скачать книгу бесплатно
? Идем, ? сказала она, протягивая ему руку. – Просто пойдем отсюда.
? Это не так просто, ? вздохнул Гэримонд.
? Давай хотя бы попробуем, ? попросила Ювэй, и он все же дал ей руку и встал, даже шагнул к ней, забывая, что это сон, сжимал ее руку и увлекал в подобие танца под странный перезвон мелких невидимых колокольчиков…
***
Король еще раз посмотрел на сына, лежащего на кровати, неподвижного и едва живого, перевязанного бинтами до самого подбородка, а потом спускался вниз в затихшей башне к своему адъютанту – в конце концов, именно с ним сын просил советоваться.
? Скажи, ? сказал король, подойдя к мужчине в доспехах. ? Как ты думаешь, зачем он сделал это с собой? Пытался умереть?
? Это очень странный способ убивать себя, ? спокойно ответил Агиман. – Не думаю, Эверен, что он хотел именно этого, но и понять, что это может быть, не могу. Это больно, мучительно и абсолютно бессмысленно.
Король тяжело вздохнул, соглашаясь с мужчиной и в то же время кривясь от сомнений.
? Ты ведь слышал мой разговор с Грэстусом? – спрашивал он.
? Какой из них?
? Все, ? тихо прошептал король.
? Разумеется, ? кивая, сказал Агиман, даже не пытаясь скрыть свою осведомленность.
Короля она тоже не смутила. Он именно этого и желал от своего адъютанта и друга.
? Что если избавился от стигмат? – спросил король. ? Он мог ее убить?
? Мне ответить разумом или сердцем? – спросил Агиман.
? И тем, и тем…
? Все против него, и я готов поверить, что это он, но он сын своей матери. Он похож на нее. Разве у нее не было дурного характера? Разве не казалось, что она способна натворить глупостей? Я всю жизнь именно их от нее ждал, но она была самым добрым человеком, несмотря на свою импульсивность. Он не мог.
? А кошмары Грэстуса?
Агиман пожал плечами.
? Они враги. Не знаю почему, но именно враги с самого рождения, а быть может, со времен мироздания…
? Ненавижу, когда ты так говоришь, словно эльф, ? вздохнул король.
Агиман снова лишь плечами пожал, не имея иной правды.
***
Камень треснул прямо у него на глазах.
? Проклятье, ? ругался он, пытаясь избавиться от цепей, а те словно сильнее стягивали тело от каждого движения. – Ну, Глен, оторву я тебе уши, когда выберусь. Все оторву…
Камень рассыпался, открывая круглый циферблат в черно-белом узоре. Третий циферблат на полке, озаривший светом этот зал, изогнутые рога и черные косы, что сотнями падали на черный плащ.
Свет прикасался к цепям и те трескались, рассыпаясь пылью.
Темный хранитель обретал свою свободу.
Глава 16
Гэримонд приоткрыл глаза. Кроме боли, он неожиданно замечал совершенно новое ощущение: правую руку словно что-то грело – не жгло, не мучало болью, а согревало, будто кто-то сжимал его ладонь, только прикосновения при этом не было.
Осторожно приподняв руку, он увидел черную звезду, горящую на его руке. Что это значит, он по-настоящему не знал. Он просто видел подобные метки у других аграафов, что обрели свои граали.
«Вот бы кто-нибудь мне это объяснил», ? подумал он, роняя руку обратно.
Все тело было стянуто бинтами и болело почти привычно. Он закрывал глаза и открывал их вновь, чувствуя прикосновение чужой руки.
Ювэй сидела рядом. Она давно пришла в себя. Ей вообще казалось, что она глаза на миг закрыла, а вот принц долго не приходил в себя. Лекарь сказал, что он потерял слишком много крови и теперь нуждается в отдыхе.
? Он мог умереть, ? сказал он королю и только так убедил того оставить принца в постели собственной комнаты.
Ювэй приказали его охранять, хотя она просто хотела быть с ним рядом.
? Скоро придет твой отец, ? сообщила она мягко.
Гэримонд только улыбнулся, осторожно перехватывая ее руку, то, что она оставалась рядом, возвращало его к жизни.
? Мне, наверно, стоит уйти, ? продолжала Ювэй.
? Нет, ты мне нужна.
? Но то, о чем вы будете говорить… Твой отец уверен, что убийца ? ты.
? А ты ведь все еще так не думаешь, правда? – спросил Гэримонд, грустно улыбаясь и тут же вновь прося: ? Останься.
? Хорошо, ? согласилась Ювэй и крепче сжала его руку, а он тут же закрыл глаза и глухо выдохнул, словно пытался подавить стон. ? Что не так? – спросила она, улавливая эту перемену.
Гэримонд не стал отвечать. Он просто отбросил часть покрывала с плеча и коснулся бинтов. Те под пальцами стали прозрачными, показывая новую вспухшую стигмату, вздувшуюся между двумя едва затянувшимися порезами.
Ювэй сразу все поняла. Он ведь сказал ей в том видении, что они вернутся, потому она просто коснулась губами бинтов в порыве внезапной нежности, не заметив, что задела его пальцы, а он поражался тому, как острая жгучая боль отступала. Еще немного и он сказал бы ей все, что знает ? спутанно, но хоть как-то, чтобы она понимала, что они связаны с самого начала и навсегда, что бы это ни значило, но лирическое настроение было оборвано шумными шагами за дверью. Эхо башни усиливало их и превращало в подобие барабанного боя перед казнью. От таких мыслей улыбка Гэримонда менялась, но не исчезала с губ. Он только прятал плечо под покрывало и ловил ее пальцы быстрее, чем открывалась дверь.
Король больше не считал нужным стучаться, прежде чем заходить к сыну.
На этот раз он был не один, а вместе с адъютантом, что замер у двери, поглядывая на принца.
? Здравствуй, отец, ? прошептал Гэримонд, пытаясь улыбнуться.
? Ювэй, оставьте нас! – приказал король, игнорируя слова сына.
Он сел в кресло подальше от кровати, словно боялся даже приближаться к наследнику.
? Не стоит, ? за Ювэй ответил Гэримонд, сжимая ее руку сильнее. – Твой адъютант всегда знал все о твоей жизни, почему моему нельзя? Пусть остаются оба и слушают.
Королю не нравился такой ответ. Он хмурился и отворачивался от принца, а тот приподнимался все же на постели, будто не было врачебного запрета, через боль и с помощью Ювэй устраивался полусидя на подушках. Агиман почти сделал шаг, чтобы тоже помочь, но остановился. Король же даже не взглянул на сына.
? У меня к тебе много вопросов, ? говорил он строго.
? Спрашивай, я отвечу, ? обещал Гэримонд, осторожно отстраняя Ювэй и складывая руки на коленях, желая просто не отвлекаться от истины, которая всегда рядом.
? Зачем ты это сделал? – спросил король.
? Что именно?
? Зачем ты нанес эти раны? Не говори, что это был не ты.
? Это был я, ? спокойно ответил Гэримонд. ? Я был зол и расстроен, вот и решился на это безумие ? вскрыл все стигматы. Да, я соврал, их было много, всегда, но… Я не мог сказать тебе об этом, ? признавался он, закрыв глаза. – Я пытался несколько раз, но каждый раз понимал, что это просто мучительно и страшно. Что изменилось бы от твоего знания? Стигматы остались бы со мной, а ты только встревожился бы. Там на балу я соврал. Их много и их нельзя не чувствовать. Это больно, будто гниешь изнутри, но я ничего не могу с этим сделать, и ты не сможешь. Еще никто не смог. Чем больше я контролирую силу, тем сильнее она поедает мое тело ? тем больше и страшнее стигматы. Я не хочу так умирать, но это лучше, чем лишиться души и превратиться в чудовище. Понимаешь?
? Нет, – сурово ответил король, явно даже не пытаясь услышать сына. – Ты должен сопротивляться стигматам, а не покоряться им!
? Я пытался, но они не подчиняются мне. Они, возможно, единственное в этом мире, над чем я не властен.
В комнате стало тихо.
Хмурый король встал, подошел к окну и долго молчал, прежде чем задать самый главный вопрос:
? Зачем ты убил ее?
? Я не убивал ее.
? Не ври мне! – вскрикнул король, обернулся и даже подлетел к кровати, но его взгляд принц встретил без сомнений и страха.
? Я не убивал ее, ? повторил он, глядя отцу в глаза. – Зачем мне ее убивать?
? А я расскажу зачем! – восклицал король и стал расхаживать по комнате.
Ювэй поджала губы, словно это ее саму сейчас обвиняли без права на оправдания. Агиман тоже устало закрыл глаза и покачал головой, даже не пытаясь скрыть свое осуждение. Он был не согласен, но молчал, зато король не замечал ничего, взмахивая руками.
? Ты следил за Грэстусом, а проиграв ему, решил отомстить. Никто кроме тебя не обратил внимание, что он танцевал с Эмили. Он не только ее приглашал на танец.
? Только ее, ? вмешался Гэримонд. – Если кто-то помнит, что было как-то иначе ? он околдован.
? Не смей! – отрезал король. – Я сам помню, как он танцевал с баронессой Девре.
? Отец…
? Молчи! Я не знаю как, но именно ты убил ее! Ты поглотил ее душу, а потом явился ко мне и выгнал Грэстуса, чтобы потом обвинить во всем его, но выдал себя, указав время смерти. Когда понял это, избавился от стигмат, чтобы никто не мог сказать, что они ? последствия ритуала.
? Если бы я поглотил ее душу, у меня бы больше никогда не было стигмат, ? со стоном сказал Гэримонд. ? Они бы исчезли, навсегда.
Король только хмуро посмотрел на него, явно не понимая.
? Сила аграафа требует тьмы и разрушений. Все аграафы, что поддавались ей, жили дольше, а кто боролся ? сходил с ума первым. Я сопротивляюсь, поэтому гнию изнутри, понимаешь? Стоит мне покориться и все закончится…
Он говорил тихо, но как никогда честно. Шепот его дрожал, но короля это уже не трогало. Он зло и равнодушно смотрел на сына.
? Ты уже все решил, ? прошептал Гэримонд, понимая, как бесполезны его слова. ? Ты поверил ему, а ведь он просто… не знаю я, чего он добивается! Не знаю зачем, но в этом не может быть ничего хорошего.
? Лжец! Я запрещаю тебе покидать башню! – объявил король и выскочил из комнаты, чтобы запереть башню и выставить стражу, спрашивая себя, как он мог породить такое чудовище?
Он не задавал этот вопрос вслух, и потому Агиман не отвечал на этот вопрос, не говорил о том, что его эльфийское чутье никакого чудовища так и не заметило. В Грэстусе он тоже его не видел, и это добавляло сомнений.
Глава 17
Гэримонд тяжело вздохнул, когда закрылась дверь. Он просто сполз на кровати, отвернулся от Ювэй и сжался весь, как младенец.
? И почему он мне не верит? – со стоном спросил он.
? Надо было раньше ему рассказать, ? вздохнула Ювэй. – Про силу, про стигматы.
Она говорила это, сама скорее чувствуя, чем понимая, что такое сила аграафа.
? Я не мог ему рассказать, не мог.
? Мне же смог…
? Так то тебе, ? простонал Гэримонд.
«Ты грааль, да и там я сильнее», ? думал он, не говорил об этом, а только губы кусал.
? Ты много от него скрывал, а в неведенье очень легко поддаться панике и заполнить неизвестное домыслами. Причем не только своими, но и чужими. Нам, рыцарям, это запрещено, не должны мы думать над приказами, а он ведь король, ему должно думать обо всем.
Гэримонд снова вздохнул и натянул на голову покрывало, будто в кровати можно было спрятаться от всего мира.
? Если Грэстус был с отцом, если он все это время говорил с ним, ? все же бормотал он, ? то кто убил Эмили?
? Не надо думать об этом сейчас, ? попросила Ювэй, осторожно гладя его по плечу и складывая покрывало так, чтобы белый нос все же выглянул наружу. – Тебе сначала надо поправиться.
? Я не болен, а проклят.
? Тебе все равно надо окрепнуть, а потом мы найдем убийцу. Грэстус мог подослать кого угодно ? слугу, ученика.
? Там была его энергия.
? Не сейчас, ? настойчиво сказала Ювэй. – Об этом потом, когда ты станешь сильнее.
Она буквально ощущала, как из принца с нарастающим отчаянием вытекала жизнь, будто с кровью он терял силу, а тьма при этом слабее не стала.
? Ты права, ? соглашался Гэримонд, резко разворачивался на другой бок, словно не было все его тело покрыто ранами, а бинты его покрыли по ошибке. ? Ложись рядом, ? попросил он, ? и расскажи мне что-нибудь.
? Какой из меня рассказчик? – улыбнулась Ювэй, послушно укладываясь рядом, как в детстве с сестрой, когда та болела. – Ты можешь рассказать куда больше.
