Блуждающий по снам

–«Он мог знать что-то, чего не должен был знать», ответил Михаил. —«Он мог случайно увидеть что-то, что поставило его под угрозу. И тот, кто это сделал, решил заткнуть ему рот… навсегда».

Анна вытерла слезы и посмотрела Михаилу прямо в глаза. В её взгляде отражалась решимость.

– «Я помогу тебе», твердо сказала она. —«Я хочу знать правду. Я хочу наказать тех, кто убил Николая».

Михаил почувствовал облегчение. Он знал, что это было рискованно, но он верил в Анну. Он знал, что вместе они смогут добиться большего.

–«Спасибо, Анна», сказал Михаил. —«Вместе мы сможем найти правду. Но я должен предупредить тебя: это опасно. Мы можем столкнуться с очень влиятельными и безжалостными людьми».

– «Я не боюсь», ответила Анна. —«Я журналист. Я привыкла к риску. И я не позволю убийце Николая остаться безнаказанным».

Михаил кивнул. Он знал, что Анна говорит серьезно. Теперь они – одна команда, движимая общей целью: раскрыть правду и наказать виновных. Но они еще не знают, что их ждет впереди. Опасность поджидает их на каждом шагу, и цена ошибки может быть очень высокой.

Глава 6: Обрывки Истины

Сдав путевку и ключи дежурному по гаражу, Михаил задержался у КПП. В полумраке, под тусклым светом одинокой лампочки, фигура механика Василия казалась еще более понурой. Василий, обычно разговорчивый, сегодня отвечал односложно, избегая взгляда. Михаил почувствовал неладное.

– «Василий, помнишь Николая?» – спросил Михаил, стараясь говорить непринужденно.

Василий вздрогнул, словно от внезапного удара.

– «Колька… Да, помню. Хороший был мужик, рукастый. Жалко…»

В голосе Василия проскользнула фальшь. Михаил насторожился.

– «Слышал, он халтурил иногда?»

Василий замялся, почесал переносицу грязным пальцем.

–«Было дело. Оставался после смены, ковырялся с машинами. Не афишировал только».

– «А что за машины? Кто приезжал?»

Василий поежился, будто ему стало холодно.

– «Да разные… Легковушки там…. А вот перед той ночью, – он запнулся, – приезжал один… На джипе».

Сердце Михаила забилось быстрее.

– «На каком джипе? Опиши».

– «Да здоровый такой… Вроде «Тойота», цвет – что-то между серым и болотным. Номер не помню, темно было. Помню, бампер у него помятый был, справа, и наклейка какая-то… вроде волка, воющего на луну».

– «Волк»… Где-то он это видел…

– «И что, долго Николай с ним возился?»

– «Долго. Часа два, наверное. Потом тот уехал, а Колька вышел какой-то… не свой. Мрачный, ничего не сказал, ключи мне отдал и ушел. Вроде как напуганный был».

Михаил почувствовал холодок внутри. Николай напуганный? Это не вязалось с его образом.

– «А зачем ему ремонтировать машину ночью, тайно? Может, ты что-нибудь знаешь?»

Василий нервно озирался.

– «Не знаю, Миша, не знаю. Не лез я в его дела. Да и тебе не советую… Опасно это».

Василий явно что-то скрывал. Михаил почувствовал это нутром. Но давить на него не стал.

Всю дорогу домой Михаила преследовало ощущение дежавю. Джип, Волк… Где он видел этот джип, или эту наклейку? Его дар молчал. После аварии он стал непредсказуем, и Михаил чувствовал себя беспомощным, как слепой котенок. Вопросы терзали его изнутри: связаны ли смерти Николая и Сергея? Кто этот человек в капюшоне? И почему никто не может его вспомнить?

Анна ждала его дома. Она сидела у окна, в ее глазах плескалось разочарование.

– «Чиновники…», выдохнула она, когда Михаил вошел. – «Все чисто. По крайней мере, на поверхности. Их махинации никак не связаны со смертью Николая».

Михаил обнял её. Он понимал, как ей тяжело.

– «Спасибо, Ань. Ты сделала все, что могла».

Он долго смотрел в её глаза, ища поддержки. Но сказать о своих подозрениях, о джипе, о капюшоне, он не мог. Это звучало безумно. Рассказывать про свой «дар» он тем более не желал.

– «Я думаю…», начал он, запинаясь, – я должен продолжить это расследование один.

Анна отстранилась, на ее лице отразилась боль.

– «Ты мне не доверяешь?»

– «Дело не в этом! Просто… это опасно. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось».

Анна молчала. Потом, медленно кивнув, сказала:

– «Я понимаю. Ты должен идти своим путем. Но помни, Михаил, я всегда буду рядом».

Он знал, что она говорит искренне. И это давало ему силы.

Следующим утром Михаил снова был у КПП. Он допрашивал Василия, пытался вытянуть из него хоть какие-то детали о джипе. Но Василий твердил одно и то же: «Тойота», серый, помятый бампер, волк на наклейке. Отчаявшись, Михаил начал обзванивать знакомых автомехаников. Описал джип, спросил, не ремонтировал ли кто-нибудь недавно похожую машину. Ничего. Вечером, проезжая мимо авторынка, Михаил вдруг резко затормозил. Он вспомнил, что механик говорил, что наклейка «волка» была не заводской, а скорее всего наклеенная. Он притворился покупателем, прошел по рядам, внимательно рассматривая каждую машину. Его взгляд скользил по бамперам, по стеклам, по наклейкам.

И вдруг, краем глаза, он заметил что-то знакомое. На заднем стекле старенькой «Нивы» тускло поблескивала наклейка. Не «волк, воющий на луну», но силуэт волка был очень похож.

Он подошел ближе, пригляделся. Рядом стоял мужчина, торговавшийся с каким-то подростком. Михаил, стараясь казаться случайным прохожим, спросил:

– «Где такую наклейку взяли?»

Мужчина пожал плечами.

– «Да в ларьке каком-то. Они везде продаются».

«Везде продаются…», – эхом отозвалось в голове Михаила. Все слишком просто…Он посмотрел вокруг и задал себе вопрос: – «Почему так сложно получить хоть какую-то информацию о человеке в капюшоне? Почему люди так легко забывают детали, связанные с тем джипом? Как будто кто-то намеренно стирает им память…»

Вечером, просматривая новостную ленту в интернете, Михаил наткнулся на статью о местном бизнесмене, неком Игоре Сергеевиче Волгине. Волгин был известен своими экстравагантными увлечениями, среди которых значился и гипноз. Михаил похолодел. Гипноз… Это могло объяснить все. Мог ли Волгин быть причастным к смерти Николая и Сергея?

Михаил понимал, что до правды еще далеко. Но теперь у него появилась новая зацепка. И он был намерен использовать ее до конца.

Глава 7: Голос из Прошлого

Михаил ворочался в постели, кошмары прошлых ночей все еще терзали его. Смерть Николая, туманные воспоминания свидетелей, дразнящие обрывки правды, ускользающие из сознания. Гипноз, эта темная материя разума, казался ключом ко всему. Проклятый Волгин! Что он скрывает?

Вместо того чтобы снова идти в библиотеку, Михаил решил действовать иначе. Ему нужен был совет эксперта: человека, который понимал гипноз не на обывательском уровне. Он вспомнил об Анне, жене Николая. Она была журналистом, у нее наверняка были связи, способные помочь.

С тяжелым сердцем он набрал ее номер.

– «Анна, это Михаил. Прости, что беспокою».

В трубке повисла тишина.

– «Михаил? Что-то случилось?»

–«Да, есть кое-что. Мне нужна твоя помощь. Это связано с Николаем».

Он рассказал Анне о своих подозрениях, о гипнозе, о том, как эта идея не дает ему покоя. Он слышал, как в трубке она тяжело вздохнула.

– «Это… это сложно, Михаил. Я никогда не верила во все эти эзотерические штучки».

– «Я понимаю. Но я не знаю, к кому еще обратиться. Тебе же тоже важно узнать правду?»

Анна помолчала.

– «Да, конечно. Только… что я могу сделать?»

–«Мне нужен специалист по гипнозу. Кто-то, кто сможет рассказать, насколько реально стирать память и манипулировать людьми».

– «Я попробую», обещала Анна. – «Я поспрашиваю у знакомых журналистов, может, у кого-то есть контакты. Но не обещаю ничего».

Михаил поблагодарил её и положил трубку. В его душе поселилась крохотная надежда.

Прошло несколько дней. Михаил продолжал копаться в книгах, но теперь его мысли были заняты ожиданием звонка от Анны. Наконец, телефон зазвонил.

– «Михаил, это Анна. У меня есть кое-что».

В голосе Анны слышалось волнение.

– «Говори».

– «Один мой бывший коллега вспомнил про старого профессора, доктора наук. Владимир Вольфович Зельдин. Он занимался изучением гипноза еще в советские времена. Говорят, у него были какие-то секретные разработки».

–«И где его найти?»

–«Это сложно. После развала Союза он уехал из Москвы. Живет где-то в глухой деревне под Владимиром. Адрес я тебе продиктую. Но предупреждаю, это не точно. Коллега вспоминал очень давно».

Анна продиктовала адрес, состоящий из названия деревни и примерного номера дома. Михаил записал его в блокнот.

– «Спасибо, Анна. Ты очень мне помогла».

– «Будь осторожен, Михаил. И если что – звони».

Михаил положил трубку. В его голове роились мысли. Зельдин… Старый профессор, в глухой деревне. Это был его последний шанс.

Не теряя времени, он собрал немного вещей, заправил свою старую машину и выехал в сторону Владимира. Дорога предстояла долгая и непредсказуемая. Но он был готов на все, чтобы найти Зельдина и раскрыть тайну гипноза, окутавшую смерть его друга. Всю дорогу его преследовало ощущение, что за ним следят. Он то и дело смотрел в зеркало заднего вида, но ничего подозрительного не видел. Возможно, это просто нервы. Наконец, когда начало смеркаться, он добрался до деревни. Она казалась заброшенной. Лишь в одном доме тускло горел свет. Михаил остановил машину и вышел. Деревня была тихой и мрачной. Ветер завывал между покосившимися избами, словно оплакивая ушедшие времена. Сердце Михаила забилось быстрее. Это здесь. Он направился к дому, из которого струился свет. Подошел к калитке и постучал. За дверью послышались шаги. И вот, дверь медленно открылась. На пороге стоял старик. Обветренное лицо, пронзительные глаза, пронизывающие насквозь.

– «Вы Владимир Вольфович Зельдин?» – спросил Михаил, затаив дыхание.

Старик молчал, внимательно рассматривая его.

Михаил знал, что следующим вопросом он поставит все на кон – ведь от этого вопроса могла зависеть жизнь не только его, но и Анны.

– «Меня прислала… Анна Н.» – он нервно сглотнул, – «У меня есть вопросы об убийстве моего друга, Николая. И я считаю, что к этому причастен гипноз».

Взгляд Зельдина смягчился. В его глазах промелькнула тень понимания.

– «Проходи», – сказал он тихим голосом. – «Нам есть о чем поговорить».

И Михаил шагнул в темноту, навстречу правде, которая могла навсегда изменить его жизнь.

Глава 8: Эхо Прошлого, Тень Волгина

В полумраке старого дома, освещенном лишь мерцанием керосиновой лампы, время словно остановилось. Михаил сидел напротив Владимира Вольфовича Зельдина, ожидая правды, которая могла полностью перевернуть его мир. Зельдин, сгорбившись, помешивал чай в кружке, и, казалось, собирал в себе силы перед тем, как начать свой рассказ.

– «Гипноз…» – пробормотал он, отпив глоток. – «Это как обоюдоострый меч. В руках врача он может исцелять, но в руках злодея – разрушать».

Он замолчал, глядя в пустоту, а затем продолжил:

–«Я начал изучать гипноз еще в советские времена. Тогда это была перспективная область, сулившая огромные возможности. Контроль над разумом, внушение, стирание памяти… Мы работали над всем этим».

Зельдин рассказал Михаилу о секретных программах КГБ, в которых он принимал участие. О вербовке агентов, которых с помощью гипноза превращали в идеальных шпионов. О допросах, где с помощью внушения вытягивали из людей самые сокровенные тайны. И даже об убийствах, совершаемых под гипнозом, без следа и мотива. Михаил слушал, затаив дыхание. Картина складывалась ужасающая. Гипноз, казавшийся ему раньше чем-то эфемерным, теперь представал как реальное и смертоносное оружие.

– «После развала Союза многое изменилось», – продолжал Зельдин. – «Архивы были уничтожены, лаборатории закрыты. Но секретные разработки никуда не делись. Они попали в руки частных лиц, бизнесменов, политиков… Кто знает, как они используют эти знания сейчас».

В голосе Зельдина слышалось сожаление.

– «Я чувствую ответственность за то, что мои исследования были использованы во зло», – признался он. – «Я думал, что служу науке, а оказалось, что помогаю создавать монстров».

Михаил достал из кармана телефон и показал Зельдину фотографию Игоря Волгина.

– «Вы знаете этого человека?»

Зельдин внимательно посмотрел на снимок. На его лице промелькнула тень.

– «Где-то я его уже видел», – пробормотал он. – «Дайте подумать…»

Он закрыл глаза, пытаясь вспомнить. Михаил затаил дыхание.

– «В одной из секретных лабораторий КГБ…» – начал Зельдин, – «работал молодой офицер. Интересовался гипнозом. У него еще характерная родинка на шее была… Кажется, его звали… Игорь».

Зельдин открыл глаза, посмотрел на Михаила.

– «Я не уверен, что это тот же самый Волгин», – сказал он. – «Но это вполне возможно. Он мог получить доступ к секретным технологиям и использовать их в своих целях».

Сердце Михаила бешено колотилось. Все сходилось. Волгин был причастен к секретным разработкам КГБ, он умеет пользоваться гипнозом и стирать память. Он – ключ к разгадке тайны смерти Николая и Василия.

Михаил вздохнул и посмотрел в глаза старика.

– «Владимир Вольфович, я понимаю, что, возможно, это покажется вам безумием, но… На кону стоят жизни невинных людей. Думаю, что убийства на моей работе связаны с недавними событиями. Мне нужно понимать, как противостоять этому».

Зельдин слушал очень внимательно. Морщины на его лице стали еще глубже. Взгляд из-под бровей говорил о многом.

– «Михаил, я согласен помочь тебе. Но ты должен понимать, что это не просто. Гипноз – это опасная штука и не стоит недооценивать Волгина. Я сам кое-чему научился в свое время». – В голове Зельдина промелькнули различные картинки из головы, ему стало не по себе.

Зельдин поднял указательный палец вверх.

– «Есть кое-что, что не могу тебе не сказать. Сам по себе гипноз – это всего лишь инструмент. Важно лишь кто им пользуется. Люди, которые могут им пользоваться, могут быть очень опасны».

Зельдин прищурился и посмотрел на Михаила. Сейчас профессора было не узнать, голос стал ниже и как будто из ниоткуда.

– «Я рассказывал тебе уже о разных случаях. Когда гипнозом доводили людей до самоубийства, стирали им личность и превращали в марионеток. Ты уверен, что ты готов к такому? Это может быть очень рискованно».

Михаил чувствовал, как по спине ползет холодок. Он осознавал, что столкнулся с чем-то очень опасным. Но отступать было поздно. Слишком многое было поставлено на карту. И Николай, и Василий, и все остальные жертвы Волгина – ему нужно было остановить этого человека любой ценой.

– «Владимир Вольфович», – решительно сказал Михаил. – «Я все понимаю. Но другого выхода у меня нет. Я готов к любому риску. Даже если это будет стоить мне жизни».

Зельдин посмотрел на него долгим, испытующим взглядом. Затем вздохнул и кивнул.

–«Хорошо», – сказал он. – «Я помогу тебе. Я научу тебя всему, что знаю. Но помни, Михаил. Гипноз – это не игрушка. Используй его с умом. И никогда не забывай об опасности, которая в нем таится».

Глава 9: Уроки Гипноза: Между Светом и Тенью

С тех пор, как Михаил узнал правду о гипнозе и причастности Волгина к секретным разработкам, его жизнь изменилась навсегда. Больше не было места сомнениям и колебаниям. Его целью стало остановить Волгина, чего бы это ни стоило.

Каждые выходные, словно по расписанию, Михаил садился в свою старую машину и отправлялся в глухую деревню к Зельдину. Дорога, петляющая между полями и лесами, казалась дорогой в другой мир, где разум был оружием, а сознание – полем битвы. Дом Зельдина, старый и покосившийся, стал его учебным полигоном. Днем и ночью, в тишине и уединении, они занимались гипнозом. Зельдин оказался строгим и требовательным учителем. Он не давал Михаилу поблажек, заставляя его повторять одни и те же упражнения снова и снова.

– «Концентрация, Михаил, концентрация!» – ворчал он. – «Гипноз требует максимальной сосредоточенности. Нельзя позволить разуму блуждать, иначе все пойдет прахом».

Сначала у Михаила мало что получалось. Его мысли путались, внимание рассеивалось, а попытки внушить что-то Зельдину заканчивались провалом. Михаил чувствовал разочарование и отчаяние. Неужели он никогда не сможет овладеть этим искусством?

Но Зельдин не давал ему сдаваться. Он говорил, что упорство и настойчивость – главные качества гипнотизера.

– «Не отчаивайся, Михаил», – говорил он. – «Гипноз – это как мышца. Чем больше ты ее тренируешь, тем сильнее она становится».

И Михаил продолжал заниматься. Он тренировал концентрацию, запоминал фразы внушения, учился контролировать свой голос и жесты. Постепенно, день за днем, у него начало что-то получаться. Он научился погружать Зельдина в легкий транс. Он мог внушить ему простые вещи: почувствовать тепло или холод, вспомнить приятные моменты из прошлого.

Зельдин хвалил Михаила за успехи, но одновременно предостерегал от самоуверенности.

– «Не забывай, Михаил», – говорил он. – «Гипноз – это как хождение по канату. Одно неверное движение – и ты можешь сорваться в бездну».

Однажды во время тренировки Михаил попытался погрузить Зельдина в более глубокий гипноз. Он внушил ему забыть свое имя. Сначала все шло хорошо. Зельдин казался расслабленным и послушным. Но вдруг его лицо исказилось. Он начал кричать, хвататься за голову.

– «Нет! Не трогай мои воспоминания!» – кричал он. – «Я должен помнить! Я должен все помнить!»

Михаил испугался и попытался вывести Зельдина из транса. Но тот не реагировал. Он продолжал кричать и метаться, словно в кошмарном сне.

Михаил, не зная, что делать, схватил Зельдина за плечи и начал трясти его.

– «Владимир Вольфович! Очнись! Это я, Михаил!»

Наконец, Зельдин открыл глаза. Его взгляд был растерянным и испуганным.

– «Что произошло?» – спросил он хриплым голосом. – «Где я?»

Михаил объяснил ему, что случилось. Зельдин выслушал его, нахмурившись.

– «Ты зашел слишком далеко, Михаил», – сказал он. – «Ты попытался проникнуть в мои самые сокровенные воспоминания. Это опасно».

– «Я не хотел», – оправдывался Михаил. – «Я просто хотел проверить, насколько глубоко я могу его погрузить».

– «Ты должен научиться контролировать себя, Михаил», – сказал Зельдин. – «Гипноз – это не просто внушение. Это еще и ответственность. Если ты не будешь осторожен, ты можешь причинить вред не только другим, но и себе».

После этого случая Михаил стал более осторожным в своих тренировках. Он понял, что гипноз – это не только сила, но и опасность. Он должен научиться контролировать себя, прежде чем использовать его против Волгина. Михаил стал проводить много времени в одиночестве, размышляя о природе гипноза. Он читал книги по психологии, изучал различные техники медитации, учился контролировать свои эмоции и мысли. Постепенно он начал чувствовать, что гипноз становится частью его самого. Он научился погружать себя в транс, отключаться от внешнего мира и сосредотачиваться на своих внутренних ощущениях. Но вместе с этим он стал замечать, что гипноз оказывает на него и негативное влияние. Он стал более раздражительным, ему трудно было уснуть, а по ночам его мучили кошмары. Однажды он проснулся в холодном поту, с ужасным ощущением, что он потерял контроль над собой. Ему показалось, что кто-то посторонний проник в его разум и пытается им манипулировать. Михаил испугался. Он понял, что гипноз – это не только оружие против Волгина, но и угроза для него самого. Он должен был быть осторожным, иначе он мог потерять себя в его власти.

Глава 10 : За Гранью Сознания

Когда Михаил в очередной раз добрался до покосившейся избушки Зельдина, атмосфера была напряженной. В воздухе чувствовалась тревога, словно над ними сгущались невидимые тучи. Зельдин встретил его на пороге, взгляд был беспокойным.

– «Михаил, я должен тебе кое-что рассказать», – проговорил он, приглашая его внутрь. – «Это касается разработки, о которой знали лишь единицы. Она настолько секретна, что даже сейчас говорить об этом страшно».

Зельдин замолчал, словно собираясь с духом, а затем продолжил:

– «Этот метод… Мы называли его «Блуждающий по снам».

Михаил нахмурился, не понимая, о чем идет речь.

–«Суть метода в том», – пояснил Зельдин, – «что человек, погружаясь в глубокий гипноз, получает возможность проникать в чужие сны. Он может внушать мысли, путать их, изменять ход событий, а в крайнем случае – даже убить человека во сне».

Михаил ошеломленно молчал. Он не мог поверить в то, что слышит. Убийство во сне… Звучит как бред сумасшедшего, но Зельдин говорил это с такой серьезностью, что сомневаться не приходилось.

–«Эта программа была настолько засекречена», – продолжал Зельдин, – «что после распада СССР ее попытались уничтожить. Но я… Я не позволил. Я забрал все разработки себе. Много людей охотилось за этими бумагами, но я успел их спрятать».

– «Зачем вам это?» – спросил Михаил. – «Почему вы не уничтожили их?»

Зельдин посмотрел на него долгим и тяжелым взглядом.

– «Я думал, что они могут когда-нибудь пригодиться», – ответил он. –«Я не знал, что в итоге они понадобятся именно тебе».

– «И Волгин знает об этом методе?» – спросил Михаил.

– «Не знаю», – ответил Зельдин. – «Теоретически, он мог получить к нему доступ. Но даже если это и так, его применение требует огромного мастерства и контроля. Это игра с огнем, Михаил. Нельзя недооценивать опасность».

Зельдин глубоко вздохнул.

– «Михаил, я больше не могу подвергать тебя опасности. То, что ты приезжаешь сюда каждые выходные, привлекает внимание. Слишком много внимания. Поэтому… Тебе придётся тренироваться самому».

Михаил был удивлен.

– «Но я только начал…»

– «Я знаю», – перебил его Зельдин. – «Но ты должен быть готов. Читай книги, медитируй, тренируй концентрацию. И главное – научись контролировать свои сны. Это ключ к «Блуждающему по снам»».

Зельдин на мгновение замолчал и снова посмотрел в глаза Михаилу.

– «И ещё… Будь осторожен. Никогда не знаешь, кто наблюдает. И помни, что самый страшный враг – это ты сам».

Михаил кивнул, понимая, что Зельдин прав. Он поблагодарил профессора за помощь и отправился домой, погруженный в раздумья.

С этого дня его жизнь изменилась. Он читал книги по психологии и эзотерике, посещал библиотеки и интернет-форумы, изучая все, что связано с гипнозом и сновидениями. Он медитировал часами, пытаясь успокоить свой разум и настроиться на другие частоты. Он экспериментировал со своими снами, пытаясь контролировать их и создавать в них нужные ему образы и ситуации. Каждый выпадавший выходной он тренировался, не жалея сил. Он погружался в глубокий гипноз, пытаясь проникнуть в мир сновидений и научиться управлять им. Иногда ему удавалось добиться кратковременных успехов, но чаще он терпел неудачи.

Он понимал, что «Блуждающий по снам» – это не просто метод, а целая философия. Это путь к познанию самого себя, к преодолению своих страхов и ограничений. Это путь, который может привести к просветлению или к безумию. Но Михаил был готов идти до конца. Он должен был остановить Волгина, чего бы это ни стоило. Даже если для этого ему придется погрузиться в бездну сновидений и встретиться лицом к лицу со своими самыми темными кошмарами.

Глава 11: Игры Разума: На Грани Безумия

Дни и ночи Михаила слились в один непрерывный поток экспериментов. Он стал одержим миром сновидений, видя в нем ключ к победе над Волгиным. Его комната превратилась в лабораторию: стены увешаны схемами, формулами и заметками, а стол завален книгами по нейрофизиологии, психологии и оккультизму. Он начал с осознанных сновидений. Вел дневник, записывая каждый свой сон, даже самый незначительный. Проверял реальность по несколько раз в день: смотрел на часы, читал текст, переводил взгляд и сверял результаты. Если цифры менялись, а буквы плыли, значит, он был во сне. Перед сном медитировал, повторяя мантры и представляя себя контролирующим свои сны. Сначала это была лишь хаотичная мешанина образов. Он просыпался посреди ночи, разочарованный и уставший. Но постепенно, шаг за шагом, ему начало что-то удаваться. Он научился понимать, что находится во сне. Сначала это были короткие и неуверенные моменты, но потом они становились все более продолжительными и осознанными.

Он начал контролировать свои действия во сне. Летать, проходить сквозь стены, менять обстановку. Он встречался с разными людьми: с друзьями, с врагами, с вымышленными персонажами. Он пытался вести с ними диалоги, но не всегда получалось. Иногда они молчали, иногда говорили что-то бессвязное, а иногда нападали на него. Михаил решил использовать полученные навыки для тренировки гипноза. Во сне он внушал себе уверенность и силу, представлял себя непобедимым и всемогущим. Он повторял аффирмации, направленные на укрепление его воли и повышение концентрации.