Смерть в «Кулуаре»

Рано утром я проснулся не от звонка будильника, а от шумно работающей под окном уборочной машины. До времени, когда должен был зазвонить будильник, оставалось всего пятнадцать минут, поэтому, не дожидаясь его звонка, как это делал обычно, я пошел умываться и завтракать. Из кухни было слышно, как прозвенел мой будильник, который я забыл выключить на телефоне, поэтому моему соседу марокканцу тоже пришлось проснуться.

Могу предположить, что он был недоволен (будильник был заведен на семь утра, а он вернулся в номер только около пяти), но хостел на то и хостел, чтобы терпеть причуды других своих «сожителей» или просто не обращать на них внимания.

Позавтракав и собрав свои рюкзаки, я вышел из номера и часа через полтора уже был в аэропорту Шереметьево.

В здании аэропорта было столько людей, что казалось: он лопнет от их количества. Кто-то опаздывал на рейс, кто-то «заправлялся» пивом или коньячком перед полетом. К стойке регистрации была такая очередь, что можно было выспаться, пока ждешь, когда тебя зарегистрируют на рейс. В России проходил мундиаль-2018!

Встав в конец одной из очередей, которая, как мне показалось, продвигалась быстрее остальных, я подключил Wi-Fi и решил посмотреть в Интернете, чем заняться несколько дней в Швейцарии до встречи со своей группой во Франции.

Почитав отзывы на различных сайтах, я решил, что по прилете в Швейцарию задержусь в Женеве на один день, а потом поеду на поезде дня на два-три в деревушку Церматт. Еще дома на сайте швейцарских железных дорог я купил Swiss Travel Pass – так называемый билет на швейцарский общественный транспорт, включающий в себя проезд на поездах, автобусах и водных видах транспорта, а также возможность бесплатного посещения более пятисот музеев по всей стране. Правда, срок его действия за ту стоимость, что я его приобрел, составлял всего три дня, но для меня этого было вполне достаточно.

– Молодой человек, вы не могли бы помочь и подтолкнуть вон тот красный чемодан поближе ко мне, – неожиданно, прервав мои мысли, обратилась ко мне женщина лет семидесяти.

– Конечно, – ответил я и пододвинул довольно массивный чемодан в ее сторону.

– Зачем вам такой огромный рюкзак, вы, наверное, собрались в поход? – спросила она.

– Да, планирую восхождение на Монблан, надеюсь, оно будет успешным, – сказал я.

– А мы с подругой летим в Париж. Давно там не были. Эх… – вздохнула пожилая дама. – А вот и она. Всего вам хорошего!

– Приятного полета, – ответил я.

Пройдя регистрацию на рейс до Парижа, я наконец-то избавился от тяжелого 90-литрового рюкзака и почувствовал себя более свободным. Желание выкурить сигарету, которое появилось за время долгого стояния в очереди на регистрацию, заставило меня снова выйти из аэропорта на улицу, потому что в терминалах российских аэропортов по-прежнему отсутствовали зоны для курильщиков. Было ли это оправданно – не знаю. Но толпы зависимых от никотина людей, снующие туда-сюда через рамку металлоискателя, явно раздражали располневших от малоподвижной работы охранников аэропорта.

На улице было довольно душно. Жадно втягивая очередную порцию сигаретного дыма, я думал о своей поездке в Европу и о людях, которые пойдут со мной на Монблан. Я не знал кто они, откуда, с какими идеями и целями идут на гору. Я ничего о них не знал…

Для предварительного знакомства участников восхождения организаторы нашего похода от туристического клуба «Кулуар» создали в мессенджере от Facebook общий чат, к которому присоединились двое наших гидов: Марина и Юрий. Благодаря общению с одним из участников восхождения я и получил номер дисконтной карты в магазине спортивного инвентаря, позволившей мне приобрести товары с пятнадцатипроцентной скидкой. Однако все разговоры с остальными участниками дальше фразы: «Всем привет! Я такой-то…» не продвинулись.

