Любовь Сквозь Века

Дмитрий Вектор

Любовь Сквозь Века

Глава 1. Прикосновение к прошлому.

Последнее, что помнила Виолет Стэнфорд, – это скрежет тормозов и слепящий свет фар на дождливой лондонской улице. Она выбежала из дома после очередной ссоры с отцом, не замечая ничего вокруг, кроме собственных слёз и ярости. Двадцать два года, а он всё ещё считал её ребёнком, неспособным принимать самостоятельные решения.

"Ты слишком мечтательная, Виолет. Слишком чувствительная. Реальный мир сломает тебя."

Может быть, отец был прав. Может быть, именно поэтому она сейчас стояла посреди величественного холла, где мраморные колонны взмывали к потолку, расписанному созвездиями, которых не существовало в её мире. Воздух пах лавандой и чем-то неуловимо древним, словно пылью веков и забытыми секретами.

– Добро пожаловать в Академию Утерянных Ремёсел, – произнёс глубокий женский голос позади неё.

Виолет медленно обернулась. Перед ней стояла женщина неопределённого возраста – она могла быть как тридцатилетней, так и столетней. Тёмно-синее одеяние, расшитое серебряными нитями в виде созвездий, ниспадало складками до пола. Волосы цвета лунного света были собраны в сложную причёску, украшенную заколками, которые переливались всеми оттенками ночного неба. Но больше всего поражали глаза – глубокие, словно океанская бездна, они, казалось, таили в себе мудрость тысячелетий.

– Я декан Изабелла Лунария, – представилась женщина, слегка склонив голову. – Полагаю, у вас есть вопросы.

– У меня их миллион, – выдохнула Виолет, оглядываясь вокруг.

По холлу проходили студенты в мантиях разных цветов – глубокого изумрудного, жемчужно-серого и тёплого золотистого. Некоторые несли светящиеся колбы с переливающимися жидкостями, другие – книги, страницы которых мерцали радужным светом. В воздухе витали ароматы корицы, роз и чего-то неуловимо сладкого.

– Где я? – спросила Виолет, коснувшись одной из колонн.

В тот же миг её накрыла волна видений. Она увидела, как эти колонны высекали из живого камня сотни лет назад, почувствовала прикосновения тысяч рук, которые касались мрамора за века его существования. Радость, печаль, надежда, страх – эмоции прошлого обрушились на неё потоком, заставив пошатнуться.

– Осторожнее, – мягко произнесла декан Изабелла, поддерживая её за локоть. В её голосе звучало понимание. – Ваш дар ещё не контролируется. Здесь каждый камень пропитан историей.

– Мой дар? – Виолет отдёрнула руку от колонны, но видения не прекращались. Теперь она видела создателя этой колонны – молодого мужчину с золотистыми волосами и печальными глазами, который вкладывал в камень не только мастерство, но и собственную душу.

– Способность читать историю предметов через прикосновения. Псикометрия, как называли это в вашем мире, хотя здесь мы предпочитаем термин "память касания". – Декан внимательно изучала лицо Виолет. – Дар редкий и очень ценный. Именно он привёл вас к нам.

– К вам? Но я попала в аварию в Лондоне, я должна быть в больнице или – Виолет замолчала, осознав абсурдность ситуации. Никакая больница не выглядела подобным образом.

– Вы в Тоскане, но не в той, которую знает ваш мир, – спокойно объяснила Изабелла. – Когда ваша жизнь висела на волоске между мирами, ваш дар притянул вас сюда, туда, где подобные способности не считаются странностью или болезнью.

Они медленно двинулись по холлу. Витражные окна пропускали удивительно тёплый свет, несмотря на то, что снаружи, судя по всему, был вечер. Через стекло виднелись холмы, покрытые виноградниками необычного золотистого оттенка, и кипарисы, которые тянулись к небу, словно тёмные стрелы.

– Что это за академия? – спросила Виолет, стараясь не касаться стен. Даже через воздух она чувствовала исходящие от них отголоски прошлого.

– Здесь изучают ремёсла, которые ваш мир считает утерянными или мифическими. Алхимию эмоций – искусство превращения чувств в материальную форму. Архитектуру снов – создание пространств, которые существуют только в воображении, но при этом абсолютно реальны. Кулинарию воспоминаний – приготовление блюд, способных пробудить забытые моменты прошлого.

