скачать книгу бесплатно
– Что касаемо награды, – весомо произнесла Морана. – По правде, не заслужил ты ее, ведьмак, но я не только грозна, но и добра. Добра к тем, кто моему сердцу мил, а ты, уж не знаю как, сумел в него пробраться. Сама тому удивляюсь!
– Отрадно слышать! – смахнул я из края глаза несуществующую слезинку. – Матушка-богиня.
– Нет, может, и правда тебя убить? – топнула ножкой в сафьяновом сапожке о землю Морана. – И будь что будет?
Ну да, перегнул я палку, согласен.
– Больше не стану, – приложил я руку к сердцу. – Честно-честно! Оно само!
– Само, – проворчала богиня. – Само – это когда у теремной девки живот до носа вылезает, а мужа нет и не было. А ты, поганец эдакий…
– Чем наградите? – перебил ее я, не желая выслушивать вторую серию упреков. – Правда интересно!
Морана глянула в серое небо над своей головой, как бы спрашивая у него, почему из всех обитателей мира ей достался именно я, а после взмахнула платочком, который извлекла из широкого рукава платья.
Миг – и на ее ладони лежит хорошо знакомая мне книга. Ого. Теперь она и так может делать?
– Здорово! – не стал держать эмоции при себе я. – А можно спросить?
– Ну? – с сомнением разрешила собеседница, как видно, более не ждавшая от меня ничего умного или пристойного.
– В детстве читал, как одна гражданка такие же штуки устраивала. Или мультик видел? Не помню. Не важно, – затараторил я. – Так вот она в один рукав вино выливала, в другой кости забрасывала, потом ими, рукавами в смысле, махала, и эти пищевые отходы в лебедей и водоем превращались! Вы так можете?
– Что за чушь? – поморщилась богиня. – Кости – в лебедей? Так не бывает!
– Н-да, – почесал я в затылке. – То есть если лягушку на болоте поцеловать, она не превратится в умницу и красавицу? Ну не всякую, естественно, лягушку, а ту, что зачаровали? Я как-то так и думал.
– От целования с лягушками только бородавки на губах могут статься, – постучала себя по лбу пальчиком богиня. – Какие красавицы на болоте могут обитать? Кикиморы да трясинницы – это да. Но их красивыми даже после чрезмерного винопития не назовешь! И уж тем более умными.
– Так и знал, что сказки врут, – печально подытожил я. – Экая досада!
Что примечательно – я не придуривался. Мне на самом деле было очень интересно найти ту границу, где заканчивались легенды и предания, и начиналась суровая реальность. Пока она была размыта, к тому же иногда все оказывалось совсем не тем, чем казалось. Но почему бы не спросить?
– Любите вы, люди, придумывать всякую небывальщину, – вздохнула Морана. – А то, что под носом, никогда не замечаете.
– Это да, – признал я. – Кстати, хотите, расскажу, как Юрий Гагарин в космос летал?
– Кто? – тряхнула головой Морана, и в этот момент я заметил, что в волосах ее блеснула совсем маленькая червонно-золотая корона, которой там раньше вроде бы и не наблюдалось. – Куда?
– Первый космонавт. – Я ткнул пальцем в небо. – Вон туда. Он на Землю сверху смотрел, на всю сразу. Это на предмет наших людских придумок и небывальщины.
Богиня помолчала, а после раскрыла книгу. Так я и не понял – осознала она, о чем я речь веду, или нет? Объяснение-то путаное вышло, кривенькое.
– Сюда иди, – скомандовала она, перелистнув десяток страниц. – Вот, запоминай. Хорошее заклинание, надежное. И – очень старое. Его мне одна берегиня поведала, из первых, из тех, что Рода сидящим на дереве в виде сокола застали, и по его велению реки да озера заселяли рыбой и прочей живностью.
– Ишь ты! – проникся я. – Верно всё же говорят, что русалки не так просты, как про них все думают.
– При чем тут русалки? – недовольно отозвалась Морана. – Я тебе толкую – берегиня мне его поведала. Берегиня! А, что воду в ступе толочь, ничего вы не знаете, человеки. Как звери дикие живете одним днем, беспамятные и бесполезные.
Жаль, смартфона с собой нет, я бы поставил в органайзер «напоминалку» о том, что надо разузнать всё что можно о берегинях. Кто такие, где живут, как до них достучаться. Ну а то, что я глупость сморозил, уже и самому ясно – какими бы ни были умницами русалки, заклинаний они точно не знают. А вот берегини как раз наоборот. И тем они мне могут быть очень полезны.
В верности данного вывода я убедился сразу же после того, как ознакомился с заклинанием. Хорошая штука! Вроде бы пустяк – формула зачарования куска ткани (который в книге именовали «плат»), на хранение в нем некоего объема воды.
То есть – берется, скажем, носовой платок, над ним проводятся определенные манипуляции, благодаря которым он впитывает в себя изрядное количество влаги, оставаясь при этом сухим. Ну а после, при необходимости, над этим кусочком ткани произносится слово-активатор, и вода одномоментно выплескивается туда куда нужно.
Повторюсь – вроде бы ерунда. И или речь о паре-тройке ведер, так оно и было бы. Но здесь количество поглощаемой влаги измерялось тысячами этих ведер. Точнее не скажу, но фраза «и платом тем цельный колодезь вычерпала досуха, да так, что тамотко и ключ иссяк» наводит на мысли об объемах трюмов нефтеналивных танкеров. Правда, я не очень представляю, сколько в эти трюмы влезает, но, наверное, очень много.
В таком количестве воды слона утопить можно. Или еще кого, при необходимости. Случаи – они разные бывают.
К слову – о сказках. Что-то такое я тоже читал, в своем милом, мирном и ясноглазом детстве. Там кто-то от кого-то убегал, таким платком махал. И другие предметы там фигурировали.
Точно надо не забыть все, что только можно, о берегинях разузнать. И моего нового приятеля Олега на их счет потеребить. Вода – его профиль, и все, что в ней обитает, тоже.
Еще мне был подарен рецепт зелья «кое дозволяет некое время лихо бегать, не боясь сердечную жилу надорвать». Я теперь могу марафонцем заделаться, если чего, и ни один антидопинговый комитет до меня не доколебется. Хотя, с другой стороны, им законы не писаны, не в допинге обычно дело, а в мировых конъюнктурах. Вот только одно непонятно, – «некое время» – это сколько?
А вообще, Морана мне только что очень четко дала понять, что количество выдаваемых знаний напрямую будет зависеть от моих личных поступков. Нельзя сказать, чтобы я получил от нее в дар какую-то дребедень. Но и серьезным козырем ее подарок не назовешь. Эти два рецепта полностью эквивалентны полубесполезной душонке «пиявца».
Интересно, что бы она мне дала за Арвена?
Собственно, на этом наша встреча и закончилось. Взмах руки, блеск кольца на безымянном пальце богини – и вот я лечу в черноту, которая называется «сон».
Жаль. А я хотел бы еще пообщаться. О чем? О курганах, что спят на том берегу реки Смородины, и о мечах давно умерших героев. Ну очень заинтересовала меня эта тема. Как и то, что меч отсюда можно каким-то лихим образом перетащить в наш мир.
С этой мыслью я и проснулся. За окнами начинался новый день, а рядом, тихонько сопя, лежала Виктория, лицо которой во сне потеряло привычную отстраненность и холодность.
Красивая она все же. Хотя, конечно, зацепила она меня не этим. Чем тогда? Не знаю даже. Может, тем, что в отличие от других моих знакомых женского пола именно она ближе всего к миру Ночи находится? Остальные в Дне живут, а Виктория застыла в своем давнем горе где-то посередине между тем и другим.
– Сколько времени? – моментально перейдя от сна к яви, спросила у меня она. Такое ощущение, что почувствовала, что я на нее смотрю.
– Прах его знает, – отозвался я и снова глянул в окно. – Часов семь или около того.
– Эта… – подал голос Родька, отиравшийся около двери в комнату. – Восьмой час уже. Кофий варить, или чайку попьете?
Относительно недавно мой слуга наловчился обращаться с «туркой», посмотрев то ли какое-то кулинарное шоу, то ли рекламу телемагазина. Сам он эту «горечь окаянную» не употреблял, но не козырнуть своими новыми умениями перед свежим человеком не мог. Тщеславен мой мохнатый друг, не без того.
– Буду признательна. – Девушка откинула одеяло и поднялась с кровати. – Саш, если ты не против, я первая в ванную схожу. И еще – такси мне вызови.
– Да бога ради, – согласился я, не без удовольствия созерцая практически идеальные формы сотрудницы Отдела, которую это, похоже, совершенно не смущало. – Как скажешь.
– На через полчаса, – уточнила Вика и чуть скривилась, набрасывая на плечи халат. – Какая жуткая фраза вышла. Но зато – точная. Всё, я в душ.
К моему великому удивлению, Родька, не приветствующий незваных гостей женского пола в моем доме, расстарался на славу. Это даже навело меня на нехорошие мысли.
– Надеюсь, ты ничего не подмешал в еду? – с недоверием потыкал я пальцем в сторону накрытого стола. – Смотри у меня.
– Как можно? – даже запыхтел слуга от обиды. – И в мыслях не было!
– А с чего тогда… – Я пощелкал пальцами, подбирая слова. – Это изобилие?
– Так я ж с пониманием! – засыпал кофе в турку Родька. – Чародейка же у нас в гостях! Она и Покон ведает, и вежество. Не то что иные разные свиристелки рыжие, которые только жрать горазды. Эдакой хозяйке любой услужить рад.
И он лукаво сверкнул своими глазами-пуговками.
Эх, Светка, Светка, пал последний твой форпост в моем доме. Теперь нам точно не быть вместе.
Я ухватил со стола кусок хлеба, плюхнул сверху колбасы и, плюнув на вызов такси, с удовольствием его сжевал. Утро, они быстро приедут. За первым бутером последовал второй, и только после этого я отправился в комнату за смартфоном. Правда, позвонить никуда не успел, поскольку именно в этот момент раздался звонок в дверь.
Все-таки я здорово расслабился в последнее время. Самоуверенность и ощущение силы, которая мне подчинилась, меня здорово испортили. Раньше я всегда смотрел в дверной глазок, а тут просто щелкнул замком, брякнул ключами и распахнул дверь.
– Дрыхнешь? – задорно поинтересовалась у меня бодрая до невозможности Мезенцева, влетая в коридор. – А, нет, завтракаешь. Очень кстати, я голодная как волк! И кофе пьешь? Я тоже хочу!
Скрипнула дверь, ведущая в ванную комнату, и нас в коридоре стало трое.
– Так, – ошарашенно произнесла Женька через пару секунд, переводя взгляд с меня на Викторию, поправляющую волосы. – Это как?
– Хозяйка, – выкатился под ноги чародейке Родька, который, разумеется, сразу понял, что тут к чему, и с поклонами затараторил: – Стол накрыт, кофий сварен. Ты поспеши, а то ён остынет.
А следом за этим, не обращая внимания на новую гостью, еще и начал ножкой шаркать, паршивец такой, точно давая понять, что он-то знает, кто в доме не лишний.
– Ситуация из примитивных романов, – усмехнулась Виктория. – Никогда бы не подумала, что стану участницей чего-то подобного. Потому просто пойду пить кофе, поскольку говорить тут не о чем. Смолин, ты вызвал мне такси?
– Как раз собирался, – помахал я смартфоном, который держал в руке.
– Ну так давай, давай, – поторопила меня девушка и направилась в кухню, ни сказав Мезенцевой ни слова.
Мне Женьку, если честно, даже как-то жалко стало. Просто такое у нее обиженное лицо стало, прямо как у ребенка. Не думаю, что непосредственно я представлял для нее какую-то ценность в качестве спутника жизни, нет, скорее, являлся чем-то вроде временной забавы, как, впрочем, и она для меня. Но сам факт того, что коллега, не сказать – подруга, подложила ей такую свинью, для самолюбивой и где-то даже эгоистичной Женьки был нестерпим.
– Прежде чем ты начнешь орать и бросаться не самыми красивыми словами в наш адрес, хочу тебе напомнить, что некто А. Смолин, ведьмак, не твоя личная собственность, – негромко, но по возможности веско произнес я. – Никто никаких обещаний друг другу не давал, не так ли? Более того, ты с завидной периодичностью вдалбливала мне в голову, что мы друг другу никто. Так часто, что я это отлично усвоил.
– Ну да, ну да, – процедила Мезенцева, засовывая большие пальцы рук под широкий ремень, продетый в петли ее джинсов. – Что еще?
– Всё, – пожал плечами я и уставился на экран смартфона. – Вот, такси буду Вике вызывать.
– Не всё, – пообещала мне девушка. – Ой, не всё, Смолин.
– Слушай, Мезенцева, давай обойдемся без этих постпубертатных закидонов, – попросил я ее. – Мы тут все взрослые люди, никто никому ничего не должен в принципе.
– Очень верно сказано, – заметила из кухни Виктория. – Лучше идите завтракать. Вон Родион как расстарался. Просто «шведский стол».
– Спасибо, хозяйка, – очень громко и очень показушно мурлыкнул мой слуга.
Женька прищурилась, заглянула в комнату, увидела, что на обычном месте нет фотографии Светки, свирепо засопела и вылетела из квартиры, на ходу сообщив, что:
– А тебе, мохнатый, я этого точно не спущу!
И дверь с грохотом за собой захлопнула, да так, что чуть нож из притолоки не вылетел.
– Теперь будет месяц дуться, – сообщила мне чародейка, как только я уселся напротив нее. – Не меньше. Она очень, очень славная девочка, но до невозможности упертая. Или так – или никак, понимаешь? Максимализм, возведенный в принцип. Я до сих пор поражаюсь тому, как Нифонтов за годы работы с ней с ума не сошел.
– Побольше поплачет – поменьше пописает. – Я положил на кусок хлеба ломтик колбасы.
– Женя – и будет плакать? – губы Виктории тронула улыбка. – Не надейся, такого не случится, это не из ее сказки. Да и вообще ты про нее с этой минуты можешь забыть, она больше к тебе никогда не придет и не позвонит. Ты ее предал.
– Я?
– Ты, – подтвердила девушка. – На самом деле, ничего такого не случилось, просто мужчина и женщина провели вместе ночь без каких-либо перспектив на будущее, это обычное дело. А для нее это предательство, которое нельзя прощать. Детство из нее ее не ушло окончательно, понимаешь? Меня, если честно, всегда это немного беспокоило, я даже Ровнину советовала снять ее с оперативной работы. Она не различает линию риска, для нее адреналин и действие стоят на первом месте, а это верный путь к смерти. Олег Георгиевич, правда, меня не послушал, сказал, что раньше или позже она перебесится.
– Значит, без перспектив, – произнес я. – Жаль. Правда – жаль.
– Это единственный возможный вариант, – не стала уходить от темы Виктория. – Ты ведьмак, Саша. Если Мезенцева по своему прекраснодушию на что-то и надеялась, то я всё же реалистка, потому прекрасно осознаю, что данный путь ведет в никуда. Родион, благодарю вас за завтрак.
– На здоровьичко! – пискнул мой слуга из-под раковины.
Смартфон подал голос, но вместо ожидаемого абонента «Такси «Комета»» на экране высветился номер Вагнера.
– Петр Францевич, – ответил я, и Вика, уже было почти ушедшая в комнату, остановилась. – Доброе утро.
– Доброе, Александр, – невесело произнес владелец клиники. – Подумал, что вам будет интересно узнать о том, что сегодня ночью Руслан Арвен умер.
– Если честно – не очень, – равнодушно произнес я. – В первую очередь потому что другие варианты были невозможны.
– Я был рядом с ним, когда это случилось, – почти шептал в трубку собеседник. – Не знаю, что он видел перед самой смертью, но это было очень, очень страшно. Такое ощущение, что он пытался от кого-то спастись. Руслан – сильный человек… Был. Даже в таком состоянии он пытался бороться с тем, что за ним пришло, но проиграл. Еще он бормотал что-то на своем языке, кого-то звал, имена разные называл.
– Достойно уважения, но это все не имело смысла. Он проиграл войну за свою жизнь куда раньше. – Осознав, что именно хочет от меня услышать Вагнер, я решил его успокоить. – И не волнуйтесь, Петр Францевич. То, что забрало жизнь вашего пациента, не осталось в клинике, и более таких смертей ждать не стоит. И вам лично тоже ничего не угрожает. Это же не атомная бомба, право слово.
– Спасибо. – По голосу было слышно, что врачу стало куда легче. – Да, вот еще что… Тут приезжал отец Арвена, разговор с ним вышел крайне нелицеприятным. И вас он тоже поминал недобрым словом, имейте в виду.
– А меня-то за что? – удивился я.
– Вы последний из врачей, которые его смотрели, – пояснил Петр Францевич. – По его логике, именно вы во всем и виноваты. Разумеется, на пару со мной. Так что вы уж поосторожней будьте. Мало ли что. Я им ничего про вас не стал рассказывать, но Москва город маленький, а возможности семейства Арвенов не так уж малы. Захотят – найдут.
– Ну-ну, – хмыкнул я. – В этом случае данное семейство уменьшится еще на пару человек, вот и всё.
– Права была Яна – с вами лучше дружить и договариваться, чем пытаться чего-то добиться силой, – пробормотал Вагнер и повесил трубку.
Ну да, конечно. Только для осознания данного факта мне его супругу сначала пришлось отдать на забаву одной из сестер-лихоманок.
Кстати – надо будет попросить Олега, чтобы тот через пару-тройку неделек Вагнера хорошенько пуганул. К примеру – лежит тот в ванной, в кораблики играет или пузыри пускает, и тут из-под воды рука высовывается, машет указательным пальцем и голос жуткий голос ему сообщает:
– Помни про должок.
Вряд ли Петр Францевич смотрел наши старые фильмы-сказки, потому аналогию не проведет. А как средство устрашения это сработает отменно. Я бы испугался.
– Готов? – жадно уточнила Виктория. – Да?
– Испустил дух в муках и смраде, – подтвердил я. – Если тебе интересно – мара сдержала слово. Перед смертью Арвен называл какие-то имена, думаю одно из них было «Герман».
– Я довольна, – чуть обмякла Виктория. – Только теперь внутри меня как-то совсем пусто стало. Жить незачем.
