скачать книгу бесплатно
– Помощью это и не назовешь, если честно. Так, приехал, глянул… Но вообще – ради выгоды, разумеется. Нет, деньги деньгами, это уж само собой, меня бы просто не поняли, не потребуй я их, сами знаете, в каком мире мы живем. Но главное, повторюсь, не это. Дело в том, что проситель является довольно весомой фигурой в фармакологии. Сеть аптек, собственное производство лекарств, клиника, короче – полный набор, и вот это мне очень и очень интересно. Вы же знаете мой профиль – зелья, порошки, снадобья. Есть ингредиенты, которые так запросто не купишь, есть такие, которые вовсе не добудешь, просто в силу того, что не растут они в Средней полосе России. Я же не полечу в Бразилию ради одного корешка или травинки, верно? И вот тут…
– Я поняла, – оборвала мой рассказ Виктория. – Извините, Саша, я подумала о вас плохо.
– Да ничего. – Кусочек мяса наконец-то отправился в рот. – И правильно сделали. Человек я так себе. Дрянь человек, скажем прямо. Но это не помешает мне доесть вот эту отбивную, а после позвонить тому, кто просил о помощи, и сообщить, что я ничем ему и господину Арвену помочь не могу.
– Вы хотите удружить мне? – уточнила Виктория со слабой улыбкой. – Это мило. Я оценила. Нет, серьезно. Но, ради правды, у вас все равно ничего не получилось бы, Арвена уже не спасти. Что-то можно было предпринять в течение первых трех дней после того, как он был проклят, а после – всё. Знаете, что лежит в основе заговора? Гнилая вода из центра Шатурских болот, взятая в апрельское полнолуние из чарусьи, недавно поглотившей детскую душу, да еще и зачерпнутая тем, кто эти места охранять поставлен. Осечки быть не может. Арвена пожирает не болезнь, его разъедает природная злоба гнилой воды. Вы никогда с ней не имели дела?
– Нет, – помотал головой я, а после осторожно спросил: – Виктория, я понимаю, что мы знакомы не первый день, но при этом не настолько, чтобы вы вводили меня в курс данного деяния. Я не совсем дурак, уже сообразил, что вы приложили руку к недугу, поразившему господина Арвена, но все равно это не очень правильно. Подобное лучше оставить при себе. Просто в силу того, что ваши же коллеги могут не очень адекватно воспринять ваши действия. От меня информация не уйдет, даю слово, но если вы и дальше будете так откровенничать, то кто знает, чем это кончится?
– Они в курсе, – огорошила меня Виктория. – Я сама на болота и не сунулась бы, побоялась. Пал Палыч воду добывал, тамошний болотник его давний должник. Саша, вы же знакомы с Пал Палычем?
– Само собой, – подтвердил я. – Он ко мне в Лозовку приезжал. Так, получается, этот Арвен по вашему ведомству проходил? Тогда понятно. То-то его банк ЦБ не прихлопнул. Правда, я всегда был уверен в том, что ни с цбшниками, ни с налоговиками ни одно чародейство не справится, поскольку у них на это иммунитет, но, как видно, ошибся.
– Нет, – покачала головой девушка. – Арвен обычный человек, он никак не связан с миром Ночи. Вернее, когда-то он очень хотел заглянуть за окоём обыденности, причем настолько, что перешел грань дозволенного, за что в результате и поплатился.
– Ясно, – отозвался я, хотя на самом деле это было не так.
Но в такой ситуации лучше в расспросы не лезть. Захочет Виктория – сама все расскажет. Не захочет – значит, не захочет.
Так оно и вышло.
– Несколько лет назад Арвен убил человека, которого я очень любила, – вычерчивая ногтем по столу замысловатые узоры, произнесла девушка. – Не сам, разумеется, чужими руками, но разве это что-то меняет? Виноват не пистолет, а тот, кто нажал на курок. Непосредственного убийцу застрелил Коля, тогда еще совсем юный оперативник, а вот до Руслана мы не добрались, не успели. Он сбежал из страны, как видно, что-то почувствовал. Можно было бы добраться до него и там, где он затаился, но Олег Георгиевич запретил мне это делать, не хотел портить отношения с коллегами. И потом – тот, кого он убил, лежит здесь, на этой земле, стало быть, виновник его смерти тоже должен умереть тут. Так оно и получилось, прошло время, и Арвен вернулся, чтобы за все заплатить. Простите уж за пафосные и банальные слова.
– Не за что извиняться, – заверил ее я. – Все правильно сказано. И смерть у него такая, что врагу не пожелаешь.
– Только мне этого мало, – очень тихо и очень жестко произнесла Виктория. – Знаю, что мои коллеги не одобрили бы то, о чем я хочу вас попросить, Саша, но мне это безразлично.
– Не надо, а? – предложил я. – Не стоит произносить вслух то, что у вас на уме. Это очень, очень плохая идея. Этот гад и так подыхает как собака, истекая гноем и корчась от боли. Куда уж хуже?
– Вам ли не знать, что хуже? – таким голосом произнесла она, что мне стало немного не по себе. – Вы же Ходящий близ Смерти, потому разбираетесь в данном вопросе лучше, чем кто-либо другой.
– Потому и советую обратить свое внимание на салат «Цезарь», – показал я на девушку-официантку, которая как раз принесла заказ моей спутницы. – Это куда разумнее и целесообразнее.
Дело не в том, что мне не хочется помогать этой Снежной Королеве, нет. В обычной жизни для нее лично я готов сделать очень многое, без проблем. Я за добро всегда плачу добром, да и вообще она мне нравится. Но при этом я помню, кто она такая и где служит, в этом все дело. Нет, подставы ждать не стоит, это сто процентов, но если вдруг все всплывет, то ее из событийной канвы выведут за ручку, а меня отправят за борт. По-любому. Потому что от ее просьбы, пусть пока и невысказанной, за километр тянет открытой могилой.
– Я хочу, чтобы Арвен страдал не только при жизни, но и после нее, – отчетливо произнесла Виктория, дождавшись того момента, когда официантка от нас отдалится.
– Все-таки сказали, – поморщился я. – Ну вот зачем?
– Потому что это справедливо, – нахмурилась девушка. – Потому что так будет правильней.
– Никто не знает, что на этом свете правильно, а что нет, – возразил я. – Никто. Зато мне лично прекрасно известно, что благо для одних всегда является горем для других, а мы сейчас говорим о такой тонкой штуке как посмертие. Виктория, это очень, очень хреновая идея, поверьте ведьмаку, пусть даже и начинающему. Я живу под Луной меньше года, но уже понял, что с этими вещами играть нельзя. Покон есть Покон, за все сделанное с каждого из нас когда-нибудь спросится.
– Я приму этот долг на себя, – заявила моя спутница. – Даю слово. И моих друзей из Отдела тоже не опасайтесь, даже если они что-то узнают, по вам это никак не ударит.
Умная. Все поняла.
– Это вы так думаете, – продолжил упорствовать я. – А Нифонтов придет да и вспорет мне живот своим тесаком. Или Женька в голову выстрелит, когда я этого ждать не буду. И все, пишите письма.
– Вы не верите моему слову? – аристократично приподнялась левая бровь.
– Я не верю вообще никому, – буркнул я и отрезал еще кусочек мяса. – С тех пор как перестал быть обычным клерком с обычными радостями и горестями. И сразу – если вы сейчас заведете разговор о деньгах, то я оплачу счет, встану и уйду.
– Саша, это плохой человек, – неожиданно мягко произнесла девушка. – Очень плохой. Я же знаю, наводила справки. На нем много крови, много чужого горя. Я не прошу мести. Я прошу справедливости.
– Да не о том я! Вика, вы просите у меня того, от чего не то что подальше надо держаться, а бежать сломя голову! Поймите вы эту простую вещь!
– Понимаю. – Девушка перегнулась через стол, ее глаза оказались напротив моих. – Но мне это нужно. Четыре года, Саша. Четыре года я не живу, а просто существую, потому что в душе пустота. Мне известно, что месть не приносит счастья, и это на самом деле так. Но она дает покой и осознание того, что ты выплатила свой долг. Выплатила, и теперь можешь идти дальше. Саша, я просто хочу снова дышать полной грудью.
Ну вот что мне с ней делать, а? И почему я такой податливый, почему меня всегда можно уговорить сделать то, чего не хочется? Не всем, разумеется, такое удается, а только тем девушкам, которые мне нравятся.
А она мне нравится. Не знаю, чем, но – есть такое.
И потом – выполняя ее просьбу, я могу решить свою проблему. Даже парочку.
– Что вы хотите, Виктория? – Я приблизил свое лицо к ней так, что мы уперлись лбом в лоб. – Чего конкретно?
– Лишить его посмертия, – быстро ответила девушка. – Пусть душа Арвена скитается без упокоения.
– Нет, – сразу отказал я. – Не пойдет. Похоже, он негодяй тот еще, а значит, через десяток-другой лет его душа людям вредить начнет. Например, прибьется к Снежному Старику и станет забулдыг в сугробах морозить. Мне такие грехи не нужны, полагаю, за них раньше или позже счет предъявят. Не уверен в этом до конца, но проверять не желаю.
– Отвергая – предлагайте.
– Хорошо. – Я внезапно чмокнул девушку в щеку, не без радости заметив живой огонек, мелькнувший в ее глазах. – Извините, но надо было немного разрядить обстановку. Еще чуть-чуть, и это кафе могло пострадать от взрыва наших эмоций.
– Вы ловкач! – девушка улыбнулась, на щеках обозначились ямочки, а мое сознание внутри отчетливо произнесло: «Ауф, какая женщина!».
– На том стоим, – не без самолюбования произнес я. – Все-таки профессиональный банковский служащий, тем и кормимся. Кстати, о работе! Вика, вы все-таки кушайте салат, а мне надо кое с кем пообщаться.
Шутки шутками, а на работу позвонить все же надо, хотя бы приличия ради. Ну и градус напряжения за столом чуть понизить следует.
В последующие пять минут я выслушал по телефону кучу всякого разного, потому что моя коллега Наташка никогда не умела просто так принять и передать кому надо излагаемую ей информацию. Она сначала с ноткой зависти иронизировала над тем, что кое-кто довольно сомнительным путем сумел вымостить себе дорогу в личное светлое будущее, потом жаловалась на то, что пришло тепло, а за мороженкой сходить некому, после пересказала мне пяток свежих сплетен, и только под конец сообщила главное. То, что с утра пораньше в банк нагрянула Ряжская, не обнаружила меня, наорала на Волконского, который, в общем-то, был ни при чем, но при этом запретила разыскивать меня по телефону.
Логики в поступках Ольги Михайловны я не усмотрел, но это и не страшно, ибо повредить мне данный факт никак не может. Все равно скоро уволюсь, какая разница?
Виктория тем временем лихо умяла салат и теперь лакомилась клубничным мороженым. Значит, не все еще потеряно, значит, не совсем она внутри заледенела. Когда девушка в минуты душевных терзаний мороженое, торт со сливками или шоколадку не кушает с задумчивым видом, вот тогда беда. От такой надо бежать сломя голову, чтобы остаться в живых, ибо такие, как она, жалости и сострадания не знают.
– Ваше предложение, Саша, – поторопила она меня. – Обед заканчивается.
– Что-то мне подсказывает, что вы его можете растянуть на столько, на сколько захотите, – хмыкнул я. – Просто вам невтерпеж узнать, что мне пришло в голову.
– Невтерпеж, – подтвердила девушка.
– Еще раз повторю – лихое посмертие я ему устраивать не стану. Хотя бы потому, что не знаю, как это сделать в полной мере качественно.
– Разве? – изумилась Виктория. – Вы же Ходящий близ Смерти?
– Правильно, – согласился я. – Всё так. Но это не значит, что я умею обрекать души на вечные муки. К тому же, я ведаю не распределением, а утилизацией. А ну как его сразу после смерти отправят в конечный пункт назначения? Ну а насчет извлечения души из еще живого тела даже и упоминать не стоит, такое мне точно не по плечу. Да оно мне не нужно. Бери ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе.
– Но… – поторопила меня Виктория.
– Но я могу отдать его маре, – отчеканил я. – Вы знаете, кто такие мары?
– Само собой, – задумчиво облизала ложечку девушка. – Если это шутка, то очень неумная.
– Какие шутки? – даже обиделся я. – Всё вполне серьезно. Скажем так – у меня с ними были кое-какие делишки, и я всегда могу обратиться к ним снова.
Виктория с минуту посидела молча, а после изрекла:
– Знаете, господин ведьмак, а вы полны сюрпризов. Причем опасных. Мары – очень, очень древние существа, до которых к тому же трудно достучаться. А уж как они любят на сладкое выпить душу того, кто их призвал… Но вы здесь и живы, это означает, что каким-то образом вам удалось с ними поладить. Примите мое восхищение.
– Это не ответ, – передернул плечами я. – Если «да» – хорошо. Если нет – других предложений не последует. Да и это вы у меня вытянули клещами.
– Да, – протянула мне руку Виктория. – И еще вот что… Вы не назвали цену. Что я буду должна вам за услугу?
– Одну «спасибу», – хмыкнул я. – Ничего вы мне не будете должны. Будем считать, что хоть раз в жизни я себя повел как нормальный мужик, который помогает женщине только потому, что он обязан это делать по сути своей. Просто так, без дальнего прицела. Вы же нас рожаете не для того, чтобы пособие получать, а по любви, верно? И потом – мне надо хоть одно доброе дело иметь в загашнике, чтобы не совсем уж сволочью себя ощущать. Правда, добрым его, по здравому размышлению, не назовешь.
– Немного хитрите, но это нормально, – одарила меня еще одной улыбкой девушка. – Ладно, сама решу, как именно вас отблагодарить. Но есть еще одно условие. Я участвую в переговорах с марой.
– Сразу нет, – немедленно отозвался я. – И не думайте.
– Да, – тоном, не оставляющим места для сомнений, возразила мне Виктория. – Не стоит спорить, сразу предупреждаю. Ну и, в конце-то концов, это в ваших интересах. Если что, именно этот аргумент отведет от вас все возможные подозрения сотрудников Отдела.
– Вы же сказали, что возмездия со стороны ваших коллег ждать не стоит? – подковырнул я собеседницу. – А?
– Не стоит, – кивнула Виктория. – За Арвена никто из них вам счет не предъявит. Но мы не последняя инстанция, поймите, и в этом случае мои показания станут решающими. Если что, я приму удар на себя. Но для этого я должна быть рядом с вами.
Все это шито белыми нитками. Третий класс, вторая четверть. У нее другие цели, и я догадываюсь какие. Она хочет убедиться в том, что сделка на самом деле будет совершена. Так сказать, верю-верю всякому зверю, а тебе, ежу, погожу. Это я понимаю. Это нормально.
Или есть еще что-то, чего я пока не вижу?
И ведь не отстанет, это ясно как белый день. Жалко, хотел я погреть руки у костерка Арвена по полной, а так только должок маре верну. Убытка я, разумеется, из-за этого никакого не понесу, но и сто процентов прибыли не получу. Обидно.
Впрочем, еще одна уступка – это тоже инвестиция в будущее, не так ли?
– Ваша взяла, – вздохнул я. – Уговорили, пусть будет так. Но на моих условиях. Идет?
– Слушаю, – насторожилась сотрапезница.
– Ваша роль – наблюдатель, – очень серьезно предупредил ее я. – И не более. Вы не встреваете в разговор, вы не ставите условий, вы не даете обещаний и ничего не просите. Вы вообще не открываете рот. Это понятно?
– Но…
– Виктория, не сомневаюсь, что вы у себя в отделе много чего читали про мар, – усмехнулся я. – Смею вас заверить – вы про них ничего не знаете. Книги – это только книги. В жизни все куда проще, а потому страшнее. И вообще – будь на вашем месте кто другой, фиг бы я вписался в эту свистопляску.
– Согласна, – кивнула Виктория. – Это ваша территория, Александр, и вам лучше знать, что там к чему. Я буду молчать.
– Тогда приглашаю вас в гости, часикам эдак к одиннадцати вечера, – потер руки я. – Посидим, попьем чайку, а там и дело сделаем. Да, вот еще что… Мне нужна какая-то личная вещь Арвена. Черт, придется снова в клинику ехать.
– Не придется, – прищурила левый глаз Виктория. – У меня есть его галстук. Проклятие ведь тоже не просто так накладывается.
– Уже проще, – обрадовался я. – Да, о клинике.
Я снова достал телефон и набрал Вагнера.
– Петр Францевич? – В моем голосе плескалось море озабоченности и озерцо печали. – Плохие новости. Увы, но не видать вам пакета акций.
– Она отказалась? – уточнил бизнесмен. – Дело в этом? Возможно, есть еще какие-то варианты?
– Если бы, – вздохнул я. – Согласие как раз не вопрос. Беда в самой… Скажем так – хвори. Она поддается лечению только на начальном этапе. День-два, и процесс необратим. Совершенно. Даже если бы я поехал с вами еще тогда, на прошлой неделе, результат мы бы имели тот же. Увы, увы, но господин Арвен уже мертв, несмотря на то что он до сих пор дышит. День-два у него в запасе есть, не больше. Я к чему – вы донесите эту весть до родных и близких, может, ему какие бумаги надо подписать, на предмет наследства или передачи собственности. Ну и попрощаться тоже следует, так чтобы по-людски. Меня, разумеется, в этой связи упоминать не надо. Клиницист у нас вы, а не я.
– Хорошо, – без особого оптимизма буркнул Вагнер. – Всего доброго.
– Стоп-стоп, – скомандовал я. – Это еще не всё. Теперь по нашим с вами взаимным расчетам.
– Каким расчетам? – опешил он. – Аванс ваш, а больше мне платить вроде как не за что.
– Да что вы? – рассмеялся я. – Короткая у вас память, Петр Францевич. Как было сказано в тот день, когда мы заключили сделку? Если ваш приятель умрет до того, как я примусь за его лечение – вы мне ничего не должны. Он пока еще жив, не так ли? Тем не менее, время мной потрачено, вдобавок я побеспокоил очень и очень влиятельного человека своей просьбой. Да, результат прискорбный, но услуга мне оказана, и когда-нибудь мне за нее предъявят счет. Вы сами коммерсант и знаете, что одна из основ любого серьезного бизнеса – взаимные услуги и уступки. Иногда они важнее, чем деньги. При этом действовал я в ваших интересах. Еще вопросы есть?
Молчал Вагнер, сопел в трубку.
– Замечательно, – продолжил я. – Но поскольку я привык вести дела честно, то и цена за мои услуги будет справедливая. Три раза. Я обращусь к вам за помощью три раза, а не пять. Так, на мой взгляд, будет нормально. Вы согласны?
– Да, – подтвердил Вагнер. – Александр, у меня тоже есть вопрос.
– Можете, только не со всякой ерундой, – разрешил я. – Вы же хотели про это спросить? Можно ли, если что, позвонить и обратиться с просьбой? Ну и не забывайте о том, что я – очень дорогое удовольствие. Помните, сколько было в конверте Арвена? Всякий раз я хочу от вас получать аналогичную сумму как безвозвратный аванс. И это независимо от просьбы, которую я могу и не выполнить. Впрочем, можете класть в конверт больше, я не обижусь.
В принципе, хороший вариант. Зная его жадность, можно предположить, что чаще чем раз в год он появляться не будет. А мне лишний приработок не помешает.
– Значит – день-два? – еще раз уточнил Вагнер. – Ох, беда, беда…
На том мы с ним и распрощались.
– Не знала, что я влиятельная особа, – покачала головой Виктория. – Насмешили. И еще – пройдоха вы, Александр. Даже на отказе умудрились заработать.
– На убийстве, – поправил ее я. – Называйте вещи своими именами. Сегодня ночью этот человек умрет благодаря нашим стараниям.
– И очень хорошо, – моментально изменилось лицо девушки, веселье из него ушло, осталась застарелая ненависть. – Жалко, лично этого не увижу.
– Кстати, а не допустили ли мы ошибку? – вдруг озадачился я. – Они, часом, эвтаназию к нему не применят? Чтобы не мучался? Тогда все наши труды коту под хвост.
– Нет, – заверила меня девушка. – Ручаюсь за это. Вера – часть его сути и, что важно, сути его жены, которая могла бы упросить Вагнера облегчить его страдания. Так что он пройдет свой путь до самого конца.
Вот тоже интересно – Арвен ведь мусульманин, а я на него нашу отечественную нечисть натравлю. Как эти вещи могут сочетаться?
А может, и запросто. Не исключено, что те же мары появились еще до того, как верования растащили людей в разные стороны. Так что им не помешает то, чего они не знают.
– Ну и замечательно, – успокоился я и поднял руку. – Барышня, а можно нам кофе и счет? Вика, вы какой предпочитаете? Я вот латте. Он вкусненький.