С каждым словом глаза Виолет становились всё шире.

– Это невозможно.

– В вашем мире – да. Но вы больше не в своём мире, – Изабелла остановилась перед портретом, изображавшим мужчину в тёмных одеждах. У него были проницательные серые глаза и лицо, которое могло быть как суровым, так и невероятно нежным. – Каждый студент, попадающий сюда, обладает особым даром. Ваш – один из самых редких. Вы сможете изучать историю каждого артефакта, каждого предмета, созданного нашими выпускниками за века существования академии.

Виолет почувствовала странное покалывание в пальцах, глядя на портрет. Ей хотелось коснуться рамы, узнать, кто этот человек, почему его взгляд кажется таким знакомым. Но она сдержалась.

– А если я хочу домой? – тихо спросила она.

– Хотите? – В голосе декана не было принуждения, только искреннее любопытство.

Виолет задумалась. Что её ждало дома? Отец, который никогда её не понимал. Работа в музее, где её считали странной из-за того, что она иногда "чувствовала" возраст экспонатов, не глядя на таблички. Одиночество среди людей, которые жили в мире, где чудеса существовали только в книгах.

– Я не знаю.

– Тогда останьтесь на некоторое время. Изучите то, что можете предложить вы нам, и то, что можем предложить мы вам. – Изабелла мягко улыбнулась. – Ваша комната в башне Восходящих Звёзд. Завтра начнётся ориентационная неделя.

Она протянула Виолет небольшой серебряный ключ, украшенный резьбой в виде созвездий.

– Этот ключ откроет не только дверь вашей комнаты, но и многие тайны академии. Береги́те его.

Виолет взяла ключ, стараясь касаться только металла, а не руки декана. Даже так она почувствовала лёгкий отголосок – древность, мудрость, и что-то ещё защиту? Заботу?

– Спасибо, – прошептала она.

– Не благодарите пока, – декан обернулась, чтобы уйти, но остановилась. – Ещё один совет: не всё здесь является тем, чем кажется. Некоторые из наших преподавателей особенные. И, Виолет?

– Да?

– Доверяйте своему дару. Он привёл вас сюда не случайно.

Изабелла исчезла в одном из коридоров, оставив Виолет наедине с величественным холлом, светящимися витражами и портретом незнакомого мужчины, который смотрел на неё с холста так, словно знал её всю жизнь.

Виолет снова взглянула на ключ в своей ладони. Металл был тёплым, словно живым, и она могла поклясться, что видела, как созвездия на его поверхности слегка мерцают.

Может быть, впервые в жизни она оказалась там, где должна была быть.

Взяв ключ крепче, она направилась к лестнице, ведущей в башню Восходящих Звёзд. За окнами солнце садилось за тосканские холмы, окрашивая небо в оттенки розового и золотого, каких она никогда не видела в Лондоне.

Глава 2. Испытание дара.

Башня Восходящих Звёзд оказалась именно такой, как звучало её название. Винтовая лестница из белого мрамора поднималась вверх по спирали, а стены были украшены фресками, изображавшими различные созвездия. По мере подъёма Виолет замечала, как изображения словно оживают – звёзды мерцают слабым серебристым светом, а некоторые созвездия медленно перемещаются по небосводу фрески.

Ключ в её руке становился всё теплее, и когда она дошла до двери с номером, соответствующим узору на ключе, замок открылся сам собой с мелодичным звоном.

Комната превзошла все её ожидания. Большое окно-эркер выходило на тосканские холмы, теперь окутанные сумерками. Мебель была изготовлена из тёмного дерева и украшена резьбой, изображавшей виноградные лозы и мифических существ. Кровать с балдахином стояла у противоположной стены, а рядом с окном располагался письменный стол, на котором уже лежали книги и свитки.

Но больше всего Виолет поразил небольшой столик в центре комнаты. На нём лежал единственный предмет – старинная музыкальная шкатулка из потемневшего серебра.

Не прикасайся, – предупредил внутренний голос. Но любопытство оказалось сильнее.

Едва Виолет коснулась крышки шкатулки, как мир вокруг растворился.

