скачать книгу бесплатно
Боец: лихие 90-е
Рафаэль Дамиров
Валерий Гуров
Боец #1
90-е забрали у него все – деньги, близких и спортивную карьеру. Взлет закончился травмой и жутким падением. Те, кто превозносил – отвернулись. Те, кто любил – ненавидят. Остались только честь, внутренний стержень и вера, что ты чего-то еще стоишь.
Но судьба дает ему второй шанс, после нелепой смерти сознание бойца переносится в 1993-й год в тело обычного работяги. Зарплату платят раскладушками, общагу приватизировали и просят на выход. Его снова хотят растоптать. Но боец не намерен сдаваться и хочет взять у девяностых все то, чего когда-то лишился. Выход один – участвовать в боях без правил. Вот только тело ему досталось хлипкое…
Валерий Гуров, Рафаэль Дамиров
Боец: лихие 90-е
Глава 1
– Я правильно делаю, Сергей Иванович? – молодая подтянутая блондинка старательно выполняла тягу гантелей с опорой на скамью.
Глядя на перекаты ее выпуклостей, я все думал, на кого же эта смазливая девчонка похожа. Точно! Вылитая Алферова в юности, сразу «Черная береза» аж вспомнилась. И мою «подопечную», кстати, тоже Иркой зовут. Волосы до пояса в тугую косу схвачены, спортивные лосины обтягивают девичьи прелести так, что кажется вот-вот лопнут. Короткий топ напялила, а лифчик зараза такая, «забыла» надеть. Соски на мужиков топорщатся.
Эх! Двадцаточку бы мне с плеч долой! Ан нет, теперь я – Сергей Иванович. – В спорте давно «плаваю», больше тридцати лет, как капитан дальнего плаванья. В какие только воды меня не заносило. Мастера спорта по боксу выполнил, кандидат по самбо, а еще есть несерьезный юношеский по шахматам. Было времечко, да…
– Правильно, спинку ровно держи, – подкорректировал я, положив ей руку на поясницу. – Тягу на выдохе делай. Во-от… Умница.
На нас поглядывали трое парней, начинающие Шварценеггеры, блин. Юные тюфяки-культуристы. Облюбовали пресс-машину, тренажер для жима ногами. Завсегдатаи зала. Вроде и занимаются, а вроде и нужный ракурс хитро выбрали, чтобы за прелестями юной богини наблюдать. Перешептываются, перемигиваются и ржут, как поросята похрюкивают. Молодые еще, горячие. Частенько в зале к девчатам клинья подбивают.
Я, признаться, конечно, сам в свои пятьдесят пять на баб еще заглядываюсь. Чего греха таить, хорошенькую юбку не могу пропустить. Так получилось, что последние годы холостой, но в зале пахать надо, а не шею сворачивать.
Поставив девочке правильную технику, я вернулся к скамье. Жим лежа. Как раз штангу собирал, когда Ирка отвлекла. Боковым зрением заметил, как один молодой отставил шейкер с протеином и ко мне пошел. Раздулся весь от своей важности, «крылья» распустил. Руки при ходьбе своей жизнью живут – антресоль ни дать, ни взять.
– Ну что, дядь Сереж, не списали тебя в утиль после того раза? – парень многозначительно хмыкнул. – Раз в зал снова пришел.
С этими словами молодой сел на скамью, кулаки упер в сидушку, трицепсами поиграл, как будто невзначай. Сам же силушкой богатырской понтуется. Раздражает пацана, что ко мне девчонки молодые обращаются, совета спрашивают, а его стороной обходят. Зал – не клубешник, сюда не знакомиться приходят, а за результатом. Потому удивляться тут нечему. Я спокойно взял блин небольшого веса, чтобы штангу для жима на сорок килограмм собрать. Больше – не нужно.
«Я как Чак Норис, я очень крутой», – голосят колонки в тренажерном зале.
Вот и молодежь, попсы современной понаслушается и понтов не соберешь. Я когда только по спорту начинал двигаться, в подвальной качалке пыхтел, мы там с парнями рок слушали – Цой, Гражданская оборона, а не вот это вот все лакшери с кондиционером. И девчат тогда в зале днем с огнем было не сыскать. Лампочка Ильича на потолке с разводами, стены голые бетонные, железо и вместо протеина – яйца куриные. Сырые, конечно же.
Увидев, что на подколы я не реагирую, молодой с другой стороны решил зайти.
– Не надорветесь от такого веса?
Молча надеваю блин, фиксирую.
– Гликолитические мышцы на малых весах не вырастут, дядь Сереж! – умничает, статей интернетовских начитался.
– Сам понял что сказал? – я разминаться начал, взмахи руками. – Сбрысни, некогда мне лясы точить.
О всяких суперсетах, предварительном утомлении, дропсетах, пацан похоже не слышал. А потом удивляется, чего к нему девчата с накаченными ягодицами за советом не подходят. И вообще, не его дело, почему я решил с малым весом поработать. С возрастом спина все больше дает о себе знать – грыжа позвоночника, чтоб она не ладна. Старая травма аукается. Вторую неделю с уколов не слезаю, а зал тянет, зараза такая.
Конечно, завязывать пора, это я понимаю, что у всего хорошего свой конец наступает. Так и мой путь спортивный самое время заканчивать. Но куда без спорта то? Спорт для меня, как частичка души, как член семьи. Пусть я и в шаге от высот остановился и теперь на заводе пашу. Я так по жене ушедшей не убивался, как когда травму получил. Тамарка, моя бывшая, тоже коза – деньги есть, орлом летаем, денег нет, так иди ты в пень Сергей, я на тебя всю молодость потратила А в былое время я хорошо так зарабатывал, помню турнир по боям выиграл, так десять тысяч рублей срубил.
Впрочем, это уже неважно. Главный вопрос сейчас – чем заполнять пустоту на месте спорта. Непонятно совершенно. Это, как собака старая, слепая. Вроде, усыпить надо, чтобы не мучилась, да жалко, мало ли еще поживет. Так и я в зал ходил по старой памяти. И хрен бы с этим, только с недавних пор молодые завистники появились.
Полагая, что разговор закончен, я прилег на скамью, готовясь выполнить упражнение. Но пацану неймется, обошел скамью, встал возле меня и руки на гриф положил.
– Вас подстраховать? – решил шутку высечь, искромет.
– Тебе прошлого раза мало, молодой? – я за гриф взялся, бровь приподнял, толсто и прозрачно намекая, что сваливать ему надо. – Уебен зе битен, Артур, не до тебя сейчас.
В прошлый раз этот урюк меня на «посостязаться» вывел. Приседали с весом. Я его молодого дурака обыграл, технично повторы делал, а он сдох. Вот и злость держит до сих пор.
– Дядь Сереж, ты в прошлый раз неделю в зале не появлялся, – захихикал Артурчик. – Это после приседа тебя повело?
Двое его друганов, что стояли чуть поодаль возле пресс-машины, в голос заржали. Девчонка закончила упражнение и отставила гантелю. Вроде воду пьет, а сама с любопытством косится на нас, чего к Сергей Ивановичу прикопались. И главное – как я отвечу ждет.
Вот же козел… знает, как пронять и на больную мозоль надавить. Но и я молодец – переспелый огурец. Как почую, что соревнования намечаются, так в первых рядах сразу.
Поднимаюсь со скамьи. Ну вот началось в колхозе утро, нет бы мимо ушей пропустить подколы, сам же потом на уколах лежать буду, от боли на стенку лезть…
– Сколько жмешь? – сухо спрашиваю.
– Сто пятьдесят, – довольно заявляет Артур.
Окинул молодого взглядом. Весом за девяносто, отличный показатель сто пятьдесят килограмм при такой комплекции. Немного до кандидатской нормы пацан не дотягивает. От того борзый такой. Знает свои возможности, этим и пользуется. Павлином ходит… Я таких Артурчиков в молодости левым мизинцем правой ноги разматывал. Когда пацан сиську у мамки сосал, я уже на Европу ездил, по боксу, бронзовым призером был. Был, правда. Да сплыл. Спину еще в 1993 году сорвал – грыжа, а только ведь жизнь на полную катушку началась. Тогда на спортивной карьере пришлось ставить крест. Много на уколах не побьешься.
Я же потому и железом занялся, чтобы мышцами спину забить, каркас укрепить, так один толковый доктор посоветовал. Правда, последнее время плохо помогало – спина болит после каждого посещения зала. Да и годиков мне уже не двадцать пять, а шестой десяток.
По хорошему, надо было на хрен послать молодого. Пусть с ровесниками соревнуется. Но мой чертов боевой задор не дает спокойно встретить старость. И обидно же сука так, что от меня ничего не зависит… Пока размышлял, слова словно сами по себе вылетели.
– Давай кто больше вес выжмет, – буркнул я, глядя на Артура исподлобья.
– Э-э… – Артур удивился, но сориентировался быстро. – Дядь Сереж, я только уборщицу позову, ну чтобы, в смысле, песок вымела?
– Какой песок? – не понял я.
– Который с вас посыплется!
Снова заржали, как кони тыгыдымские.
Я взглядом вымерил шутника. Кулаки сжались непроизвольно. Щелкнуть что ли по лбу? Вон девчонка, что у меня совет спрашивала, наблюдает, не уходит… Сучонок малолетний, спецом подошел ко мне, за мой счет в глазах у людей возвыситься. Не выйдет только ничего. В молодости я норму мастера спорта по жиму в 190 килограмм выполнял – так с ребятами на сборах развлекались. От того, кстати, и бил перчаткой, будто копытом – разовый удар нокаутирующий присутствовал, в тяжелой выступал и соперников, как карточные домики складывал на канвас. Не каждому дано. Поэтому знал, что сейчас пацана на жиме обыграю. Сто девяносто, конечно, не потяну, но норматив кандидата – чем черт не шутит. Придется правда потом пояс из собачьей шерсти на поясницу цеплять, кеторолом обкалываться.
Но оно того стоит, эту заразу проучить ох как надо.
– Ты давай меньше языком чеши, Артурчик. Покажи как надо, а я к твоему весу прибавлю и повторю, – заявил я. – И так, кто первый не сдохнет.
– Не боитесь, дядь Сереж, что вас из зала вперед ногами вынесут?
– Своё я уже отбоялся.
Артурчик удивленно переглянулся с пацанами, те только плечами пожали. Подошел к штанге, блины стал натягивать, вес нужный себе выставил. Сто пятьдесят килограммов, как и хвалился. Сразу решил на свой личный рекорд пойти. Друганы к скамье подошли – по сторонам от стойки встали, страховать собрались.
Прилег Артурчик на скамью жимовую, за гриф взялся, выгнулся – размялся. Хлоп! И через пару секунд на жим вышел. Штангу довольно уверенно взял, но я опытным взглядом его окинул, сразу понял, что вес этот – его максимум, больше не вытянет. Так и произошло, штангу Артур с трудом удержал, когда опускать начал.
– Давай Артур, давай! – пацаны подбадривали.
Нервничают, что старый хрен их кента обует.
Артур выжимает. С трудом, с ревом, но жим выполнил.
Друганы помогли штангу на место вернуть. Артур с малиновым лицом уселся на скамье и гордо подбородок вскинул, на меня уставился:
– Ну что дядя Сережа? Твой черед.
Я что? Жестом показал, чтобы молодежь сдрыснула. Два по пять блинами к штанге добавил. На скамью лег. Будет им дядя Сережа.
К жиму приступил. Ладони на гриф легли по рискам, я сосредоточился, спину, как полагается, выгнул мостиком. Так проще жать. Пацаны на подстраховку встали, положено так. Снял штангу, руки выпрямил, гриф чуть подрагивает. И-и… Р-раз! Чертова спина тут же загудела – но внимания не обращаю. А зря. Потому как только штанга вниз пошла, в позвоночнике стрельнуло.
Ох ты ж, твою мать! Держи, Сережа! – подбадриваю сам себя.
