Русский солдат для меня святыня

«Тоска по родине мучила теперь Бакланова. Он любил русские избы, считая их самым лучшим архитектурным произведением; он любил плетни, полевые дороги во ржи, закаты солнца за далеким горизонтом в орловской степи, он любил видеть женщин-крестьянок, стоящих за штурвалом комбайна, и ему нравился шум ветра в березовых рощах Подмосковья; он вспоминал теперь с грустной улыбкой и деловых сельских воробьев, и белых бабочек над желтыми цветами лишь потому, что все это существовало в России. Здесь, в Германии, был иным и вид природы, и унылый порядок жилищ, аккуратных до бездушности, и сама земля здесь пахла не теплом жизни, но какой-то химией мертвых веществ».

Чувство родины, воспоминание о ней во всех, казалось бы, самых незначительных мелочах и деталях обостряется на войне, смысл которой в защите и спасении родины. Но также обостряется оно, как в этом рассказе, в немецком городке не только как во вражеском месте, но как в неродном «чужом пространстве», в котором тесно умещены дома, а на центральной площади две уцелевшие готические башни с подвешенной на них электрической высоковольтной магистралью. Глядя на все это, полковник заключает: «Вкуса у них нет и скучно нам здесь».

Как же у немцев нет вкуса!– воскликнет какой-нибудь утонченный знаток немецкой эстетики и страстный поклонник всего «немецкого», то есть чужестранного, западного, неродного. В том-то все и дело, что на фоне русских изб, березовых рощ и женщин-крестьянок вся эта вычурная западная эстетика кажется невероятно скучной и пошлой, от которой пахнет «химией мертвых веществ». А если ослаблено, притуплено чувство родины, тогда лакейское заискивание и рабское пресмыкательство перед всем чужим.

Небесный смысл родины более всего раскрывается Платоновым в рассказах, посвященных его родному городу Воронежу – «Житель родного города» и «Афродита».

Устами полковника Назара Фомина, во многом своего прототипа из рассказа «Афродита», Платонов выговаривает сокровенное о родине:

«Фомин снова, как бывало у него в юности, почувствовал жизнь как просветление. Тайна родины была ясна ему; она открывается в локоне волос с головы дочери-ребенка, что хранит красноармеец у себя в вещевом мешке и носит за плечами тысячи верст, она в дружбе к товарищу, которого нельзя оставить в битве одного, она в печали по жене; вся тайна родины заключается в верности, оживляющей душу человека, в сердце солдата, проросшем своими корнями в глубину могил отцов и повторившемся в дыхании ребенка, в родственной связанности его на смерть с плотью и осмысленной судьбою своего народа».

«Жизнь как просветление» – это и есть божественная благодать, в свете которой открывается самое важное для человека – тайна родины. Именно открывается, когда наступает чудо просветления. Пока его нет, все тускло и уныло, бесцветно и бессмысленно, и начинает искать человек чего-то невероятного, что хоть как-то может оживить его угасающую душу. Но это невероятное рядом, это родина, которая в привычных, простых и обычных вещах: в твоем ребенке, в вещмешке, в котором самое драгоценное, в жене, товарище, в могиле отцов, в народе.

В рассказе «Житель родного города» Платонов показывает, как обостряется глубинный смысл родины во время войны. Про жителей оккупированного и затем почти полностью разрушенного Воронежа говорится следующее:

«При немцах эти люди старались жить потаенно и незаметно, без нужды не показываясь наружу, однако они держались один другого и помогали друг другу, как родные, в еде, в одежде и в заботе, утешая того, кто ослабевал от долгого страха и тоски по своему народу, который был отделен теперь от них огневым рубежом».

В условиях войны люди живут как родные. Так и должно быть: во время войны усиливается чувство родства у народа. Уходят условности, которые могли искусственно разделять людей, и все становятся одной семьей, у которой одна беда. Жаль, что таким образом. Жаль, что в мирное время чаще всего не особо ценится сама эта мирная жизнь, которая полагается естественной и сама собой происходящей. Но нет, за нее оказывается нужно воевать, добывая из смертоносного ада нетленные смыслы, без которых мирная жизнь быстро заканчивается.

С родством и в мирное время не все в порядке: есть родственники, семейно близкие люди, которых называют родными. Про дальних чужих редко кто скажет, что они родные. Что там говорить, чувство родства в мирное время ослаблено, это горькая и печальная правда нашего мира, больного бытия. На войне же восстанавливается справедливость, просыпается любовь, забота и сострадание ко всем, не только к своим кровным родственникам. Весь народ становится единым родом, все становятся родными друг другу. И тогда победа над врагом неизбежна.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Ортенберг Д. Андрей Платонов – фронтовой корреспондент // Андрей Платонов: Воспоминания современников: Материалы к биографии: Сборник. М.: Советский писатель, 1994. С. 107.

2

Архив А. П. Платонова. Книга 1. М.: ИМЛИ РАН, 2009. С. 541.

3

Там же, с. 108.

4

Антонова Е. Андрей Платонов в 1942–1945 гг. // Архив А. П. Платонова. Книга 1. М.: ИМЛИ РАН, 2009. С. 413.

5

Васильев В. В. Андрей Платонов: Очерк жизни и творчества. М.: Современник, 1990. С. 270.

6

Платонов А. П. Записные книжки. Материалы к биографии. Публикация М.А. Платоновой. М.: ИМЛИ РАН, 2006. С. 215.

7

Архив А. П. Платонова. Книга 1. М.: ИМЛИ РАН, 2009. С. 575.

8

Платонов А.П. Записные книжки. Материалы к биографии. Публикация М.А. Платоновой. М.: ИМЛИ РАН, 2006. С. 395.

9

Павлов О. После Платонова // Страна философов Андрея Платонова: проблемы творчества. М., Вып. 4. 2000. С. 10.

10

Шубин Л. Поиски отдельного и общего существования. Об Андрее Платонове. Работы разных лет. М.: Советский писатель, 1987. С. 81.

11

Платонов А. П. Записные книжки. Материалы к биографии. Публикация М. А. Платоновой. М.: ИМЛИ РАН, 2006. С. 215.

12

Там же, с. 216.

13

Там же.

14

Там же.

15

Философия войны. Российский военный сборник. М., 1995. С.10.

16

Платонов А. П. Смерти нет! Рассказы и публицистика 1941–1945 годов. М.: Время, 2010. С. 494–495.

17

Платонов А. П. Смерти нет! Рассказы и публицистика 1941–1945 годов. М.: Время, 2010. С. 227.

18

Платонов А. П. Смерти нет! Рассказы и публицистика 1941–1945 годов. М.: Время, 2010. С. 495, 496.

19

Платонов А. П. Смерти нет! Рассказы и публицистика 1941–1945 годов. М.: Время, 2010. С. 495.

20

Там же, с. 496.

21

Здесь и далее публицистика А. П. Платонова цитируются по изданиям: Платонов А. Сочинения. Том первый. 1918–1927. Книга вторая. Статьи. М.: ИМЛИ РАН, 2004. Платонов А. Сочинения. Том шестой. 1936–1941. Книга третья. Литературная критика. Публицистика. М.: ИМЛИ РАН, 2023.

22

Платонов А. П. Записные книжки. Материалы к биографии. Публикация М. А. Платоновой. М.: ИМЛИ РАН, 2006. С. 269.

23

Платонов А. П. Счастливая Москва: Роман, повесть, рассказы. М.: Время, 2011. С. 432.

24

Платонов А. П. Чевенгур: Роман; Котлован; Повесть. М.: Время, 2011. С. 418.

25

Платонов А. П. Чевенгур: Роман; Котлован; Повесть. М.: Время, 2011. С. 246.

26

Там же, с. 422.

27

Платонов А. П. Чевенгур: Роман; Котлован; Повесть. М.: Время, 2011. C. 416.

28

Платонов А. П. Смерти нет! Рассказы и публицистика 1941–1945 годов. М.: Время, 2010. С. 460.

29

Здесь и далее рассказы А. Платонова цитируются по изданиям:

Платонов А. Одухотворенные люди. Рассказы о войне. М.: Правда, 1985.

Платонов А. П. Смерти нет! Рассказы и публицистика 1941–1945 годов. М.: Время, 2010.

30

Рокоссовский К.К. Солдатский долг. М.: Вече, 2013. С. 394.

31

Платонов А. П. Записные книжки. Материалы к биографии. Публикация М. А. Платоновой. М.: ИМЛИ РАН, 2006. С. 244, 246.

32

Там же, с. 246.