Она стояла в роскошном зале, освещённом сотнями свечей. Музыка вальса наполняла воздух, пары в великолепных нарядах кружились по паркетному полу. Женщина в изумрудном платье танцевала с мужчиной в чёрном фраке – его лицо было скрыто от неё, но что-то в его движениях казалось знакомым.

"Я буду любить тебя через века," – шептал он, прижимая женщину ближе к себе. "Даже если время разлучит нас, даже если я забуду своё собственное имя – я найду тебя."

Женщина заплакала, её слёзы были похожи на жемчуг. "Но проклятие"

"Проклятия можно разрушить. Любовь сильнее любой магии."

Музыка оборвалась. Зал начал рушиться, превращаясь в пыль, и мужчина растворился в воздухе, оставив женщину одну.

Виолет очнулась на полу, шкатулка лежала рядом с ней, тихо играя печальную мелодию. Головы кружилась, а в глазах стояли слёзы – не её слёзы, а той женщины из видения.

– Увлекательное знакомство с вашим даром, не так ли?

Виолет подскочила. В дверях стояла молодая женщина с волосами цвета спелой пшеницы и добрыми карими глазами. На ней была мантия золотистого цвета – судя по тому, что говорила декан, это означала принадлежность к факультету кулинарии воспоминаний.

– Я Луна Росси, ваша соседка по коридору, – представилась девушка, протягивая руку, чтобы помочь Виолет подняться. – Декан Изабелла попросила меня присмотреть за вами в первые дни.

– А эта шкатулка – Виолет неуверенно указала на предмет.

– Тест. Каждому новому студенту оставляют в комнате артефакт, чтобы оценить силу и характер их дара. – Луна подняла шкатулку, и музыка прекратилась. – Обычно новички видят лишь фрагменты – цвета, эмоции, отдельные образы. Но судя по вашему состоянию, вы увидели полноценную сцену.

– Там был бал и мужчина, который обещал любить женщину через века – Виолет потёрла виски, пытаясь унять головную боль.

Луна присвистнула.

– Это видение из прошлого шкатулки, которому более трёхсот лет. Способность увидеть настолько древние и детальные воспоминания Декан будет в восторге.

– А мне от этого легче? – Виолет опустилась на край кровати. – Я чувствую себя так, словно прожила чужую жизнь.

– Это пройдёт. – Луна села рядом. – Дар всегда сложен в освоении. Я помню, когда только прибыла сюда два года назад, случайно попробовала суп воспоминаний, который готовила студентка старшего курса. Три дня провела, переживая детство незнакомой мне женщины.

– И как вы справляетесь?

– Контроль приходит с практикой. А ещё – Луна улыбнулась, – здесь есть кое-кто, кто может помочь вам лучше других. Профессор Адриан Теневой, он преподаёт историю артефактов. Говорят, он сам обладает удивительными способностями в этой области.

При упоминании этого имени Виолет почувствовала странное трепетание в груди, хотя не понимала, почему.

– Теневой?

– Самый строгий преподаватель академии. Студенты его побаиваются, но он единственный, кто может научить контролировать дар псикометрии. – Луна встала, направляясь к двери. – Завтра у вас будет первое занятие с ним. Советую хорошо выспаться.

Оставшись одна, Виолет подошла к окну. Ночь полностью окутала тосканские холмы, но они светились слабым серебристым светом, словно напитанные лунной магией. Где-то в глубине академии горели окна – другие студенты готовились ко сну или изучали свои необычные предметы.

Она думала о видении в шкатулке. Мужчина, который обещал любить через века Было что-то до боли знакомое в его голосе, в том, как он двигался. А проклятие, о котором говорила женщина?

Виолет взяла шкатулку и осторожно открыла её снова, но видений больше не было – только тихая, печальная мелодия. Возможно, каждый предмет показывал свои воспоминания только один раз каждому человеку.

Переодевшись в ночную рубашку, которая каким-то образом оказалась в гардеробе именно её размера, Виолет легла в кровать. Матрас был удивительно удобным, а подушки пахли лавандой и чем-то ещё – может быть, звёздной пылью, если у неё вообще был запах.

Засыпая, она снова думала о завтрашней встрече с профессором Теневым. Почему при одном упоминании его имени сердце начинало биться быстрее? И почему ей казалось, что она уже знает, как он выглядит?

Во сне ей приснился тот же бальный зал из видения, но теперь она была той женщиной в изумрудном платье. Мужчина в чёрном фраке приближался к ней, протягивая руку для танца, и она наконец-то могла разглядеть его лицо.

Но сон оборвался от звука колокола, отбивающего полночь, и лицо мужчины растворилось в тумане забвения.

Утро в Академии Утерянных Ремёсел наступало не так, как в обычном мире. Виолет проснулась от того, что солнечные лучи, проникающие через окно, играли на стенах радужными бликами. Выглянув наружу, она увидела, что солнце здесь не просто жёлтое – оно переливается всеми оттенками золота, от бледно-лимонного до насыщенного янтарного.

На письменном столе её ожидал завтрак – он просто материализовался там, пока она спала. Свежеиспечённые круассаны, которые пахли корицей и чем-то волшебным, чай с травами, которых она не могла опознать, и записка от Луны:

"Встретимся в Большом холле в половине девятого. Первое занятие – История артефактов с профессором Теневым. Удачи! Л."

Виолет быстро оделась в предоставленную ей мантию – она оказалась серебристо-серой, что, как она догадывалась, означало статус неопределившегося студента. За завтраком она попыталась вспомнить детали вчерашнего сна, но они ускользали, как дым.

В Большом холле уже собрались студенты разных курсов. Виолет заметила, что мантии старшекурсников украшены дополнительными эмблемами и символами – наверное, знаками отличия или специализации.

– Виолет! Сюда! – Луна махала ей от группы первокурсников.

Рядом с ней стояла высокая девушка с тёмными волосами и серьёзным выражением лица. Её мантия была жемчужно-серой – цвет факультета архитектуры снов.

– Знакомьтесь, это София Бьянки, – представила Луна. – Моя лучшая подруга и будущий великий архитектор снов.

– Пока что я с трудом могу построить сон, который продержится больше пяти минут, – сухо заметила София, но в её глазах мелькнула тёплая улыбка. – А вы та самая псикометрист, о которой уже говорят все преподаватели?

– Говорят? – удивилась Виолет.

– Декан Изабелла рассказала о результатах вашего теста с шкатулкой, – пояснила София. – Подобный уровень способностей не видели уже десятилетия.

Их разговор прервал звук колокола. Студенты начали расходиться по аудиториям.

– Пора, – сказала Луна. – Кабинет профессора Теневого в Северной башне, на самом верхнем этаже.

Северная башня оказалась старше и мрачнее башни Восходящих Звёзд. Каменные ступени были изношены веками, а стены украшены портретами людей в древних одеждах. Некоторые портреты казались слишком реалистичными – глаза следили за поднимающимися студентами, а губы чуть заметно шевелились.

Чем выше они поднимались, тем сильнее Виолет чувствовала присутствие чего-то древнего. Воздух здесь был насыщен историей, каждый камень излучал отголоски прошлого. Она инстинктивно прижала руки к себе, стараясь не касаться стен.

Дверь кабинета была сделана из чёрного дерева и украшена серебряными символами, которые Виолет не могла прочесть, хотя они казались смутно знакомыми.

– Входите.

Голос из-за двери был глубоким, с лёгким акцентом, который Виолет не смогла определить. В нём звучала власть, но и что-то ещё печаль?

Студенты вошли в просторный кабинет с высокими потолками. Стены были заставлены стеллажами, на которых размещались тысячи артефактов – от крошечных амулетов до больших скульптур. В центре комнаты стояли ряды столов, а у окна – кафедра преподавателя.

И за этой кафедрой стоял мужчина, от одного взгляда на которого у Виолет перехватило дыхание.

Профессор Адриан Теневой выглядел так, словно сошёл с портрета эпохи Возрождения. Высокий, с аристократическими чертами лица и волосами цвета воронова крыла, он обладал той редкой красотой, которая казалась почти нечеловеческой. Но больше всего поражали его глаза – серые, как грозовые тучи, они смотрели на мир с такой древней печалью, что у Виолет защемило сердце.

Когда их взгляды встретились, время словно остановилось. В глубине его серых глаз мелькнуло что-то – узнавание? невозможность? – но в следующий момент его лицо приняло строгое, почти холодное выражение.

– Займите места, – произнёс он, и студенты поспешно расселись за столы. – Меня зовут профессор Теневой, и следующие несколько месяцев я буду обучать вас истории артефактов. Это не просто академический предмет – это наука о том, как предметы накапливают память, эмоции и силу тех, кто их создавал и использовал.

Он начал ходить между рядами, и Виолет заметила, что движется он с особой грацией, словно каждый шаг продуман заранее.

– Некоторые из вас, возможно, обладают способностью взаимодействовать с этими воспоминаниями, – продолжал он, и его взгляд снова остановился на Виолет. – Но способность и контроль – разные вещи. Неконтролируемый дар может быть опаснее его отсутствия.

Он остановился у её стола и положил перед ней небольшой предмет – старинное кольцо с тёмным камнем.

– Мисс Стэнфорд, не так ли? – В его голосе не было ни теплоты, ни холода – только профессиональный интерес. – Покажите нам, что вы видите.

Виолет посмотрела на кольцо, потом на него. Близко он был ещё более поразительным – кожа бледная, словно он редко бывал на солнце, а в волосах, несмотря на кажущуюся молодость, проблескивали серебристые нити.

– Я а если будет так же, как вчера? – тихо спросила она.

– Тогда вы узнаете кое-что важное о контроле. – В его глазах мелькнула едва заметная улыбка. – Не бойтесь. Я буду рядом.

Виолет осторожно коснулась кольца.

Глава 3. Первые уроки.

Виолет осторожно коснулась кольца кончиком пальца. На мгновение ничего не произошло, и она подумала, что, возможно, её дар не сработает в присутствии других людей. Но затем реальность растворилась.

Она стояла в тронном зале, освещённом факелами. Мужчина в королевской мантии держал это же кольцо в руках – оно было новым, только что выкованным, и тёмный камень пульсировал внутренним светом.

"Это кольцо свяжет меня с моим народом навечно," – говорил король кому-то, кого она не видела. "Пока оно существует, я буду помнить каждого из них, каждую жизнь, за которую отвечаю."

Но затем картина изменилась. Тот же зал, но разрушенный. Тела на полу, кровь на мраморе. Король умирал, прижимая кольцо к груди.

"Проклинаю тебя," – хрипел он, обращаясь к тёмной фигуре. "Проклинаю на вечные скитания, на жизнь без смерти, на память без забвения. Пока существует это кольцо, ты будешь помнить каждого, кого предал"

– Довольно!

Сильные руки схватили её за плечи, отрывая от кольца. Виолет моргнула, возвращаясь в реальность. Профессор Теневой стоял рядом с ней, и на его обычно бесстрастном лице читалась тревога.

– Что вы видели? – резко спросил он.

Виолет огляделась. Остальные студенты смотрели на неё с беспокойством и любопытством. София наклонилась вперёд, а Луна выглядела встревоженной.

– Я там был король, – начала Виолет, но заметила, как напряглось лицо профессора. – Он умирал и проклинал кого-то. Что-то о вечных скитаниях и памяти.

– Достаточно, – прервал он её, быстро убирая кольцо в ящик стола. – Мисс Стэнфорд, останьтесь после урока. Остальные, откройте учебники на странице сорок семь.

Следующий час тянулся мучительно долго. Профессор Теневой рассказывал о классификации артефактов, но Виолет едва слышала его слова. Она чувствовала на себе его взгляд и замечала, как его руки слегка дрожат, когда он поднимает предметы для демонстрации.

Когда прозвенел колокол, студенты начали собирать вещи.

– До свидания, Виолет, – прошептала Луна, проходя мимо. – Увидимся за обедом.

София молча кивнула, но её взгляд был полон сочувствия.

Когда они остались одни, профессор Теневой долго молчал, стоя у окна спиной к ней. Солнечный свет играл в его тёмных волосах, и Виолет заметила, что его отражение в стекле кажется слишком размытым, нереальным.

– Вы видели смерть короля Элариона Третьего, – наконец произнёс он, не оборачиваясь. – Это было триста лет назад, в Королевстве Вечных Теней.

– Королевство Вечных Теней? – переспросила Виолет. – Я никогда не слышала о таком.

– Потому что его больше не существует. – Он повернулся к ней, и в его серых глазах она увидела бездну печали. – Оно было стёрто с лица земли в одну ночь. Уничтожено предательством и тёмной магией.

– А кольцо.

– Принадлежало королю. Оно было создано для связи с его подданными – через него он мог чувствовать их радости и горести, их нужды и страхи. – Профессор подошёл ближе, и Виолет почувствовала исходящий от него аромат – что-то древнее и тёплое, как старые книги и дождь. – Но когда королевство пало, кольцо впитало в себя не только смерть короля, но и его последнее проклятие.

– Проклятие предателю, – прошептала Виолет, вспоминая видение.

– Именно. – Его голос стал ещё тише. – Скажите мне, мисс Стэнфорд, что ещё вы видели? Лицо этого предателя?

Виолет закрыла глаза, пытаясь вспомнить. В видении фигура была окутана тенью, но что-то в её очертаниях.

– Нет, – медленно сказала она. – Но мне кажется, он был молод. И он плакал. Предатель плакал, когда король произносил проклятие.

Профессор Теневой замер. На мгновение его лицо исказилось от боли, но он быстро взял себя в руки.

– Интересная деталь, – произнёс он холодно. – Ваш дар действительно необычен. Вы видите не только события, но и эмоции участников.

– Профессор, а что случилось с предателем? Проклятие сработало?

Он долго смотрел на неё, словно взвешивая, стоит ли отвечать.

– Некоторые проклятия, мисс Стэнфорд, страшнее смерти. – Он отошёл к своему столу. – Ваш дар силён, но вам нужно научиться контролировать его. Завтра в это же время приходите сюда одна. Мы будем работать над техниками защиты.

– Защиты от чего?

– От того, чтобы чужие воспоминания не поглотили ваше собственное сознание. – Он поднял на неё взгляд. – И, мисс Стэнфорд? То, что произошло сегодня – между нами. Не все артефакты в этой академии безопасны для изучения.

Виолет собрала свои вещи, но у двери обернулась.

– Профессор, а откуда вы так много знаете о Королевстве Вечных Теней?

Он замер, держа в руках какой-то древний свиток.

– История – моя специальность, мисс Стэнфорд. А некоторые истории некоторые истории знаешь слишком хорошо.

Обед в Большом зале был шумным и весёлым, но Виолет едва притрагивалась к еде. Луна и София заметили её подавленное состояние.

– Что случилось с профессором Теневым? – тихо спросила София, наклоняясь ближе. – Ты выглядишь так, словно увидела призрак.

– Может быть, так и есть, – пробормотала Виолет, рассказывая подругам о видении и странной реакции профессора.

– Королевство Вечных Теней, – задумчиво повторила Луна. – Я читала о нём в библиотеке. Говорят, это была земля великих магов и алхимиков. Но все записи о его падении засекречены.

– А профессор Теневой – София понизила голос, – о нём ходят странные слухи. Студентки старших курсов говорят, что он выглядит так же уже больше десяти лет. Ни одной седины, ни одной морщинки.

– Может, он просто хорошо сохранился, – предположила Виолет, но внутри у неё всё похолодело.

– А ещё говорят, – добавила Луна, оглянувшись по сторонам, – что его никогда не видят в зеркалах Истины в библиотеке. Эти зеркала показывают прошлое любого, кто в них смотрится, но с ним они остаются пустыми.

– Это всего лишь слухи, – слабо возразила Виолет, но вспомнила размытое отражение профессора в окне его кабинета.

После обеда они отправились на урок алхимии эмоций. Профессор Селина Радужная – женщина средних лет с волосами, меняющими цвет в зависимости от настроения, – учила студентов основам превращения чувств в материальную субстанцию.

– Эмоции – это энергия, – объясняла она, держа в руках колбу с переливающейся голубой жидкостью. – Радость, печаль, гнев, любовь – всё это можно собрать, очистить и использовать. Радость, например, отличный компонент для лечебных зелий.

Виолет попыталась сосредоточиться на уроке, но мысли постоянно возвращались к профессору Теневому. Что-то в нём привлекало её с непреодолимой силой – и это пугало.

– А теперь попробуйте сами, – объявила профессор Селина. – Подумайте о чём-то, что вызывает у вас сильную эмоцию, и направьте её в колбу.

Виолет взяла пустую колбу и закрыла глаза. В памяти всплыло лицо Адриана Теневого – его серые глаза, полные древней печали, момент, когда он коснулся её плеч, отрывая от кольца.