скачать книгу бесплатно
– Пойдем. Держи коробку.
– Спасибо еще раз. Полине только не говори, что я сознание терял.
– Почему?
– Поля скорую вызовет, или заставит в больницу ехать. Пол ночи в приемном отделении, а еще полиция приедет протокол оформлять.
– Ладно, договорились.
***
Закрывая кран, стал, глядя в зеркало, осторожно промакивать лицо. Фу! Глаз почти не открывается, вокруг все припухло. Майка разодрана пополам, лоскут свисает. Рука поцарапана. Вышел из ванной, пошел к девочкам на кухню.
– Да что же это такое! – голос Полины дрожал. – То чуть на машине не убился, теперь это! Что тебе так не везет!?
– Наоборот, фантастически везет. – Сергей постарался придать голосу спокойствие, хотя от запоздалого адреналина сердце колотилось, как отбойный молоток. Улетел в кювет – ни одной царапины. Напали хулиганы – отделался парой синяков.
– Тебе в травмпункт надо ехать, – сказала Поля, прикладывая пакет со льдом к его скуле.
– Это на пол ночи растянется.
– Ничего. А как ты хотел?
Хотел он, конечно, иначе. Сам виноват. Не надо было бросать рукопашку. Вместо рукопашного боя вот уже второй год занимается фехтованием в клубе исторической реконструкции. Только вот не ходят у нас с мечами по улицам.
– Не поеду. Давай выпьем что-нибудь. Алкоголь – универсальное средство для снятия стресса. Есть коньяк у тети?
– Этого еще не хватало! – возмутилась Полина. – Афобазол выпей.
– Ладно. Чай попьем. С анальгином. Все болеть начинает.
– Давайте я чайник поставлю, – предложила Инга, – а Сергей пока переоденется. В санаторий уже поздновато ехать, я у вас переночую, ладно?
– Какой уж теперь санаторий! Ночь на дворе, – ответила Полина.
– Я, чур, первый купаться, – сказал Сергей. – Полина, посмотри пока, может, какую-нибудь одежду Инге дашь переодеться?
– Не переживай, разберемся, – ответила сестра.
Чуть позже, когда Поля в майке, а Инга в шортах и рубашке, сидели за столом, юноша спросил у Инги:
– Ты звонила родителям, предупредила, что не в санатории ночуешь?
– А ты своим родителям звонил, рассказал про сегодняшние приключения?
– Нет. Чего их зря волновать? Потом расскажем, когда вернемся.
– Вот и я также, – зевнула Инга. – Потом расскажу. Когда вернусь.
– Очень поздно уже, – сказала Полина. – Пойдем спать. Я тебе, Сереж, в спальне постелила. А мы с Ингой на диване в зале переночуем. Знаешь, сколько время уже? Поздновато родителям звонить. Хоть нашим, хоть Ингиным. Хотя… У вас там уже утро, наверно? – спросила она у девочки.
– Там время совпадает с московским.
– Ага, – заглянул в смартфон Сергей. – Вот мы тебя и вычислили! Космодром Плесецк, Архангельская область. Время московское!
– Ну, пусть будет Плесецк, – согласилась Инга. – Только я вам ничего такого не говорила.
***
Утром следующего дня девочка с розовыми волосами шла от парка к санаторию «Крепость» и разговаривала по телефону:
– Раньяр, выяснил, кто нападавшие?
– Да. Все определены, – голос бортового искина был, как обычно, приятным и спокойным.
– Каким образом?
– Провел анализ видео с твоего коммуникатора, обработал изображения нападавших и воспользовался местной нейросетью FaceN. Она идентифицировала личности всех троих. Благодаря фотографиям из соц сетей. Один – местный горожанин, работает каменщиком в строительной фирме. Двое других – жители Пятигорска, студенты. Между собой он-лайн контактов не имели. Связь между ними не выявлена.
– Собери досье на каждого. Изучи информацию их с телефонов и компьютеров. Веди мониторинг этих устройств. У них должно быть что-то общее. Поищи общих друзей, знакомых. Родственников. Изучи их запросы в сети. Отследи их реакцию на события вчерашнего вечера.
– Принято, – ответил искин. – Насколько сильному воздействию они подверглись?
– Средней степени. Подсознание подскажет им понятный сценарий событий. Вспышки света отнесут к миганию автомобильной сигнализации. Приступ паники они, возможно, интерпретируют как страх появления патруля.
– Как себя чувствует твой приятель?
– Нормально. Его накрыло первой волной от универсального блока. Было кратковременное отключение сознания. Он воспринял это как сотрясение мозга из-за нокаута.
Девочка взбежала по ступенькам в санаторий и взглянула в свой процедурный лист: ванны, массажи, душ Шарко, физиотерапия. Прописанное для поднятия иммунитета УФО категорически не подходит. Надо было сразу объяснить, что «бледной незагорелой девочке» избыток ультрафиолета противопоказан. Зато подводный душ-массаж– это здорово.
А в фитобаре – отличные фрэши и кислородный коктейль!
***
– Такой танк на Западе стоит миллион! Долларов! Эти олени везли его на грузовике. Даже брезентом не прикрыли! – Антон хихикал, это плохо сочеталось с внешностью высокого двадцатипятилетнего блондина. Однако Полина не сводила с него глаз.
«И что девушки в нем находят?» – раздраженно думал Сергей, глядя на молодого искусствоведа, своего приятеля по клубу реконструкторов.
Не имея никакого отношения к университету, он непременно оказывался на студенческих вечеринках, и всегда находил там себе очередную подружку.
Антон, Сергей и Полина сидели на открытой террасе кафе и ели пирожные.
Легкий ветерок покачивал край тента над столиком.
– Ты, как шпион. В темных очках, – усмехнуся Антон. – Ну-ка покажи синяк.
Сергей снял очки, скрывающие отек вокруг глаза, и зажмурился от яркого летнего солнца.
– Хорошо отхватил! – хохотнул приятель. – А я ведь предлагал за тобой заехать!
– Ничего, до свадьбы заживет. – Сергей одел очки обратно. – И что танк? Далеко увезли?
– До первого поста. Гаишникам сказали, что это трактор! – снова захихикал Антон. – А там из башни ствол пушки и пулеметы торчат! Дебилы! Теперь, чтоб теперь у ростовских ментов танк забрать, серьезным людям придется напрячься.
– Так им и отдали, – усомнился Сергей.
– Куда они денутся? Это ж Ростов! Кому надо, роют курганы экскаваторами. Юг России – Древний котел цивилизаций. Эльдорадо для копарей! Они свои находки открыто выкладывают в интернете.
– Да ну? – деланно удивился Сергей.
– Ну да. Зайди на сайт «Мешочек». Поинтересуйся, кто торгует аланскими и скифскими украшениями.
– Золотыми? – прошептала Полина. До сих пор она не решалась встрять в разговор. «Фальшимыми» – подумал Сергей, но промолчал.
– Бронзовыми, – ответил Антон. – Золота много находят, но оно в основном за кордон идет. Там ценится золото скифское, греческое. А здесь, если нет выхода на коллекционеров, ничего не заработаешь.
– Почему? – не поняла Поля.
– Человек перелопачивает массу земли, трудится, рискует. Наконец, найдет маленькую бляшку и получит за нее пять тысяч рублей, не больше.
– Лучше индийским новоделом торговать, – иронично вставил Сергей.
В прошлом году Антон, вернувшийся из поездки по Индии, предложил ему купить что-нибудь из «средневековой индийской бронзы», купленной там якобы в антикварной лавке. Сергей грамотно изложил молодому искусствоведу нестыковки его истории. После этого Антон предложил вместе «впаривать лохам побрякушки».
– Ага. Зря ты тогда отказался. Сувениры индийские ушли «на ура». Не буду же я с лопатой могилы рыть? – скривился собеседник. – Мне нормальные деньги хочется зарабатывать. И тебе, Сергей, о будущем надо думать.
– Что тебя смущает в моем будущем?
– Это ты поймешь потом, – важно заявил Антон. – Когда вас выпустят из универа. Как щенков из вольера. – Антон хихикнул от собственной шутки. – В реальную жизнь. А миски с кашей вам там не будет. Потому, что историк – не профессия!
Сергей мысленно очередной раз пожалел, что решил встретиться с этим высокомерным индюком. Показывать ему немецкие бумаги абсолютно расхотелось.
– Можно преподавать, – сказал Сергей. – Можно работать в музее, в архиве.
– Без связей дальше учителя не пробьешься. У-чи-тель. Все! Перспектив нет! У меня знакомый работает учителем. Не берут больше никуда.
– Что-то в последнее время все обеспокоены моим трудоустройством, – усмехнулся Сергей.
– Конечно. Талантливый парень, а будешь прозябать.
– Ну и ладно. «Нет дороги – иди в педагоги». Учитель – тоже профессия, – пожал плечами Сергей.
– Иди. Только почему-то в наше время историки работают хоть кем, только не историками: таксистами, продавцами, каменщиками на стройке.
– А ты сам, где работаешь? – спросила Полина.
– Где деньги есть, там и работаю. А где их нет, там и меня нет. – Антон сделал эффектную паузу. – Занимаюсь антиквариатом.
– Ты же говорил, что на выкопанных бляшках много не заработаешь? – спросила Полина.
– Это, если мелочевка. Чтобы продать что-то ценное, нужны выходы на коллекционеров. Нужны специалисты, чтобы оценить вещь. Открыть ее реальную ценность. Вот ты – будущая художница. Знаешь, что иконы раньше покрывали новыми слоями краски поверх старой? Можно раскрыть наслоения до изначального слоя. Недавно мужик продавал икону 19 века. Знакомые реставраторы рискнули смывать слои и дошли до 14 века! Продали перекупщикам за двести тысяч рублей. Говорят, потом те перепродали за миллион. Потом дошло до пятнадцати миллионов рублей! А если б мужик сразу выставил доску хотя бы за миллион, его б сейчас и в живых не было.
Тут нужны грамотные люди, чтобы оценить, вовремя подсказать, вывести на клиентов.
– Так ты картинами занимаешься? – у Поли заблестели глаза.
– Я всем занимаюсь. Картинами тоже. И любыми предметами искусства, вещами старинными. Но сейчас тренд – вторая мировая. У вас что там имеется? Показывайте.
Антон уныло посмотрел на протянутые Сергеем листы с машинописным текстом на немецком языке. – Я не понимаю, что тут написано. Это и все?
– А что тебе еще нужно? Наградные кортики люфтваффе с редкими клеймами?
– Да. У тебя есть? Оружие, награды, перстни, дневники?
– Есть! – Сергей вынул несколько листков копировальной бумаги фирмы «Элефант».
– Эта мелочевка, – скривился Антон, посмотрев листки, – на много не потянет. Предметы там были?
– Что? – не понял Сергей.
– Вещи какие-нибудь. Личные дневники, значки, украшения. Кулоны, альбомы, например.
– Я же говорил, – удивился Сергей. – Документы времен войны. Думал, ты, может, что-то знаешь по этой теме. Время немецкой оккупации Кавказа.
– Нет, я искусствовед. История – смежная область. А меня вещи интересуют. В первую очередь интересуют произведения искусства.
– А я тоже больше искусством интересуюсь. Хочу поступать в художку, – вставила Полина.
– Художник – тоже тупиковый выбор, – отрезал Антон. – В наше время – бесперспективно. У нас каждый год из училищ и академий выпускается целая толпа молодых художников. Некоторые даже неплохо рисуют. Только спроса на современные картины нет. Работать негде и некем.
Нахмурившаяся Поля собиралась что- то ответить, но Антон продолжил:
– Некоторым… Действительно талантливым людям… Им удается зарабатывать. Тем, кто рисует не хуже, а лучше тех мастеров, чьи картины висят в музеях. И еще они должны уметь хранить тайну.
– Рисуют подделки?
– Да. В год в России люди тратят четверть миллиарда долларов на покупку антиквариата. Думаешь, это такие ценители? Нет, они деньги вкладывают. Инвестиции. Им кажется, что НАСТОЯЩАЯ вещь, будет только дорожать. Думают, что спрос будет и дальше постоянно расти. И он растет. А вот с предложением беда… Шедевров на всех не хватает.
– И кто-то подделками начинает разбавлять рынок?
– Начинает?! Всегда подделывали. В одних только Штатах картин Рембранта накопилось девять с половиной тысяч штук!
– Ого! – удивилась Полина. – Представляю себе этих коллекционеров. Они все уверены, что у них хранятся шедевры. Как удается обманывать столько людей?
– Есть такой анекдот: "…Вы даете гарантию, что эта картина подлинная? – Конечно. Гарантия два года…" Так вот это на самом деле не анекдот. Аукцион Sotheby's дает гарантию атрибуции как раз на два года!
– Почему!?
