скачать книгу бесплатно
Декабрь выдался довольно теплым, но ветреным.
Завывало так, что и не уснуть, или это уже просто возраст не позволяет? Кто его знает.
Поворочавшись еще часок в постели, Капитан вылез все же из-под одеяла, накинул пальто и вышел на крыльцо. На улице еще было темно, звезд не видно, небо затянуто тучами.
Дом Капитана располагался на возвышенности, с которой можно было в просвет между двумя высотными корпусами отелей увидеть море, но сейчас только темень вокруг. Закрывшись от ветра поднятым воротником, мужчина медленно спустился с крыльца, аккуратно придерживаясь за перила, шаркая, пошел за дом. За долгие десятилетия, прожитые здесь, каждая кочка, каждая неровность были хорошо знакомы, можно было идти хоть с закрытыми глазами, поэтому фонариком Капитан не пользовался.
Со скрипом открыл дверь погреба, вошел, спускаться вниз не стал, полки со всем необходимым находились здесь, наверху, при входе. Нащупал бутылку, аккуратно снял с полки, убрал в карман пальто – руки уже порой начинали подводить, и было жалко, если бутылка выскользнет из пальцев и разобьется.
Вернулся в дом, зажег свет, откупорил бутылку, налил в стакан вино, сел в кресло под лампой, закутал колени пледом, надел очки и взял со стола книгу с потрепанными пожелтевшими страницами – одна из тех, что удалось спасти из библиотеки Филиппа, когда сносили деревянное здание администрации. Тех времен, когда там была церковь, Капитан не помнил, он был еще ребенком в годы кардинальных послевоенных перемен.
Потягивая вино, он в который уже раз перечитывал знакомый с детства текст, иногда не вникая в его смысл, уносясь мысленно в далекие годы молодости, будто перечитывал свою жизнь.
Когда с рассветом пришло и чувство голода, Капитан оделся и пошел в сторону отелей. Он обычно завтракал с Шерифом, которому свезло попасть на довольствие к новым хозяевам Берега.
Шериф прослужил в полиции с начала семидесятых до закрытия детского курорта в начале девяностых. В самом конце двадцатого века перебрался в Город к своему внуку после того, как дом пенсионера выкупили девелоперы, строившие новый корпус отеля. Но городская жизнь не пришлась ему по вкусу, тяготила, тянуло назад, куда Шериф и вернулся в первые годы нового тысячелетия.
Дело в том, что внук его оказался удачливым бизнесменом – организовал охранную структуру, в конце девяностых выиграл конкурс и теперь отвечал за безопасность на Берегу. Вот в свою компанию он и «нанял» деда, в обязанности которого теперь входил контроль за пустыми отелями в период «мертвого» сезона. Все понимали, что должность эта в большей степени являлась благотворительной – что было ждать от старика, да и какая опасность могла угрожать запертым корпусам на пустынном побережье? В зимние месяцы население Берега составляли несколько местных жителей, ветер и дождь. Здания гостиниц запирались, ставились на сигнализацию, пульты которой находились в Городе, раз в неделю патрульная машина охранной фирмы приезжала на Берег, совершался внешний осмотр зданий, а заодно доставлялись продукты Шерифу, который жил в отдельном домике, где в летние месяцы располагалась дежурная часть.
Вместе с патрульной машиной по понедельникам приезжал и маленький пикап из одного из городских супермаркетов с продуктами для нескольких постоянных жителей Берега.
Капитан никогда не покупал продукты у водителя пикапа, в последние годы стал жутко бережливым, складывал свою скудную пенсию в деревянную шкатулку, спрятанную в кухонном шкафу. Никогда он не слыл скрягой, характер изменился в старости. Ему в последние годы становилось порой страшно, страшно от одиночества – он никогда не был женат, не было детей и внуков, кто ж позаботится, если что? Что такое это самое «что», Капитан для себя не формулировал, не пытался осознать, но постоянно твердил: «Как же, если что?»
Каждый месяц, убирая очередные купюры в шкатулку, пересчитывал накопленное, шепча: «Должно хватить, если что.»
«Шерифу все равно все достается бесплатно», – оправдывал себя Капитан, бредя каждое утро на завтрак в дежурную часть, а частенько и на обед или ужин, если не удавалось напроситься в гости к кому-нибудь еще.
Свое у него было только вино, старый виноградник не позволял умереть старику от жажды.
– Ночью было ветрено, – неторопливо сказал Капитан, поднося ко рту кусок хлеба с сыром.
– Да, – согласился Шериф, – ночью был шторм, но сейчас все успокоилось.
– А в Городе часто бывает шторм? Ты же там жил. Знаешь.
– Нет, не часто. Горы. Там меньше ветров.
– Это хорошо.
– Что хорошо?
– Хорошо в Городе, потому что там мало ветров.
– Ну, не знаю. Мне здесь лучше.
– Что же там плохого? У твоего внука же большой дом.
– Да, большой. Три этажа. Я тебе сто раз рассказывал уже.
– Все равно интересно, как там?
– Там синтетика, – это слово когда-то еще в юности прилипло к языку Шерифа, и он всю жизнь употреблял его и к месту, и не к месту.
– Сейчас море холодное, а ты говорил, у внука бассейн.
– Да, большой во дворе. С подогревом. Можно круглый год плавать. Правнуки любят барахтаться.
– Хорошо.
– Да, это хорошо. Но я каждое утро выходил там во двор, смотрел на бассейн, на улицы, на клумбы и стриженные газоны…, – Шериф помолчал. – Смотрел, понимал, синтетика все это. Хотелось видеть море, горы, что-то настоящее. Загибался я там от тоски…
– Я наелся. Спасибо. Сегодня пятница, помнишь?
– Помню, приду.
– Я вчера встретил Принцессу, обещала прийти.
– Артур заходил, тоже помнит. А Дудка никогда не забудет, куда ему без слушателей.
Они вышли из домика и, не сговариваясь, пошли на пляж, сели на песок и молча замерли, вдыхая соленый воздух, глядя на усмирившееся к утру море, отражающее иногда пробивающееся сквозь тучи солнечные лучи.
– Я иногда в Городе садился, закрывал глаза и видел все это, – сделал широкий жест Шериф. – Разве может что-то сравниться…?
– Я с тобой согласен.
– Пойдем, Капитан, мне на обход пора.
Они с трудом поднялись с мокрого песка, отряхнулись и пошли мимо отелей, вдаль от берега, туда, где в предгорьях остались последние деревянные дома.
Шериф старался делать свой обход не реже раза в пару дней, шел от дома к дому, стучался, входил, перекидывался парой слов с хозяевами, если предлагали, не отказывался от чашки кофе или стакана вина, тогда задерживался подольше.
В прошлом месяце при таком обходе нашел Торговца. Того смерть посетила, видимо, ночью, лежал старик в постели, лицо спокойное, глаза закрыты.
Шериф вызвал патрульную машину, чтобы ребята помогли выкопать новую могилу для Торговца. На похороны собрались почти все, у кого еще были силы дойти до кладбища, расположенного за виноградниками недалеко от каменного храма. Народу было много, человек пятнадцать.
В прошлую зиму патрульную машину Шериф вызывал пять раз, в этом году пока только дважды, для Торговца, а второй раз для Блада, который тоже покинул Берег, разбившись о камни при падении с трапа.
День Капитан провел, сидя на крыльце на грубой, сколоченной еще его отцом скамье, подставляя морщинистое лицо вышедшему из-за разбежавшихся туч солнцу. Сидел и улыбался. Почему улыбался? Он и сам не мог объяснить, вдруг поняв, что улыбается. Редко в последнее время такое с ним случалось. Просто улыбался солнцу и легкому ветерку с моря.
Когда стало смеркаться, Капитан сходил в погреб, осмотрел полки – запас бутылок выглядел солидно, взял одну из них, спрятал в карман пальто, секунду посомневавшись, взял вторую.
Неспешно отправился в путь к Крайней Скале, так испокон века называли обломок скалы, которая каким-то чудом или природой была отделена от гор и одиноко торчала недалеко от моря. Почти вплотную к ней был пристроен один из шикарных отелей, окна номеров которого смотрели на море, а к горам был обращен зал ресторана на третьем этаже и широкий балкон, тянувшийся вдоль зала, одним краем почти касаясь скалы.
У подножья уже почти все собрались: Принцесса, державшая в руках корзинку с продуктами, Дудка и Артур.
Вскоре за Капитаном к ним присоединился и Шериф.
Началось восхождение, тропа была крутая, мужчины тянули и подталкивали необъятную Принцессу, самой бы ей в жизни было не забраться по скользким камням.
Наконец они оказались наверху, среди невысоких сосен и кустов, которыми поросла скала. Из-под одного из кустов Шериф и Капитан вытянули две широкие, длинные доски, крепко сколоченные друг с другом поперечными брусками. Сооружение это они называли трапом.
Вытягивая трап из-под куста, они направляли один из его концов к бетонным перилам ресторанного балкона, пока доски надежно не облокотились на прочный парапет. Для верности Шериф попытался покачать переправу – все надежно, не шелохнется.
Первым перешел на балкон Дудка, бережно неся футляр с инструментом.
Второй, как обычно, в путь отправилась Принцесса, передав корзину в руки Капитану. Она, расставив руки в стороны, не отрывала ступни от досок, очень осторожно продвигая ноги одну за другой, будто скользя по трапу. На балконе ей помог Дудка, подав женщине обе руки, придерживал ее, пока она спускалась по импровизированной лестнице: высокий ящик, стул, ящик поменьше, маленькая низкая лавочка.
Когда Принцесса ступила на пол, дело пошло быстрее, остальные мужчины один за другим добрались до балкона.
Вот так еще в ноябре шел с ними и Блад, но на полпути он вдруг ойкнул, схватился за грудь, пошатнулся и, заваливаясь вперед, сорвался, упал на острые камни у подножья скалы в нескольких метрах внизу. Так сложившаяся компания потеряла одного из своих членов, который покинул Берег.
Гурьбой прошли по балкону к одной из стеклянных дверей ресторана, вошли в зал.
Эти еженедельные сборища были возможны благодаря Шерифу, который каждый год, следуя за группой охранников, запирающих отели до следующего сезона, незаметно отмыкал замок на этой двери. Сигнализации в ресторане не было – что там красть? Стулья, столы и стандартную скучную посуду?
Теперь уже и не вспомнить, кому впервые пришла мысль, что на балкон можно забраться со скалы. Но про дверь точно придумал Шериф, знакомый с системой охраны. Так компания и получила в свое полное распоряжение зал ресторана на каждую зиму. Сборища проводились раз в неделю, по пятницам, участники называли это мероприятие балом, хотя и не танцевали, но уж очень это слово нравилось Принцессе.
На ощупь найдя выключатели, Шериф зажег яркий свет, Дудка крутился у музыкального центра, и вскоре тихо зазвучал джаз, Принцесса выставляла из корзинки на стол, покрытый белоснежной скатертью, тарелки с хлебом, овощами и своей фирменной брынзой – только она умела добавлять туда при приготовлении какие-то секретные травки, создавая ни с чем несравнимый вкус, Капитан открывал бутылки, Артур с Шерифом таскали из шкафа в глубине зала бокалы и приборы.
Когда расселись, Дудка спросил:
– Ну, какие будут идеи по повестке дня?
Так уж повелось, что каждый раз, оказываясь здесь, они придумывали повод, по которому собрались. Это было все, что угодно: дни рождения тех, кто родился летом, какое-нибудь событие у детей или внуков одного из участников и тому подобное.
– Может, помянем Блада? – спросил Артур.
– Нет, – возразил Шериф, – мы уже дважды или трижды этот повод использовали. Надо что-то другое.
– Новый год? – спросила Принцесса.
– До него еще две недели, – вздохнул Шериф, – а прошлый мы в прошлую зиму пять раз отмечали. Давайте, напрягайтесь. Что-нибудь оригинальное.
– Я знаю, – поднял руку Дудка, – я сегодня читал одну из книг Филиппа, не помню название, но там была свадьба. Давайте свадьбу справим.
– Чью? – удивился Капитан.
– Твою.
– Мою? Но у меня не было никогда свадьбы.
– Вот и справим в первый раз.
– А с кем? – Капитан с изумлением смотрел на товарища.
– Как с кем? Конечно, с Принцессой. Мы же лет пятьдесят назад готовились погулять на вашей свадьбе, но вы нас обманули. Вот теперь исправим…
– Но…, – попыталась возразить Принцесса.
– Мне идея нравится, – перебил ее Шериф, – это реально хороший повод, все остальное синтетика, а это настоящее. Мы же, действительно, тогда готовились, а ты выбрала другого.
– Я? – Принцесса почти вскрикнула. – Это он меня бросил.
Капитан молчал. Он все помнил. Да, так уж сложилось, он с ума сходил пятьдесят лет назад по Принцессе, но он не мог решиться сделать предложение. Он свято верил, что, дав однажды клятву верности, ты никогда не имеешь права ее переступить. Но как быть, если вдруг разлюбишь или влюбишься в другую, как это случилось с его отцом. Отец, возя рыбу в Город, встретил там женщину, которая увлекла его так, что он не мог уже жить без нее, все бросил, уехал жить за перевал. Капитан помнил, каким ударом это стало для мамы, она угасла, потеряла всякий интерес к жизни, сникла, увяла, протянула всего года три. Он никогда не женится – решение пришло тогда, и он его не нарушил, не готов он был стать потенциальной опасностью для любимой женщины. Отдалился, отгородился от Принцессы, рвал себе душу, наблюдая за тем, как начались ее отношения с Индейцем, которые и закончились свадьбой.
Овдовела Принцесса в начале девяностых, когда баркас Индейца разбился о прибрежные скалы в сильный шторм, утащив на дно мужа и единственного сына несчастной женщины.
Капитан молча смотрел на старое лицо своей юношеской любви, на ее огрубевшие узловатые руки, положенные на белую скатерть по обе стороны тарелки, прислушивался к себе, нет, ничего внутри не напоминало о давних чувствах. Равнодушие? Нет, скорее привычка последних лет видеть в ней не женщину, а товарища, соседку, скорее, даже друга.
– Ну, Капитан, решайся, – подбадривал его Шериф, – не разрушай хорошую идею, свадьбы у нас еще ни разу не было.
Принцесса усмехнулась:
– Капитан, а может, попробуем такой повод? Станем мужем и женой на один вечер?
– Не робей, мужик, – поддержал ее Дудка.
– Давайте, – пожал плечами Капитан.
Все засуетились, начали раскладывать еду по тарелкам, разливать вино.
Шериф встал и торжественно произнес:
– Согласен ли ты, Капитан, взять в жены Принцессу?
– Да, – пожал плечами тот.
– Клянешься ли ты в горе и радости быть рядом с ней, быть ее поддержкой и защитой до последней точки? Что там еще говорят?
– Клянусь.
– Согласна ли ты, Принцесса, взять в мужья Капитана?
– Согласна.
– Тогда именем Берега объявляю вас мужем и женой! Муж поцелуй жену для подтверждения ваших намерений.
Капитан встал, обошел стол, наклонился, обнял необъятное тело Принцессы, вытянул шею, еле дотянулся своими губами до ее.
Остальные тоже встали и выпили.
– Дудка, сыграй танец для жениха и невесты, – крикнул Артур.
Дудка открыл футляр, достал саксофон, протер его, потом прошел через зал, выключил проигрыватель, распрямился и начал играть свою любимую композицию «Summertime».
Когда-то много лет назад отец взял Дудку, который тогда еще не был Дудкой, в Город. Там, разгрузив рыбу на рынке, они зашли в кафе, чтобы перекусить. В глубине зала на маленькой сцене сидел мужчина и играл на саксофоне. Услышав музыку, Дудка замер, потеряв дар речи, и так и просидел все время, не отрывая взгляда от музыканта, пока отец обедал. На обратном пути мальчик не говорил ни слова, не стал он говорить и дома, он перестал воспринимать мир, он слушал музыку, которая звучала внутри него. Только недели через две, он открыл рот и обратился к перепуганным родителям: «Отвезите меня опять туда.»
В этот раз из Города они вернулись с новеньким саксофоном и самоучителем игры на нем, на оплату приобретения ушли все деньги, вырученные от продажи рыбы и вина.
