Хроники Омура

Не успев возразить, да и желая сбежать от любопытно-презрительных взглядов окружающих, Катя посеменила за ним.

Риарен двигался по залу, словно ураган, гости торопливо разбегались с его дороги. Душу сапфирового сжигала огненная ярость – вот и он попался! Пришел его черед, и над ним посмеялась Муара. Надо быть полным дураком, чтобы сразу не понять, кого тебе подобрали в Равные боги.

Рука девушки, зажатая в его сильной ладони чуть трепетала, но дракону не было совершенно никакого дела до чувств глупышки, так неудачно попавшейся на его пути. Риарену была важна только его собственная жизнь, которая вот-вот покатится как камень под откос, вовлекая в поток все, что попадется. Чем все это закончится предсказать довольно просто – ничем хорошим лично для него, как для будущего Повелителя Шерр-Лана. Потому что никто из живущих на острове драконов не примет человечку во главе своего государства, пусть и такую необычную.

Катерина, путаясь в длинном подоле и стараясь не поднимать взор, со всей возможной скоростью переставляла ноги, чтобы успеть за несущимся мужчиной.

Когда гонка завершилась, девушка едва дышала от усталости. Втащив ее в комнату, оформленную в золотистых тонах, Риарен практически бросил свою спутницу на диван. Впрочем, Катя была ему за это безмерно благодарна, так как появилась возможность хотя бы немного отдохнуть. Риарен замер напротив, сузил свои невероятно синие очи, горящие внутренним огнем, скрестил руки на груди и угрожающим тоном потребовал:

– А теперь рассказывай, кто ты такая и откуда свалилась на мою голову!

Катерина опешила от такой бесцеремонности, первым ее порывом было продолжить начатую ранее игру, но бешенство в мужском взгляде, обращенном на нее, заставило мгновенно передумать и сменить тактику. Выпрямившись, но, не вставая с дивана (все равно у землянки не получится свысока посмотреть на этого дракона в силу разницы в росте), девушка сказала:

– Мое имя Катерина. Меня перенесли сюда из другого мира и забыли тут.

– Хм-м…– глубокомысленно выдал сапфировый.

– Я говорю правду! – запальчиво объявила Катя.

– Шерра, поверь, если бы у меня возникло хоть малейшее сомнение в твоих словах, то ты бы уже здесь не сидела! – на его губах возникла холодная улыбка. – И это не объясняет того, как ты очутилась в моем городе, в моем замке, на торжестве, которое устроено в мою честь!

Взгляд землянки заметался по комнате вспугнутой птицей в поисках выхода из сложившейся ситуации. На ум немедленно пришли слова Шервесса о том, что Риарен мир Эсморранд поклялся не причинять вреда слабым. На этом она и решила сыграть. Глубоко вдохнув, будто собираясь с мыслями, она поднялась с дивана, вполне натурально всхлипнула:

– Меня похитил злой дракон… Это было очень-очень стра-а-ашно… – проникновенный взгляд на мужчину, и слезинка, скользящая по щеке для закрепления результата.

– Это ты про какого дракона говоришь? – с величайшим подозрением поинтересовался Риарен.

Катерина едва не взвыла – мир Эсморранд совершенно не проникся ее страданием.

– Про злого, – повторила она, пряча раздосадованный взгляд.

– Я это понял, – сапфировый подошел ближе, и Кате стало еще страшнее.

А если бы она узнала, что творится в его душе, то и вовсе бы сбежала отсюда, куда угодно, хоть даже и в окно выпрыгнула. Именно в эти мгновения Риарен мир Эсморранд решал одну важную для себя задачу. Глава клана сапфировых вот-вот мог потерять то, чего с таким нетерпением ждал долгие годы – прежний Повелитель Шерр-Лана, дядюшка Риарена, недавно умер, и теперь жители выбирали себе нового правителя. Среди претендентов главным был он, а его основным соперником значился бывший приятель, а ныне почти враг Шервесс Гирион мир Эвертонсс – глава клана агатовых. Их вражда началась относительно недавно, но уже пять лет они выясняли отношения и не всегда мирными способами, выискивая друг у друга слабые места. И вот теперь, кажется, Шервессу повезло – у Риарена появилось одна такая слабость, с миленьким личиком, сверкающими глазами и пухлыми зовущими к поцелуям губками. Сапфировый смерил свою только что найденную Равную придирчивым взором, и смутное подозрение закралось в его душу. Он вкрадчиво осведомился:

– Так кто из богов тебя сюда перенес?

– Шалуна и Зест, – смиренно ответила землянка, понимая, что все идет не по задуманному ею сценарию.

– Хм-м… – все, что послышалось от него в ответ.

– Выгоните меня? – с нескрываемой надеждой полюбопытствовала Катя, страшась спрашивать о другом, более явном развитии событий.

Риарен напряженно раздумывал, ища выход из сложившегося положения. Убивать девчонку было нельзя, а вот отправить куда подальше… Только вот куда? Может, поселить эту досадную помеху где-то в отдаленном месте и забыть? А если Шервесс узнает? Не зря же он ее сюда приволок! Сапфировый досадливо поморщился, и, глядя на это, Катерина начала мысленно прощаться с жизнью, уж очень зверское выражение было на лице Риарена.

Девушка постаралась слиться со светлой, в тон к платью, обивкой дивана, и, заметив это, дракон насмешливо выгнул бровь.

– Вы боитесь меня, шерра?

– Знаете, весьма сложно не бояться того, кто заведомо сильнее тебя самой! – отважно высказалась землянка.

– Хорошо, что вы это понимаете, – одобрительно кивнул сапфировый, улыбнулся и спросил: – Полетаем?

Катерина ожидала чего угодно, но только не этих слов, правда, ей не оставалось ничего иного, как просто кивнуть.

– Идемте, – Риарен спешно направился к двери, резко распахнул ее и на мгновение замер, узрев за порогом бесстыдно подслушивающего Шервесса.

– А ты что здесь забыл? – неприязненно поинтересовался он.

– Не твоего ума дело, – лениво отозвался агатовый, в то время как его взгляд пристально оглядывал комнату из-за плеча соперника.

Увидев живую и невредимую Катю, Шервесс мысленно выдохнул и перевел пылающий гневом взор на бывшего приятеля. Теперь черные и синие очи столкнулись между собой в молчаливом поединке. Риарен слишком хорошо знал соперника, а ко всему прочему обладал способностями к ментальной магии, поэтому он сходу определил, отчего агатовый примчался сюда. Определил и …разозлился. Волевым усилием загнал глубоко внутрь себя сводящий с ума гнев и с ядовитой улыбкой предложил:

– Выйдем?

Шервесс приосанился, не желая уступать, и отчеканил:

– А почему бы и нет?!

Пока Катя хлопала глазами от удивления, эти двое вышли за дверь, плотно притворив ее за собой. Но не успела землянка встать с дивана, как в комнату вошли два двое незнакомцев в одинаковых камзолах василькового цвета. Они встали по бокам от входа, с ничего не выражающими лицами вскинули алебарды, и Катерина догадалась, что это охранники, присланные Риареном для ее защиты. Только сильнее изумившись, она осторожно поднялась, воины-драконы тут же сдвинули алебарды, перекрывая ей путь.

– Я хотела к окну подойти, – с опасением поглядывая на них, тихо сообщила девушка.

Два холодных кивка, дали понять, что выглянуть на улицу ей разрешается.

Стрельчатое, довольно узкое оконце, не позволяло увидеть многое. Но то, что можно было наблюдать, заставило землянку прижать руку к сердцу и в первое мгновение испуганно отпрянуть.

В небесах, окрашенных лучами заходящего солнца, бились два дракона. Сапфировый и агатовый сошлись в смертельной схватке. Они яростно нападали друг на друга, их чешуя блестела в золотистом свете, рога, воинственно направленные на врага, переливались, как драгоценности. Зрелище невероятно красивое, но и ужасающее одновременно. Кровь яркими брызгами разлеталась в воздухе, устремляясь вниз, чтобы окропить сад у подножия замка. Огонь, вырывающийся из грозно оскаленных ртов, с громким шипением жег воздух и опалял искрящуюся чешую, оставляя на ней подпалины. Пики на длинных хвостах, коими драконы нещадно ударяли друг по другу, чертили кровавые борозды на прочных телах соперников.

Внезапный шорох за спиной вынудил Катерину резко оглянуться, отвлечься от битвы двух драконов и замереть, увидев другую битву. В распахнутую дверь с мечом в руке ворвался…Кеша. Охранники вскинули алебарды и частично перевоплотились. Это давало им дополнительное преимущество! Когти, клыки и поразительная скорость, с которой они наносили удары врагу. Катерина в ужасе прижала ладони к пылающим щекам, все еще не веря тому, что видит. Иннокентий крутился, словно волчок, отбивая все атаки. Меч, сверкающий на свету, будто пламя, четко встречал каждый выпад противников, металл ударялся о металл с угрожающим звоном, и в нем Катя слышала ноты торжественной и немного пугающей музыки. В голове девушки вертелось множество вопросов, главными из которых были: «А не сон ли все это?» «И если нет, то как Кеша здесь очутился?» « И где он научился так виртуозно сражаться?»

По комнате разлетались сверкающие искры, а Катерина не могла отвести взора от разыгрывающейся на ее глазах настоящей битве с участием парня, которого, как она думала, очень хорошо знала. Все действо было похоже на удивительный, завораживающий своей красотой, неведомый и невероятный танец. Кеша явно уступал своим соперникам, и не только в численности, но и в скорости, и маневренности тоже, но он не сдавался, отчаянно пытаясь выиграть.

Изрядно взволнованная всем происходящим девушка, вдруг осознала, что ее возлюбленного вполне могут убить, а этого ее сердце не выдержит. Она и так страдала, когда была вынуждена расстаться с Иннокентием по настоятельной просьбе брата, но, даже встречаясь с Кириллом, где-то в уголке души продолжала любить только Кешу. И вот именно в этот момент Катерина четко для себя решила – ни за что, никогда и никому больше не отдаст этого парня! Не отступит, не заставит себя забыть и постарается добиться взаимности! И для начала нужно сделать так, чтобы Иннокентий остался жив и по возможности здоров! Катя обежала комнату суетливым взглядом, не найдя ничего подходящего и не придумав ничего лучше, она истошно завопила, запрыгивая на подоконник. Все трое сражающихся замерли на месте в весьма комичных позах, а землянка, трагично всхлипнув, с пафосом промолвила:

– Если вы не прекратите, то я…я брошусь вниз…

Вся троица недоверчиво посмотрела на нее, да так единодушно, что Катерина искренне возмутилась:

– Не верите?

– Кать, ты чего? – растеряно поинтересовался Кеша, а его соперники показательно хмыкнули, выражая свое отношение к ее заявлению.

«Плохая из меня актриса!» – уныло подумала она, спрыгивая на пол, а оба дракона, воспользовавшись заминкой, снова начали атаковать, так что Иннокентию с трудом удалось отбиться.

Глядя на все это безобразие, девушка начала впадать в панику, подмечая, что ее защитнику становится все сложнее и сложнее. Трясясь и подпрыгивая на месте, чувствуя, что твердый пол вот-вот исчезнет из-под ее ног, и она грохнется в самый настоящий обморок, Катерина усилием воли заставила себя собраться. «Думай, Катя, думай!» – от волнения покусывая ногти, внушала себе землянка, ощущая внутри неимоверную слабость.

Слабость? Точно! Девушка подпрыгнула на месте – вот ее-то я и сделаю своим оружием!

Бросив мимолетный взгляд на Иннокентия, Катя увидела, как нелегко приходится ему в этом сражении, и, не придумав ничего лучше, просто стянула длинное шелковое платье через голову. Оставшись в плотном корсете, коротких панталонах, собственноручно обрезанных и подшитых, а еще украшенных тонким кружевом, ажурных чулках и изящных туфельках на высоком каблуке, декорированных мелкими самоцветами, землянка почувствовала себя почти «звездой» на сцене.

Чтобы привлечь мужское внимание, она тихонько покашляла. Ожидаемого эффекта не последовало – соперники продолжили сражаться друг с другом. Катерина, глубоко вдохнув, усилила звук, правда, отклика и на этот раз не последовало. Да что же такое?! Девушка с досадой топнула ногой! Спешно огляделась, запрыгнула на подоконник и отчаянно заголосила, надеясь, что так ее лучше услышат.

И ее услышали! Все кому не лень! Драконы охранники с несуразно выпученными глазами с громким стуком опустили алебарды, Кеша быстро-быстро заморгал, узрев соотечественницу в подобном наряде, и по его взгляду Катя поняла, что он всерьез задумался о состоянии ее рассудка, потому как на его лбу почти что буквами можно было прочесть: «А не повлияло ли на Катьку длительное пребывание в этом мире? И если повлияло, то как именно?!» Но это было еще не самое страшное! Оглянувшись, землянка оторопела и взвизгнула от переизбытка нахлынувших эмоций. Оба дракона замерли в небесах, будто по команде воззрившись на нее, а затем разом ринулись к замку, размахивая крыльями так усердно, что вокруг начал бушевать целый ураган. Буквально свалившись с высокого подоконника, больно ударившись о твердый паркетный пол, Катерина беспомощно посмотрела на своего предполагаемого спасителя. Иннокентий дураком не был, правильно истолковав ее взгляд и здраво оценив ситуацию, он стремительно подскочил к своей подруге, рывком поднял девушку с пола и рванул прочь из комнаты. Охранники тоже оказались не лыком шиты, и бросились вдогонку, а спустя мгновение замок содрогнулся, видно, это Шервесс и Риарен достигли его стен и впечатались в каменную преграду.

Катерина, не чуя под собой ног, неслась следом за Кешей, который тянул ее за собой, точно на буксире. Преследователи не отставали, поэтому Иннокентий тоже не сбавлял заданного темпа, ругаясь сквозь зубы и уговаривая свою соотечественницу чуток потерпеть. А Катя летела, будто на крыльях, которые подарило ей чувство, внезапно возникшее в душе. Описанию оно не поддавалось – но значило одно – мечты девушки сбылись, самые смелые, самые тайные, самые волшебные! Еще бы! Незнакомый мир, кругом злодеи и злодейки, чудовищные обстоятельства, грозящие гибелью, вдруг среди этого хаоса появляется ее герой и спасает из лап коварных страшилищ. Катерина ощущала себя героиней голливудского боевика, поэтому ничуть не боялась, а, вдохновленная любовью, готова была последовать за своим возлюбленным куда угодно.

Очередной поворот извилистого коридора, оформление которого девушка даже не успела рассмотреть, и беглецы видят перед собой Шалуну и ее охранника.

– Ну, наконец-то! – рыжеволосая девочка подпрыгнула на месте, а Воин ночи активировал амулет, похищенный в очередной раз у Зеста.

***

Перевоплотившимся Риарену и Шервессу удалось лицезреть только яркую вспышку, в которой исчезла их Равная. Драконы резко остановились и с нескрываемой злобой воззрились друг на друга.

– Вон из моего дома! – процедил сапфировый.

– Как скажешь! – прошипел в ответ агатовый. – Но не жди, что наша война на этом закончится!

– Я буду разочарован, если ты отступишь! – язвительно ответствовал Риарен.

– Ни-ког-да! – презрительно отчеканил Шервесс. – Наша война будет продолжаться до победы…моей, разумеется!

– А вот это мы еще увидим! – сапфировый в долгу не остался, и, смотря в спину уходящему врагу, думал о том, какие законы напишет, едва взойдет на престол.

Определился сразу, что самым первым его указом будет тот, в котором будет черным по белому написано и скреплено гербовой печатью – никогда и ни за что не пускать людей (любых!) на земли Шерр-Лана!

Луана довольно улыбнулась, а Фрест и Зест, проиграв сестре, одинаково скривились. Младший из близнецов, раздосадованно покусывая губы, изрек:

– Это все проделки нашей сестрички! Она же у нас богиня удачи!

– А по-моему, каждый получил по заслугам! – пропела Луана в ответ.

Фрест высказываться не стал – ему было совсем нерадостно осознавать, что двое его самых перспективных подопечных поссорились, похоже, окончательно. Вместо того, чтобы сотрудничать во славу своего покровителя, эта парочка устроит бойню на Торр-Гарре, в которую будут вовлечены все кланы. И кто бы не выиграл: сапфировые или агатовые для Фреста это будет означать личный проигрыш! Бог огня поспешил домой, ему необходимо было серьезно над всем этим поразмыслить, желательно в полном одиночестве! Зест отбыл в свое царство, плести очередной коварный план, а Луана, весело напевая себе под нос, отправилась отмечать свою победу вместе с подругами из других миров.

***

Даже не успев отдышаться, Катя и Кеша оказались в родном мире. Здесь властвовал осенний вечер, по небу плыли тяжелые облака, подгоняемые северным ветром, из которых вот-вот закапает дождь.

Во время перемещения девушка крепче ухватилась за своего кавалера и закрыла глаза, чтобы хотя бы немного продлить свое счастье. Ледяной ветер, растрепавший волосы и леденящий тело, вернул Катерину в реальность, но она только сильнее уцепилась за широкие плечи Кеши, всем сердцем желая продолжения этого сказочного сна. Всхлипнула, осознавая, что он закончен, и пришла пора просыпаться.

– Ты чего, Катюш? – почему-то хрипло спросил Иннокентий, и девушка снова всхлипнула, услышав такой родной и любимый голос.

– Кать? – он настаивал. – Ты обижена на меня?

– Нет, – чуть качнула головой девушка, все еще не стремясь открывать свои глаза.

– Катюша, прости, что не пришел раньше! Тебе там нелегко пришлось, но ты молодец! – с искренним восторгом ответил Кеша.

Катя распахнула веки, услыхав еще и заботливые нотки, столкнулась с серыми очами, взгляд которых был пронзителен и нежен одновременно, утонула в них и судорожно вздохнула. Иннокентий прижал девушку к себе, собирался что-то сказать, но в это время небо над ними разверзлось, и на землю полились потоки ледяной воды.

Без лишних слов, Кеша подхватил Катерину на руки и бросился бежать к своему припаркованному неподалеку от лесополосы автомобиля. Ключи от него, каким-то чудом не потерялись за те две недели, что он гостил в чужом мире. Будучи от природы аккуратным и бережливым, все это время Иннокентий носил их на груди вместе с брелком, прикрепленным к витой цепочке, подаренной ему рыжеволосой богиней на удачу.

Потоки воды стекали по лицу, ослепляли, попадали в рот, захлебываясь, парень произнес:

– Катюш, сними брелок с моей шеи…

Дрожащими от волнения и холода руками девушка потянулась к шелковой сорочке под небрежно расстегнутым богато расшитым камзолом, таким непривычным в современном мире.

Развязав шнуровку на рубашке, Катя с трепетом прикоснулась к обнаженной коже, такой горячей и гладкой на ощупь. Кеша чуть вздрогнул, и девушка шепнула:

– Извини…

– Это все дождь…– по-прежнему сипло отозвался он.

Как бы Катерине не хотелось продлить минуты блаженства, когда ее пальчики скользят по загорелой, влажной от дождевой воды, бархатистой коже, притворяясь, что так долго добираются до брелка с ключами.

К глубочайшему сожалению Кати, вскоре все прекратилось, машина приветственно моргнула своему хозяину, и он, открыв одну из дверей, усадил девушку на пассажирское сидение, а сам, обежав авто, присел на водительское. Дверка хлопнула, отрезая невольных путешественников по мирам, от потоков дождя, капли которого теперь барабанили по окнам и стекали по ним вниз.

Иннокентий повернул ключ в замке зажигания и включил обогрев салона, зачем-то наклонился к бардачку, и они с Катей столкнулись. В головах молодых людей все перемешалось, и Катерина первой потянулась к губам любимого, прикоснулась к ним, нежно, аккуратно, будто спрашивая разрешения, и Кеша вдруг ответил ей со всей страстью, от которой голова Кати закружилась. Весь мир померк, и в нем остались лишь двое влюбленных, которые были вынуждены так долго скрывать свои чувства. Нервно цепляясь за роскошный камзол, девушка боялась, что все закончится, только начавшись. Парень останавливаться не желал, кажется еще больше, чем его возлюбленная. В перерывах между поцелуями он пылко шептал:

– Я теперь тебя никуда не опущу… ни на шаг…

– Я не уйду…– отвечала она, стягивая с него мокрую одежду…

***

Шалуна и Воин ночи медленно приближались к машине, укрытые от дождя магическим «щитом». Мужчина первым подошел, прикоснулся к дверце авто, но отчего-то резко замер, широко ухмыльнулся, повернулся к своей маленькой подопечной и сказал:

– Пойдемте, я отведу вас домой, госпожа.

– А…– начала возмущаться Шалуна, но он ее прервал:

– А Кате и Кеше не до нас! – дабы мелкая проказница не надумала заглянуть внутрь машины, Воин спешно воспользовался волшебством амулета.

Спустя какое-то мгновение они уже стояли в комнате Шалуны, расположенной в Обители богов Омура.

Скрестив руки на груди, маленькая богиня недовольно взирала на своего охранника. Он криво усмехнулся и проговорил:

– Успокойтесь, госпожа Шалуна, скоро я избавлю вас от своего общества! Пойду искать другую работу!

– М-да! – недовольство маленькой негодницы лишь усилилось.

– Я думал, вас обрадует эта новость! – картинно приподнял бровь темноволосый.

– Ты уйдешь, и папенька подберет мне другого охранника! А к тебе я, вроде как, уже привыкла! – Шалуна уперла руки в бока.

– Не переживайте, госпожа, может, еще свидимся, – Воин ночи направился к двери.

– Подожди! – воскликнула она, – скажи мне хотя бы свое имя!

Мужчина повернулся, мягко улыбнулся и ответил:

– Мое имя Тауз! Запомни его, шалунишка…

История третья

О том, как гном путешествовал

Над Рудничными горами вставало яркое солнце, окрашивая горизонт красками, взятыми с разноцветной палитры, в которой преобладали теплые тона. Стражник, стоящий в карауле, охраняющий границы небольшого гномьего поселения, устало зевнул и обратился к напарнику:

– Нобур, когда твой сынишка намерен пройти посвящение?

Невысокий, даже по меркам их расы, гном с ленцой откликнулся:

– Знамо когда – Фрест и Горист уже назначили дату, а нам остается только подчиниться! Десятого солнечника спустятся они с небес в чертоги Штравенбаха и примут посвящение отроков наших.

– А отпрыск твой подготовил дар, что богам угоден будет?

Здесь Нобур досадливо нахмурился и уклончиво изрек:

– Приготовит! Чай гном он али нет?!

«Гном-то, гном, вот только не такой как все!» – про себя подумал первый стражник, с сочувствием поглядывая на напарника.

Нобур сделал вид, что не замечает этого взгляда, отвернулся и воззрился на горизонт, веруя в милость творцов Омура.

Звучный удар колокола эхом разнесся по горным перевалам, означал он для гномов только одно – приход нового дня. Прочные, обитые белым серебром, высокие ворота, указывающие вход в поселение, открылись. Нобур побрел домой, в глубь горы – настала пора отдохнуть: выпить чашечку ароматного взвара, да раскурить трубку, а уж затем и поспать. Хотя нет! Было у уважаемого гнома Нобура Карделла еще одно важное дело – ему предстоял серьезный разговор с сыном Ремом, прозванным Баламутом за неуемный характер.

***

Сам Баламут Карделл в это время был занят тем, что развлекался вместе со своими друзьями. Очередная веселая ночка подошла к концу, и хмельной компании следовало разойтись. Громт, один из добрых приятелей Рема, окинул всех сидящих в небольшой таверне придирчивым взором и гаркнул:

– А ну-ка, ребятушки, скажите мне, готовы ли вы к посвящению!

Все разом загомонили, рассказывая о том, что они создали, но до определенной поры хранят в своих тайниках, и только Карделл загадочно молчал, пряча лукавую улыбку.

– Баламут, а ты что-нибудь создал? – обратился к нему Громт, а остальные умолкли, ожидая ответ товарища.

Рем таинственно блеснул темным глазом, неспешно отпил из кружки крепкого пива и огорошил всех своим ответом:

– Нет! Надо больно!

– Как это нет? – послышался грозный окрик, и повернувшиеся на вопль гномы узрели зашедшего в небольшой полутемный зал Карделла-старшего.

Рем остался совершенно спокоен, яростный взор и нервно сжатые кулаки папеньки не произвели на него должного впечатления. Нобур, громко топая башмаками, подошел к столику, который занимали юноши, включая и его сына. Гневно сопя, Карделл-старший ухватил отпрыска за ухо и обманчиво тихо полюбопытствовал:

– Как ты сказал? Ты не подготовил дар?

– Нет! – Баламут попытался гордо выпрямиться – но не получилось – батюшка держал крепко.

– Ах ты…– дальше последовала тирада, состоящая сугубо из слов, произнесенных на орочьем языке.

Громт и остальные друзья Рема пооткрывали рты, сам виновник родительского сквернословия недовольно поморщился.

– Я тебя отучу бездельничать, хмар ты этакий! – без перерыва разорялся Нобур, вытаскивая сына из-за стола.

Таким образом они вышли из таверны, родитель продолжал сыпать проклятия, сразу и на всех: на себя, мол, мало уделял времени воспитанию сына; на жену, которая потакала капризам отпрыска; на неудачный день, когда Рем появился на свет – явно боги были заняты другими делами и позабыли одарить его сына трудолюбием; но громче всего возмущался он по поводу взбалмошного характера Баламута – не гном, а вздорная человеческая девица, вечно ищущая приключения на свою филейную часть!

Рем угрюмо помалкивал и переставлял ноги, чтобы не упасть, а то еще больше осерчает родитель, да так и потащит волоком сына прямо по камню – не слишком приятный способ попасть домой. Только вместо уютного домика, одним концом, соединенного с небольшим углублением в скале, где разведен очаг, а перед ним стоят мягкие кресла, и матушка наверняка уже приготовила наваристую похлебку, батюшка тянул Баламута к кузнице. Вместо ароматного запаха мяса Рем ощутил жар горнила, и не плошку с похлебкой лицезрел он, только груды оружия и доспехов, ожидающих, когда ими займутся умелые руки. Распахнув дверцу, разъяренный Нобур практически закинул внутрь своего сынка и сильным пинком затворил створку, громогласно повелев: