скачать книгу бесплатно
– Что за проблема?
– Не-а, не поймал. Не хитри, узнаешь в свое время.
– Тебя поймаешь, – проворчал Андрей. – А что она от тебя хотела? Не просто же так взяла и предстала перед тобой во всем своем великолепии.
– Да ни чего она не хотела. Больно ей надо. Она там у себя почти абсолютная царица и властелина. Просто популярно дала мне понять, какую социальную нишу я буду занимать среди ее подданных.
Прикрыв ладонью губы, будто опасаясь посторонних ушей, Антон наклонился к Андрею и заговорщицким голосом сообщил: – Тебе как родному: совсем не высокая ниша.
После чего выпрямился, облокотился на стойку и, подперев кулаками подбородок, уже не паясничая, добавил:
– По нашим понятиям, где-то между швейцаром и полотером.
– Тоже не плохо.
– Меня ободряет твое сочувствие.
Было заметно, что выпитый алкоголь начал действовать на парней уже основательно.
На какое-то время разговор оборвался. Друзья молча смотрели в телевизор, не вникая в суть происходящего. Бармен принимал заказ от трех молодых, слегка подвыпивших посетителей. Между столиками порхали симпатичные официантки, наличие которых определяло вполне похвальное стремление данного заведения к повышению собственного престижа.
Глава 7
– А что произошло тогда, – прервал Андрей затянувшуюся паузу, – в древние времена, когда она, как ты говоришь, исчезла. Куда она девалась? То есть нет, это более-менее понятно. Почему она исчезла, её кто-то выгнал?
– В общем да. В двух словах не объяснишь. Начать наверно нужно с того, что наивные мы создания, если возомнили себя венцом эволюции. Как можно было додуматься до такого полуслепой, полуглухой, имеющей всего пять способов мироощущения твари, использующей свой, далеко не идеальный мозг всего на… Сколько там, на десять что-ли? Всего на десять процентов.
– Хочешь сказать Игида и умней и совершенней?
– Ценю твой юмор. Самый заурядный из ее ларонов, при некоторых обстоятельствах, мог бы стать богом на земле даже сейчас. В век кибер-супер-пупер компьютеризации, биоинженерии и освоения нанотехнологии.
– А кто такой «ларон»?
– Что-то вроде стражника. Не заостряйся на мелочах.
– А при каких обстоятельствах он бы мог стать богом?
– Если бы ему разрешила Игида, и, если бы они оба сумели наплевать на Равновесие.
– Равновесие?
– Ну да, Равновесие. Должен же быть во вселенной кто-то самый главный, главнее некуда, выше которого уже не прыгнешь? Скорее всего, Равновесие это он и есть. Или придуманное им правило. В принципе какая разница: восстать против правила, или того, кто его придумал, результат один. Игида, по крайней мере, не дергается.
– Получается Равновесие это Бог? – уточнил Андрей.
Ему вспомнился вдруг отец Михаил с его глубокими и тяжелыми размышлениями. Оказалось, не так уж все и сложно.
Криво усмехнувшись, Антон ногтем мизинца провел по заиндевелому боку бутылки. Почти идеально прямая черта тут же превратилась в тоненький, прозрачный ручеек, побежавший вниз бриллиантово сверкающей капелькой дистиллированной воды.
– А что ты подразумеваешь под словом «бог»? Я же говорю, богом может стать далеко не самая, в масштабах вселенной, выдающаяся личность. Вот только смотря для кого. Ты или я могли бы запросто превратиться в богов для каких-нибудь бедных пигмеев среднеамазонской сельвы, имей мы при себе видеокамеру, моноблок на батарейках, зажигалку, пару гранат и пулемет Калашникова с десятком магазинов.
– Ладно, я согласен, – кивнул Андрей. – При определенном техническом перевесе можно провозгласить себя богом. Правда мы не пигмеи и я даже не представляю, какими игрушками можно заставить меня поверить в чудо.
– Вот именно такими игрушками, которые ты себе даже не представляешь. Впрочем, про тебя, великого скептика, я молчу. Ты можешь просто из принципа упереться и орать как Станиславский «Не верю!», даже если мертвецы вдруг начнут вылезать из могил.
– А что и такое возможно?
– У-у, это далеко не самое удивительное. Правда и не такое страшное, как стараются представить в ужастиках.
Пословица: «Нужно бояться живых, а не мертвых», имеет более глубокий смысл, чем кажется на первый взгляд.
Андрей вздрогнул от пробежавшего по спине озноба, взял в руку бокал.
– В принципе ты прав, тот, кто способен оживлять мертвецов, вполне может прокатить за бога даже сейчас.
– Хотя на самом деле, – усмехнулся Антон, – в этом нет ничего сверхъестественного. Всего лишь умелое использование энергии. Человечеству еще шагать и шагать до понимания истинного смысла энергии. Распад атомов, электричество, радиоволны – пока что лишь блуждание в темноте. Хотя конечно полезное блуждание. Вот ты знаешь, что такое информация?
– На конкретном примере то, чем ты меня грузишь последние пятнадцать минут.
– Информация составная часть энергии и вечный двигатель возможен. В мире вообще нет ничего сверхъестественного. Даже самого этого слова не должно быть. Его придумали люди, чтобы описать процессы не доступные их пониманию А теперь скажи, далеко ли с точки зрения Игиды, мы ушли от братьев наших пигмеев?
– Лично я да, а ты не знаю. И вообще, лично мне на точку зрения твоей Игиды, глубочайше наплевать.
Антон грустно вздохнул
– Было бы легче, если бы она действительно была моей. На самом деле это я принадлежу ей со всеми потрохами.
– И ничего нельзя сделать?
– Нет. Равновесие нарушено. Нарушено мной, мне его и восстанавливать. Для нашей планеты Равновесие было установлено не так уж и давно – две тысячи лет назад и началось с того самого распятия.
– Христос был реальной личностью?
– Он еще удивляется! Баба Яга реальная личность, а ты про Иисуса спрашиваешь.
До Равновесия, таких как Игида, на земле было чуть ли не столько же сколько и простых смертных. Самое маленькое и забитое племя молилось на несколько божков сразу. Да и, относительно, продвинутые народы без идолов не обходились. Вспомнить хотя бы Грецию с ее олимпийцами. Не в смысле спортсменами, жителями горы Олимп. Или древний Египет, чья цивилизация вызывает уважение даже сейчас. Можно задуматься: не от полной же своей дремучести они покланялись всем этим Зевсам, Аресам и прочим умникам с шакальими головами, чьих имен я даже не знаю.
– А кто они такие?
– Вообще, их раса называется прозэрпи. Но это наверно тебе ни о чем не говорит.
С кухни появилась красивая молодая девушка в белом кружевном переднике, поверх голубого удачно подчеркивающего точеную фигурку платья. Обесцвеченные волосы официантки украшало некоторое подобие диадемы, являющееся, по всей видимости, деталью униформы.
Изящно, одной рукой держа поднос, на котором стояли две тарелки, накрытые, запотевшими изнутри стеклянными крышками, она прошла вдоль стойки и остановилась напротив друзей.
– Ну, молодые люди, быстро признавайтесь, где будете устраиваться.
Пожалуй, впервые за вечер Антон улыбнулся так расковано. Окинув девушку быстрым, немного хулиганским взглядом обращаясь к приятелю, заметил:
– Как, оказывается много прекрасного в этом мире. А я даже и не замечал.
– Было тебе, когда, – хмыкнул Андрей, покосившись на слегка покрасневшую, молодую работницу общепита.
– Так мальчики, – не смотря на охватившее её смущение, парировала девушка, – дама я не легкомысленная…
Дурашливо изобразив кокетство, она пальчиками свободной руки прикоснулась к своим идеально уложенным волосам, якобы поправляя прическу.
– К тому же занятая, в смысле работой. Так что давайте без домагиваний: где будете сидеть, здесь или за столиком?
– Если не помешаем, то здесь.
– Не помешаете.
Сняв тарелки с подноса, она уточнила:
– Что-нибудь еще?
– Вообще-то мы заказали еще два салата,– подсказал Антон, убирая крышку со своей порции.
– Правда? – девушка достала из кармана передника блокнот, – Ах да, точно, два зимних. Извините.
– Извиняем, но по моему оливье.
Антон уже не улыбался, глядя на официантку, был серьезен, сосредоточен, будто внимательно, даже сосредоточено к чему-то прислушивался.
– Да, а что есть разница? Стоят, вообще-то одинаково.
Андрей заметил вдруг, что улыбка дается девушке с трудом. Виня в этом друга, толкнул того локтем в бок. Антон смягчился. Улыбнувшись девушке одними глазами, снисходительно согласился:
– Действительно, какая на фиг разница, несите, что под руку попадется.
– Хорошо, – девушка повернулась, чтобы уйти.
– Лена!
– Да?
– Все будет хорошо. Это тебе мой друг обещает. Правда, Андрей?
– Да, – машинально кивнул тот. – Если Антон сказал, то я обещаю. Можешь ничего не бояться.
Грустно улыбнувшись, принимая обещание друзей за попытку флирта, девушка кивнула и ушла.
Глава 8
– Чего ты к девчонке привязался, – проворчал Андрей, подцепляя ложечкой горчицу. – Чуть до слез не довел.
– Дурак ты, я твою личную жизнь устраиваю, а ты не ценишь. Не благодарный.
– Не надо мою личную жизнь устраивать, я сам как-нибудь.
– Сам! – передразнил Антон. – Сам ты еще тридцать лет будешь нюхаться, какая из твоих пассий менее блядлива. А такими девчонками как эта, разбрасываться нельзя. Дай горчицу. У Лены сейчас большие неприятности и ты ей поможешь.
– Помогу?
– Конечно, ты же обещал.
– Ага, значит, я один обещал?
Рука Антона, держащая вилку с нацепленным пельменем, замерла над тарелкой.
– Слушай друг, неужели ты сейчас, как чмо последнее, начнешь отказываться от собственных слов? Не пугай меня так.
– Сам ты чмо, – огрызнулся Андрей. – С чего ты взял, что у нее проблема?
– У девочки мать исчезла. С утра ушла на работу, а вечером не вернулась. Живут они вдвоем уже пятнадцать лет, почему без отца и мужа – нас не касается. Прошло уже больше суток, а Екатерина Сергеевна, в смысле мать, не появилась и не позвонила. Естественно, Лена волнуется и уже в серьез собирается завтра начать обзванивать все больницы и морги. Она права, волноваться есть из-за чего, хотя не так уж все и страшно. Произошло следующее… Не чавкай, запоминай.
– Умеешь ты кусок поперек горла поставить. – хмуро заметил Андрей потянувшись к стакану с соком.
– Вчера вечером, когда Екатерина Сергеевна возвращалась с работы, её сбила машина. Водителя, при желании можно вычислить, но не знаю, стоит ли? Машина зацепила её по касательной, основная травма получилась от удара головой о бордюр. В результате сотрясение, потеря сознания и амнезия. Но это не страшно, через пару дней память вернется. Конечно, после сотрясения голова будет иногда побаливать, особенно перед непогодой, но в целом, могло быть и хуже.
– А что, документов у нее с собой не было?
– Были. Но тут уже происки судьбы, или фиг его знает, чего еще, сумочка отлетела и упала в приоткрытый люк канализационного колодца, находящегося у обочины. Самое интересное, щель от не до конца закрытого люка, размером только-только, захочешь не попадешь. А эта зараза, сумочка, с пяти метров, в полной темноте и точно в цель. Короче болтается сейчас, зацепившись за обломок скобы в двадцати сантиметрах от того, что течет по стокам нашего города и ждет, когда ты придешь и совершишь подвиг во имя прекрасной дамы. Ты когда-нибудь совершал подвиг во имя прекрасной дамы? Ах да, помню, совершал.
Андрей пристально посмотрел на Антона.
– Ты все это серьезно?
– Знаешь, что, прекращай уже задавать мне этот идиотский вопрос. Сегодня я серьезен как никогда.
– Но откуда ты все это знаешь?
– Я тебе говорил, что человек существо полуслепое и полуглухое? Так вот, теперь я подданный Игиды, а ей слепые слуги не нужны. Ты слышал про третий глаз?
– Что-то связанное с гипнозом?
– Точнее с гипофизом. Этот орган находится где-то между полушариями мозга у каждого человека, но к счастью пользоваться им почти ни кто не умеет. Я же таким талантом награжден. Или наказан, пока не понял.
– И что ты этим «глазом» видишь?
– Многое, очень многое. Единственное, чего не могу, заглядывать в будущее. Да и не хочу. А теперь, я тебя умоляю, давай просто поедим.
Ребята подняли бокалы, молча кивнули друг другу, вместо тоста, выпили и принялись за еду.
Решив на время отстраниться от всех проблем, Антон кушал с явным наслаждением. Размеренно и деловито подцеплял вилкой в меру проваренные, разносящие по кафе приятный аромат, пельмени. Запивал их соком, безмятежно поглядывая на метлесящий цветными картинками экран.
Андрей же, не смотря на голод, жевал без особого энтузиазма, совершенно не чувствуя вкуса, изредка бросая косые взгляды на друга. Он уже не сомневался, что тот говорит правду. Или то, что принимает за правду? Андрей даже замер от внезапно озарившей его мысли: Игида, Равновесие, параллельные миры, все это до такой степени нереально, что логичнее предположить …
