Иван-дурак в стране чудес

Иван-дурак задал всем очередной вопрос:

– А зачем вы пересаживаетесь?

– Это давняя традиция, – важно ответил Мартовский Заяц, прочищая ухо кончиком чайной ложечки.

Алиса с грустью разглядывала свою чашку. Ту самую, от которой Иван-дурак воротил нос. Затем она подняла взгляд на Ивана-дурака и спросила:

– А не хочешь ли ты прогуляться?

Иван-дурак с радостью вскочил со стула:

– Хочу! Что-то нет желания чаёвнивать со странными личностями.

И они покинули поляну. Никто даже им ничего не сказал, все просто продолжили бесцельно просиживать попы и делать чашки ещё грязнее.

– Где ты живёшь, Иван? – спросила Алиса у своего нового знакомого.

– В деревне, – ответил ей Иван-дурак.

– Это далеко?

– Даже не знаю, наверное.

– Как сюда попал?

– Лежал ночью в амбаре, на сене, стало скучно, решил пройтись.

– Ночью на сене? – удивилась Алиса. – Тебе не лежится дома в тёплой кроватке?

– Я вора должен был поймать.

– Какого вора? – с азартом спросила Алиса, будто только и ждала разговора о ворах. Если целыми днями сидеть с недоумками, которые пересаживаются и чашки не моют, с ума сойдёшь. А тут хотя бы есть о чём-то новеньком поговорить.

И рассказал ей про всё Иван-дурак. Про то, что появился в амбаре неизвестный вор, который топтал и воровал сено, что отец велел каждому брату по очереди его сторожить, но никому так и не удалось поймать воришку.

– Какая интересная история, – снова подивилась Алиса.

– Да, только забрёл я не пойми куда и не знаю, как мне отсюда выбраться. Отец ругать будет, а братья только возрадуются, – вздохнул Иван-дурак, озвучив мысли, которые раньше вертелись у него в голове.

– Братья тебя не любят? – спросила Алиса.

– Да, что-то не жалуют. Называют бездельником и дураком, – признался он.

– А почему они так тебя называют?

– А потому что я дольше всех на печи валяюсь и от работы отлыниваю.

И это была правда. Иван-дурак то дрова не доколет, то как за водой пойдёт, так около колодца полежит, а потом принесёт полупустые вёдра, а как велят ему за курами следить, так он начинает их за ноги щипать. Куры разбегаются. Он потом их по всему селу ищет, а пока ищет, прогуливается. Так что не просто так всё это. Время тянет.

Чем больше времени вытянет, тем хуже трудится будет, тем меньше работы ему достанется. Усвоил этот урок Иван-дурак однажды и теперь пользуется им. А старик-отец никак в толк не возьмёт, думает про него, что дурак он косорукий, поэтому ничего у него не получается. Братья трудятся до седьмого пота, хвастаются перед друг другом: кто больше за день сделал, над дураком посмеиваются. А тот посмеивается над тем, что они часть его работы так усердно выполняют.

Только в такие подробности не стал он посвящать свою собеседницу.

– Так за дело же называют, – вынесла вердикт Алиса.

– А вот обзываться нехорошо, – покачал головой Иван-дурак.

– Ладно, это я так, не обижайся. На самом деле меня тоже наверняка ищут, – погрустнела Алиса.

– Кто тебя ищет? – пришла пора Ивану-дураку задавать вопросы. Про эту Алису он толком ничего не знал.

– Я сидела с сестрой на скамейке и маялась от скуки. Сестра читала нудную книгу, – начала свой рассказ Алиса, – тут я заметила, как мимо меня пробежал белый кролик. На задних лапках. Он всё время приговаривал: «Я опаздываю! Я опаздываю!» Ещё достал из кармана часы. Странно, правда? Откуда у кролика могут быть часы? Мне стало любопытно, и я пошла за ним. Он юркнул в какую-ту нору. И я туда же. Провалилась в яму. Летела долго-долго, а потом встретила их.

Конечно же, она имела в виду ту самую странную компанию за столом.

– Что ж, выходит, мы с тобой два сапога-пара. Потеряшки, – улыбнулся ей Иван-дурак. Он был рад, что хоть кто-то в той ситуации мог его понять.

– Выходит, что так, – заулыбалась Алиса.

– Надо выбираться отсюда, – резюмировал Иван-дурак, оглядываясь. Вокруг были поляны с цветами, небо василькового цвета над головой. И никаких домов поблизости. Интересно, а люди здесь вообще есть?

Шли-шли они и набрели на ясень. Большой такой, раскидистый, а в стволе у него дверь позолоченная сверкала. Настоящая. Обрадовалась Алиса.

– Ну наконец-то! – воскликнула она и заговорила с дверью: – Это я, Алиса, можно войти?

Видимо, знакомая ей была дверь.

– А кто рядом с тобой? – спросила у неё дверь скрипучим голосом.

– Иван, – ответила Алиса.

– Он немой? – последовал следующий вопрос.

– Нет, а в чём дело? – спросила Алиса.

– Пусть хотя бы мяукнет тогда, – велела дверь.

Иван-дурак пожал плечами и мяукнул. На что дверь закашляла от смеха.

– Я же пошутила. Просто надо было услышать звук голоса, и всё, – заскрипела она, продолжая кашлять.

Иван-дурак нахмурился. Поиздеваться, значит, над ним решили. Хотел он уже ответить двери, как послышался протяжный пикающий звук, и она отворилась, пуская путников внутрь дерева. Они шагнули и оказались в пустом пространстве, будто бы сотканном из облаков. Внутри стоял хрустальный столик, а на столике этом – крошечный золотой ключик. В углу была еле заметна ещё одна золотая дверца, только такого размера, что пробралась бы через неё если только крупная мышь.

– Нам ведь туда? – Иван-дурак указал на эту дверцу.

Кивая, Алиса подбежала к хрустальному столику и схватила оттуда ключик.

– Это шутка что ли? Мы не пройдём, я так складываться не умею, – усмехнулся Иван-дурак. В последнее время всё ему казалось одной большой шуткой.

Тем временем Алиса приблизилась к дверце, легла перед ней на пол и приставила ключ. Дверца открылась, а ключ остался торчать в крошечном замке. После Алиса выпрямилась, отвернулась и достала из потайного кармашка одной из своих юбок кусочек гриба.

– Сможешь. Кусай, – весело произнесла она, надламывая этот кусок пополам и протягивая один Ивану.

– Не понял, – насторожился Иван-дурак, глядя на кусок непонятно чего коричневого.

– Кусай-кусай, – настаивала Алиса.

– И что будет?

– Увидишь, – засмеялась в ответ Алиса и сама куснула половинку своего гриба.

Пришлось Ивану-дураку сделать тоже самое. Кто знает, может это поможет ему вернуться домой. Не успел он прожевать, как притянуло его к земле, а ноги и руки вдруг сделались маленькими. Да и сам он обмельчал. Подивился Иван-дурак и взглянул вверх. Столик стал таким огромным, а он – таким маленький. Коснулся взглядом двери – теперь она была ему впору.

– Ну и чудеса!… – прошептал он, не веря собственным глазам.

– То-то же, – подмигнула ему Алиса и нырнула в открытую дверь.

Иван-дурак последовал за ней.

Часть пятая

Королева

Оказались они в прекрасном саду, полностью усеянном одними розами. А розы пышные, статные, королевские. И все до единого красного цвета. Почти у самого входа заметил Иван-дурак дивное зрелище. Игральные карты суетились, настоящие, живые, как люди – Пятёрка, Семёрка и Двойка. Они судорожно перекрашивали единственный куст белых роз в красный цвет, макая своими кисточками в ведро краски, стоявшее возле их ног.

