилось такое облегчение, что Джори рассмеялась и быстро сменила тему.

Дамы благополучно прибыли в Честер, а через несколько дней Линкс и его люди, гарцуя, въехали во двор замка.

Линкс объявил, что хочет венчаться с Джейн в великолепном честерском соборе.

– Я хочу, чтобы мы заключили брак на английской земле, а более всего прочего я желаю сам дать тебе эти торжественные обеты.

И вот Марджори сидела на передней скамье честерского собора и вдруг испытала острый приступ паники.

В сотый раз Джори мысленно перебирала те немногие возможности, которые были у женщины в ее положении. Незамужняя мать может избавиться от ребенка или родить тайно и заплатить другой за его воспитание. Джори сразу знала, что не сделает ничего подобного, а потому потихоньку склонялась к третьему решению: можно пойти на риск, нарушить условности и бросить вызов обществу.

Если бы у нее был свой дом, она бы так и сделала. Но отец не оставил ей собственности, а брак тоже не обеспечил домом. Ей придется из милости жить у брата, а как она может на это пойти, если опозорит имя де Варенное? А хуже всего то, что ее ребенок будет незаконнорожденным.

«Чтобы мое дитя не имело клейма незаконнорожденного, мне нужен муж». Возможности для этого у нее тоже были прискорбно малы. На ум сразу пришел Генри де Боун, и Джори передернула плечами. Конечно, ей вспомнился и Гай де Бошан. Но она понимала: не надо желать невозможного.

Она увидела, как Линкс целует Джейн – свадебная церемония подходила к концу, – и быстро помолилась: «Господи, молю тебя послать мне здорового ребенка!»

На свадебном пиру под сводами большого зала в замке Честер Линкс изложил им план дальнейшего путешествия Джейн:

– В замке Кенилуорт мы отдохнем несколько дней. Это как раз на полпути домой. Там мы встретимся с Джоном и его людьми. Джейн, тебе понравится Кенилуорт. Это королевский замок, роскошный и удобный. Он принадлежит Генри Плантагенету, сыну покойного брата короля. А стоит он на берегу прекрасной реки Эйвон в графстве Уорик.

Название графства привлекло внимание Джори. «Кенилуорт недалеко от замка Уорик. Мне всегда хотелось узнать, как выглядит замок де Бошана».

– Надеюсь, здоровье Джона стало лучше. Неделя в Кенилуорте всем нам пойдет на пользу.

Через три дня кавалькада де Вареннов пересекла границу графства и въехала в Уорик. Взглядам открылись квадратные башни из песчаника. Это был замок Кенилуорт, Когда подъехали поближе, Джори увидела воду.

– Какая красота! Замок стоит на озере!

– Это дело рук человеческих. Воду отвели из реки Эйвон, чтобы сделать замок неприступным. Попасть внутрь молено только по дамбе, а вход перекрыт решеткой, – объяснил Линкс.

Джори улыбнулась, увидев, какое удовольствие написано на лице Джейн.

Она подняла глаза на зубчатую вершину квадратной башни и заметила там фигуры двух людей, которые сверху смотрели на вновь прибывших. Солнце на мгновение выглянуло из-за туч и ослепило Джори.

– Линкс, мне кажется, дядя Джон нас опередил. Он уже здесь. – Она указала на башню. Потом Джейн, Джори и рыцари цепочкой двинулись к повозкам.

Джон де Варенн со своими людьми прибыл в Кенилуорт накануне. Старый граф всю дорогу провел в седле и сейчас испытывал сильную усталость от многодневного путешествия. Он благосклонно осмотрел покои, которые выбрал для него дворецкий, и, подкрепившись добрым куском мяса, сел писать графу Уорику, спрашивая разрешения приехать и лично выразить ему свою сердечную благодарность за победу при Фолкерке.

Гаю де Бошану было известно, что главный военачальник королевских войск, а также и сам король были не в состоянии сражаться из-за одолевающих их недугов. Именно по этой причине он получил приказ выступить к Фолкерку и атаковать армию Уоллеса. Кенилуорт лежал менее чем в пяти милях от замка Уорик, а потому Гай отправил послание Джону де Варенну с сообщением, что приедет повидать старого графа.

Гай прекрасно помнил последнюю личную встречу с графом Сурреем, когда он просил руки Марджори де Варенн и получил отказ. Разговор состоялся почти пять лет назад, но де Бошан до сих пор не забыл сердитых слов, которыми он обменялся с опекуном Джори. Гай пожал плечами. С той поры им довелось, не ощущая взаимной враждебности, вместе сражаться в Уэльсе. Однако Уорик по-прежнему испытывал горькое чувство при мысли, что красавица предпочла ему своего сверстника.

На следующий день, когда состоялась их встреча, Уорик был потрясен тем, как сильно состарился Джон де Варенн за годы управления Шотландией.

Суррей налил гостю эля.

– Уорик, я глубоко благодарен тебе, что ты превратил поражение под Фолкерком в победу.

– Не следует благодарить меня за битву. Награда заключена в самой победе. На прошлой неделе Эдуард Плантагенет предложил мне место в совете, управляющем Шотландией. Полагаю, он хотел таким образом меня отблагодарить. – И, всегда прямолинейный, Уорик добавил: – Я отказался. Управлять Шотландией – неблагодарное дело. Вы убедились в этом на своем печальном примере.

– Для меня битвы закончились. Отныне я буду заниматься лишь управлением своими собственными владениями. Армию я передаю своему родственнику по жене – Эймеру де Валенсу, графу Пембруку.

– А для Эдуарда Плантагенета битвы тоже закончились?

– Рискуя быть обвиненным в предательстве, скажу так: если он решится еще на одну войну, она будет для него последней.

Уорик кивнул. «Так я и думал. Дни короля сочтены».

– Я рад, что не мне довелось захватить Уоллеса. Он был храбрым рыцарем и не заслужил столь жестокого обращения от рук Плантагенета. Это уж слишком.

– Мы с Линксом тоже полагаем, что ни к чему было устраивать такую кровавую бойню. Особенно если учесть, что Эдуард снова и снова прощает шотландским графам их предательство. Мой племянник тоже возвращается в Англию с женой и сыном. Мы договорились встретиться здесь, в Кенилуорте. Думаю, они сегодня объявятся.

– Я уже слышу стук копыт на дамбе. Возможно, они уже здесь. – Уорик распахнул дверь, ведущую на огороженную площадку башни. – Отсюда видно, как они въезжают.

– Да, это Линкс. Я вижу цвета де Вареннов – лазурь и золото.

Уорик прищурился. Но рассматривал он не цвета штандартов, а фигуру женщины, скачущей в авангарде. Невысокая ростом, она сидела в седле очень прямо, откинув с головы алый капюшон и открывая солнцу серебристо-золотистые пряди волос, которые знаменем развевались у нее за спиной.

При взгляде на эту женщину Гай почувствовал удар в сердце. Ее вид заворожил его до такой степени, что он был не в состоянии отвести глаза. Бессознательно он стал обдумывать план, как бы забрать ее к себе.

Мощным усилием воли он все же отвел взгляд и стряхнул с себя чары.

– Я покидаю вас. Вам надо встречать семью.

Вернувшись в свой замок, Уорик расседлал лошадь, отвел ее в стойло и направился в арсенал, где его люди чинили оружие и меняли подковы у лошадей. Лишь месяц назад отряд вернулся из Шотландии, и работы еще хватало.

Вечером, удалившись в свои личные покои, Гай де Бошан ощущал непривычное беспокойство. Он шагал из угла в угол, подходил к окну, но видел там лишь темную пустоту, в то время как перед его мысленным взором разворачивались яркие картины былого. Он снова переживал момент, когда просил руки Марджори де Варенн, и снова ругал себя за нерешительность. Обращался к Бруту, который наблюдал за ним со своего места:

– Как только Суррей отказал мне, надо было похитить ее и увезти!