С одной стороны, у меня были опасения, что нашу группу будут сопровождать гиды из Украины, что они как-то небрежно отнесутся к своим обязанностям, не окажут в сложной ситуации помощи, но с другой… я прекрасно понимал, что люди, которые идут в горы, находятся вне политических амбиций. Им должны быть чужды все эти иллюзорные игры в «правду», жажда наживы за счет других и так далее…

Хотя накаленная политическая обстановка на постсоветском пространстве, высказывания политиков и обычных граждан давали пищу для размышлений о правильности сделанного мною выбора в пользу украинского туристического клуба. Я не знал, как бы себя повел и что бы говорил, если бы разговор коснулся современных отношений ранее братских народов, но теперь находящихся в разгаре политической борьбы. Хотя я твердо убежден и всегда думал, что конфликты между странами и народами порождаются исключительно политическими верхушками государств для удовлетворения их собственных амбиций, для их собственной выгоды. Население стран от подобных конфликтов никаких выгод или преимуществ не приобретает. В таких спорах нет выигравших. Есть только люди, потерявшие своих родных, кров и право на спокойную жизнь.

Политическая пропаганда, которая как из ведра льется с государственных и «сочувствующих им» каналов любой страны и в завуалированной форме поощряет страдания, а иногда и убийства людей, проживающих в других государствах, свидетельствует об ущербности политических режимов, о деградации власти и в особенности самого общества, молчаливо соглашающегося с действиями правителей и не отстаивающего своего права на мирное небо над головой.

Никакой народ не желает войны, не желает конфликтовать со своими соседями, не желает умирать на поле боя. Люди хотят жить, растить детей, смеяться вместе со всеми своими родными. Им не нужны новые бомбы или ракеты, не нужны танки и пушки – это пережиток прошлого, который никак не может отпустить умы сильных мира сего. Они думают, что смерть противника или оппонента – единственное решение проблемы. Но это не так. Подобные действия порождают всего лишь непродолжительное затишье на поле боя, но не решают сути проблемы и не разрешают конфликт.

Наша земля уже достаточно пропитана кровью людей после двух мировых войн, региональных и локальных военных конфликтов. В последних цена человеческой жизни зачастую приравнивалась… к стоимости барреля нефти, а чаще была и того дешевле.

Но сейчас уже XXI век, пора завязывать со случайными человеческими смертями… И это касается не только политики – это касается любого аспекта нашей жизни. Нельзя деньги считать ценнее человеческой жизни! Просто нельзя. Хотя история человества говорит нам об обратном.

Затягиваясь очередной порцией табака, мне почему-то вспомнил текст армейской песни, которую давно и совершенно случайно нашел в Интернете (авторство мне до сих пор не известно, видимо, слова народные), когда еще увлекался игрой на гитаре.

Мы не хотели убивать,Но все за нас решили вы.Вам на потери наплевать,Ну что ж, мы все уже мертвы.Война приносит вам доход,Ведь жизнь и смерть легко продать.Пополнить в банке новый счетИ всех нас за спиной предать. Несвятая война,Она была нужна лишь вам.Враг знал, за что он сражался,А что оставалось нам?Мы отдали долг стране и народуИ на чужбине нашли свою смерть.Но мы умирали не за честь и свободу,А за ваши героин и нефть.Героин и нефть.Героин…

В этой песне есть еще несколько куплетов, но один из них, мне кажется, содержит слова истины, которая часто нами забывается:

Нельзя кровавыми деньгамиУтешить жен и матерей.Нельзя нечистыми рукамиПостроить рай для их детей.Деньги и власть свой правят бал,И каждый их готов урвать.Но кто, скажи, вам право далЧужие жизни обрывать…

Тогда я еще не думал, что последние строки куплета как нельзя лучше опишут ситуацию, случившуюся с Александром Гуляевым в июне 2018 года на Монблане, с точки зрения материальной составляющей коммерческого восхождения на гору.

Возможно, это грубо сказано по-отношению к одному из гидов туристического клуба «Кулуар», о котором пойдет речь дальше, но с моей точки зрения это оправданно сложившейся ситуацией…

Самолет приземлился на полосу международного аэропорта Шарля де Голля в Париже. Я прошел по указателям аэропорта и сел в шаттл, который курсировал между терминалами. Автобус ехал так долго, что я уже начал думать, что опоздаю на следующий рейс до Женевы. Аэропорт был просто огромным. В голову сразу пришла мысль о том, как хорошо, что мой рюкзак летит транзитом до конечного пункта и его не нужно тащить с собой из одного терминала аэропорта в другой.

