скачать книгу бесплатно
– А сколько лет дочке? – перевела я тему, стараясь потянуть и эту ночь, и этот миг жизни, нежданно-негаданно свалившийся на мою голову.
– Двенадцать лет.
– Красивая?
– В мать, – с горечью добавил Павел.
– Что-то не так?
– Не так. Она ее воспитала в нелюбви ко мне. Теперь дочь точно так же меня не замечает. Слова доброго не скажет и смотрит на меня глазами своей матери. Мне так больно, что я… – Он опустил лицо в ладони и застыл.
Я не знала, что мне делать. Тихонько гладила его по волосам, так же как в детстве, и молчала.
– Извини, я не хотел срываться.
– Ничего, – тоном заботливой мамочки прощебетала я.
– Сегодня, когда я увидел тебя, я понял, что всегда тебя искал во всех женщинах моей жизни. Во всех лицах я хотел видеть только твое. Всегда, когда я кого-то обнимал, я обнимал тебя. И вот я тебя встретил, и ты еще прекраснее, сильнее и чище, чем я представлял себе. И я бы хотел бросить к твоим ногам весь мир, но не могу. Не могу по собственной дури.
– Ну что ты, – вырвалось у меня.
Павел вскочил и стоял, такой нелепый и такой милый. Эдакий неуклюжий карандаш. Длиннющий и худющий, с красивым лицом. Он чуть подслеповато щурил глаза, пытаясь разглядеть меня в сумраке, взъерошенный и возбужденный.
– Прости. Оказалось, что мне нечего тебе предложить.
– Мне ничего и не нужно, – успокоила я его. – Сегодня, когда я увидела тебя, мне тоже показалось, будто я нашла что-то очень родное и близкое, что и не надеялась никогда найти.
– Лара, ты не понимаешь, – глухо прорычал Пашка. – Что ты со мной делаешь! Я потеряю остатки разума.
– И пусть, – усмехнулась я.
В общем, остатки разума мы, конечно же, потеряли. И теряли их все оставшиеся два дня. Мы теряли их в лесу, звонко отгоняя от самых нежных наших мест комаров. Мы совершенно потеряли разум, а также последний стыд в старой сторожке, о которой вспомнили случайно и которая, на удачу, еще не развалилась со времен нашего детства. А когда пришло время прощаться, нам было ни капельки не совестно. Только с родственниками было немного странно общаться.
– Приезжай еще, Ларочка! – попросила баба Шура и вдруг расплакалась, когда я стояла у «Пежо».
Я тоже расплакалась, так как состояние мое было в высшей степени сентиментально.
– Благословляю, – крестила она меня вслед.
А я, как только повернула на шоссе, сначала судорожно перебрала в уме все самые запомнившиеся мне сцены. Особенно тщательно вспомнила прощальную, когда уже утоливший так называемый любовный голод Павел нежно целовал меня куда придется и шептал:
– Ты так прекрасна, что у меня кружится голова. Вот ты сегодня уезжаешь, а я не верю.
– Я тоже не верю, – говорила я, и мне было жутко хорошо.
– Я никогда не смогу тебя забыть, поэтому не буду даже и пытаться.
– В смысле? Зачем тебе меня забывать? – спросила я.
– Ты не увиливай. Я надеюсь, ты понимаешь, что это был не просто пьяный секс на чужой свадьбе?
– Понимаю, – согласилась я. Действительно, что угодно, но не пьяный секс.
– Немедленно оставь мне свой номер телефона.
– Какого? – скокетничала я.
– Всех. Мобильных, домашних, спутниковых, рабочих. И адреса всех квартир, хаз, малин, явок и прочих мест, где я могу тебя застать. – Глаза Павла смеялись.
– Так, начнем. Кремль, Куршавель, Волен… Что там еще. – Мои глаза, видимо, смеялись тоже.
– Что у тебя с лицом? – вдруг вклинился в мои воспоминания мамин голос. Я тряхнула головой и посмотрела на нее. Она сидела на соседнем, пассажирском сиденье и смотрела на меня так озабоченно, словно сейчас примется измерять мне температуру.
– А что? – глупо переспросила я.
– У тебя с Пашей что-то было или нам показалось?
– Ну надо же! – восхитилась я. – Это кому, «нам»?
– Мне и бабе Шуре.
– А, понятно. Старая сплетница в строю, – разозлилась я.
– Не обижайся, просто нам показалось.
– А если не показалось, что теперь?
– Но он женат!
– А я не замужем, – выпалила я и с вызовом уставилась на мать.
– Доченька, даже если бы Паша был свободен, я не была бы рада.
– Интересно, почему?
– Он мне не нравится.
– ПОЧЕМУ? – заорала я, не контролируя себя.
– Он не сделает тебя счастливой. Я это чувствую.
– Тогда понятно, – расслабилась я.
В конце концов, ей никогда не нравились мои мальчишки. Дай ей волю, она отдаст меня за выпускника духовной семинарии. Я не вижу в этом ничего плохого, но, согласитесь, не очень подходящая пара – батюшка и адвокат с бульдожьей хваткой и кощеевой алчностью. И вообще, может быть, Паша мне не позвонит. Тогда и проблем не будет, успокоила я себя. И сразу стало так легко! Мы просто хорошие старые знакомые, просто провели вместе прекрасный уик-энд.
Глава 3
…Свое счастье…
Будни навалились на меня со всей очевидностью. Голова болела от работы. Я, конечно, ее люблю, но, если бы мне сказали, что я могу не работать, а кто-то добрый и щедрый сверху будет посыпать меня купюрами, я бы согласилась. А что? Это вовсе не значит, что я легла бы на диван и стала проводить время жизни, поедая картофельные чипсы у голубого экрана и стараясь предугадать очередной поворот тугой и неторопливой реки мексиканского сериала. Многие так и поступают, но не я. Я нашла бы другие занятия, поинтереснее. Я бы долго и тщательно ухаживала за собой. Я бы со вкусом, умом и смыслом покупала каждый свой наряд. А то сейчас я влетаю в магазин в перерыве между клиентами, хватаю первый приблизительно подходящий по размеру костюмчик и несусь выполнять план Аганесова. И вообще, стану рисовать, снимать кино, организовывать приемы… Да… Кто бы посыпал меня купюрами, как перцем? Дураков нет, это понятно.
В общем, я вернулась в Москву и сразу влилась в круговерть юридической рутины. Я непременно забыла бы историю с Пашей, если бы он действительно не позвонил. Но он, как это ни странно, позвонил на следующий же день.
– Лара, скажи, ты обо мне еще помнишь?
– Конечно, – кивнула я, старательно вчитываясь в текст Инструкции о порядке регистрации граждан на территории РФ. Я пыталась предположительно установить конституционность требований письменного согласия сособственников на регистрацию одного из них, и, конечно, в мыслях у меня не было думать о Паше Мелкове. Но все равно мне было приятно услышать его голос.
– А чем ты занята?
– Я… э… работаю.
– Ты в суде? – Павел был явно настроен поболтать в отличие от меня.
– Да нет, готовлю один документ. А ты где?
– Я думаю о тебе. Не переставая. Я дома.
– В Серпухове?
– Угу. Мне тут очень-очень плохо без тебя. Когда увидимся?
– Я даже и не знаю… – протянула я. Паша был мне очень приятен, но втягиваться в долгий мучительный роман с женатым мужчиной я не собиралась.
– Я завтра повезу в Москву цемент. Могу потом заехать к тебе.
– Куда? – поинтересовалась я удивленно. То-то обрадуется моя мама.
– Куда скажешь, – отдал инициативу в мои руки Павел.
– Я могу, конечно, пригласить тебя к себе попить чайку. Мама обрадуется, я думаю. Только ты уверен, что именно этого хочешь? – отбрила я его. Пусть сам решает вопросы, если хочет волнующих отношений вдали от своей бесчувственной жены.
– Я тогда должен подумать, что делать, – ответил Пашка. Я не возражала. – Но я обязательно что-нибудь придумаю.
– Ясно дело, – хмыкнула я и повесила трубку.
До вечера никто не мешал мне дедуктировать относительно перспектив посудиться с паспортными службами Москвы. Однако что-то в голосе Павла показалось мне смутно знакомым. Так в сериалах моей мамы герои говорили, когда решались на что-нибудь великое. Я спокойно вернулась из офиса домой, выпила чаю и задумалась о будущем Пашиного со мной романа. Студент меня задолбал. Хороших кандидатов в мужья вокруг нет. Если бы Паша был свободен, я однозначно рассматривала бы его в качестве жизненного шанса. Он красив, умен, в меру интеллигентен. Мы хорошо знаем и понимаем друг друга, мы нравимся друг другу. Нам хорошо в постели. Но у него жена и, что самое плохое, любимая дочь. Я никак не могу встать на пути счастья ребенка. Правда, Паша говорил, что Ксюша к нему совершенно равнодушна, но, думаю, он утрировал. Что же мне с ним делать? Если он уже позвонил, значит, появится снова.
– А почему бы тебе не закрутить роман? – резонно спросила меня Дашка, когда я позвонила ей.
– Ну а как же совесть? – загрустила я.
– При чем здесь твоя совесть? Ты, что ли, жене будешь изменять?
– Нет, – тупо признала я.
– Вот пусть твой Паша ею и мучается. Я поняла бы еще, если бы я оказалась на твоем месте. Я каждый раз совестью мучаюсь.
– Ага. Но это не спасает положения.
– Именно. Так что не пытайся обмануть инстинкты, – подвела она итог и не без удовольствия отметила, что, слава богу, теперь не одна она среди нас будет не без греха.
Звонить Алине я не стала, ее ответ был для меня очевиден: «О чем речь? Он нравится тебе? Тогда вперед…» Алина вообще не поняла бы, о чем тут рассуждать. Марго же открыла мне взгляд с другой стороны.
– Самый лучший расклад. Он с тобой спит, дарит тебе цветы и водит в кабаки, а носки с трусами, пепельницы с окурками и варку борщей ты оставляешь другой.
– Ты права, – кивнула я и подумала, что никому не обещала быть ангелом. До Страшного суда еще далеко, а кушать хочется сейчас. Только… Паша с его профессией шофера вряд ли обеспечит мне бриллианты и рестораны. Однако мне показалось это такой мелочью, что придираться было бы нехорошо.
Назавтра Паша позвонил в обед и предложил встретиться около моей работы. Я не возражала и в шесть часов уже маячила у подъезда, ожидая его «Газель». Меня мучил вопрос, придется ли мне кататься по городу на этом чуде отечественного автопрома или удастся уговорить Пашу поехать на моей машине.
– Какая ты солидная барышня!.. – восхитился он, увидев мой деловой костюм и не менее деловое выражение лица.
Я не без удовольствия поцокала перед ним каблуками и спросила:
– Что будем делать?
– А чего бы ты хотела?
– Из чего выбирать? Ресторан, бар, стриптиз? – пошутила я.
– Прогулка по городу, ужин на двоих в квартире моего хорошего знакомого, ночь со мной там же. Как тебе такой план? – Павел притянул меня к себе и поцеловал.
Я почувствовала себя глупой и счастливой одновременно.
– Принимается, – решила я, и мы поехали. На обеих машинах через весь город в какое-то странное место под названием Бусиново.
На северной окраине столицы располагался район, состоявший из нескольких жилых домов и огромных труб ТЭЦ. В небе клубились пары воды. Они срастались в клочкастые низкие облака и оседали на землю мелкой водяной взвесью. Наверное, в этом месте было сыро даже в самую солнечную летнюю погоду. И лица аборигенов выражали одновременно терпение и муку.
– Вот этот дом. – Паша махнул в сторону серой от времени шестнадцатиэтажной башни.
– Слава богу, а то находиться на здешней улице мне совершенно не хочется.
– Да уж, неприятное место. Но для меня главное, что ты рядом! – Он сжал мою ладонь, и мы вошли в подъезд.
Дальнейшие события обрушились на меня со стремительностью снежной лавины. Я была готова к чему угодно, но только не к тому, что произошло в действительности. Не первый день живя на свете и хорошо зная особенности и повадки мужчин, я допускала и простой секс в командировках из Серпухова в Москву, и красивый, бодрящий, как ледяная кола, роман с обещаниями, которых никто никогда не исполняет, с подарками, которые оставляют приятные воспоминания. Возможно, даже долгую нежную дружбу с налетом эротики, но только не это. Паша, по-прежнему проникновенно глядя мне в глаза, перевернулся на чужом скрипучем диване и сказал:
– Ты знаешь, я действительно не могу без тебя. Совсем.
– Я тоже.
– Ты можешь, я вижу, – меланхолично поглаживая мою грудь, стенал он.
– Нет же, я тоже очень, очень тебя люблю, – убедительно повторяла я, сама начиная в это верить.
Вот тут он меня и огорошил.
– Я обо всем поговорил с женой.
– О чем? – Я поперхнулась слюной и истерично закашлялась.
