Плюс-минус двенадцать. Сборник рассказов

Лена заглянула в открытую дверь кабинета и зажала рот рукой, чтоб не вскрикнуть.

– Там? – шепотом спросила Снежана, видя такую реакцию подруги.

Лена молча кивнула и отступила, стараясь не цокнуть каблучком, чтоб дать Снежане возможность оценить происходящее.

Среди стоящих как попало парт спиной к двери торчал Тимур. Штаны его были приспущены, открывая наблюдателю заросшие ягодицы; он взрыкивал, запрокидывал голову и ритмично дергал правой рукой где-то на уровне паха.

Снежана отшатнулась.

– Скажем, что не видели, – еле слышно сказала она и добавила, помедлив: – Каждый расслабляется по-своему.

– Девчонки! Эхэй!..

Обе вскрикнули. Пьяный Герман сообразил подкрасться незаметно, а вот выяснять отношения сразу начал командирским голосом.

– Вы куда подевались? И нечего на меня шикать, блин! Почему кабинет открыт? – Он заглянул внутрь и охнул.

В ответ раздался жуткий рев. Тимур, раскидав во все стороны парты, мешавшиеся на пути, вылетел из кабинета, сшиб Германа с ног и влетел в мужской туалет.

Снежана опомнилась первой.

– Гера! Живой?

– Попал под хоровод, – ошеломленно сказал тот, приподнимаясь на локтях. – Что это было?

– Лучше тебе не знать.

Лена заглянула в класс – и снова закрыла рот рукой. С размаху. Сделала несколько шагов назад, не в силах оторваться от открывшегося зрелища.

– Ну что там еще? – тяжело вздохнула Снежана, спросила Германа: – Сам встанешь? – после чего, не дожидаясь ответа, поднялась и заглянула в класс.

На столе – том самом, перед которым стоял Тимур, – темнела лужа чего-то красного.

– Яна, – тихо сказала Снежана. – Как же так…

Она тихонько притворила дверь, развернулась и залепила поднявшемуся на ноги Герману пощечину.

– Зачем пришел?! Сказано же было – не разбредаться? Ты их одних оставил, ты!.. – Она осеклась и сказала совсем другим тоном: – Ударь-ка меня.

– Чего? – Герман отнял руку от горевшей щеки и уставился на Снежану. – Зачем?

– Надо. Как я тебя. Давай.

Герман невольно оглядел пустой коридор, размахнулся – но ударил едва-едва. Снежана осторожно погладила багровый след от своей оплеухи на физиономии Германа и вздохнула:

– Нежный ты. Не так надо было. Сильнее, – она прислонилась к двери спиной, сунула руки в карманы и скрестила ноги. – Что происходит, Гер?

– Не понял…

– Я тебя сейчас, вот только что, в чем обвинила?

– Что я оставил их одних…

– Кого?

– Тимура и Яну.

– Где?

– В классе. – Герман указал подбородком на дверь за Снежаниной спиной. – Слушай, я не понимаю…

Снежана молча повернула голову влево. Герман посмотрел туда же.

Оттуда Цой снова затянул про то, что электричка снова везет его туда, куда он не хочет.

– Так где ты оставил их одних? – тихо спросила Снежана. – И кого?

Тимур бежал куда-то вперед, не разбирая дороги. Разобрать ее, впрочем, было в любом случае мудрено – освещение в тоннеле отсутствовало, а фонарик он уже успел расколотить о башку подвернувшегося под руку мента.

– Стой! – рявкнул знакомый голос с непривычными интонациями.

Тимур не отвечал. Ему было не до того.

– Стой, стрелять буду! – и обладатель голоса и, как выяснилось, ствола бабахнул предупредительным.

Пуля по-бабски стервозно взвизгнула, срикошетив от бетонного потолка. Надо же… Андрюха же говорил, что ствола при нем нет.

И только когда пистолет грохнул еще трижды, неожиданно тихо, Тимур задумался.

Андрюха? Говорил?..

Со стороны лестницы раздавались шаги. Кто-то неспешно топал по ступеньками, все ближе и ближе, позвякивая чем-то и жутковатым голосом напевая «миллион кубометров горячей воды, я войду незаметно, пока дрыхнешь ты». Голос был женский.

Герман вышел чуть вперед, закрывая собой Снежану. Та положила руку на его плечо.

– Это Анфиса.

– Слушайте, девочки! – Анфиса, подошедшая к ним, сверкнула глазами, и Герману вдруг захотелось самому спрятаться за Снежку. – Сколько можно ждать?! Пойдем уже.

– А решетка? – спросил Герман тупо.

– Ну балда, – вздохнула Анфиса и потрясла у Германа перед носом ключами. – А это что?

– А это откуда?

– В столе нашла. Так как вы относитесь к сексу втроем?

Герман поперхнулся, Снежана сдавленно хихикнула. Анфиса покивала головой с таким видом, словно самые худшие ее предположения подтвердились.

– Так я и знала. Пойдем.

Проходя мимо мужского туалета, Герман зачем-то заглянул внутрь. Было там пусто, пыльно и сумрачно.

– Писать хочешь? – поинтересовалась Анфиса.

– Да… нет. Наверное. Не знаю. В другой раз… Показалось, что что-то шумит…

– Не отвлекайся, корова тебя забодай!

Они втроем спустились вниз, прошли мимо столовой, и Снежана вдруг представила, что вот она сейчас войдет в столовую, заглянет на кухню, откроет там холодильник и обнаружит внутри – голову… кого? Вернее, чью? Девушка тряхнула головой, отгоняя дурацкие мысли, и спросила:

– Сколько сейчас времени?

– Понятия не имею! – отозвалась Анфиса. – Но я выясню, кто над нами так подшутил, и оторву Владу все болтающееся!

– Думаешь, он? – Снежана удивленно вскинула брови.

– А кто еще? Они с Ленкой, точно тебе говорю…

– Про секс втроем ты тоже говорила…

– Ну так а кто отказывался?

В столовой было темно. Герман включил фонарик в телефоне и прошел на кухню. Здесь было заметно жарче, чем наверху – плита была включена, и уже довольно давно, одна из конфорок слабо светилась красным.

Герман заглянул в холодильник. Надо же, такой огромный холодильник – а пустой. Может, хоть в морозилке…

В морозилке лежала рука. Женская. Правая. Отрезанная по локтевому суставу. Ноготки на четырех пальцах были покрыты черным лаком, на большом пальце ногтя не было.

В животе заурчало. Где тут сковородки?

Лена открыла глаза, приподняла гудящую голову со стола и застонала. За окном, что кривлялось по правую руку, было темно. Герман, подлец, напоил… Впрочем, сама тоже хороша. Девушка кое-как выпрямилась. Позвоночник не гнулся. Казалось, так и останется теперь до конца жизни буквой зю…

Перед глазами все плыло. Зато вокруг было подозрительно тихо. Лена огляделась.

Класс был не тот. Лена сидела за столом учительницы русского языка и, как похмельный полководец, обводила мутным взглядом нечто, весьма напоминавшее поле боя. Несколько парт было опрокинуто, от одной отлетела столешница, часть стульев валялись на полу, часть были свалены в кучу в дальнем углу.

Лева вскочила, бросилась было к двери, но тут же врезалась бедром в угол криво стоящей парты и завопила от боли и неожиданности. Приподняла юбку, посмотрела на наливающийся кровью синяк. Хромая, обогнула предательскую парту и подошла к двери.

Дверь была заперта. Лена нажала на ручку, ударила плечом – и оказалась в полной темноте.

– Итак, – вкрадчиво сказал кто-то, стоявший за ее спиной, – допустим, что жить нам осталось какие-то секунды? Так кто же пойдет к доске? Ну?

– Снежка! Ну наконец-то! – Анфиса отклеилась от колонны, помахала рукой.

Снежана, вынырнувшая из метро, подошла к подруге, чмокнула в щечку.

– Извини за опоздание. Еле вырвалась…

– Ничего. Девушки обязаны опаздывать. Пойдем.

Они прошли мимо сада «Аквариум».

– Кстати. Смотри.

Снежана достала из кармана своих черных брюк зеленый футляр для очков и протянула Анфисе.

– Это зачем?

– Открой.

Анфиса повертела футляр в руках, нажала на кнопочку сбоку, крышка футляра чуть приподнялась, и девушка заглянула внутрь. Там лежали очки, когда-то, может быть, изящные и стильные, а ныне пребывающие в совершенно непотребном виде: погнутые, без левого стеклышка и левой же дужки.

– Красиво, – озадаченно протянула Анфиса. – И все-таки…

– Это не твои?

Анфиса посмотрела на Снежану поверх своих черных очков, вскинув брови.

– Сама-то как думаешь?

– Не твои, – вздохнула та, забирая футлярчик. – А я думала, что это ты у меня забыла…

– Нет. Я бы помнила… А вот смотри теперь ты.

На Анфисе тоже были брюки и тоже черные, только не строгие, скорее уж мешковатые, и карманы на них были внешние. Девушка вынула что-то из кармана на бедре, вытянула руку и разжала кулачок. На ее ладони лежал небольшой белый шарик. Снежана чуть наклонилась – и взвизгнула.

– Ай! Эт-то… Это же…

– Он ненастоящий, – фыркнула Анфиса.

– А чего тогда он на меня так пялится? Спрячь!.. Откуда ты его взяла?

– Из школы.

– Из какой?

– Из нашей…

– Подожди… Ты все-таки была?..

– Нет. – Анфиса покачала головой. – Не была. Мы же с тобой вместе назюзюкались.

– Вот именно, – озадаченно протянула Снежана и взяла подругу под локоток. – Не понимаю… Ладно. Пойдем. Мне нужно кофе. Срочно. А тебе – помыть руки.

– Искусственный же…

– Ну и что?! Не хочу. Фу. И ты еще позволила ему так на меня смотреть…

– Извини…

– Нет. Сначала кофе, потом будешь извиняться…

– Ну не при всех же!

Девушки устроились за столиком, продиктовали рыжему официанту заказ и, когда он ушел, Снежана взглянула на Анфису.

– Ну так я не поняла.

– Что?

– Про глаз.

Анфиса положила стекляшку на стол.

– На встрече выпускников нашла.

– На которой тебя не было.

– Не было.

– Или было?

– Или было.

Снежана подперла щеку рукой и сказала:

– Я тебе сейчас врежу.

– Как тогда Герману?

– Именно… – Снежана запнулась. – Когда?

– Тогда. После встречи.

– На которой меня тоже не было?

– Да.

– Или была?

Снежана задумчиво посмотрела на глаз. Глаз задумчиво смотрел на Снежану. Так они играли в гляделки, пока официант не принес заказ.

– Так… Блинчики, капуччино большой, горячий шоколад…

– Зачем шоколад?

Парень непонимающе взглянул на клиентку. Смущенно улыбнулся:

– Вы его заказали. Вот, я записывал…

– Верю вам на слово. Жара!.. – Снежана провела рукой по лбу. – Ничего не соображаю.

И она снова уставилась на глаз.

От его взгляда становилось немного прохладнее.

2015.11.16—12.01.

Space Opera – Episode 1

Повесть

Радио.

Добрый день, уважаемые наши радиослушатели и радиозрители! С вами, как всегда, я – Иннокентий. И главная новость сегодняшнего дня – это, конечно же, первый полет новейшего корабля… Итак… Сейчас, минуточку…

Да! Это случится наверняка! Ну наконец-то! Наконец-то мы с вами сможем убедиться, что годы и годы злоупотреблений прошли не напрасно! Нет, дорогие сограждане, отнюдь не напрасно! Сейчас мы с вами наконец-то увидим, на что именно были потрачены взимаемые с нас непомерные налоги!

Итак, внимание! Корабль Нового Поколения!

Первый Дхармаглот Имени Путина!

Сходит!

Со Стапелей!!!

Ура!!!

Дневник кочегара.

Собрал нас, стало быть, кэп в кают-компании, зенки выкатил и как рявкнет «Смирррна!!!», все аж вспотели – не иначе, думаю, напортачили где, вот дьявол. А он – не, молодцы, грит, хвалю, хоть на этот раз все нормально. Борман пот с рожи платочком утер, значит, обойдется. Гость этот дурацкий радуется, стало быть, лыба до ушей – а как же, взяли покататься, блин, будет теперь, халявщик, матерьялец на книжечку собирать. Тьфу. Навязали на нашу шею, как будто и без него нам мало… Надо кэпу намекнуть, шоб он с него книжки на всех стребовал. Только кто их читать будет?

Ладно. Пора готовиться к отлету. Пошли в рубку, расселись, стало быть, все кто куда – так этот кретин писулькин чего захотел – решил с нами в рубке лететь! Как же, романтика, блин. Штурман хотел уже было отсоветовать, но кэп на него так посмотрел… Короче, привязали мы этот организм к креслу понадежнее, расселись, кэп связался с космами из ЦУПа, те дали бобро, кэп дал отмашку, штурман дает отсчет, остальные никто никому ничего не давал, тока вцепились в подлокотники – а хрена ли, когда последний раз мы техосмотр проходили после той заварухи с рубильниками… когда ж это… а, так лет восемь уже прошло, блин! Самоубийцы? Ни разу, техники тоже люди, а кэп уже в свой второй рейс понял, что от добра бобра не ищут. Кому охота лишний раз извлекать отверки из глаз, например? А? Или ножницы из задницы? То-то. Ну, стало быть, отсчет, там, три, два, раз, и тут этот тридварас как заорет «Поехали!!!». И, главное, радостно так. А у Копытина нашего, между прочим, на это слово аллергия. Ну и мы, стало быть, поехали.

Нет, можете считать меня неженкой, но меня лично момент старта как-то, блин, нервирует. Даже когда нормально, без аллергии.

Заметки писателя.

Расселись. Я, конечно, тоже в рубке сидел. Не отправляться же мне в каюту, в самом-то деле. Чего я там забыл?..

Сели. Сидим, ждем. Те из динамика считают, штурманфюрер (или как там его) тоже, хором с теми. Традиция, наверное, такая. Ну, мы-то тоже не лаптем деланы. Тоже решил традицию поддержать. Как дошли они до нуля, я взял и скомандовал командным голосом «Поехали». Думал, вместе с нашим капитаном получится. А получилось как-то неудобно. И некрасиво – причем вот с их стороны-то уж точно некрасиво было меня не предупредить.

Черт подери. Какого я на эту калошу напросился?

Бортовой самописец.

(Громкий гул двигателей.)

ЦУП (сквозь треск помех): Что у вас там происходит?

Капитан (ЦУПу): Технические неполадки. Сейчас все исправим. (Отключает связь, кричит) Какого ж хрена!!!

Кочегар: Давление падает, температура растет.

Капитан: Не слепой, твою!..

Пилот (нечленораздельно рычит сквозь стиснутые зубы).

Капитан (кричит): Мед-брат! К пилоту – живо, гальюн недраенный!

Мед-брат (кричит): Есть, мой командир!

Капитан: Кочегар! В реакторный отсек, чтоб тебя поперек перекрутило!

Кочегар: Щас! Сначала, блин, двигло остановите.

Капитан (кричит): Чего?! За зарплату пахать будешь, укурок!

Кочегар: Есть в реакторный отсек!

Пилот (рычит и лязгает зубами с повышенной интенсивностью).

Мед-брат: Что ж ты, падло, делаешь-то!

Капитан: Что там у тебя, отрыжка гиппократова?

Мед-брат (обиженно): Кусается, мой командир!

Капитан: Если есть для тебя хоть что-то святое, кроме твоей сберкнижки – не давайся! Когда он узнает, что ему придется всю свою премию и пол-зарплаты тебе на лечение отстегивать, он же ж тебя убьет!

Мед-брат: Есть не даваться!

Капитан (бормочет): А кто к нам еще пойдет? После этого-то? Снимут же с маршрута к чертям свинячьим… Без медика-то…

Пилот (рычит, лязгает, потом затихает.)

Капитан: Удалось?

Мед-брат (удовлетворенно): Да, мой командир!

Капитан: Руки ему разжать сможешь?

Мед-брат: Постараюсь.

Капитан: Только не сломай ничего. Ему еще этими руками рулить…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.