– Зачем вы перекрашиваете розы? – приблизившись к ним, поинтересовалась Алиса.

Вместо ответа Пятёрка и Семёрка в нерешительности взглянули на Двойку. У самих кисточки в руках так и задрожали.

– Нам велено было посадить куст красных роз, а мы посадили белый. Если Королева узнает о нашей ошибке, то нам крышка, – суетливо оглянувшись по сторонам, быстро ответил Двойка.

Затем он ещё раз окунул свою кисточку в краску, и ещё один белый бутон стал красным.

– Уволит? – решил уточнить Иван-дурак.

Двойка вытаращил глаза:

– Хуже– велит отрубить голову!

И в глаза у него застыл страх.

Покачал головой Иван-дурак:

– В жизни не встречал таких суровых королев. Да я вообще никаких не встречал.

Тут Пятёрка испуганно заверещал:

– Королева!

И все карты-садовники тут же попадали ниц. Кроме Ивана-дурака и Алисы. Они просто стояли и наблюдали за тем, как к ним приближалась королевская процессия. Ну и пафосная была это процессия! Сначала бодро вышагивали крестоносцы, вооружённые пиками, после них шли шуты и били в бубны, и от этого битья уши закладывало, чуть поодаль радостно прыгали дети королевы, за ними вальяжно расхаживали гости. Был тут и Белый кролик, о котором говорила Алиса. Червонный Валет нёс бархатную коробочку, на которой покоилась королевская корона – вся в золоте и каменьях.

Остановилась процессия, расступилась, и вышли в центр Король и Королева Червонные. Королева так сурово вцепилась взглядом в нежданных гостей, что Иван-дурак нервно заморгал. Затем двинулась она в сторону Червонного Валета, вся такая надутая, как бочка, того и гляди, раздавит его.

– Кто такие? Знаешь их? – рявкнула она на него, ткнув своим корявым пальцем в путников.

Валет от испуга уронил бархатную подушечку, а корона покатилась к ногам королевы, спрятавшись под подолом огромного платья, которое всё было в камнях – острых и красных, от того и казалось, что всё платье горело, точно гигантский факел.

– Отвечай! – прикрикнула на него Королева.

– В-в-впервые вижу, – стал заикаться Валет, глядя на подол. И как теперь корону достать?

– По тебе давно топор плачет! – гневно заорала королева, топнув ногой. Что-то хрустнуло.

Она отошла в сторону. На земле показалась корона, на которой один камень был разбит. У Валета чуть голова не закружилась от подобного зрелища. Он подбежал к короне, боязливо схватил её и быстро вернул на бархатную подушечку, причитая умоляющим голосом:

– К-к-камешек мы заменим, в-в-ваше королевское в-в-величество, вы не о-о-обессудьте!

– Сейчас же! – сверкнула глазами Королева, след Валета с этой подушечкой тут же простыл.

Затем двинулась Королева к Ивану-дураку и Алисе, который с интересом наблюдали за этой сценой.

– Вы кто? – гаркнула она, сузив глаза. Зрачки её ходили то в одну, то в другую сторону: каждого осматривала.

Алиса, даже не испугавшись, изящно сделала реверанс и уверенно ответила:

– Меня зовут Алиса, ваше величество.

Затем она незаметно толкнула в бок Ивана-дурака, который застыл, как истукан.

– А я… я – Иван, – пробормотал Иван-дурак.

Алиса покраснела. Он даже забыл сказать: «ваше величество». Какой некультурный. Но Королева не разозлилась из-за этой оплошности. Нечто поважнее привлекло её внимание. Краем глаза она заметила единственный неокрашенный белый бутон, над которым чуть ли не склонились её садовники, чтобы прикрыть. Не удалось.

– Что за самодеятельность такая? Отвечайте! – гаркнула она на садовников.

Первым заговорил Двойка дрожащим голосом:

– М-м-мы очень старались, в-в-ваше в-в-величество…

Кажется, он был самый смелый из всей этой троицы садовников. Лицо у Королевы побагровело, и она заорала так, что у неё щёки надулись:

– Заметно. Отруби-и-и-ить им голову!

Ор постепенно превратился в противный писк. Подскочил к своей супруге Король. Низенький, в нелепом наряде, напоминающем бурку, и с тощими ножками, обтянутыми чёрными лосинами. Он аккуратно взял Королеву за руку и отвёл в сторону.

– Может, не стоит, дорогая? – нежно произнёс он тихим голосом. – Я понимаю, жизнь твоя не сладка: геморрой даёт о себе знать, ещё шизофрению доктора приписали, но пощади хотя бы их, а то в нашем королевстве скоро вообще садовников не останется. Кому за розами ухаживать прикажешь? Ты же их так любишь. А без садовников розы повянут.

Королева задумчиво повела носом.

– Я что, много садовников казнила? – спросила она у супруга.

– Всех, это последние, – с той же улыбкой ответил ей Король.

– Ладно, пусть живут, – согласила она, а после недовольно крикнула садовникам, которых только что пощадила: – Убрать белую розу!

Она любила только красные розы. Это был её любимый цвет – символ безграничной кровавой власти. Знак того, что все её боятся. Королева отстранилась от супруга и снова приблизилась к гостям.

– Вы в крокет играть умеете? – поинтересовалась она. Выражение лица у неё уже не было таким, словно она хотела кому-нибудь отрубить голову.

– Да! – бодро ответила Алиса.

– Я не умею, – ляпнул Иван-дурак, чувствуя себя настоящим дураком. Разве можно говорить такое Королеве, которая рубит всем головы?

Королева сурово уставилась на него.

– Не умеешь играть в крокет? А что ты вообще умеешь? – тягучим голосом произнесла она.

Иван-дурак растерянно глянул на Алису. Та лишь пожала плечами: сам ляпнул, сам и расхлёбывай. Затем он улыбнулся Королеве как можно доброжелательнее и спокойно ответил:

– Думаю, не совсем подходящее время для перечисления моих заслуг…

Королева продолжала на него смотреть, но уже так, будто хотела его съесть.

– Молчать! – заорала она и развернулась. – Все за мной!

Процессия двинулась за Королевой между кустами роз. У Ивана-дурака отлегло от сердца.

– Надеюсь, королева не потребует отрубить мне голову из-за того, что я не умею играть в крокет? – на всякий случай спросил он у Алисы. Ему почему-то казалось, что она всё здесь знает лучше, даже реверансы отменные делает.

– Если бы она этого хотела, ты уже был бы без головы, – улыбнулась ему Алиса.

Иван-дурак только присвистнул. Ну и дела тут творятся.

– Слушай, надо рвать когти отсюда, пока наши головы целы, – сказал он Алисе. – Знаешь, где здесь выход? Может, ещё одна дверца припрятана в этих розах? А?

– Мы не можем бежать сейчас, на глазах у Королевы. Иначе наши головы точно не уцелеют, – предупредила его Алиса.

В этот момент к ним подбежал Белый Кролик. В руках он перебирал золочёные часы на цепочке.

– Знакомые лица, – с улыбкой сказал он Алисе.

– Да, виделись недавно, – улыбнулась ему Алиса.

– Это такая честь – играть с Королевой в крокет. Вы, наверное, особенные, – продолжал Белый Кролик, оглядывая Ивана-дурака. Так нелепо юноша смотрелся на фоне королевского сада, где было столько прекрасных роз.

– Не знаю, какие уж мы особенные, но, думаю, раз сама Королева предложила сыграть с ней в крокет, то это будет жаркая игра, – предположила Алиса. Судя по тону её голосу, она была не прочь принять участие в этой игре, и ей даже это льстило.

– Главное, чтоб нас не зажарили, как курочку-гриль, если проиграем, – заметил Иван-дурак.

Процессия покинула сад и оказалась в поле для крокета, сплошь засеянным ровно выстриженной сочно-зелёной травой. На поле стояли клумбы, из которых выглядывали розовые фламинго, а у их ног ютились ежи. Вся королевская свита выстроилась около этих клумб полукругом. Королева, стоявшая посреди свиты, крикнула Белого кролика. Тот со всех ног помчался к ней, чуть часы по дороге не выронил. Она шептала ему что-то на ушко, глядя в сторону нежданных гостей. После Белый кролик уже бежал к клумбам. Одной лапой он схватил фламинго, а другой – ежа.

– Ты, в лаптях! – стоявшая издали Королева гаркнула в сторону Ивана-дурака.

Иван-дурак вздрогнул и вытянулся струной от слов Королевы. Что-то нехорошее скрывалось в её словах.

– Я хочу посмотреть, как ты играешь! – продолжила она.

«Вот пристала со своим крокетом, злыдня!» – подумал про себя юноша, а сам выдавил из себя фальшивую улыбку. Вроде как бы это честь – сыграть с Королевой.

– Конечно, ваше величество! – услужливо ответил он ей, а сам огляделся по сторонам. Поле казалось ему бесконечным и открытым, как ладонь. Не было даже деревца, за которым можно было спрятаться. Да уж, с поля ему не сбежать просто так. Значит, надо играть.

Тем временем Белый кролик молча сунул ему в руки фламинго. Юноша непонимающе взглянул на диковинную птицу: шея длинная и тонкая, клюв большой, а ещё эта птица даже не пыталась высвободиться из его рук, а лишь молча моргала, будто уже была привыкшая к подобному действию. Зачем ему этот фламинго? Затем прямо на поле, чуть дальше его ног Белый кролик положил ежа. Животное быстро свернулось от испуга, выставив на всеобщее обозрение свои колючки. Иван повернулся к Белому кролику, чтобы спросить, что ему со всем этим добром делать, а того уже и след простыл. Кролик бежал к своей Королеве.

Королева, оглядев поле, сдвинула брови:

– А где гусеницы?! – заорала она и перевела свой недовольный взгляд на Белого кролика.

Тот добежал до королевы и припал перед ней на колена.

– Простите меня, ваше в-величество! – он жалостливо взглянул на неё, заикаясь, как и все остальные, кто был в страхе от её гнева. – З-з-запамятовал. П-п-прошу, оставьте мою голову на плечах. Я вам ещё п-п-пригожусь.

– Живо в сад за гусеницами! – топнула ногой королева.

Белый кролик, радостный от того, что она простила ему эту оплошность, пустился со всех ног в сад. Оттуда он притащил охапку мохнатых зелёных гусениц, которые шевелились у него под мышкой. Иван-дурак подивился этим гусеницам: длинные, как рука взрослого человека, и такой же толщины. И как он не заметил таких в кустах роз? Может, просто не приглядывался? Вскоре гусеницы были распределены по всему полю – стояли дугой. Они служили своеобразными воротцами, через которые должен был прокатиться ёж. Правда, не все желали надолго оставаться на своём месте – парочка гусениц уже плюхнулась на зелень и живенько поползла в сторону, подальше от всей этой процессии.

Белый кролик не стал их ловить и возвращать обратно. Он решил, что это уже не его дело и спокойно вернулся к королеве.

– Играй! – заорала она Ивану.

Так глупо Иван себя давно не чувствовал. С розовой птицей в руках, ежом на поле и гусеницами. Ещё куча глаз таращилась на него, чего-то там ожидая. Ему хотелось сквозь землю провалиться. Алиса поняла, что надо спасать идиотское положение своего нового товарища. В противном случае он лишится головы.

– Лупи по ежу! Птицей лупи! – крикнула она ему, стараясь как можно тише, чтобы Королева не услышала.

