Сладость чувств. В борьбе за сердце господина. Том 2

– Босс, босс… – Сун Цзинъюй, которая прибыла позже, смотрела на эту сцену, обвиняя себя и сожалея.

После того, как они занялись делом Чжан Янь о потере контакта, они заблокировали несколько подозрительных транспортных средств с помощью бесчисленных видеозаписей с камер наблюдения на дорогах, и этот фургон был одним из них.

После анализа и исследования спецназ, наконец, запер фургон. Автомобиль был списан, номерной знак был поддельным, и никакой информации о персонале найти не удалось.

Эта машина простояла в гараже полмесяца, и они могут только ждать и не дождутся.

Сегодняшним вечером фургон, наконец, встретил своего владельца.

После того, как наркогруппировка «Золотой треугольник» была осаждена в логове Юньчуаня, хотя несколько важных лидеров были пойманы мёртвыми, многие её члены всё ещё скрывались, и они тайно общались друг с другом.

Вечером подозреваемый уехал со стоянки, и спецназ немедленно начал последующую операцию.

Благодаря наблюдению за станцией метро они стали непосредственными свидетелями того, как подозреваемый шаг за шагом заманивал девушку в ловушку и, наконец, преуспел в её поимке.

Отпустите длинную леску и поймайте крупную рыбу. Такова политика преследования, сформулированная Гу Чэнсяо. Он хочет спасти невинных девушек, таких как Чжан Янь, и найти четвёртого дядю, который скрылся.

Расследование дорожной полиции по факту вождения в нетрезвом виде нарушило их планы, а серия чрезвычайных происшествий застала спецназ врасплох.

Особенно когда Гу Чэнсяо увидел в военный бинокль лицо похищенной девушки, мелькнувшее сбоку, он был потрясен и задрожал.

– Девушка, которую они похитили – это Линь Цянь! Преследуйте, преследуйте!

Все братья в машине были ошеломлены. Линь Цянь, разве это не их невестка?

Глава 59. Я не знаю, мне холодно

– Цзинъюй, где старик? – Чжэн Цзыцзюнь вскочил на ноги и посмотрел на полицейских, которые спасали людей на другом берегу реки. Они уже вытащили подозреваемого на берег.

Но Сун Цзинъюй протянул руку, указал на относительно спокойную местность и сказал: – Вероятно, в такое положение я ещё не попадал.

– Похищенная девушка действительно ваша невестка? – Чжэн Цзыцзюнь

– Если только у босса не плохое зрение. – Сун Цзинъюй

Чжэн Цзыцзюнь сильно нахмурился, и его красивое и решительное лицо было омрачено печалью. Его настроение было таким же, как у Сун Цзинъюя, он винил себя и сожалел.

Если бы они вовремя арестовали подозреваемого, если бы они вовремя спасли девушку от подозреваемого, это не было бы к таким результатам.

– На случай, если что-то случится с моей невесткой…

В этот момент холодная и спокойная гладь озера внезапно содрогнулась, и Гу Чэнсяо вынырнул из воды, держа на руках девушку.

– Босс!.. – воскликнули они в унисон, Сун Цзинъюй нырнул в воду, а Чжэн Цзыцзюнь впервые расстегнул пуговицы и разделся.

У членов специальной команды «Дикий волк» есть полное молчаливое взаимопонимание. В момент кризиса уже давно были приняты решения о том, кто будет нести ответственность, и кто будет устранять последствия. Нынешняя реакция – это почти инстинктивная реакция их тел.

Сун Цзинъюй помог генералу Гу Чэнсяо вытащить Линь Цянь на берег. Чжэн Цзыцзюнь расстелил его пальто на земле. Они положили Линь Цянь, о жизни и смерти которой ничего не было известно, и немедленно приняли меры по оказанию первой помощи.

Зрители на склоне один за другим зааплодировали, приветствуя героических государственных служащих народа.

Гу Чэнсяо подавил панику в своем сердце и заставил себя успокоиться. Он погладил её по животу и сказал:

– Проверь, не пострадала ли у неё голова.

Сун Цзинъюй вздрогнул, его ладонь лежала на голове Линь Цянь.

– Босс, у моей невестки идёт кровь.

– Проверь, где рана! Скорая помощь уже едет?! Поторопись!

От сильного давления Линь Цянь вырвало большим количеством воды, но её глаза всё ещё были плотно закрыты, и она совсем не двигалась.

Чужая кровь на ладони Сун Цзинъюя была смыта глотком воды, но вскоре ладонь снова окрасилась кровью.

– Босс, рана на голове моей невестки не маленькая, я её ударил…

Он не осмелился много говорить, боялся, что босс выйдет из-под контроля.

Гу Чэнсяо спокойно пощупал пульс на шее Линь Цянь и, хотя он был очень слаб, оттолкнул Сун Цзиньюя, приподнял её затылок, чтобы она запрокинула голову, а затем сделал искусственное дыхание рот в рот.

Усилия принесли свои плоды, и, наконец, Линь Цянь откашлялась.

– Проснулась? – Голос Гу Чэнсяо дрожал от испуга. – Линь Цянь, посмотри на меня, открой глаза и посмотри на меня, Линь Цянь?

Этот знакомый голос пробудил душу Линь Цянь. Она приоткрыла глаза и задрожала всем телом, даже голос её звучал так:

– Гу… Гу Чэнсяо… Мне… холодно…

Генерал Гу Чэнсяо завернул её в свою военную куртку и с горечью спросил:

– Скажи мне, где у тебя болит?

Зубы Линь Цянь бессознательно задрожали, онемев от холода.

– Я не знаю, мне холодно…

Гу Чэнсяо обхватил себя за голову, наклонился, и его тонкие губы отпечатались у неё на лбу.

– Ты великолепна, потерпи еще немного.

В этот момент склон уже был полон людей, за фургоном гнались восторженные люди, а также люди, проходившие мимо, чтобы понаблюдать за происходящим.

Мать и дочь, которым посчастливилось спастись, тоже были там. Когда фургон бешено помчался на них, у нее подкосились ноги, но глаза были целы. Она увидела, как девочка бросилась вперед и схватилась за руль, из-за чего фургон резко повернул.

Молодая мама, не говоря ни слова, сняла свой пуховик и бросила его прямо на пол.

– Здесь есть одежда, надень на неё.

Зимней ночью в городе Б температура очень низкая, но сердца людей горят.

Гу Чэнсяо не стал отказываться, взял пуховик и завернул в него Линь Цянь. Светлый пуховик быстро пропитался кровью, что было более заметно, чем на темной военной куртке.

Чжэн Цзыцзюнь крикнул толпе наверху:

– Послушайте меня все, скорая помощь уже здесь, пожалуйста, помогите освободить проход, спасибо вам.

Вскоре Линь Цянь отнесли в машину скорой помощи, а пойманного Ху Цзы под конвоем полиции погрузили в другую машину скорой помощи.

У входа в больницу и приемного покоя Гу Чэнсяо сидел на стуле в коридоре, ожидая новостей.

С его тела всё ещё стекала вода, и тетя-уборщица, разгребая землю рядом с ним, ласково спросила его:

– Господин, не хотите ли переодеться?

Гу Чэнсяо поднял ногу и сказал:

– Извините, я доставил вам неприятности.

– Все в порядке, я боюсь, что ты замерзнешь. – покачала головой женщина

– Спасибо, не путаюсь под ногами.

Тетушка вздохнула и разгребла землю.

Зазвонил телефон, и звонок прозвучал исключительно громко в тихом коридоре, сопровождаемый эхом, он медленно поднял трубку, произнеся низким голосом:

– Привет.

– Босс, Вэй Нань арестовал оставшихся четырех человек и привлек их к делу. Их допрашивают одного за другим. Ху Цзы получил лишь небольшое повреждение кожи. Я заберу его обратно после выполнения формальностей. – отчитался Чжэн Цзыцзюнь.

– Хорошо.

– Как поживает ваша жена?

– Я не знаю. – растерянно произнёс Гу Чэнсяо, ошеломлённо посмотрев на свет в операционной.

Чжэн Цзыцзюнь и Гу Чэнсяо – братья, которые были вместе с тех пор, как себя помнят. С тех пор, как они были маленькими, он никогда не слышал слов «Не знаю» из уст Гу Чэнсяо, не говоря уже о том, чтобы видеть выражение паники в его глазах.

Сегодня, благодаря Линь Цянь, он, наконец, увидел ненормальность Гу Чэнсяо.

– Не волнуйтесь, босс, с вашей женой, должно быть, всё в порядке.

– Спасибо тебе за добрые слова.

После того, как он повесил трубку, в тихом коридоре послышались шаги в армейских ботинках, и Сун Цзинью, переодевшийся в сухую одежду, поспешил к нему с другим комплектом сухой одежды.

Поднимаясь от ледяной реки, как только подует холодный ветер, закаленные люди будут дрожать от холода. Даже если они хорошо обученные спецназовцы, они не более чем плоть и кровь.

– Босс, скорее переодевайтесь.

Гу Чэнсяо сидел неподвижно, как скала. Он вспоминал, когда Линь Цянь позвонила ему днем, она сказала, что очень скучает по нему, и он также вспоминал единственное слово, которое она произнесла, когда была в машине скорой помощи: «Больно».

«Это больно, мне тоже больно!»

Оставшиеся участники «Золотого треугольника» похитили Линь Цянь, чтобы отомстить ему. Он ненавидел себя за то, что не принял меры предосторожности заранее. Он принял все меры, но не обращал внимания на окружающих его людей. Ему было действительно больно.

Сун Цзинъюй увидел, что с ним что-то не так, и сказал:

– Босс, босс, пожалуйста, сначала переоденьтесь, а ваша жена выйдет через некоторое время. Разве вам всё ещё не нужно заботиться о ней?

Затем Гу Чэнсяо пришел в себя, взглянул на операционную лампу, которая всё ещё горела, а затем на часы на своем запястье.

– Прошло полчаса… Следите за ними, позвоните мне, как только у вас появятся новости.

– Сделаю.

Гу Чэнсяо переоделся в чистую одежду и брюки в темном и холодном коридоре, в сухую одежду, и всё его тело начало согреваться.

Как только он вышел, то спросил:

– Фургон удалось спасти?

– Чтобы поднять его, нужно использовать подъёмный кран, но сейчас очень оживленное движение, и кран не может подъехать. Чтобы попасть внутрь после пикового периода, нужно немного времени.

– Хорошо, вы можете вернуться в команду вместе с Цзыцзюнем. Разговор, который вы прослушали, позволит Шэнь Цзяню как следует изучить его, возможно, вы сможете найти какие-то подсказки.

Сун Цзинъюй вытянулся по стойке смирно и отдал честь:

– Есть!

Глава 60. Речь идет об отмщении

С течением времени коридоры военного госпиталя становились всё более тихими и холодными.

Медсестра несколько раз приглашала Гу Чэнсяо в теплую семейную приемную, но он отказывался, потому что это было лучшее место, где он мог быть ближе к Линь Цянь.

Как солдат, он несет славную миссию по защите своей семьи и страны. За стабильность родины, за стабильность общества, за защиту людей и собственности народа, за какую миссию он не боролся ценой своей жизни?!

Несмотря на то, что он в отчаянии, каждый раз он уверен в победе, и он очень уверен в себе.

Но в этот момент он внезапно ощутил чувство бессилия, чувство беспомощности, которое не помогло бы, даже если бы он боролся за свою жизнь.

Он может управлять своей собственной судьбой, но не может управлять судьбой других.

Все между ним и Линь Цянь только началось, и есть много вещей, которые еще не начались, и он даже не назвал ей официального имени.

В этот момент дверь операционной комнаты внезапно открылась, и Гу Чэнсяо резко встал, взволнованный, встревоженный, ожидающий и обеспокоенный. На его лице появилось сложное выражение, которое Линь Цянь определила бы как «паралич лицевого нерва».

– Доктор… – он так нервничал, что не знал, как спросить.

Доктор выглядел расслабленным, ободряюще посмотрел на него и сказал:

– Шеф Гу, не волнуйтесь, у госпожи Гу всего лишь легкое сотрясение мозга, к тому же она простудилась на ветру, через несколько дней с ней всё будет в порядке.

Напряженное лицо Гу Чэнсяо мгновенно стало счастливым и немного невероятным.

– Правда? Но рана у нее на затылке была очень большая, и она пролила так много крови. С ней правда всё в порядке?

– Рана была нанесена осколками стекла. Она действительно немного глубокая. Осколки были извлечены и не повредили череп. Пожалуйста, не беспокойтесь так сильно.

– Где она?

– Когда наркоз пройдет, ее отправят в палату. Шеф Гу, пожалуйста, подождите в палате.

Услышав решительные слова доктора, с сердца Гу Чэнсяо наконец-то упал камень. Он сделал шаг назад и торжественно поприветствовал доктора военным салютом:

– Большое вам спасибо.

Врач также был военным по происхождению, он также отдал воинское приветствие и выразил глубочайшее уважение Гу Чэнсяо:

– Это мой долг.

На 20-м этаже находится самое высококлассное кадровое отделение военного госпиталя. Гу Чэнсяо и его товарищи по команде спецназа могут считаться здесь постоянными посетителями.

– Я услышал, что в больницу привезли жена Гу Чэнсяо. Несколько молодых медсестер были убиты горем и интересовались, какая девушка могла занять место, о котором они мечтали.

– О боже мой, шеф Гу вытирает лицо, о боже мой, он так счастлив.

– Пожали друг другу руки, пожали друг другу руки, ах-ах-ах, он действительно пожал руку кому-то другому!

– Как бы ты на него ни смотрела, он такой красивый, особенно его нежный взгляд, о, я больше не могу этого выносить, почему это не я лежу на кровати.

– У-у-у, почему это не я вышла за него замуж?

В палате Гу Чэнсяо стоит у кровати. У Линь Цянь небольшой жар. Он каждые три минуты накладывает ей на лоб холодный компресс, каждые пять минут вытирает ей губы ватным тампоном, смоченным в воде, и каждые пять минут вытирает ей руки и ноги теплым полотенцем, каждый десять минут вытирает ей шею. Время выбрано точно, техника нежная, а глаза полны любви. Не просите никого сделать это за вас. Делайте все сами.

Такой солдат с привлекательной внешностью, сильными способностями, хорошим семейным происхождением и высоким статусом также обладает нирваной эмоциональной специфики. Пока она женщина, он будет восхищаться ей.

– Гм! – старшая медсестра уставилась на группу людей, заглядывающих в дверь палаты, и риторически спросила. – Вам больше не нужно дежурить?

– … – медсестры пожали плечами.

– Идите и принимайтесь за работу! – проворчала старшая медсестра

Маленькие медсестрички были застигнуты врасплох, одна тянула другую, а третья тянула четвертую, перекатываясь и сверкая глазами.

Старшая медсестра только покачала головой и вздохнула. Вздохнув, она не смогла удержаться и заглянула в палату. Неудивительно, что у этих маленьких девочек такое трепетное весеннее сердце. Даже она, пожилая женщина, которая вот-вот выйдет на пенсию, не может не взглянуть на генерал-майора еще несколько раз. Он такой совершенный.

Старшая медсестра глубоко вздохнула, постучала в дверь и тихо спросила:

– Шеф Гу, вам нужна помощь? Я думаю, вы устали заботиться о ней сами.

– Спасибо, нет, я сам справлюсь.

– Тогда просто скажите мне, если вам что-нибудь понадобится.

– Хорошо, спасибо вам.

Старшая медсестра искренне сказала:

– Шеф Гу, вы так добры к своей жене.

Гу Чэнсяо с улыбкой посмотрел на Линь Цянь и беспечно сказал:

– Так и должно быть.

–

Комната предварительного заключения спецназа.

Сегодняшняя жатва была весьма плодотворной, она одним махом уничтожила пятерых беглых членов «Золотого треугольника», а также напрямую подтвердила тот факт, что четвёртый дядя жив.

Четвёртый дядя жив, то есть ликвидацию наркокартелей «Золотого треугольника» остановить невозможно.

Шэнь Цзыань из разведывательной бригады использовал технический анализ, чтобы извлечь разговоры нескольких человек, находившихся в фургоне.

Их диалог не только подтвердил, что Чжан Янь, пропавшая студентка колледжа, была похищена и подверглась насилию, но и подтвердил, что четвёртый дядя уже начал мстить Гу Чэнсяо.

Но что их озадачило, так это то, что брак Гу Чэнсяо был очень скромным, а четвёртый дядя был ранен и находился в бегах. Откуда он узнал о Линь Цянь?

Этот вопрос заставляет каждого заподозрить, что в армии есть предатель.

– Этого недостаточно. – Вэй Нань очень неохотно задумывается об этом аспекте, о том, что один из братьев, окружающих его, не является братом, который родился и умер бы вместе.

– Наша армия может засылать тайных агентов во вражеский лагерь, почему же вражеский лагерь не может этого сделать? – сказал Шэнь Цзянь.

– … – Вэй Нань не мог этого опровергнуть, но все равно настаивал на своей точке зрения. – Хотя брак босса и не является публичным, в конце концов, он публичный, и об этом знает немало людей. Поскольку за боссом приезжает четвёртый дядя, не так удивительно осознавать это.

– Гао Цзицинь не знает, что он делает в Юньчуане. Он так долго никого не находил. – сказал Сун Цзинъюй.

– Босс сказал, что в Трех пещерах Гуиту, возможно, четвертого дяди уже давно нет. – ответил Чжэн Цзыцзюнь.

Вэй Нань вдруг подумал: «В таком случае, разве босс не очень опасен? Есть также Гу Лао и другие».

Все переглянулись и пришли к единому мнению.

– Хурму собирают мягкими дольками. Четвертый дядя не посмел тронуть никакого члена семьи Гу, осмелился схватить только Линь Цянь. Не только легко скрылся, но и уколол босса в слабое место. – заключил Шэнь Цзянь.

В этот момент полиция Юньчуаня внезапно получила срочное известие – они вскрыли тайный притон в Золотом треугольнике и обнаружили десятки заключенных девушек.

– Где четвертый дядя? Вы кого-нибудь поймали? – взволнованно спросил Сун Цзинъюй.

– Я не упоминал о четвертом дяде. – покачал головой Ли Буянь.

Все молчали, когда же закончится эта битва?

–

На следующий день небо слегка посветлело, и Линь Цянь медленно открыла глаза.

Здесь очень тепло, настолько тепло, что она может на время забыть о холоде реки, но ей все еще нужно время, чтобы переварить и приспособиться к волнующей прошлой ночи.

У нее такая сильная сенсорная память, что, боюсь, она не сможет забыть это за всю свою жизнь, поэтому ей остается только адаптироваться.

Белые и нежные лилии на подоконнике придают особый аромат этой комнате, наполненной запахами дезинфицирующих средств.

Она огляделась, посмотрела на потолок, а затем выглянула в окно и увидела золотой восход солнца за восточным окном.

– Проснулась? – Голос Гу Чэнсяо был немного хриплым, он всю ночь просидел у кровати. – Ты не забыла меня? Как меня зовут?

Реакция Линь Цянь была немного вялой, и она тихо спросила:

– Тебя зовут… свиная голова[3]?

Глава 61. Человек, который сыт, не знает, что человек, который голоден, голоден

Гу Чэнсяо глубоко вздохнул, не в силах ни смеяться, ни плакать.

– Где ты научилась такой серьезной глупости?

Линь Цянь больше не могла сдерживаться, уголки ее рта приподнялись, и в одно мгновение на ней появилась ослепительная улыбка.

От этой улыбки ее изначально бледное лицо сразу же стало сердитым, а изможденность в глазах заблестела, превратившись в брызги воды в ее глазах. Это был своего рода праздник воскрешения из мертвых.

Гу Чэнсяо встал и ущипнула себя за нос.

– Почему ты плачешь? Тебя это смущает?

Линь Цянь вздернула подбородок и смотрела с открытыми глазами, не желая давать волю слезам, но, когда она подняла голову, рана на затылке сильно болела, и эта боль заставила ее заплакать.

Она высморкалась и пробормотала:

– Где я расквасила нос, мне больно. Это причиняет боль, ясно?

Гу Чэнсяо обхватил ее голову обеими руками и осторожно приподнял.

– Хорошо, что ты говоришь, то и происходит, так что же ты чувствуешь сейчас?

Они посмотрели друг на друга, и жар его слов коснулся ее лица. От этого очень интимного чувства сердце Линь Цянь замерло на пол удара.

– Если ты не соблазнишь меня, у меня не будет никаких забот о своей жизни.

Гу Чэнсяо закрыл глаза и яростно презирал ее.

– Это всё ещё не нормально так говорить, это просто показывает, что с твоим мозгом всё в порядке, так что я чувствую облегчение.

– Как это может быть не нормально, я не сказала того, что на самом деле думаю в глубине души.

– Да? Каковы твои истинные мысли?

Линь Цянь посмотрела на его серо-голубой подбородок, красивый, зрелый, сексуальный и обаятельный. В это чудесное утро, когда она снова увидела солнце, ее первой мыслью при виде него было:

– Муж, есть поговорка, что небольшое прощание лучше нового брака, если бы это было не в больнице, я уверена, что сразу бы набросилась на тебя, как голодный волк набрасывается на козу, ты знаешь об этом?

Гу Чэнсяо немного пожалел, что задал этот вопрос. Он не мог признаться, что его немного смущала молодая девушка, которая была младше его на восемь лет. Поэтому он намеренно напустил на себя суровый вид и торжественно произнес:

– Опять чепуху несешь, ты всегда должна помнить, что ты девушка, как ты можешь…

– Стоп! – Линь Цянь протянула руку и прикрыла его рот ладонью, мило улыбаясь. – Тогда давай пойдем домой и там продолжим. Хи-хи-хи.

– …

– Ха, муженек, у меня немного кружится голова.

– …

– О, муж мой, кажется, у меня стеснено в груди.

– …

– Муж мой, я хочу есть…

– … – Гу Чэнсяо продолжал хранить молчание.

Все утро в палате было довольно оживленно. Врач осмотрел палату, а медсестра принесла лекарства. После этого группа людей из Специальной команды «Дикий волк» пришла навестить легендарную невестку, чтобы сделать признание.

Двое полицейских по отдельности дали признательные показания Линь Цяню в палате, а Гу Чэнсяо и еще несколько человек ждали в коридоре снаружи.

Красивые мужчины в этом ряду, если они хотят выглядеть достойно и с хорошей фигурой, просто останавливаются в длинном и узком коридоре, залитом солнечным светом. Каждая картина роскошна и соблазнительна, как в блокбастере.

Красивый парень с большими глазами Сун Цзинъюй, крепкий орешек Вэй Нань, меланхоличный и обаятельный Чжэн Цзыцзюнь, конечно же, самый популярный – человек, похожий на Гу Чэнсяо Ван.

Мужская группа «Дикий волк» собралась здесь, чтобы повысить популярность всего этажа. Женщины-врачи, медсестры и некоторые члены семей пациенток, независимо от того, находятся они на этом этаже или нет, – все пришли посмотреть на них, как на ярмарке.

Однако люди, оказавшиеся в эпицентре бури, всё ещё ничего не знали.

– Ты спрашивал о местонахождении четвертого дяди? – Гу Чэнсяо выглядел серьезным.

– Согласно их признанию, только четвертый дядя связался с ними в одностороннем порядке, и они не могли связаться с четвертым дядей, не говоря уже о его конкретном местонахождении. – Сун Цзинъюй покачал головой.

– Ты можешь поверить в то, что они говорят? Продолжайте перекрестный допрос, эти люди очень хитры. – задал риторический вопрос Гу Чэнсяо

– Есть. – ответил Сон Цзинъюй.

– Босс, личность моей невестки раскрыта. Этот инцидент с похищением направлен против моей невестки. Отныне её безопасность… – внезапно сказала Вэй Нань.

Гу Чэнсяо немного помолчал и сказал:

– У меня есть свои планы.

Через некоторое время дверь палаты открылась, и полицейский закончил записывать свои показания.

– Шеф, показания вашей жены в основном совпадают с тем, что нам известно.

– Ты усердно потрудился. – кивнул Гу Чэнсяо.

Теплое зимнее солнце освещало палату, и Линь Цянь с улыбкой сидела на больничной койке. Солнечный свет окружал ее, делая ее улыбку еще более красивой и трогательной.

Все впервые видят Линь Цянь, маленькую девочку с милой улыбкой, и это первое впечатление о ней у всех.

– Привет, невестка, меня зовут Сон Цзинъюй, все зовут меня Кит.

– Привет, невестка, меня зовут Вэй Нань.

– Привет, невестка, меня зовут Чжэн Цзыцзюнь.

Линь Цянь посмотрел на них, даже не задумываясь об этом, и спросила:

– Братья солдаты, вы сняли ордена?

– …

На какое-то время все смутились и один за другим повернулись, чтобы посмотреть на босса.

У Гу Чэнсяо было непроницаемое лицо, и он действительно не мог понять, что делает Линь Цянь. Он прошептал:

– Что за уловка?

– Ха-ха-ха, не нервничай. Как говорится, у меня есть несколько хороших незамужних сестер. Могу я их тебе представить?

Гу Чэнсяо закатил глаза, ему было слишком неловко иметь такую дорогую жену.

Однако братья были просто благодарны Линь Цянь, и один из них очень ласково называл свою невестку.

Линь Цянь небрежно похлопала по кровати и сказала:

– Подходите, подходите, один за другим, я запишу их всех для вас: возраст, место происхождения, интересы и хобби, а молодые люди обращают внимание на единомышленников.

В этой ситуации Линь Цянь, подобно свахе, которая, скорее всего, появится в древней кукольной драме, была слишком взволнована, чтобы воспользоваться несколькими отличными ресурсами.

– Чем подробнее, тем лучше. Кто эти члены семьи?

Когда Гу Чэнсяо увидел это, он был смешон, зол и потерял дар речи:

– Ребята… это выглядит нелепо?

– Босс, вы сыты, но не знаете, что другие голодны. – ответил Сун Цзинъюй.

– Верно, босс, мы всегда с вами на равных. У вас есть невестка, а у ваших братьев даже нет подружек… Невестка, мне нравятся девушки с мягким характером. – сказал Вэй Нань.

Линь Цянь кивала снова и снова и сказала, протягивая билет: