Никогда не называй меня так

Она оглянулась на ту часть парка, где кружились танцующие пары и сверкали праздничные огни. Сейчас все были поглощены весельем. В ночь Звезды любые битвы были запрещены.

Она поднялась со снега и, не двигаясь с места, снова скрестила руки на груди. Закрыла глаза и отпустила токи силы, позволяя ветру поднять себя в воздух и нести вперёд.

Ветер трепал полы её длинного одеяния, волосы развевались, смешиваясь со снежными вихрями, и сама Айрен в эти мгновения походила на духа зимы, принявшего человеческий облик.

Она чувствовала, как проносится под ногами земля. Щёки хлестало колючими хлопьями снега. Обнажённые пальцы коченели, но Айрен продолжала удерживать заклятие и двигаться вперёд – туда, к воротам крепости, из которой доносился слабый стон.

Два часа заняла дорога, и когда ноги Айрен коснулись земли, она едва не рухнула в снег – так мало осталось у неё сил.

Шагнув в ворота, чтобы избавиться от бьющего со всех сторон ветра, она присела на одно колено, успокаивая дыхание и восстанавливая силы. Это был первый раз, когда Айрен израсходовала так много силы. Даже там на площади, где они с Руэри встретились с тварями из разрыва, она не была вымотана настолько, потому что большую часть ударов брат принял на себя.

Айрен почти пришла в себя, когда увидела, как в нескольких шагах впереди поблёскивает латный доспех.

Девушка поспешила подняться на ноги и двинулась вперёд. Насколько она помнила, у Руэри не было лат, но всё равно от тревожного предчувствия отделаться не могла.

Прошло несколько секунд, прежде чем она разглядела в темноте мертвенно бледное женское лицо.

Айрен заледенела. Руки перестали слушаться, и тщетно она пыталась вызвать магический свет. «Руэри», – билось в голове. Она понимала, что это тело принадлежит не брату, но в мгновение ока живо представила, что точно так же и Руэри лежит где-то в темноте.

– Руэри! – крикнула она вслух, и эхо отдалось под разрушенными сводами. Но другого ответа не было.

Айрен сглотнула. То и дело вздрагивая от страха и держа наготове заклятие сна, двинулась вперёд.

В отличие от Руэри, который с готовностью принимал любую атаку, Айрен понимала, что у неё нет ни опыта, ни навыков, чтобы справиться с обитателями крепости.

Чем дольше она двигалась вперёд, тем яснее ей становилось, что девушка умерла не собственной смертью. Здесь, в подземелье, должен был скрываться противник, который способен справиться со взрослым варлоком. И хотя воины дома Стальной Крови не обладали особо утончёнными способностями в магии, какими славились дома Белого Пламени и Золотого Рассвета, все они были умелыми воинами, ежедневно встречавшимися с тварями лицом к лицу. Никто из варлоков не проводил за пределами Занавеса так много времени, как они, потому что основным средством заработка в клане Стальной Крови было наёмничество. Все они знали о тварях и Тёмных Землях куда больше, чем Айрен.

К тому же Айрен к тринадцати годам не слишком озадачивалась изучением боевой магии. Ей некуда было спешить, и она спокойно познавала возможности своей силы, изучая заклятия, от которых был прок в городе – такие как заклятие Слуха, использованное ею в саду, или Полёта, которое помогло добраться сюда.

Зная, что вряд ли сможет справиться с тварью один на один, Айрен изо всех сил старалась теперь избегать подобных встреч. Она тщательно прощупывала и прослушивала пространство впереди и старалась двигаться вдоль левой стены, потому что карты этого места не имела.

И всё равно, когда споткнулась о что-то мягкое – едва не умерла от страха.

– Руэри!

Айрен рухнула на колени и инстинктивно обняла неподвижное тело. Прижала к груди и провела пальцами по волосам.

– Руэри, отзовись!

Пальцы того слабо шевельнулись и впились в её запястье. Ресницы дрогнули.

– Руэри… – с облегчением выдохнула Айрен. Она попыталась собраться с мыслями и сообразить, что делать теперь.

Брат был слишком тяжёлым, чтобы Айрен смогла нести его на руках и при этом красться вдоль стен. Наверняка их совместные неуклюжие движения привлекли бы внимание тварей.

Она провела рукой по холодной щеке брата и поняла, что магия завесной твари уже успела распространиться по его телу. Руэри лежал у неё на руках – живой и в то же время почти окоченелый. Чёрные кудри разметались по голубому рукаву праздничного одеяния.

