Поговорим о детях. Причём начистоту

– Она ползала на коленях, рыдала и кричала, что не сможет без детей, – продолжает Галина.

Викторию нашел сосед – несчастная повесилась на дереве возле дома.

– Вместо того чтобы помочь, чиновники довели Вику до суицида и сделали детей сиротами, – говорит брат несчастной Владимир.

Ещё один пример жестокости ювеналов.

Не согласны со мной, читатель? Считаете, что тут нужны другие слова, более ёмкие? Ну, тогда я с вами согласен.

– Не могли бы Вы привести еще какие-нибудь примеры, когда у нормальных родителей отнимали детей?

– Таких случаев масса. Приведу те, которые потрясли меня больше всего. У нас было большое совещание, на котором присутствовало 250 пострадавших семей из разных городов Франции. Рядом со мной сидела молодая беременная женщина. Она рассказала, что после развода с мужем сотрудники социальных служб написали на них донос, и их маленький ребенок был помещен в приют. Потом она встретила другого мужчину, вышла за него замуж. И когда родила от него ребенка, то малыша забрали прямо с родильного стола. Она даже не успела его рассмотреть!

– Но на каких основаниях отняли младенца?

– Заявили, что раз она была плохой матерью для первого ребенка, то, вероятно, будет плохой и для второго. Не могла же она так быстро «исправиться»! Поэтому жизнь новорожденного в опасности, его надо срочно изолировать от матери. Выслушав эту историю, я с ужасом спросила: «А Вы не боитесь, что у Вас отнимут и ребенка, которого Вы сейчас вынашиваете?» «Боимся, – ответили в один голос женщина и ее муж. – Но мы хотим иметь детей и решили пойти на риск». Эта история меня потрясла до глубины души. И второй случай – с женщиной в инвалидной коляске. У нее отняли четверых детей. Отнятых детей поместили не в один, а в четыре различных приюта, и ей приходилось к ним ездить на поезде. Для нее это было сущим мучением, потому что каждый раз коляску нужно было затаскивать в поезд, потом вынимать, делать это было некому… Причем всех четырех приходилось иногда навещать в один день!

– Как в один день?

– А так! Сотрудники социальной службы назначают свидания, не согласовав с родителями ни дату, ни время. Они все определяют сами, а родители обязаны лишь подчиняться. И если женщина-инвалид не могла уложиться во времени – скажем, в тот день не было подходящего поезда или ей становилось физически плохо – на нее составляли рапорт, что она отказывается приехать на свидание, поскольку не любит своих детей. Когда родители пишут детям письма, посылают игрушки, добиваются встреч, то они «удушают детей любовью». А когда человек не может приехать по состоянию здоровья или потому, что не успевает, то его обвиняют в безразличии к своему ребенку.

250 пострадавших семей… Люди—которых не 250, а больше—которым поломали судьбы.

Практика применения ЮЮ во Франции и Германии показала, что предъявить иск к ЮЮ о разрушенной семье, о сломанной судьбе некому и не за что. Обжалование приговора анонимной системы ЮЮ невозможно. Усилиями функционеров продавливается решение о полном вытеснении государства из сферы деятельности ЮЮ.

Ломаются судьбы людей—раз. Никакой ответственности ювеналы за это не несут—два. Настораживает последняя фраза—три.

Кстати. Если вы вдруг не в курсе—у ювеналов тоже есть проблемы.

Проблема ювенальной юстиции в РФ – это в первую очередь глобальная недостача информации. В работу должны включаться также и образовательные учреждения. Учителям следует вести ежедневный учет детей на уроках. Причину отсутствия ученика обязательно следует выяснять.

Тут говорится открытым текстом—у нас (ювеналов) мало информации. Поэтому учителя должны работать на ювеналов и поставлять необходимую информацию.

А так ювеналы не брезгуют любой информацией. Включая анонимки.

Сотрудники социальных служб часто отнимали детей по анонимным телефонным звонкам… что та или иная семья в опасности».

– Такая формулировка уже введена и в наше законодательство.

– Что ж, тогда нашим гражданам особенно интересно будет узнать, как это выглядит на практике во Франции. Типичный пример: родители пошли за хлебом в соседний магазин, оставив дочку во дворе. Откуда ни возьмись появляются сотрудники социальных служб и спрашивают девочку, почему она одна. Она отвечает: «Потому что я в моем дворе, я здесь играю. Мама с папой сейчас придут». Подоспевшие родители обвиняются в том, что плохо заботятся о своем ребенке, оставляя его одного. Был и еще более нелепый случай. Его свидетелем стала председатель другой ассоциации. В аптеку пришла мама с маленькой девочкой, у которой был синяк. Мама купила какое-то лекарство и направилась к выходу. А женщина, стоявшая в очереди, вдруг поинтересовалась у аптекарши адресом этой мамы.

– Разве в аптеке могут его знать?

– Мама расплачивалась кредитной картой, на которой есть эти данные, и они, естественно, высветились на компьютере аптеки.

– А зачем понадобился адрес?

– То же самое спросила и аптекарша. «Как зачем? – воскликнула женщина. – Вы разве не видели синяк у ребенка? Наверное, мать бьет его!» Аптекарша ответила, что она не имеет права давать чужие адреса, и тогда ее собеседница поспешно вышла из аптеки. Каково же было удивление председателя ассоциации, когда через несколько дней на одном совещании она увидела ту самую интересовавшуюся адресом покупательницу, которая оказалась сотрудницей социальной службы! Она выследила-таки мать и написала рапорт о том, что та плохо обращается со своей дочкой. Хотя мало ли где девочка могла получить этот синяк? Скажем, подралась в школе, полезла куда-нибудь и упала… Однако сотрудница социальной службы сразу решила, что мать опасна и ее надо изолировать от ребенка.

Одно из величайших изобретений человечества—презумпция невиновности.

Да. Иногда это изобретение создаёт нам проблемы. Согласен.

Но если мы отказываемся от презумпции невиновности, то проблем у нас становится во много раз больше. Например, та же долбаная ювеналка. Для которой существует только презумпция виновности.

Претензии тех, кого коробит одно выбранное мною прилагательное—принимать отказываюсь. Ювеналка ломает человеческие жизни. Массово ломает, корежит и разбивает вдребезги. Как по мне, она заслуживает куда более внушительных слов.

Работа комиссии по делам несовершеннолетних дает положительные результаты. Благодаря мониторингу малообеспеченных семей удается выявить родителей, которые не справляются со своими обязанностями. Однако такая работа должна проводиться активнее. Взаимодействие социальных служб со школами и другими образовательными учреждениями позволит снизить уровень малолетней преступности, уменьшит количество несовершеннолетних, находящихся в трудной жизненной ситуации.

Специалисты считают, что система, которая действует на сегодняшний день, должна быть полностью разрушена. Новый проект ювенальной юстиции должен быть внедрен в таком виде, как на Западе. При этом реформы следует проводить постепенно, в соответствии с российской действительностью. Международная ювенальная юстиция предусматривает взаимодействие различных сфер жизнедеятельности. Защитить несовершеннолетних удастся, если в работу будут включены не только социальные службы, но и образовательные учреждения, профсоюзы.

Как ювеналы защищают несовершеннолетних, мы уже видели. И как они выявляют «не справляющихся со своими обязанностями» родителей, тоже видели.

Да, ещё интересна фраза, что реформы следует проводить постепенно.

Читал как-то беседу на одном форуме.

Завтра у меня назначена встреча с девочкой из Опеки…выспрошу у нее, какие указания им пришли…

(мы-приятельницы, так что постараюсь выжать из нее все, что происходит вааабще!!!)

Есть новости от девочки?

Да…

И не очень хорошие.

В течение недели пришли бумаги…много нового…

Она говорит, что как будто ждали.

В общем-они теперь собирают подписи, что опекуны должны в любой момент открыть двери проверяльщикам из Опеки (а к ним присылают теток ЮЮ типа для обмена опытом).

Начали с опекунов и усыновителей…потом, думают и к обычным семьям начнут домагиваться.

Оч. расстроена я.

Ну с опекунством то понятно, это их прямая обязанность проверять. А по новому закону распоряжения уже есть?

Есть.

Раньше запросы ЮЮ было рекомендательно.

Сейчас -в действии.

(они еще не все разобрали-но у всех волосы дыбом).

Согласно «ЮЮ» причины, по которым можно изымать ребёнка из семьи:

– бедность;

– малая жилплощадь;

– ребенку не были своевременно сделаны прививки;

– жилье в аварийном состоянии;

– квартира требует ремонта;

– квартира ремонтируется;

– наличие в доме домашних животных;

– в холодильнике недостаточно фруктов и овощей;

– несвоевременное прохождение врачей в детской поликлинике;

– на полу разбросаны игрушки и мусор;

– отсутствие детских игрушек в достаточном количестве;

– ребенок выполняет домашнюю работу, как-то: моет посуду, подметает и моет полы, стирает и т.д.;

– ребенок не улыбается.

Вот так вот постепенно, уже не на далёком там Западе, а уже рядом со всеми нами, формируется ювенальная структура.

Согласно «ЮЮ» отныне вы не имеете права:

• Наказывать своего ребенка никаким образом, ни физически, ни морально.

• Оказывать психологическое давление, заставляя выполнять уроки, или работу по дому.

• Отказываться от прививок ребенку.

А у меня возникли сомнения в психическом здоровье ювеналов.

Совсем края потеряли, уроды…

Вы, читатель, не единственный, кто сомневается в психическом здоровье ювеналов. Многие сомневаются. И считают, что нормальный человек там работать не сможет. Он или уйдёт… Или потеряет это психическое здоровье. (Станет психически больным—так понятнее?)

Возникновение и развитие ювеналки означают, что жизнь детей и их родителей изменится.

Предусмотренный должностными инструкциями и «регламентами междведомственного взаимодействия» ювенальный беспредел органов опеки порой порождает жуткие прецеденты, после которых жить становится страшно.

Вот уж точно—беспредел.

Простым языком, задачи ювенальной юстиции сводятся не к тому, чтобы защитить и расширить перечень прав несовершеннолетних, а, скорее, к тому, чтобы отменить целый ряд прав взрослых, и даже ущемить оставшиеся права.

А вы, остальные читатели, согласны? Лично я считаю, что над приведённой цитатой нужно крепко

подумать.

В США известны случаи, когда детей забирали у родителей из-за того, что сочли семью «неблагополучной» – в холодильнике не было достаточного запаса продуктов, дома находилась сломанная мебель или давно не было уборки. Это уже повод для наблюдения за семьёй и даже изъятия ребёнка.

Не будем подробно останавливаться на нормах этих законов и разбирать их. Для понимания того, как они работают, более наглядными будут примеры. Семья в США может попасть под контроль со стороны социальных служб по анонимному заявлению. Его может подать сосед, недоброжелатель или случайный прохожий. Как правило, в таких случаях американские суды становятся на сторону ювеналов, и адвокат родителей может добиться лишь сделки с правосудием, которая означает, что за семьёй начинается слежка в течение года.

То есть год—ты в зоне риска. Ты. И твоя жена. И дети. В любой момент вашу семью могут разбить на части. Вдребезги.

И вот я вспоминаю про такую штуку—крепостное право.

Конечно, мы уже далеки от всех этих ужасов, когда ломались и разбивались семьи. Когда, скажем, мужа покупал один помещик, жену другой, а детей—третий. А их землю—четвёртый.

Сейчас просто-напросто детей у родителей отбирают в чужие семьи. Но самих родителей-то не трогают. И даже, скажем, в тюрьму не сажают. И имущество не конфискуют. До поры до времени?

Хотя насчёт конфискации имущества…

– Но какой смысл устраивать такой театр абсурда? Почему не заниматься детьми из неблагополучных семей, вместо того чтобы калечить благополучные?

– Смысл есть, и он весьма прост. Неблагополучными детьми надо серьезно заниматься. У них расстроена психика, трудный характер, различные заболевания. С ними нужно очень много возиться, чтобы привести их в норму.

Детьми же из благополучных семей, во-первых, заниматься не нужно, а во-вторых, родители обязаны платить за их содержание в приемной семье.

– Но Вы же говорили, что деньги выделяет государство…

– Оно выделяет часть денег. А другую часть платят родители. Отняв детей, родителей еще и обязывают платить за то, что их ребенок отобран и воспитывается чужими людьми. Поэтому чем родители богаче, тем выгоднее у них отбирать детей.

И после этого вы мне будете выставлять претензии, что я назвал ювеналку долбаной? Да она таких словечек заслуживает, от которых уши в трубочку закрутятся!

А тут ещё и масштабы действий ювеналки…

В интервью газете Uusi Suomi финский министр, курирующий вопросы детей, Мария Гузенина-Ричардсон заявила, что спрос на изъятых детей в Финляндии сегодня превышает предложение.

Дело в том, что это серьезный бизнес, на который государство тратит в год 620 миллионов евро. И частные компании борются за право помещать детей в свои заведения. Распределение детей происходит по тендеру между мелкими частными и крупными международными компаниями, которые также хотят получить свою долю прибыли на этом рынке. Год назад министр даже написала в своем блоге, что финская система госдотаций в сфере защиты детей "извращенная, так как она поощряет изъятие детей".

Чем больше муниципалитет изымает, тем больше дотаций он получает от государства. Больше перспектив в этой сфере, по мнению министра, у крупных компаний, которые могут предложить на тендере более выгодные условия. Сегодня дети стали в Финляндии ходовым "товаром". Чем больше детей "выиграет" та или иная фирма по тендеру, тем больше денег она получит от государства. В 2011 году из семей были изъяты 17409 детей.

*************************************************************************************

Изъятие детей из семей – легальный бизнес финских властей. Приюты, куда помещаются изъятые из семей дети, получают из госбюджета Финляндии круглую сумму – в среднем 4000 евро в месяц.

Если ребенок передается на воспитание в приемную семью, то новоявленным родителям доплачивают из казны 1800 евро в месяц. (И это притом, что средняя зарплата финна варьируется в пределах трех тысяч евро в месяц – заметьте, это до уплаты налогов, которые составляют 35%). Оставшаяся сумма – 2200 евро – оседает в государственном бюджете, а о том, как расходуются «детские» деньги никто не отчитывается.

Ежегодно финская ювенальная служба забирает из родных семей тысячи детей в возрасте от 0 до 18 лет. Есть случаи, когда постановление об изъятии ребенка выносится еще до его появления на свет. Если посчитать, то ювенальный бизнес приносит финнам сотни миллионов евро чистой прибыли в год.

По словам русских мам, проживающих в Финляндии, помощь государства родным семьям с детьми составляет около 100 евро в месяц. Поэтому приемным семьям экономически выгодно забирать на воспитание чужих детей. Никто не остается в накладе – ни новоявленные родители с прибавкой к доходам, ни госслужащие.

**************************************************************************************

Так можно ли удивляться, почему в Финляндии год от года распространяется ювенальный террор? По статистике, из 100% изъятых детей только 4% возвращаются к родным папе и маме.

Это Финляндия. А если нам пройтись по другим странам?

Ежегодно более 2000 человек в Израиле лишаются детей. Это происходит не в результате гибели в авариях, или от тяжелых болезней, а по распоряжению работников социальных служб, которые фактически бесконтрольно распоряжаются судьбами тысяч людей.

После Израиля перейдём в Германию.

«Последнее время служба по делам защиты детей реагирует слишком быстро и без раздумий. Это поведение ковбоя: сначала я тебя убью, а потом буду разбираться, представлял ли ты для меня угрозу. Число изъятых детей настолько велико, что в Вуппертале чиновники уже не могут найти семьи для временного содержания. В Северном Рейне-Вестфалии самая высокая доля изъятия детей по всей стране. В Вуппертале же – самая высокая доля изъятий по Северному Рейну-Вестфалии. Только за прошлый год в городе изъяли 600 детей. А ведь еще несколько лет назад речь шла о 30–40 детях в год», – продолжает рассказ Пауль Блудау.

Впрочем, рост числа изъятий детей наблюдается по всей Германии. По официальным данным федерального министерства по делам семьи, престарелых, женщин и молодежи, за прошлый год в Германии сотрудники службы по делам защиты детей отобрали у родителей 28,2 тыс. детей и подростков. Это на 8,4% больше, чем годом раньше.

В Англию.

Как вчера (11 апреля 2012 года) сообщило издание Daily Mail, количество случаев применения практики изъятия детей из семьи и передачи их под опеку достигло в Англии небывалой величины, впервые превысив 10000 всего за 12 месяцев.

Только с 2008 года эта цифра более чем удвоилась и составляет примерно 225 случаев в неделю, доводя общее количество приёмных детей в Великобритании в целом, по крайней мере, до 90000.

В Норвегию.

Наверное, нет в России семьи, не наслышанной об ужасах ювенальной юстиции в Европе. А лидирует в этом деле, по общему мнению, Норвегия. Именно поэтому на ее примере я и попытаюсь разобраться, зачем продвинутые вроде бы государства своими действиями разрушают счастье тысяч людей.

Сначала несколько слов о приемах, которые использует ювенальная юстиция Норвегии (у которой есть и своя полиция) для того, чтобы так или иначе изъять ребенка из вполне нормальной семьи.

Первым и основным приемом является наблюдения за вами соседей, друзей (стукачество здесь является абсолютной нормой, шлепок или окрик ребенка на улице практически на 100 процентов означает жалобу любого заметившего это и изъятие ребенка из семьи), а также через специалистов, так или иначе контактирующих с ребенком. Это может быть личный или общественный психолог, воспитатель или нянечка из детского сада, учитель из школы, в которой учится ребенок, тренер из спортивной секции или педагог дополнительного образования.

Печально известная социальная служба « Barnevernet » имеет своих внештатных агентов повсеместно. И от субъективного мнения любого из этих «специалистов» зависит судьба каждой семьи. Неряшливая форма одежды или наоборот, ребенок слишком чист и выглажен, задумчивость или наоборот, слишком «шустр» малыш: любое малейшее отклонение от стандартов может стать основанием для серьезной проверки. А уж если она началась… Шансов, что она закончится для семьи благополучно, остается очень немного.

Основанием для изъятия (слово то какое мерзкое) ребенка из семьи часто служит такое определение как «родители не нашли контакта с ребенком». Вдумайтесь только. Каждый, кто имеет детей, знает, что при становлении личности существуют периоды, когда дети бунтуют против родителей. Вот такого момента и поджидают эти «радетели за счастливое детство».

Ряд критериев « Barnevernet » , по которым могут изъять ребенка из семьи (взято из открытых источников)

– У отца нет работы – он не может поддерживать семью.

– Отец болен и мать не может найти хорошо оплачиваемую работу, поэтому семья не может покупать игрушки и оплачивать школьный и внешкольный досуг детей.

– Чистая одежда не сложена идеально в шкафу.

– Психолог зарегистрировала, что мать не смогла сделать такой омлет, который бы она нашла удовлетворительным, и резала слишком толстые куски хлеба (мои дети, к примеру, омлет вообще на дух не переносят).

– Ребенок с удовольствием смотрит на незнакомцев и улыбается им. Значит, он не привязан к матери.

– Ребенок поворачивает лицо в неправильную сторону, когда отец моет его.

И так далее…

Следует отметить, что « Barnevernet » – полугосударственный орган опеки, но работает под эгидой и на средства государства. А теперь угадайте, как называется министерство, ведающее делами детства в Норвегии? Ни за что не угадаете, а называется оно «министерство по делам детей и сексуальному многообразию». Такие вот дела…

Второй главный прием, по сути вытекающий из первого, – это наблюдение собственно за самим ребенком, за каждым его словом, поступком. Не дай Бог, если ребенок в сердцах скажет что-то нелицеприятное про родителей. Все – пиши, пропало.

И во Францию.

Экономический кризис, диссоциация семейных ценностей и возросший уровень подростковой преступности конца 90-х во Франции потребовали чрезвычайных мер для расследования положения дел в социальной сфере детства. Расследование поручили двум высокопоставленным чиновникам: Генеральному инспектору социальных служб Пьеру Навесу и Инспектору юридической службы Бруно Катала. В 1997 году чиновники начинают работу и к июню 2000 года публикуют стостраничный отчёт, в котором среди прочих указаны следующие данные:

Количество изъятых детей в год:

1994 – 134 тыс.

1995 – 137 тыс.

1996 – 116 тыс.

1997 – 129 тыс.

В отчёте также указано, что семьи, откуда изымают детей, боятся этой процедуры и считают её глубоко несправедливой. Ведь дети – это «единственное богатство беднейших», а изъятие, как правило, навсегда разрушает семью. Страх порождает ответное насилие уже по отношению к работникам социальной сферы, воспитателям и судьям. Институт социальной помощи детям в народе называют «институтом воровства детей».

Ещё немножко об этом отчёте.

– В 2000 году французское правительство под давлением профессионалов, забивших тревогу, обратилось к генеральному инспектору по социальным делам Пьеру Навесу и генеральному инспектору юридического отдела Брюно Катала с просьбой представить доклад о положении дел в судах по делам несовершеннолетних и в социальных службах, о разлучении детей с родителями. Доклад получился обширный и совершенно шокирующий. В нем говорилось: «Колоссальное количество детей отнято у родителей и помещено в приюты и приемные семьи. Судьи и сотрудники социальных служб постоянно нарушают закон. Между законом и практикой его применения огромная разница. В одном и том же суде практика одного судьи отличается от практики другого. Нет качественного контроля системы защиты детей и семьи. Никакого уважения к семье, никакой заботы о ней ювенальная юстиция не проявляет. Прокуратура не может вести наблюдение за всеми делами, так как их слишком много. Социальные работники и судьи имеют полную, безграничную власть над судьбой ребенка».

Да, власть действительно практически безграничная. Давайте-ка от масштабов действий ювеналки снова перейдём к конкретным случаям.

– Итак, ребенка забрали. Что дальше? Как действует эта система во Франции?

– Ребенок полгода отсиживает в приюте. Больше не положено. После этого его отдают в приемную семью. По-настоящему усыновить ребенка во Франции очень трудно, на это уходит семь–восемь лет. Зато взять его в приемную семью легко, а государство тебе еще будет деньги выплачивать. По закону, приемная семья должна находиться как можно ближе к дому родителей, чтобы они могли чаще навещать своего ребенка. Однако и тут права родителей постоянно нарушаются. За девять лет, что Маша находилась в первой приемной семье, мне не удосужились сообщить, что это за люди, где они живут, в какой школе учится моя дочь. Наоборот, после ее помещения в приемную семью сотрудники социальных служб тут же попросили суд скрыть от меня все эти данные. Мне приходилось с трудом добывать хотя бы одно медицинское свидетельство за год, чтобы узнать, как себя чувствует моя дочь! А ведь Маша в приюте тяжело болела! После того, как Маша «отсидела» (по-другому я сказать не могу) девять лет в одной приемной семье (которая за счет надзора над Машей поправила свое материальное положение и смогла перебраться на юг), она была переведена во вторую приемную семью. И я точно так же узнала об этом только из судебного постановления. Никто не спросил моего согласия, не познакомил и с этой семьей.