скачать книгу бесплатно
Город из стекла
Мия Велизарова
Ден работает со спящими. Нет, он не читает сказки перед сном, зато умеет проникать в чужие грёзы, чтобы вернуть заблудившихся клиентов в реальность. Всё идёт хорошо, пока однажды парень не узнает один секрет. Была ли его жизнь до этого просто сном? Или же он сейчас грезит наяву?
Мия Велизарова
Город из стекла
Пролог
Город по утрам напоминал огромную движущуюся ленту. Сплошная река из серо-черных, реже белых, и совсем редко – красных или желтых авто, вечно спешащие люди в однообразных незапоминающихся прикидах. Как-то раз Ден записал вид из окна, наложил пару фильтров – и вуаля, получился фрагмент фантастического фильма, не хватало только пары НЛО, зависающих над стеклянной громадой торгового центра.
Вероятно, у кого-то это зрелище вызывало бы приступ тошноты перед неизбежным простаиванием в многочасовых заторах. А ему несказанно повезло по жизни: за утренним столпотворением на дорогах он наблюдал из окна восьмого этажа, неспешно потягивая кофе. Потом собирался и добирался до офиса минут за десять, пешком. Везунчик, что и говорить.
Отец хотел, чтобы сын пошел по его стопам археолога, мать мечтала вырастить еще одного Пикассо или хотя бы Херлуфа Бидструпа[1 - гениальный художник-карикатурист (1912-1988)]. А он обхитрил всех и поступил на психфак. Это сейчас, познав все прелести профессии, он время от времени ловил себя на мысли, что народ неспроста дает вещам емкие говорящие названия. Может, надо было в свое время покрепче держаться за мольберт и лекала?
С другой стороны, стоило озвучить друзьям и просто случайным знакомым свой род занятий, как те начинали смотреть с неподдельным уважением, если не с опаской.
Работа секретная, – предупреждал он голосом Проханова[2 - актер, цитата из фильма «Усатый нянь»], а потом ненавязчиво, отработанными фразами делал рекламу. Приведи друга, так сказать. Накопленных бонусов хватало не только на холостяцкую однушку в спальном районе, но даже и на компаньона: огромный серый жако, забракованный зоомагазином по причине нервного облысения, быстро освоился на новом месте, оброс и добросовестно отрабатывал свой паек, опережая будильник ровно на две минуты с четвертью.
– С добрррым утром! – неизменно провозглашал он каждый день, оптимистично игнорируя летящие в него тапочки. Периодическое желание вызвать Гринпис и отправить горластого соседа на родину с лихвой окупалось возможностью помедитировать на подоконнике.
На работу он тоже еще ни разу не опоздал, кстати.
Временами, шагая мимо сияющих небоскребов, Ден представлял себе их офис на одном из этажей – нет, лучше под землей, в бункере, чтобы добраться до него можно было только через многочисленные пункты охраны, отсканировав сначала палец, потом сетчатку, а потом и всего себя целиком, сверху донизу, чтобы точно было видно: вот он, наш дорогой Денис Валерьевич, как всегда вовремя.
Правда, там уже не будет возможности целый день напролет вдыхать аромат печеного хлеба. Пекарня прямо напротив – благословение для гурманов и проклятье для сидящих на вечной диете сотрудниц. Продавщицы, завидев его издали, заранее делали большой капучино с пенкой и протягивали хрустящий пакет. Свежий круассан с кофе каждое утро – можно сказать, за два года работы он стал наполовину французом, хоть в Париже и не был ни разу.
Смакуя на языке солоноватый привкус карамели, Ден направлялся к обшарпанному, несмотря на солидную арендную плату, трехэтажному зданию. Поднырнув под шлагбаум и махнув рукой охраннику, поднимался по видавшей виды лестнице и уже в коридоре чувствовал щекочущий ноздри аромат грейпфрута из аэрозольного баллончика. Босс, как обычно, приходила на работу первой, а уходила с их финансово тонущего корабля последней.
И вот здесь, в захудалом офисе, который даже GoogleMaps считал ниже своего достоинства отображать, а администрация города грозилась каждый год снести под очередной торговый центр, и творилась их «магия». Разработки на грани фантастики, под кодовым названием «МИФ», где каждое слово поочередно расшифровывалось в несуразно-громоздкий термин длинной в целую строчку и с обязательным дефисом посередине. Тем клиентам, которых не отпугнул ни затрапезный вид офиса, ни хмурый охранник, оказывались услуги на уровне «Матрицы» – правда, не такого вселенского масштаба, а чуть поскромнее.
Неприметная табличка на двери обещала профессиональную консультацию по выведению из затяжного сна. Звучало настолько неправдоподобно, что периодически к ним по ошибке захаживали благоухающие спиртным желающие закодироваться. Но нет, никаких капсул в духе Нео они не вживляли, даже гипнозом не владели – хотя на сей счет были у Дена серьезные подозрения в адрес начальницы, иначе чем объяснить, что он, хоть убей, не помнил момента, когда его подпись появилась на каждой странице трудового договора?
Дверь распахивается, едва не задев его по лбу, и на пороге появляется Тоня – его бессменная напарница, признанный поставщик сладостей в офисный буфет и обладательница такого звонкого голоса, что ей единственной официально запрещено отвечать на звонки: еще подумает кто, что они нелегально используют детский труд.
– Пришел? – хитрюга исподтишка пытается откусить половинку круассана у него в руке, но Ден привычным жестом прячет его за спину. – Ну и вредина. А у нас новый клиент, между прочим.
– Какой стаж?
– Четвертый месяц.
Конечно, до рекорда Спящей Красавицы еще далеко, но и не без году неделя. Проспать шестнадцать недель подряд – практически заново родиться, только в несколько ином, тонком мире. И порой связь с новой реальностью получалась настолько прочной, что выбраться самостоятельно клиент был уже не в силах. Объятия Морфея, путы сна – за все время работы Ден успел насмотреться всякого, но все равно каждый вызов оказывался непохожим на предыдущий.
Возможно, именно это и держало его в офисе, несмотря на регулярные задержки зарплаты и выматывающие сеансы. Вот и сейчас, стоило взять в руки папку с портфолио клиента, Денис почувствовал приятное покалывание в пальцах. Сегодня им предстояло открыть дверь в еще один мир, созданный чужим подсознанием – и с этим никакой аттракцион виртуальной реальности даже близко не мог сравнится.
Алиса и кроличья нора
В детстве Ден страшно боялся своей воспитательницы. Счастливые беззаботные годы походов на горшок и сражений с мисками манной каши оказались безнадежно омрачены присутствием великанского роста женщины с зычным голосом, которая отправляла их спать днем, в самый разгар игр, и бесстрашно шлепала, невзирая на угрозы нажаловаться маме, папе – хоть самому президенту.
Похоже, подсознательное все же имеет привычку реализовываться, когда меньше всего ожидаешь подвоха. В первый раз увидев Адель, Денис ошарашенно решил, что все его детские кошмары воплотились наяву в крепкую невысокую женщину, любительницу строгих костюмов и очков в роговой оправе.
К слову, их знакомство началось задолго до того, как Агидель Чудимировна – а именно так звучало ее полное имя, – по знакомству пригласила сына подруги поработать в ее фирме.
Большой потенциал… престижная работа… – остаток беседы Денис помнил, как в тумане, а через пару дней уже стал частью их скромного коллектива. Два года жизни как корова языком слизнула. Вообще-то, договор был рассчитан на три, и Ден уже прикидывал, куда бы ему кинуться после обретения долгожданной свободы. Но по всему выходило, что без диплома и с сомнительными навыками сновидца податься было особо некуда. Если только начинать собственную практику или записаться на «Битву экстрасенсов», что мало его прельщало.
Итак, кроме него в фирме работали еще четверо. Во-первых, Иван Иваныч – их бухгалтер и по совместительству – милейший человек и приятный собеседник. После встречи с ним Ден наконец-то понял суть фразы маленький человек: ростом Иван Иваныч был парню по плечу, постоянно мазал вазелином свои маленькие руки – удивительно, как он вообще умудрялся печатать такими короткими, почти детскими, пальчиками; разговаривал исключительно простыми фразами, да и одежду подбирал себе под стать: мышиного цвета брюки, серо-голубой свитер и неизменный потрепанный портфельчик в руке. Хоть картину маслом пиши.
Обычно Иван Иваныч день-деньской сидел у себя в каморке, тише воды и ниже отсвечивающего синими таблицами монитора. А уж если выходил, то, как правило, с плохими новостями. И тогда Адель шумно вздыхала, садилась за ноутбук и принималась сама лично разыскивать им клиентов.
Сейчас, загорелая после дачи, она еще больше походила на строгую мамушку Макдэниел.
«Молилась ли ты ночью, Дездемона?» — так и подмывало спросить Дена, и всякий раз он сам же себя одергивал: от задуманного до сказанного, как известно, один шаг. А любую шутку на религиозную тематику начальница, сама происходившая из семьи священника, воспринимала в штыки, и пускала в ход излюбленный прием: лишение карманных денег и запрет на пользование офисным джипом в нерабочее время.
Впрочем, слабость у их смуглой матроны все же имелась: сладкое. И остальные коллеги пользовались этой лазейкой без всякого зазрения совести. К примеру, Тоня.
Антонина, Аньдуннина, Тоня, Тонечка – девушка откликалась практически на любую форму имени, но только не на Тошка-картошка. Закончив школу, Тоня поступила изучать психологию под крыло к папочке-ректору, а потому вольной пташкой порхала на пары, когда заблагорассудится. Честно говоря, временами Ден ей тайком завидовал: сам-то он учебу забросил уже после конца первого курса, за что Адель периодически его «прорабатывала» и даже обещала свою протекцию, только бы он вернулся в строй.
Еще у Тони была серьезная любовь ко всяким там няшным зефиринкам, леденцам на палочке и печенькам в форме панд, тоторо и прочей анимешной живности. Внешность у нее тоже самая, что ни есть, подходящая для заядлого отаку[3 - любитель аниме]: кукольный носик, по-детски распахнутые глаза и пухлые, вечно надутые, губки. Ден заставил ее поклясться на последнем выпуске «Клинка демонов», что не делала пластику – в итоге журнал перекочевал к Адель, а правды он так и не добился.
Ни для кого не было секретом, что Тоня страстно влюблена. В рокового красавца-жнеца Ли Дон Ука. А еще в принца вампиров Ли Су Хёка. И корейского Иван-царевича Ли Мин Хо – и еще много в кого, о чем исправно и подробно строчила посты в сториз.
Воистину, перст судьбы, что их айтишником оказался самый что ни есть настоящий кореец. Как ни старался, Ден не мог запомнить его лица: повстречай его в Сеуле, прошел бы мимо и не узнал. Хорошо еще, что имя у коллеги оказалось вполне себе запоминающимся: Виен, на французский лад Вьен, а можно просто Веня.
По-русски Веня говорил мало, но всегда в точку. Работу свою делал быстро, а в остальное время предпочитал медитировать на подоконнике, благо в офисе недавно вставили новые окна, и места хватало всем и вся, включая периодические попытки Адель проявить свои садоводческие способности.
В перерывах между сериалами Тоня, естественно, по очереди пыталась в себя влюбить то его самого, то Виена. Но все провокационные наряды и намеки Ден, как старший по должности, списывал на затянувшийся пубертатный период, и ловко игнорировал. Да и Адель Чудимировна строго блюла моральный облик сотрудников, имея на кнопке быстрого вызова телефон Тониного отца.
Так что пока все шло гладко. Чудили, как говорится, вместе и горя не знали. Рискуя нарваться на шлепок за неполиткорректность, Денис изредка шутил, что им в команде не хватало только негра и краснокожего индейца. Хотя, может быть, у заграничных коллег штат и подбирался согласно закону о расовом разнообразии. Адель периодически с кем-то мило общалась по-английски по Скайпу, но на все расспросы отвечала коротким и выразительным щелчком по носу. Наверное, боялась, что бережно взращенные ей таланты плавно перетекут за бугор и работать будет некому.
Итак, кто у нас сегодня?
– Девочка, двенадцать лет. Спит шестой день подряд.
– Причина?
– Прочерк.
Что ж, ничего удивительного. Необъяснимая сонливость, которую впору было считать новым бичом двадцать первого века, заявлялась без предупреждения и гостила сколько ей вздумается. Бытовала, правда, версия, что таким образом организм защищался от возрастающего в космической прогрессии ритма жизни. Как говорится, устал – отдохни, неделю-другую, а лучше возьми отпуск на целый год.
– Ну-ка, дай взглянуть на нашу спящую царевну… – Тоня подала ему папку, подозрительно тоненькую, что одновременно обрадовало и напрягло. С одной стороны, не предвещало особых осложнений: некоторые, пока до них доберутся, успевают такое дело подшить – будто «Войну и миръ» заново перечитываешь.
А с другой стороны, чтобы войти с контакт с клиентом, надо знать чуть больше его даты рождения и прописки.
– Бог ты мой, ну прямо фея. Скажи, Адель, видела клиентку? – он помахал в воздухе фото. Худенькая, одни глаза, вся в каштановых локонах. И платье под стать, эльфийское, с длинными серебряными рукавами. Наверное, сделали снимок на день рождения.
Так, что тут у нас… Естественно, круглая отличница, олимпиады, конкурсы, все дела. Любимые книги: приключения. Ну да, вполне возможно, что именно за ними она и нырнула в грезы с головой.
И ангельское личико.
То, что внешность обманчива, он за годы работы усвоил крепко. В мире подсознательного такие вот кисейные барышни частенько показывали свою бунтарскую сторону, в буквальном смысле устраивая резню бензопилой. И пускай полученные в сонном бою ранения наяву оказывались лишь мелкими царапинами и гематомами, все равно приятного было мало.
Анкету, судя по всему, заполняла мать: резкий угловатый почерк успел сказать многое еще до очной ставки с клиентом. Была и еще одна опасность тонкого портфолио: родственники не особо доверяют подобного рода исследованиям. А из этого логически вытекает что?
Что даже подписание договора не гарантирует успешное проведение операции.
– И это все ваше оборудование?
Модная дамочка, брючный костюм в бежевых тонах, шарфик небрежно так перекинут через плечо. Уже поджала губки, оглядывая их скромный скарб: аппарат с подмигивающими лампочками, разноцветные провода с электродами, еще какие-то бесполезные штуки. Только генератора мыльных пузырей не хватает. Фактически, если не вдаваться в объяснения, нужен особый импульс, связь с клиентом. А на деле – банальная бутафория, чисто для галочки и спокойствия клиента. За десятки проведенных сеансов Ден так и не мог отследить, когда этот импульс появлялся, действовал больше по старинке, интуитивно.
– Вы что, вроде медиумов?
– Так точно, хакеры сновидений, – Ден украдкой подмигивает Тоне: не вздумай смеяться, испортишь весь эффект. – Проект Dormio, в основном работаем со случаями гипнагогии[4 - пограничное сновидение]. Раньше был филиал американской Dream Lab, а теперь вот, сами… На сайте все лицензии, можете сами посмотреть. Работаем за счет государства, не какая-нибудь частная контора.
Вот так. И пока родственники усиленно гуглят все названия и штурмуют википедию, можно наконец-то заняться тем, ради чего они приехали.
Даша – хорошее имя, неброское, но нежное. Волосы у нее уже не распущены, как на фото, а собраны в две аккуратные косички с фигурными резиночками. На одной белый кролик достает из кармана часы, на другой из заварочного чайника выглядывает не то хомяк, не то белка после новогодних праздников, не разобрать.
Видя, как Тоня буквально пожирает их глазами, Ден усмехается про себя: думается ему, кто-то сегодня наверняка закажет доставку из тематического магазина.
– Любимая книга?
– Что, простите?
– «Алиса в стране чудес» – я в ее возрасте так Кэрролла и не осилил, каюсь.
Ба, да у нее и пижама вся в кроликах, и термос на столике на ту же тематику! Неужели сегодня им предстоит прогулка среди гигантских дымящих кальяном гусениц и летающей колодой пик?
– Удивительная книга, я больше таких не встречала. И Даше она очень… нравилась.
Ну вот, пошли плохо сдерживаемые рыдания. Это не к нему, это уже по части Тони. Пока женщины беседовали по душам, Ден придвинул стул поближе к кровати и оценил обстановку.
Проводить сеанс в больничной палате – дело привычное. По крайней мере, не нужно беспокоиться о порядке: кнопка вызова под рукой, и внизу дежурят дюжие молодцы, с некоторыми из которых Ден уже за руку при встрече здоровался. Было дело, да.
Увлажнитель воздуха – отлично. Смотреть, как пар поднимается ровной струей вверх, распыляясь на множество мерцающих частиц, действовало как нельзя расслабляюще. Нет, Ден не считал себя медиумом или вроде того. Он просто был эмпатом. Да-да, самым обыкновенным, с той лишь разницей, что умел погружаться точно в то же состояние, что и другой человек во время сна.
И для этого ему требовалось всего лишь взять Дашу за руку, только и всего. Никаких тебе волшебных пилюль или вживленных чипов. Ну а электроды, которые Виен с нарочитой серьезностью принялся прикреплять ему на лоб – это так, больше для отвода глаз.
Иначе подумают, что у нас тут секта шарлатанов-целителей, – заметила Адель, передавая ему перед первым заданием маленькую черную коробочку. Ее-то он и вертел сейчас в руках, глядя на бледное лицо девочки, которой бы жить да радоваться. Игрушек полон дом, хорошая школа, любящие родители… Ан нет, что же вынудило ее сбежать. Уйти от реальности, говоря научным языком.
Едва слышный щелчок заставил Тоню хищно повернуть к нему голову. Снова жульничаешь? – красноречиво говорил ее взгляд. Быстренько уладив дело с клиенткой, она присела рядом, выудив из кенгурового кармана широченного худи точно такой же ларчик с секретом.
– Готов?
Дашина мама, естественно, тоже обратила внимание на загадочные коробки у них в руках, и на всякий случай подошла поближе, хотя в инструкции черным по белому сказано держать дистанцию и ни в коем случае не отвлекать их во время сеанса. Женское любопытство, что тут поделаешь.
Дальше держать интригу уже не было смысла, так что Ден отщелкнул пластиковую крышку и достал наушники. Самые обыкновенные, из «Ситилинка». Даже не самые дорогие, к слову.
Тоня, тоже вся оплетенная проводами, уже вовсю что-то искала в телефоне. Ага, думает, кто быстрее включит, тот и победил? Как же. Сам Ден все чаще думал начать обходиться своими силами. Эти вводные инструкции он слышал уже раз пятьсот, не меньше.
Ты находишься здесь и сейчас… Твое тело становится легким, а веки тяжелеют…
Вот бы Адель всегда разговаривала так, как на этой записи. У Антонины прямо-таки небесное блаженство на физиономии, как бы со стула не съехала в трансе. Ничего, Веня если что, подстрахует, он к этому привычный. Ну что ж, а ему пора в иную реальность.
Давай, Дашулька, – ручка у девочки тоненькая, в чем только жизнь держится. – Не бойся. Расскажи, кто тебя обижает? Мама? Папа? Может, в школе дразнят?
Струйка пара из увлажнителя напоминала джина с его волшебной лампой. Или, возможно, именно так и курила кальян вальяжная гусеница из любимой Дашиной сказки. Невесомые разводы поднимается почти к самому потолку. Крошечные капельки воды танцуют в воздухе – и он кружится вместе с ними, среди них, чувствуя, как тело растворяется, распадается на множество таких же невесомых частиц.
Сознание парит где-то под потолком, чуть выше, поднимается над крышей здания. Но его рука по-прежнему чувствует в себе маленькую, чуть прохладную ладошку.
Алиса… Алиса… Как же темно в кроличьей норе…
***
– Сто пять – восемьдесят один, – торжествующе прошептала Тоня ему на ухо. Ден даже отпрянул. Снова его опередила, хитрюга.
Вообще-то Тонька больше по части общения с клиентами, но с тех пор, как Ден начал работать, внезапно изъявила горячее желание участвовать в сеансах. Мало того, еще и вела счет, как заправский болельщик, кто из них быстрее войдет в транс. Уже опередила его на двадцать четыре очка, как раз по числу его лет. Что ж, отпразднуем сегодня этот горе-юбилей, а заодно успешное окончание дела.
Только бы оно оказалось успешным.
– Ты бы не очень считала здесь, – пол под ногами был мягким, пружинистым. От каждого шага по темной материи пробегали разряды, полупрозрачные стены искрились всполохами эльфийской пыльцы. Потолок нависал над головой сводами гигантской пещеры, то тут то там виднелись золоченые люстры, словно гигантские резные звезды из фольги.
Холл, как его называла Адель, каждый раз менялся. В последний раз все было затянуто алым бархатом, а порой вокруг не видно ничего, кроме затягивающей, вязкой темноты. И только где-то там, в конце коридора, их ждала неизменная дверь – вход в чужой мир грез.
Откуда-то доносился звон капели. Вода стекала и по стенам, превращая их в струящееся зеркало. Не сдержавшись, Ден взглянул на их с Тоней отражение – рослый парень в черной футболке и она, маленькая – всего метр пятьдесят один, как у той героини Акунина. Смешные хвостики, круглые очки, кроссовки с чулками – насмотревшись на японских моделей, Тонька всерьез принялась косолапить, считая это каваи, то есть, милым. Восемнадцать лет человеку, блин.
И все же, контраст внешности и строгого голоса много раз играл им на руку: кое-кто из клиентов до последнего принимал Антонину за школьницу. А она раз – и включала тяжелую артиллерию, язык-то у нее был подвешен, да и помимо манги напарница все-таки находила время и на серьезные книжки тоже.
Неудивительно, что ее все слушаются. По крайней мере, дома – судя по ее рассказам.
Пространство вокруг дрогнуло и медленно, по чуть-чуть, начало менять оттенок на сумеречный лиловый. Получив локтем в бок, Ден послушно задышал. Глубоко, медленно, чтобы вновь войти в нужный ритм. Любые воспоминания или ассоциации сейчас могут сбить с курса. Самое главное – настроиться на мир девочки. По-другому они до нее не достучатся.
Ну, вот и заветная дверь. Сегодня одна, а порой бывает несколько – и тогда приходится включать интуицию и отпирать нужный замок.
– Ready, steady —нараспев произносит Тоня. Как-то они поспорили, что эту фразу она научится говорить на всех языках мира, включая латынь. К счастью, Адель удачно их подслушала и надавала обоим по тыкве: с Тониным произношением только дьявола вызывать.
Тяжелые двойные створки они открывают вместе. Сегодня их встречает порыв ветра, хотя Ден ожидал много солнца, ванильных облаков и стайки плюшевых кроликов.
Ничего подобного.
Искореженные остовы деревьев, ржавые решетки под мрачно-серым небом, поросшие бурьяном руины… Вроде в досье ничего не было сказано про готскую культуру, или же Даша держала все в себе, до поры до времени?
Вишенка на торте: стоило им сделать первые шаги, как из распоротых туч тут же пошел дождь. Мелкий, но неприятный. Особенно тогда, когда зонт благополучно остался в ином мире, а тебе еще нужно высматривать в размытой пелене, не мелькнет ли где-то детский силуэт.
– Как думаешь, она здесь разгуливает прямо в пижаме или в том платье с эльфийской вышивкой?
Тоня не ответила. Если бы не ее анимешный прикид и очки, которые ей совершенно были не нужны при ее-то зрении, сейчас она бы очень напоминала оракула, застывшего в предвкушении новой порции пророчества. Постояв так, с запрокинутой к небу головой и растопыренными руками, она смахнула со стекол дождевые капли и решительно ткнула пальцем в обвалившийся угол какого-то дома с флюгером.
– Нам туда.