В новом терминале было комфортно, но люди постоянно куда-то торопились, бежали, и, чтобы не мешать им суетиться, я зашел в кафе и сел за барную стойку. После бокала пива стало легче и намного проще разговаривать по-английски с барменом, который по внешнему виду так устал за день, что без разбора наливал всем пиво из одного и того же бочонка, хотя клиенты заказывали разные марки и сорта. На это никто не обращал внимания, возможно из-за того, что цена была примерно одинаковая, а может быть просто хотелось быстрее освежиться пенным напитком и не важно каким именно.

После объявления посадки к выходу в самолет, вылетающий в Женеву, выстроилась длинная очередь. Я решил не торопиться и сел в зале ожидания напротив комнаты для курения, чтобы понаблюдать за происходящим вокруг.

Во французских аэропортах, в отличие от российских, есть помещения для курильщиков. Это право установлено на законодательном уровне, ведь курильщики – это группа людей, страдающих зависимостью от табака, а следовательно места для курения не могут являться общественными, поскольку в них собираются только болеющие от такой зависимости люди.

Наверное, это более правильный подход к нам, не совсем здоровым людям…

Переведя взгляд на быстро тающую очередь в самолет, я поймал себя на мысли, что через несколько часов окажусь в тех местах, о которых грезил, пролистывая фотографии альпийских гор в Интернете, о которых мечтал, представляя себя карабкающимся по их склонам. «Ну что, еще один перелет – и ты в Швейцарии», – мысленно сказал я сам себе и направился к выходу в самолет.

Женева встретила меня яркими солнечными лучами, которые прорывались в здание аэропорта через стеклянные стены. Получив свой багаж, я стал искать способ добраться до города. Хоть расстояние до него и составляло всего чуть более четырех километров, но идти пешком с двумя рюкзаками по жаре на тот момент мне не казалось захватывающим дух мероприятием. Несколько раз обратившись к местным, я понял, что вразумительного ответа от них не получу, и снова зашел в здание аэропорта. Около стены я увидел небольшой терминал, на который раньше не обратил никакого внимания. Это был автомат, выдающий бесплатные билеты на поезд от аэропорта до города Женевы. Забрав свой билет, я пошел на железнодорожную станцию и сел в первый из пришедших составов. Как мне сказали ожидающие на перроне швейцарцы, все поезда в эту сторону идут через центральный вокзал Женевы, а именно туда мне и было нужно.

Не желая тащиться с рюкзаками внутрь вагона, я остался в тамбуре. Тем более что ехать было совсем недолго.

Еще не успели закрыться двери вагона, как в них вбежала девушка и, наткнувшись на мои рюкзаки, чуть не уронила их на пол.

– Excuse me, – сказала она.

– Все ОК! – ответил я с улыбкой.

– Русский? – удивилась девушка.

– Ну да, – сказал я.

– Куда собрался с такими рюкзаками? Трекинг или горный хайкинг? – поинтересовалась девушка.

– Планирую забраться на Монблан, – ответил я. – А ты тут живешь? Давно?

– Моя сестра десять лет назад вышла замуж за швейцарца и переехала сюда на постоянку, а пару лет назад позвала меня к себе, и я согласилась, – сказала девушка. – Дорого здесь, конечно, по сравнению с Россией, но и зарплаты совсем другие, выше в несколько раз даже у обычных рабочих.

– И надолго ты сюда? – спросил я.

– Не знаю, пока мне нравится, в России я себя не нашла, а здесь крутишься как белка в колесе и чувствуешь себя востребованной. Да и отношения между людьми совершенно другие, более теплые, что ли… – ответила она.

– Понятно. Долго нам еще ехать до Женевы? – спросил я.

– Нет, сейчас уже нужно выходить, – сказала девушка. – Пойдем, я тебя провожу до выхода из вокзала, а то там можно заплутать. Ты, кстати, где остановился?

– Недалеко отсюда. А завтра в Церматт планирую выехать. Читал, что там очень красиво, – сказал я.

– Я там еще не была, – задумчиво ответила девушка. – Тебе после выхода направо, а потом прямо вдоль трамвайных путей. Там, кстати, недалеко Женевское озеро. Сходи, посмотри. Местным там нравится. Ну, давай, пока. Я побежала на работу.

– Спасибо за помощь! – ответил я.