Айрен зажмурилась и тихонько всхлипнула.

Смертельный холод окружал Руэри со всех сторон. Колонны старинных залов казались почти прозрачными, но на их фоне особенно отчётливо выделялись туманные фигуры призрачных тварей.

Руэри казалось, что он звал Айрен по имени – но явь и бред смешались так тесно, что он ничего не смог бы сказать наверняка.

Он не знал, сколько пролежал на полу. В зале царила кромешная темнота, а бойницы давно засыпало землёй.

Ему казалось, что он сам оказался погребён в этом царстве призраков, когда тёплый золотистый свет коснулся его щеки. Руэри попытался приоткрыть глаза и не смог.

Ещё какое-то время он лишь дрожал, чувствуя, как этот тёплый огонёк опускается по его груди и проникает внутрь.

Испустив протяжный вздох, Руэри открыл глаза и первым, что он увидел, стали глаза сестры. Такие светлые на фоне кромешной темноты подземелья, что Руэри её саму мог бы принять за духа.

Их свет медленно тускнел, и теперь Руэри уже не сомневался, что это действительно сестра держит его на руках.

– Айрен… – выдохнул он и снова закрыл глаза. Вытесняя смертельный холод, по телу разливалось тепло.

Руки Айрен удерживали его, обнимали бережно и осторожно, и Руэри казалось, что он лежит в колыбели, выстланной бархатом.

– Только не засыпай.

Руэри попытался сосредоточиться. Теперь он и сам понял, что Айрен права. Не время погружаться в сон.

Руэри заставил себя раскрыть глаза и огляделся по сторонам. Он хотел спросить, что им делать, но промолчал. Поднял взгляд на лицо Айрен и без слов понял, что та ещё более растеряна, чем он.

– Нужно выбираться. – Пробормотал Руэри и дрожащими пальцами спрятал за шиворот флаг, который всё ещё держал в руках. Ему мгновенно стало стыдно за то, что ради подарка, который он хотел сделать, Айрен рисковала ещё больше него самого.

– Зачем ты сюда пришёл? – в унисон его мыслям спросила Айрен.

– Объясню… – Руэри кашлянул и попытался сесть. – Потом.

– Сможешь идти? Хотя бы чуть-чуть?

Руэри кивнул, хоть и не был уверен, что сможет встать.

– Надо подняться наверх, – продолжила Айрен.

– Ты помнишь путь?

Айрен кивнула. Оглянулась на парочку тварей, паривших в воздухе напротив выхода из зала.

– Я их отвлеку, – сказал Руэри, – а ты беги. Я догоню.

– Нет! – отрезала Айрен. – Отвлекать буду я!

Руэри хотел возразить, но посмотрел на неё и замолк.

Айрен торопливо стаскивала верхнее одеяние. Закончив, взялась за ворот ученической рубахи, которую носила под ним.

Руэри покраснел и поспешно отвёл взгляд. Впрочем, он понял, что собирается сделать сестра.

Ученические одеяния клана Белого Пламени покрывали защитные руны – куда более мощные и надёжные, чем те, что Руэри самостоятельно вышил на своей рубахе.

Рубашка Айрен могла выдержать столько же атак призрачных тварей, как и доспех девушки, оставшейся лежать у входа в крепость. Скорее всего – даже больше.

Айрен стянула с себя рубаху, а затем снова укуталась в праздничное блио.

– Х-холодно! – призналась она.

Руэри встал. Пошатнулся, но справился с собой и потянул Айрен за руку вверх.

Айрен наполнила силой ветра своё нижнее одеяние и швырнула вперёд, заставляя взлететь.

Твари мгновенно накинулись на неё, но одеяние продолжало лететь вперёд – и призраки бросились следом за ним.

– Бежим! – выдохнула Айрен, и они рванули вперёд со всех ног. Едва успевая сворачивать на углах, молодые варлоки пронеслись по лестницам и коридорам, вылетели на заснеженную пустошь и пронеслись ещё сотню шагов, а потом синхронно рухнули в снег.

– Айрен! – позвал Руэри, прижимая тело сестры к себе и пытаясь согреть.

Та не отвечала. Крепко сжимая запястье Руэри, она мысленно потянулась к дому и позвала: «Магистр Конлаэд!»

Айрен не знала, услышит её учитель или нет. Но если кто-то и мог разобрать движения возлуха на таком расстоянии – то только он.

В тот день они оставались на морозе до полудня. Солнце поднялось в зенит, но теплее не становилось.

Руэри судорожно обнимал Айрен, силясь согреть её наполовину обнажённое тело и никак не мог.

Когда же дружина Лонана отыскала их, Айрен так замёрзла, что ещё неделю не могла встать на ноги.

Руэри отнёс знамя в гильдию наёмников и получил обещанные пятьсот монет. Но он не считал эти деньги своими и потратить на подарок Айрен не мог.

Осторожно прокравшись в покои сестры, он половину спрятал в её вещах. Второй же хватило лишь на небольшой амулет, который он всё-таки преподнес Айрен. Это был совсем не тот подарок, который он на самом деле хотел подарить.

Когда Айрен немного пришла в себя, их обоих наказали. Для Айрен это был первый случай, когда слуги отца намеренно причиняли ей боль. В который раз это случалось с Руэри – он уже не мог сосчитать.

– Показать тебе свой прах…

Руэри усмехнулся в темноту. О разговоре с Пэйдином он не знал и всё же догадывался, что подобные вопросы не задаются просто так.

Однако, когда Айрен спросила его про прах, Руэри понял, что ему всё равно.

Если Айрен ненавидит его настолько, что хочет убить – пусть убьёт. Руэри хотел, чтобы сестра сама решила, жить ему или нет.

В тот вечер он остался почти до утра и покинул покои пленницы, когда за окнами уже занимался рассвет.

Айрен крепко спала, но едва проснувшись в пустой постели, в одно мгновение вспомнила всё, что произошло вчера.

Она застонала и потёрла глаза. Айрен проклинала себя за то, что пошла на поводу у Пэйдина. Проклинала за просьбу, которую не должна была произносить вслух. Но дело было сделано и оставалось только ждать.

Руэри снова появился в дверях, едва взошла луна.

Айрен стояла у окна, но услышав шорох, тут же повернулась на звук.

Руэри стоял в своём любимом алом одеянии без длинной мантии, в одной только рубахе и штанах, заправленных в высокие сапоги. На плечах его лежал подбитый мехом плащ. Айрен не сразу поняла, что он держит в руках.

Только когда дверь захлопнулась у Руэри за спиной, и он шагнул вперёд, Айрен разглядела, что это плоский круглый алмаз.

Она нахмурилась, в недоумении разглядывая драгоценность. А Руэри приблизился и вложил его Айрен в ладонь.

– Ты хотела видеть мой прах. Он принадлежит тебе.

Айрен подняла на Руэри непонимающий взгляд. Пальцы её, однако, бережно держали амулет.

– Больше ничего не осталось, – пояснил Руэри и улыбнулся. – Моё тело было сожжено в завесном огне. Остался только пепел. И это – он.

Айрен молчала. Она опустила взгляд на алмаз. Серебряная цепочка сбегала сквозь её пальцы вниз.

– Это… правда может тебя убить?

Она замолчала.

– И ты… отдаёшь его мне?

Лицо Руэри, искажённое злобой на фоне почерневших тюремных стен, промелькнуло в её голове.

– Моя жизнь всегда принадлежала тебе.

Оба замолкли. Айрен продолжала смотреть на алмаз. Потом осторожно взялась за цепочку и, положив себе на грудь, застегнула на спине.

– Это глупо, Руэри, – тихо сказала она. – Но я принимаю твой дар.

Она бережно приподняла алмаз и спрятала под рубашку. Там, где к коже прикасался камень, по ней пробегал холодок.

Айрен шагнула вперёд и замерла в шаге напротив Руэри.

– Что теперь? – спросила она.

– Ты могла бы… – Руэри замолк на полуслове, поняв, что не хочет ни о чём просить.

Айрен подалась к нему, тронула ладонью щеку и мягко коснулась губами его губ.

Глава 16

– Айла, смотри, что я тебе приготовил.

Юноша с золотистыми волосами, столь характерными для дома Белого Пламени, протянул руки к стройной рыжеволосой девушке в зелёном платье. Девушка, судя по знаку на плаще, принадлежала к дому Стальной Крови. Наверняка родители юноши не одобрили бы такой союз, но то ли ему было всё равно, то ли сам он занимал в клане столь незначительное положение, что никого не волновала его судьба.

А то, что юноша держал в руках, действительно означало брачный союз. Это был пояс, украшенный яшмой. Не такой дорогой, как тот, который выбрал Руэри зимой. И всё-таки эти двое держали пояс в руках, и девушка улыбалась.

Руэри сжал кулаки. Стиснул зубы и отвернулся. Только что он хотел обратиться к этой девушке, чтобы спросить, кому можно передать амулет покойной воительницы – но теперь ему расхотелось с ней говорить.

Он огляделся по сторонам в поисках ещё кого-то из варлоков дома Стальной Крови. Как назло, на городской площади не было ни одного.

Руэри ещё раз искоса глянул на девушку и побрёл домой.

Начиналась весна. Стаяли сугробы, и деревья за несколько дней покрылись листвой.

Руэри шёл, не видя радости ни в зелени на ветвях, ни в запахах булочек с корицей, которые продавались на каждом углу.

За всё прошедшее время он так и не продвинулся ни в своих исследованиях, ни в развитии магического мастерства. Мастер Конлаэд окончательно поставил на нём крест. В то время как Айрен оставалась его любимой ученицей и по праву считалась самой талантливой в доме Белого Пламени.

Не удивительно, что Айрен все последние недели только и говорила, что о грядущем приезде в дом Белого Пламени новых мастеров – а следом и новых учеников.

Дом Белого Пламени хоть и не занимал первенства в Совете Королей, но вызывал почтение в среде варлоков тем, что старательно и умело собирал мастеров как магии, так и искусств. Даже адепты дома Золотого Рассвета не смогли бы сравниться с варлоками дома Белого Пламени в образованности и учтивости.

Князь Лонан старательно собирал учёных мужей под своё крыло и никогда не упускал возможность пригласить в дом мастера, овладевшего редкими техниками.

В этом году его уговорам последовали трое юных мастеров из одного небольшого, небогатого, но далеко ушедшего по пути самосовершенствования дома. Один из них – мастер Киан – обладал редким даром общения с животными. Другой – мастер Нинен – был знаменитым целителем. И третья – Латира – была прекрасной художницей и владела никому более неизвестной техникой магии кисти.

Всем троим не исполнилось ещё и тридцати. Были они братьями и сестрой и потому согласились вступить в клан только втроём. Поговаривали, что дружба между всеми тремя была столь близкой, что они ничего не делали порознь.

– Прямо как мы с тобой, – заявила Айрен, в первый раз рассказывая Руэри эти новости.

Однако тому сравнение не понравилось. Они с Айрен по-прежнему были не разлей вода, но Руэри вовсе не хотел называть наследницу «сестрой». Ему казалось, что признав её сестрой, он лишит себя надежды на что-то совсем другое. Что-то, что этой весной всё ярче разгоралось у него в груди.

Руэри проклинал свою глупость и винил себя за то, что не справился с простейшим заданием и не смог принести Айрен тот подарок, который она заслужила.

Когда же та начинала рассказывать ему о грядущих переменах и приезде гостей, Руэри отчётливо ощущал, что теряет её.

Айрен была с ним, потому что у неё никого больше не было. Но что если эти новые варлоки нашли бы с наследницей общий язык?

Прославленные и такие же талантливые как она, наверняка они не испугались бы поговорить с дочерью князя, как боялись делать это многие подростки. Конечно, эти трое были старше, но Айрен была серьёзна и умна не по годам. Разговаривать со взрослыми ей давалось легче, чем с другими детьми. И Руэри боялся… что очень скоро он останется один.

А кроме того, через некоторое время после этого разговора Руэри узнал, что следом за варлоками приедут знатные ученики. Наследники других старших домов, их братья и сёстры… Все те, кто точно не заинтересуется последным сыном погибшего дома, но наверняка с лёгкостью заведёт знакомства с Айрен.

Руэри и сам не очень-то хотел с ними общаться. Но это не отменяло того, что он ещё сильнее боялся потерять Айрен.

Руэри не ошибся.

Стоило приехать мастерам и ученикам, как Айрен оказалась всеобщей любимицей. Той неловкости, которую испытывали по отношению к наследнице домашние, другие дети знатных домов не ведали и в помине.

Не все они нравились самой Айрен. И всё же она сошлась с любимым сыном князя дома Золотого Рассвета и с одним из двух сыновей князя дома Серебряных Вод.

Но больше всех внимание Айрен занял новый наставник – мастер Нинен. У него, как и у Айрен, были светлые волосы, только отливали они не серебром, а золотом. Нинену недавно исполнилось двадцать два, и он был средним по старшинству в своей семье. Далеко не каждый варлок к этому возрасту обретал собственный магический амулет, что уж говорить о том, чтобы прославиться на все Зачарованные земли своим мастерством.

Руэри недоумевал, откуда такая любовь между этими двумя. Единственную причину интереса Айрен он видел в том, что Ненен нечеловечески красив. Эти двое смотрелись вместе как два бриллианта, оправленных в одну оправу. Если бы не возраст, они бы идеально подходили друг другу. Впрочем, Руэри предчувствовал, что через несколько лет этой разницы будет уже не различить.

А однажды, когда за окнами начинался май, он случайно подслушал разговор, который вели Айрен и её отец.

– Ты не можешь отказаться от развития боевых навыков. Сотни лет домом Белого Пламени правили искуснейшие варлоки!

– Отец, я не отказываюсь быть варлоком или принять бразды правления домом… Когда-нибудь потом. Я просто чувствую, что больше ничему не сумею научиться у мастера Конлаэда.

– Как ты смеешь! Тебе всего четырнадцать лет!

– Дело не в том, что ему нечему меня научить. Дело в том, что я не чувствую склонности к его технике.

– Ты – самая талантливая из его учениц!

– Может и так, но это лишь потому, что остальные ещё менее талантливы, чем я.

Князь Лонан долго молчал, а потом, к удивлению Руэри, произнёс:

– Пусть так. Сама поговори с мастером Ниненом о том, чтобы он стал твоим наставником.

Руэри застыл, как вкопанный, не веря своим ушам. Все его опасения воплотились в жизнь. Все, до одного.

***

Дни катились за днями, и за окнами покоев Айрен тянулась зима.

Ночи становились всё холоднее и, если бы не Руэри, навещавший её почти что каждый вечер, Айрен сошла бы с ума.

То и дело начинался снег, и теперь меховой плащ Руэри служил им пледом, когда они вдвоём, прижавшись друг к другу, садились у окна.

Брат время от времени приносил Айрен новую одежду и покрывала, следил, чтобы трижды в день пленнице приносили лучшую еду.

Однако, если бы и хотела, Айрен не смогла бы забыть, кто привёл её сюда. Кто лишил королевской власти. Кто сделал её пленницей.

Всё чаще задавалась она вопросом о том, чего хочет от неё Руэри.

Во время своих визитов новый Верховный король почти не говорил. Но не был он и груб и ни разу более не пытался принудить Айрен к тому, что они не завершили в темнице.

Так однажды вечером Айрен не выдержала и спросила:

– Что ты собираешься со мной делать?

Они оба сидели на полукруглом диване у окна, но на сей раз – с разных концов. На полированном столике между ними стоял горячий густой отвар. Айрен грела руки о чашку, когда Руэри ответил:

– Собираюсь сделать тебя своей наложницей.

Пальцы Айрен дрогнули и расплескали бы горячую жидкость по коленям, если бы ладони Руэри не накрыли её запястья.

– Осторожно.

Айрен растерянно и испуганно смотрела на нового короля.

– Наложницей?.. Но ты ни разу за всё время не воспользовался мной.

– Не воспользовался… – руки Руэри на мгновение сжались ещё крепче, но он тут же разжал их. Однако на лице осталась улыбка – горькая и злая.

Оба замолкли. Айрен почувствовала неловкость, но сильнее всё-таки был страх.

– Стать твоей наложницей, Руэри… За что?.. Лучше убей меня сейчас.

В глазах Руэри промелькнула злость.

– Лучше умереть, чем быть со мной?

Айрен молчала, вслушиваясь в свои чувства и пытаясь подобрать слова.

– Ты никогда не спрашивал, хочу ли я быть с тобой, – сказала наконец она. Это действительно было так. За всё время, что они знали друг друга, Руэри ни разу не дал ей понять, что думает о ней не как о сестре. Было время, эта холодность причиняла Айрен боль. Было время, она понимала, что Руэри просто… такой. Годами его одолевали мысли о мести за семью, о сущности тварей из разрывов… Но только не о Айрен, которой, в конце концов, надоело ждать.

Теперь же, когда со времён их юности прошло много лет, когда взаимные обиды, ненависть и предательство разделили их каменной стеной… Айрен не знала, как понимать то, чего хочет от неё Руэри.

Тот по-своему понял сказанные Айрен слова. Он смотрел на сестру, и губы его сжимались в тонкую злую полоску.

– Ты – моя пленница. Ты не вправе мне возражать.

Айрен молчала.

– Хочешь, чтобы я воспользовался тобой прямо сейчас? Тогда ты признаешь, что принадлежишь мне?

Глаза Айрен расширились в удивлении. Она ни на мгновение не отвела взгляда от брата.

– Руэри, ты в своём уме?

Руэри встал и наклонился к ней. Вынул чашку у Айрен из рук и поставил на стол. Взял её за локти и тоже заставил встать.

– Если сделаешь это – я никогда не буду с тобой! – выпалила Айрен.

Рука Руэри на её локте сжалась ещё сильней.

Глава 17

Руэри всегда оставался одиночкой. Даже когда дом Белого Пламени наполнился учениками из других семей, он продолжал держаться в стороне.

То и дело краем уха он ловил разговоры и сплетни о себе. О том, например, что князь Лонан надеется вырастить из него нового Повелителя Вихрей. Многие желали увидеть в деле его мастерство. А Руэри не имел ни малейшего желания показывать свою бездарность.

Как бы он ни отделывался от попыток взять его на слабо, через какое-то время по ученическим комнатам поползли слухи, что он ни на что не способен.

Руэри остро ощущал, что они правы, и не имел иного выхода, кроме как держаться подальше от другой молодёжи, собравшейся в доме.

Из всех приехавших в ученики к мастерам дома Белого Пламени, Руэри больше всего запомнил Лару из дома Вечных Льдов.

Дом Вечных Льдов издавна соперничал с домом Снежных Псов за влияние на севере. Именно от Дома Вечных Льдов в первую очередь Снежные Псы ожидали помощи в последней своей битве. И именно Дом Вечных Льдов занял место погибшего клана в Совете Королей.

Умом Руэри понимал, что Лара не имеет никакого отношения к этим событиям. В год гибели Снежных Псов ей едва ли исполнилось десять лет.

Однако, наследница дома Вечных Льдов питала к нему более чем нездоровый интерес. Она поджидала Руэри по вечерам, устраивала ему магические ловушки и стоило ему пройти мимо неё и её служанок, как Руэри чувствовал затылком их пристальные и насмешливые взгляды. Он оборачивался – и в лучшем случае мог перехватить мгновение, когда Лара скромно опускала глаза.

Руэри немного сошёлся с Форком из дома Стальной Крови – но их всё равно разделяло слишком многое. Форк был сыном кузнеца. Известного и владевшего собственным магическим ремеслом. В дом Стальной Крови он попал на обучение в двенадцать лет, за эту возможность заплатил его отец. С тех пор Форк постигал обе науки – кузнечного дела и боевого колдовства. Его успехи в том и другом можно было считать весьма выдающимися, поэтому дом Стальной Крови отправил его сюда. Однако, несмотря на весь талант Форка, находясь рядом с ним Руэри отчётливо ощущал, насколько они разные. Если рядом с Айрен Руэри робел, чувствуя её утончённость и изысканное воспитание, то Форк, напротив, казался ему в поведении слишком грубым. С ним нельзя было говорить о тех вещах, которые Руэри привык обсуждать с сестрой. Айрен с удовольствием слушала легенды дома Снежных Псов, рассказы Руэри о семье… С Форком можно было говорить только о хороших мечах и боевом колдовстве. И хотя это общение принесло в арсенал Руэри несколько новых приёмов, которым не учили в доме Белого Пламени, дружба с Форком никак не могла заменить ему общения с названой сестрой.

И легче, и сложнее приходилось Руэри с наследником дома Серебряных Вод – болезненным юношей по имени Сигдха, которого он очень скоро начал называть Си.

Сигдха стал наследником по воле отца, хотя не был старшим из сыновей. Он был ниже ростом и слабее братьев, которые также, как и он, приехали на обучение в дом Белого Пламени. Продолжая свои поиски в библиотеке, Руэри заметил, что Сигдха часто проводит время за соседним столом. Ему тяжело давалась работа с мечом, которая в большинстве домов считалась естественным и необходимым навыком молодого мастера. Дом Белого Пламени почитал магические искусства превыше всех других, искусство фехтования стояло в его обучении далеко не на первом месте и всё же считалось необходимым. Другие же дома, такие как дом Стальной Крови и Серебряных Вод, более чем наполовину полагались именно на меч.