Читать книгу Телохранитель для принцессы (Вероника Летова) онлайн бесплатно на Bookz (3-ая страница книги)
bannerbanner
Телохранитель для принцессы
Телохранитель для принцессы
Оценить:
Телохранитель для принцессы

4

Полная версия:

Телохранитель для принцессы

Пока Лада пыталась рассмотреть еще какие-нибудь детали, во двор навстречу гостю выбежал ее папа и стал крутиться вокруг него, стремясь не просто пожать ему руку, а захватить ее своими двумя и вложить в этот жест как можно больше теплоты и подобострастия.

Ладе почему-то стало стыдно за папу. Этот холодный горделивый тип совсем ей не понравился. Тем более он даже не пытался скрыть своего высокомерия и пренебрежения по отношению к ее отцу. Руку из его хватки хоть и не вытянул, но терпел это истязание с полным безразличием, а между делом оценивающим взглядом бесцеремонно рассматривал их дом и сад. Когда папа отвернулся, мужчина вытащил из внутреннего нагрудного кармана платок и отер ладонь. Выглядело это гадко, неприлично и возмутительно. Ладу всю передернуло.

Когда этот неприятный тип вдруг поднял голову и устремил взгляд прямо на нее, она даже не сразу успела среагировать. Несколько секунд она продолжала стоять и смотреть на гостя из окна, словно загипнотизированная, пока тот с холодным хищным выражением смотрел на нее. Наконец Лада отмерла, резко отпрянула и задернула штору.

Страх пульсировал в животе, поднимаясь к горлу, когда она вспоминала это лицо с пустыми серыми глазами, орлиным носом, раздвоенным подбородком и пренебрежительно выгнутыми тонкими губами. Этот человек был хищником – такая мысль почему-то сразу пришла ей в голову. Он был безжалостен. Он был абсолютно безразличен к чужим чувствам. Он всегда получал то, чего хотел.

Непонятная паника заставила ее отступить как можно дальше от окна, а потом вдруг метнуться к двери и проверить, заперта ли она на ключ. Боже, меньше всего она хотела бы встретиться с этим чудовищем лицом к лицу, сама не зная почему!

Через некоторое время она услышала, как хлопнула парадная дверь, потом раздались несколько мужских голосов в прихожей. Гости прошли в большую столовую, и там все стихло, отчего Ладе стало еще страшнее, на этот раз за отца. Горло сдавливал спазм, ноги почему-то подгибались. Лада заставила себя успокоиться и сесть за уроки. Задано было предостаточно, так что расслабляться было некогда.

Кое-как протянув за учебниками около часа, она все же не выдержала, приоткрыла дверь своей спальни и прислушалась. В общем и целом было тихо. Точнее, из ее комнаты невозможно было ничего расслышать, поэтому Лада решилась выйти и, неслышно ступая в мягких домашних балетках, спустилась по лестнице на второй этаж.

Надежнее было бы пробраться к столовой через кухню, но только не сейчас, когда там вовсю сновал повар и остальной персонал, который подавал к столу. Еще одна дверь вела в столовую через просторный холл, просматриваемый со всех сторон. Вроде бы, он сейчас был пуст.

На ватных ногах Лада едва заметно приоткрыла дверь столовой и прислушалась, потому что разглядеть что-либо через крошечную щель не представлялось возможным, а открывать шире было чревато разоблачением.

– Мне больше не интересны ваши обещания. Я не благотворительная организация. У нас с вами были совсем иные договоренности, – ледяным менторским тоном вещал их гость, сидя за столом. – Вам срочно нужны были услуги определенного характера – я вам их предоставил на своих условиях. Я предупредил, что плату могу потребовать в любое удобное для меня время, но не раньше года с момента договоренности. Год прошел. Я пришел за платой.

