Слеза рода

– Не вопрос, – мигом ответил я. – Второй слиток, не обессудь, мой, а вот деньги мы напополам распилим.

– Чегой-то?

– Шабашников наймешь, ремонт в доме сделаешь, – объяснил я. – А то и правда он у тебя весь покосился.

– Ладно, чего делить шкуру неубитого медведя, – похлопал меня по плечу колдун. – Все, машину вызывай, а то и впрямь только к сумеркам на кладбище попадешь.

Он вышел меня проводить до калитки и, когда к ней уже подъехало вызванное такси, произнес:

– Не забудь с шаманами поговорить в Москве. Не думаю, что их у вас там много. Настоящих, имеется в виду, а не шаромыжников из телевизора.

– Зачем? – уточнил я.

– Экий ты глупо́й. Аркашка, поганец, Мискува убил, верно?

– Верно.

– И что теперь?

– А что теперь?

– И вправду обалдуй! – возмутился колдун, а после недоверчиво глянул на меня. – Стой-ка. Ты впрямь не понимаешь, о чем я?

– Нет. – Я подал знак таксисту, мол, сейчас-сейчас.

– Эх, молодежь! – всплеснул руками старик. – Мискув был шаман, причем не просто так, в которого дух таежный или горный вошел и выходить отказался, а родовой. Наследственный, понимаешь? Его просто так, без последствий, убить нельзя. Вот если после обряда, специальным заговоренным ножом грудь вспороть, сердце вынуть и на костре его сжечь, тогда да, может, и пронесет. И то не поручусь. Но вот так, пулями, только тело прибьешь, а дух – шиш! Потому Аркашка твой вместе с кладом такое проклятье на свою голову заполучил – что ты! Я даже точно не знаю, какие именно напасти на него сейчас сыплются – может, он заживо гнить начал, может, сны его терзают, да такие, что седым проснешься, может, смрад от тела идет жуткий, который никто из рядом стоящих выдержать не сможет. Одно скажу точно – чем дальше, тем ему будет хуже. Так что без шамана, причем очень сильного, от этой напасти не избавишься, только он посмертную кару Мискува от него отведет. И то не факт, что кто-то согласится на себя такой груз принять. Опять же – не любят шаманы тех, кто убивает их собратьев, потому ни на Урале, ни на Алтае, ни на Кольском рад паскуднику никто не будет. Скорее, в жертву принесут, чем помогут. А вот в Москве – кто знает? У вас там царство денег, может, найдется какой двурушник. И времени у бывшего дружка твоего всего ничего осталось, недели две, не больше. Потом сожжет его проклятие – сначала душу, после тело.

– Я понял. – Ощутил, как в душе зажегся маленький огонек, означавший одно – теперь у меня есть теплый след, по которому можно идти. – Спасибо тебе, Геннадий Мефодьевич. Если свезет и жив останусь – сообщу, чем все кончилось. А то и в гости на будущий год заеду.

– Ага, как же, – усмехнулся старик. – Я, когда молодой был, тоже кажен год своему бате сулил, что об следующее лето на покосе помогу. Угадай – хоть раз приехал? То-то и оно. Все, бывай.

– До встречи, – я обнял деда. – А про Матвея Верховина я не забуду, при случае привет от тебя передам. А то и чего покрепче. Чтобы проняло его до самых кишок.

– Та штука, что вы все ищете, силу не только отдавать умеет, – шепнул мне на ухо колдун. – Если по уму с ней обойтись, так она ее и забирает. Иной раз вместе с жизнью.

На кладбище я успел до темноты, посидел с полчаса у могилы Мишани, разделив с ним напополам, как это водилось между нами, бутылку хорошей водки и рассказав о том, что, скорее всего, с его убийцей расчет произведен полностью. Уверен, что кто-то из тех охранников жрецов, что мы перебили на площадке, Мишаню и порешил. Вряд ли у поклонников Куль-Отыра очень большой штат профессиональных бойцов, это штучный товар, такого много не бывает.

Не знаю уж, в водке было дело или в том, что погибший друг одобрил то, что услышал, но после того, как я покинул кладбище, у меня на душе стало спокойно и светло. И даже если меня не пустят в поселок, то, скорее всего, никакой грусти по этому поводу не возникнет. Нет так нет, поехал бы в Кольцово, ибо в Екатеринбурге меня теперь совсем ничего не держит. Может, так даже и лучше. Хлопот меньше.

Но нет, никаких проблем не возникло. Более того, Марина меня, похоже, очень ждала, ибо прямо с порога окатила, как из ведра, кучей упреков на тему: «Ну ты где катаешься, все давно остыло».

– Можно подумать, ты сама готовила, – усмехнулся я, сбрасывая с плеч рюкзак.

– Нет, – честно ответила девушка. – Но я придумала меню, а это тоже очень важно.

Надо заметить, что сегодняшний день она явно потратила с немалой пользой для себя любимой, ибо от вчерашней замарашки в ней не осталось ничего. Марина даже прическу и ту поменяла, изрядно укоротив свои волосы.

– Да-да, – верно расценив мой взгляд, подтвердила она. – Все возможные женские радости косметологии получила. А главное – вот, ноготки сделала. Даже не знаю, что меня бесило в пещерах больше – то, что я там могу сдохнуть, или отсутствие маникюрши.

– Марина Вадимовна, – негромко произнес Константин Николаевич, который по традиции отирался неподалеку от моей собеседницы. – Данные, пожалуйста.

– А, да! – щелкнула пальцами Белозерова. – Точно! Макс, у тебя же есть паспортные данные Аркаши? Не говори, что нет, не поверю.

Я глянул на нее, на охранника, а после нахмурился.

– Ой, ладно, – отмахнулась девушка. – Глупо отказываться от помощи, когда ее можно получить без каких-либо обязательств, так говорит мой папа, а он очень умный человек. Возможности Савельева – это начальник охраны – очень велики, так давай их используем? Ну как эта падла белобрысая где засветится? Не знаю, как ты, но я очень хотела бы с ним еще разок повидаться.

– Резонно. – Подумав еще пару секунд, я достал смартфон. – Константин, у тебя номер какой?

Я фоткнул паспорт Стрелецкого еще в Москве, в аэропорту, представилась мне тогда такая возможность, вот привычка грести под себя всю информацию, которая подворачивается под руку, и сработала. Но пригодилось же?

– Пробьем, – заверил меня охранник и отошел к двери, набирая чей-то номер, меня же Марина потащила в столовую, где я увидел богато накрытый стол.

– Сама не ела, тебя ждала, – сообщила она мне. – Хоть и хотелось! Так что мой руки – и за стол.

Похоже, ей нравилось изображать из себя эдакую хозяюшку. Пусть. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не острыми и колющими предметами.

– За Костика не переживай, – десятью минутами позже, уминая сложносочиненный салат, успокаивала меня Марина. – Он деталей не знает, для него Аркаша просто некий человек, который кое-что у нас украл. И – все!

– Хорошо, – разрезая кусок свинины, одобрил ее слова я.

– А мы завтра летим в Москву, – уведомила меня девушка.

– «Мы» – ты и охрана?

– «Мы» – ты и я. Ну и они тоже, куда деваться, – пояснила Марина. – Ты же все дела тут поделал?

– Все. А как же Дубай?

– Ну на фиг. Чего я там не видела? Да и день рождения у папки скоро. Юбилей! Наверняка устроят большой праздник, он порадуется, если я на нем появлюсь. В том году не вышло, я… Короче, приболела немного, пришлось в Европу ехать лечиться. Причем в редкостную дыру, где даже мобильной связи нет. Все общение по электронной почте, как в каменном веке. Представляешь?

– В самом деле жуть, – согласился с ней я, застыл на миг, отложил вилку и нож в сторону и припечатал ладонь себе ко лбу. – Блин! Вот же долбень!

Глава 4

– Еще и самокритичен, – отметила Марина, разрезая кусок мяса. – Ну, не совсем идеал мужчины, но близко к тому. Очень близко.

– Рад, что смог угодить, – на автомате ответил я, доставая из кармана смартфон. – День прожит не зря.

Вот она, моя любовь к сложным окольным путям. И так прикинул, как бы с Шлюндтом связаться, и эдак, а об одном совсем простом факте, с которого, по сути, все и началось, забыл.

Электронная почта! Он же мне тогда письмо прислал, в котором и сделал предложение на него поработать. Ну да, конечно, там мог быть одноразовый ящик, зарегистрированный для конкретной цели, и после обмена письмами он заброшен, но отработать-то данный вариант обязательно надо? Тем более что Карл Августович мне показался господином крайне основательным, ну как он его нет-нет да и проверит?

Хотя, конечно, куда проще просто взять и позвонить, у него, в отличие от меня, такая возможность есть. Но кто знает, какие у него были договоренности с Аркашей? Он же для него до сих пор сотрудник, не вызывающий недоверия, вот и ждет антиквар заветного звонка, что дело сделано. А я так, исполнитель, чего со мной лишний раз разговоры разговаривать?

Если только этот паршивец и на самом деле таковым не является. Но в этом случае я со Шлюндтом точно в ближайшее время не пообщаюсь.

«Добрый день, Карл Августович.

Нам нужно срочно созвониться. Очень срочно. Мой смартфон всегда включен, время суток значения не имеет. Ожидаю.

Максим Чарушин»

Подробности тут будут лишними, к ним мы перейдем при разговоре, если таковой, разумеется, состоится.

– Макс, это просто невежливо, – сообщила мне Марина с явным неудовольствием. – Все понимаю, но хоть за ужином мне можно время уделить?

– Можно, – кивнул я, кладя телефон на стол. – Итак – ты возвращаешься в Москву.

– Мы, – чуть устало снова поправила меня девушка.

– Ну да. Со временем уже определилась?

– Утром, – неуверенно произнесла девушка. – Наверное. По крайней мере, меня бы это устроило. Но вообще надо у Константина спросить, подобные вопросы в его компетенции. Хочешь еще салата?

Если честно, я немного опасался того, что после ужина начнутся разговоры на тему «к тебе или ко мне», поскольку очень уж происходящее напоминало мне тот самый спектакль, который мужчины и женщины разыгрывают друг перед другом с начала времен, но нет, обошлось. После десерта Марину мигом потянуло в сон, и минут через двадцать она, извинившись, покинула столовую, направившись в свою комнату, чем, признаться, меня немало порадовала. Думаю, папаша Белозеров, при всей его лояльности и дружелюбии, все же не очень одобрит связь дочери с обычным наемником вроде меня. Можно сколько угодно шутить по поводу того, что принцессы иногда выходят замуж за свинопасов, но шутки и останутся таковыми. Большие деньги любят браки с большими же деньгами, так сказать династические. Не стремятся их обладатели пускать в свой круг невесть кого, и плевать на то, что отпрыски истерят и катаются по полу. За кого сказано, с тем отбрачуются, а после хоть трава не расти.

Сам, кстати, один раз потенциальный мезальянсный брак расстраивал, хоть это и не по моему профилю работа. Просто очень попросили, а после еще и по тройному тарифу заказ оплатили. Не отказываться же от легких денег? Убивать никого не надо, по канализациям или болотам шастать тоже, не работа, а прелесть что такое.

– Угомонилась вроде, – в столовую, где я попивал отменный травяной чаек, вошел Константин, – укатали Сивку крутые горки. Но оно неудивительно, целый день сегодня по городу моталась, то туда, то сюда. Слава богу, завтра в Москву, сдам ее там с рук на руки шефу и вздохну спокойно.

– Ну да, хлопотный объект для наблюдения, – согласился с ним я. – Сочувствую.

– Да сейчас еще ничего, – усмехнулся телохранитель. – Я поговорил с парой ребят, что еще до нас в охране Белозерова работали и под увольнение не попали, так они рассказывали, что теперь и тогда – земля и небо. Раньше, дескать, такое могла учудить, что ни в какие рамки не лезло и требовало после больших денежных компенсаций. Хотя, конечно, странностей все равно хватает, парочку сам наблюдал.

– Например? – заинтересовался я.

– Имя «Александр» на нюх не переносит, – охотно ответил Константин, усаживаясь в кресло, расположенное у стены. – Абсолютно. Я хотел одного парня к нам устроить, отличный специалист, особенно в том, что касается прослушки. Хоть поставить, хоть найти – ас. Но Сашей зовут, вот какая беда. Но не повезло, Марина как раз мимо шла, имя услышала, психанула, как результат – отказ.

– Забавно. А что еще? Если не секрет.

– Вообще-то все секрет, поскольку тайны принципалов не тема для обсуждений, но шеф сказал, что с тобой кое о чем беседовать можно, – пояснил охранник. – И даже нужно, чтобы ты в курсе был, чего ожидать. Да и не того ранга эта информация, что ты с ней сделать сможешь?

– Резонно, – согласился я.

– Так вот, этой весной, когда мы Марину из Швейцарии привезли, в Шереметьево казус вышел. В зале она малышку увидала, лет шести или около того. Самая обычная девчушка – светленькая, с косичками, в курточке черной, в сапожках розовых, одной рукой за маму держалась, в другой у нее эта штука была… Как ее… Ну, крутят ее еще вот так?

– Спиннер, что ли? – предположил я, глянув на жест, который с помощью пальцев изобразил Константин.

– Именно. Так вот как она ее увидала, такое началось! С лица сбледнула, заорала так, что народ шарахнулся в разные стороны, а после в ближайший туалет побежала и там в кабинке закрылась. С чего решила, что именно в ней безопасно – понятия не имею. Еле-еле мы ее оттуда вывести смогли, чуть ли не силком тащили. Так она потом из дома недели две носа не казала, представляешь? Потом, правда, оттаяла потихоньку. Хотя лучше бы этого не случалось, тогда бы мы тут сейчас не торчали. Очень заморочная командировка получилась, доложу тебе. Опять же, одна группа так из подземелий этих до сих пор не вышла. Все вернулись, а эти нет. Ну как случилось что? И ведь не проверишь никак.

И не вернутся. Но говорить тебе я про это не стану. Во-первых, вестников несчастий не любят, во-вторых, тогда ко мне сильно много вопросов сразу может возникнуть, а в-третьих, если даже Марина предпочла промолчать на этот счет, так мне язык развязывать точно не след.

– Под горами есть такие ходы, по которым можно очень долго бродить, – расплывчато ответил ему я. – Туда даже матерые спецы-спелеологи не суются, потому что непонятно, куда они ведут и где заканчиваются.

– Не в первый раз такое слышу, – устало подтвердил охранник. – Когда поисковые группы формировали, местные знатоки гор из тех, кто поопытнее, сразу предупреждали – туда пойдем, а туда нет, сколько ни платите. Дескать, на кой нам эти деньги, если все равно ими воспользоваться не получится в результате?

– Я бы то же самое сказал. Да и потом – хуже нет, чем под землей искать новичка, его действия просчитать невозможно. Опытный человек понимает, что и как делать, если заблудился, а тот, кто туда попал впервые, мечется, как чайка над морем. Добро, если речь идет о подмосковных пещерах, они хоть и немаленькие, но все же исследованы более-менее. И выходов много, причем в относительно обжитых местах. А тут подземелья на тысячу километров тянутся из края в край, поди сыщи там одного человека. И выйти он может в тайге, где хоть кричи, хоть не кричи.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – подытожил охранник. – Так ты что, завтра с нами летишь? Или останешься здесь?

– А у меня есть выбор? – немного иронично осведомился я.

– Неволить никто не станет, – не поддержал мой тон Константин. – Ты у патрона не на жалованье и не его крепостной. Да к тому же, подозреваю, что если ты останешься, то и нам тут дальше куковать придется. Не полетит она одна.

– Значит, с вами. Да и смысл кочевряжиться? Мне в Москву надо, а на частном самолете перемещаться в любом случае приятнее, чем на регулярном рейсе. Во сколько вылет?

– Днем, – размыто ответил охранник. – Тут не столица, рейсов поменьше, но и аэропорт один. Вернее, их два, но функционирует только «Кольцово», так что пока получим разрешение на вылет, пока то, пока се… Но к вечеру точно в Москве будем.

Как он сказал, так и вышло. В аэропорт мы выехали ближе к полудню, где успели и кофе в бизнес-зале напиться от души, и обсудить, что, пока суд да дело, не сгонять ли на смотровую площадку, откуда, по слухам, открывается прекрасный вид, а под конец лично я даже покемарить немного успел. А что? Лег не рано, причем только уснул, как Маринка приперлась, в точности, как накануне. Бухнулась на мою кровать, прижалась к спине и давай похрапывать, что-то неразборчивое при этом бормоча. В какой-то момент даже обидно стало – я для нее что-то вроде плюшевого мишки, выходит. Мягкий, теплый, предназначенный исключительно для обнимашек, чтобы ночью не страшно было. Ну, такое, если честно. Не прямо вот унизительно, но все же…

В результате во Внуково мы прибыли часам к шести, и, когда шасси самолета коснулось взлетной полосы, я непроизвольно с облегчением выдохнул. Не скажу, что за время вояжа на Урал я прямо сильно тосковал по московскому шуму и чаду, ожидая, когда снова в него вернусь. Нет, подобный романтизм не из моей сказки. И тем не менее сейчас очень рад, поскольку очень уж вояж вышел непростой, несколько раз по самому краю ходить пришлось. До того у меня тоже всякое случалось, но чтобы вот так, чтобы через день от смерти уворачиваться, – не припомню.

– Дома! – выдохнула и Марина, сидящая рядом, а после взяла меня за руку. – Не может быть!

– Натурально, Москва, – заверил ее я. – Да сейчас и по трансляции подтвердят. Рейс хоть и частный, но традиции есть традиции.

– Ты из аэропорта куда? – уточнила девушка. – Домой?

– Не знаю пока, – не стал врать я. – Может, в офис сначала заскочу.

Не может, а точно. Пистолет мой в офисе находится, в сейфе лежит, а без него мне немного неуютно. Это в Екатеринбурге я никому на фиг не нужен, а тут другое дело, старые проблемы никуда ведь не делись и сами собой за время отсутствия не решились. По крайней мере все. Как Самвел на меня за демарш в его клубе клык держал, так и держит, и гули снова могут нанести визит, и Голем, собака такая, запросто способен до первопрестольной добраться. Он ведь точно из железа сделан, потому, наверное, может гнать по трассам сутками без отдыха. Так что хватает желающих взять меня за горло, хватает. Ну, кроме разве жрецов Куль-Отыра, хотя и тут, чтобы на все сто – не поручусь. С них станется снова в большую игру вступить.

Короче – плохо в столице без пистолета под мышкой. Да и ночевать, может, лучше пока в офисе, под охраной бдительного Арсения, который, случись чего, всегда разбудит.

– А завтра чего делать станешь? – задала следующий вопрос девушка.

– Как водится – визиты стану наносить, – улыбнулся я. – Такова столичная традиция с давних времен.

– Не слыхала о такой.

– Что нового покажет мне Москва? – продекламировал я. – Вчера был бал, а завтра будет два.

– Какой бал? – недоуменно уточнила моя спутница. – Осень на носу! Их по весне проводят. Да и что там делать? Я пару раз в балах дебютанток поучаствовала, пафосно и скучно. Правда статусно.

– Ну, значит, ошибся, – рассмеялся я.

– Папа наверняка захочет с тобой познакомиться, – деловито сообщила мне Марина. – Так что завтра к ужину мы тебя ждем.

– Вот не знаю…

– Пожалуйста, – немного жалобно и при этом абсолютно искренне попросила девушка, причем было заметно, что делать она это не очень умеет. В смысле – просить. – Тебя это ни к чему не обяжет. Ну и поешь вкусно, у нас повар – волшебник. Просто отец большой любитель русской кухни, особенно разных пирогов. Отвечаю, таких в Москве ты больше не найдешь.

– Почти убедила, – признался я. – Давай так – если получится, то приеду.

– А не получится – я тебя послезавтра сама найду, – сурово сдвинула брови девушка. – Из принципа и вредности!

Шутки шутками, а день завтра на самом деле будет загружен неслабо. У меня сейчас два основных дела, причем одно проистекает из другого. А именно – надо узнать, есть ли в столице шаманы из настоящих, а после, если такие имеются, попробовать как-то с ними законтачить. Вот не доводилось мне раньше этим вопросом заниматься, что упущение. Нет, декоративных шаманов, конечно, полно, в основном из тех, что в забавных одеждах по дециметровым каналам в бубен стучат. Но к ним Аркаша, которого наверняка уже проклятие хорошо так потрепало, вряд ли пойдет, ибо муляж, они ему не помогут. Нет, он тоже станет искать более-менее настоящего комлателя, говорящего с духами. И, уверен, найдет, целеустремленности ему не занимать, что-что, а это я теперь наверняка знаю. Моя же задача его опередить.

Неплохо бы с Ровниным для начала повстречаться, кому-кому, а уж ему точно известно, кто в Москве есть, а кого нет, опять-таки такая рекомендация открывает в сумрачной столице почти любые двери. Правда, это палка о двух концах, ибо начальник отдела 15-К мужик сильно хитрый и столь же цепкий, он со мной делиться информацией просто так не станет, наверняка потребует для начала обосновать, чем такой интерес вызван. А ему наскоро слепленную байку не впихнешь, это не Константин, он всегда во всем сомневается. Опять же, изначальные вводные ему известны, не стоит о том забывать. Да, тут, конечно, не дважды два, но не и не высшая математика, что к чему понять можно, потому в результате может выйти так, что отдельские попробуют лапу на слезу Рода наложить. Они до артефактов ох как жадны, это ни для кого не тайна. Что мне тогда делать? Стрелять в них?

Еще есть Орест, разумеется, который тоже хорошо знает подноготную столицы, а также всех потенциальных конкурентов. Но его слово особого веса не имеет, что минус.

Ну и оружейника нужно посетить. Чую, с Големом мне на узенькой дорожке скоро придется столкнуться, и к встрече этой хотелось бы подойти более-менее готовым. Вряд ли он на этот раз меня безданно, беспошлинно отпустит, я же его машине тогда в деревне колеса порезал. Не простит он такого, зуб даю.

Вот тоже интересно: если я его завалю, то чего для меня будет больше – проблем или пользы? С одной стороны, акции мои здорово подскочат, ибо, во-первых, его никто не любит и все станут радоваться, во-вторых, такую махину на тот свет спровадить не каждый сможет, в-третьих, тогда награду от уральских ведьм можно смело требовать. Только ведь у Голема и покровители есть, которые вряд ли обрадуются тому, что их капиталовложение в могилу улеглось моими трудами. Могут мстить начать. Да и про нанимателя его забывать не стоит, он тоже обломается неслабо. А кто виноват? Обратно я. Хотя, с другой стороны, в последний месяц у меня жизнь идет по принципу «куда ни кинь, всюду клин», так что одной проблемой больше, одной меньше – я, наверное, уже и не замечу.

Самолет еще немного прокатился по посадочной полосе и застыл на месте. К моему удивлению, большой черной машины, посланной исстрадавшимся папашей за непутевой дочкой, прямо к трапу не подали, хотя я и ждал чего-то эдакого.

– Жду тебя завтра, – сказала Марина, когда мы оказались в зале прилетов, после чего стукнула меня кулачком в грудь. – Обязательно!

– Постараюсь, но обещать не стану.

– И вот еще. Держи. – Она щелкнула замочком сумочки, сунула мне в руку небольшой и легкий сверток, перетянутый ленточкой, после чего устремилась к выходу.

– Спасибо, – сказал ей вслед я. – Созвонимся.

– Вчера весь Екатеринбург объехала, – произнес задержавшийся около меня Константин. – То, что у тебя сейчас в руках, искала. Так что цени, Чарушин. Цени. Да, по поводу твоей просьбы – пока нигде этот Стрелецкий не засветился. Но кто знает, может, еще появится? Если такое случится – наберу.

Он ушел, я же развязал синюю ленточку, развернул хрустящую серебристую бумагу и уставился на магнитофонную кассету, где на обложке был изображен страшный мужичок, стоящий в полуприсяде на унитазе, и красовалась надпись «Дуля с маком».

Вот ведь памятливая какая! Она же еще там, у дороги, когда мы ждали людей ее отца, выспросила, что именно мне Метельская в пещере отдала и почему меня это так растрогало. Я и рассказал, упомянув о том, что теперь неясно, как с кассетой расставаться. Есть на свете вещи, которые не передаривают, даже если они тебе не нужны, подарок Светки – одна из таких. А новую кассету искать некогда, не той важности вопрос. И вот, пожалуйста, запомнила, заморочилась, нашла, купила. И трогательно, и смешно одновременно.

Не буду ей говорить, что в результате приобрел бы это дело через онлайн-аукцион, не особо заморачиваясь аутентичностью кассеты, благо все они одинаковые. Напротив, при встрече скажу, как она меня порадовала. Мне несложно, девушке приятно.

Я было уже и сам направился к выходу, как в кармане ожил смартфон. Достав его, увидел на экране надпись «номер абонента скрыт», тихонько пробормотал себе под нос: «Да ладно» – и ответил на вызов.

– Добрый день, Максим, – прозвучал в трубке как всегда невозмутимый голос Шлюндта. – Судя по тому, что вы не смогли сразу со мной созвониться, Аркадию не слишком повезло и он остался в горах?

– Добрый день, Карл Августович. – Повертев головой, я заприметил небольшую кофейню, где, то ли по причине высоких аэропортовских цен, то ли еще почему почти не наблюдались посетители, и направился к ней. Разговор, чую, будет долгий, не посреди же зала его вести? – И да и нет.

– Поясните, – потребовал заказчик. – Что вы имеете в виду?

– Созвониться возможным не представлялось, потому пришлось воспользоваться электронной почтой. Но в горах ваш протеже не остался. Более того – он их покинул куда раньше моего и не с пустыми руками.