Рубрикатор

– Нет.

– Почему?

– Я потеряла нить, но не стала тебя перебивать.

– В каком месте потеряла?

– Не помню.

– А память куда делась?

– Осталась при мне.

– В чём же дело?

– Сказать честно?

– Скажи.

– Я хочу тебя.

– Что?! – парень, оторопев, вжался в кресло.

– Где твоя инициатива?! Нет. Пришлось брать всю ответственность на себя, – девушка механически поправила волосы.

– Разве ты.., – Марк подбирал слово, – не лесбиянка?

Глорис расхохоталась.

– Мужчин я люблю больше, – развернувшись с креслом, она коснулась смущённого парня коленом.

Марк отодвинулся.

– Я не мужчина.

– Гей?! – Глорис изменилась в лице.

– Нет… Девственник.

Девушка опять засмеялась, но теперь смехом самокритичным.

– Извини, забыла уже, что на свете бывают взрослые мальчики.

– Видишь, не перевелись.

Глорис взяла парня за руку.

– Разреши быть твоей первой учительницей.

– Не надо.

– Почему?

– Секс – тот же наркотик. Привяжешься – всё.

– Не всё. Во-первых, за один раз наркоманами не становятся, во-вторых, привязанность к сексу никак не отражается на здоровье. Наоборот, секс делает мужчину румяненьким и счастливым.

Парень высвободил руку.

– Пострадает математика.

– Вот ты о чём? Но разве секс занимает много времени?

– Он расстроит мысли.

– С чего ты взял?

– Это знали ещё древние. Философы бежали от гетер, как от огня.

– Ты веришь сказкам? Не смеши.

– Это не сказки.

– Хорошо, сидел в бочке один импотент, но с него ли брать пример?

– Не уговаривай.

– Я уговариваю?! – Глорис резко встала. – Оставайся доить свою священную корову! – схватив сумочку, девушка поспешила к выходу.

– Подожди, – Марк вскочил.

Но Глорис уже миновала проём. Парень догнал девушку в коридоре.

– Извини, если обидел.

– Очень обидел.

Вбежав в прихожую, униженная и оскорблённая сбросила тапочки и, сунув ноги в туфли, встала на каблуки.

– Открой дверь!

– Полетишь со мной в Голландию?

– Чтобы спать спиной друг к другу?!

Марк, замявшись, промямлил.

– Я просто боюсь тебя.

– Меня?! Боишься?! – девушка изумилась. – Почему?

– Ты мне нравишься, и если я влюблюсь, то захочу жениться, а жениться я вообще не намерен, – сказав на одном дыхании, Марк опустил глаза.

Глорис приблизилась к потенциальному жениху и чмокнула его в лоб.

– Я полечу с тобой в Голландию, до завтра.

Парень засиял.

– Скажи номер телефона? Я позвоню, когда закажу билеты.

– Говори свой, у меня будет другая сим-карта.

– Запомнишь?

– Ещё сомневаешься?

– Извини, – парень назвал номер.

Девушка надела на плечо сумочку.

– Сменю «симку», позвоню.

– Буду ждать.

Глорис шагнула к Марку и, обняв его, шепнула: «Пойдём в спальню». Парень, вздрогнув, уронил голову: «Пойдём».

Марк проснулся от раскачивания. Открыв глаза, увидел склонившуюся над ним Глорис. Девушка выпрямилась.

– Мне пора, открой, пожалуйста, дверь.

Парень вскочил.

– Сколько времени?

– Уже темно.

– Да?!

Мало что соображая, парень натянул трусы и, обойдя Глорис, заковылял в прихожую. Выпустив гостью, он закрыл дверь и только теперь пришёл в себя. Понимая, что обязан был проводить девушку до машины, расстроился. Но вернувшись в спальню, осознал, что стал мужчиной и ожил.

Поспешил в ванную, встал под душ и, закрыв глаза, стал невольно вспоминать руки, груди, губы Глорис.

Внезапно Марк почувствовал голод. Закрыв воду, он схватил полотенце и мокрый влетел на кухню. Доел суккоташ, доел омлет. Открыв холодильник, набросился на ветчину. Покончив с ней, достал пакет со сметаной и, выдавив её в рот, запил апельсиновым соком. Отдышавшись, вытерся и вернулся в ванную. Став у зеркала, долго себя рассматривал. Достал фен. Высушивая волосы, опять увидел Глорис – с вздымавшейся грудью, с затуманенным взором. Спрятав фен, Марк взял расчёску и вдруг заметил между зубчиками золотой волосок. Вытащив его, поднёс к дневной лампе. Крашеный или натуральный? Тут же отругал себя – какая разница! С ним пошёл в кабинет, достал конверт для диска и, сунув волосок в прорезь, представил, как дарит его Глорис на их золотой свадьбе, а невеста недоумевает, и он, смеясь, рассказывает ей про их первую брачную ночь.

Марк вдруг вспомнил, что хотел называть девушку Лорой, но так ни разу и не назвал. Зато теперь будет называть: Лора, Лорочка, Лорик. Решил, что Лорик – лучше. Неожиданно образовал ещё более уменьшительное – Лорчонок. Не успокоившись, стал произносить найденное имя вслух: мой Лорчонок, мой любимый Лорчонок, мой внеземной Лорчонок. Повторив несколько раз, Марк положил конверт с волоском в ящик, и вдруг в сознании всплыло лицо незнакомца. Кто он? Зачем приходил? Быть может и, правда, от отца?

Марк напряг память и внезапно вспомнил, где видел это лицо. В метро! Точно, в метро, когда ехал в бруклинскую библиотеку. Случайно встретился с мужчиной глазами, а потом незнакомец исчез.

Озадаченный Марк стал соображать, кем мог быть этот мужчина. Если он следил за ним, то зачем было приходить? В голове возникло две версии: незнакомец хотел сообщить что-то важное, вторая – намеревался ворваться в квартиру. Тогда почему ушёл? Вдруг парень замер. Отец мог приставить к нему телохранителя.

Марк почувствовал озноб и только сейчас заметил, что до сих пор голый.

Вернувшись в спальню, он увидел, как падавший из окна лунный свет серебрил складки скомканного атласного покрывала. Не касаясь его, парень оделся и подошёл к окну.

Со стороны океана всходила луна. Внезапно Марка потянуло на крышу. Нередко, устав от формул, он выбирался наружу и бродил глазами по ночному Манхэттену. Бывало, огни сливались со звёздным небом, и тогда ему казалось, что этот мир создан для него одного.

Поспешив в кабинет, парень освободил люк от кондиционера и, взобравшись по «шведской» лестнице, ступил на крышу. Пройдя по залитому серебром настилу и, встав на карниз, он залюбовался захватывающей дух панорамой, казавшейся гигантским разворошённым костром с мириадами угольков, мерцавших в едином ритме со звёздами.

Вдруг Марк почувствовал, что за его спиной кто-то стоит. Обернулся – никого. Неприятное ощущение заставило его вернуться в квартиру. Закрыв люк и поставив на место кондиционер, парень включил компьютер и вывел на монитор изображение крыши. Ничего подозрительного. Чтоб успокоить себя, решил просмотреть картинки с других камер. Глянул на входную дверь, на лифт, на дом. Никого. Бросил взор на «26-ю улицу», на «9-е авеню», но когда на экране появилась «25-я улица», ахнул. «Форд» Глорис до сих пор не уехал.

Марк пулей вылетел из квартиры, спустился на лифте и выбежал на пустынную улицу. Перейдя дорогу, подошёл к машине и обомлел.

В тёмном салоне на переднем сидении лежала Глорис. Голова была запрокинута, лицо залито кровью, безжизненная рука удерживала пистолет.

Не желая верить, что девушка мертва, он дёрнул за ручку, но дверь не поддалась.

В глазах у Марка потемнело, ноги ослабли и он, присев, навалился плечом на машину.

Первая пробившаяся мысль – надо звонить в полицию. Но как звонить, телефон он не взял.

Душили слёзы, хотелось кричать, в голове стучал молот, который, казалось, разнесёт череп вдребезги.

С трудом поднявшись, Марк поплёлся через дорогу. На машину боялся оглянуться. В подъезде к нему кинулся консьерж, но парень, обойдя его, сел в лифт и уехал.

Дверь в квартиру не открывалась. То ли он неправильно набирал код, то ли слёзы мешали прочитать сетчатку.

Непредвиденное препятствие привело парня в чувство. Марк тщательно протёр глаза, внимательно набрал код и, напрягая веко, посмотрел в «глазок». На этот раз замок сработал.

Парень надавил на ручку и вошёл в прихожую. Стена из лазерных дисков отразила сутулую фигуру. Закрыв дверь, Марк доковылял до спальни и, упав на кровать, дал волю слезам.

Он так никогда не плакал, он вообще не помнил, когда плакал.

Из черноты памяти выплыл пистолет, лежавший на груди Глорис.

Это не самоубийство, нет, её убили, а пистолет просто вложили в руку, но кому это потребовалось?

Марк постепенно приходил в себя.

Охотились за его отцом, следили за ним, но зачем убивать не причастную ни к чему журналистку?

Сев на постели, парень попытался выстроить логическую цепочку.

Допустим, за ним следили, видели, как Глорис зашла к нему в дом, а когда ушла и села в машину, на неё навели пистолет. Выпытали всё что могли и, убив, инсценировали самоубийство.

Нет, – Марк вздохнул, – люди, которые охотятся за информацией отца, не стали бы действовать так прямолинейно. Хотя кто знает, быть может, его просто хотели напугать. Мол, если не подчинишься, с тобой произойдёт то же самое. Парня обожгло. А вдруг и Клео прыгнула не сама? Охотники за информацией, дождавшись Марка, показали ему, на что способны.

Парень потёр виски.

Бред! Никто не знал, что он помчится в библиотеку. В библиотеку – да, но что появится на лекции, легко могли предположить. Каков же вывод? Знакомство с Глорис не случайно?

Внезапно до парня дошло. Корреспондентка «American Journal of Mathematics» проживает в Нью-Йорке, а редакция журнала находится в Балтиморе.

Хотя нет, – Марк сам себя опроверг, – статьи можно посылать отовсюду, журнал выходит раз в два месяца. Но какие к чёрту статьи! Сара просто её пристроила.

Парень хлопнул себя по лбу. А не найти ли эту Сару в интернете? Известных психоаналитиков в Нью-Йорке не так уж много.

Оставив спальню, Марк направился в кабинет. Сев за не выключенный компьютер, посмотрел на монитор. Камера продолжала показывать улицу, но к изумлению парня, «Форда» Глорис на ней уже не было.

Забрала полиция? Маловероятно, следствие так быстро бы не закончилось. Значит, машину увёз убийца.

Марк пожалел, что не вёл запись с камер наблюдения. А ведь отец предупреждал его, если вдруг запахнет порохом, задействуй все имеющиеся ресурсы.

Порохом запахло с утра. Нет, даже тогда, когда прервалась связь с родителями. Теперь же полыхал огонь.

Да, за ним следят – это факт. Но что им надо? Чтоб он указал местоположение рабочей квартиры отца? Конечно. И не только квартиры, чтоб привёл их к отцовскому компьютеру. Если так, то они его не убьют. И пыток не будет. Вдруг он соврёт, а ошибок допускать нельзя. Следящие за ним люди не могут не знать, что в таких случаях информация самоуничтожается.

Осознав, что жизни его ничего не угрожает, он взялся за Сару.

Пробежавшись по клавиатуре, парень нашёл сразу шесть Сар. Кто же из них известней? Звонить всем? Но что сказать? «Не вы ли спите с русской журналисткой?». Нет, спросить надо о журнале. Если одна из Сар знакома с редактором, то разговор завяжется.

Марк пошёл за телефоном, однако на постоянном месте, – журнальном столике в гостиной, – его не оказалось.

Парень поискал телефон в спальне, на кухне, в кабинете, но тот как сквозь землю провалился. Позвонить Саре он мог, у него был другой телефон и даже не один, но интерес к психоаналитику уже пропал. Телефон могла взять только Глорис.

По спине пробежал холодок. Значит, она и, правда, познакомилась с ним не случайно.

Марк метнулся к компьютеру. Отец оставил ему одну из своих программ, предназначавшуюся для чрезвычайных ситуаций. Парень решил, что пришло время её активировать.

Когда программа загрузилась, наученный отцом сын вошёл в базу данных полиции и запустил в неё сделанный с камеры наблюдения «скриншот» лица Глорис.

Результат ошеломил парня. В базе данных обнаружилось такое же лицо. Без сомнения это была Глорис. Нет, уже не Глорис, а российская гражданка Лариса Милуанова. В прилагавшейся справке сообщалось, что полгода назад девушка была выслана из США за нарушение визового режима. Преступление не ахти какое, но ведь россиянка вновь оказалась здесь.

Марк решил продолжить знакомство с Ларисой. Используя возможности программы, он нашёл девушку в базе данных МГУ. Она действительно окончила факультет журналистики, причём с красным дипломом. В электронных документах нашлась и автобиография Ларисы. Марк вычитал в ней, что мать Ларисы библиотекарь, а отец, будучи офицером, погиб в Афганистане, когда девочке было четыре года.

Получалось, что девушка говорила о себе правду. Могли быть в её жизни и профессорша, и психоаналитик, но возникал другой вопрос. Чем Лариса занималась сейчас, находясь на нелегальном положении? Корреспондентом журнала она точно быть не могла. При условии, конечно, что не подделала паспорт.

Парень подытожил: Лариса Милуанова уронила диктофон не случайно. Но зачем тогда её убили? Ведь девушка могла принести ещё столько пользы.

Ответ у Марка был. Что если за ним охотятся сразу две группировки. Глорис из одной, а сегодняшний незнакомец из другой. Мужчина дождался девушку в машине и, вытащив у неё нужные сведения, убил.

Но самое вероятное, эта мысль родилась у парня прямо сейчас, незнакомец убил Глорис, как его телохранитель.

Больше Марк ни о чём думать не мог. Удалив шпионскую программу без возможности восстановления, он выключил компьютер. В голове стучало: что делать дальше?

В Москве телефон молчал, поэтому не ехать в Утрехт он не мог.

Марк не сомневался, что ему противостоят профессионалы, а значит, и действовать он должен соответственно.

Из дома вело несколько путей. Можно было поджечь дымовую шашку, заложенную отцом на крыше и вызвать пожарных. В помещении с аккумуляторами, замаскированном в стене между коридором и кабинетом, отец оставил специальное снаряжение. В него входил и костюм пожарного, в котором можно было уйти неузнанным во время аварийной суматохи. Экипировка давала возможность переодеться и в женщину, и в старика.

Однако Марк решил не усложнять. Раз нет погони, а всего лишь слежка, он просто уйдёт от неё.

Парень посмотрел на часы. Начались новые сутки.

Из необходимых вещей Марк решил взять три: бейсболку с камерой-пуговицей и очками, на которые транслировалось изображение за спиной; пистолет, стрелявший иглами со снотворным мгновенного действия и выполненный в виде мобильного телефона; паспорта: российский, американский, английский.

Марк не исключал возможности, что Глорис могла установить в квартире «жучки» и даже видеокамеру. «Жучки» могли быть и на одежде.

Выключив свет, он проник в аккумуляторную, достал телефон-пистолет, бейсболку с очками, и паспорта. Вещи отнёс в прихожую и положил в платяной шкаф.

Включил свет. Зная, что его куртка в крови, достал новую. В испачканной просмотрел карманы. Нашёл телефон Клео и тут же обнаружил свой. Оказывается, он забыл его вынуть, когда пришёл домой с Глорис. Теперь подозрение с девушки снималось, но парень всё равно проверил одежду на наличие «жучков».

Вернувшись в кабинет, он достал из сейфа банковские карточки и пачку долларов. Включив камеры наблюдения на запись, вышел в коридор и вернул кабинетную стену на место. В гостиной достал из шкафа телефон, которым ещё ни разу не пользовался и поставил на зарядку. Взял и третий телефон, ловящий и записывающий изображение с бейсболки.

По старому телефону позвонил и заказал себе пиццу. Если его подслушивают, пусть думают, что он собрался ужинать.

Дальнейший план был таков. Когда разносчик пиццы уйдёт, он вызовет такси по новому телефону. Сев в него, доедет до теннисного корта в Центральном парке. Таксисту скажет, чтоб объехал парк и ждал его на 91-й улице. Сам выскочит из машины и побежит напрямую по аллее. Именно здесь будет возможность оторваться от слежки. Затем сядет в ожидающее его такси. Поедет по 91-й улице и свернёт на «Амстердам-авеню». Выйдет из машины недалеко от Тринити кладбища. Побродив между могилами и убедившись, что слежки нет, вызовет другое такси. В нём доберётся до вокзала. Маскируясь, сядет в первый же отходящий поезд. С пересадками доедет до Вашингтона и только оттуда полетит в Европу. Скорей всего, в Лондон. Потом переберётся на континент и, взяв напрокат машину, отправится в Утрехт. Желательно с попутчицей. Попутчицу постарается найти в интернете на сайте знакомств. В паре с девушкой легче будет остаться незамеченным.

Дождавшись разносчика пиццы, Марк расплатился с ним и после его ухода выбросил пиццу в мусоропровод. Заказав такси, надел куртку. В боковой карман сунул телефон-пистолет, во внутренний – паспорта и банковские карточки. Бейсболку, очки и записывающий телефон положил в рюкзак. Надев его, сел на стульчик. Мысленно повторил адреса и пароли. Поднялся. Выйдя в подъезд, закрыл дверь. Волнения не было.

Лондон

По лондонской Мэрилебон-роуд ехал «Мерседес», управляемый молодым человеком похожим на Марка. Это и был Марк, подстриженный, причёсанный, в дорогом костюме и кожаном плаще. Он торопился, направляясь в Королевскую Академию Музыки.

Задержка произошла в аэропорту из-за сотрудника автосалона, скрупулёзно оформлявшего договор на аренду машины.

Марк спешил на встречу с потенциальной попутчицей, которую нашёл на сайте знакомств, просидев не один час в интернет-кафе в Вашингтоне. Парень искал студентку-ровесницу, обучавшуюся в Лондоне.

Просмотрев десятки фотографий и приложенных к ним анкет, он остановился на красавице из Онтарио, учившейся в Вестминстерском университете на экономистку.

Машинально кликнув мышкой по случайной странице, Марк замер, увидев девушку со скрипкой, оказавшуюся россиянкой, да ещё с редким именем Ия. Нижнее поле пестрело снимками наград, завоёванных Ией на международных конкурсах скрипачей.

Канадка отпала, и парень стал готовиться к свиданию со студенткой Королевской Академии Музыки.

Первым делом он получил полное представление об этой старейшей консерватории Великобритании, где учились многие известные музыканты и среди них хорошо ему знакомые Элтон Джон и Майкл Нейман. Последний писал музыку к фильмам Питера Гринуэя, режиссёра, которого Марк ценил за неповторимый стиль.

На сайте Академии ему удалось узнать расписание занятий, просмотреть графики репетиций и даже увидеть скандальную фотографию целующихся студенток, снятую в кампусе лондонского университета, в состав которого входила и консерватория.

В том же интернет-кафе он освежил в памяти композиторов, пробежался по исполнителям, прочёл о новых направлениях в музыке. И уже в полёте придумал, чем удивить Ию.

Ровно в три часа дня по Гринвичу Марк припарковал автомобиль на улочке Йорк Гейт у музейного корпуса Академии. Закрыв машину и обогнув музей, он встал у платана, растущего напротив входа в центральное здание. Включив зрительную память, парень сосредоточил внимание на больших арочных дверях, откуда после окончания занятий стайками и по одному выходили студенты.

Дверь – крыльцо – шесть ступенек, дверь – крыльцо – шесть ступенек…

Взгляд прилипал к очередной девушке и, не обнаружив сходства с Ией, отпрыгивал обратно.

В восемнадцать минут четвёртого из двери Академии вышла девушка в серебристом плаще, серебристых сапожках и с висевшей на плече серебристой сумочкой.

Сердце Марка забилось, с крыльца спускалась Ия.

В этом же плаще она кормила голубей на одной из выложенных на сайте фотографий.

Выйдя с задумчивым лицом, девушка не заметила, как перед ней вырос молодой человек и протянул ей крошечный букет фиалок.

– Это вам, – произнёс он по-русски.

Ия растерялась.

– Мне?!

– Ведь ваше имя Ия, а Ия по-гречески – фиалка.

– Ах, да! – девушка машинально взяла букетик. – А вы кто?

– Меня звать Кириллом, я прочёл о вас на сайте знакомств и решил познакомиться лично.

– Боже мой! – Ия прижала фиалки к груди. – Вы приехали из России?!

– Нет, прилетел из Штатов, я учусь в Массачусетском технологическом институте на программиста, – Марк уверенно взял девушку под руку и повёл от крыльца. – Вы так похожи на Джиневру де Бенчи кисти Леонардо, а это мой любимый портрет.

– Вот не думала! – Ия никак не могла прийти в себя. – Мне известна эта картина.

– Я очаровался не только вашим лицом, но и вашей личностью.

Девушка опустила глаза.

– Мне стыдно.

– Почему?

– На сайт поместила меня подруга.

Марк улыбнулся.

– При встрече обязательно поблагодарю её.

Ия замялась.

– А вы, значит, прилетели специально… ко мне?

– Да, именно к вам, и безмерно счастлив.

– С ума сойти! – девушка остановилась. – И что будем делать?

– Знакомиться, – парень расплылся в улыбке. – Предлагаю где-нибудь посидеть.

– Пойдёмте в парк, он рядом.

– Лучше в кафе.

– За музеем Тюссо есть «Метрополитен-бар».

– За музеем Мадам Тюссо?

– Да, – Ия показала на видневшееся впереди здание.

– Не ожидал увидеть здесь этот музей.

– А я не ожидала увидеть вас, – девушка первый раз посмотрела на парня прямо.

Марк, продолжая держать Ию под руку, двинулся в указанном ею направлении.

– Давай перейдём на «ты».

– Переходи.

– Ты была в этом музее?

– Да, один раз, с подругой.

– Понравилось?

– Почувствовала неловкость.

– Почему?

– Не люблю заглядываться на людей, пусть даже они из воска.

Парень улыбнулся.

– Фиалка – символ скромности.

– Знаю. Но я не скромница, всегда и везде стремлюсь к победе.

– На сцене – понятно, а в жизни?

– Разве есть победы за её пределами?

– Умно, – достигнув очереди к билетным кассам музея, пара пошла по краю тротуара. – Долго надо было стоять?

– Не знаю. Подруга воспользовалась служебным входом.

– Кто она?

– Студентка киношколы.

– Учится на артистку?

– Театра.

– Ты сказала – кино.

– Полное название – «Школа драмы, кино, медиа и перформанса».

– Не думал, что перформансу учат, хотелось бы знать, как?

– Если не терпится узнать, школа – в двух шагах.

– А бар?

Ия улыбнулась.

– В шаге.

– Гулливера?

– Музей пройдём, останется перейти дорогу.

– Тогда в полушаге.

Парень был в отличном расположении духа. Жар-птицу он поймал, осталось лишь подружиться с ней.

Миновав музей, пара подошла к переходу, но её остановил «красный» свет. Марк прочитал название улицы – «Аллсоп плейс». Он автоматически запоминал всё, что попадалось ему на глаза.

Загорелся «зелёный». Парень с девушкой пересекли улицу и, дойдя до середины дома, построенного в строгом классическом стиле, оказались у широких стеклянных дверей.

Ия кивнула.

– Шаг Гулливера закончился.

– Полшага.

В глаза Марку бросился выносной штендер с рекламируемыми мясными блюдами.

– О, здесь можно пообедать.

– Я успела.

– А я нет.

Войдя в здание, пара оказалась в жёлто-красном зале с тянувшейся от стены до стены барной стойкой и множеством разновеликих столиков с креслами, стульями и диванами.

Парень и девушка, сняв плащи, сели у окна.

Не успела Ия и глазом моргнуть, как на столике появились еда, десерты, сок и бутылка «Шато Лафит-Ротшильд», а в чаше с водой легонько покачивался фиолетовый букетик.

Разлив вино, парень поднял бокал и начал произносить тост, продуманный им до последнего слова.

– Будучи в здравом рассудке и трезвом уме, я поднимаю этот бокал во славу космоса, который неустанно работая миллиарды лет, сотворил землю специально для того, чтобы на ней родилась девушка необычайной красоты и безмерного таланта с девственным именем Ия. И я благодарен судьбе за то, что мой профессор поручил мне разработать особую программу поиска для сайта знакомств и, разработав её, я запросил женский идеал, и открылась единственная страница, с которой смотрела на меня девушка, созданная для счастья.

Ия отрицательно покачала головой.

– Не надо, Кирилл, не пей за это.

– Почему?

– Давай выпьем просто за знакомство.

– Хорошо.

Парень и девушка чокнулись и сделали по глотку.

Вино не оценили, ибо в спиртных напитках не разбирались. Зато Марк оценил свой тост. Хорошо ещё, что Ия не Глорис, отхлестала бы какой-нибудь коннотацией.

Опустив голову, парень принялся за еду. Ия тоже стала есть. Внезапно выпрямилась и протянула сотрапезнику вилку.

– Уколи меня.

– Шутишь?

– Хочу убедиться, что это не сон.

– Хорошо, – парень взял вилку. – Куда уколоть?

Девушка подставила ладонь.

– В линию жизни.

– Я не хиромант.

– Вот она, – Ия показала пальцем.

– Сделаем так, – Марк, отложив вилку, наполнил бокал вином. – Выпьешь сейчас всю бутылку и если не опьянеешь, значит это сон.

Девушка рассмеялась.

– Две бутылки!

– Сможешь?

– Смогу, я вообще не пью.

– Даже шампанское?

– Иногда.

– Тогда вино в сторону, – парень задумался и вдруг полез в карман пиджака. – Этого точно во сне не бывает, – Марк достал загранпаспорт и протянул девушке. – Открой, прочти, пощупай, в любом случае, мне необходимо было представиться.