скачать книгу бесплатно
Дочь Мороза
Каталина Вельямет
В заснеженном княжестве Дакра, испокон веков люди живут рука об руку с нечистой силой. Старые боги, новые боги, всё смешалось воедино. Да только хранят людской покой шестеро избранных. Княжеским родом отмеченные, да обласканные, а имена остальных и канули в веках. Да только не все силу свою, да надежду растеряли, для того и Весению, в столицу отправили. На её плечи возложена тяжёлая миссия – приворожить князя, дабы сделал он её своей княжной. Забытые боги жаждут возвращения былого величия, а чего же желает сердце юной красавицы?
Каталина Вельямет
Дочь Мороза
Пролог
– Оборви всё! – прорычал мужчина, стукнув посохом о пол.
От удара на каменной поверхности выступил колючий морозный узор, но это ничуть не смутило женщину. В своих чёрных лохмотьях она напоминала ворону. Глубокий капюшон скрывал волосы и лицо, позволяя рассмотреть только подбородок и узкие губы, подкрашенные сажей. На поясе у неё висел старый серп и несколько склянок. При движении они то и дело соприкасались друг с другом, издавая противный лязг.
Подняв руку, она грозно шикнула на незваного гостя. В её доме никому не следовало вести себя неуважительно, даже если это сам бог.
– Знаю, зачем ты пришёл, да только сказать мне нечего.
– Вестига, не для себя прошу, – глухо отозвался мужчина, подойдя ближе.
При каждом шаге, посох издавал звон, оставляя дорожку морозных пятен.
– Не ведаешь ты скрытого, оттого и гневаешься. Можешь хоть кричать, хоть угрожать, а такие связи не в моей власти обрывать. Ни одна пряха не возьмётся вынимать нити из центра уже готового полотна.
– Значит зря серп на поясе носишь!
Он прошёл до ряда полупрозрачных, светящихся нитей, что оплетали пещеру подобно паутине и устремил свой взор в темноту одного из коридоров.
Логово Вестиги находилось так глубоко под землёй, что даже ему здесь было неуютно. Большую часть времени она проводила здесь, лишь иногда позволяя себе выйти на поверхность. Встретить её – к беде, но он сюда пришёл сознательно.
Перед глазами возник образ ледяного зала, где сейчас спала его дочь. В хрустальном гробу на серебряных цепях её качали векшицы будто в колыбели. Такую хрупкую и беззащитную. Девочку, так и не познавшую материнской любви, и сражённую человеческим коварством.
Он чувствовал, что должен защитить своё сокровище любой ценой и оттого не боялся спуститься в логово той, к кому даже боги обращаться боялись. Хотя бояться, он разучился уже давно, впрочем, как и надеяться на лучшее.
– Не твоя она! – бросила ему в спину женщина, – Не тебе подарена, а миру. Значит, должна сама решать, с кем ей быть.
– Да что тебе, пустоцветной знать об этом! – фыркнул он, резко обернувшись.
Вестига стояла у небольшой каменной купели, опустив голову и пытаясь что-то поймать в воде. Чёрные кончики пальцев касались поверхности, то и дело погружаясь глубже, из–за чего рунический узор на рукаве быстро пропитался влагой.
– Ты забываешься, – тихо и вместе с этим грозно молвила она, – Мы совсем неравны. Мне нет нужды быть причастной к миру, и я не нуждаюсь в поклонении. Неважно, будут ли меня помнить или забудут. Пока существует жизнь – буду существовать и я. А ты, как и многие другие не больше чем булыжник, брошенный в воду. От одних камней, круги едва заметные, от других – глубокие и долгие. Вот только вода всё скроет, и все камни окажутся погребённые в густом иле забвения. Поэтому оставь суету и прислушайся к голосу разума.
– Тогда что тебе одна небольшая услуга? – с мольбой в голосе произнёс мужчина.
– Это порядок. За жизнью следует смерть и никак иначе. Твоя дочь рождена вопреки всему, оттого и мается. Стоит ли говорить, что ты мог выбрать себе в пару любую другую богиню, но…
– Давай не будем об этом, – он резко оборвал эту речь, не желая касаться прошлого даже на словах, – Что сделано, то сделано.
– Тогда не мешай мирозданию залатывать раны. Твоей дочери начертано прожить долгую жизнь. Можешь над ней хоть коршуном кружить, хоть на сто замков запереть, а всё равно вырвется. Ты сделал свой выбор, теперь настал её черёд.
– Значит, помогать ты не станешь.
– Дважды ты приходил ко мне, и дважды я отказывала, с чего бы что-то изменилось? – ехидно процедила она.
– Хочешь сказать, что не приложила к этому руку?
Усмешка тронула губы под тенью глубокого капюшона. Вестига резко одёрнула руку от воды и выпрямилась.
– Я вижу, что близится час пробуждения. Это последний шанс для неё. Но помни, что каждую дорогу надлежит проходить своими ногами и только в той обуви, которую сам выбрал. Пусть всё идёт своим чередом.
– Ты сейчас о чём? – насторожился мужчина.
– Нить её жизни истончилась под тяжестью горя и слёз. Пять зим осталось и на исходе этого срока, всё само решится. Не должно такому созданию занимать чужое место.
– Ты всё ещё говоришь о моей дочери!
– Для меня все живые создания словно дети, а она, словно птичка с переломанными крыльями.
Думаю, мне не стоит говорить о том, что случается с богами в случае смерти. Ты и сам видел это.
– Ты предлагаешь мне пережить смерть собственного ребёнка?
– Разбуди её сам, иначе будет поздно.
– Нет, ещё не время, – мотнул головой он, не желая верить услышанному.
– Через две зимы князь начнёт собирать невест. Ежели желаешь всё вернуть, можешь попытаться, только помни, что ежели встретит твоя дочь весну среди людей, в своём нынешнем состоянии, то тотчас же сгинет.
– Ты предлагаешь мне её самому отдать человеку? – вновь стукнул посохом, прорычал мужчина, – Не бывать этому!
– Чтобы стать живой, ей для того надо сердце отогреть. Чтобы кровь по жилам заструилась, наполняя тело жизнью. Чтобы жар любовный охватил, да ни отпускал. Коли выберет долг, будет с тобой как равная, а коли иной путь выберет, так станет как они. Не стылой и блёклой, а живой и яркой.
– Чем ярче горит огонь, тем быстрее тухнет.
– Но этот жар может оказать большую услугу, – с лёгким смешком отозвалась Вестига.
Глава 1
Благосклонно приняв помощь приставленного отцом соглядатая, Весения окинула взглядом деревенских. Бедно одетые ребятишки и их матери, вышли поглазеть на воинов и их госпожу, ведь не каждый день удаётся на такое посмотреть. Вскарабкавшись на белую лошадь, Весения тяжело вздохнула. Столько времени в пути, а сердце так и не успокоилась.
Словно бы в ответ, Лихоманка недовольно ударила копытом, после чего заржала. Ей явно не нравилось прислуживать дочери своего господина, поэтому она то и дело ускорялась, а во время ночных стоянок, нередко самовольно покидала конюшню.
Забыли люди как Лихоманка белая витала над полями и лесами, ища жертву. Как падали замертво люди, сражённые хворью. Покуда боги делили между собой эту землю, каждому созданию было место, а как князь решил внести порядок, так и пришлось многим уйти в небытие.
Спрятались, затаились, да и забылись. Весения не раз замечала тоску в чёрных глазах Лихоманки, но и сочувствовать ей не могла. Её из царства хлада отец вывел специально для этого путешествия, вот только девушка так и не поняла, к чему нужна такая напасть в её свите.
Несмотря на то что движения Весении были неуверенными и неловкими, она старалась сохранять силу духа.
– Вижу, тебе всё ещё не по нраву подарок отца, – сухо обронил Яровит, когда они покинули деревню.
– Думаю, в санях было бы куда удобнее, – возразила девушка, улыбнувшись своему тюремщику.
Яровит не был виновен в бедствиях, что свалились на его голову. Как и многие другие боги, он пал и уже не мог ничего предложить этому миру. В его чёрных, как угли глазах, то и дело мелькала ненависть. Забытый бог, вынужденный прислуживать, за время путешествия не раз гневно сплёвывал на землю, при виде людей. В далёком прошлом, ему ставили идолов, приносили дары, восславляли его воинов и просили о милости, но теперь, никто даже имени его не помнил.
– Не нам обсуждать его решения.
– Видимо, и мой комфорт обсуждать не стоит, – поморщилась она, вновь заёрзав в седле.
– Мы с тобой это уже обсуждали.
«И как я могла забыть о своей роли!» – мысленно фыркнула она, для верности прикусив язык, чтобы не сболтнуть лишнего.
Старый бог несмотря на свой вид, мог внушать страх даже ей, а гневаться, так и без особого повода. Яровит защищал её ночью, а Лихоманка днём. Своей силой, они закрывали Весению от взора Шести. По крайней мере, так ей объяснил отец.
Тяжело вздохнув, Весения направила лошадь налево от дорожного столба. Если верить указателю, то совсем скоро они должны были добраться до деревни, где им предстояло стать на ночлег.
За время путешествия девушка успела всей душой возненавидеть капризное животное, но даже если бы её посадили на самую обычную, смирную лошадь, было бы то же самое. Если бы не отец, так и сидела бы она в ледяном дворце, что скрыт глубоко под землёй, в краю мёртвых рун.
Если бы только её судьба была другой, она могла бы прогуливаться по хрустальному саду, общаться с векшицами, да читать о былых временах. Но всё изменилось, когда отец пригласил её на разговор. Говорил он, как всегда коротко, но совсем неласково. Повелел отправиться за море, да приворожить князя. Ему как раз невест собирать начали, вот и случай, отличный для расправы, представился.
Всё за неё решили, поэтому Весения и не возразила. Смирение давалось ей тяжелее всего, особенно учитывая, что в дороге ей нужно было провести не одну десятину. Да ладно бы в дороге, но сопровождать её должен был старый бог да отряд воинов. Им велели смотреть за будущей княжной, а сама девушка ощущала себя как замёрзшая во льду рыба. Именно таких можно было увидеть, в одном из коридоров ледяного дворца.
«Скорей бы уже всё закончилось!» – подумала она, ощущая боль во всём теле от длительного пребывания в седле.
Так много времени теряется в дороге, да и тянется оно, словно густой мёд. Но было в этом путешествии и нечто невыразимо прекрасное, Весения, наконец, смогла посмотреть на людей и то, что увидела, ей не понравилось.
Люди забыли про старых богов, но продолжали украшать дома их знаками, да оберегами, молились всем и сразу, а для защиты от тех, кого называли нечистью – призывали Ярунов.
От них, у девушки мурашки по коже шли, суровые мужчины и женщины в ярких кафтанах, они расправлялись с любыми созданиями без тени страха.
– Держись подальше от тех, кто отмечен Шестью! Не друзья они тебе и никогда не станут. То не воины, а псы Князевы, разменявшие дар на поклонение. Через каждого из них боги говорить могут, а значит, и учуять тебя. Истинным хозяевам этого мира пришлось уйти в тень, а всё из-за таких, как они!
Голос отца звучал в голове каждый раз, стоило только вспомнить о ярунах. Если в деревнях держаться от них на расстоянии не проблема, то как с этим быть в стенах дворца, Весения не знал. Судя по разговорам, это не просто одарённые люди, что выбрали для себя путь служения, это самое настоящее воинство и в Шестиграде число не десятками измеряется, а сотнями.
Перед глазами всё ещё стояла жестокая сцена расправы отряда ярунов над одним несчастным волколаком. Жил себе колдун в деревне, никого не трогал, а кого трогал, так без злого умысла. А потом пришли отмеченные князем и богам, да оборвали невинную жизнь.
«Прав был отец, надо вернуть былое!» – думала она, проезжая мимо столбовой площади, где виднелись следы недавнего боя.
Сердце уже привычно кольнуло тоской. Весения всегда чувствовала те места, где раньше возносили молитвы. Теперь в чистом поле и намёка не было на идолов, только едва заметный каменный круг, да основания, но и те поросли мхом.
Кто с кем бился и не понять, да только следы крови, подтаявший от огня снег и пепел, просто не могли говорить ни о чём хорошем.
– Светлая госпожа, может, желаете чего? Молочка парного или кваску? – залебезил Баташ, подъехав ближе.
Невысокий мужичок уверенно чувствовал себя в седле, несмотря на объёмный живот. Он отчаянно стремился угодить девушке, ведь благодаря её отцу смог подняться из нищеты, а теперь пришёл черёд платить. Вот и старался как мог. Для князя Истислава, Весения будет дочерью Баташа из рода Белогор. Но в истинной своей природе она была порождением богини лета и бога хлада.
Окинув льстивого «отца» холодным взглядом, девушка приспустила поводья, тем самым давая Лихоманке знак двигаться быстрее.
«Приворожить князя, что может быть проще?» – фыркнула она, но не решилась огласить эти мысли.
Не зря с ней векшицы нянчились. Уж они и научили Весению тонкостям своего ремесла. Продавшие свою свободу за молодость, они всячески старались угодить своей ученице и её отцу, преподавая жестокую науку по-новому. Без ударов розгами и длительных голодовок на воде и чёрством хлебе. Видела она, как тяжело даётся обучение её наставницам, оттого и старалась, а теперь настал час пустить полученные знания в дело.
Весения подняла взгляд и посмотрев особым зрением, увидела, что эта деревня полна людьми. Ослепительный солнечный свет озарял припорошённые снегом крыши и плетёные заборы. Над низенькими хатками клубился белый дым, оседая на ветвях рядом стоящих деревьев, чтобы совсем скоро обратиться серебром.
– Ужасное зрелище, – сплюнув на землю, процедил Яровит.
Губы девушки тронула горькая усмешка. Весении было известно лучше, чем кому-либо, каким расчётливым может быть старый бог. Ему не нравились изменения и каждый раз, глядя на процветающие деревеньки и счастливых людей, он кипел злобой, не хуже переполненного похлёбкой котелка. В этом отношении он не отличался от любого другого забытого бога.
Порой его дурной нрав вызывал раздражение, но не могла же она отчитывать того, кто старше её. Впрочем, как и не могла быть недовольной своей долей.
Ей не хотелось ехать в столицу, не хотелось привораживать князя и уж точно не хотелось делить с ним ложе. Всё внутри противилось этому. Сердце чуяло, что в этом путешествии её ждёт нечто невероятное, но именно эта неизвестность и пугала.
В ледяном дворце никто не вёл счёта времени, поэтому Весения даже не знала, сколько прожила на этом свете. Сколько дней или зим. Ведь за морем, день и ночь могли тянуться долго, а зима никогда не сменялась летом.
Весения вздохнула. Вряд ли ей будет разрешено когда-либо решать самой, что делать со своей жизнью. Но, по крайней мере, она постарается исполнить волю отца, даже если сердце противится этому решению.
Её оберегали всю жизнь от людей. Оберегали как священную реликвию и девушка чувствовала, что должна оправдать ожидания, просто обязана исполнить своё предназначение. Не ей, смиренной дочери некогда великого бога, решать, что будет лучше для этой земли. Люди отвернулись от них, люди предали свою исконную веру, а значит, нужно сделать всё возможное, чтобы вернуть былую славу не только её отцу, но и всем забытым.
Весения тряхнула головой, отгоняя прочь тревожащие её мысли. Ритмичный шаг лошадей погружал в тягостную задумчивость, а тёплый, солнечный свет наполнял сознание чудесными образами, которые обязательно обретут жизнь в каком-нибудь из её творений.
Ещё с детства она проявляла особую страсть к огню и стеклу, создавая прелестные изделия, недоступные руке человека. Эти стёкла могли являть разные картины, прошлого, будущего или желаемого. Именно такой подарок она и готовила князю.
Каждой избранной надлежало явить свой талант, вот и пришлось Весении потрудиться ради того, что бы впечатлить Истислава. Приворот, с пустого места не сотворишь, как не создашь пламени без искры. Нужна сильная эмоция, искренний интерес. Только тогда, у неё появится шанс.
За этими мыслями девушка и не заметила, как они добрались до деревни.
– Я куплю еды, а на ночлег остановимся в другом месте, – вновь сплюнув на землю, отчеканил Яровит. – Не нравится мне тут!
– Хорошо, – кивнула Весения, немного опечаленная его решением.
Это место казалось ей милым и уютным. В воздухе не витал аромат печали, а люди выглядели довольными. Окинув взглядом улицу, Весения невольно улыбнулась. Неподалёку трое юношей и с десяток девушек играли в снежки вместе с детьми. Их весёлый смех разрезал воздух подобно трелям пастушьей свирели.
Совсем скоро старый бог вернулся с двумя мешками еды, которую он сразу же закинул в телегу и оседлав гнедого жеребца, направился прямо через деревню, к большаку.
Целый день в седле, уже не ощущался для девушки жестокой пыткой и к тому моменту, когда холодные сумерки накрыли мир плотным одеялом, она очнулась от дивных грёз, что заполняли её голову. Так происходило каждый раз, стоило только погрузиться в созерцание, а зимний пейзаж завораживал своей причудливой красотой. Мысли всё ещё витали где-то далеко, когда она сошла с лошади и внимательно осмотрелась.
До следующей деревни они так и не доехали, и прилично проехав через лес, решили заночевать там, где их застала ночь. Воздух наполнили весёлые голоса и шутки наёмников, которые начали разбивать лагерь. Вглядываясь в тёмную лесную чащу, девушка мысленно отметила, что звуки стали отдаляться, затихать и совершенно исчезли, а через мгновение Весения больше не слышала ничего.
Холодное покалывание в центре груди указывало на опасность. Шагнув в объятия мрака так быстро, что едва не рухнула на землю, Весения сжала зубы, удерживая рвущиеся наружу ругательства. За пределами лагеря снег был хрустящим и плотным, из-за чего каждый шаг давался с трудом. Запутавшись в юбках, она почувствовала злость, которая тут же сменилась тревогой. Весения покачнулась, угодив в неглубокую ямку, но удержалась на ногах.
Темнота была такой густой, будто её можно зачерпывать ложкой. Покалывание превратилось в леденящий холод, но к холоду, Весения уже давно привыкла. Она могла долго лежать в снегу и не потерять чувств, однако это ощущение холода было немного иным. Оно перекатывалось под кожей мелкой каменной крошкой, что доставляло дискомфорт.
На лысоватом пригорке она увидела воина, верхом на могучем жеребце. Его силуэт выглядел угрожающе грозно, из-за чего и мужчина, и конь, показались ей огромными. Не успела Весения выдохнуть, как всадник направил жеребца вниз по склону.
Несколько наёмников, что следовали всё это время за ней, бросились навстречу незнакомцу. Один из оставшихся схватил девушку за руку и потянул на себя.
– Побудьте здесь, госпожа!
Его голос был раздражающе резким. Вытянув шею, Весения присмотрелась к несущемуся на них воину, пытаясь рассмотреть его. Она почувствовала приближение всадника ещё до того, как увидела своими глазами. Заметив наёмников, он немного замедлился и в этот момент, девушка всё поняла.
