Рекорд

Он ведет горячими губами. Целует такие важные точки, такое концентрированное удовольствие от этого… Я таю весенним снегом. Могла бы утонуть в этом удовольствии.

Шелби проносится по комнате, со стола что-то падает. Я сглатываю скопившуюся для поцелуя слюну, усмиряю обезумевшее сердце. И развеиваю магию:

– Я бы трахалась с тобой все это время без остановки, не сомневайся. Если бы ты не умудрился в прошлом отыметь мою сестренку.

– Да твою-то мать!.. – Тим раздраженно отстраняется.

Мы снова друг на друга пялимся. Вместо глаз в темноте – черные дыры, но и ладно. Наши эмоции не надо видеть, они осязаемы.

– Сложно найти того, кто не отымел бы твою сестренку, – говорит он искусственно ровно.

– Нельзя плохо говорить о бывших, это красный флаг!

– Повесь его над моей кроватью, – бросает Тим. Поднимается и идет к выходу.

Кричу ему вслед:

– Ты куда пошел? Сдавать меня?

– Воды попью! Спи!

Взбешенный, он спускается на первый этаж и подниматься не спешит. С кем-то долго говорит по телефону. Я не собираюсь подслушивать, просто хожу по комнате. Шелби, видимо подумав, что игра началась, – скачет с удвоенной скоростью.

Когда уже придет этот надувной матрас?

Долго ворочаюсь в кровати, а когда наконец проваливаюсь в сон, вижу что-то черное – картинка заляпана кляксами, абстрактными рисунками. Я бегу по бесконечному коридору, я кричу что есть мочи, но погоня не отстает ни на шаг. Ор Шилова сливается с зеленью газона клиники… Отчим меня ищет. Дал отставку волонтерам, потому что в этот раз у него уже есть план. Теперь мама не сможет меня защитить: я сбежала во второй раз и его терпение лопнуло.

Когда я распахиваю глаза, сердце бьется о грудную клетку с бешеным напором.

Захлебываюсь ужасом и осознаю, что пока нет даже припрятанных деньжат. Тим поедет в Германию на гонку, а я… Я обречена.

Воспаленным разумом ощущаю приближающуюся паничку и понимаю, что надо валить. Сейчас!

Несколько минут я лежу, прислушиваясь: Тим мерно дышит, сон у него глубокий. Предельно аккуратно поднимаюсь. Беру со стула джинсы, носки, футболку и куртку. Дальше самое сложное – ключи. Они в кармане его джинсов, я это давно для себя отметила на всякий случай.

Колотит от страха и какого-то зубодробительного напряжения. Я двигаюсь жалкой мышью, при малейшем шуме застывая и озираясь. Достигаю второго стула, запихиваю руку в карман и шарю. Тут только документы, блин! Права мужские ничем не помогут, а вот кредитка – да. Это ужасно, но… прости, Тим, когда-нибудь я все отдам.

Второй карман – удача. Сжимаю брелок так, что он больно впивается в ладонь. Я снова замираю, прислушиваюсь. Тимофей дрыхнет с Шелби в ногах. Котенок выбрал себе хозяина и провожает меня светящимся в темноте глазами.

На цыпочках выметаюсь в коридор, в потемках осторожно крадусь до лестницы, бесшумно спускаюсь.

И тут сердце в пятки ухает, я так спешу! Нервничаю, словно вижу себя со стороны. Двинутая, двинутая девка. Испуганная до смерти!

Джинсы, кроссовки, майка. Отключаю сигнализацию супры. Забираюсь внутрь и кидаю куртку на заднее сиденье. Призраки всюду. Меня запрут, запрут, запрут снова.

Куда глаза глядят надо валить! Господи, куда глядят глаза.

Трясет. Завожу движок. Пульт между сиденьями, я давлю на кнопку, и ворота гаража поднимаются. Слишком медленно.

Нетерпеливо ерзаю в кресле. Выжимаю сцепление, втыкаю передачу. Дальше – осторожно газ.

Я плавно подруливаю к воротам, смиренно дожидаясь, пока поднимутся. Они противно скрипят, словно душу царапают.

Быстрее, быстрее же… Родненькие!

Но едва они поднимаются на нужную высоту, в груди леденеет.

Потому что дорогу перегораживают.

Прямо передо мной в свете луны стоит мужчина. Я врубаю фары, сразу дальний – Тим вскидывает руку и закрывает глаза. В сторону не отходит.

Я газую на месте, требуя, чтобы свалил. Трясет. Я остро ощущаю, как паничка собирается накрыть тьмой, она уже лезет за шиворот. Жму гудок.

Свали-свали-свали.

Он – неподвижен. Я газую – супра срывается с места. Торможу ее в полуметре от него.

Даже, сука, не дрогнул.

Вновь газую на месте. Я размажу тебя по асфальту, ты не понимаешь, что ли? Еще немного – и перееду тебя! Я чокнутая. С меня взятки гладки!

Тим подходит и опирается руками на капот, смотрит на меня.

Глава 13

Я снова угрожающе газую на месте. Агаеву плевать! Этот придурок не хочет жить, откровенно на смерть нарывается!

Подбородок вздергивает и руками нахально подзывает. Дескать, давай-давай, девочка. Пялимся друг на друга – не взгляды, а стрелы убийственные. Тим усмехается, оскалив зубы, – вызов бросает, не иначе.

Я опускаю окно и перекрикиваю гул в ушах:

– Я за себя не отвечаю!

Он указывает на пассажирскую дверь. Сердце замирает, сжимается в точку, а потом и я вместе с ним. Черная дыра в открытом космосе, бесконечно одинокая. Слезы капают на одежду – только сейчас замечаю это и вытираю щеки.

У Тимы глаза пустые, как дыра в моем сердце. Это предельно жутко. Если бы он попросил – обняла бы его немедленно.

Он снова показывает на пассажирскую дверь, тычет в нее пальцем, будто приказывая. Напряжение звенит. Мои ладони потеют. Я качаю головой и… сдаюсь. Конечно, я его не перееду.

Он победил.

Тянусь и распахиваю дверь настежь.

Тим грозит пальцем и медленно обходит капот. Резко хватает дверь. Это лишнее, я бы не успела за реакциями профгонщика. Одним прыжком он усаживается в низкую супру. Мрачный, явно злой.

Что ж, заслужила.

Точка внутри меня взрывается. Мы снова в этой машине вдвоем. Понятия не имею, что делать. В прошлый раз мы отчаянно занимались любовью. Как-то быстро переглядываемся, находясь в секунде от конца света.

Широко открыв глаза, я смотрю перед собой.

– Хочешь убить – убивай, – говорю натянуто.

– Поехали, – бросает Тим.

– Куда?

– Куда ты там собиралась? Езжай. – Он пристегивается и откидывается в кресле. Скрещивает руки, молчит.

Через пару секунд я плавно жму газ. Лошадей под капотом – стадо до горизонта, зверюга супра будто сожрала их и сыто рычит. Я медленно выруливаю в сторону трассы. Тим берет пульт, опускает за нами ворота.

– Теперь налево. Дальше по прямой. Смелее, мы на главной.

Едва выкатываемся на безлюдную дорогу, он командует:

– Гони. Давай, девка, дури в тебе много!

– С чего ты взял, что мне это нужно?

– Это всем чокнутым нужно. – Тим добавляет насмешливо: – Потом будет моя очередь.

Я шумно вздыхаю, захлебнувшись эмоциями. Утапливаю педаль в пол, и нас прижимает к сиденьям.

* * *

Мы закатываемся на заправку, я останавливаю зверюгу у колонки.

– Что тебе взять? – спрашивает Тим.

Это первое, что он произнес за получасовое путешествие.

– Капучино с корицей.

– Окей. – Он протягивает руку, ждет. – Ну же, не беси меня.

Я все еще рассматриваю спортивный руль, оторваться от него не могу. Потом сдаюсь окончательно и возвращаю ключи.

Когда Тим выходит из магазина с двумя стаканчиками кофе, боль внутри меня затапливает теплой надеждой. Я уже сижу на пассажирском сиденье, провинившаяся и послушная.

– Спасибо большое, – бормочу скромно, когда он протягивает кофе и сэндвич.

Сам усаживается за руль. Быстро его поглаживает, будто здороваясь. Делает это как бы машинально, но я улавливаю и улыбаюсь. Тим относится к машине как к живой.

– Поешь. Голодные женщины – нервные.

– Слушай…

– Сначала поешь.

Мы выкатывается на трассу и едем прямо, я – подчиняюсь. Откуда-то и правда просыпается аппетит. Потом вспоминаю, что не ела с того самого момента, как мы узнали, что Шилов включился в игру. Я словно была сжата от страха и сейчас начинаю дышать глубоко.

Когда с сэндвичем покончено, Тим произносит:

– Раз трахаться не будем, рассказывай.

– Что?

– Все.

– Прости, эта выходка была глупой, и больше такое не повторится…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.