скачать книгу бесплатно
– Может, стоит согласиться с моим решением? – упорствовала девушка. – Неужели ты считаешь, что очередная беседа или что–либо другое сможет вернуть жизнь в прежнее русло?
Кэррингтон встала, подошла к мужу, села перед ним и взяла его руки в свои ладони:
– Ты был для меня всем… Я не верила своему счастью, что со мной рядом такой замечательный мужчина… Перемены в тебе изменили мое отношение к тебе и браку… Раньше ты не был таким вспыльчивым, гневливым… Ты всегда умел находить слова для разрешения тех или иных проблем… Ты на все давал адекватную реакцию, что бы ни случилось… Что тебя изменило? Почему ты стал таким? Только кардинальные перемены в тебе отвернули меня… Зря ищешь виноватых… Я же пыталась как могла оправдать тебя…
На ее глазах появились слезы, но Кэрри не будет плакать. Теперь Дэн не тот человек, в которого она была влюблена когда–то. Муж поднял голову и посмотрел на нее уже отрешенным взглядом. Он прекрасно понимал, что все слова жены имеют под собой больше почвы, чем он хотел признать. Но внутри он давно осуждал только себя. Единственное, отчаявшись спасти брак, он решил сделать во всем виноватой жену. Вывернуть таким образом, чтоб она не смогла от него уйти путем пробуждения в ней прежних чувств посредством напоминания ей о прошлом и указывания на ее ошибки в браке, которыми она причиняет ему страдания… Но, к сожалению, этот трюк, похоже, не сработал… Почему же так? Ведь раньше все было иначе? По его мнению, остается одна из двух причин: либо у нее появился другой, которого он с фанатизмом пытался найти, либо она и вправду разлюбила… Но остыть Кэррингтон не могла! Нельзя на пустом месте взять и вычеркнуть все из памяти! Либо…
– Прости, но ты сам виноват…– Дэн по–прежнему пытался усмотреть в ее взгляде то, что могло ему дать хоть какую–то зацепку об истинных причинах ее отчуждения. – Почему всегда я выслушиваю, в чем провинилась? Почему сам не спросишь, в чем же, собственно, по моему мнению, виноват ты?..
Повисла долгая пауза. Дэн не хотел верить в то последнее «либо», которое боялся признать… Он отнял свои руки, встал и отошел к окну. Кэрри поднялась с кресла, подошла ближе, положила ладони на его плечи и тихо безэмоционально произнесла:
– Я всегда была готова к диалогу. Согласна, в последние дни не получалось. Но в любом случае разговор должен быть путем к примирению, а в нашем случае, увы, может принести только боль и излишние потраченные нервы. И все же, почему же не спросишь, в чем твоя вина, что брак не удался?
Тут Дэна как молния прошибла. Уж очень не понравился тон, с которым жена решила окончить речь. Он все же очень боялся услышать причину решения о разрыве… Муж медленно развернулся к ней лицом. У девушки был взгляд, которым она вещала, что уходит и уходит быстрее, чем мотивирует разрыв. Ее глаза сами кричали о легкости расставания.
«Хочу остановить, но не могу», – подумал он. Если его предположения верны, то он просто не имеет на это права. Кэррингтон взяла сумочку, бросила взгляд поверх плеча мужа в окно, где вновь начал моросил дождь, и голосом, полным горечи, попрощалась:
– Мне очень жаль… Мы хотели сделать нас счастливыми. Поверь, и я старалась не меньше. Несомненно, ты тоже этого хотел, но перестарался, дорогой…
– И это ты называешь «начистоту»? Да ты сама недоговариваешь! Я готов услышать твою версию моих грехов. Но тебе не в чем меня упрекнуть, кроме ревности. Уж я–то, в отличие от тебя, стремился быть идеальным супругом!
– Почему тебе недостаточно просто принять все, как есть? Почему я должна лишний раз напоминать о том, что неприятно нам обоим?
Кэррингтон все время делала небольшие шаги назад. Она уже почти ушла. Дэн проявлял трусость и никогда не хотел выслушать жену до конца. Ему важнее было высказаться в ее сторону…
– Ну!? Давай же скажи то, что, похоже, так долго тебя гложет!.. Это неприязнь? Или же отвращение ко мне? Что такого ты можешь сказать?
Он явно был на пределе… Все в нем кричало, что это по–настоящему их последний откровенный разговор. И если они не откроются до конца, то чувство неудовлетворенности будет время от времени толкать его на возобновление разговоров вновь и вновь. А это, без сомнения, очередные скандалы.
– Я бы не хотела вспоминать…
– Нет, говори, наконец! – перебивая ее, эмоционально давил на жену. – Меня тошнит от твоей благородной манеры не делать мне больно! Думаешь, мне будет хуже? Куда еще больше?
Муж подбежал, схватил девушку за локоть и потащил в спальню, по ходу расстегивая ее пиджак и грубо срывая с Кэррингтон одежду в моменты ее сопротивления, когда она все же могла высвободиться из его крепких рук… Трудно было выдавить из нее хоть слово… Какая тут может быть близость, когда хочется рвать и метать от безысходности?.. Ему показалось, что для того, чтобы она осталась, ее необходимо непременно выбить из колеи и напомнить, как хорошо им было когда–то… И такой способ вполне подходил. Да и выбора нет. В подобном состоянии ничего другого в голову не пришло, как только встряхнуть эмоционально… Тактика внезапного нападения оправдывает себя в военных действиях… А в любви, как на войне… Но Кэрри может этого не знает?.. Стресс и крайняя напряженность ситуации может вынудить ее к признанию истинной причины крушения его надежд. Ведь как можно бороться с невидимым врагом, если не в курсе сути разлада? А может, она и впрямь, о чем–то догадывается?
Кэрри устала бороться. Ей хотелось плакать, но мысль о том, что она не виновата, придавала ей сил. Надо было сказать обо всем напрямую, иначе бы не было этой абсурдной ситуации, при которой они оба могут потерять лицо в глазах друг друга. «Он уже съехал с катушек», – подумала девушка, не переставая сопротивляться.
– Прекрати!
Пока муж отпустил ее правую руку, чтобы одернуть балдахин у их кровати, Кэрри попыталась замахнуться на него, как ее левая рука выскользнула из рукава уже наполовину расстегнутой, наполовину порванной блузки, и девушка рухнула на пол, хорошенько ударившись головой о ламинат. Не сказать, что удар был сильный. Больше болела душа, нежели тело, но пошевелиться не получалось. В кино иногда срабатывает уловка, при которой женщина якобы теряет сознание, а обидчик, по крайней мере, останавливается. Она надеялась, что это немного остудит пыл Дэна и он хорошенько подумает, прежде чем снова примется за свое.
Он вовсе не ожидал, что ситуация выйдет из–под контроля, и не хотел причинять жене боль, по крайней мере, физическую.
–Кэррингтон… – Мужчина тяжело дышал. Он подошел ближе, чтобы помочь Кэрри встать, но она почему–то не двигалась. – Дорогая… Кэрри… – Дэн проверил, нет ли открытой раны на голове, и, подняв ее хрупкое тело, уложил на кровать, которой еще минуту назад пытался ее припугнуть. В спешке мужчина отодвинул штору на окне и открыл его. Свежий разряженный воздух и запах дождя ворвались в душную комнату. Дэн сильно испугался, сбегал в ванную комнату смочить полотенце. – Дорогая…– Присев возле нее, мужчина убрал волосы с ее лица и положил холодную ткань на лоб. Ладонью же не переставал поглаживать ее щеку. – Прости, я не хотел… Я не думал, что все так далеко зайдет…
Тут прозвучал звонок стационарного телефона. Определитель показал рабочий номер Крейга, сводного брата Кэррингтон. Дэн не хотел брать трубку, пытаясь привести в чувства жену, которая, слава Богу, дышала ровно.
Ему не хотелось сейчас говорить с кем бы то ни было. Телефон перестал издавать противный звук. Мужчина пребывал в ступоре от замешательства, ведь потасовка не была настолько масштабной, чтобы так долго не приходить в себя. Он решил, что еще минуту и ему придется позвонить в службу спасения «911». Теперь до него дошло, что смысла действий по сохранению семьи уже нет. Даже ему иногда, казалось, как сейчас, что это не он, а какой–то посторонний мужчина с определенным диагнозом душевнобольного. Надо приходить в себя. Дэн провел рукой по своим взмокшим от пота волосам и потянулся к телефонной трубке, хотя чувствовал, что Кэрри всего лишь в обмороке. Набирая цифры, ему показалось, что жена пошевелилась. Он бросил трубку на аппарат и снова сел с ней рядом. Нагнувшись ближе к ее лицу, мужчина увидел, что Кэрри смотрит на него полуоткрытыми глазами, но интуитивно чувствовал, что это не тот случай, когда нужно объяснять, что случилось и почему.
– С тобой все в порядке? – тихо спросил он.
– Нет проблем… Или ты еще не закончил допрос с пристрастием, и для меня они только начинаются? – с издевкой парировала она.
– Иди к черту… – Дэн махнул рукой и отвернулся, опираясь на колени. – Голова болит? – Обернувшись через плечо, он смотрел, как она медленно встает и поднимает свою порванную блузку.
– Это уже не твоя забота…
– Ты не права! Я не сам по себе таким стал! Но я не законченный…– Дэн поджал губы в желании высказаться, но не усугубить и так напряженный момент. В последнюю секунду он передумал и, поворачиваясь вполоборота к жене, их взгляды пересеклись. – Ты действительно считаешь меня…
Глаза сказали сами за себя: его задавали немой вопрос, а ее отвечали самым красноречивым способом о том, что к чувствам боли, разочарования и недоверия смешалась еще и абсолютная отчужденность. Было видно, что для нее муж уже успел стать чужим. И как он раньше этого не замечал? Мысли появлялись одна за другой. В это время Кэрри встала и тут же пошатнувшись, оперлась на прикроватную тумбу. Дэн подхватил ее и помог сесть обратно на диван.
– Прости… Я, похоже, перегнул палку… Поедем в клинику....
– Нет. Все в порядке. Я просто хочу остаться одна.
– Я обещаю, что ты сегодня останешься одна, но только если дашь осмотреть тебя доктору! Надо удостовериться, что ты ничего не повредила при падении. И, кстати, звонил, Крейг.
– Хорошо, я буду готова через пару минут.
Дэн встал и вышел в гостиную, где за журнальным столиком увидел свой чемодан, вероятно, заполненный его вещами. Мужчина развернулся и, возмущенный, вновь направился в спальню с триадой:
– Ты собрала мои вещи? Не кажется ли, что это и мой дом тоже!?
Кэррингтон повернулась лицом к Дэну, и он увидел, что она говорит по телефону.
– Да, Крейг, буду тебе благодарна.
Повесив трубку, девушка натянула на себя голубой кашемировый свитер. Он был ей очень к лицу и добавлял ее образу нежности. Именно в платье такой расцветки он впервые увидел ее в день Святого Валентина в сувенирной лавке, куда зашел с другом за подарками своим девушкам. В тот момент ему очень захотелось быть свободным, как, впрочем, многим другим мужчинам, желающим приударить за понравившейся особой.
– Зачем он звонил? – полюбопытствовал муж.
– Не спрашивала. Просто попросила его отвезти меня в клинику. Нам с тобой будет тесно в одном салоне.
– Нет, подожди…
– Ты обещал уйти, если я поеду. Так вот, я поеду. О результате сообщу в смс. А теперь оставь меня. Мне необходимо к приходу Крейга убрать здесь, чтобы не отвечать на некоторые неприятные вопросы.
Она неторопливо стала поднимать с пола подушку, наручные часы, упавшие с прикроватного столика, книгу, которую после чтения забыла переложить в шкаф, и которая впоследствии полетела следом за другими вещами на пол. Он хотел что–то ответить, но не нашелся. Дэн действительно был как никогда груб с женой. Может, для кого–то со стороны может показаться, что он всего лишь потряс ее, чтобы привести в чувство, и заставить сказать то, что почему–то решила держать за зубами. В конце–то концов Кэрри его спровоцировала! Да, но он никогда прежде не выплескивал негатив с помощью своих рук, причиняющих боль женщине, которую любит…
– Ты обещала написать сообщение… – напомнил он и медленно направился к выходу.
– А ты обещал оставить меня в покое.
Слова прозвучали как пощечина… Как они докатились до этого? Вернуть бы все, но, к сожалению, не в этой жизни… Закрыв за собой парадную дверь, он вспомнил о некоторых вещах, которые ему необходимы на его временной квартире, ведь он все еще надеялся на то, что ситуация уладится. Но, к сожалению, не сама собой… Если Кэрри не передумает, то что же еще надо сделать? Дэну было трудно в голове собрать гусей. Он почти на грани, чтоб махнуть на все рукой, ведь Кэррингтон перестала его уважать! И это было очевидно. А вернуть свое лицо в его случае ох как нелегко. Но было бы желание. А оно будет, если все признаки того, что ей неприятен один его вид? Дэн развернулся и направился в кабинет искать в ящиках рабочего стола свои бумаги. Прошло не так много времени, прежде чем входная дверь хлопнула и послышались твердые тяжелые шаги, указывающие на вошедшего мужчину. У Дэна все замерло. Может, это любовник Кэрри, с которым она из–за съемок сегодня не успела встретиться? И он уже входит сюда, как к себе домой!? Бред! Он выбежал в коридор, чтобы доказать в первую очередь самому себе, что сильно ошибается.
– Кэррингтон? – крикнул он.
В коридоре было пусто и темно. Если он так быстро перемещается по дому, то, значит, он уже успел узнать их шикарную многокомнатную квартиру как свою, потому что бывал здесь часто!? Дэн кинулся в спальню, но в дверном проеме резко притормозил. Перед ним стоял Крейг и помогал одеть сестре куртку. Шурин, увидев Дэна, многозначительно окинул его взглядом, но не стал ничего говорить, хотя ему очень хотелось выплеснуть на зятя что–то гаденькое, либо подойти и врезать как следует. Кэррингтон умоляюще взглянула на брата. В глазах читалась просьба оставить его и продолжить разговор, не замечая.
– Я не хочу тебя беспокоить зря, – обратилась она к Крейгу.
Тот подошел к тумбочке и выключил лампу.
– Это мой долг. Возьми паспорт… Что там еще нужно? Страховку…
– Как ты вошел в дом? – казалось, голос Дэна был с нотками упрека.
– А, это наш герой?
Вопрос был почти риторическим и задан шурином, не глядя в его сторону, будто речь шла о нашкодившем коте.
Кэррингтон должна была сказать Дэну о том, что пригласила брата, и если не объяснит сейчас, то, судя по реакции мужа, в следующий раз разговаривать мужчины будут только после того, как набьют друг другу рожи.
– Крейг поссорился с Вандой. Ему нужно где–то жить, пока они не помирятся. А так как мы все равно разошлись, нам будет удобно пожить вместе, тем более что мы с тобой уже все решили…
–Я – нет, – перебил ее Дэн.
– Слушай, парень. Думаю, тебе стоит сейчас уйти, либо в клинику повезут обоих.
– Крейг!
Кэррингтон и не думала усугублять обстановку, но раздраженные нотки сами вырвались с ее губ, а ссора с братом меньшее, чего она хотела. Он был ее единственной семьей. Она всегда считала, что если пара уже друг друга не любит, то и нити родства автоматически рвутся. Поэтому, когда муж перестал быть близким, то стало необходимым всю любовь направить на родную кровь, которая во все времена бывает опорой. А сейчас в разгар их ссоры с подружкой они оба полезны друг другу. Кэрри повернулась к мужу и как можно спокойнее пояснила:
– Теперь и у Крейга есть ключи. Я не могу запретить тебе жить здесь. Это и твой дом. Но отныне он будет здесь столько, сколько посчитает нужным. Я тебя не гоню, Дэн. Просто прошу съехать. Если ты считаешь это оскорбительным – оставайся, но постарайтесь не забывать, что каждый из вас не единственный в доме.
Родственнички переглянулись. Было видно, что им есть чем перекинуться словесно, а у Кэррингтон не было желания слушать их дальнейшее препирательство друг с другом.
– Я хочу переодеться. И в милой беседе постарайтесь не забывать, что я за дверью.
Кэрри невесело улыбнулась. Ее начала преследовать мысль о том, что, расставшись с журналистом, он не оставил ее на «авось», а проводил. Это так мило, что он беспокоился! И она вновь улыбнулась. Насколько возможно, быстро она переоделась в джинсы, водолазку и сверху накинула олимпийку. По стоявшей погоде это была самая удобная одежда. Остановившись возле зеркала, она поняла, что сейчас думает о своем комфорте, а не об имидже актрисы, которая всегда должна выглядеть хорошо. А вот если бы она знала, что встретит своего итальянца вновь, то обязательно облачилась бы во что–нибудь более симпатичное. Хотя многие считают, что джинсы джинсам рознь и в некоторых моделях женщина может выглядеть более, чем сексуально. В одни необычного кроя ее как–то пытались нарядить в кино, но то была неудачная идея, так как впоследствии отсняв пару сцен, режиссер согласился со сценаристом, который изначально считал этот стиль отвлекающим от сути и смысла разворачивающихся событий фильма. И сейчас ей захотелось, чтобы такой ее мог увидеть Он. Но тут девушка вспомнила слова Франко о своей жене, которая очень любит смотреть «Философию страсти» … И Кэррингтон стало горько. Но не стоит так сильно печалиться, ведь она ему сильно понравилась! В этом не было сомнений. Как бы то ни было, а на душе потеплело. Захотелось отправить тех двоих, что находились за дверью, подальше, а самой лечь перед телевизором, смотреть какую–нибудь мелодраму и пить горячий шоколад. У нее уже ничего не болело, за исключением души. А упадок сил после стресса – обычное дело. Девушка и не предполагала, что разговор с мужем потратит столько ее нервных клеток. Нарастало желание быстрее получить развод и избавиться от этого чувства неудовлетворенности. Она посмотрела на закрытую дверь и поняла, что все же как никогда по–настоящему хочет побыть в одиночестве. Что они там делают? Слишком уж тихо.
Приоткрыв дверь в коридор, Кэррингтон прислушалась к звукам. Было подозрительно беззвучно. Свет падал из гостиной. Войдя туда, Кэрри увидела Крейга, потирающего челюсть. Было ясно, что он в нее получил, и не слабо.
– Что случилось?
Она даже и подумать не могла, что в этой тишине происходит ссора. – Вы подрались? Почему?
– Ты еще спрашиваешь? Я не вчера родился, чтобы догадаться, что ты перед падением не сама споткнулась…
– Я просто хотела отделаться от Дэна, – перебила сестра, – и не нашла ничего лучше, как попросить тебя приехать. Мне не нужно посещение доктора, хотя хорошо понимаю, что удар головы о пол не всегда проходит бесследно. Все же для клиники мне необходимо как минимум увидеть летающих звездочек. А их не было…
Весомый аргумент, тем более с той твердостью в голосе, что услышал Крейг. Он и в самом деле начал думать, что ее слова имеют смысл.
– Послушай, сестренка, ты – моя семья. И если есть возможность позаботиться о тебе, то мне не нужна для этого причина. А этот уродец мне дал повод тревожиться. За что и получил… Да– да! Не смотри так на меня! Думала, я пропущу удар?
– Дэн тебя ударил первым?
– Кэрри! Я не жду, что меня поставят на место! Это я пытался ему почитать лекцию на тему «Как быть примерным мужем, если природой не дано» …
Он снова потер свою челюсть:
– Как думаешь, я понравлюсь Ванде? Говорят, шрамы украшают мужчин.
– Пойду принесу тебе льда.
Кэрри покачала головой. Ей показалось, что брата забавляла эта заварушка. Она на автомате достала лед из морозилки и завернула в полотенце:
– Вот держи.
Ей надо было лишь поднять глаза. И как только Крейг оказался рядом с ней – игривость как рукой сняло.
– Я тут для того, чтобы позаботиться о тебе, а не наоборот. Можешь думать, что беседа с Дэном была первобытной, но до рукопашной обещал твоему муженьку, что тебя сегодня осмотрит доктор, что и собираюсь выполнить для своего же спокойствия.
Кэррингтон вложила в руки Крейга замотанный лед. Ей совсем не хотелось с ним спорить… Но и ехать тоже.
– Давай договоримся… – Тут она включила свою актерскую игру, за которую ее так полюбил зритель. – А кстати, где ты сегодня ночуешь? Я правильно поняла, что у меня? Значит, если я буду нуждаться в помощи – я тебя позову!
– После сотрясения человек, засыпая, может впасть в кому…– учительским тоном уточнил брат.
– Я похожа на ту, что может в нее впасть? Устрой мне тест, какой учиняют полицейские при поимке нетрезвого водителя! – пыталась убедить сестра.
– Это не одно и то же. Не спорь. Я буду ждать в машине. Если будешь медлить – я тебя вынесу на руках…
– Ты шутишь? Откуда в тебе эти зверские наклонности? Ванда, или как ее там, на тебя плохо влияет! – очень серьезно возмутилась она. Даже появилась предательская складочка между ее бровей. Крейг указательным пальцем расправил ее, дав понять, что она для него по–прежнему маленькая младшая сестра.
– Это не наклонности, милая, а забота. Не путай понятия. А может, и неуклюжую ласку мужа приняла за…?
– Хватит, Крейг!
Шутливость Кэрри как рукой сняло.
– Я через минуту буду.
Девушка резко развернулась и пошла в спальню за сумочкой. Правда, резко повернувшись, она ощутила головокружение и легкую тошноту. Похоже, все не так пустяково, как кажется. Хотя это могло быть признаком того, что она ела только в обед, либо события вечера вытрясли из ее тела все силы и она нуждалось в немедленном отдыхе. Слава Богу, что это может быть чем угодно, только не беременностью… Кэрри об этом думала раньше, до решения разойтись. Какая–то знакомая ее пыталась убедить, что семье для счастья не хватает детей. И девушка действительно начинала так думать, пока… Прозвенел звонок, но она не хотела поднимать трубку. Ей даже не интересно было знать, кто это. А может быть, это Франко? Мысль согрела душу, но лишь на секунду, так как это абсурдно… После слов автоответчика она услышала голос Крейга:
– Еще минуту, и снова буду в квартире, но уже не для того, чтобы предложить помощь. Буду действовать без уговоров. Поторопись.
Ничего не поделаешь. Закрыв дверь, она вышла на улицу. И вновь без зонта. Но это уже не так важно. Дождь может охладить. Душа тоже нуждалась в успокоении и холодном душе, хотя с ней все не так просто, как с телом. Быстро сев в машину, она не теряла надежды, что убедит брата никуда не ехать. Ведь все, что ей хотелось, это принять ванну и лечь в мягкую кровать. И пусть она в ней сейчас одна. Уединение для нее сродни блаженству. Безумному блаженству, потому что пусть она и будет одинока, но ей в радость, закрыв глаза, снова увидеть Его. Как можно так запасть на улыбку? Красивых мужчин не бывает. Нет, они есть! Но красота их внешняя, больше представлена ухоженным спортивным телосложением и более или менее правильными чертами лица. У Франко же все идеально. И бросалось это в глаза только тогда, когда он улыбался. В этот момент он производил впечатление счастливого человека, от чего глаза сверкали любопытством и нежностью. Странное сочетание для незнакомца, увидевшего девушку впервые. Но оно врезалось в память еще и потому, что не каждый день доводится чувствовать головокружение при виде мужчины. И откуда оно берется? Да, наверное, от того, что, ловя ртом воздух, тело, как чужое, не подчиняется, грудь не способна раскрыться полностью, и нужен волшебный щелчок, чтобы все органы начали работать, кроме кожи, которая, как назло, покрывается потом, а глаза готовы очень долго не моргать, дабы не потерять ни мгновения этого миража. Но он не мираж! И в этот момент на ее лице вновь заиграла улыбка. Как же трудно и вместе с тем легко дышать теперь, когда его нет рядом! Взгляд итальянца заставляет сердце останавливаться в беге, но тяжело при мысли, что встреча может не повториться! Нет! Она будет! Она все равно найдет его, даже если он больше не станет искать с ней встречи! Все же он еще придет, потому что хотел поговорить, ведь впечатление было иным, нежели он просто хотел продолжить беседу в постели. Вся суть была в другом. Между ними пробежали токи. Это не химия, потому что они еще не знают вкус поцелуя друг друга. Но точно физика. Это не плюс и минус, что по правилам притягиваются. А как половинки одного целого… Когда–то так же ей казалось после встречи с Дэном. Но нет. Не так. Было мило, но совсем не так. Дыхание совсем не сбивалось, а сердце не страдало аритмией.
– Дорогая сестренка. – Крейг смотрел на нее с легким беспокойством. – И ты хочешь меня уверить, что все хорошо? Да ты минуту уже то улыбаешься, то вот–вот заплачешь! Я два раза обратился к тебе, а ты не замечала моего присутствия!
Теперь противная складка между бровей появилась и у него. Испытав настоящее чувство тревоги за сестру, он молча пристегнул ее и себя, и тронулся с места. Проехав пару кварталов, он решился взглянуть на Кэрри. Уж больно неестественной была эта тишина. Он увидел, как она смотрит на него и глаза блестят от подступивших слез. Пару раз Крейг пытался сделать вид, что не замечает этого, но так и не смог игнорировать ее состояние. Пришлось остановиться. Парковка получилась неудачной. В этом месте, мало того, нельзя стоять, еще и однозначно придет штраф. Но черт побери! Какое это имеет значение, когда именно в этот момент у его скрытной сестры откровения желают быть услышанными?!
– Что с тобой, Кэрри? Что происходит? Ты не хочешь жить с этим мистером «недоразумение»? Но ведь вы и так разошлись!? Мне даже не пришлось лично выбрасывать его пожитки. Он причинил тебе сильную боль?
Крейг нежно дотронулся до предполагаемого места ушиба на голове, но Кэррингтон убрала его руку. И, открыв рот, чтоб сказать что–то, у нее вместо слов вырвались звуки, похожие на всхлипывания. Кэрри как будто не могла найти ритм своего дыхания и была совсем не похожа на себя. Такой Крейг ее никогда не видел. Он не стал торопить ее с признанием. В такие минуты нужно уметь ждать и слушать. Брат хотел лишь предложить уткнуться в его плечо и выплакаться, но она жестами дала понять, что все пройдет. Успокоившись немного, Кэрри сказала:
– Я совсем не думала, что моя жизнь превратится в этот абсурд. Мне необходимо выплакаться, омыть слезами все свои надежды и мечты. Мне хочется побыть наедине с собой, а окружающие никак не оставят меня в покое! Еще и эта работа! Я была готова уйти, но сегодня на ток–шоу поняла, что, думая о себе, я подведу кучу людей, и передумала. Но я так больше не могу! Я не борец! У меня уже нет сил…