Выйдя на улицу, я включил на телефоне навигатор и быстро добрался до здания, в котором забронировал номер. Дозвонившись до владельца апартаментов, который попросил меня подождать минут двадцать, я устроился на своих рюкзаках возле подъезда дома и стал ждать, когда мне передадут ключ от моего временного пристанища.

Двое мужчин, заходивших в этот же подъезд, помогли мне найти на почтовых ящиках фамилию владельца квартиры, в которую я должен был заселиться, и сказали, что в ней сейчас никто не живет, а вместо хозяина приезжает какая-то женщина. В любом случае мне было нужно ждать ее здесь, внизу. Общались они со мной на ломаном английском, поэтому большую часть слов я не разобрал. Да и, уставшему после дороги, мне не особо хотелось с кем-то разговаривать и загружать свой мозг иностранными словами.

Приехавшая женщина провела меня в квартиру, попросила сразу расплатиться за проживание и не курить внутри помещения. Это была молодая темнокожая дама, видимо, работающая в агентстве по аренде жилья. Ее голос был уверенным, но мягким.

– Во сколько вы завтра выезжаете? – спросила она на английском.

– Скорее всего… около восьми утра, – ответил я.

– Тогда оставьте ключ на тумбочке в прихожей и просто захлопните дверь, – попросила женщина.

– ОК, – сказал я, передавая ей деньги за проживание и прощаясь.

Апартаменты представляли собой двухкомнатную квартиру с кухней и ванной комнатой. Одна комната была закрыта на ключ – видимо, там хранились хозяйские вещи. Я не стал гадать. Квартира показалась довольно старой, но не запущенной. Было видно, что в ней постоянно никто не проживает. В помещении было как-то неуютно и еще довольно холодно, поэтому я включил кондиционер и выставил на нем максимальное значение терморегулятора.

Приняв душ и переодевшись в свежее белье, я решил прогуляться по городу, тем более мне было нужно зайти на железнодорожный вокзал, чтобы узнать, во сколько отправляется поезд в Церматт.

Не найдя по дороге ничего лучше, чем Burger King, я зашел в этот ресторанчик быстрого питания, сделал заказ и сел за один из столиков, наблюдая за посетителями.

В основном это были молодые ребята, общающиеся между собой по-английски. Манера их поведения была непринужденной. Один из посетителей, стоя в очереди за фастфудом, беззастенчиво гладил округлые ягодицы длинноногой шатенки, шевеля рукой под ее короткой юбкой и одновременно целуя в губы.

– Вы что будете? – ни капли не смутившись, спросил их продавец, уже минут пять наблюдая, как молодые люди не могут оторваться друг от друга.

– Э… Мы дико голодные, – начал было говорить паренек.

– Это я вижу, – улыбнулся работник ресторана быстрого питания. – А из еды?

Они сделали заказ и уединились за небольшим столиком возле окна.

Перекусив гамбургером и картошкой фри, я отправился на вокзал, здание которого виднелось между домами в конце улицы.

В кассе вокзала женщина дала мне расписание поездов до Церматта и посоветовала выезжать пораньше, чтобы успеть на поезд на гору Горнерграт. Она сказала, что я не пожалею, если съезжу на нее, поскольку именно оттуда открывается прекраснейший вид на Маттерхорн. Я спросил у кассира, достаточно ли мне моего Swiss Travel Pass или нужно будет купить дополнительный билет на поезд. Также я поинтересовался, как добраться из швейцарской деревушки Церматт до французского городка Шамони.

Женщина рассказала мне, что до Церматта, а также из Церматта до Шамони достаточно моего распечатанного проездного билета, купленного на сайте, а чтобы попасть на гору Горнерграт, нужно доплатить пятьдесят процентов стоимости билета, что можно будет сделать непосредственно в поезде. Она также предупредила меня, что проезд до Шамони может быть затруднен, поскольку французские профсоюзы планировали объявить на эти дни забастовку машинистов, поэтому перед поездкой во Францию посоветовала уточнить про ситуацию с неугомонными французами на вокзале Церматта.

Поблагодарив работницу вокзала, которая так доброжелательно и подробно рассказала мне о тонкостях проезда на местном транспорте, я забрал расписание, а также карту Швейцарии и вышел на улицу.

Солнце начало садиться, но, решив прогуляться по привокзальному району Женевы, я выставил на мобильном навигаторе Женевское озеро и не спеша пошел в его сторону, разглядывая дома, людей и проезжающие мимо машины.

