скачать книгу бесплатно
Тимур не спеша поднялся и оказался у дверей сразу за ней. Как только двери отворились перед девушкой, зазвучал слабый писк и оба робота направили свои руки с отверстиями для электрических зарядов в сторону Тимура.
– А возможно и раньше, – проговорил сам себе Тимур, уже поднимаясь в лифте и глядя на город.
Вышел он на пятьдесят втором этаже, где был кабинет Салли и Калеба, и направился к ним.
Дверь была отворена, Тимур подошёл ближе и услышал:
– Это мелочь, – говорил Калеб.
Тимур осторожно заглянул внутрь. На экране были двое мужчин в костюмах, сидевших в незнакомой ему комнате. Перед ними, на столе, лежал открытый кейс с какими-то предметами внутри. Это было необычно, потому что обмен вещами, как правило, происходил через приёмник, а не при личной встрече.
– Да как мелочь? – спросил Салли. – Этого может хватить.
– Подожди… – протянул Калеб.
– У нас ещё три цели, а уже стемнело.
– Ночь нам и нужна, верно? – сказал Калеб, внимательно всмотрелся в происходящее на экране, затем вздохнул. – Ладно, записывай.
Он отошёл от мониторов и бросил взгляд на дверь, в которую быстро вошёл Тимур, делая вид, что только подошёл.
– Привет, – проговорил он и увидел, как экран погас.
– Ты чего тут? – спросил Калеб.
– Да вот, осматриваю здание. Зашёл своё рабочее место посмотреть.
Салли и Калеб молча смотрели на Тимура, пытаясь выдавить его взглядом.
– А вы что, всегда так поздно работаете?
– Бывает, задерживаемся, – ответил Калеб. – А теперь, прошу оставить нас.
Тимур кивнул и покинул кабинет. Дверь закрылась почти сразу.
«Ладно, завтра разузнаю», – подумал он и отправился спать.
***
Нюлайф.
В привычном для бесед месте, а именно в библиотеке в доме Дэмиена Кинга, сидели два приятеля, сам Кинг и Джон Макровски.
– Начинай, – сказал Дэмиен после того, как служанка покинула комнату с пустым подносом.
Огонёк, как всегда на встречах давних знакомых, потрескивал внутри маленького камина, играя целым театром теней на стенах просторной комнаты и лицах товарищей, спокойно и уютно сидевших в мягких креслах, со стаканами в руках, закинув ногу за ногу.
– Бенджамин явно в чём-то замешан, – начал Джон. – Я пока не знаю точно, в чём, но это лишь вопрос времени.
– Что ты нашёл? – спросил Дэмиен, глядя на огонь.
– Я обнаружил в его квартире потайную комнату. Там была доска с выделенной датой.
– Какой датой? Не томи.
– Что-то должно произойти через два дня, Дэмиен.
Кинг нахмурился, но так и не оторвал взгляд от огня.
– Это всё?
– Нет, ещё в компьютере были документы, в них упоминалось название организации «Закат». Помнишь такую?
– Лидеры в развитии науки и предшественники наших Лабораторий. Их, по-моему, закрыли со скандалом и публично казнили основателя, да?
– Да.
– При чём тут они?
– Я позадавал вопросы и вот что выяснил, – посерьёзнев, Джон подался немного вперёд, поставил стакан на столик. – Организация «Закат» занималась многими передовыми исследованиями и стала одним из лидеров в развитии науки, но «прославились» они благодаря исследованиям времени и его воздействия на человека. Бо?льшая часть этих исследований, та, что стала успешной, основывалась на теориях всё того же Лиама Мастава, который утверждал, что время есть материя, которую человек может «взять в руку» и переместить, если правильно «настроить» рецепторы.
– Этот Лиам… Почему я никогда не интересовался им… Есть вообще какие-нибудь отрасли в науке, где не была замечена его теория?
Джон усмехнулся, а вместо ответа продолжил:
– Так вот. Основателем этой компании был некий Бенедикт Лехнер, его все называли Фридрих. Почему? Не знаю. Именно его публично казнили на площади Круса, когда тот пытался скрыться от представителей правопорядка в одной из своих подпольных лабораторий.
– По-моему, он тогда ни слова не проронил.
– Да.
– Как с ним может быть связан Бэнни? Эта история была лет десять назад.
– Открылась компания двадцать пять лет назад, а скандальное её закрытие состоялось пятнадцать лет назад. Сомневаюсь, что Бэнни связан именно с той историей.
– Ага… А Лиам побывал в Пустой Зоне когда?
– Двадцать семь лет назад он вышел из Пустой Зоны, затем провёл около десяти лет в тайных исследованиях и только потом был заточён в компьютерные темницы.
– То есть сам «Закат» не был основан на теориях Лиама?
– Изначально они специализировались на исследованиях психологии, восприятия времени и изменениях природы и человека. Ну а после понравившихся Бенедикту теорий Лиама, они изменили вектор в исследованиях времени и начали проводить тайные эксперименты, из-за которых, в том числе, их и закрыли.
– А этот Бенедикт был лично знаком с Лиамом?
– Насколько мне известно, они несколько раз встречались, но так и не сработались. По крайней мере, мне Лиам об этом не говорил. Да я и не замечал такого… Хотя как раз после встреч с Лиамом «Закат» изменил своё направление.
Дэмиен сделал глоток виски и спросил:
– Думаешь, Бэнни интересовался наследием «Заката»? Или наследием Лиама?
– Пока не знаю.
– А что за документы были в планшете?
– Тексты, статьи, выписки какие-то, фотографии учёных. В принципе, всё это не так уж и засекречено. Но ещё там был один список… Думаю, перечень подопытных.
– Подробнее.
– Я не смог скопировать его или сфотографировать, у него хорошая защита стоит, даже переписать не дало. Там была таблица с номерами и кличками, вроде: Шустрило, Тут-там и прочие. Думаю, это люди, над которыми и ставили опыты.
– Может, Бэнни хочет возобновить эти исследования и поэтому похитил Лиама? – предположил Кинг.
– Я тоже об этом думал, но в планшете были ещё интересные записи. Похоже, что Бэнни имеет несколько тайных убежищ, и у меня есть некоторые мысли, где сейчас может быть Лиам. Если он всё-таки у Бэнни… Сегодня проверю.
– Будет просто замечательно, если ты найдёшь этого гения.
– И ещё, Дэмиен, я всё же думаю, что Лиам вообще не знал, что «Закат» действовал, основываясь на его теориях. Он пропал семнадцать лет назад, а основной пик деятельности Заката был пятнадцать-шестнадцать лет назад.
Дэмиен несколько раз медленно и вдумчиво кивнул, затем сказал:
– Хорошо, Джон, я тебя услышал. Завтра же поговорю с Бэнни и определюсь, как с ним поступить. От тебя жду скорейшего нахождения Лиама. Спасибо за работу.
Джон встал и направился к выходу, но вдруг остановился и добавил:
– Да, и ещё кое-что. На сигнализацию квартиры Бэнни приехала Виктория Крон лично.
– Интересно… – протянул Кинг.
***
Шанс.
Военные «мёртвой» армии разбили свой лагерь на окраинах города, так как разместить такое количество «приезжих» Шанс был не готов, да и сами «приезжие» не сильно рвались всей армией оказаться внутри «базы» врага. Собственно, и лагерем это было трудно назвать, так как весь он состоял из окопов, подземных тоннелей и блиндажей.
Марси стояла прямо над одним из окопов и смотрела на лагерь, затем обернулась и взглянула на верхушки зданий города, видневшиеся из-за стены. Послышался вздох, означающий осознание человеком никчёмности существования народа, к которому он принадлежал. Марси спрыгнула в окоп.
– Привет, – произнесла она, войдя в блиндаж капитана отряда Дуна.
– Добрый вечер, – спокойно сказал капитан и отошёл от какой-то карты, лежащей на служащей столом груде земли. Выглядел он, можно сказать, обычно – средний рост, тёмные волосы, не красавец и не урод (по местным меркам), ничем не выделяющийся. Была у него одна особенность – люди забывали его, словно человеческая память не могла схватиться хоть за что-то, чтобы сохранить в себе этот образ. Таким качеством он напоминал приходящие прямо перед сном мысли.
Марси не спеша прошлась по комнате и уселась на меньшую кучу земли, для этого и предназначенную.
– Накир, верно? – спросила она; капитан кивнул. – Скажи, Накир, есть ли отличия между нашей жизнью, – она обвела глазами «кабинет» капитана, – и жизнью местных жителей?
Накир помолчал немного, затем ответил:
– Есть, конечно. Они довольно странно живут. Сильно вольно, как по мне.
– Сильно вольно?
– Да. Думаю, им бы не помешала хоть какая-то дисциплина и простота.
Марси усмехнулась.
– Роскошь – удел бездельников?
– Верно. Роскошь – это болезнь.
– Объясни, – попросила Марси.
– Роскошь заставляет человека менять вектор своих размышлений и стремиться к ещё большей роскоши, тем самым меняя личность, разрушая его жизнь и врождённые стремления. Она затуманивает разум.
Марси снова усмехнулась – не потому, что слова Накира ей показались смешными, а потому, что не ожидала от него подобных осмысленных идей. Пусть она и была абсолютно противоположного мнения.
– А тебе нравится жить в окопах? – спросила она.
– Меня это устраивает, потому что такой образ жизни позволяет удерживать баланс между внешней и внутренней стороной нашего существования.
– А роскошь этот баланс нарушает?
– Думаю, да. Роскошь может всецело обратить неподготовленного человека ко внешней стороне, полностью разорвав связь со внутренним миром.
Улыбаясь, Марси осмотрела Накира с ног до головы, затем сказала:
– Многие с тобой не согласятся.
– Я знаю. Меня это не тревожит.
– А как насчёт твоих людей? Им нравится такая жизнь?
– Мне никто не жаловался.
– Это хорошо, – кивнула Марси, встала и прошлась по комнате, сцепив руки за спиной. Из одной стены торчал извивавшийся червь. Марси скривилась и тихо проговорила: – Не думаю, что люди должны так жить…
– Что?
Марси резко повернулась к капитану:
– Накир, почему твой подчинённый Дун вчера убил мальчика, которого мы взяли в плен ещё у нас?
– Вчера Дун отпросился, сказал, что хочет помочь городу восстановиться. Я отпустил. Потом эти новости…
Марси ещё раз осмотрелась вокруг, намеренно создавая паузу.
– Может, он жаловался на что-то? Может, болел? Может, есть какие-то мысли по этому поводу?
Накир помолчал какое-то время, затем задумчиво заговорил:
