Между адом и раем

─ Анатолий Иванович, подождите меня за дверью… У меня есть к Вам кое-какие вопросы…

Он на доли секунды замер, словно, его пригвоздили. Этого приглашения, как ему казалось, он ждал всю свою жизнь. Он резко повернулся в сторону серьезного мужчины в строгом черном костюме и очень четко произнес:

─ Я обязательно подожду, Иван Николаевич… ─ В сей же миг он приободрился и с независимым выражением лица направился к выходу. Он спустился вниз по лестнице, в туалет. Помочился. Через некоторое время он оказался в коридоре, в двух шагах от помещения публичных собраний.

Половозов освободился через час. Он, едва вышел из зала, тепло поздоровался со своим земляком, пригласил его к себе в кабинет. Мужчины неспеша поднялись на третий этаж огромного серого здания. Стрельников несколько удивился, когда увидел высокого милиционера, мерно прохаживающегося по большому коридору, сплошь покрытому широкой дорожкой красного цвета с черной окантовкой. При появлении начальника, старшина прытью кинулся к его кабинету, и слегка выпятив живот, молодцевато отдал ему честь. Половозов улыбнулся, кивнул головой и неспеша открыл дверь приемной. Стрельников последовал за ним и тотчас же зафиксировал все то, что в ней находилось. В центре большого помещения стоял круглый стол с дюжиной телефонов. С правой стороны от входной двери находилась деревянная вешалка, неподалеку от нее стояло несколько стульев. На простенке между двумя большими окнами, напротив двери, висели большие часы с позолоченным маятником. Позади стола, в двух углах приемной стояли горшки с цветами… Ему сейчас было не до тщательного изучения приемной первого секретаря обкома партии. Одно он отметил, обстановка была очень скромной…

В свой рабочий кабинет Половозов корреспондента районной газеты не пригласил. Он пригласил его в свою комнату отдыха. И здесь особых изяществ гость не нашел. Мало того. Она была меньших размеров, чем приемная. Слева от входа стоял диван, неподалеку от него находился холодильник «Москва». В самом углу стоял высокий деревянный шкаф, скорее всего, в нем была посуда и другие столовые принадлежности. В углу напротив стоял телевизор. Прямо перед диваном находился письменный стол с телефоном. Напротив него стояло кожаное кресло.

Хозяин кабинета попросил Стрельникова присесть на диван, затем включил телевизор. Сам же стал готовить чай. Время было позднее, поэтому ни одной из двух женщин-секретарш не было. Задерживались они лишь в исключительных случаях. Да и перегружать их в первый же день своей работы Половозов не хотел. Он две недели назад работал в министерстве сельского хозяйства СССР, заместителем министра. ЦК партии предложил ему возглавить одну из крупнейших областей Сибири. Он, долго не обдумывая, согласился. Регион для него был знакомый. Здесь он родился, здесь же получил первое боевое крещение как первый секретарь горкома партии. Он невольно вспомнил статью на первой странице областной молодежной газеты, ее написал учащийся Исилькульского педучилища…

Седовласый, поставив перед гостем стакан чая в металлической подставке, неспеша присел в кресло. Затем бросил взор на экран телевизора. Дикторша, красивая блондинка рассказывала об итогах работы совещания идеологического актива области… Он улыбнулся. Оперативная информация его радовала. Затем он перевел взгляд на земляка, он почему-то смиренно сидел на диване и очень внимательно вслушивался в каждое слово работницы телевидения. В том, что он найдет с ним общий язык, Половозов не сомневался. Он поднес стакан к губам и сделал небольшой глоток горячей жидкости. С облегчением вздохнул. Прошло четыре часа. В его рту не было ни крошки хлеба, ни капли воды. К стакану с минеральной водой местного производства, стоявшему на специальной подставке трибуны, он не прикоснулся. Ему нравилась минеральная вода «Боржоми». «Надо же завтра сделать указания по этому поводу секретарше Нине Николаевне», ─ подумал он и кивком головы указал на стакан своего напарника. Мужчина с плешинкой на голове мгновенно оторвал взгляд от экрана и пригубил. Затем сильно втянул в себя жидкость и тут же сморщился. Обжег небо…

Половозов слегка улыбнулся и с несколько задумчивым видом произнес:

─ Анатолий Иванович… Я твою фамилию нашел в списке приглашенных, хотя не до конца был уверен, что это ты… ─ Затем он перевел взгляд на телевизионный приемник. Участники совещания давали интервью. Он вновь вернулся к прежней мысли. ─ Я иногда вглядывался в зал, искал исилькульцев…

Внезапно он замолк, призадумался. Потом покинул кресло и стал прохаживаться по комнате. Подобное он делал почти всю жизнь. Он делал это в молодости, когда возглавлял комсомольскую организацию школы и технического училища. Делал он это, правда, несколько реже, работая в партийных органах. Он пахал, как ломовая лошадь, хотел заявить о себе. «Засветился» он, благодаря Паленовой Анне Федоровне, секретарю Омского обкома КПСС. Пожилая женщина очень благоволила молодого человека, у которого, к сожалению, не всегда все получалось. Не без ее помощи «безусый мальчик» оказался и в Исилькуле…

Через некоторое время невысокого роста мужчина внимательно посмотрел на своего земляка. Затем он произнес:

─ Я в этих краях человек в какой-то степени новый и старый… Старый ─ много сил и энергии я отдал своей малой родине… Новый ─ очень многое изменилось за это время…

Стрельников сделал улыбку до самых ушей и утвердительно кивнул головой. Вступать в разговор он не решался, выжидал. Седовласый слегка кашлянул себе в кулак и вновь продолжил:

─ Анатолий Иванович… Мне, нашей партии нужны толковые люди, готовые ради общего блага отдать все… ─ Уловив в глазах молодого человека поистине собачью преданность, он с облегчением вздохнул. ─ Мне нужны люди, которые ради меня сделают все возможное и невозможное… ─ Стрельников не заставил ждать себя с ответом. Он отодвинул стакан с чаем в сторону, привстал и, словно солдат, отчеканил. ─ Иван Николаевич, я все сделаю лично для Вас и для нашей партии…

Земляки незаметно для себя разговорились. Был поздний вечер, когда в приемной раздался телефонный звонок. Половозов поднял трубку и очень спокойно себе под нос промурлыкал:

─ Машенька… Сейчас же бегу… Одна нога в кабинете, вторая уже у тебя на кухне… ─ Затем он положил трубку и с улыбкой произнес. ─ Жена беспокоится, когда я приезду домой… – После очень короткой паузы добавил. ─ В белокаменной столице со временем было куда лучше… Здесь же работа иного плана…

Протеже на реплику новоиспеченного патрона не ответил. Он лишь слегка покраснел, винил себя за столь затянувшуюся беседу. Мужчины тут же кинулись к двери. Половозов через дежурного милиционера вызвал для земляка свою служебную машину, сам же пошел домой пешком. Большое пятиэтажное здание старинной постройки, в котором жила партийно-советская элита области находилось через две улицы.

Стрельников сел на заднее сиденье черной «Волги» и с облегчением вздохнул. Прошедший день был для него не только тяжелый, но и поистине знаковый. С этой минуты его жизнь пойдет совсем по-иному… Машина вырулила на главную улицу города, утопавшую в электрическом свете. Он смотрел по сторонам и улыбался. Омск, которым он всегда гордился, вот-вот станет его местом работы и проживания. Желание поделиться мыслями с водителем о только что прошедшем форуме идеологов области, он вскоре подавил. Он никогда не вступал в разговор с незнакомыми людьми, не говоря уже о том, чтобы изливать им свою душу. За рулем, без всякого сомнения, сидел человек Половозова. Да и ему сейчас было не до этого. Он на какое-то время сосредоточился. Вождь предложил ему возглавить комиссию по изучению атеистической пропаганды в своем районе. Предстояло не только собрать информацию от предприятий и организаций, но и выявить лидеров, которые создали или намеревались создать религиозные общины. В индивидуальные споры с верующими, не говоря уже о каких-либо стычках с ними, было рекомендовано не вступать. Разборки ─ прорегатива правоохранительных органов…

Газетчик слегка поерзал задницей и тяжело вздохнул. Земляк не обещал ему должностей, но поинтересовался его рабочей ситуацией. Она, к сожалению, была у него удручающей. «Мышья» должность злила не только его, но и Дарью, с которой он заключил брак. Он сделал все возможное для быстрейшего узаконения семейных отношений. Несмотря на это, супруги остались на своих фамилиях и каждый при личном интересе. На настойчивую просьбу жениха взять его фамилию, невеста отреагировала очень нервно. В присутствии сотрудниц ЗАГСа она с издевкой выпалила:

─ Стрельников… Скажи мне большое спасибо, что я расписываюсь с тобою… ─ Слегка покачав головой, она вновь съязвила. ─ Я женщина со вкусом…

Мужчина не стал перечить любимой женщине, которая, скрепя сердце, сделала закорючку в книге регистрации. Не с этого он хотел начинать свою семейную жизнь. Не такого друга жизни хотела иметь и Дарья Аксенова.

Было три часа ночи, когда Стрельников, известив жену о беседе с Половозовым, отправился в туалетную комнату. На этот раз душ он принял основательно. Раньше мылся на всякий случай. Дарья очень редко приглашала его на свою сторону кровати. Безработная свой день проводила по единому трафарету. В большинстве своем она лежала в постели и смотрела телевизор. Или лежала на диване и читала книгу. При этом у нее был один и тот же атрибут ─ лузганье подсолнухов. Кожура от семечек была во всей квартире, даже в постели. На просьбу мужа искоренить деревенскую привычку, она реагировала почти однообразно. Она поворачивала в его сторону свою недовольную физиономию, выкидывала изо рта язык и тут же забрасывала в полость между верхней и нижней челюстями несколько семян. Подобное трюкачество злило Стрельникова, он до крови кусал свои губы. На этом его возмущение и заканчивалось. Распускать руки он не хотел, боялся. Знал, в лучшем случае, Дарья тут же его выгонит из его собственной квартиры, в худшем ─ заявит в райком партии.

Мало того. Его пугало и то, что у его жены в сером доме появился не то знакомый, не то любовник. Он пару раз видел ее вместе с ним, они сидели в «Волге» белого цвета. Водитель неистово давил на клаксон, от звука разбегались не только курицы, бродившие по грязным улицам, но и прохожие. Дарья во весь рот улыбалась и махала ручкой ошарашенному муженьку. Имела ли она любовные отношения с молодым парнем, он не знал. Спрашивать ее об этом он боялся, не хотел иметь лишних ссор. Следить за парочкой, было ниже его достоинства…

Это раннее утро для супругов, имевших разные фамилии, было теплым и сладостным. Подобное случилось впервые за их короткую совместную жизнь. В том, что жена резко изменилась, отдалась по-настоящему, без остатка, не только прибавило мужу физических сил, но и задело его до глубины души. Первопричиной удачной любви, без всякого сомнения, была его встреча с Половозовым. Он понимал, что его возможное продвижение по служебной лестнице в какой-то мере приблизило к нему красивую женщину, которая все эти годы искала для себя не столько красивого напарника, а сколько богатого. Он не сомневался, что она сделала ошибку, когда вышла замуж за газетчика районного масштаба. Он не дал ей то, что обещал…

Стрельников повернул голову в сторону спящей и неожиданно его пенис принял «боевое положение». Нагая женщина с длинными каштановыми волосами чем-то напоминала ему собою известную американскую киноактрису Мэрилин Монро, настоящее имя и фамилия которой ─ Норма Бейкер. Он с блондинкой в кровати не спал, но очень многое о ней слышал и читал. Он видел также фильм с ее участием «В джазе только девушки». Он придвинулся к нагой и очень осторожно провел рукой по лобку ее влагалища, заросшему нежными черными волосамм. Провел еще раз и улыбнулся. Дарья, простая девушка из крестьянской семьи сегодня сделала ему исключение. Она позволила ему во время любви поцеловать свое влагалище. Раньше этого не позволяла. Возможно, и позволила, если бы у него были какие-либо успехи. В первую очередь, денежные. У супругов до сих пор не было ни хорошей квартиры, ни машины, не было даже маломальской дачи. И это при том, что Анатолий Иванович Стрельников считался преуспевающим журналистом. Привилегии для ему подобных, партийным монстром были прописаны, причем немалые. «Стрельцу» же из этой кормушки перепадали одни лишь крохи. Причиной этому была его излишняя принципиальность. Его же коллеги использовали любую возможность для пополнения своего кошелька. Особенно преуспевали женщины. Они свои гардеробы обновляли довольно часто. В том, что их вещи были не из местных магазинов, «Робеспьер» не сомневался. В универмаге захолустного городка кроме «семейных» трусов или рукавиц для работы в шахтах ничего не было.

Вкусил однажды из партийной кормушки и Стрельников. К сожалению, первый блин оказался комом. После посещения совхоза имени ХХII съезда КПСС, где он собирал материал о доярках ─ рекордистках его повезли на железнодорожный вокзал. По дороге Василий, водитель директора, пожилой мужчина с квадратной головой, на которой полностью отсутствовала волосяная растительность, предложил ему пару поросят, подарок от шефа. Спецкор не стал отнекиваться. В магазинах мяса не было. Мало того. Он свинину любил сам, без ума от нее была и Дарья. Через пару минут «Волга» подрулила к большому животноводческому комплексу. Журналист был слегка удивлен, когда вместо мычания крупных жвачных парнокопытных животных, характерного для подобных построек, в небольшом загончике он увидел дюжину просят. Шокировало его и другое. Они были страшно тощими, словно чем-то болели. У одного нежвачного животного с короткими ногами вместо носа-пятка была какая-то шишка, нарыв. Он бросил взгляд на водителя и слегка усмехнулся. Лысый его намек понял и еле слышно прогнусавил:

─ Иван Федотович делает Вам подарок … ─ Затем он слегка покачал головой и, показав рукой на парочки дистрофиков, которые бойко хрюкали, добавил. ─ Эти, как я думаю, для Вас подойдут…

Стрельников тяжело вздохнул, но отказываться от бесплатного не стал. Вся партийно-советско-комсомольско-профсоюзная номенлатура «брала», брали и его коллеги по перу. Ему же такая возможность предоставилась впервые. Тем более, глаз народа его не видел…

Он быстро подошел к двери загончика и притянул ее к себе. Плита из полуобструганных деревянных жердей тут же рухнула на землю, едва не придавив ему ноги. Он сделал пару шагов вперед и тут же двумя пальцами левой руки плотно зажал свой нос. Из-под дощатого пола несло нестерпимой вонью. Поймать животное на трех кривых ногах, четвертая почему-то была поджата к его животу, оно было проворнее и жирнее собратьев, ему с первого раза не удалось. Он схватил бесплатный кусок живого мяса за ногу, но не удержал. Поросенок взвизгнул и, как ошпаренный, рванулся в противоположный угол. Затем он замер. Его неподвижность и еле уловимое хрюканье ловца страшно обрадовало. Он почти на цыпочках приблизился к представителю парнокопытных и молниеносно бросился на него, словно Александр Матросов на амбразуру немецкого пулемета. Упал и вскоре почувствовал под собою нечеловеческую теплоту. И в этот же миг что-то острое пронзило его голову, часть тела, состоявшую из черепной коробки и лица. Кричать от нестерпимой боли Стрельников не стал. Ему стыдно было перед водителем. Он лишь скрипнул зубами. Затем обеими руками он схватил дистрофика за его передние ноги и с победоносным видом направился к лысому. Он стоял с серьезным выражением лица и слегка покачивал своей квадратной головой из стороны в сторону. Победителю же было не до эмоций. Главное, поросенок был в его руках, остальное его не волновало.

Он улыбнулся и осторожно опустил свой трофей в соломенный мешок. И невольно вскрикнул. Капли крови, струившиеся из левой части его высокого лба, упали ему на руку. Василий, сделав испуганную физиономию, ринулся к машине. Вскоре он принес медицинскую аптечку и наложил повязку на голову неопытного свиновода. Другого поросенка газетчик не ловил. За него это сделал Василий. Сделал просто и оригинально. Он подошел к больным бедолагам, ждавших естественную смерть или участь быть растерзанными собаками, и выбрав более жирного, со всей силой пнул ему под задницу. Животное взвизгнуло и тут же упало на пол. Бывший водитель совхозной водовозки ехидно улыбнулся, и схватив дохляка за задние ноги, бросил его в мешок…

Стрельников до самого вокзала хранил гробовое молчание. Ему было стыдно за свою беспомощность. Он сейчас нисколько не переживал, как сельчанин безжалостно расправился с животным. Люди веками убивали не только животных, чтобы не умереть с голоду. Ради лишнего рубля они убивали друг друга… При этой философской мысли он простился с водителем. Затем он взвалил на спину мешок с хрюкавшими животными и направился к электропоезду. До Называевска он ехал больше часа. Пассажир, из-под сиденья которого то и дело раздавалось хрюканье, был в подавленном состоянии. Он все еще не определился, что ему делать с бесплатным куском мяса. Мысль резать поросят дома, он начисто отметал. Делать это на небольшом балкончике, было не только бессмысленно, но и социально опасно. Необычный визг животных могли услышать не только соседи, но и те, кто ходил внизу, жители города.

Едва электропезд остановился, пассажир с мешком, из которого раздавался не только визг, но и исходил запаха дерьма, ускоренным шагом направился в сторону автозаправочной станции. Она находилась на окраине города. Идущий о расстоянии не думал. Желание как можно быстрее забить поросят, то и дело его преследовало. Он неслыханно обрадовался, когда у заправщицы оказался кухонный нож и топор с полусгнившей деревянной ручкой. Металлическое орудие для рубки с лезвием и обухом пожилая женщина держала на всякий случай. Цены на бензин росли с каждым днем. «Брехаловка» все чаще и чаще информировала читателей о набегах бандитов на АЗС района или области. Милиция не успевала реагировать. Через пару часов Стрельников расправился со свой живностью. Первого представителя парнокопытных он убивал долго. Сказывалась его неопытность. Животное по-дикому визжало, словно человек перед смертью. Второго он забил по-мастерски. Он ткнул ножом в переднюю часть туловища, скорее всего, попал в сердце. Дохляк тут же испустил дух.

Аксенова, увидев на голове мужа повязку, сначала слегка опешила. Она доподлинно знала, что работа с авторучкой, пусть даже и с ученическим пером, не могла принести ему каких-либо неприятностей. Она всплеснула руками и сделала недовольное выражение лица. Лишь потом, узнав, что в мешке находилось свиное мясо, она сменила гнев на милость. Плов из вареного риса и кусочков свинины готовил хозяин. После первой рюмки водки он похвастался тем, что произошло на центральной усадьбе совхоза. Рассказать ему все полностью не удалось. Жена непонятно почему бросила вилку и резко отодвинула в сторону тарелку с кушаньем. Затем она рванулась в ванную комнату. Развязка наступила через несколько минут. Дарья выскочила из туалета и стала хлестать полотенцем по спине нелюбимого супруга. При этом она приговаривала:

─ Стрельников, ну ты и дебил… Настоящий придурок… ─ Мужчина, изворачиваясь от хлестких ударов плотной материи синего цвета, сохранял молчание. Он все еще не понимал, чем прогневил свою любимую женщину. Она еще пару раз взмахнула, затем подошла к столу и опрокинула в свой рот рюмку водки, приготовленную для очередного тоста. Затем с гневом произнесла. ─ Ну и дебил… Слов не нахожу… Кто же берет для личного пользования больных поросят? Пусть даже и бесплатно… ─ Только сейчас кормилец понял свою оплошность. Он опустился на колени и слезно произнес. ─ Извини меня, Дарьюшка, не досмотрел, не додумал… Извини, дорогая…

Наступившее утро Анатолий Иванович Стрельников встретил с приподнятым настроением. Он решил в корне изменить свой образ жизни. Делать все возможное и невозможное на благо своей семьи, в первую очередь, для любимой женщины. Он неспеша вылез из-под теплого одеяла и вышел на балкон. Городишко уже проснулся. Небольшие человеческие ручейки все больше и больше заявляли о своем существовании. Он слегка стиснул зубы. Времени у него было в обрез. Через две недели он должен представить информацию. Лично в руки Половозова. И не только это. Делом чести он считал проявление личной инициативы…

Половозов принял своего земляка очень тепло. Довольно объемная информация о проделанной работе радовала главного вожака партийных масс сибирского региона. Он неспеша пробегал глазами по напечатанному тексту, нередко делал умное выражение лица. Стрельников, смиренно сидевший за столом, который был поставлен впритык к столу начальника, не скрывал своей радости. Из своего профессионального опыта он знал, что умная физиономия шефа есть преддверие положительной оценки работы клерка. Он улыбнулся, когда Половозов отложил в сторону папку и восторженно произнес:

─ Анатолий Иванович, право, я доволен твоей работой… Очень толковая информация. ─ Сделав задумчивое выражение лица, он продолжил. ─ Ты вновь проявил инициативу… Твои предложения заслуживают внимания…

Несколько панибратское обращение к своей персоне приободрило молодого мужчину. Он слегка поерзал на стуле и бросил взгляд на противоположную стену. Пожилой мужчина с большими черными бровями и пятью звездами, как сейчас ему казалось, ему даже подмигнул. Он улыбнулся и обеими руками полуобнял своего патрона, который в знак благодарности за его личную преданность и работу, долго тряс его руку.

Прошло три месяца. За это время фаворит высокопоставленного чиновника многое сделал на поприще антирелигиозной пропаганды. По личному указанию Половозова он возглавил специальную группу. Она выявляла жителей Омска, крестивших своих детей в церкви. Мало того. В областном и в районных центрах состоялись показные суды над верующими. На двух из них Стрельников выступил с обличительным словом. Газеты давали безбожнику зеленый свет, печатали его материал. Популярность некогда «задвинутого» журналиста приобретала все новые и новые масштабы. Он также был завсегдатаем специальной программы областного телевидения «Религия ─ опиум для народа». У него брали интервью не только местные писаки, но и представители власти. Стала побаиваться популярного клерка и Саватеева, главный редактор газеты «Сельская нива». Она, зная о том, что ее подчиненный в хороших отношениях с первым секретарем обкома партии, делала все для его ублажения. Запрашивал он ее служебную машину ─ пожалуйста. Опоздывал он на работу или вообще днями не появлялся ─ пропускала мимо ушей. Не сомневалась, что он выполнял специальное задание главного вожака, в худшем случае, его заместителя по идеологической работе…

Наступило первое сентября. Тысячи школьников вновь заполнили школы огромной области. Половозов в этот день назначил очередную встречу своему земляку на двенадцать часов дня. До этого он уже многое сделал. Утром побывал в одной из школ города на торжественной линейке. Затем провел совещание с ведущими специалистами медицины. В двух районах области были замечены вспышки дизентерии…

Омск встретил Стрельникова солнечной погодой. До собеседования с патроном у него было два часа свободного времени. Он неспеша прошелся по перрону вокзала, затем направился в город. Населенный пункт, расположенный по обеи стороны Иртыша, ему очень нравился. Нравился не только своим зеленым нарядом, обилием цветов, но и особым укладом жизни. Он бывал во многих городах Союза, Омск в отличие от них не был «тяжелым» городом. Несомненно, причиной этому было не только его расположение, но и красивая набережная. Нравился ему и центр города, где находились учреждения партийной и советской власти. О бывшем здании судебных заседаний, в нем находился областной комитет партии и другие организации, он кое-что уже знал. Оно было построено в 1914-1916 годах на месте бывшей крепостной эспланады по проекту архитектора В. А. Прусакова. В 1918-1919 годах здесь размещались Сенат и Министерство юстиции правительства Колчака. В подвалах здания хранилась часть золотого запаса российской империи, вывезенного из Казани. В 1919-1922 годах здесь размещался Сибревком, главный орган управления красной Сибирью… Здесь бывали Дзержинский, Калинин, Сталин… В 1935 году перед обкомом партии установили памятник В. И. Ленину. Сирота, хоть и не родился в Омске, считал себя его дитя.

Было без четверти двенадцать, когда газетчик районного масштаба вошел в мощный особняк Омского областного комитета КПСС. Дежурный милиционер лихо козырнул перед ним и поинтересовался целью его визита. Затем он набрал номер телефона и тут же предложил ему подняться на третий этаж. Половозов, едва раздался стук в дверь, вышел из-за стола и почти по-отцовски обнял вошедшего. Затем крепко пожал ему руку и скороговоркой произнес:

─ Анатолий Иванович, едва успел к тебе на прием… С самого утра все бегаю… ─ Показав рукой приглашенному на кожаное кресло темно-коричневого цвета, он продолжил. ─ И все надо сделать, а времени нет… ─ Стрельников широко улыбнулся и очень вкрадчиво произнес. ─ Иван Николаевич, я прекрасно Вас понимаю… Вы очень загружены… Сегодня учебный год, завтра уборка урожая… Без партийного руководства все остановится…