скачать книгу бесплатно
ha’rovh bеhya an ha thеach’thu, ha’ra? bеih (харофф бейя ан ха сок зу, харэй би) – до встречи с тобой я не жил, а лишь существовал
Ionnh (йон) – мисс
?non (инон) – дочь
khrа (крау) – любовь
khro? (крии) – сердце
leath’cinn (ликен) – полуворон
Mаdhi (майи) – мама
mars’adh (марсо) – прошу
moannan (минан) – пара
mo bahdеach moannan (мо бадок минан) – моя прекрасная пара
Mоrrgaht (Морргот) – Ваше Величество
mo (мо) – мой/моя/мое
moath (моф) – север
murgadh (муррго) – рынок
nе (ни) – нет
r?khda gos m’hаdr og matаeich lе (рихда гос м’хадр ог матток ле) – еще немного, и я его убью
r? (ри) – король
rahnach (раунок) – королевство
rih bi’adh (рибио) – Король Небес
s? (си) – она
siorkahd (Шуркау) – Круг
siеr (сиур) – сестра
s?fair (сифаир) – змей
sе’bhеdha (шехвеха) – пожалуйста, на здоровье
t? (тау) – да
t?in (тохн) – козел
tach (ток) – этот/эта/ это
tapath (тапофф) – спасибо
thаbhain (хаобен) – таверна
thu (ту) – ты
thu leаmsa (ту леавмса) – ты моя/мой
tuiladh (тволо) – больше
Thu th?rt mo foc?n аnach (ту фёрт мо фокен анок)
uhlbheist (олбиихейст) – монстр
Tach ahd a’feithahm thu, mo Chrеach (ток эд фэйтам ту, мо крейок) – Небо ждет вас, мои Вороны
Историческая хронология
МАГНАБЕЛЛУМ
Великая война началась 522 года назад между Королевствами Люче и Шаббе.
Побеждает Коста Реджио и становится первым королем-фейри Люче.
ПРИМАНИВИ
Битва, произошедшая 22 года назад между во?ронами и фейри.
Сын Косты, Андреа, правивший Люче последнее столетие, убит. Ответственность за это возлагают на воронов, однако он убит собственным сыном Марко. Угрожая уничтожить людей, Марко вынуждает Лора сдаться и таким образом побеждает в битве и становится королем Люче.
Пролог
Лор
Кахол бросает стеклянный флакон на пожелтевшую карту Люче, развернутую на столе.
– Маттиа нашел среди обломков.
Подцепив кожаный шнурок, обвязанный вокруг склянки, я ее поднимаю. Она не больше моего пальца и раскачивается, окутанная серым светом. Второй рассвет без моей пары.
– Там почти не осталось крови, но, может, Бронвен хватит, чтобы нарисовать печать? – Кахол запускает пальцы в спутанные черные космы.
– Печать? Кахол, она не способна управлять кровной магией.
У моего генерала алые белки глаз, что придает гиганту демонический вид, соответствующий его настрою.
– Почему бы, на хрен, не попытаться-то?!
Я потерял свою пару, но он потерял и пару, и дочь.
Нет! Не потерял.
Я мысленно разрываю это слово в клочья.
У нас отняли наших женщин.
Приговорили к жизни без них.
Я поднимаю взгляд от флакона.
– Верно. Стоит попытаться. Ты помнишь форму печати, которую использовала Дея, чтобы проникнуть за барьер?
Даже сквозь бороду заметно, как при упоминании его пары каменеет его челюсть.
– Нет, но Бронвен может помнить. Давным-давно ее учила Мериам.
Подумать только, когда-то Бронвен считала колдунью Шаббе матерью.
– Были ли у нее еще… – я так пристально смотрю на карту, что чернила расплываются перед глазами, – …видения?
– Она не рассказывала. – Кахол трет переносицу и закрывает глаза. – Если Данте не превратил Ифе в вечно-ворона, то превращу я.
Коннор предположил, что Фэллон прилетела в долину на вороне, потому что из таверны она ушла где-то после обеда и ей потребовалось бы гораздо больше времени, чтобы спуститься с горы верхом на лошади. Мы заключили, что тем вороном была Ифе, поскольку недосчитались только ее, ну и пропавшей Имоджен, разумеется.
Киэн убежден: Ифе отнесла Фэллон в долину по ее же просьбе, однако, по мнению Кахола, Ифе поступила эгоистично. Я же так и не определился. Ифе привязана к сестре и могла попытаться ее вернуть, но она также всецело предана воронам и Фэллон.
И как бы я ни любил Фэллон, все же она – натура порывистая и страстная, которая в первую очередь слушает сердце. Нетрудно представить, что именно она подбила Ифе отнести ее к Данте.
Я стискиваю шнурок, затем опускаю флакон обратно на стол, пока не швырнул в стену и не уничтожил единственный шанс проникнуть в обсидиановые тоннели.
– Габриэле все еще отрицает, что рассказал Фэллон о местонахождении Реджио?
Кахол кивает.
– Увеличьте дозу соли. И пусть хоть подавится ею, но вытяните из него гребаную правду!
Подумать только, ведь я сам пустил фейри за стены своего королевства… Может, Бронвен и видела его смерть от рук Таво, но я готов убить его сам.
Пока я не превратился в тени и не навестил друга Данте в тюрьме, подхожу к окну с видом на Шаббе.
– Что насчет Лазаруса?
– Он клянется, что не подсыпал Фэллон обсидиановый порошок.
– Обыщите его комнаты.
– Уже обыскали.
– Еще раз. Обыщите снова! – Я поворачиваю голову и ловлю взгляд Кахола. – Мы оба знаем, что парную связь можно заглушить только порошком.
– У нее в комнате есть книги. Ты уверен, что ни в одной не упоминается обсидиановый порошок?
Я резко поворачиваюсь. Кахол меньше всего заслуживает моего гнева, тем не менее я срываюсь именно на него.
– И где, скажи на милость, она бы его раздобыла?
Его ноздри раздуваются от моего резкого тона.
– Возможно, на землях фейри, где ты позволил ей разгуливать!
Воздух вокруг искрится… атмосфера накалена. Я уже собираюсь рявкнуть, чтобы он допросил каждого ворона в стенах королевства, когда между нами появляется тень – и принимает форму Киэна.
Он выглядит в еще большем раздрае, чем мы с Кахолом, хотя его-то пара в целости и сохранности.
– Лор? – Его темные глаза устремлены на заляпанные грязью ботинки. Он переминается с ноги на ногу.
– Пришел сообщить очередную ерунду, Киэн?
Он закрывает глаза, и по моей коже бегут мурашки.
– С тобой хочет поговорить Бронвен.
– Она что-то видела? – спрашивает его брат.
Киэн трет затылок и прикусывает губу, по-прежнему избегая моего взгляда. Мороз пробирает до самых костей.
– Великая Морриган, это она! – рычит Кахол. – Это она дала моей дочери обсидиановый порошок!
– Прости, Лор, – хрипит Киэн. – Я только сейчас узнал.
Обратившись в дым, я мчусь по темным коридорам своего замка к покоям женщины, которую я вот-вот сотру с лица земли. Она сидит у потрескивающего камина, раскачиваясь в кресле, которое Киэн некогда на собственной спине вытащил из хибарки в лесу, что была ее домом пять столетий.
Хотя Бронвен весьма хрупкого телосложения, деревянное кресло под ней скрипит.
– Прежде чем вонзишь в меня когти, Морргот, тебе следует меня выслушать.
Терпеть не могу, когда она называет меня «Ваше Величество»: официальное обращение возвращает меня в то время, когда ее отец был моим генералом, а мы с ней еще не были друзьями. Впрочем, друзья ли мы? Друг бы не стал травить мою пару обсидианом и отводить ее к моему врагу.
Сердце каменеет, и я рычу:
– Говори!
Она смотрит белесыми глазами в мою сторону. Я стою, скрестив руки на пропитанном кровью нагруднике, который не потрудился снять с самой бойни в долине. С другой стороны, в этом не было необходимости, поскольку я не спал, не мылся, не ел, даже, черт возьми, не присел ни разу. Только и делал, что метался по каменным коридорам и бороздил охваченное бурей небо.
Распахивается дверь спальни.