– Рома-ан Олегович, – с трепетным придыханием лепетал ее отец, – дава-айте будем рассужда-ать разумно. Я ведь уже объясня-ал, что на да-анный момент такой суммой не располага-аю. Мне неоткуда ее взя-ать. Ра-азве что укра-асть, но я-а ведь не вор. Вы же зна-аете, что я-а честный человек.

Со стороны собеседника послышался презрительный смешок.

– Честные люди к нашим услугам не прибегают, к тому же в срок отдают долги, – с ледяной непоколебимостью отрезал страшный гость, ничуть не стесняясь оскорбить хозяина дома.

– Я вовсе не отка-азываюсь от обяза-ательства! – вовсе не обиделся Семен Михайлович, продолжая сладко увещевать. – Я-а лишь прошу да-ать мне еще немного времени.

– Ваше. Время. Вышло, – выделяя каждое слово, вновь скривился в ухмылке гость. – Если мне не изменяет память, ваши проблемы были решены весьма оперативно в кратчайшие сроки. Вам необходимы были территории для застройки – мы их предоставили не вполне законными методами с рисками для себя. Ведь так? Так чего же вы теперь хотите?

– Но… но… Мы еще не получили прибыль с этой застройки! Квартиры плохо продаются из-за раздутого в прессе сканда-ала! Люди боя-атся, что дома-а могут пойти под снос. Я-а не вылезаю из судов! Так что откуда же я-а возьму такую сумму?!

– У вас есть другие объекты, – с презрением и пренебрежением заметил Роман Олегович, однако Семен Михайлович не отступал.

– Они пока что приносят не та-ак много прибыли. Мы едва справля-аемся с кредитами. Все вложено в новые застройки.

– Если вы не умеете вести дела, это ваши проблемы. Лучше продайте свой бизнес, пока не поздно.

– Но я-а буду разорен! Вы не можете! – вскричал выведенный из себя хозяин дома, однако его перебили тем же холодным высокомерным тоном, не терпящим никаких послаблений и уступок.

– Поверьте, это не самое страшное. Вы ведь знали, какие дела обстряпывали. Мы покрывали ваши грязные делишки при участии силовиков, мы даже повлияли на решение Следственного комитета. Вам простили использование земель сельскохозяйственного назначения под застройку. Вам простили сгоревшие исторические особняки в центре города. Все было как вы хотели. Вам выдавали необходимые разрешения, вас поддерживали, в ваших интересах принимали решения судьи. А теперь вдруг это ваше «Вы не можете!»… Мы все можем, не сомневайтесь.

– Послушайте, я-а заплачу ва-ам лично. У меня, конечно, есть кое-какие возможности. Жилые комплексы на северо-за-ападе столицы действительно кое-что приносят. Только, прошу ва-ас, не требуйте сейча-ас всю сумму. Не загоня-айте меня в угол! Я-а готов к сотрудничеству!

В голосе отца уже слышались истеричные нотки, дрожь, унизительный ужас. Лада и сама дрожала от страха, став свидетелем подобного состояния отца. Она никогда не видела его таким – жалким, унижающимся, беспомощным. Это полностью ее парализовало, в глазах потемнело, в животе страх сплел гнездо – большое и колючее, которое росло и ширилось с каждым мгновением. Одновременно внутри поднималась злость и чувство несправедливости. Кто этот наглый тип такой, чтобы так запугивать и унижать ее отца?! Его просто нужно было спустить с лестницы! Пусть катится отсюда со всей своей охраной! Она выскажет ему все, что о нем думает!

Рука уже схватилась за ручку двери, когда на ее плечо вдруг легла чужая тяжелая ладонь. Лада вздрогнула и подавила рвущийся наружу крик.

– Что вы здесь делаете? – раздался за спиной низкий требовательный мужской голос, а каменные пальцы сжались на ее плече, давая понять, что отпускать они не собираются.

В первый момент оторопев, Лада наконец пришла в себя и дернула плечом.