Черный волкодав кивнул в знак согласия. Мысли Уорика перенеслись в Честер. Когда погиб Хэмфри де Боун, сам граф находился в Уэльсе. Он знал, что Джори приехала в Честер повидаться с мужем. Приехала соскучившейся женой, а уехала скорбной вдовой. Он благодарил Бога за сохранившуюся долю здравого смысла, которая удержала его и не позволила броситься к ее ногам и оказаться в дурацком положении. Какая благородная дама способна выслушать предложение о браке, когда она только что потеряла молодого мужа?

«Всегда-то я не вовремя». Гай в отчаянии ударил кулаком по каменному подоконнику. Через год после того, как Джори овдовела, умер его друг Гилберт де Клэр. Он посетил Глостер, чтобы отдать последний долг покойному и отыскать Джори в замке Гудрич, но от Джоанны узнал, что прекрасная молодая вдова не склонна к повторному браку. Она наслаждается свободой, а сейчас уехала на север, в Ньюкасл.

Уорик подошел к окну и посмотрел в сторону Кен илу-орта. «Вот мы и оказались в том же месте и в том же положении». Он отвернулся от окна, пытаясь выбросить из головы рождающиеся там сумасшедшие планы, но воображение не желало успокаиваться, снова и снова рисуя возможные отчаянные варианты, пока он метался по комнате, как пойманный зверь. План был весьма прост. Если она нужна ему, надо пойти и взять ее. Увезти и держать взаперти, пока она не согласится выйти за него замуж. Гай посмотрел на своего верного Брута.

– Или я хочу поставить все на одну карту?

В ответ прозвучало решительное «гав!».

Уорик распахнул дверь:

– Берк!

Дворецкий тут же отозвался:

– Милорд?

– Я желаю, чтобы над моими покоями подготовили комнату со всеми возможными удобствами и роскошью. Пусть там поставят самую лучшую мебель, которая только есть в замке Уорик.

– Ковры на пол и гобелены на стены?

– Ковры шелковые и гобелены с фантастическими животными. Золотые тарелки, кубки с драгоценными камнями, хрустальные венецианские кувшины. И сам проследи, чтобы полог был из бархата и не пропускал сквозняков. Потребуется по крайней мере пара зеркал, ванна и ширма. И пусть поставят побольше цветов. У садовой стены уже есть ранние розы. Но это может подождать до завтра, чтобы они были свежими.

Берк слегка приподнял брови.

– Вы желаете, чтобы покои убрали уже сегодня?

– Да. Прямо сейчас. Мне надо создать будуар для леди. Твоя помощь необходима. Я подниму слуг, а если потребуется, то и кое-кого из моих рыцарей. За дело, Берк!

Люди Уорика работали всю ночь, преображая просторную меблированную комнату в башне хозяина в роскошное помещение, которое может понравиться благородной даме с тонким вкусом. К утру кровать была застлана душистым бельем и покрывалом из собольего меха. Тут же стоял инкрустированный перламутром шахматный столик с фигурами из слоновой кости. Вазы с ранними розами и лилиями распространяли тонкий аромат, создавая особую романтическую атмосферу.

Гай де Бошан окинул комнату одобрительным взглядом:

– Отлично, Берк. Остался только ключ.

Управляющий с поклоном вручил ему ключ от двери.

– Благодарю вас, милорд.

Джори, которая вопреки обыкновению проснулась поздно, нежилась в теплой ванне до тех пор, пока не отступили боли от трехдневного пребывания в седле. Ей мучительно хотелось взглянуть на замок Уорик, но она решила, что это может подождать до завтра, а сегодня самое время для долгой одинокой прогулки вокруг Кенилуортского озера. Прогулка не только позволит размять ноги, но и даст возможность спокойно обдумать сложившееся положение и поискать выход.

Джори одарила сияющей улыбкой стражника в навесной башне над решеткой, прошла по дамбе и добралась до поросшей травой лужайки, тянувшейся до самого озера. При ее приближении в воду попрыгали мелкие лягушата. Время от времени из воды выскакивала рыба и хватала какое-нибудь насекомое. В камышах плавали утки. Радужные стрекозы кружили над алыми водяными гиацинтами.

Джори сосредоточилась на своих мыслях, ее глаза перестали воспринимать красоту окружающей природы, она даже не заметила, как намокли ее туфельки и чулки. Она отбросила все заботы о самой себе и думала лишь о благе будущего ребенка. «Возможно, мне придется рассказать обо всем Линксу и просить его предложить компенсацию одному из своих рыцарей, чтобы тот женился на мне и дал законное имя ребенку. Возможно, брак будет только номинальным».

Гай де Бошан верхом на своем любимом жеребце уже с рассвета медленно кружил вблизи Кенилуортского озера, надеясь, что красота этих мест привлечет леди Марджори. Если она так и не выйдет за стены замка, он был готов последовать за ней внутрь, но инстинкт подсказывал ему, что надо проявить терпение, и Джори непременно отправится обследовать окрестности.

Стук копыт отвлек Джори от невеселых размышлений. Она подняла голову, увидела темные очертания всадника и решила, что воображение сыграло с ней шутку, ибо человек на лошади напомнил ей Уорика. Когда тот подъехал ближе, Джори убедилась, что это действительно Гай де Бошан, но все еще не могла поверить своим глазам. Видение казалось нереальным, как во сне. «Может быть, я вызвала его образ своими мечтами?»

Но эти сомнения были тотчас развеяны: мощной рукой всадник подхватил ее с земли и посадил в седло перед собой. Джори задохнулась, глядя в черные с алыми искрами глаза графа.

– Уорик! Это ты! Дьявол побери, что ты делаешь?

– Думаю, это и так ясно, cheri. Похищаю тебя.

– Ты слишком стар для детских игр, – ледяным тоном проговорила она.

– Я действительно стал старше, но не умнее в том, что касается тебя, Джори! – Он пришпорил жеребца и пустил его в галоп.

Как ни странно, Джори совсем не испугалась. Недоброй славы граф Уорик, чья репутация относительно женщин взывала к небесному гневу, силой похитил ее во время прогулки по берегу озера, но, находясь в его могучих объятиях, она чувствовала себя спокойно, как никогда прежде.

– Куда ты везешь меня в такой спешке? – решительным тоном спросила она.

– В самую высокую башню замка Уорик.

– О Господи! Так ты серьезно? Ты меня похитил? Гай де Бошан, ты сошел с ума!

Глава 19

– Наконец я сумею удовлетворить свое любопытство относительно Уорика. – Она не заметила, что произнесла это вслух.

Гай спрыгнул с коня и снял с седла Джори.

– Любопытство относительно Уорика-человека или Уорика-замка?

– Не льсти себе. – Джори отошла от Уорика и двинулась по двору, с интересом разглядывая массивную крепость. Над серыми стенами замка грозно возвышалась великолепная Круглая башня.

Гай передал Цезаря груму и пошел следом за Джори.

– Это господская башня.

– Там ты собираешься меня заточить? – легкомысленным тоном спросила она.

– Джори, я рад, что ты не сопротивляешься и мы можем все уладить, как цивилизованные люди.

Она окинула его ироничным взглядом.

– Одному из нас следует быть цивилизованным, а раз ты настаиваешь на роли похитителя, то, значит, речь идет обо мне. – Она старалась говорить как можно спокойнее, и ей это легко удавалось.

– Джори, я говорю серьезно, – предупредил он.

Пленница рассмеялась.

– Ты хочешь, чтобы я воспринимала тебя всерьез, а сам играешь в «Красавицу и зверя»?

Он пропустил мимо ушей эту колкость и взял Джори за руку:

– Пройдем внутрь, леди Марджори.

– Разумеется, лорд Уорик.

Она набрала в грудь прохладного воздуха и объяснила нарочито отстраненным тоном:

– Только вдохну свежего воздуха перед заточением.

Гай спрятал улыбку. Джори изо всех сил старалась задеть его, но каждое ее слово чрезвычайно забавляло Гая. Он смотрел на нее, слушал ее голос и был счастлив просто оттого, что она рядом, что она здесь, в Уорике.

Джори шла впереди Гая, поднимаясь по крутым каменным ступеням башни, и при этом оба выглядели беззаботно и, казалось, никуда не спешили. В нижнем этаже располагались слуги, над их комнатами находилась кухня. Поднявшись выше, Джори увидела просторную столовую, а следующий этаж явно представлял собою личные покои Уорика – там были черный дубовый стол для работы, стол с картами, черные кожаные кресла возле облицованного камнем камина, массивная кровать с пологом черного и золотого цвета. Круглая комната излучала мощь, создавая впечатление гавани, надежно защищенной от внешнего мира.

Когда они поднялись выше, Джори была поражена красотой обстановки. Розовый с голубым шелковый ковер был воплощением роскоши, по гобеленам среди полевых цветов бродили, возбуждая женское воображение, мифические единороги, сатиры, грифоны. Джори обратила внимание на символический смысл цветочного убранства: ранние английские розы сочетались с французскими лилиями. Она приподняла уголки губ в насмешливой улыбке:

– Как я могла забыть, что Гай де Бошан в глубине души очень романтичен?

– У тебя промокли туфли. Присядь у огня.

Джори удивленно опустила взгляд. Она не заметила мокрых ног, но Гай не упустил ни одной мелочи. Интересно, что еще он в ней разглядел?

Уорик зашел за ширму и вышел с полотенцем. Опустился перед ней на колени и снял туфельки. Не спрашивая разрешения, приподнял влажный подол юбки и стянул чулки. Их взгляды встретились.

– Ты не протестуешь, – пророкотал он.

– Едва ли пленник может протестовать против любого произвола, которому подвергает его тюремщик.

Он промокнул ее ноги полотенцем, взял одну маленькую ступню в свои огромные ладони и начал растирать. То же самое проделал со второй.

Приятное чувство тепла обволокло Джори.

– Итак, милорд, расскажите же, каков ваш план? Очевидно, на уме у этого надменного лорда легкая интрижка. Что же, она может его подразнить, а потом отказать.

– План удивительно прост. – Он вынул из кармана камзола железный ключ. – Я собираюсь держать тебя взаперти в этой комнате, пока ты не сдашься и не покоришься моим желаниям.

Ее глаза лукаво блеснули.

– А если это не подействует, то к каким дьявольским методам убеждения ты намерен прибегнуть?

– Я собираюсь ухаживать за тобой, Джори, – просто сказал он.

– Ухаживать? – Ее игривое настроение улетучилось. – Я не понимаю.

– Ухаживать, пока ты не согласишься выйти за меня замуж.

– «Выйти замуж»? – Она в гневе вскочила на ноги. – Ах ты, сукин сын! Четыре года назад ты уже устроил мне это развлечение, неужели ты думаешь, что сейчас я снова поддамся на твой обман и позволю тебе опять проделать все это со мной?

Насторожившись, Гай тоже поднялся на ноги.

– Проделать с тобой – что?

– Обольстить меня ложью, разбить мне сердце! Ах ты, негодяй! – Джори, задыхаясь, гневно смотрела на Уорика.

– Я никогда тебе не лгал, Джори. Я рассказал тебе, что меня окутывали темные слухи об убийстве. Возможно, невинной восемнадцатилетней девушке лучше было выйти замуж за молодого лорда такого же возраста, но теперь ты уже несколько лет вдова. Я не вижу причин, почему бы нам не пожениться. Ты же знаешь, что я к тебе чувствую, cheri.

– О нет. Я понятия не имею, как ты ко мне относишься. Так что, молю, просвети меня.

– Сядь, пожалуйста. По крайней мере, давай поговорим в спокойной обстановке.

Джори села в кресло, подобрав под себя голые ноги. Уорик налил ей эля в драгоценный кубок, сам сел рядом на стул и вытянул длинные ноги.

– Я сидел у тебя за спиной в Вестминстерском аббатстве во время похорон королевы Элеоноры. Это было уже после твоей свадьбы с Хэмфри де Боуном. Когда ты откинула капюшон, и я увидел твои чудесные серебристо-золотистые волосы, я проклял себя. Я не мог видеть тебя рядом с ним. В тот момент я понял, что нельзя было позволять тебе выходить за него замуж. Надо было похитить тебя и увезти к себе в замок. Так что, видишь, эта идея давно пришла мне в голову, и с тех пор я все мечтал ее осуществить.