скачать книгу бесплатно
Вот и сегодня Кондратьев пришел в отдел с одним из таких условно-непонятных происшествий. На севере Москвы, в спальном районе, ни с того ни с сего свели счеты с жизнью сразу пятеро человек, причем между собой никак не связанных, не алкоголиков, не сумасшедших, а вполне себе нормальных граждан. И, что самое странное, – все это случилось в течение двух недель, причем все они жили в одном доме, пусть в большом, многоподъездном – но в одном. Способы самоубийств были разные – кто сиганул из окна, кто повесился, кто вены вскрыл, а молоденькая совсем девушка даже газом отравилась, но при всем этом факт того, что это именно самоубийства, никаких сомнений не вызывал.
Прокуратура на пару с сыскарями проверили все мало-мальски значимые версии – секты, черных риелторов, еще что-то, – пусто и глухо. Более того – все эти люди даже не были толком друг с другом знакомы, максимум здоровались, встречаясь в лифте или у подъездов. Да и то маловероятно, народ нынче пошел неприветливый. Он соседей по собственной площадке в лицо зачастую не знает.
Но не сам факт столь странных самоубийств заставил Ровнина срочно высылать туда группу, а то, что случилось несколько лет назад. Тогда на «Речном вокзале», не так уж далеко от места, куда сейчас ехали сотрудники отдела, уже имел место быть аналогичный случай. В одном из домов началась подобная цепочка самоубийств, правда, не столь скоротечных, тогда это длилось почти год, но и жертв было больше – восемь. Может, оно бы и дольше продолжалось, но у кого-то хватило ума подключить отдел, и Вика довольно быстро обнаружила след заклинания. Но след – не преступник, его в машину не затолкаешь. А вот злодей оказался расчетливый, хитрый и явно сведущий в магии, причем такой, что чернее некуда. Он забирал жизненную силу самоубийц, а это страшное и очень скверное дело. Еще большую поганость придавало ему то, что этот злодей, скорее всего, сам и доводил людей до греха.
– А это как же такое возможно? – удивился Колька.
– Возможно, Николай, почти все. – Пал Палыч вздохнул. – Вопрос в другом, в том, как это пресечь.
След заклинания, который увидела Вика, в результате толком никуда и не привел – был он старый и терялся за пределами квартиры последнего по времени самоубийцы. Не худо было бы посадить засаду, но где ждать этого колдуна – неясно, в доме том десять подъездов было. Да и сколько по времени ждать придется – тоже непонятно. Но и так это дело оставлять никак нельзя было, и тогда Ровнин принял решение использовать один из артефактов, хранящихся в отделе.
– У нас и артефакты в отделе есть? – воодушевился Колька. – Круто. А чего мне их не показывали?
– Потому не показывали, что любопытства у тебя много и руки ты тянешь куда не надо постоянно, – подал голос Герман. – Да ладно, не дуйся. Мне тоже не все показывают.
– Я так думаю, что все их из нас только Ровнин видел, – согласился с ним Пал Палыч. – И то не факт.
В данном случае работали с артефактом, который носил кодовое название «Двойное зло» – подлинных названий никто не знал, как зачастую и изготовителей этих устройств. Впрочем, со слов Германа, в некоторых случаях было неясно даже, что предмет вообще делать может. «Двойное зло» экстраполировало вред заклинания на самого заклинателя, причем с нанесением тому двойного предполагаемого урона. Поле действия артефакта было не так уж велико, но вполне достаточно для дома, где происходили массовые самоубийства, и откуда в разные стороны уже начали разъезжаться напуганные жильцы.
Спустя пару недель артефакт сработал, это определили по его внешнему виду – в заряженном состоянии он выглядел как огромный кусок хрусталя, в опустошенном больше напоминал обычный булыжник.
С тех пор о злобном колдуне ничего слышно не было, хотя Ровнин очень расстроился, что не удалось его прищучить. Тем не менее, самоубийства прекратились, и район зажил своей привычной жизнью. И вот на тебе – опять почти то же место, такие же признаки, разве только что дом другой. Хотя – не только дом. Почерк преступника другой, пять человек за две недели – это вообще за гранью понимания. И нахальства.
– Так, может, это не он, может, кто другой? – предположил Колька.
– Может, – согласился Пал Палыч. – Доедем – посмотрим.
Кончики Колькиных пальцев внезапно обдало холодом. Он удивленно завертел головой и увидел в окне какую-то черную громаду недостроенного здания.
– Елки-палки, – раздалось с водительского места. – Вот тебе и раз.
– Вика? – Пал Палыч глянул на девушку, которая массировала виски.
– Как молотком ударило, – скривилась та.
– А это чего? – Колька глянул на оперативника.
– «Амбрелла», – сказал тот. – Ховринская больница, проклятое место. Опять, стало быть, она ожила. Когда ее снесут уже?
– Может, снова сатанисты чудят? – предположил Герман.
– Может, – вздохнул Пал Палыч – А может, и нет. И стоит же такая гадость на земле, как гнойник какой-то.
– Я до лета туда не полезу, – категорично заявил Герман. – Ну нафиг, там даже без всякой нечисти ногу можно сломать. Провал на провале, и арматура везде понатыкана.
Колька посмотрел в заднее окно, в кружении снежинок шестиугольный силуэт удаляющейся больницы смотрелся на редкость зловеще.
Вскоре автобус затормозил, и Пал Палыч раздал финальные указания.
– Так, Герман. На тебе старушки – божьи одуванчики, они тебя любят, пользуйся этим. А мы идем за участковым, и дальше отправимся по квартирам самоубийц. Если что интересное будет – сразу звони.
Участкового удалось найти быстро, это был замученный жизнью и вчерашним похмельем мужичок лет сорока пяти, в криво сидящей форме.
– Вот же проклятый район, – жаловался он на жизнь сотрудникам отдела. – Что ни год – одни напасти. То одно, то другое, теперь вот это.
За разговорами они подошли к дому, Колька, задрав вверх голову, посмотрел на его верхние этажи. Дом как дом, цвет у него, правда, какой-то печальный – темно-желтый, осенний.
«Тут почти все дома в такой цвет покрашены, – подумал он. – Да и улица такая же, осенне-невеселая».
Только войдя в квартиру последнего самоубийцы, Вика сразу заявила:
– Не пустышка. Четкие эманации заклинания, причем мерзкого до невозможности. Сразу могу сказать, что заклинатель идиот. Он с той стороны помощь призывал, это видно по оставшемуся следу.
– Чего призывал? – не понял участковый.
– Не берите в голову, – успокоил его Пал Палыч. – Это наша коллега шутит. Идите пока, покурите, мы тут поработаем.
– Нашли время и место для шуток, – буркнул участковый и покинул помещение.
Пал Палыч сделал страшные глаза, глядя на Вику. Та, впрочем, и ухом не повела, вышагивая по квартире.
– Повторюсь – след отчетливый, – сообщила она через пару минут. – Заклинание это я не знаю, скажу только, что очень сильное и очень старое, при этом сплетено грубо. Скорее всего, читал его дилетант, не понимающий, с кем именно он имеет дело. Как он жив-то до сих пор?
– Сама же сказала, что он идиот. Дуракам везет, – поддел эксперта Пал Палыч. – Куда след ведет?
Вика повертелась по квартире и с удивлением сказала:
– Никуда. Он только здесь есть, за пределы квартиры не выходит.
– Не понял, – удивился оперативник. – Это заклинание прямо здесь творили?
– Не может этого быть. – Вика замахала руками. – Тут рунный круг тогда должен быть, чтобы сущности с той стороны сразу заклинателя не сожрали.
Колька в этот разговор не лез, хотя смысл его улавливал.
– Хрень выходит, – почесал затылок Пал Палыч.
– Однозначно, – согласилась Вика.
В остальных квартирах была та же картина, с той разницей, что след был слабее, а то и вовсе еле различим.
Через пару часов оперативники собрались у автобуса, чуть поодаль, злобно зыркая на них, топтался участковый.
– След есть – зацепок нет, – мрачно сообщил всем Пал Палыч. – Ну если только Герман нас не порадует. Гера, что у тебя?
Герман с чувством превосходства окинул взглядом коллег и, задрав нос, сообщил:
– Есть кое-что. Пока вы по этажам шныряли, я с бабой Леной познакомился, той, что со второго этажа. Чудная старушка, вымирающий вид. Когда такие исчезнут, то с кем работать будем?
– Наблюдательница? – обрадовался Пал Палыч.
– Она, – кивнул Герман. – Кто пришел, кто ушел, кто в лифте сикает, кто шалава – все знает.
– А что еще знает? – Пал Палыч потер нос ладонью. – Не тяни!
– Про уже покойных много чего, но это не главное и не слишком нужное, другое слушайте. Когда второй чайник допивали, она мне поведала, что банкир-ворюга Старовойтов, тот, что с четвертого этажа, сам не свой второй день. Раньше-то чуть свет на работу бежит и возвращается за полночь, а тут, как алкаш какой-то прямо, вторые сутки водку хлещет.
– С чего бы это? – сузила глаза Вика. – Ой как странно!
– Вот и баба Лена не понимает, – кивнул Герман. – А он ей не рассказывает. Она со всей душой сегодня с утра к нему подошла, когда тот из магазина с водкой брел. И что вы думаете? Банкир так её по матушке послал, что баба Лена до сих пор в шоке.
– Так если он серьезный финансист, куда его охрана смотрит? – удивился Колька.
– Приятель, ты в себе? – повертел пальцем у виска Герман. – Вокруг посмотри, откуда тут серьезным людям взяться? Пробил я его уже, этот Старовойтов начальник валютного отдела в небольшом банке, квартира куплена в ипотеку. Таких банкиров по округе как грязи.
– Так, может, на работе проблемы? – предположил Пал Палыч. – Документы какие пропали, вот он и забухал? В преддверии неминуемой расправы? Банки-то сейчас капитально под ноготь загоняют.
– Ну это уже вне компетенции бабы Лены, – развел руками Герман. – Пошли к нему, да все и узнаем из первых рук. Других вариантов все равно нет. Только погодите минутку, я за микроавтобус отбегу – все-таки мы со старушкой два чайника выдули!
Банкир открыл дверь своей этажной секции тогда, когда надежда на это уже пропала, а звонок уже не звонил, а еле курлыкал.
Перед оперативниками стоял, покачиваясь, мужчина лет тридцати. С рыжей щетиной, в заляпанной пятнами когда-то довольно дорогой сорочке и в трениках.
– Колоритен, – оценил его Герман. – Красив. Пошли, пообщаемся.
– Вы кто? – промычал мужчина.
– Мы… – начал было Герман, видимо, собираясь выдать очередной перл. Но Пал Палыч не дал ему это сделать, сунув мужчине под нос удостоверение.
– Майор Михеев, главное следственное управление ГУ МВД России по городу Москве. Позвольте нам войти.
Мужчина сделал мужественную попытку протрезветь, вроде даже попытался выдать что-то про ордер и адвоката, но после махнул рукой и побрел в свою квартиру. Оперативники тут же двинулись за ним.
– Есть след, – заявила Вика, едва перейдя через порог. – Совсем свежий.
– Стало быть, не зря ты чай пил, – сообщил Пал Палыч Герману. – В цвет вышел.
– Или! – гордо ответил ему Герман.
А вот попытки разговорить банковского служащего к успеху не привели – он отказывался трезветь, знай только плакал да бессвязно причитал, все поминая какую-то Ленку, тварь такую, белобрысую.
– Да пес с ним, – минут через двадцать махнул рукой Пал Палыч. – И так все ясно – ему давят на психику, видать, с этой Леной что-то не то у этого буржуина вышло, и таким образом к суициду подводят. Его сейчас в петлю любой из нас, если по уму разговор повести, может отправить. Плюс стрессы на работе, то есть неслабый многолетний прессинг на мозги.
– Вот так в три дня люди и ломаются, – закончила его мысль Вика. – Только все равно непонятно – почему след только до двери, а?
– Не знаю. – Пал Палыч пожал плечами. – Колдуны на месте тоже не стоят, прогресс и все такое… Ладно, по расстановке. Герман, дуй за аппаратурой,
Через полчаса Кольке был выдан микрофон с наушником, маленький совсем, он таких даже в кино не видел, и изложены инструкции.
– Я так думаю, что нынче ночью к нашему финансисту гости пожалуют, он до кондиции уже дошел. Стало быть, вот тогда мы узнаем, что к чему, – уверенно сообщил ему Пал Палыч. – Теперь ты, Николай. Дуй на черный ход, этаж на двенадцатый, чтобы быть аккурат посередине подъезда, и жди там сигнала. Когда начнется, Вика этого хмыря вычислит, и тогда ты пулей летишь туда, куда я скажу.
Дом был, конечно, неплохой – признал Колька, обосновавшись на лестнице. Черный ход был теплый, стекла в окнах были на месте и мочой не пахло, не то что в той двенадцатиэтажке, где он квартиру снимал. Там он за то время, что ждал команды, сто раз бы околел.
И, понятное дело, очень скучно было. Колька и пистолет собрал-разобрал несколько раз, и в телефон поиграл, остановившись только тогда, когда значок батарейки покраснел, и даже послушал болтовню каких-то влюбленных, целовавшихся этажами тремя ниже.
На Москву опустилась ночь, влюбленные ушли, лифты почти перестали шуметь за стеной – жильцы укладывались спать.
Кольку тоже потянуло в сон, он моргал все чаще, то и дело сидя с закрытыми глазами по минуте-другой.
– Восемнадцатый этаж, прямо тут, в этом подъезде! – рявкнуло внезапно в ухе. – Бегом, Коля, бегом! Герман, ты нужен здесь, не дай этому придурку в окно сигануть, в крайнем случае, по башке ему вдарь! И еще – амулет на тебе?
– На мне, – послышался голос Германа. – Никак гости пожаловали?
– Они.
Разговор Колька дослушивал, уже несясь прыжками вверх, перепрыгивая по три ступеньки за раз.
На этаже стояла очень серьезная и бледная Вика, которая приложила указательный палец правой руки к губам, а левой показала на одну из квартир на этаже. Она, кстати, отличалась от других, вместо привычной для Москвы металлической двери тут была простая, обычная, деревянная, обтянутая дерматином.
С шипением раскрылись створки лифта, из него вышел сосредоточенный Пал Палыч, который сразу глянул на Вику. Та и ему указала на дверь.
– Отлично, – негромко сказал оперативник. – Это не металл, вскрывать не надо, так вышибем, плечом.
– Без санкции? – удивился Колька. – Нас же УСБ[3 - УСБ – управление собственной безопасности. Подразделение ЦА МВД, предотвращающее и выявляющее преступления, совершенные сотрудниками органов внутренних дел.] потом…
Пал Палыч ухмыльнулся и как-то невероятно ловко нанес удар ногой в центр двери, после которого она распахнулась, осеяв все вокруг деревянной трухой. В руке у оперативника блеснула сталь, и, шагая как-то по-кошачьи, но при этом очень быстро, оперативник скользнул в квартиру.
Вика глянула на Кольку и нехорошо улыбнулась. Тот понял природу улыбки и, вынув пистолет, проследовал за оперативником.
– Вы не имеете права! – услышал он визгливый голос, как только вошел в квартиру. – Кто вы вообще такой?
– Я смерть твоя бессмысленная. – Таких ноток в голосе Пал Палыча Колька сроду не слышал. – Вероятнее всего – крайне мучительная.
Колька вбежал в комнату, там он увидел оперативника, держащего на прицеле неопрятно одетого молодого человека, стоящего в круге, начерченном на полу то ли мелом, то ли краской. По краям круга были расставлены горящие свечи, возле каждой из них был нарисован причудливый значок.
– Дай сюда заклинание, тварь, – грозно сказал Пал Палыч. – Дай по-хорошему!
– Да сейчас! – оскалился юноша. – Так я и выйду отсюда, жди! И вообще – у меня есть права, покажите мне документ, на основании которого…
– Это он, – негромко прозвучал голос Вики. – Точно он. А вот почему мы не могли увидеть след.
Девушка показала пальцем на один из знаков.
– Здорово сделано, очень оригинальный защитный круг, – отметила она, несколько раз фотографируя его на телефон. – Кто же такой придумал? Это точно не ты, в тебе нет магического дара.
Молодой человек пакостно улыбнулся.
– Кто надо – тот и придумал. Я повторяю свой вопрос – вы вообще кто?