– Уберите руки! – выпалила она, резко разворачиваясь и упираясь взглядом в грудь здоровенного амбала в черном костюме. Затем быстро подняла глаза и встретилась с его пустым и тупым, ничего не выражающим взглядом. – Кто вы такой?! И что вы делаете в моем доме?! – в голос, уже ничего не боясь и не стесняясь, воскликнула она. – Как вы смеете ко мне подкрадываться?!

Непроницаемое лицо амбала взирало на нее сверху вниз с откровенным безразличием.

– Вам сейчас нельзя здесь находиться, – отчеканил он. – Пройдите в свою комнату. Я вас провожу и прослежу, чтобы вы оставались там. В противном случае мне придется применить силу.

– Что?! – Лада просто рассвирепела от такой наглости. – Я сейчас вызову полицию!

Понимание того, что два автомобиля официальных представителей властей и так уже стоят рядом с их домом, обожгло гневом и отчаянием. Однако отступать она не собиралась, воинственно сжав кулаки.

– Поверьте, это вам не поможет. Успокойтесь и… – амбал уже снова водрузил тяжеленную ручищу ей на плечо, а второй рукой поймал ее запястье, пытаясь потянуть на себя. Только в этот момент раскрылась дверь столовой и в комнате появился ее отец.

– Какого черта здесь происходит?! – зарычал он, весь наливаясь пунцовым цветом от ярости. – Уберите руки от моей дочери!

Семен Михайлович, не задумываясь, бросился к амбалу и схватил его за руку, пытаясь оттолкнуть. Смешной маленький воинственный колобок рядом с огромным каменным идолом, которого он едва ли смог бы сдвинуть с места хотя бы на миллиметр. Амбал не поддался, и неизвестно, чем бы закончилась эта нелепая схватка, если бы из гостиной не выплыл неспешной походкой их визитер.

– Отпусти девочку, тупица, – мрачно бросил он. – За что только деньги тебе плачу. Чтобы больше тебя не видел. – Роман Олегович говорил тихо, сухо, но весомо. Так весомо, что холодом пробирало до самых костей. Даже у амбала вмиг осунулось лицо, и он растерянно отступил, не веря своим ушам.

– Р-роман Ол-легович, – пролепетал он невнятно. – Ведь вы приказывали, чтобы никто…

– Ты еще здесь?! – также тихо, но еще более угрожающе зарычал большой босс. – Кто тебе сказал, что можно обижать девушку, тем более хозяйку дома? А эта – совсем еще ребенок!

Охранник наконец совсем стушевался и поспешно отошел, а Лада стояла и хлопала глазами, боясь этого человека еще больше, чем громилу с горами мускулов. Окинув взглядом все еще разгневанного отца, она перевела глаза на Романа Олеговича, понятия не имея, что должна говорить в таком случае. Благодарить за спасение в собственном доме? Извиняться за то, что подслушивала? Ведь ее, как ни крути, поймали с поличным.

– Что же вы не пригласили к ужину свою прелестную дочь? – вдруг натянуто улыбнулся Роман Олегович, и Ладу с ног до головы обдало холодом, так и льющимся из его полупрозрачных глаз, похожих на подернутые льдом озера, в которых отражались свинцовые осенние тучи. Она сразу отметила для себя, что вблизи мужчина тоже выглядел довольно моложаво, несмотря на углубившиеся мимические морщины, поседевшие до полной белизны волосы и еще шрамы, неровно изрезавшие его подбородок и слегка задевшие нижнюю губу. Тем не менее модная, стильно уложенная стрижка, легкий загар, прекрасно сидящая на подтянутой фигуре дорогая одежда, прямая осанка и легкие, непринужденные движения – все придавало ему свежий и здоровый вид. Такой точно в молодости, скорее всего, был очень привлекателен и имел успех у женщин. Сейчас же он вызывал в ней отвращение и страх. Не только из-за того, что он говорил ее отцу. Но еще и из-за того, как он смотрел на нее. В его лице читалась похоть – хищная, голодная, мерзкая. А еще опасность, угроза, безжалостность, властность – привычка получать все, что он пожелает.

– Моей дочери совершенно нечего здесь делать, – мрачно отрезал Семен Михайлович, продолжая кипеть от ярости. – Немедленно к себе! – рыкнул он на застывшую в изумлении Ладу, совершенно уверенный, что ни малейших возражений не последует.

– Зачем же так строго? – усмехнулся неприятный гость, на сей раз сверкнув белоснежными зубами. – Приятное женское общество всегда способствует пониманию и снижает напряжение. Мы, мужчины, без прекрасного пола превращаемся в безжалостных агрессоров и конкурентов. А такая красота способна любому смягчить сердце.

Семен Михайлович медленно отвел от Романа Олеговича отравленный гневом и ненавистью взгляд. Было заметно, что он готов броситься на этого типа и разорвать его на месте голыми руками, но изо всех сил сдерживается. Он стиснул пальцы в кулаки, весь обливаясь потом и краснея. Его щеки тряслись от напряжения, челюсти сжались.

– Убирайся в свою комнату! – заорал вдруг он так, как на самом деле хотел бы сейчас закричать вовсе не на дочь, а на этого пошляка, который позволил себе так смотреть на его девочку и делать какие-то мутные намеки в ее адрес. – И чтобы я тебя здесь до утра не видел! Поняла?!

Лада отшатнулась, не на шутку испугавшись. Затем метнулась в сторону, вся дрожа и пошатываясь. Резко развернувшись, она побежала прочь из комнаты. Когда поднималась по лестнице, услышала краем уха нравоучительный голос гостя.

– Зря вы так с дочерью, – с невинным упреком рассуждал он, будто бы ничего не замечая. – С девочками нужно обращаться как с принцессами. Тогда они растут уверенными в себе и выбирают достойных мужчин. При грубом обращении они могут стать жалкими подстилками какого-нибудь ничтожного подлеца или неудачника. Сколько ей сейчас?

– Вас это не касается, – уже плохо себя контролируя, зло прохрипел отец Лады, все больше переполняясь отвращением. Чувствуя, к чему все идет, Лада замерла на лестнице, не в силах заставить себя уйти. Она должна была знать, что происходит, и она не могла взять и оставить отца наедине с этим страшным человеком.

– Вы, конечно же, правы, Семен Михайлович, – беспечно ухмыльнулся гость. – Негоже мне лезть в чужую семью и отношения. Должно быть, сложно воспитывать дочь без матери. Уверен, вы прекрасно справляетесь при обычных обстоятельствах. Но сейчас ведь необычные обстоятельства, ведь так?

– Чего вы от меня хотите? – прорычал загнанный в угол Семен Михайлович. – Я уже сказал вам, что сейчас мне нечем вам заплатить, но я достану деньги в ближайшее время.

– Что ж… – Роман Олегович шумно и театрально вздохнул. – Как правило я не иду навстречу должникам. Однако, увидев вашу прелестную дочку, такую юную и прекрасную, я передумал. Не могу же я, в самом деле, лишить это прелестное невинное создание будущего, обобрав до нитки ее отца. Я дам вам шанс, о котором вы смиренно просили. Мало того, я проявлю высшую степень понимания и терпения. Мне вовсе не хочется толкать вас на крайние меры или на, упаси боже, преступления и необдуманные поступки. Я даю вам год. Ровно год с этого дня и с этого часа. Уж, пожалуйста, не подведите свою милую дочку, которая вовсе не заслужила дурной участи. Вы ведь меня понимаете?

Замершая на лестнице и дрожащая всем телом Лада вся превратилась в слух. Однако больше не было произнесено ни слова. Она лишь услышала легкий звонкий стук туфель их гостя по паркету. За ним последовал кто-то из его охраны. Дверь хлопнула, и все стихло.

Больше всего на свете ей сейчас хотелось сорваться с места и броситься к отцу, обнять его, расплакаться в его объятьях после перенесенного стресса, расспросить его обо всем, заверить его, что все будет хорошо. Только папа едва ли позволил бы ей и себе такую слабость. Скорее всего, он вновь бы на нее накричал и отправил бы в свою комнату, а потом несколько дней избегал бы встречи с ней. Да так оно на самом деле и было. Тема этой страшной встречи больше не поднималась между ними. Лишь изредка Лада позволяла себе спрашивать его, все ли нормально, но отец всегда уходил от прямого ответа, или отвечал, что все прекрасно. Именно тогда он нанял ей ее первого телохранителя. Лада больше не спорила, хотя порой чувствовала себя чьей-то пленницей…

Однажды подслушав разговор отца по телефону, она впервые услышала фамилию «Абагаев». «Ты же знаешь, что если Абагаев решил взять кого-то за глотку, то он уже не отпустит, – мрачно сцедил отец в трубку. – Рассчитывать на справедливость тут не стоит. Теперь у него всегда найдется причина меня прижать. Даже если я верну ему все до копейки в срок, он вспомнит о набежавших процентах. Такие никогда не бывают сыты и довольны. Они всегда голодны и жаждут новой крови. Только и я не собираюсь сидеть, сложа руки». В голосе отца одновременно звучали презрение и решимость, ненависть и бесстрашие. Ладу поразил тот контраст между его льстивыми трусливыми интонациями накануне и тем, что слышала сейчас. Похоже, папа весьма неплохо умел играть и изворачиваться. Его дурное самочувствие теперь тоже как рукой сняло… и это не могло не радовать.

Но кто же такой был этот Абагаев? Их гостя папа называл Романом Олеговичем, поэтому Лада, не долго думая, забила в поисковик полное имя и фамилию: «Роман Олегович Абагаев». Тут же увидев его фото в Википедии, она опешила и удивленно заморгала, рассматривая знакомые черты на фотографии. Да, без сомнения, это был он, хотя здесь снимок был старым, потертым и черно-белым, а человек на нем – лет на десять моложе… Как только пробежалась глазами по первым строкам, дыхание вдруг оборвалось…

Статья гласила: «Роман Олегович Абагаев (Рома Давинчи) – российский криминальный авторитет, вор в законе, один из лидеров организованной преступной группировки «Гарпун», получивший первую судимость в молодости за групповое изнасилование, и, несмотря на неуважительную в криминальном мире статью, пробившийся на самый верх преступной иерархии и коронованный такими известными авторитетами как Коля Бурбон, Вася Автомат и Горгона. Изначально входил в ближайшее окружение Горгоны, затем возвысился за заслуги. Прозвище получил за привычку душить своих жертв удавкой, а также за профессиональное увлечение живописью и искусством. Окончил школу с золотой медалью, получил высшее экономическое образование с красным дипломом, также имеет диплом о высшем художественном образовании. Профессионально занимается живописью, устраивает выставки для своего окружения. В настоящее время в сферу его интересов входят деревообрабатывающая, алюминиевая, строительная отрасли, а также банковский сектор. Абагаев ведет активную криминальную деятельность в Москве и Санкт-Петербурге, а также за границей, встречается с криминальными авторитетами, собирает сходки. У него имеются обширные связи среди крупных бизнесменов и чиновников, а также в силовых и судебных системах. Скорее всего, он собирается стать главным российским вором».

Прочитав первые два абзаца, Лада побледнела и отстранилась от ноута, откинувшись на спинку кресла. Руки дрожали, в мышцах была слабость, тем не менее, она вновь склонилась к монитору и перешла в раздел фотографий, рассматривая этого типа в разных ракурсах и образах. Может быть, это был не он? Но нет… сходство было стопроцентным. И эти шрамы… и прозрачно-серые, словно ледышки, глаза… Ошибки быть не могло…

По телу прошел озноб. Не в состоянии и дальше смотреть на это лицо и в эти нечеловечески бездушные стеклянные глаза, Лада захлопнула крышку ноута и вскочила с места. Во рту пересохло, когда она вспомнила, как этот человек, этот монстр, душитель, насильник, вор, имеющий связи во всех высших кругах, стоял в их дворе, поднимался по их крыльцу, обедал в их доме, угрожал ее отцу… А еще она вспомнила, как он смотрел на нее. На лбу выступила испарина, ее будто в лихорадке затрясло. Нет, такого не могло происходить в реальности… Ей это привиделось! Она не хотела об этом думать!

Как бы ей ни хотелось все забыть, с тех пор в ней поселился страх. Обычно он дремал, скрутившись уютной змейкой в животе, но стоило его чем-то потревожить, как змейка тут же просыпалась, поднимала голову, больно кусала и отравляла все тело своим ядом. Становилось так больно, что она часами не могла уснуть, дрожа в своей постели, свернувшись калачиком и прислушиваясь к каждому звуку за окном и в доме. Она стала бояться темноты, но также боялась включать свет. Она стала озираться, ходя по улицам, и теперь начала послушно держаться возле охранника, совсем замкнувшись в себе и больше не мечтая о свободе, прогулках и шумных компаниях.

Как-то после школы она вышла на улицу одна. Друзья задержались после уроков дописывать сочинение по литературе, только она из всей их компании управилась вовремя. Пройдясь вдоль улицы, она встревоженно выискивала автомобиль со своим телохранителем, но он, видимо, куда-то отъехал и задерживался. Это было странно. Обычно он никогда не позволял себе такого. Змейка в животе привычно зашевелилась, готовясь к атаке. Лада уже собралась набрать номер телохранителя, когда прямо перед ней припарковался черный Бентли, задняя его дверь открылась, и из глубины салона раздался знакомый мужской голос, от которого по телу пошли мурашки. Змейка зашевелилась сильнее, начала расти и крепнуть.

– Надо же… кого я вижу… Лада? – с улыбкой произнес голос, не очень-то убедительно изображая удивление. – Ты ведь меня помнишь? Я друг твоего отца.

Лада опасливо отступила. В автомобиле, на белом кожаном сидении, вальяжно раскинувшись, сидел тот тип, что посещал их недавно. В модном дорогом костюме, со свежей стрижкой и укладкой, в золотых часах, с золотым зажимом для галстука, золотых запонках и перстнях, весь вылизанный и холеный до кончиков ногтей, он произвел на нее жуткое впечатление. От его ухмылки над перерезанным шрамами подбородком подкатило чувство тошноты. Серые стеклянные глаза будто ощупывали Ладу с ног до головы, пробирались под одежду, под кожу, трогали волосы. Всю эту картину дополнил аромат пахнувших на нее духов, и этот запах будто кричал об опасности, обжег легкие, парализовал. Это змея внутри развернулась и вонзила зубы, впрыскивая свой яд. Лада была бы рада немедленно бежать, но тело сковал ужас, ноги не слушались и предательски подгибались. Она позорно запаниковала и судорожно сжала в руках сумку. Ее с головой накрыли самые жуткие предчувствия, а еще – безысходность.

– Вы ему вовсе не друг, – тем не менее как-то спонтанно выдохнула она, раз уж бежать не получалось.

– Зря ты так думаешь, – обволакивающе и насмешливо, почти ласково прошелестел голос мужчины. – Просто иногда взрослым приходится решать сложные проблемы, поэтому мы становимся жесткими и непримиримыми. Не переживай, с твоим папой мы все со временем уладим, особенно если ты нам немного поможешь.

Противные губы вновь изогнулись в подобии улыбки.

– К-как… – Лада нахмурилась, чувствуя, как пальцы на руках будто схватывает судорога. – К-как я могу помочь?

Мужчина непринужденно пожал плечами, затем убрал со свободного сидения классический элегантный портфель из оранжево-бежевой мягкой кожи, идеально гармонирующий с его серым пиджаком в бежевую клетку и бежевым жилетом в тон, затем указал на освободившееся место рядом с собой.

– Очень просто. Садись, я все тебе объясню. Проедемся немного. – С этими словами он провел ладонью по коже сидения, приглашая ее сесть. Но Ладе показалось, будто это он к ней прикоснулся, и ее внутренне обожгло и передернуло. Сердце забилось в горле. Отчаяние сдавило грудь. Змея страха, окрепшая и голодная, начала подниматься вверх, готовясь к новому укусу.

– М-мне нельзя, – слабо прошептала она. – За м-мной сейчас приедет п-папа.

– Телохранитель, ты хотела сказать? – ничуть не удивился мужчина.

Лада сглотнула и помотала головой. Она хотела возразить в наивной попытке скрыть правду, но слова просто не шли из горла. Это змея его перехватила, вонзила в него зубы и не отпускала, не позволяя выговорить ни слова, не позволяя сделать спасительный вздох, не давая убежать.

– Видишь ли, я попросил твоего телохранителя немного прогуляться, – заметил человек со шрамами, небрежно махнув рукой. – Он не станет нас беспокоить ближайшие полчаса. Ты сегодня немного опоздаешь домой, но сама скажешь папе, что тебя задержали после уроков учителя. Такое ведь иногда случается, Лада? – Мужчина улыбнулся, вновь окидывая ее противным оценивающим взглядом с ног до головы. – Так что садись, моя хорошая. Не стоит тянуть время, если не хочешь навредить своему отцу. Ты ведь не хочешь?

Последние слова лишили ее опоры, перерезали последний путь к отступлению, лишили кислорода. Все еще колеблясь, она оглянулась через плечо на школу, будто ища в ней защиты. Но только никому не было до нее дела. Толпа, вывалившая на улицу после окончания восьмого урока, уже рассосалась. Начался девятый урок, и кругом стало пусто и одиноко. Да, она знала, что нельзя садиться в машину к незнакомцам. Она также знала, что конкретно этот незнакомец смертельно опасен. Но в данный момент одна мысль пульсировала у нее в голове: папа попал в беду, этот человек не пощадит его, он грозил ему полным банкротством и сжалился, лишь когда увидел ее, Ладу. Змея внутри нее разрослась и совершенно вырвалась из-под контроля. Она душила, кусала, впрыскивала в нее яд, обезоруживая и полностью лишая воли.

Один шаг оставался до того, чтобы ловушка захлопнулась. Лада замешкалась, все не решаясь, потом отпрянула в последний миг, не в состоянии преодолеть отвращение к этому лощеному липкому типу. Только на этот раз спиной она уперлась в чью-то фигуру. Это был тот самый охранник-амбал, который уже раз поймал ее в доме отца. Он слегка подтолкнул ее к машине, придерживая за плечо. А когда она попыталась вывернуться, сжал крепче и толкнул к открытой двери.

– Не надо сцен, – тихо прошипел он так, что, скорее всего, даже его босс ничего не услышал. Его горячее дыхание ожогом отозвалось на шее. Одно движение – и она уже сидела в салоне, дверь захлопнулась, замок защелкнулся и машина тронулась, увозя ее прочь в неизвестном направлении. Охранник остался снаружи, но он, скорее всего, сел в другой автомобиль и поехал следом. Пальцы судорожно схватились за ручку двери, задергали, но она не открылась. Лада сглотнула и повернулась к незнакомцу. Вблизи тот выглядел еще более опасным, потому что его глаза обжигали холодом и противоестественной проницательностью, потому что его губы нахально ухмылялись и были противно влажными, потому что его шрамы пугали и отталкивали, потому что он сам смотрел на ее губы, грудь, колени так, как не должен был смотреть… Она сделала глубокий вдох, просто чтобы не упасть в обморок.

bannerbanner