Городок показался мне небольшим, скорее провинциальным. Но, видимо, таким был только его привокзальный район, поскольку население самого города, как я читал до поездки, составляло более четырехсот тысяч жителей. Было довольно тихо…

Дойдя до озера, я немного разочаровался. Оно ничем не отличалось от обычных внутригородских водоемов, зачастую затянутых тиной и водорослями из-за непроточной воды.

Пошатавшись около часа возле раритетных легковых автомобилей, которые были выставлены вдоль дороги, и не зная чем еще заняться, я решил вернуться в отель и выспаться перед завтрашней поездкой в Церматт.

На обратном пути к своему временному приюту я немного заплутал и вышел на улицу, ярко освещенную уличными фонарями и разноцветными световыми вывесками.

Проезжая часть была заполнена автомобилями, а стоящие возле витрин с драгоценными украшениями женщины, видимо, считали, что в блеске алмазов и сапфиров они выглядели более презентабельно для мужчин, готовых заплатить за совместное времяпрепровождение.

– Молодой человек, вас не интересует молодая дама, стоящая перед вами и жаждущая любви? – обратилась ко мне по-английски миловидная мулатка, пока я стоял на перекрестке в ожидании зеленого сигнала светофора.

– Благодарю за предложение, но вынужден вам отказать, – ответил я и перешел на другую сторону улицы.

Проснувшись около восьми утра и позавтракав, я собрал вещи и в половине десятого уже был на центральном железнодорожном вокзале Женевы. Отсюда начиналось мое путешествие в швейцарские Альпы.

Расстояние между Женевой и Церматтом, если ехать на поезде, составляет около двухсот тридцати километров. Время в пути – чуть больше трех с половиной часов. Дорога запомнилась мне плохо – видимо, я еще дремал после раннего подъема, поэтому в памяти остались только крутящие своими лопастями белые ветрогенераторы, торчащие между гор на подъезде к Церматту, и несколько тоннелей, проезжая через которые, поезд погружался в кромешную тьму.

По прибытию на станцию я вышел из вагона, таща на себе свои рюкзаки, и решил зайти в ближайшее кафе. Время было около двух часов дня, поэтому нужно было пообедать до заселения в гостиницу, поскольку ее координаты я забыл записать в мобильный навигатор, и могло потребоваться время на ее поиски.

Церматт – это деревня и община (коммуна), один из самых известных курортов в Швейцарии на юге кантона Вале, практически на границе с Италией. Вокруг деревни находится большинство четырехтысячников Пеннинских Альп, таких как самая высокая вершина Швейцарии – пик Дюфур (4634 метра над уровнем моря) в массиве Монте-Роза и Маттерхорн, на северном склоне которого на высоте 1608 метров и расположена деревня. Зубчатой железной дорогой Горнерграт, поднимающейся почти на полтора километра, Церматт соединен с одноименным гребнем.

Через деревню протекает река Маттерфисп, питающаяся от второго по размерам альпийского ледника Горнер. Из Церматта в итальянскую деревню Брей-Червиния (долина Вальтурнанш, регион Валле-д’Аоста) ведет перевал Теодул.

Постоянное население этой курортной деревни составляет около пяти с половиной тысяч человек, общее население колеблется в зависимости от количества приезжающих туристов. Автомобильное движение запрещено, и для передвижения используются электромобили или лошадиные повозки. Добраться до Церматта можно на поезде от Брига или Тэша[7].

Я ехал на поезде из Женевы с пересадкой в Бриге.

Заселившись в номер и оставив свои рюкзаки, я переобулся в трекинговые кроссовки, которые купил еще в Москве, и вышел прогуляться по деревушке. В первый день мне хотелось лучше изучить само поселение, а уж потом проехаться или прогуляться на окружающие Церматт горы.

Деревня была небольшая и располагалась по обе стороны горной речушки. Отсутствие автомобилей, проезд которых в поселение был запрещен, создавало атмосферу спокойной и размеренной жизни сельских жителей. Было приятно гулять по улицам, вымощенным брусчаткой, дышать чистым горным воздухом и любоваться окрестностями.

Выйдя на окраину деревни, я увидел тот самый Маттерхорн, который так долго манил меня с фотографий и уже столетия является визитной карточкой не только Швейцарии, но и всех Альп.

Маттерхорн – вершина в Пеннинских Альпах на границе Швейцарии в кантоне Вале и Италии в провинции Валле-д’Аоста. Высота вершины составляет 4478 метров над уровнем моря. Маттерхорн имеет примечательную четырехгранную пирамидальную форму со стенами, обращенными к сторонам света.

Из-за высокой технической сложности восхождения, а также страха, внушаемого вершиной, Маттерхорн стал одной из последних покоренных основных горных вершин Альп. До 1865 года различные группы альпинистов предприняли более десяти попыток взойти на его вершину, преимущественно с итальянской стороны. Первое успешное восхождение состоялось 14 июля 1865 года. Его совершила группа Эдуарда Уимпера, в которую входили также альпинисты Фрэнсис Дуглас, Дуглас Роберт Хэдоу, Чарльз Хадсон и горные проводники Мишель Кро, Петер Таугвальдер (отец) и Петер Таугвальдер (сын). Группа сумела подняться на вершину со стороны Швейцарии по гребню Хернли. Четверо членов группы (Кро, Хэдоу, Хадсон и Дуглас) погибли при спуске в результате обрыва веревки. Три дня спустя, 17 июля 1865 года, Жан-Антуан Каррель и Жан-Батист Бик сумели взойти на вершину Маттерхорна с итальянской стороны по гребню Лион. Покорение Маттерхорна ознаменовало окончание «золотого века альпинизма».

Маттерхорн – популярный объект альпинизма в Альпах. Ежегодно несколько тысяч человек пытаются взойти на вершину. Классическим и самым популярным маршрутом является восхождение по гребню Хернли со стороны Церматта, повторяющее путь первовосходителей. Маршрут по гребню Лион является вторым по популярности. Восхождения по остальным гребням и стенам технически гораздо более сложны, и их совершают редко[8].

Желание взобраться на эту вершину будоражило мое воображение. Я представлял, как стою на самой верхотуре этого исполина и сверху смотрю на протекающую внизу жизнь других людей. Но, реально осознавая свои физически способности, я не решился в этот раз бросить вызов Маттерхорну, хотя мысли присоединиться к какой-нибудь группе восходителей меня посещали не раз. Тем более что можно было совершить блиц-восхождение за три дня, которые как раз были у меня в запасе до встречи с группой. А местных гидов, желающих подзаработать и проводить тебя до вершины за твои деньги, здесь было предостаточно.

Вдоволь налюбовавшись видом на величественную гору, я пошел по дороге дальше от деревни и увидел табличку с надписью Gornerschlucht – это был каньон, о котором я что-то мельком прочитал перед поездкой в Швейцарию. Оплатив входной билет, я подошел к каньону, который представлял собой узкий проход между отвесных скал, проточенных водой. Сдавленная скалами вода в этом месте изливалась мощным потоком. Вдоль скальных стен были проложены деревянные мостки с перилами.

Погуляв по каньону около часа, я вышел к небольшой деревушке Блаттен, в которой находилось, как мне показалось, семь или восемь деревянных домиков, но при этом работало небольшое кафе. Заказав 0,33-литровый бокал пива, я присел за столик и закрыл глаза. Было тихо и спокойно, никто не беспокоил и не тревожил меня. Даже официантка, принесшая пиво, тихо поставила бокал на стол и ушла, не проронив ни слова.

Обратный путь в Церматт занял у меня около часа. Я шел не спеша через лес и дышал полной грудью горным вечерним воздухом.

По пути в отель я зашел на железнодорожную станцию, с которой отправлялся поезд на гору Горнерграт, и за половину стоимости купил билет на утро следующего дня.

Вернувшись в номер, я лег на кровать и решил обдумать планы на следующий день и даже приготовил ручку с блокнотом, чтоб записать свои мысли по этому поводу. Но, видимо, мой организм перенасытился кислородом, потому что, коснувшись головой подушки, я провалился в глубокий сон.

Проснувшись намного раньше будильника и приняв душ, я спустился на первый этаж гостиницы в небольшое кафе, захватив с собой 60-литровый рюкзак с теплыми вещами и фотоаппаратом, и заказал завтрак. Насытившись омлетом и свежезаваренным кофе, я уложил лежащие на столе фрукты в рюкзак и пошел в сторону железнодорожной станции.