Но глаза, как пеленой, резкой болью заволакивает. Руки гуляют предательски, как две макаронины переваренные. Парни на месте не стояли, на подстраховку бросились, но куда там. Штангу я не удержал и все 160 килограмм железа на меня почти с метровой высоты бухнулись…
Последнее, что я успел услышать, это хруст собственных ребер. А потом все как оборвалось…
* * *
– Поднимай, Витя скорее, он убьется!
Так прозвучали первые слова после «паузы». Кто убьется, как убьется? О чем вообще речь…
Мысли резко оборвались. Ох ты ж, как нехорошо прихватило в груди. Ощущения такие, будто конь в душу дал, копытом. Да тут не конь даже – я понял, что не дышал, и первый вдох будто раскаленной кочергой по легким отдался. Память услужливо подсказала, что происходит – ты, Сергей Иванович, старый хрен, штангу на себя уронил. Не удержал.
Второй вдох – легче, хотя чувствовал, как от боли глаза на мокром месте, слезились.
– Сережа ты живой?
А это громко так, прямо на ухо выпалили. Ирка что ли? Так голос не ее, да и чего бы девчонка так обо мне беспокоилась. Она вроде “женатая” и на «ты» мы не переходили.
Живой я… что за кипиш на ровном месте устроили. Не скажу, что такое первый раз случилось, но фанера у меня крепкая. Проверено. Вспомнилось, как однажды штангу ронял, правда не свысока и по молодости дело было, но и ничего. Поболело пару дней, да перестало. Хотя по первой ощущения такие испытывал, будто мне Саша Поветкин привет передал.
Ладно, сейчас разберемся что к чему. Открыл глаза и понял, что передо мной звездочки мелькают, в ушах звенит, как звонок на школьной перемене. Но в себя постепенно прихожу.
– В скорую звони, в скорую Витя! – истерично вопил, тот же женский голос, уже не над ухом, подальше.
– Не надо скорую, оклемаюсь…
Это я собственный голос услышал, и не узнал его. Вроде я сказал, а вроде голос совсем молодой, звонкий. У меня ведь, как ангиной жуткой переболел в 2002, хрипотца появилась. Может так после «штанги на грудь» поправило, что не своим голосом заговорил?
Наконец мерцание в глазах исчезло, картинка прояснилась. Вижу как передо мной склонились двое молодых ребят, едва за двадцать. И понимаю, что никого из них не знаю. Может, новенькие… в зале оно ведь как – желающих свои силы попробовать тьма тьмущая, а вот чтобы на постоянке работать – единицы. Отваливается народ, когда узнает, что для здорового и сильного тела надо пахать, как папа Карло без продыха.
– Вить, давай его в медпункт отведем, а? – предлагала кому-то девушка.
Я вот на нее посмотрел, пусть еще косыми глазами, и понял ровным счетом, что-то с ней не так. У нее такая внешность… как у Ленки моей однокурсницы, когда мы с ней в 93 году на первую свиданку пошли. До сих пор помнилось – круглая объемная челка, блестящая красная обезьянья куртка из вискозы, рваные джинсы. Парень тоже выглядел любопытно. На нем яркий спортивный костюм с контрастными полосами кислотных цветов. И эти усы… Молодой вроде, а усы уже щеткой торчали, как у моржа.
– Все в порядке, не надо никуда, – уселся на скамье, помассировал виски. Вроде как на грудь штанга упала, а голова гудела, как дом советов.
Пока поднимался, заметил, что на ногах у парня туфли вместо кроссовок.
– Вставай, – незнакомец по имени Витя кладет руку мне на предплечье.
Парень – здоровый лось, причем видно, что не на химии мясо накачал, натуральный такой бычок. Хорош, сейчас таких раз два и обчелся, всем быстрый результат подавай на дешевых китайских анаболиках.
– Руку убери, – ответил я раздраженно, одернул плечо.
Может и не надо так жестко, народ все же хочет помочь, доброжелательная вроде такая парочка, пусть и странная. Но меня изнутри аж подмывало, надо же так облажаться, чтобы штангу на себя уронить. Какой позор на мои седины… поэтому, уж извини, пацан, но я не мастер делать хорошую мину при плохой игре. Если хреново, то мне хреново и лукавить не буду.
Витя все близко к сердцу принял, к его лицу кровь прилила.
– Пошел ты! Вот так, тебе помогаешь, а ты посылаешь! Сам готовься к своему бою с такими благодарностями, – возмутился он.
К какому еще нахрен бою? Он вообще о чем? Я последний раз дрался в середине 90-х, а потом в боях на ринге не участвовал, иногда лишь спаринговался для поддержания формы. Я продолжал виски растирать и пытался сообразить, о чем речь и почему этот самый Витя со мной разговаривает так, будто мы вместе овец пасли. Пригляделся, морда моложавая, лет… Подбородок как у старины Лунгрена – рубленый. Лоб как у неандертальца бронявый, но глаза умные и чутка добрые. Нет… Точно его не знаю. Впервые вижу… Голова гудела, пока я пытался мысли сформулировать, в меня полетело полотенце.
– Блины на место положи! – фыркнул усатый и вышел из зала.
– Вить, ну чего ты, он же в себя не пришел… – пыталась его остановить девушка, не ничего не вышло.
Я взгляд на штангу перевел и почувствовал, как брови на лоб поползли. Есть чему дивиться – штанга не такая, как я в зале тягал, а ржавая, блины в рыжей корке без резиновой оболочки, где они откопали такой снаряд? Да и вес смешной. Килограмм восемьдесят от силы. Но именно эту штангу с меня ребята стащили.
СТОП!
Я ведь другой вес поднимал. Да и штанга тоже другая была, да и какого черта творится с моим голосом? Глюк что ли словил? Наверное, из-за того, что былое время в подвальной качалке вот такое ржавое железо тоннами тягал. Вот и чудится хрень всякая. А вообще, конечно… Что «вообще» не успел додумать, потому что у меня, в прямом смысле этого слова, челюсть отпала.
Твою дивизию! В старом зеркале на стене, я увидел молодого паренька, сидевшего на скамье для жима. Тоже усатого! Щуплый, чуть сутуловатый, я последний раз в такой комплекции в восьмом классе был. Бин, но тот парень в отражении – я. Проверил догадку – рукой помахал и отражение в зеркале помахало со мной синхронно. Девчонка в рваных джинсах благо не заметила, за Витьком метнулась.
И тут как по голове обухом огрело. Это что получается?.. Похоже, меня штангой так крепко придавило, что совсем крыша поехала. Ага, точно… Глюки все это. Как еще объяснить, что вместо современного и комфортного зала, я вдруг попал в качалку, аля Люберцы 90-х годов. Вон потертые чугунные гири в уголку стоят, томятся. На блеклой, выкрашенной в зеленую краску стене пришпилен плакат с Ван Даммом с надписью «Кровавый спорт». Под ногами доски скрипят. Краска с них слеза, вмятины и потертости. Без резиновых ковриков пол оказался беззащитным перед грубым железом. Тренажеры вокруг ржавые и колченогие, такое ощущение, что сварены из подручного материала… чистый хардкор и олдскул.
– Сереж, зря ты так грубо с Виталиком, сам же позвал его помочь! – всплеснула руками девушка, которой так и не удалось остановить усатого качка.
Такс… В моем глючном сне можно общаться. Это гуд. Не скучно в коме лежать. Немного остывая от первых эмоций, я вымерил ее взглядом. В отличие от моей однокурсницы Ленки, фигура у девочки вполне ничего, хотя немного спорта ей бы не помешало. Правда в зале она явно не для того.
– А ты кто такая, мать? – спросил я в лоб.
– Я кто такая… – она растерялась, растерянная улыбка сменилась вдруг на злость. – Знаешь, Сережа, а я вот рада, что на тебя штанга упала! Хоть немножко у тебя самоуверенности поубавиться. И вообще, не зря Куропаткин говорит, что ты козел!
– Понятно, – я прослушал ее выпад в пол уха, продолжая оглядываться. – А где я нахожусь вообще, сориентируешь козла?
– Ты еще и под дурака косишь, ну-ну. На заводе ты! – с этими словами она развернулась и поспешила за своим Виталиком.
Но на выходе замерла, обернулась и нехотя бросила в мою сторону:
