Шанс на любовь

Кирилл всегда был на особом положении, все воспитатели носились с ним. Детдомовские его не любили, особенно мальчишки. Мы никогда не брали его в свои компании и не делились секретами. Называли его «маменькиным сынком».

А ещё я не могла понять – зачем он приходит сюда, в детдом, где его все не любят и игнорируют? Не легче ли просто сидеть дома?

Взрослели мы. Взрослел Кирилл. Надо сказать, парнем он был привлекательным: черноволосый, с зелёными глазами, чуть выше среднего роста, с хорошей фигурой – он много лет занимался легкой атлетикой. Но за этой красотой скрывался человек, который может поступать с людьми коварно и цинично. И больше всего из-за его коварства пострадала я.

Два года назад, когда нам было по тринадцать, в июле мы всем детдомом поехали в летний лагерь. Лагерь располагался на берегу Таганрогского залива, части Азовского моря. Я была в полном восторге! Хоть Азовское море довольно мелкое, даже вдали от берега – по грудь, но я раньше никогда не видела водоёма, берега которого скрывались за горизонтом! Мы купались, загорали, ходили на прогулки, и весь детдом был счастлив.

Кирилл тоже поехал. Когда мы увидели его в автобусе, то у всех упало настроение. Но делать было нечего. Без сынка воспитательницы никуда…

Три недели пролетели незаметно. Наша смена подходила к концу.

В предпоследний день вожатая Оксана, молодая, неутомимая на выдумки выпускница педучилища, придумала конкурс. Мы собрались вечером, и она объявила:

– Завтра среди девчонок будет конкурс красоты! Только конкурс этот необычный. Как известно, красота – понятие относительное. Поэтому мы станем выбирать не красоту лица, а… лучшую причёску. Девчонки! Проявите фантазию! Выразите себя через причёску! А мальчишки будут голосовать. Какая девочка наберёт наибольшее количество голосов, та и станет победительницей конкурса «Коса-краса»!

Что тут началось!.. Такими озадаченными девчонок я не видела даже на контрольной по математике. До следующего дня все ходили задумчивые – каждая напряжённо размышляла, какую причёску ей сделать.

Мысли о конкурсе затмили даже грядущую Королевскую ночь – последнюю ночь в лагере перед отъездом. В эту ночь все традиционно мажут друг друга зубной пастой.

Честно признаться, мне не хотелось участвовать в конкурсе причёсок. У многих девчонок волосы гораздо красивее моих. В день конкурса просто как следует причешусь и распущу волосы. Пусть побеждает тот, кому это действительно важно, а мне победы не особо-то и нужны.

Но не все относились к конкурсу так безразлично, как я. Большинство девчонок стали считать друг друга конкурентками, и то тут, то там начали вспыхивать ссоры. Особенно ко всем цеплялась Алина Конькова, которая в своё время дала мне прозвище Ракета. Она очень хотела победить в конкурсе. При каждом удобном случае пыталась вывести соперниц с дистанции – то «случайно» заденет рукой чужую причёску, то подножку поставит, то что-нибудь ещё. Конкурс ещё не начался, а многие уже поругались.

И вот настал час конкурса. Я вышла из лагерного домика и направилась к открытой сцене, но неожиданно из-за дерева вышла Алина, держа в руках тазик с водой, намеренно споткнулась… и облила меня с ног до головы.

Я была в шоке. С меня струями текла вода, а через десять минут нужно было выходить на сцену.

– Ой, Ракета, я нечаянно, – с ехидным выражением лица сказала Алина.

– Это ты нечаянно? – скептически отозвалась я.

– Но я правда нечаянно! – невинно похлопала ресницами Алина и ушла, радостно размахивая пустым тазом.

Если она думала, что выбьет меня из колеи, то она просчиталась. Эта её пакость, наоборот, неожиданно раззадорила меня, и я чётко сказала себе: «Я буду участвовать в конкурсе! Обязательно!»

Я помчалась обратно в свой домик, сменила одежду и задумалась – что делать с волосами? Высушить их не успею. Мои волосы имеют одну особенность. Когда сухие – они просто вьются, но если влажные, то начинают не просто завиваться, а кудрявиться. Я вытерла волосы полотенцем и посмотрела на себя в зеркало. Чуть влажные тёмно-каштановые густые волосы, которыми я пошла в маму, закручивались крупными кольцами, и я была похожа на загадочную цыганку…

И вдруг в голове что-то щёлкнуло: я поняла! Эту схожесть нужно использовать!

Я быстро нашла просторную юбку, нацепила на руки браслеты, которые вчера купила в ларьке рядом с лагерем, нанесла немного геля на волосы, чтобы кудри смотрелись наиболее эффектно, и выбежала на улицу.

Оглядываясь по сторонам, следя, чтобы на меня снова кто-нибудь чего-нибудь не вылил, примчалась к сцене.

Перед сценой на скамейках сидели мальчишки и внимательно разглядывали девчонок, ведь именно они должны выбрать победительницу.

– Ого! – увидев меня, восхищённо протянула вожатая. – У тебя образ цыганки?

– Да, – удовлетворённо кивнула я и, подобрав юбку и статно расправив плечи, по деревянным ступенькам взошла на сцену, где стояли все девчонки.

Алина находилась в противоположной стороне сцены, но мне показалась, что я даже оттуда слышала, как скрипят её зубы.

Особенно сильно они заскрипели, когда я неожиданно… заняла первое место.

– По результатам голосования победительницей конкурса «Коса-краса» становится Валентина! – подсчитав карточки с голосами, объявила вожатая.

– Что?! – изумилась Алина. – Вы перепутали! Наверное, на карточках написано не «Валентина», а «Алина»!

– Здесь написано «Ракитина Валя».

– Как – Ракета?! – не могла поверить Алина. – А я?!

– Валя ушла с большим отрывом вперёд… – пояснила вожатая.

Я не знала, как реагировать на эту победу. Во-первых, я никогда нигде не побеждала, а во-вторых, даже подумать не могла, что выиграю!

Скорее всего, и не выиграла бы, если бы Алина не захотела, чтобы я проиграла…

Сама того не предполагая, тазиком с водой она только улучшила мою причёску!

Успех был оглушительный. На меня смотрели все, все хотели со мной обняться, сфотографироваться, как будто я была какой-то знаменитостью, хотя мы много лет жили бок о бок… Я просто разрывалась на части и не успевала смотреть в камеры телефонов.

Подошёл даже Кирилл! Он стал со мной рядом, улыбнулся в объектив, но сфотографироваться не успел – Димка, наш детдомовский парень, который увлекался футболом и постоянно ходил в спортивном костюме с фамилией «Ronaldo», подошёл к нему и решительно оттолкнул в сторону. Кирилл даже споткнулся и чуть не упал.

– Иди отсюда, маменькин сынок! – хмыкнул Димка. – Это конкурс среди детдомовских! А ты тут вообще не к месту!

– Да больно надо! – ответил Кирилл и ушёл от нас.

Все засмеялись.

Я ещё какое-то время провела с ребятами, а потом отправилась в свой домик.

Это был последний вечер в лагере. Завтра уедем домой. Но перед этим нас ожидала Королевская ночь.

В домик то и дело пробирались мальчишки и пытались нас измазать зубной пастой, но мне удавалось спрятаться. Я не спала до трёх ночи, но в три часа сон всё-таки взял надо мной верх.

Проснулась утром от громкого смеха.

Я раскрыла глаза и увидела, что все девчонки смотрят на меня, указывают пальцем и смеются.

– Всё-таки намазали? – сонно спросила я и провела ладонью по лицу. Но пасты на ладони не было.

– Ты лысая! – радостно сказала Алина. – Ракета лысая!

– В смысле? – не поняла я.

– В коромысле! – пуще прежнего рассмеялась Алина и с удовольствием на лице протянула мне зеркало.

Ещё не до конца осознавая смысла произнесённых слов, я взяла зеркало и посмотрела в него.

И оторопела.

Вместо длинных вьющихся волос у меня на голове были чудовищно рваные короткие клоки. На том месте, где голова касалась подушки, волосы всё-таки были, но тоже небрежно искромсанные – отрезано то, что смогли зацепить ножницы. Я просто себя не узнала. Чучело огородное!

– Как это?! – вскакивая с кровати, истошно завопила я. – Этого не может быть! – Не раздумывая, бросилась на Алину: – Это ты сделала! Это ты вчера специально облила меня водой! А теперь решила отомстить?!

– Уйди от меня! Ненормальная! Ракета! Да отпусти ты меня! – пыталась вырваться Алина. – Это не я! Я тебя не трогала! Я тебя облила! Но волосы я не резала!

– А кто тогда? – Я отпустила Алину, и из глаз покатились слёзы. – Кто?..

Я запустила в волосы пятерню. Но она скользнула к затылку, хотя раньше застревала в пышных волосах.

– Это не я! – испуганно повторила Алина – видимо, боялась, что я снова брошусь. – На такие подлости даже я не способна!

Она это сказала настолько искренне, что я ей поверила.

Через час на площадке состоялась экстренная линейка. Я надела кепку, чтобы меньше притягивать взглядов к своей голове. Вожатая Оксана и воспитательница Ольга Викторовна стояли перед нами.

– Кто обстриг Валю? – медленно расхаживая, как надзиратель в тюрьме, и заглядывая каждому в глаза, грозно спрашивала Ольга Викторовна. – Кто совершил эту низость?

Искать виновного пришлось недолго.

– Это сделал ваш сынок, – сказал Рома Петров.

– Что? – Ольга Викторовна остановилась в непонимании.

– Это Кирилл! – подтвердил слова Ромы Игорь Коновалов. – Мы с ним в одном домике живём. В три часа ночи мы с пацанами всех перемазали и легли спать. Но мне не спалось… Я своими глазами видел, как Кирилл встал с кровати. Наверное, он думал, что все спят и его никто не заметит. Он тихо подошёл к столу, взял ножницы и вышел на улицу.

– Нетрудно догадаться, что он делал этими ножницами, – усмехнулся Рома.

– Кирюша! – изумилась Ольга Викторовна, и с неё мгновенно сошло всё возмущение. Она быстро подошла к сыну. – Это правда, сынок?

– Правда, – преспокойно сказал Кирилл.

От этого наглого тона все были шокированы.

Я лично была поражена не тем, что это он, а тем, настолько спокойно признался в своей подлости.

– Зачем ты это сделал? – уже без всякой злости, чисто для вида, спросила Ольга Викторовна.

– А мне так захотелось! – с нахальным выражением лица ответил он.

– Я с тобой дома поговорю, – процедив сквозь зубы, пообещала Ольга Викторовна. Она подошла ко мне, сочувствующе посмотрела на меня и приободряюще сказала: – Не переживай… Новые вырастут. – Она оглядела всех. – Ну всё, собирайтесь, скоро автобус!

И ушла.

Все тоже стали расходиться. Но я стояла, будто приросшая к земле.

«Не переживай… Новые вырастут», – словно эхо, слышались в ушах её безразличные слова.

Меня душили слёзы. Ольга Викторовна даже не отругала Кирилла… Передо мной никто не извинился… Понятное дело – он её сын. А если бы это сделал кто-то из детдомовских? Да она бы надавала ему подзатыльников!

Я увидела, что Кирилл тоже уходит с площадки. И внезапно для самой себя я закричала:

– Стоять! Стоять, я сказала!!

Он аж вздрогнул. Некоторые тоже остановились и посмотрели на нас.

– Ты отрезал мне волосы! Ты чудовище! – закричала я. – Как ты мог!

– А вот так, – ехидно улыбнулся Кирилл.

– Извинись передо мной! – потребовала я. – Извинись!

Я не знала, как ещё выразить свой гнев, сорвала кепку с его головы и швырнула в кусты.

– Вот тебе! Какой же ты подлый! Ты изуродовал меня!

Мой крик словно привел всех в чувство, ребята будто очнулись от общего шока, который испытали с раннего утра. Кирилла окружили парни.

– Быстро извинись перед Ракетой! – наконец-то потребовали они.

– Вам надо, вы и извиняйтесь, – насмешливо сказал Кирилл, развернулся, подобрал кепку и ушёл в домик собирать вещи.

После того как автобус вернулся в детдом и Кирилл с него сошёл, в детдом он больше не приходил. Но память о нём осталась надолго.

Волосы, конечно, отросли, но меня всё равно поражало чувство вседозволенности, наглости Кирилла. Как отвратительно он относится к людям! Наверное, он думал, что если у нас нет родителей, то с нами можно обращаться как хочешь!

Постепенно я перестала думать об этом случае, но, когда изредка вспоминала Кирилла, возникало стойкое чувство неприязни к нему.

Когда я только вернулась из лагеря, мне было очень тяжело. Я постоянно плакала. На голове торчали кошмарные клоки, которые к тому же пытались кудрявиться. Алина, чувствуя свою вину, пыталась помочь – придумывала, как можно окультурить остатки волос, особенно ту часть головы, что лежала на подушке и была затронута меньше всего, но в итоге на девчоночьем совете мы пришли к выводу, что эти уцелевшие пряди ни туда и ни сюда, и самое верное решение – подстричься до конца. Полностью. Под машинку.

Детдомовский парикмахер тётя Катя с болью в глазах побрила меня машинкой. Стало легче. И в моральном смысле, и в физическом. Я никогда не думала, что волосы такие тяжёлые, а сейчас голове было так легко! Правда, как-то холодно…

Пока волосы не отросли, я всё время ходила в косынке. Причём нашлась только косынка в белую и чёрную клетку. Я стала похожей на шахматную доску.

Вечером того дня, когда тётя Катя меня побрила, я шла в столовую. Сзади подбежали мальчишки – те, что фотографировались со мной после победы в конкурсе, сорвали косынку, бросили её на пол и, указывая пальцем на мою голову, засмеялись:

– Лысая! Лысая! Ха-ха-ха! Победительница конкурса причесок! Ха-ха-ха! Отличная у тебя коса!

Перед глазами всё размылось – навернулись слёзы. Я подобрала с пола косынку, отряхнула её и вновь надела. Ещё вчера они со мной фотографировались, а сегодня издеваются! Насколько же изменчивы люди!

В памяти, как вспышка, появилось самодовольное лицо сынка воспитательницы, который нагло улыбается и говорит: «А мне так захотелось!»

Это из-за него надо мной смеётся весь детдом!

Если в последний вечер в лагере все восхищались мною после победы в конкурсе красоты, то теперь я стала всеобщим посмешищем.

* * *

Я испытывала отвращение к наглому сыну наглой Ольги Викторовны. Вот уж генетика!

– Лысая коса! – Это стало моим новым прозвищем. А иногда мальчишки проявляли фантазию и дразнили по-другому: – Лысая Ракета!

Однажды утром, когда с меня в очередной раз сорвали косынку, стало особенно грустно. В подавленном настроении я бродила по коридорам детского дома, и ноги привели в библиотеку.

– Хочешь что-нибудь почитать? – поинтересовалась библиотекарь Татьяна Степановна.

– Да нет… Я так… просто зашла… тут никого нет, хочу от всех отдохнуть…

– Тебе грустно? – сочувствующе посмотрела на меня женщина.

Я молчала.

– Грустно, – утвердительно сказала Татьяна Степановна. – Валя, ты не переживай – волосы у тебя обязательно вырастут. И вот увидишь, будут ещё гуще, чем раньше! – Она подошла к столу, на котором лежала стопка каких-то ярких книг с нарисованным на обложке забавным чёрным котенком в клетчатой шапке на голове. Внезапно я поняла, что у меня на голове косынка точно такой же расцветки. – Вот, посмотри, один мальчик принёс нам книги из своей домашней библиотеки. Он сказал, что, когда ему было грустно, он их читал, и ему становилось весело. Говорит, они очень увлекательные. Я ещё не успела расставить их на стеллажи.

– А что это? – заинтересовалась я.

– Детские детективы. Возьми, почитай.

– Может, в другой раз… – попыталась я отказаться.

– Когда? В сентябре наступит школа. А сейчас каникулы. Полно свободного времени. Возьми.

– У меня нет настроения…

– Так вот они как раз для настроения!

Татьяна Степановна так волновалась за меня, она так хотела, чтобы я взяла книгу, что мне пришлось это сделать. Я схватила первый попавшийся под руку детектив, поблагодарила и ушла в комнату. Хотела положить повесть куда-нибудь в шкаф, потому что сейчас мне было грустно и действительно не было настроения читать, но вдруг взгляд выхватил несколько строк из аннотации, и они меня очень заинтересовали. Я открыла книгу, стала читать… и не смогла от неё оторваться, пока не дочитала до конца. Меня с головой увлёк мир загадок, расследований, приключений. Я забыла обо всём на свете! Представляла себя на месте героев-подростков и с нетерпением гадала, чем же всё закончится. Кто окажется преступником? Кто украл у писателя рукопись нового романа?

Закрыв книгу, обнаружила, что за окном уже стемнело. Оказывается, я читала весь день, с утра до вечера! И на целый день забыла о насмешках окружающих!

Я испытывала лёгкую грусть, что увлекательная книжная история закончилась. Сейчас выйду из комнаты, и всё будет по-прежнему – мальчишки снова будут меня дразнить… Вокруг всё по-старому, а там, в книге, было так хорошо…

И вдруг я вспомнила целую стопку книг, которые лежали на столе в библиотеке. Можно прочесть ещё очень много детских детективов и отвлечься от грустных мыслей! Татьяна Степановна была права, эти книги очень увлекательные и улучшают настроение!

Я не могла дождаться утра, чтобы поскорее пойти в библиотеку и взять новую книгу.

Утром пришла к библиотеке ещё до её открытия. Вскоре появилась Татьяна Степановна. Увидев меня ни свет ни заря со вчерашней книгой, она очень удивилась.

– Не понравилась? – разочарованно спросила женщина.

– Наоборот, понравилась! Я хочу взять ещё!

Татьяна Степановна улыбнулась. Уже через полчаса я погрузилась в новую повесть. А следующим утром взялась за третью. И лишь к вечеру третьего дня, закрыв последнюю страницу, с удивлением отметила, что уже несколько дней даже не вспоминала о том, что у меня нет волос.

Так я открыла для себя невероятный мир детективов.

Однажды Татьяна Степановна задумчиво сказала:

– Детских детективов уже не осталось, но есть взрослые. Может, возьмёшь их?

– А такие есть?

– Конечно! – воскликнула библиотекарь и открыла для меня богатые собрания сочинений авторов детективного жанра – как классических, так и современных.

На чтение десятков книг ушло несколько месяцев, за это время более или менее отросли волосы, и они действительно стали ещё гуще, чем были раньше. Волосы были пока что не такие длинные, но по крайней мере уже никто не мог назвать меня лысой.

Прошёл год. Мне исполнилось четырнадцать лет. Целый год я жила в мире детективов, и во мне развился огромный интерес к профессии сыщика. Меня притягивало всё, что связано с расследованиями.

Я прочитала уже больше сотни книг и посмотрела множество фильмов и сериалов на эту тему. Узнала, что расследование ведут и следователи, и частные детективы. В детективных произведениях рассказывают о совершении какого-то преступления. Чтобы найти преступника, сыщики определяют, кто из окружающих предположительно мог совершить данное преступление. Например, что-то у кого-то украли. Сыщики приступают к работе и обдумывают – кому могла быть выгодна эта кража? Они вычисляют людей, которые с наибольшей вероятностью могли бы совершить это воровство. Общаются с подозреваемыми, следят за ними, сидят в засадах – подвалах, чердаках, – переодеваются в разные одежды, чтобы замаскироваться, и в итоге находят преступника. По-моему, это так здорово! Когда я читаю или смотрю детективы, то представлю себя главным героем и вместе с ним размышляю – кто бы мог совершить преступление? Я как бы провожу параллельно своё собственное расследование, делаю свои умозаключения. Иногда у меня получается вместе с детективами точно определить преступника, но чаще всего не выходит… Опытные сыщики замечают такие детали, которые от моего дилетантского взгляда пока что ускользают! Ведь в расследовании важна любая мелочь, именно она может привести к разгадке! Поэтому сыщику обязательно нужно быть очень внимательным, чтобы подмечать все детали. Нужно запоминать всё, что говорят и делают люди.

Мне очень хотелось пообщаться с настоящим следователем. Он бы столько всего мне рассказал, многому бы научил!.. Но у меня нет ни одного знакомого сыщика…

Мне уже четырнадцать. И наступает время задуматься о будущей профессии. Я чётко поняла, что после школы хотела бы выучиться на следователя. Ни в чём другом себя не видела – ни в медицине, ни в педагогике, ни в творчестве. Мне было интересно только раскрытие преступлений.

А вдруг у меня получится?..

Однажды я даже с удивлением подумала: «Получается, если бы сынок воспитательницы не обрезал мне волосы, я не увлеклась бы детективами… – И в следующую секунду решила: – Вот стану работать в полиции – и привлеку его к ответственности за хулиганство!»

Глава 3

Следователь

Был тёплый май. Я находилась в игровой комнате и читала детектив: эпизод, когда частный сыщик сидел в машине и следил за подозреваемым. Он наводил на него объектив фотоаппарата, чтобы снять и получить доказательства его причастности к преступлению.

– Валя! – вдруг услышала я.

Вынырнула из книги и увидела директрису детдома Ирину Сергеевну. Она стояла в коридоре и смотрела на меня.

– Здравствуйте, Ирина Сергеевна. – Я отложила книгу. Перед глазами всё ещё стояла яркая сцена, как частный детектив следил за подозреваемым.

Я вышла в коридор. Нас проводили любопытными взглядами девчонки, которые остались в игровой комнате.

– Валя, к тебе пришли, – негромко, взволнованно сказала Ирина Сергеевна. – Постарайся произвести хорошее впечатление!

Я наконец «отключилась» от размышлений о сюжете книги.

– Что? Ко мне пришли?! – поразилась я.

– Да. И это особенный случай.

– Ну да, первый за девять лет…

– Да, но я имею в виду не только это, – сказала директриса. Её распирали радостные эмоции, потому что она волновалась за каждого ребёнка: – Валя… Послушай, детка… Тебя нашёл твой крёстный отец.

– Крёстный отец?!

– Да, – кивнула директриса. – И он хочет с тобой познакомиться.

Эта новость ошеломила меня. Представьте моё состояние – целых девять лет мне казалось, что я одна на всём белом свете, но сейчас выясняется, что у меня есть крёстный.

«Получается, он знал моих родителей… – подумала я. – Он видел меня, когда я была младенцем… Держал на руках, когда меня крестили… Он держал в руках крестик, который все эти годы на мне надет…»

От потрясения я не могла вымолвить ни слова.

Директриса ободряюще улыбнулась, и мы направились в её кабинет.

В кабинете я увидела мужчину. Он был выше среднего роста, с мускулистой фигурой, пшеничными волосами и умными серыми глазами. Может, это странно, но с первого же взгляда я почувствовала в нём что-то родственное.

И вдруг в этот момент я вспомнила, что уже видела этого человека! На фотографиях. Это именно тот мужчина, который держал меня на руках! Я долго думала, кто он, а теперь всё стало ясно!

«Тайна открылась! – мысленно ликовала я. – Значит, на фотографии – мой крёстный отец!»

В следующее мгновение я заметила ещё одну удивительную вещь – он был одет в синюю форму с погонами.

«Он что, работает в органах?!» – изумилась я.

Мужчина, немного смущаясь, смотрел на меня.

– Познакомьтесь, – взволнованно начала директриса. – Это Валя. А это Андрей Иванович Мирный, твой крёстный.

– Очень приятно, – с интересом рассматривая его, искренне сказала я.

Только тут до меня дошло, что его зовут Андрей! Так же, как звали моего родного папу!

– Мы с твоим отцом тёзки, – улыбнулся мужчина. По нему было видно, что он волнуется.

– Да… – в замешательстве от всего происходящего ответила я.

– На улице такая хорошая погода… Май… Всё цветёт… – многозначительно сказал Андрей Иванович. – Может, прогуляемся?

– Давайте, – согласилась я, и мы повернулись к двери.

– Секундочку! – остановила нас Ирина Сергеевна. – Андрей Иванович, а есть ли у вас есть какие-нибудь доказательства?

– Доказательства чего? – не понял он.

– Того, что вы действительно являетесь крёстным отцом Вали. Насколько я понимаю, она вас не помнит. Вы, как представитель правоохранительных органов, прекрасно знаете, какая сейчас обстановка – детей то похищают, то совершают ещё более страшные преступления… Поэтому извините, но пока вы не предоставите доказательства, Валя никуда с вами не пойдёт.

Андрей Иванович пришёл в замешательство:

– Я даже не знаю… Доказательства… Где их взять… Если только свидетельство о Крещении, но оно у меня дома… Я как-то не догадался его взять…

И вдруг меня осенила идея.

– Зато я знаю! Сейчас принесу!

Я умчалась в свою комнату, нашла фотоальбом и вернулась в кабинет директрисы.

– Вот, – сказала я, раскрывая альбом и указывая на фотографию Андрея Ивановича.

– Это было в день крестин! – вспомнил он. – Мы пришли из церкви, и дома нас фотографировал знакомый твоего отца!

Ирина Сергеевна внимательно всмотрелась в фотографию, затем в лицо Андрея Ивановича и облегчённо вздохнула:

– Вот теперь я верю, что вы действительно знакомы. Можете погулять.

– Спасибо, – так же облегчённо вздохнул Андрей Иванович и посмотрел на меня: – Называй меня дядя Андрей или крёстный, как тебе удобно.

– Хорошо.

И мы отправились во двор. Когда шли к выходу, ребята с любопытством поглядывали на меня, и в их глазах был немой вопрос: «Он что, пришёл за тобой?»