Алгоритм чувств

Дмитрий Вектор

Алгоритм чувств

Глава 1. Уведомление.

Дождь стучал по окнам моей квартиры на двадцать третьем этаже, размывая огни ночного Манхэттена в акварельные пятна. Я сидела за кухонным столом с чашкой остывшего кофе, просматривая рабочие документы на планшете. Четверг, 15 ноября 2028 года. Обычный серый вечер в обычной жизни тридцатипятилетней разведенной женщины.

Уведомление пришло в 23:47.

Сначала я подумала, что это спам. За последний год количество мошеннических сообщений от имени различных ИИ-сервисов выросло в разы. Но sender ID был официальным: "Destiny.ai – Персональный аналитик жизненных путей". Верифицированный аккаунт. Зеленая галочка подлинности.

Я открыла сообщение.

Здравствуйте, Елена Владимировна Каменская. Наша система завершила анализ вашей персональной матрицы судьбы. С вероятностью 99.7% мы определили вашу последнюю любовь в жизни. Этот человек умрет через 72 часа 14 минут с момента получения данного уведомления. Желаете получить контактную информацию для встречи? Стоимость услуги: 2,500 долларов.

Внизу мигала кнопка "Подробнее".

Я уставилась на экран, чувствуя, как что-то холодное сжимает желудок. Мой первый импульс – удалить это чертово сообщение и забыть о нем. Но рука замерла над планшетом.

Destiny.ai. Я слышала об этой системе. Еще два года назад она была просто одним из многих стартапов в области предсказательной аналитики. Но потом начались успехи. Сначала – точные прогнозы фондового рынка. Затем – предсказания природных катастроф с невероятной точностью. А в прошлом году они запустили персональный сервис "Жизненные пути" – и весь мир сошел с ума.

Система анализировала терабайты данных о человеке: социальные сети, покупки, медицинские записи, геолокацию, даже биометрические показатели с носимых устройств. И выдавала предсказания с пугающей точностью. Кто станет вашим следующим начальником. Где вы будете жить через пять лет. Когда вы встретите свою любовь.

Или когда вы ее потеряете.

Я нажала "Подробнее".

Уважаемая Елена Владимировна, наш алгоритм проанализировал 847,392 точки данных, касающихся вашей личности, предпочтений, жизненных паттернов и психологического профиля. Также были проанализированы данные 2,3 миллиарда других пользователей для выявления совместимых жизненных траекторий.*.

*Результат анализа: ваша последняя значимая романтическая связь будет установлена с мужчиной 38 лет, инженером-программистом, проживающим в радиусе 15 километров от вашего текущего местоположения. Вероятность совпадения: 99.7%.*.

*Критическое уведомление: согласно нашим медицинским алгоритмам, данный человек скончается через 72 часа 08 минут от сердечного приступа, вызванного редкой генетической аномалией, о которой он не подозревает.*.

*Вы можете встретиться с ним и прожить три дня последней настоящей любви в вашей жизни. Или отказаться от встречи и прожить оставшиеся годы, так и не узнав, что такое истинная близость душ.*.

*Выбор за вами.

Внизу появились две кнопки: "Оплатить и получить контакты" и "Отказаться навсегда".

Я откинулась на спинку стула, чувствуя, как учащается сердцебиение. За окном дождь усилился, превратившись в настоящий ливень. Где-то внизу завыли сирены – скорая или пожарная, не разобрать.

*Последняя любовь в жизни.*.

Формулировка была настолько абсурдной, что я чуть не рассмеялась. Как машина может знать, что человек больше никого не полюбит? Может, я встречу кого-то в сорок лет? В пятьдесят? В семьдесят?

Но затем я вспомнила статистику Destiny.ai. За два года работы персонального сервиса ни одно их предсказание не оказалось ложным. Ни одно.

Я подумала о Марке. Мой бывший муж, с которым мы развелись три года назад после восьми лет брака. Он был хорошим человеком – добрым, надежным, предсказуемым. Мы любили друг друга той спокойной, размеренной любовью, которая больше походила на крепкую дружбу. Секс по расписанию, совместные походы в кино, обсуждение планов на пенсию.

И в один прекрасный день мы поняли, что нам не о чем говорить. Что мы живем параллельными жизнями в одной квартире. Что любовь куда-то испарилась, оставив после себя только привычку.

Развод прошел цивилизованно. Без криков, без дележа имущества, без взаимных упреков. Просто два человека признали, что ошиблись, и пошли каждый своей дорогой.

С тех пор у меня было несколько романов. Коллега из офиса, которого звали Джеймс. Художник Алекс, с которым я познакомилась в галерее. Врач Дэвид из приложения для знакомств. Но все они оказались временными. Словно я играла роль влюбленной женщины, но не чувствовала этого по-настоящему.

А что, если больше не буду?

Что, если та способность любить по-настоящему, которая у меня когда-то была (или только казалось, что была), исчерпалась навсегда?

Я снова посмотрела на экран. *72 часа 05 минут.*.

*Инженер-программист, 38 лет.*.

Интересно, как он выглядит? О чем думает сейчас, в этот самый момент? Знает ли, что через три дня его сердце остановится? Смотрит ли он тоже на дождь за окном и размышляет о смысле жизни?

А самое главное – может ли машина, пусть даже самая совершенная, действительно просчитать такие тонкие материи, как человеческие чувства? Любовь – это не алгоритм. Это не набор данных. Это что?

Химия? Совпадение? Судьба?

Или все-таки математика?

Я взяла телефон и набрала номер Сары, моей лучшей подруги с университета. Сейчас она работала психологом в частной клинике и была единственным человеком, с которым я могла обсудить нечто подобное.

– Лена? – Сара ответила после третьего гудка. – Ты в порядке? Час почти полночь.

– Сара, ты слышала о Destiny.ai?

– Конечно. А кто не слышал? Мои пациенты только о них и говорят. Одни пытаются заказать предсказание о карьере, другие хотят узнать, когда умрут их родители. Коллективный психоз, если честно. А что случилось?

Я рассказала ей о сообщении, стараясь говорить спокойно, как будто речь шла о прогнозе погоды.

Долгая пауза.

– Лена, – наконец сказала Сара, – ты же понимаешь, что это манипуляция? Классический маркетинговый ход. Они играют на твоих страхах одиночества.

– Но что, если это правда?

– Правда? Ты серьезно веришь, что компьютер может предсказать твою любовную жизнь?

– Они предсказали цунами в Индонезии за два дня до того, как оно случилось. Они предсказали отставку президента Франции за месяц. Они предсказали.

– Это другое, Лена. Это политика, природные явления, экономика. Там есть закономерности, которые можно анализировать. А любовь любовь непредсказуема по определению.

– А что, если нет? – Я встала и подошла к окну. – Что, если мы просто не хотим признавать, что наши чувства – это тоже часть большой системы? Что все наши "случайные" встречи, все наши предпочтения, все наши решения в конечном счете предопределены нашей психологией, биологией, социальным окружением?

– Лена, послушай себя. Ты говоришь как робот.

– Или как ученый.

Я стояла у окна, наблюдая за редкими огоньками в окнах соседних небоскребов. Где-то там жили миллионы людей. Каждый со своими мечтами, страхами, надеждами. И среди них – он. Мужчина, которого я никогда не встречала, но который, согласно алгоритмам, станет самым важным человеком в моей жизни.

На три дня.

– Сколько они просят? – тихо спросила Сара.

– Две с половиной тысячи долларов.

– Лена, не делай глупостей.

– А что, если я уже делаю глупость? Что, если прямо сейчас упускаю единственный шанс на настоящее счастье?

– Счастье на три дня? Это не счастье, это пытка.

– Лучше три дня настоящего, чем тридцать лет поддельного.

Сара вздохнула.

– Хорошо. Допустим, ты веришь в эти предсказания. Допустим, встречаешь этого человека и влюбляешься. А через три дня он умирает. Что дальше? Как ты будешь жить с этим?

Я не знала ответа на этот вопрос.

– А как я буду жить, не зная? – сказала я наконец.

После того как мы закончили разговор, я еще долго сидела на кухне, глядя на планшет. Время неумолимо тикало. *71 час 43 минуты.*.

Я подумала о своей работе в архитектурной фирме. О планах на выходные. О книге, которую начала читать, но так и не дочитала. О пустой кровати в спальне. О тишине квартиры, которую нарушал только стук дождя.

А потом я подумала о нем. О незнакомце, который, возможно, в этот самый момент тоже не может уснуть. Может быть, он работает над каким-то проектом. Или смотрит фильм. Или просто лежит в темноте и думает о жизни.

Знает ли он, что скоро умрет?

И главное – хочет ли он встретиться со мной?

Я взяла планшет и нажала на кнопку "Оплатить и получить контакты".

Система попросила подтверждение операции. Затем – цифровую подпись. Затем – биометрическую идентификацию.

А затем на экране появилась информация, которая изменит мою жизнь навсегда:

Николас Андерсон, 38 лет. Ведущий разработчик в компании QuantumSoft. Адрес: Гринвич-Виллидж, Вашингтон-стрит, 127, кв. 4В. Телефон: [phone].*.

*Дополнительная информация: господин Андерсон также получил уведомление о вашей встрече и дал согласие на контакт. Он ожидает вашего звонка.

Я уставилась на экран, чувствуя, как все внутри замирает.

Он знал. Он уже знал обо мне.

И он согласился встретиться.

Дождь за окном стих так же внезапно, как начался. В наступившей тишине я отчетливо слышала стук собственного сердца.

*71 час 12 минут.*.

Я набрала номер.

Глава 2. Первый контакт.

Гудки раздавались долго. Слишком долго. Я уже собиралась повесить трубку, когда на том конце провода раздался глубокий, чуть хриплый голос:

– Алло?

– Николас Андерсон?

Пауза. Я слышала, как он дышит.

– Вы Елена?

– Да.

Еще одна пауза, более долгая. Где-то на заднем фоне играла тихая музыка – что-то джазовое, меланхоличное.

– Честно говоря, – сказал он наконец, – я не был уверен, что вы позвоните.

– А я не была уверена, что наберу номер.

Он негромко рассмеялся, и в этом смехе было что-то горькое.

– Знаете, за всю свою жизнь я получал множество странных звонков. Телемаркетинг, мошенники, люди, которые набрали неправильный номер. Но уведомление о том, что через три дня я умру, а до этого встречу любовь всей жизни Это новый уровень.

– Вы поверили им сразу?

– А вы?

Хороший вопрос. Поверила ли я? Или просто отчаянно хотела поверить?

– Я не знаю, – честно ответила я. – Возможно, я просто достаточно одинока, чтобы заплатить две с половиной тысячи долларов за призрачный шанс на счастье.

– Две с половиной? – удивился он. – С меня взяли пять тысяч.

– Серьезно?

– Наверное, мужчины готовы платить больше за романтику. Или у них просто завышенное эго.

Несмотря на абсурдность ситуации, я улыбнулась. В его голосе была теплота, которая немного расслабила меня.

– Николас, а вы вы действительно программист?

– Ведущий разработчик в QuantumSoft. Работаю над алгоритмами машинного обучения для финансовых рынков. – Он помолчал. – Ирония судьбы, правда? Всю жизнь создаю алгоритмы, а теперь сам стал их объектом.

– И что вы думаете об их точности?

– С технической точки зрения? Впечатляюще. Они знали о моей работе, моих предпочтениях в еде, даже о том, что я читаю перед сном. А недавно начал принимать препараты от повышенного давления – об этом знали только я и мой врач.

– А с личной точки зрения?

Длинная пауза.

– Елена, можно странный вопрос?

– После всего, что произошло сегодня, любой вопрос покажется нормальным.

– Вы верите в судьбу?

Я подошла к окну. Дождь закончился, и теперь Манхэттен сверкал миллионами огней, отражавшихся в лужах на асфальте.

– Раньше не верила. Думала, что мы сами создаем свою жизнь. Что каждое решение, каждый выбор – результат нашей свободной воли.

– А теперь?

– А теперь не знаю. Что, если свободная воля – это иллюзия? Что, если все наши решения предопределены нашей генетикой, воспитанием, опытом? Что, если мы просто биологические машины, следующие сложным, но предсказуемым программам?

– Звучит пугающе.

– Или утешительно. Если все предопределено, значит, мы не виноваты в своих ошибках.

– И не можем гордиться своими достижениями.

Он был прав. И это заставило меня задуматься.

– Николас, а что вы чувствовали, когда получили уведомление?

– Сначала – шок. Потом – любопытство. А когда до меня дошло, что речь идет о моей смерти – Он вздохнул. – Странно, но я почувствовал облегчение.

– Облегчение?

– Понимаете, всю жизнь я был осторожным. Планировал каждый шаг, откладывал деньги на пенсию, регулярно проходил медосмотры. И вдруг оказалось, что все эти предосторожности бессмысленны. Через три дня меня не станет, и ничего нельзя изменить.

В его голосе не было паники или отчаяния. Только странное спокойствие человека, который перестал бороться с неизбежным.

– А потом, – продолжил он, – я подумал о вас. О женщине, которая станет моей последней любовью. И понял, что хочу встретиться. Не потому, что верю в алгоритмы, а потому, что – Он замолчал.

– Потому что?

– Потому что хочу, чтобы эти три дня что-то значили.

Мое сердце забилось быстрее. В его словах была такая искренность, что я почувствовала: он не играет. Он действительно готов принять свою судьбу и провести последние дни жизни с незнакомой женщиной только потому, что компьютер сказал им, что они созданы друг для друга.

– Николас, а что, если мы встретимся и не почувствуем ничего? Что, если алгоритм ошибся?

– Тогда я проведу три дня в приятной компании умной женщины. Худший способ умереть – в одиночестве.

– А что, если почувствуем?

– Тогда я проведу три дня в компании женщины, которую буду любить. Лучший способ умереть – счастливым.

Его логика была безупречной и ужасающей одновременно.

– Где вы хотите встретиться? – услышала я собственный голос как будто со стороны.

– Не знаю. А где встречаются люди, которых познакомил искусственный интеллект? В киберкафе? В Google офисе?

Я невольно рассмеялась.

– Может быть, начнем с чего-то простого? Кофе?

– Завтра утром?

– А почему не сейчас?

Пауза.

– Елена, сейчас половина первого ночи.

– И что? У нас есть только семьдесят часов. Каждая минута на счету.

– Вы серьезно?

– Абсолютно. Знаете кафе "Blue Note" на Макдугал-стрит? Они работают круглосуточно.

– Знаю. Но.

– Николас, если вы действительно хотите, чтобы эти дни что-то значили, давайте не будем их тратить на колебания.

Долгая пауза. Я слышала, как он ходит по комнате – скрип паркета, шорох одежды.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Через полчаса?

– Через полчаса.

– А как я вас узнаю?

– А как вы меня представляете?

– Честно? Высокая блондинка с голубыми глазами и идеальной фигурой. Типичная американская красавица из рекламы.

– Тогда ищите невысокую шатенку с зелеными глазами и лишними пятью килограммами.

– А я?

– Вы? – Я закрыла глаза, пытаясь представить его. – Высокий брюнет с умными карими глазами и легкой небритостью. В очках. Немного застенчивый, но с хорошим чувством юмора.

– Поразительно точно, за исключением цвета глаз. Они серые.

– Тогда до встречи, Николас Андерсон с серыми глазами.

– До встречи, Елена Каменская с зелеными.

Я повесила трубку и осталась стоять в тишине своей квартиры. За окном город жил своей ночной жизнью – мигали неоновые вывески, ехали редкие машины, где-то в соседнем доме кто-то играл на пианино.

А я собиралась встретиться с мужчиной, который через три дня умрет.

Мужчиной, которого, согласно алгоритмам, я полюблю сильнее всех на свете.

Я прошла в спальню и остановилась перед зеркалом. Обычное лицо. Ничего особенного. Несколько морщинок у глаз, которые появились после развода. Волосы, которые нужно было покрасить еще месяц назад. Фигура, которая была бы идеальной лет в двадцать пять.

Что во мне увидел алгоритм? Что заставило его выбрать именно меня из миллионов женщин в городе?

А главное – что он увидел в Николасе?

Я быстро переоделась, накрасилась и вышла из дома. На улице было свежо и влажно после дождя. Воздух пах осенью и отдаленным запахом кофе из круглосуточных кафе.

По дороге в метро я думала о том, как странно устроена жизнь. Еще час назад я была одинокой разведенной женщиной, которая читала рабочие документы и пила остывший кофе. А теперь шла на свидание с мужчиной, которого никогда не видела, но который, возможно, станет самой важной встречей в моей жизни.

И у нас есть только три дня.

В метро я встретила взгляд молодой пары, которая сидела напротив, держась за руки. Они смотрели друг на друга так, словно вокруг не существовало ничего, кроме них двоих. В их глазах была та искренность и открытость, которой мне так не хватало в браке с Марком.

А что, если через несколько часов я буду смотреть на Николаса точно так же?

Поезд остановился на моей станции. Я вышла и пошла по знакомым улицам Гринвич-Виллидж. Здесь жизнь не замирала никогда – даже в такой поздний час на улицах были люди, горели огни в окнах, работали бары и кафе.

"Blue Note" находился в подвале старого здания. Я спустилась по узкой лестнице и толкнула тяжелую дверь.

Внутри было тепло и уютно. Играла тихая музыка, пахло кофе и выпечкой. За столиками сидели ночные жители города – студенты с ноутбуками, художники, работники ночных смен, влюбленные пары.

И в дальнем углу, спиной к двери, сидел мужчина с темными волосами.

Он был один.

Мое сердце забилось быстрее.

*69 часов 23 минуты.*.

Я сделала глубокий вдох и пошла к его столику.

Глава 3. Первая встреча.

Он обернулся, когда услышал мои шаги.

Серые глаза. Именно такие, как он описывал по телефону – умные, немного усталые, с искорками любопытства. Темные волосы были слегка взъерошены, словно он много раз проводил по ним рукой. Черная рубашка, джинсы, никаких очков, вопреки моему предположению. И да, легкая небритость, которая делала его лицо мужественнее.

Он был красивым. Не идеально красивым, как модель с обложки, а по-человечески привлекательным. В его чертах была та неправильность, которая делает лицо запоминающимся.

– Елена? – Он встал, протягивая руку.

– Николас.

Его рукопожатие было крепким и теплым. Наши взгляды встретились на мгновение дольше, чем требовалось для вежливости.

– Вы совсем не похожи на то, как я вас представлял, – сказал он, помогая мне снять пальто.

– В хорошем смысле или в плохом?

– В неожиданном. Вы настоящая.

– А вы ожидали голограмму?

Он рассмеялся – тот же теплый смех, что слышала по телефону.

– Не знаю, чего ожидал. Весь этот алгоритм, предсказания Казалось, что встречу какую-то идеальную версию женщины, созданную специально для меня.

– А вместо этого получили обычную тридцатипятилетнюю разведенку с кучей комплексов.

– Получил женщину, которая согласилась встретиться с незнакомцем посреди ночи только потому, что компьютер сказал им, что они подходят друг другу. Это делает вас далеко не обычной.

Мы сели за столик. Официантка – худая девушка с татуировками и фиолетовыми волосами – подошла принять заказ.

– Двойной эспрессо, – сказала я.

– Американо, – добавил Николас. – И кусок чизкейка, пожалуйста.

– Сладкоежка? – спросила я, когда официантка ушла.

– Если у меня есть только три дня жизни, я не буду считать калории.

Его тон был легким, почти шутливым, но в глазах мелькнула тень. Впервые за весь вечер я увидела в нем страх.

– Николас, а вы действительно верите в то, что умрете?

Он задумался, медленно поворачивая в руках сахарницу.

– Знаете, я всю жизнь работаю с данными. И данные не лгут. Destiny.ai проанализировали мою медицинскую карту, генетические тесты, которые я сдавал для страховки, показатели кардиомонитора, который ношу во время пробежек. Если их алгоритм говорит, что у меня проблемы с сердцем, то они, вероятно, есть.

– Но вы же можете пройти обследование. Начать лечение.

– Могу. И, возможно, это продлит мне жизнь на несколько месяцев или даже лет. – Он посмотрел на меня. – Но изменит ли это что-то кардинально? Или я просто буду жить в постоянном страхе, считая дни до следующего приступа?

Принесли кофе. Я обхватила чашку ладонями, наслаждаясь теплом.

– А что, если алгоритм ошибся насчет нас? – спросила я. – Что, если мы просто два человека, которые заплатили большие деньги за то, чтобы встретиться в кафе посреди ночи?

– Тогда это будет самым дорогим кофе в моей жизни, – улыбнулся он.

– Семь с половиной тысяч долларов за две чашки. Неплохо для подвального кафе.

– Но пока что это того стоит.

Что-то в том, как он это сказал, заставило мое сердце пропустить удар.

– Почему?

– Потому что за последние полчаса я узнал о вас больше, чем за годы знакомств через приложения. Вы готовы рисковать. Вы не боитесь говорить то, что думаете. И у вас потрясающие глаза.

Я почувствовала, как краснею.

– Николас.

– Простите. Слишком прямолинейно?

– Слишком быстро.

– У нас нет времени на медленно.

Он был прав. И это пугало больше всего. В обычных отношениях у людей есть месяцы, чтобы узнать друг друга. Чтобы понять, совместимы ли они. Чтобы влюбиться постепенно, осторожно, с правом на ошибку.

А у нас было меньше трех дней.

– Расскажите мне о себе, – сказала я. – О настоящем Николасе, а не о том, что знает алгоритм.

– Что вы хотите знать?

– Все. Детство, семью, мечты, страхи. Любимые книги, нелюбимую еду, самые счастливые и самые грустные моменты жизни.

Он отпил кофе, собираясь с мыслями.

– Родился в Бостоне. Единственный ребенок в семье. Отец – профессор математики в MIT, мать – пианистка. Классическая интеллигентная семья, где за ужином обсуждали теорему Ферма и споры о интерпретации Шопена.

– Звучит идиллически.

– Было очень одиноко. Родители любили меня, но они жили в своих мирах – мир формул и мир музыки. А я был где-то посередине, пытаясь найти свое место.

– И нашли?

– В программировании. Обнаружил, что могу создавать собственные миры из кода. Контролировать их, изменять, совершенствовать. В отличие от реального мира, где все так непредсказуемо.

Он замолчал, глядя в чашку.

– А потом понял, что реальный мир тоже предсказуем. Просто нужны достаточно мощные алгоритмы.

– И вы их создаете?

– Пытаюсь. Работаю над системой, которая может предсказывать поведение финансовых рынков на основе анализа социальных сетей, новостных сводок, даже погодных условий. В теории, если собрать достаточно данных, можно предсказать все.

– Даже любовь?

– По-видимому, да.

Мы посмотрели друг на друга. В его глазах было что-то, что заставило мое дыхание участиться.

– А теперь ваша очередь, – сказал он. – Расскажите о себе.

– Нечего особенного рассказывать. Обычная жизнь обычной женщины.

– Елена, женщины, которые идут на свидания в час ночи с незнакомцами, не бывают обычными.

Он был прав. Я никогда не делала ничего подобного. Даже в юности была осторожной, предсказуемой.

– Родилась в Санкт-Петербурге, – начала я. – Переехала в Америку в девятнадцать лет по программе обмена студентами. Изучала архитектуру в Columia. Встретила Марка на третьем курсе. Он был американцем из хорошей семьи, и мне казалось, что выйдя за него замуж, я наконец-то обрету стабильность.

– Но не обрели?

– Обрела. Восемь лет стабильной, скучной, предсказуемой жизни. Мы планировали детей, покупали страховки, откладывали деньги на дом в пригороде. И в один прекрасный день поняли, что стали чужими людьми, живущими под одной крышей.

– Что стало последней каплей?

Я задумалась. Этот вопрос задавали многие – Сара, мама, даже семейный психолог, к которому мы ходили перед разводом. И я никогда не могла дать четкого ответа.

– Однажды утром, – сказала я медленно, – я проснулась и посмотрела на спящего рядом Марка. И поняла, что не чувствую ничего. Ни любви, ни ненависти, ни раздражения. Просто пустоту. Как будто рядом лежал незнакомый человек.

– И вы попросили о разводе?

– Нет. Я еще полгода пыталась вернуть чувства. Ходила к психологу, читала книги о том, как спасти брак, даже предлагала съездить в романтическое путешествие. Но нельзя оживить то, что умерло.

– А Марк?

– Марк чувствовал то же самое. Просто не хотел это признавать.

Николас кивнул.

– Знаю это ощущение. У меня была девушка в колледже – Сара. Мы встречались три года, даже говорили о свадьбе. Но постепенно наши разговоры сводились к обсуждению учебы и планов на выходные. А потом и вовсе замолкали. Мы просто сидели рядом, каждый в своем телефоне, как два одиноких человека, которым случайно пришлось делить пространство.