скачать книгу бесплатно
Она молниеносно сделала вид будто потеряла что-то в воде и, не замечая никого вокруг, исследует дно.
Ничего лучшего с ходу ей придумать не удалось.
Парень на берегу рассмеялся, а потом что-то негромко сказал ей. Но когда она изящно выпрямилась и грациозно повернула голову, чтобы переспросить, оказалось, что он разговаривает не с ней, а с лошадью, которая пила из реки.
Она увидела, как парень похлопал её по бокам, погладил по шее, а потом бесшумно вскочил ей на спину и будто ничего не видел, уехал.
Из груди Кати вырвался глухой стон, похожий на рычание.
Она ударила ногой по воде, и мальки рванули в разные стороны, забиваясь под камни.
«Это могло случить только со мной».
«Интересно, что он подумал, наблюдая как я тут корячусь, притворяясь морской звездой? Что я с рождения такая одарённая? Или что я просто не заметила, как скачет огроменная лошадь, сотрясая землю, останавливается напротив меня, с шумом заходит в воду, а потом рядом с моими грязными штанами садится парень, грызёт соломинку и смеётся?», – размышляя, Катя выбралась на берег.
«Скорее всего, он подумал, что я идиотка», – с сожалением заключила она.
***
Походив по берегу без цели, Катя решила заглянуть в лагерь реконструкторов у подножия холма. Там на площадке было установлено целое подворье с деревянными постройками, в каждую из которых можно было заглянуть и узнать, как жили наши предки несколько веков назад.
На самом деле её это совершенно не интересовало. Просто постройки обещали тень и прохладу. А ей срочно нужно было найти место, в котором её плечи и лицо перестанут так нестерпимо гореть.
До закрытия ярмарки, когда мама освободится, было еще несколько часов и если она сейчас не спрячется от солнца, то превратится в жареную котлету.
Думать о том, чтобы вернуться в их жуткий дом, она даже не хотела. Одна, без мамы, она ни за что не переступит его порог.
***
Пройдясь пару раз по двору и изучив все строения снаружи, Катя начала заглядывать вовнутрь.
Она побывала в избе, в амбаре и даже на конюшне. И везде шли экскурсии, на которых пышные разгорячённые девушки, одетые в несколько слоев традиционной одежды, громко рассказывали посетителям интересные факты, связанные с бытом древних славян.
На одной из экскурсий ведущая повела их куда-то на задворки, чтобы показать кур, но Катя никогда не любила контактный зоопарк и поэтому отстала от группы. Зато обнаружила кое-что поинтересней.
Неподалёку от центральной тропы под деревом виднелся вросший в землю домик. Крыша, наспех закиданная глиной и дёрном, едва возвышалась над землёй, а вход располагался где-то глубоко внизу. Чтобы войти внутрь нужно было спуститься под землю по грубо сколоченным ступеням.
Не встретив никого поблизости, кто мог бы ей рассказать про назначение этой постройки, Катя решила, что узнает всё сама.
Осторожно приоткрыв скрипучую дверь, она заглянула в темноту, не решаясь войти. Изнутри потянуло прохладой, сыростью и старым мокрым костровищем.
– Заходи, девица, не стой на пороге, – донеслось из дальнего угла.
При слове «девица» Катя невольно поёжилась, но голос был женским, мягким и не внушал опасения. Она вошла в чёрный проем двери и ступила на гладкий холодный пол.
Горящая на столе лучина дымила и трещала изо всех сил, иногда выхватывая из темноты очертания предметов, но окончательно справиться с тьмой не могла. Тусклый свет проникал в маленькое оконце под крышей.
Привыкнув к темноте, Катя увидела в полумраке белые пятна человеческих лиц. Вдоль стен на лавках сидели женщины в праздничных одеждах и одна из них неторопливо рассказывала свою историю.
Когда глаза совсем попривыкли, Катя разглядела собравшихся. Оказалось, их было не мало – от жары в избушке спасалась куча народа.
Здесь были артистки из «Сударушки». Они с серьёзными лицами слушали рассказчицу. Поснимав кокошники, женщины сосредоточенно смотрели в пол и кивали головами, соглашаясь со всем, что она говорит.
У стола сидела семья с ребёнком. Одетые в спортивные костюмы, они явно, как и Катя просто проходили мимо и точно также из любопытства приоткрыли дверь. Девочка лет семи на коленях у отца заворожённо слушала льющуюся речь, а сами родители, вытянув шеи, замерли, будто фотографировались на паспорт.
Справа от себя Катя с удивлением обнаружила приезжего парня, полулежавшего на лавке. Скрестив руки на груди и вытянув ноги, он из-под прикрытых век следил за всеми, кто был в избе, не обращая ни малейшего внимания на подсевшую Катю.
– Встала она так, под сосну-то, и стоит себе. А он мимо прошёл. Огроменный такой, выше леса и колпак медный на ём. И всё, не живать ей больше на белом свете. В тот год и померла, – закончила рассказчица.
– Дак это леший был! – отозвалась другая. – Надо было матюкать его. Оне матюков боятся.
– Ежели б она матюгнулась, он бы её задавил. Надо было воскресну молитву читать, – перебила её третья.
Рассказчицы сидели возле окна в одинаково нарядных костюмах и активно жестикулировали, явно наслаждаясь вниманием слушателей.
У Кати не было никаких сомнений: она попала на реконструкцию посиделок, где замужние женщины рассказывали друг другу былички. Женщины были не настоящие, не из глухих деревень, а как и все артисты, привозные. Промышляющие фольклором.
Но рассказывали они очень артистично и восхищение на лицах зрителей было неподдельным.
– А вот было дело…– послышался грубоватый женский голос из самого тёмного угла. – Я что расскажу…
Рассказчицы недовольно переглянулись, но прерывать чужачку не стали.
"Когда моя тётка Нюрка ещё в девицах была, пошла она раз за кислицей на Мёрзлый Утёс. Это тут рядом.
Страха в ней тогда не было, – за ягодами-грибами все с раннего детства ходили, на сенокосах тоже с малолетства пропадали.
Пришла она так на поляну, собирает кислицу, – мы её на пирожки рвём, – а сама мечтает. Парень ей в деревне шибко нравился, Петром звали. Старше её был на пару лет, красивый, статный, девки бегали за ним, вздыхали, а тёть Нюра не подходила даже. Она не красавица была и знала про это.
Только вот мечтать-то о любви не запретишь: так она собирает траву, а сама с ним вслух разговаривает, как будто бы познакомились они, она ему понравилась, и вот он её за околицу на свидание зовет, а она не соглашается.
Так вот она размечталась, как видит этот Пётр к ней через поляну идет.
Тёть Нюра чуть не померла от стыда, а он подходит и так ласково ей говорит, мол, чего ты Нюра здесь сидишь, пойдём лучше со мной за морошкой. Она обрадовалась внутри, а виду не подаёт. Пётр её тогда уговаривать начал, разные приятные слова говорить, а потом за руку взял и повёл как невесту свою. Она и пошла.
Морошка у нас на болоте растёт и идти туда с Мёрзлого совсем не близко. Да и поспеть она должна была не раньше июля, а на дворе май. Тёть Нюра потом говорила, что вроде как понимала это, но будто бы в тумане всё было. Да и любила она его сильно.
Так и шли они весь день. Много всего Пётр ей рассказал и про себя, и про местных, сказал, что давно на неё заглядывается, что сердце у неё доброе, а с лица воду не пить, и вообще… Короче говоря, решили они как вернутся в деревню сватов засылать.
А на болоте и правда морошки было видимо-невидимо. Она смеялась от радости и он, глядя на неё смеялся. А потом заметила тёть Нюра, что шли они весь день, а солнце как было в зените, так там и висит, только жарит пуще прежнего. А у Петра изо рта пар идёт, как будто стужа на улице.
Она тогда вопросы начала задавать разные, что да как. А он улыбнулся, подошёл к ней, обнял, и тут тёть Нюру такой холод ледяной сковал…
Очнулась она в сумерках посреди болота. Солнце за хребет садится, ноги в ледяной воде сводит. Бросила тёть Нюра корзину пустую и побежала. Кричать хочет, а не может от ужаса. Сердце чуть не вылетело. Бежала она до тех пор, пока к ночи на старую лесовозную дорогу не вышла.
Дорога вся Иван-чаем поросла, травой высоченной. Тёть Нюра пробиралась через эти заросли, говорит, что знала, что с дороги сворачивать нельзя. Так и бежала под луной. А пока бежала, слышала со стороны болота, что он её то зовет, то смеётся во весь голос, то плачет.
Утром она вышла в Александровку и упала на траву без чувств. Долго её лечили потом от горячки, мать за ней ходила, знахарка местная читала над ней, пока тёть Нюра в беспамятстве была. Оказывается, в тот день, когда она заблудилась, Петра на делянке деревом убило.
Знахарка сказала, что являлся к ней Лешак с болота. Утром он как младенец выглядит, днём как парень, а вечером старик седой. А тёть Нюра ему понравилась и решил он её за собой увести, притворился парнем, да что-то не так пошло.
С тех пор у нас тут в лес по одному девки не ходят".
На какое-то время в избушке повисла тишина. Слышно было как звонко бьёт молот по наковальне в соседней кузнице.
– Багульник у вас растёт? – парень рядом с Катей приоткрыл глаза. У него оказался приятный мелодичный голос.
– Какой багульник? – рассказчицы у окна засуетились. – Зачем багульник?
– Багульник болотный. Он же головолом, он же болотная одурь, он же дурман-трава. Цветёт в мае, аромат сильный, опьяняющий.
– Ну может и растёт, я по лесам не шастаю, – раздалось из угла.
– Тогда всё ясно. – Парень лениво встал, размял затёкшие конечности и направился к выходу. – Багульник вызывает головокружение и галлюцинации. А ещё онемение конечностей, которое и почувствовала ваша тётя, потеряв перед этим ориентацию в лесу. – Умник распахнул дверь, впустив в землянку свежий воздух, и вышел.
Люди на лавках зашевелились, загудели, заёрзали. Словно очнувшись от долгого сна. Кто-то ругал парня, называя его выскочкой, другие говорили: «Ученье – свет, а у нас тут тьма», а кто-то уже начал рассказывать свою, новую историю.
Катя вдруг резко ощутила, что ей не хватает рядом этого человека. Место справа пустовало, и новая быличка уже не казалась такой интересной.
Вдобавок, она поняла, что ей сейчас как никогда нужен кто-то с холодной головой. Подвергающий всё сомнению, способный рассуждать логически. Кто-то, кто поможет найти объяснение всему происходящему с ней в этом странном месте.
Умник идеально подходил на эту роль.
Впрочем, он вообще был единственным кандидатом.
Катя вскочила с лавки и вылетела наружу.
«Надо срочно догнать его и познакомиться. Иначе я сойду с ума в этой дыре ещё до отъезда».
6. Андрей
Парня звали Андреем и он был только рад знакомству, потому что не знал, куда себя деть от скуки.
Аккуратный, одетый с иголочки, он был сыном каких-то то ли академиков, то ли профессоров, приехавших на фестиваль в рамках культурной программы, запланированной на отпуск. И уже завтра всей семьёй они собирались ехать дальше в историко-археологический музей под открытым небом.
– Они считают, что я слишком много занимаюсь и пытаются меня выгулять, пока есть возможность, – смущённо улыбнулся Андрей. – Я действительно очень много занимаюсь. Даже летом.
Готовлюсь к экзаменам, плюс олимпиады, конкурсы, проекты. Ещё хожу на курсы при медакадемии, в которую планирую поступать. Три раза в неделю езжу на репетиторство по профильным предметам, потому что отец считает, что мне в гимназии максимально не повезло с учителем. На выходных тоже не получается отдохнуть, потому что я решаю тесты. А в будни родители много работают, и мы почти не видимся.
Но когда есть возможность проводить время вместе, мы путешествуем. Сейчас у них отпуск и мы планируем посетить много разных мероприятий. А ты здесь тоже отдыхаешь от учёбы? Куда поступаешь?
***
Парень действительно оказался очень умным, но при этом был таким редкостным занудой, что Кате всё время приходилось менять тему разговора, общаясь с ним.
Сказать ему, что она закончила десятый и до сих пор не знает кем хочет стать, она не решилась. Вряд ли после такого он бы захотел продолжить общение.
Несмотря на свою дотошность и дурацкую привычку копаться в мелочах, он был довольно милым, и они быстро поладили.
Всего то и нужно было, – сделать вид, будто она не замечает, как он иногда смеётся невпопад. И как разговаривает сам с собой, когда думает, что его никто не слышит.
Самым приятным оказалось то, что симпатичный Андрей совершенно не привлекал её физически и поэтому как нельзя лучше подходил на роль подружки на день.
Если бы он хоть немного ей нравился, она бы не смогла с ним обсудить то, что собиралась. Молчала бы и улыбалась как дурочка. Было у неё такое свойство: переставать дышать рядом с парнем, к которому она не равнодушна.
Вообще она завидовала девчонкам, которые, флиртуя, могли показать себя во всей красе. Рассказать что-то интересное, пошутить и тут же вместе с парнем посмеяться. Для неё это было запредельным навыком.
Но с Андреем это было и не важно. С этим человеком можно было непринуждённо болтать на любые темы и не напрягаться, пытаясь произвести впечатление. Вернее, болтал он, а она только новый повод подкидывала.
Ей, по сути, было всё равно, что он о ней подумает. Завтра они расстанутся навсегда, а сегодня единственное, что от него требуется – помочь ей разобраться во всех этих странностях.
***
– Ты была в бане? – они уже довольно долго гуляли по свежему деревянному настилу, источавшему аромат сосен и всё вокруг изучили.
– А она здесь есть? Нам на экскурсии в избе рассказывали, что предки мылись в печке. Выгребали оттуда золу, стелили внутрь солому, ставили ушат с тёплой водой и хлестали себя веником. А потом бежали на улицу, чтоб ополоснуться холодненькой.
– О, да! Боль и наслаждение! Знаешь, как по-научному называется? – он рассмеялся. – Мазохизм. Избивать себя ветками и приговаривать: «О, да!», «Ещё», «Вот так! Чуть пониже…» – то ещё удовольствие. – Интересно, они до сих пор так делают? – Андрей сорвал на обочине травинку и попробовал себя ударить. – А ещё ожоги спины сто процентов у них были, – в печке тесно и темно как в пещере. Один раз прислонился и сразу обуглился.
– Ну не знаю. Я бы хотела попробовать. Люблю необычные ощущения.
– Позови как решишься? Хочу посмотреть, как ты вылетаешь из печки вся в саже и несёшься голышом через всю деревню искать бабку, чтоб она тебе пошептала на ожог и всё прошло. А голопузые сопливые дети показывают на тебя пальцем и кричат: «Бабайка!», «Бабайка!» – Андрея явно развеселила эта картина.
– Ты просто городской брезгливый мальчик и тебе слабо. Страшно и стрёмно.
Андрей фыркнул: «Предпочитаю душ».
– Зачем мы тогда ищем баню?
– Затем, что я побывал везде, кроме неё. У меня не комплект. А я не люблю неоконченных дел. Раз я сюда пришёл, то должен посмотреть все постройки, – он вмиг посерьёзнел, и Катя поняла, что они действительно никуда не уйдут, пока он не поставит галочки напротив каждого пункта своего плана.
– Бани строили далеко от дома. Чтобы, если вдруг начнётся пожар, изба не сгорела. И обычно их ставили у воды: на берегу реки, озера или у ручья.
Андрей смерил Катю долгим взглядом.
– Что? Нам так говорили на экскурсии, – с победоносным видом заявила она. – Могу показать, где речка. Я тут уже почти всё знаю.
Её спутник что-то пробормотал, отвернувшись в сторону, а потом согласился «сопровождать её, чтобы она не заблудилась».
Но как только они двинулись в сторону реки, раздался оглушающий низкий звук, и у Кати заложило уши.
Звук доносился отовсюду сразу и ниоткуда. Не давая возможности сообразить, куда бежать. С каждой секундой он нарастал, накрывая мощной волной, и Катю охватила паника.
В какой-то миг она подумала, что прямо на них падает горящий самолёт и вот-вот рухнет где-то совсем рядом. Или в деревню реконструкторов летит снаряд и сейчас всё взорвётся к чёртовой матери.
Она в ужасе пригнулась и закрыла голову руками.
Земля под ногами завибрировала, заставляя дрожать всё, что было на ней: мелкие камешки, травы, ступни ног и даже забор.
