Семиречинская академия: наследство бабки Авдотьи

– Кровью? Правильно, напиши… И подпишись: мы с вами! Недалеко тут, в другом мире цветочки собираем… Не пугай ребят, уверен, тут все перевернут и трупов навалят, как в прошлый раз. Там на площади драгоценностей насыпали, больше чем в пещерах Али Бабы и Мотне Кристо.

– Ну так, искусственные.

– Но они-то об этом не знают! Наши пушки работали в полную силу.

– Скорее, там было какое-то управление. Вряд ли нам позволили бы убить зелененьких.

– Да кто их знает! – раздосадовано бросил Макс. – Жалко ребят. С теми четырьмя, которые на другом конце города сидели, мы так и не встретились. И тем троим, которые в восьмом блоке закрылись и обжираловку устроили, не повезло. Дурни. Надо было побродить по городу, собрать всех. У нас в общаге пустых комнат дофига еще. Может, нормальные были ребята. Если их сюда пропустили, значит, светлые уже.

– Да ладно, сказали же, у них будет второй шанс и подсказки.

Один из троих, который все время бродил возле блока, исследуя окрестности, пока парочка занималась любовью, Кириллу понравился. За то, чтобы дать ему второй шанс, проголосовала половина академгородка. А вторая половина за пару, которая вытащила парня из-под ящера и просто сидела и ждала, когда он поправиться, отказав Гоблину в образе человека предоставить парня самому себе.

– Сами-то они захотят еще раз рискнуть? – не сдержал Макс раздражения.

– По существу, мы тоже могли вылететь, если бы задержались здесь еще на пару дней, – напомнил Кирилл. – Причем, без всякой реабилитации.

Мысль остаться без академии подействовала на Макса отрезвляюще.

– С другой стороны, Гоблин подсказывал, что делать, – согласился он. – Не достало парню времени догнать нас. И от телепатов был далеко. Все зло от баб! – сделал он ничем не обоснованный вывод.

– Я, Макс, сильно тебе благодарен, что ты заставил нас идти искать людей. Один бы я не решился.

– Так по одному и не оставляют! Ладно, пошли, а то дверь унесут!

– Телепортируют… – поправил Ян, заглядывая в комнату. – Готовы?

Долина приятно поразила глаз. Сначала палаточным лагерем на старом месте, а после шикарной яхтой, пришвартованной к берегу.

– Если Эльф был здесь и промолчал, я не посмотрю, что он вдвое выше меня! – пригрозил Валидол, присвистнув.

– Нет, у них была травология и микробиология. Они брали пробы на берегу и в прибрежной полосе, – качнула головой Орели. – Я их расспрашивала.

– Стыдно признаться, мы завтракали здесь целый год, и ни разу не убрались за собой! – Дарина придавила ногой пакет из-под печенья.

– Перегниет. Видишь, он уже разложился почти, – кивнула на пакет Валида. – Попадает в желудок, кислота разъедает ее на углеводы. При случае ею можно закусить.

– Но все равно, как-то неприятно, – согласилась с Дариной Ядвига. – Может, наш лагерь специально разместили в том месте, где мы мусор складывали? С намеком? Нет, ну правда…

– Ну вот, началось, испортили настроение! – пробормотал Яма Муди, нахмурившись. – В общаге на цыпочках, и тут на корточках!

Дружно двинулись к палаточным навесам и сразу поняли, поставили не для них. Палатки под завязку были набиты реактивами и пробирками, и странным оборудованием.

– А где нам жить? – развели руками сразу несколько студентов.

– Может, вернемся в нашу деревню? Дома-то стоят еще, – предложил Макс.

– Что же вы, не сумеете неделю обойтись без крыши над головой? – усмехнулась профессор Садини, посматривая свысока.

Ростом она не уступала динам и Яма Муди с Орели. Вылитая богиня. Если боги существовали в образе человека, то она была из них. Совершеннейшею ее красоту во все глаза рассматривали все женщины без исключения, а мужской пол, кроме динов, которые толк в красоте не понимали, проглотили слюну. Точеная, словно из кости, золотые волосы, пропорциональные черты лица и тела, удивительная синева глаз, и запах…

Боже, какой от нее исходил запах!

– Ой, Машка… Я бы не задумываясь с такой женщиной тебе изменил! – восхищенно выдохнул Макс.

– Чем же тебе Авдотья Захаровна не подошла? – не оборачиваясь на Макса, усмехнулась профессор Садини. Она только начала вести у них занятия.

– Ну… Скажете! – смутился Макс, не избавившись от робости.

– Маша, измени ему с профессором Гордеем Веденеевичем, – посоветовала профессор Садини. – Он этого заслуживает.

– Наш Гоблин не соблазняется, мы уже пробовали! – покачала Машка головой.

– Из праздного любопытства, с чего вы решили его соблазнить?

– Узнать хотели, как он против правил шастает между мирами… – ответила Дитерия.

–Что? – изменился в лице Болид. – Когда это?

– Че ты на нее набросился? Мы все в этом участвовали, – сердито шикнула на него Валида. – Кроме них, – она кивнула на зелененьких. – Они сразу отказались.

– Это не сложно, если иметь право носить с собой это, – профессор Садини вынула из кармана миниатюрное устройство, напоминающее сотовый телефон. Создает пространственную петлю. В космосе он не работает и в мире, который расположен в одной плоскости, бесполезен, и здесь выдается не каждому, а само его действие ограничено. Вас удовлетворил мой ответ?

– Да, да… – кивнули с женской половины.

– А теперь выбираем понравившиеся реторты и идем брать пробы. Грунта, воды, поверхность листьев, слюна животных, фекалии, скалы… Все, что сможете предложить в качестве исследования. Первое, вы должны перечислить мне те виды микрофауны и микрофлоры, невидимые глазом, которые вы топчете, пьете, едите, собираете на себя. Безусловно, многие из вас впервые столкнулись с новыми видами. Вам предстоит понять, почему они не испытывают к вам враждебности. И многие из вас привнесли в этот мир что-то свое. Я бы хотела услышать, почему ваш микромир не повлиял на местные формы жизни. Второе, я предупреждаю: те из вас, кто добудет новый неизведанный вид, получит вознаграждение в сумме вашей годовой стипендии, а те, кто обнаружит в образцах единственный в группе вид – поделится своими впечатлениями о пейзажах красной планеты, которая находится от нас на расстоянии восьмидесяти миллионов километров. Естественно, трехдневное путешествие полностью оплачивается академией. Состоится оно перед началом нового учебного семестра. Работаем в паре. Поскольку Кирилл и Сенюгиель таковой не имеют, им позволено объединиться.

– На Марс что ли? – обрадовался Никола.

– А что тебя так удивило? – в свою очередь приподняла бровь профессор Садини.

– Да нет… я просто…

– Не привык, что живешь, как человек? – усмехнулась профессор, наморщив нос.

– А на яхте когда? – поинтересовался Макс.

– Яхта нам понадобиться сразу после того, как ваши образцы мы отправим в реостат. Мы не можем вплавь добраться до места разлома, чтобы познакомиться с обитателями глубин. Ну, что стоим, разбираем реторты… Идите, идите, у вас не так много времени. Вам еще нужно приготовить соответствующий раствор, исследуя его на наличие живых организмов, а после найти безопасное место для ночлега.

Студенты оживились, сосредоточено наполняя походные сумки. Кирилл и Саня Белый завистливо повздыхали, когда Макс признался, что может за Марс быть спокоен – уж Машка чего-нибудь нароет. Марс не выходил из головы и у Кирилла, он вдруг стал сам не свой, снова заболевая минералогией. В прошлый раз ему не удалось, может, на этот раз получится?

– Сеня, притормози! Новый вид мы точно не откроем, тут уже все перерыли, но мне нужно попасть на Марс!

– Да на кой он тебе сдался? – пожал плечами Сеня Белый. – Мне так вообще не понравился. Там кроме гор и посмотреть не на что. А на горы я и тут насмотрелся.

– Да как же ты не понимаешь? Это же Марс!

– И что? – тупо уставился на него Сеня. – Не найдем, сам слетай. На станции, в деловом секторе есть турфирмы. Они организуют экскурсии. Это недалеко от торгового центра. Мы там с Эльфом все облазили, пока ждали, когда нас пригласят. Мы еще на станции познакомились.

– А дорого? – с придыханием спросил Кирилл.

Сеня пожал плечами, задумавшись.

– Да я бы не сказал… Месячная ступуха.

– Дорого, – не согласился Кирилл. – Яма Муди последний раз давал мне свой комп. Если не куплю, мне хана.

– Ты тогда сам выбирай, чего брать. Я бы тоже не отказался посмотреть на пещеры, – согласно кивнул Сеня.

– На какие пещеры? – подозрительно прищурился Кирилл, остановившись и обернувшись.

– Ты что, с Луны свалился? – пожал плечами Сеня. – Там самые красивые пещеры. Справочники полистай! Я и то больше знаю!

Кирилл зашагал дальше, погрузившись в себя так глубоко, что забыл о Сене и о том, где он находится. Сеня едва успел оттащить его в сторону, когда мимо проскакала толпа сборных животных, а за ними радостный ящер о двух ногах, с головой, больше чем туловище, и рудиментами рук, метров шести, а после стайка дейнонихов, от метра до двух, с хитрыми намерениями изъять добычу у предыдущего хищника численным превосходством.

– Как ты думаешь, почему они нас не трогают? – поинтересовался Кирилл, взирая на гигантов с благоговейным трепетом. Без динов он старался в долину не спускаться. Да и другие земляне побаивались. На всякий случай им всем выдали лазерное оружие парализующего действия, но никто им еще ни разу не воспользовался.

– Мы не числимся в их рационе, коллективная память, помнишь? Привыкли, что мы неподалеку. Видели, что сами охотимся. А кроме того, они подчиняются телепатическим посылам. Мы для них как «свой», пока не обижаем. Ваши животные тоже не бросаются на человека, пока его не загнали в угол или не претендует на его территорию. Бог сказал: ходи безопасно по саду и давай название всему, что ты видишь. Мы можем опасаться только тех, кто лишен сознания, бросаясь на все, что движется.

Кирилл успокоился, вернувшись к своим размышлениям. Марс стоил того, чтобы достать что-то такое, чего не смогут другие. Он пробежал глазами окрест, выискивая взглядом братьев по разуму. Кто-то уже копался в земле, кто-то потрошил на берегу морскую траву, дины с радостным похлопыванием пытались заставить гигантскую рептилию раскрыть пасть, чтобы почистить ей зубища ватным тампончиком.

– Я прямо вижу их на Марсе, – позавидовал Сеня, обратив взгляд в ту же сторону.

– Решайся, мы с тобой идем в джунгли! – сказал Кирилл, высматривая, на чем перебраться на другой берег реки.

– Может, по пути попробуем разобраться с листьями? Я прав, да? – по-будничному согласился Сеня, не увидев в этом ничего, что могло бы его напугать.

Переплыли реку быстро, используя травяные островки, которые в превеликом множестве прибивались к берегу. Сами растения, имея на листьях воздушные подушки, опустив в воду в подвешенном состоянии корни, практически не тонули. А обвитые вокруг сломленных ураганом сучьев, на которые опирались, плыли по воде не хуже плота. Вместо весла использовали те же сучья, с намотанными на них водными растениями. Сама река, с чистой прозрачной водой, в этом месте была глубокой, дно практически не просматривалось.

– Мы долго собираемся идти? – застонал Сеня, когда не смог уговорить Кирилла прищипнуть пару листьев и вернуться назад. – Мы куда вообще идем?

Кирилл обернулся к Сене и поделился своим планом.

– В долину гейзеров. Я уверен, там есть сероводородные источники, где сера выходит на поверхность. В долине, где ребята остались, серы нет, так?

– Ну! – просветлел Сеня. – Серобактерии?

– Вот именно! – приподнял Кирилл палец. – А если повезет, наскребем железобактерии.

– А почему ты решил, что их в другом месте нет? – засомневался Сеня.

– С голоду дохнут, – пресек Кирилл допрос. – Обычно в десяти метрах от источника вода уже бывает чистая.

– А еще где возьмем? Я тут подумал про мусор, специфический бактериофаг должен быть!

– Ты подумал, бабы наши вперед тебя подумают! Подумаем еще.

– Не бабы, а женщины. Девчонки обижаются, когда вы их так. Сами себя они называют и не женщины, а девчонки.

– Согласен, – снова ушел Кирилл от разговора. – Мы пока идем, ты высматривай пораженные листья и гнилые плоды.

– Болезни собирать будем! – азартно прищелкнул языком Сеня. – Круто! Правильно, суть в том, чтобы найти то, что не лежит в долине! Труп для этого подойдет?

– Какой труп? – насторожился Кирилл.

– Не знаю, пахнет здесь.

– Ищи, патологоанатом! – отдал Кирилл команду, положившись на Сенин нос. – Прямо в точку попал!

– Ну что ж, поздравляю! – профессор Садини похлопала в ладоши, аплодируя. – Вся ваша группа летит на Марс. – Вы проявили столько воображения и находчивости, что не вознаградить вас не получилось. – Особенно отличились Кирилл и Сенюгиель. Они заработали сразу четыре поездки. Только они догадались взять пробу из себя самих. И со специфическими микрофагами тоже удачная идея. Три могут получить в виде стипендии. На двоих. То бишь, по половине.

– Спасибо! – трогательно в полголоса поблагодарил Сеня, ткнув Кирилла в бок.

– Давай обойдемся без поцелуев! – скривился Кирилл, отмахнувшись от него локтем. – Я насилую только девушек!

– Итак… – профессор Садини включила экран и обратилась к нему. – Тип простейших включает свыше миллиона видов, разделяясь на двадцать четыре основных класса… Вам не нужно знать всех представителей, их не смогла бы запомнить даже я, но вы обязаны знать основные свойства каждого класса, включая подклассы и семейства, основные характеристики, самых ярких и типичных представителей, отличительные признаки и генетические характеристики. Пожалуйста, вот ваши образцы, микроскопы, сканеры, справочники. У вас три дня на подготовку до зачета.

– А мы на яхте еще поплаваем? – весело прощебетали от девушек.

– Да, после отправимся собирать типы протоплазменных, предположительно видимых человеческим глазом, и червеобразных. Часть образцов возьмем здесь, но основную часть нам придется добывать на коралловых рифах. Желаю вам удачи!

Профессор Садини отправилась по своим делам, растворившись в пространстве.

– Она нам понадобиться! – застыв перед горою стеклянных чашек, заложив руки в карман, мрачно произнес Макс, поджав губы.

– Да, ладно, брось! Всего-то двадцать четыре класса! – похлопал его Яма Муди. – Я их всех со школы помню!

Гуманоиды как будто вздохнули с облегчением. Даже дины и те покряхтели, повосклицали, потолкались у чашек и разбрелись, располагаясь возле экранов электронных микроскопов и вспомогательных рабочих компьютеров.

– Ты! А мы это не проходили! Я только амебу и инфузорию туфельку запомнил!

– Ты про новый набор абитуриентов подумай! Им сейчас хуже, чем нам. Хотел бы я знать, что там происходит… Я один за них переживаю?

– Настоящая микробиология понеслась! Изменил я мнение об академии… – с такой же тоской пожаловался Никола. – Чем бы ни тешили, все в руки дают. У тебя мазь от летающих зверей еще осталась?

– Возьми там, в рюкзаке, карман справа. Не отвлекай!

Глава 29

Две недели пролетели быстрее быстрого. Практика по биологии осталась позади. Всем пришлось несладко, когда прикинули, сколько болезнетворных тварей разъедает их изнутри. Себя сканировали с величайшим пристрастием, рассматривая внутренние органы, печень, почки и легкие, хватаясь за сердце всякий раз, как аппаратура выдавала результат, высыпая на экран ранее не изученных тварей. И с удивлением обнаружили, что зелень в организме работала и как сканер, и как лейкоциты, и как стволовые клетки, разбираясь не хуже доктора и обучая лейкоциты великой борьбе за выживание. Так что, ответить, с какой такой радости, оказалось несложно.

То же самое можно сказать и обратно. Бактерия, скорее, нечто средние между бактерией и вирусом, цефелатина, паразитирующая на паразитах, охраняла хрупкое равновесие. Все виды случайно занесенных микроорганизмов, не приспособленные к ней, поедались заживо, а приспособившись, теряли свойство быть смертельно опасными. На уровне нанотехнологий она считывала генетический код, который у простейших редко бывает сложным, и чаще не оформлен должным образом – прочной оболочкой ядра, как у многоклеточных, внедрялась и поступала следующим образом: пресекала способность мутировать, а после ослабляла, так что вскоре к новому виду приспосабливались все прочие виды животных и растений, вырабатывая антитела.

И когда профессор Садини вызвала дверь и отправила их в объятия профессора Авдотьи Захаровны, наверное, прослезились, вдруг перенесшись из мира, кишащего паразитами, в мир цветущий и радостный.

– Заждалась вас, чада мои, – проворковала старушка, издав недобрый смешок. На этот раз Авдотья Захаровна студентов слегка напугала, смахивая, скорее, на Бабу Ягу. – Закатывайте рукава, разбирайте рукавички… Сегодня у нас ядовитейшие растения и виды растительных ядов. Много их у нас, бывают, что и от запаха замертво падают. Так что масочки не забудьте.

– Может, с чего-нибудь попроще? – предложил Валидол. – А то мы от профессора Садини едва живые вырвались!

– Попроще бараны жуют! – нахмурилась Авдотья Захаровна. – Спрашивай, Дарьюшка!

– А дипломы нам тут когда будут вручать, сразу после первого курса, или после второго? – поинтересовалась Дарина, поднимая руку.

Со всех сторон раздались смешки.

– До диплома, чада вы мои, не все доживут, – на полном серьезе ответила Авдотья Захаровна, присаживаясь на доску на двух металлических подставках, похожую на ту, которую использовали серфингисты, поднимая загнутый руль.

На доску поначалу не обратили внимания, приняв за очередное приспособление или оборудование, которых у Авдотьи Захаровна было пруд пруди. Доска легко подняла ее в воздух. Она закрыла одну подставку, используя вторую как педаль для ног, развернулась лицом к группе.

– Это че такое? – раскрыли рты все и одновременно.

– Это? Леталка! Знаете ли, в ступе неудобно… – старушка одобрительно похлопала по доске, подбирая с земли рюкзак и поставив его впереди себя, пристегнув ремнем. – Мы и не заметим, как потопчем тут все, насилу выпросила. Да и много ли, пешком-то? Легка в управлении, руль вправо, руль влево, газ, тормоз… Удерживается над поверхностью магнитным полем, частично воздушным потоком, когда высоко. Поднимается до ста пятидесяти метров, выше не тянет. Самолетом ее называют, сама летит… Зарядка солнечная и магнитная. Ну, что застыли, как истуканы? Разбирайте! – Авдотья Захаровна кивнула на сарай позади группы. – Там же сухие пайки. Вернемся ли нет, не знаю…

Все оживились, кидаясь к сараю и вытаскивая самолетики со сложенными рулями и подставками, изучая конструкцию. Размеры самолетиков были разные, и на динов, и на зелененьких.

– Идите отсюда, это мое, я первый взял!

– Иди ты! Самые большие динам!

– Ребята, вы ведро оставили, в чем чай кипятить будем?

– Вот мерзавцы! Я же только на минутку отошел!

– Это ж сущая безделица! А-а-а-а…

– Как он головой стену не прошиб?

Для того, чтобы освоить новый вид передвижения, понадобилось чуть больше часа. Чувствуя себя настоящими драконами, дины вопили, как звери, пытаясь подняться выше и выше. Но им пришлось смириться – на отметке в сто метров самолетик начинал тащиться, как черепаха, хоть как выжимая скорость. Самая большая скорость в девяносто километров развивалась на высоте, примерно, от десяти до сорока метров. На высоте ниже трех – пяти метров начинала чувствоваться магнитная подушка, когда можно было остановиться и висеть.

– Нам больше и не надо, – строго сказала Авдотья Захаровна, убедившись, что некоторые студенты имеют опыт вождения подобных транспортных средств. – Деревья не так уж сложно облететь. Над водой она не работает, – сразу предупредила она, – если глубина реки более двадцати метров, а ширина более двадцати. Но не тонет. Поэтому не трепыхайтесь, садитесь на воду и гребите к берегу.

– Не Баба Яга! – с уважением произнес кто-то из девчонок, восхищенно прищелкнув языком.

– Не обольщайтесь, внученьки! На лопату я вас уже посадила…

Глава 30

Кирилл снова шел по берегу реки, обращая внимание, как сильно отличается растительность и живность земли от того, к чему он привык в Семиречье. Пусто, однообразно и непривычно. Прислушиваясь к звукам и пространству, он обошел рыбаков, постояв за деревьями, и тихо скользнул дальше, не потревожив ни одного сучка.

Первое июля. Не так много оставалось времени, чтобы подготовиться к следующему учебному году, который начинался десятого сентября. В академии время, затраченное студентами на дорогу, засчитывалось в учебные дни. Но ему предстояло прибыть раньше, поездка на Марс была запланирована на шестое сентября.

– Ты сильно возмужал! – удовлетворительно заметил кот, рассматривая Кирилла.

– А ты почему ни разу не навестил? – огорчился Кирилл. – Я постоянно вспоминал про тебя.

– Эт` в мои обязанности не входит! – фыркнул кот. – Куча дел!

– Спасибо тебе… Правда, спасибо! – тепло поблагодарил Кирилл. – Как представлю, что я здесь, что-то мне тошненько становиться. Я так привык к ребятам, что не мыслю жизни без них. И к академии.

– Не расслабляйся! – предупредил кот. – Повернуться не могут, думаешь? Ты вот человека избил, а не заступись за тебя Авдотья Захаровна, сидел бы, кошкины слезы лил! На первый раз простят, на второй погонят! Пока ты дешевле ломаного грошика. Вот как поступишь, если человека бьют? Да не один, а трое или семеро? Биться будем, или в сторонке постоим?

– Ну, заступлюсь, конечно! – не раздумывая ответил Кирилл.

– А если носы поломаем и поломают? – съехидничал кот.

– Надо полагать… – растерялся Кирилл.

– То-то и оно! Сам демоном, или на тебя демона. А правильный ответ – с умом подружить. Не дошло?

– Нет… Я что, в переговоры должен вступить?

– Тебя чему в твоей академии учат? Телемост установи и пригласи на собеседование. – пренебрежительно фыркнул кот. У тебя демон в руке! Погладь его по головке!

– Вот дуб! – удивился Кирилл сам себе, стукнув ладонью по лбу. – Странно, что меня до сих пор не выставили! Это что же, я маг теперь? В смысле, экстрасенс?

– Не думай про себя так плохо, пожалей меня, – поморщился кот. – А то животик от смеха надорву!

Невольно Кирилл вспомнил сон, забытый давным-давно. Те два старика и могучие богатыри – не такими разве были, как профессор Садини, как профессор Гоблин, которому нравилось, что на курсе ему дали такое имя, как профессор Авдотья Захаровна, и многие другие семиречинцы, с которыми ему пришлось столкнуться? Не многие из них говорили «я», все чаще «мы», а когда обращались, обязательно подчеркивали, что имеют в виду конкретного человека – «ты». И снова не верилось, что избавился от какой-то тяготы, словно сошел с картины и теперь смотрит на нее со стороны. Теперь, когда он почувствовал свободу, он не пожалел бы жизни, чтобы отстоять ее – и снова вспоминал свой сон и множество обреченных на тьму людей, которым дела не было до свободы.

Страж тоже примолк, оставаясь полуматериальным, порой даже не замечая, как ломится сквозь кусты и траву, позволяя проникнуть в свое тело, не причиняя ему вреда и оставаясь непримятыми. Он был где-то далеко, возможно, снова искал ученика, собирая их по всему свету.

Кажется, снова кому-то не повезло. Но двенадцать человек оправдали надежды, обратившись в бегство, когда поняли, что жить им осталось недолго. И огорошили не только куратора, но и академгородок, используя ванны для прикрытия, чтобы невредимо выбраться из города. И смех, и грех, но человек должен быть таким – без царя в голове. Самые что ни наесть люди. И их сразу приняли и порадовались. Будут строить, ломать, взрывать – и научатся понимать, как мало знают о жизни.

Их дом стоял на возвышенности. Крепкий, с сиреневой черепичной крышей. Он стал родным. Пожалуй, он уже и забыл, как оно в городе. Старая городская квартира ушла в прошлое и больше не занимала в сердце места. Разве что отец, нет-нет, да и смотрел ему вслед. Просто стоял и смотрел, улыбаясь с какой-то невыразимой грустью.

Кирилл расправил плечи, открывая для себя в открывшемся пространстве с раскинутыми по обоим берегам домами много нового. Черемушки подросли. Начало лета ознаменовалось новым строительством, словно назло кризисам и потрясениям, доказывая, что жизнь она не там, а здесь. Непроданный кирпич и лес вставали новой избой или еще одним производственным цехом, а продукция раздавалась жителям вполцены. Крепкий достался Черемушкам хозяин, теперь вот решил расширить тепличное хозяйство, раздобыв какие-то новые технологии и материалы. Теплицы заняли четверть поля, сразу за животноводческим комплексом. И, кажется, вошли во вкус, вплотную занявшись переработкой. Чуть дальше новый корпус перерабатывающего цеха стоял уже под крышей, наполовину закрытой профнастилом.

Добравшись до края огорода, Кирилл избавился от всех мыслей. Он вдруг почувствовал себя дома. Старая пристань, лог, заросший купальницами, ромашками и лютиком, новый забор – а сразу за ним заросли малины, кусты роз, целое поле ровно окученной картошки, а дальше прополотые, без единого сорняка грядки – и две присевшие над грядками женские фигуры, рыхлившие землю между всходами.