Блуждающий по снам

Затем он перешел к «Блуждающему по снам». Понимая всю опасность и этическую сомнительность этого метода. Он понимал, что это скользкая дорожка, но считал, что у него нет выбора. Для начала он решил использовать технику на случайных людях. Соседи, коллеги, прохожие на улице – никто из них не подозревал, что стал целью его экспериментов. Перед сном он концентрировался на выбранном человеке, медитировал, повторяя фразы внушения. Он пытался представить себе его лицо, его голос, его мысли. В своих снах он искал дверь в сны другого человека. Он ходил по улицам, заглядывал в окна домов, ощупывал стены в поисках потайного прохода. Первые попытки оказывались неудачными. Он просыпался, не чувствуя ничего, кроме усталости и разочарования. Но затем, однажды ночью, он почувствовал, как что-то изменилось. Он увидел яркий свет, услышал странный звук и ощутил, как его куда-то тянет.

Очнувшись, он понял, что находится в чужом сне. Он видел размытые образы, слышал обрывки фраз и чувствовал чужие эмоции. Он видел маленькую девочку, играющую с куклой, молодого человека, страстно целующегося с девушкой, старика, сидящего в кресле и читающего книгу. Михаил попытался внушить спящему человеку нужные мысли. Он представил себя перед ним и начал говорить: «Ты должен вспомнить все, ты должен рассказать правду».

Но он столкнулся с сопротивлением. Спящий человек отворачивался от него, закрывал уши, кричал: «Не хочу, не хочу слышать!»

Потом Михаил внезапно почувствовал, что в его сны кто-то проникает. Он чувствовал чье-то присутствие. Впервые во сне он почувствовал не страх, он ужас и почувствовал себя абсолютно беззащитным. В своих снах он начал сталкиваться с темными сущностями, которые пытались его запугать и свести с ума. Они шептали ему на ухо угрозы, показывали жуткие картины, преследовали его по пятам. Михаил боролся, как мог. Он использовал техники осознанных сновидений и самовнушения, чтобы защитить свой разум. Он превращал тьму в свет, монстров – в безобидных зверушек, а кошмары – в сказки.

Но это было все сложнее и сложнее. Темные сущности становились все сильнее и настойчивее. И Михаил начал сомневаться в своей способности им противостоять. В реальной жизни он стал подозрительным и параноидальным. Ему казалось, что за ним следят и пытаются им манипулировать. Он видел странных людей на улице, слышал обрывки разговоров, которые казались ему подозрительными, получал анонимные сообщения с угрозами.

Михаил решил обратиться за советом к единственному человеку, которому доверял – к Зельдину.

Он принял все меры предосторожности, чтобы убедиться, что за ним нет «хвоста». Менял маршруты, делал крюки, проверял зеркала заднего вида. Подъезжая к деревне, он выключил фары и тихонько добрался до дома Зельдина по проселочной дороге.

В тишине ночи потрескивали сверчки. Вдруг его пронзило острое чувство нереальности происходящего. Свет фар высветил обугленные головешки и черные, зияющие пустотой глазницы окон. Дома Зельдина больше не было… Он сгорел дотла.

Глава 12: Эхо в Лесу: Новая Надежда

Михаил застыл, глядя на обугленные останки дома Зельдина. Холодный ветер гулял между обгоревшими балками, разнося запах гари и смерти. Он медленно двинулся вперед, ступая по хрустящему пеплу. Сердце сжималось от боли и отчаяния.

Он целенаправленно искал хоть что-то, какую-то зацепку, которая могла бы объяснить произошедшее. Перебирал обгоревшие книги, обломки мебели, фрагменты одежды. Нашел шахматную фигуру – коня, обугленного, но еще узнаваемого. Он вспомнил, как они с Зельдиным играли долгими вечерами, обсуждая стратегию и тактику не только в шахматах, но и в жизни. Попытался поговорить с немногочисленными жителями деревни. Стучал в двери покосившихся домов, обращаясь к хмурым лицам, выглядывающим из-за занавесок. Но все молчали, как сговорившись. Лишь одна старуха, закутанная в темный платок, прошипела: «Здесь тебе не рады, чужак. Уходи, пока не поздно».

Михаил чувствовал их враждебность, их страх. Они что-то знали, что-то скрывали. Может быть, видели, кто поджег дом Зельдина? Может быть, сами были причастны к этому? Он не мог понять. Вернувшись в свою квартиру, Михаил погрузился в воспоминания. Вспоминал их беседы с Зельдиным, уроки гипноза, рассказы о «Блуждающем по снам». Слова учителя о контроле над разумом и об ответственности за свои действия эхом отдавались в его голове. Чувство вины грызло его изнутри. Не привел ли он своим упорством к трагедии? Не навлек ли он беду на Зельдина своими тренировками?