Услышав Алису, Иван-дурак понял, что надо делать и замахнулся своим фламинго, который уже закатил глаза от медлительности нового игрока. Юноша собирался сосредоточенно прицелиться в ежа, но не смог. В этот момент по всему небу распласталась физиономия кота, большую часть которой занимала его гигантская улыбка во все зубы. Это был Чеширский кот. Таких больших котов и к тому же на небе Иван ещё не видел. Вот он и уставился на него, напрочь забыв об игре. Бывают же чудеса в этих краях, подумал он.

– Играй, Иван, играй хорошо, – мягко произнёс ему кот. Он будто смотрел только на него, и никто больше этого кота не видел.

Завороженный юноша потерял контроль над собственным телом и залупил по ежу с такой дикой силой, что тот через несколько секунд впиявился своими колючками Королеве прямо в щёку. Увидев это, Иван-дурак прирос к земле, не чувствуя ног. Чеширский кот к тому моменту исчез. Казалось, он был просто видением, которое туманит разум.

Королева сначала стояла как вкопанная, лишь кровь струйкой стекала по трясущемуся подбородку её величества, запачкав воротник. Но это не так бросалось в глаза, потому что он и без того был красным. Присутствующие ахнули, кто-то из гостей упал в обморок. Алиса испуганно поджала губу, мысленно прощаясь со своим новым товарищем.

Затем у Королевы сильнее затрясся окровавленный подбородок. Кто-то из слуг хотел было приблизиться к ней, чтобы снять ежа, который закрывал ей половину багровой от злости физиономии, так она со всей силы отпихнула его, что сердобольный помощник упал возле её ног. Королева злостно ткнула в сторону Ивана пальцем и дико заорала, разбрызгивая кровью:

– Отруби-и-и-и-ить ему голову!

И снова знакомый писк, рождающийся из недр её искривлённого рта. Она так тужилась, что казалось, голосовые связки вот-вот порвутся, а голова лопнет.

Королевская стража с пиками кинулась в сторону недоброжелателя, который посмел обидеть их Королеву – существо неприкасаемое во всех смыслах этого слова. Тот с ужасом приготовился к бегству, однако кто-то из гостей его быстро схватил. Стража приблизилась, в воздухе сверкнули пики.

Последнее, что увидел Иван, это остриё непонятно откуда возникшего страшного топора над своей головой. И физиономию вечно орущей Королевы. Затем мир исчез в его глазах…

***

Лежал Иван-дурак на сене. Возле него стоял рыжий конь и тыкал ему мордой в лицо. Странный это был конь: огненного цвета грива была заплетена в тугие дреды, спадающие до высушенной травы. И хвост – такой же. Это был Сивка-Бурка.

– Эй, ты умер? – испуганно заговорил с ним конь.

Иван-дурак открыл глаза и в страхе закричал:

– Отрубить голову!

Сивка-Бурка аж отскочил от Ивана, вытаращив глаза:

– Ты совсем что ли очумел?

– Не тебе, а мне хотят отрубить голову, – ответил Иван-дурак и немного привстал, смахнув с рыжей макушки маленький клок травинок. Его даже не удивляло, что он разговаривал с конём. Как будто это было в порядке вещей. Настолько сон его озадачил.

– Кто? – спросил Сивка-Бурка.

– Королева.

Конь со смехом принялся подскакивать на месте. Его дреды скакали в такт с ним, а хвост мотался из стороны в сторону.

– Ой, я не могу, королева! Во сне что ли королеву видел?

– Да, – буркнул Иван, трогая шею. Шея цела, голова – тоже. Приснится же такое…

– Расскажи, – заулыбался конь, успокоившись. Ему стало любопытно.

– Ну…играл я в странную игру с Червонной Королевой, – начал рассказывать Иван-дурак. – Игра такая, что по ежу надо птицей лупить, а птица диковинная, у нас подобные не водятся: шея как у лебедя, а сама розовая, как непонятно что… Ну силу свою не рассчитал, и ёж в харю её страшную угодил. Ёж колючий, и харя в крови. Королева визг подняла– противный такой, – Иван скорчил гримасу, вспоминая этот визг.

Сивка-Бурка выслушал Ивана и давай опять ржать над ним. И снова пряг-скок.

– Ну ты, Иван, даёшь. В крокет, да ещё с королевой, да ещё ежа в харю. У меня сейчас брюхо лопнет от смеха.

Иван-дурак в недоумении поднялся со стога сена. Откуда этот конь знает его имя? И вообще, это нормально, что он разговаривает с конём? Может, правы братья, он и впрямь дурак?

– А ты кто такой? И почему разговариваешь? Ты же конь! Кони не разговаривают, – начал теперь Иван задавать вопросы нежданному гостю, с подозрением оглядывая его с головы до ног: – И что с твоей гривой?

– Нравится, да? – заулыбался конь и демонстративно обошёл Ивана-дурака кругом, чтобы тот со всех сторон разглядел его дреды. – Это теперь моё ноу-хау, чтобы среди других коней не затеряться. Я ведь не просто конь, я – Сивка-Бурка. И да, умею разговаривать, но не считаю это недостатком. У меня это в генах – мой предок из доисторических времён тоже разговорчивым был, правда, с ума сошёл от того, что все вокруг него молчали. Летописи писал от скуки. Я их все прочёл. Благо время сейчас другое – люди появились, так что я со скуки точно не помру.

– Ну раз так, ответь на вопрос: это ты в нашем сене копался и таскал его?

– Угу.

Иван-дурак нахмурился.

– Зачем?

– Ну так, – Сивка-Бурка застенчиво цокнул передним копытом, – копытца протираю от пыли и грязи, они у меня особой эмалью покрыты, чтоб не промокали. Не всякое сено мне подойдёт. Ваше хотя бы эмаль не сдирает. С собой немножко прихватил. Так, на всякий случай.

– А ты разве не ешь сено?

– Нет, я пироги больше люблю. Сено невкусное.

– Пироги тоже воруешь?

– Э-э-э, – запротестовал конь, – сердобольные бабульки угощают: нравлюсь я им.

– И что мне теперь с тобой делать? Надо бы к отцу привести, вот он гриву твою дредовую надерёт, – пригрозил Иван-дурак пальцем коню. – Мы ведь это сено заготавливаем и продаём. Небольшой семейный бизнес, так сказать.

Скорее отец этим занимался, братья помогали ему, а Иванушка лишь временами сено укладывал.

– Ну ты прям как маленький – сразу к отцу, – покачал головой Сивка-бурка и хитро сощурил один глаз. – Давай договоримся… по – мужски.

Призадумался Иван, а затем ответил:

– Ну давай. И какая мне от этого выгода?

– Я тебе помогу кое в каком деле, а за это ты меня отпустишь, – предложил конь.

– Что ещё за дело такое? И кстати, и почему ты не убежал, зачем меня решил разбудить?

– Твои братья громко храпели, а ты валялся на сене тише воды ниже травы, ручки раскинул, ножки раскинул, вот я испугался – а вдруг умер.

Теперь пришла очередь Ивана-дурака смеяться. Надо же, знали бы его братья, какого воришку упустили. Говорящего коня.

– Значит так, слушай меня внимательно, – конь принялся поучать Ивана-дурака, – я сейчас убегаю, а как только тебе понадоблюсь, ты выйди из дома, свистни три раза и крикни: «Сивка-бурка, вещий каурка! Стань передо мной, как лист перед травой!»

– И что произойдёт?

– Я прискачу.

Иван-дурак почесал затылок.

– Ладно, будь по–твоему. Ты только сено больше не топчи, хорошо?

– Хорошо, – радостно пообещал Сивка-бурка и ускакал из амбара. Только копытца и сверкнули.

Наутро Иван-дурак вернулся в избу. Братья завтракали кашей, а старик-отец, хмурый, как туча, опять сидел за ноутбуком. Завидев Ивана, принялся первым насмехаться над ним старший брат: