Когда цветёт миндаль

– Судьба… Я не знаю, верю ли в неё. Но лес принял тебя. И я… я не могла оставить тебя там.

Он смотрел на неё, и в его взгляде мелькнуло тепло – слабое, но искреннее.

– Ты дала мне больше, чем жизнь, Сон-а, – сказал он, и имя её в его устах прозвучало как нота, что вплелась в её собственную мелодию. – Ты дала мне покой. Впервые за месяцы я не чувствую себя беглецом.

Эти слова повисли в воздухе, и в тишине, что последовала за ними, тени их прошлого начали рассеиваться – не исчезать совсем, но отступать, как утренний туман под лучами солнца. Сон-а подняла взгляд, и впервые за этот разговор её губы тронула лёгкая улыбка, почти незаметная, но живая.

– Покой – это то, что я искала здесь, – сказала она. – Может, и ты найдёшь его, если останешься.

Ён-джин кивнул, и в его глазах мелькнуло что-то новое – не просто благодарность, но понимание, что их судьбы, такие разные, пересеклись не случайно. Они сидели так, разделённые лишь несколькими шагами, но связанные этим разговором, что обнажил их раны и их поиски. Лес вокруг них дышал, и ветер, касаясь ветвей, уносил лепестки миндаля в небо, словно знаменуя начало чего-то большего – шаги к взаимопониманию, что рождались из их слов и их молчания. Тени прошлого всё ещё лежали на их тропе, но в этом утреннем свете они казались чуть менее густыми, чуть менее тяжёлыми.

Солнце поднялось выше, и его лучи, пробиваясь сквозь кроны миндальных деревьев, ложились на землю золотыми пятнами, что дрожали в такт ветру. Сон-а сидела на траве, её пальцы всё ещё сжимали тонкую травинку, будто она искала в ней опору для мыслей, что кружились в её голове. Ён-джин, опираясь на камень, смотрел на неё, и в его глазах, ещё усталых от пережитого, теплилось что-то мягкое, почти неуловимое, как первый отблеск зари. Их слова, только что сказанные, растворились в воздухе, но оставили за собой тонкую нить – хрупкую, но ощутимую, – что связала их в этой тишине.

Она подняла взгляд, встретившись с его глазами, и на миг её дыхание замерло. Этот человек, чужак из далёкого мира, теперь сидел здесь, в её лесу, и его присутствие больше не казалось ей угрозой. Оно было странным, непривычным, но в нём было тепло, которого она не ждала. Сон-а медленно выдохнула, и голос её, мягкий, как шелест листвы, нарушил тишину:

– Останься здесь. Пока твои силы не вернутся. Лес… он исцеляет, если дать ему время.

Ён-джин моргнул, словно её слова застали его врасплох, и его губы дрогнули в слабой улыбке. Он кивнул, медленно, будто взвешивая её предложение, но в глубине души уже зная ответ.

– Я останусь, – сказал он тихо, и в голосе его прозвучала благодарность, смешанная с облегчением. – Это место… оно другое. Здесь я могу забыть, что был беглецом. Хотя бы на время.

Сон-а не ответила сразу. Она встала, отряхнув траву с подола, и шагнула к хижине, но остановилась, обернувшись к нему.

– Тогда иди за мной, – сказала она, и в её тоне мелькнула лёгкая тень приглашения, почти незаметная, но живая.

Он поднялся, опираясь на камень, и последовал за ней, его шаги были неуверенными, но полными решимости. Они вернулись к порогу хижины и сели рядом – она на траву, он на низкую скамью, что стояла у стены. Между ними легло молчание, но оно не было пустым. Оно было тёплым, как воздух этого утра, и глубоким, как воды ручья, что журчали вдали. Они слушали лес – шорох ветвей, пение птиц, лёгкий трепет лепестков, что падали на землю, – и в этом звуке их души, такие разные, находили общий ритм.

Сон-а смотрела на миндальные деревья, чьи цветы сияли под солнцем, и впервые за долгие годы её сердце не сжималось от привычной тоски. Одиночество, её верный спутник, отступило – не исчезло совсем, но стало легче, словно тень, что рассеивается в полдень. Она чувствовала его взгляд, мягкий и внимательный, и это тепло, исходящее от него, было новым, но не чужим. Оно было как песня, что она пела лесу, но теперь кто-то слушал её в ответ.

Ён-джин откинулся назад, прислонившись к стене хижины, и закрыл глаза, вдыхая аромат трав и цветов. Впервые за месяцы бегства он ощутил покой – не просто отсутствие опасности, но что-то большее, что-то, что исходило от этого места и от неё. Она была для него убежищем, не только от тех, кто гнался за ним, но и от хаоса, что жил в его душе. Он не знал, как долго останется здесь, но в этот момент ему не хотелось думать о будущем – только о настоящем, о тишине, что они делили.

Они сидели так, не говоря ни слова, и в этом молчании рождалось доверие – первое, осторожное, как росток, что пробивается к свету. Лепестки миндаля падали вокруг, кружась в воздухе, и ветер уносил их дальше, вдоль тропы, что вилась среди деревьев. Сон-а украдкой взглянула на него, и её губы тронула улыбка – лёгкая, почти незаметная, но полная тихой надежды. А Ён-джин, открыв глаза, посмотрел на неё, и в его взгляде мелькнуло что-то, похожее на благодарность и обещание, ещё не высказанное, но уже живущее между ними.

Лес дышал вокруг, и в его дыхании их тени, такие разные, сливались в одну – пока лишь на миг, но этот миг был началом пути, что они только начинали идти вместе.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.