скачать книгу бесплатно
Два раза она чуть не задремала. Свежий холодный воздух, мягкое обволакивающее тепло комбинезона – и абсолютная тишина. Аппарат летел ровно, словно по рельсам. Лишь изредка «Сферу» подбрасывало или, напротив, уводило вниз, но очень ненадолго. Автопилот вновь нащупывал курс, и аппарат скользил дальше. Наушники умолкли, спутниковая станция вещала всего один час в сутки. Соль поняла, что отец предупреждал не зря, и даже подумывала достать первитин, но переборола себя и, отключив микрофон, принялась вспоминать школьную программу. Физика и математика с их формулами, история, земная и родная, с датами и фамилиями, и самое трудное – французский язык с его бесчисленными исключениями и правилами чтения гласных. Экстерном за весь школьный курс ей не сдать, но седьмой класс когда-нибудь заканчивать придется. Интересно, в какой стране?
Французский язык кончился, и Соль взялась за латынь. В языке древних римлян исключений нет, зато приходится зубрить на память бесконечные тексты. Quo usque tandem abutere, Catilina, patientia nostra? quam diu etiam furor iste tuus nos eludet?[37 - Доколе же, наконец, Катилина, ты будешь злоупотреблять нашим терпением? До каких пор твое бешенство будет ускользать от нас? (лат.)] Зачем знать наизусть Цицерона в ХХ веке? Издевательство, да и только. O tempora, o mores![38 - О времена, о нравы! (лат.)]
Первую речь против Луция Сервия Катилины она так и не одолела. Ровно на половине (Quotiens tibi iam extorta est ista sica de manibus, quotiens excidit casu aliquo et elapsa est![39 - Сколько раз уже вырывали кинжал у тебя из рук! Сколько раз он случайно выскальзывал у тебя из рук и падал на землю! (лат.)]) аппарат внезапно вздрогнул. И в тот же миг загорелся огонек на полетной карте.
Есть! Первая точка на маршруте – Валансьен, департамент Нор. Время в пути – 4 часа 20 минут. Почти по графику.
Марк Туллий Цицерон был тут же забыт. Микрофон, наушники…
– Ручное управление! Карту увеличить! Еще! Еще!..
К северу от города, славного своими кружевами, – промышленная зона. В 1920-е местные предприниматели развернулись вовсю. Месторождение угля, считай, единственное во Франции. Но Великая депрессия охладила энтузиазм. Привозной польский уголь оказался дешевле, и многие заводы закрылись. Так и стоят, пустые и лишь иногда охраняемые. На север от Валансьена – Рем, там шахты, работает всего одна. Еще севернее когда-то был лес, ныне изрядно вырубленный, через него идет единственная дорога – грунтовка D 151.
– Карту увеличить! Разбить на квадраты…
Там, где грунтовка поворачивает на северо-запад, в 1927 году начали строить что-то большое. Огородили территорию, залили фундаменты, но успели возвести только один корпус. Через два года фирма разорилась, и стройка замерла на несколько лет, пока не перешла к новым владельцам.
К счастью, крестный об этих делах не знает ничего. Отец предпочел воспользоваться услугами обычной строительной организации. А завершали работу специалисты, прибывшие с Транспорта-2. То, что получилось, среди своих именовалась просто – «Хранилище».
– Квадрат четыре. Снижение! Остановка на высоте ста метров!
Это уже риск. Если внизу чужие, аппарат могут и заметить. Остается надеяться, что людям незачем постоянно смотреть вверх. На крайний случай есть режим невидимости, но только на самый крайний. «Сферу» не заметят, но и она почти ничего не увидит из кабины.
Сто метров! Соль приподнялась, поглядела вниз…
Площадка, большое кирпичное здание, чуть дальше еще два, но поменьше. Ворота. Кажется, закрыты… Охраны нет, ее сняли неделю назад…
– Посадка!
* * *
Сперва она просто пробежалась, разминая ноги. Потом уверенно направилась к одному из домиков, чье назначение вблизи стало очевидным. Затем – колонка неподалеку от входа в кирпичный корпус. Мыло и полотенце ждали своего часа в рюкзаке.
Порядок!
Опасения оказались напрасны, вокруг нет ни души. Да и кому нужна недостроенная фабрика, где и украсть-то нечего? А если и найдутся любители, заинтересует их в первую очередь здание. Его хоть на кирпичи разобрать можно. А вот гараж, что пристроился слева, не понадобится никому. Совершенно пустой, даже без ворот и стекол в окнах. И бетонный, только пушками разбить можно.
Возле входа Соль еще раз оглянулась для верности. Никого, ни у здания, ни у ворот.
Можно начинать.
Кнопка на поясе, третья, слева от блокирующей. Не перепутаешь, квадратная и очень тугая.
Жмем!
В первую секунду ничего не изменилось, во вторую тоже, но затем одна из бетонных плит заскрежетала, отъезжая в сторону. Из глубины с негромким гудением поднялся литой столб тяжелого темного металла. Дрогнул, замер.
Соль подошла ближе. Металл рассекали узкие отверстия-шрамы разной формы и размера. А больше ничего, просто большой круглый цилиндр, ни кнопок, ни надписей, ни указателей.
Те, что строили «Хранилище», свое дело знали. Даже если «Сфера» попадет в чужие руки, даже если заинтересуются недостроенной фабрикой, дальше никто не пройдет. Можно подогнать сюда подъемный кран, вырвать столб из бетона, но и это ничего не даст.
На этот раз пришлось расстегивать комбинезон, Карточки хранились в маленьком кармане с внутренней стороны, красная и синяя. Теперь главное не перепутать. Нужные отверстия она запоминала долго, словно таблицу умножения. Третье во втором ряду от верха, туда красную карточку. И синюю – в щель, что почти на уровне пояса.
Есть!
Изнутри цилиндра донесся негромкий звоночек. Все в порядке, карточки можно вынимать и прятать. Еще звонок – и столб медленно пополз вниз, на его месте засветился овал, чуть выше человеческого роста, перламутровый, чем-то похожий на морскую раковину. Отверстие расширилось, нижний край коснулся бетонного пола, и Соль, затаив дыхание, шагнула вперед. В глаза плеснуло белым, зашумело в ушах и… И все кончилось. Ни раковины, ни бетонного гаража, она в маленькой комнате без окон. Белые светильники под потолком, слева и справа – двери, на стене – пульт с неярко мерцающими разноцветными кнопками.
…И темный лик Святой Девы Монсальватской над одной из дверей. Соль перекрестилась и облегченно вздохнула.
Дома!
* * *
– Прежде всего медицина, – объяснял ей отец. – Мы не можем легально применять наши лекарства на Старой Земле. Здесь ими начнут промышлять наркоторговцы. И еще наша хирургия. Мы, конечно, ею поделимся, но не сейчас. Лечить солдат Адольфа Гитлера я не хочу. А кроме того, убежище на самый крайний случай, там можно спрятать сотню человек. А еще припасы, одежда, кое-что из «марсианской» техники…
«Хранилище» предназначалось не для Франции, для всей Европы. Потому и нашли ему место у стыка нескольких границ. А вот заполнить толком не успели. Только несколько «челноков» разгрузились перед тем, как погиб Транспорт-2.
Ее же задание простое – включить режим консервации, чтобы запасов энергии хватило подольше. Это должен был сделать отец. Не успел – как и объяснить толком, что и как требуется сделать. Ничего, где-то должна быть инструкция…
Дверь, та, что справа, закрыта, за левой же обнаружился коридор. Вспыхнули светильники, и Соль увидела на одной из стен схему в пластиковой рамке: «План объекта». Обрадовалась, но и удивилась слегка. Почему план здесь, а не сразу при входе? И как быть с тем, что за правой, запертой, дверью? Там, план, выходит, не нужен?
Освоиться оказалось совсем просто. Два жилых бокса, любой выбирай, кухонный комплекс, две кладовки и загадочная «комната управления». Именно к ней вел коридор, прочие помещения или справа, или слева.
Туда!
Комната управления больше походила на маленький чуланчик. Стол, стул, сейф, врезанный в стену, и еще одна бумага в пластиковой рамке, на этот раз «Порядок работы». Пункт первый, как и ожидалось, требовал внимательно ознакомиться с инструкцией. А инструкция-то где? Либо в сейфе, либо…
…На столе – простая картонная папка с завязками. Соль присела на стул, открыла. Наверняка, речь пойдет о пожарной безопасности и соблюдении чистоты, а еще о строгой отчетности. Порядок есть порядок!
Прочитала первые строчки, ничего не поняла, перечитала вновь…
«Государство Клеменция. Миссия «Старая Земля».
Высшая форма секретности.
Основные правила работы на объекте «Хранилище».
Внимание! Ввиду того, что в «Хранилище» находятся носители, являющиеся источником мощного ионизирующего излучения, необходимо точное исполнение всех правил и требований, относящихся к носителям подобного типа. Столь же важны соблюдение секретности и ужесточенная бдительность, чтобы избежать попадания объектов, и прежде всего «тяжелых систем», в чужие руки. В связи с этим…»
Дальше читать Соль не стала, вновь пробежалась взглядом по строчкам. Источник мощного ионизирующего излучения…
«Тяжелые системы».
* * *
– Это наша независимость, дочка. ТС – «Тяжелые системы» – оружие, которого еще нет на Старой Земле. И слава Богу! ТС нужны у нас дома. Космос обитаем, и не все гости приходят с добром. Но даже в этом случае мы используем такое оружие, только если не останется иного выхода. Слишком страшно.
– А эти «тяжелые системы»… Ты их видел, папа? Какие они, на что похожи?
– Извини, Соль, но даже тебе ничего сказать не могу. Просто представь себе Ад, такой, как на старых церковных фресках. ТС куда страшнее… Я обязан тебе об этом рассказать, но… Прочитай перед сном 129 псалом. Он дает надежду даже тем, у кого надежды не осталось. Помнишь его?
– Конечно, папа. «De profundis clamavi ad te Domine. Domine exaudi vocem meam…»
* * *
Из глубины взываю к Тебе, Господи. Господи! Услышь голос мой. Да будут уши Твои внимательны к голосу молений моих. Если Ты, Господи, будешь замечать беззакония, – Господи! кто устоит?
9
– Что это? – Александр Белов кивнул на темный силуэт слева от дороги. – Замок?
Немец, думая явно о другом, даже не взглянул.
– Замков тут нет. Чья-то усадьба, в округе их полно. Потому и дорогу проложили.
Шакяй удалось объехать по вязким узким грунтовкам, ведущим от усадьбы к усадьбе. Мотор «форда» протестовал, ревел, но все же справлялся. Замполитрука время от времени смахивал со лба капли пота. Смотрел только вперед, на дорогу и, сам себе удивляясь, наслаждался странным незнакомым ощущением полной свободы. И от бабушки ушел, и от дедушки ушел. Правда, едут они прямиком в волчью пасть…
Грунтовка резко свернула влево. Александр, снизив скорость, чуть расслабил руки. Небольшой спуск, подъемчик…
– Стой! Только мотор не глуши.
Белов, не став переспрашивать, убрал ногу с педали газа и покосился на счетчик расхода топлива. Меньше четверти бака.
– Почти приехали, – подбодрил его Фридрих. – А теперь приведем себя в порядок. Оружие и патроны выбросить, польскую форму тоже…
Вышел из авто и, морщась от боли, стянул с плеч красноармейскую шинель.
– Держи!
– Но… Я же свою оставил, в подвале, – растерялся Белов. – Я же…
Казенные подштанники он даже не успел получить. В Минске было не до того, а аэродромный старшина только пообещал. Синие «семейные» трусы и майка – в чем и приехал из Подольска.
Немец негромко хохотнул:
– Да хоть в бюстгальтере. Голову включи, комиссар! Впереди граница, в чужой форме ее пересекать нельзя.
Александр накинул на голые плечи влажную шинель. И холодно, и неудобно… Фридрих покачал головой.
– Забудь! Не об этом нужно думать. Сейчас выезжаем на главную дорогу, до границы пять километров. Заставы нет, только два поста, польский и наш. Едешь на полной скорости, без света, перед постом притормаживаешь, но не останавливаешься – и прямо на шлагбаум. Дальше, в нескольких метрах, еще один. Твоя задача – никого не сбить и не покалечить. Объяснить почему?
Белов покачал головой.
– А в остальном… Да поможет нам Бог!
Хлопнули дверцы. Мотор «форда» зарычал, взревел…
Они мчались навстречу тьме.
* * *
За руль маленького Сашу усадил отец. Много поездить не удалось, но азы Белов-младший освоил. Потом, в школе-интернате, отцовские уроки очень пригодились. Жили голодно, но в автомастерской дяди Николая всегда находились лишний кусок хлеба с домашней колбасой и сладкий чай. Работа не утомляла, напротив, нравилась. Шкодливый и упрямый грузовичок АМО-Ф-15 был изучен и освоен, а на директорском мотоцикле Александр и сам вволю наездился, и по окрестностям, и по городу Владимиру, когда с поручениями посылали. Хлеб с колбасой и сахар к чаю приходили со стороны – автомастерская жила частными заказами, на что директор, имея свой интерес, закрывал глаза. Так и жили. За год до выпуска шефы подарили интернату не слишком современный, но вполне бодрый АМО-2 и пообещали легковое авто, новенькую «Эмку» Горьковского автозавода. Белов предвкушал, как сядет за руль, но – не довелось.
Грузовики АМО, как и польский «форд», были чистыми «американцами», пусть и местной сборки. Александр, выруливая на главную, прикинул, что не отказался бы проехаться и на «немце». Вдруг Фридриха за его многотрудную службу премируют «мерседесом»?
Черная ночь, еле различимая во тьме дорога, гул мотора… И совсем не страшно. Надо просто ехать вперед.
– Внимание…
«Achtung» резануло по ушам, и Александр поморщился. Здесь уже советы всезнающего Фридриха не нужны. Впереди свет и две черные тени. Ночь, дорога пуста, звук мотора услыхали издалека.
Убираем газ… Медленно, медленно, скорость пусть остается третьей, но тем двоим будет казаться, что машина тормозит. Тени стали больше, уже не тени – два резких силуэта в приметных фуражках, как тогда на аэродроме. Винтовки, причем не за плечами, в руках. Замполитрука успел подумать, что на пост наверняка уже позвонили, значит, стрелять станут сразу, без всяких «Zaczekaj!». Промахнуться мудрено, а выцеливать станут шофера…
Потом! Все потом!..
Дорога внезапно стала огромной, словно летное поле, черные силуэты с винтовками выросли до самых небес. Огромные неповоротливые великаны, слишком медлительные, чтобы поймать юркого колобка.
…Я от бабушки ушел! Влево, пусть решат, что пытаюсь объехать.
…Я от дедушки ушел. Вправо! Пусть тот, что крайний, пятится.
…А от вас, паны-волки, – подавно…
Фара на дальний свет! Прямо в глаза!
Между ними!
Теперь дорога была самой обычной, тьма надвинулась, а через миг машину сильно тряхнуло. Вероятно, шлагбаум, но Белов его даже не заметил. Желтый луч высветил невысокий домик в нескольких метрах – и полосатый шлагбаум, рядом с которым человек в форме, но уже не польской. Александр понял, что пора тормозить…
– Р-рдах! Рдах!…
Переднее стекло треснуло, негромко вскрикнул Фридрих. Замполитрука промедлил долю секунды и не успел. Радиатор «форда» ударил в черно-белые полосы, и только потом подали голос тормоза.
– Стой! Стой! Стреляю!..
По-немецки… Значит, и от волка ушел.
Александр Белов откинулся на сиденье и закрыл глаза. Руки от руля оторвать не смог.
Глава 3. Берлин
Третий подвал. – Второй день миссии. – Про Колобка. – Ингрид фон Ашберг. – «Колумбия». – Харальд Пейпер. – Секция Б-4. – «Черепаха» над Берлином.
1
– Второй жив! Врача! Быстрее врача!..
Возле авто суетились пограничники в серых шинелях, надрывно выла сирена, а замполитрука Белов в трусах, майке и сапогах стоял в ярком прожекторном свете перед немолодым и очень суровым унтером. Шинель заставили снять, ею сейчас занимались сразу двое, то ли прощупывали, то ли на лоскутки резали.
