Черный ксеноархеолог

– Герби, а чего ты ждал? Почему не сразу напал, как только оно отвернулось?

– Был риск, что вы отреагируете на мое движение и привлечете внимание враждебного организма. Поэтому я ждал, пока вы не начали молиться и не отключились от происходящего вовне.

– C чего ты решил, что я молился?

– Вы закрыли глаза и стали шевелить губами.

– Вовсе я не молился! – Мне не хотелось, чтобы Герби кому-то об этом рассказывал.

– Жаль, – ответил робот. – Мне нравится, когда люди молятся. Редкие моменты, когда вы перестаете выглядеть надменными.

Коридор закончился, и мы вышли в первый зал, старательно обходя мумии неккарцев. Без осветительного дрона здесь все утопало в кромешной тьме, которая, казалось, готова была поглотить нас. Только светлое пятно от фонаря заставляло ее отступить.

– Ты спас человечество, Герби, – сказал я, чтобы перевести разговор на другую тему. – Смотритель уничтожил неккарцев и собирался сделать то же с нами. Так что спасибо.

– Пожалуйста. Потерять такой неиссякаемый источник приколов, как человечество, было бы очень некстати. Другие роботы никогда бы не простили меня.

С этими словами он вышел через проем в стене, который сам же проделал по пути сюда. Как недавно это было и как много изменилось с тех пор!

Выйдя наружу вслед за роботом, я ощутил облегчение и почему-то прилив радости. Радовало абсолютно все – и россыпь звезд над головой, и каменистая поверхность астероида под ногами, и силуэты двух звездолетов впереди – нашего и неккарского – в тусклом свете далекого красного карлика.

C того самого мига, как меня парализовал Смотритель, во мне горело паническое желание убраться отсюда поскорее. Выбравшись наружу, я решил покинуть это проклятое место сразу же, как только Герби перенесет Келли на корабль.

Но чем ближе мы подходили к «Отчаянному», тем сильнее я осознавал, что спешить не стоит.

– Мы осмотрим бункер и заберем оттуда все, что сможем. А затем сделаем то же самое с неккарским звездолетом, – объявил я роботу, едва мы оказались в шлюзе.

– Похвально, что ни внештатная ситуация, ни стресс, ни потеря члена экипажа не заставили вас отклониться от выполнения задания. Мистер Чавала это оценит.

– Это еще кто? Босс?

– Нет. Посредник между Боссом и Келли. После выполнения задания мы должны полететь на Морогоро-7, где передадим груз мистеру Чавале и получим от него вознаграждение.

Келли мне что-то такое говорил, но я невнимательно слушал. Тогда все казалось простым и заурядным.

– У нас впереди много работы, – сказал я.

Самым ответственным было перенесение Келли и неккарцев. В трюме стояло множество контейнеров, предназначенных для консервации ксеноартефактов. Внутри контейнеров поддерживались те же температура и давление, что и в бункере. Но они были в основном маленькие – подходящих по размеру оказалось лишь два. В первый мы поместили Келли, а во второй – стоящего неккарца. Обстановка угнетала. Опуская крышку контейнера над пилотом, я не мог избавиться от ощущения, что закрываю крышку гроба.

Неккарца мы поместили во второй большой контейнер, а оторванную голову – в маленький. Я приказал Герби переправить на корабль два оставшихся трупа – безголовый и выпотрошенный – и положить их на пол в трюме. Андроид предположил, что вскоре они начнут разлагаться.

– Даже если и так, изучение этого процесса обогатит науку.

– Однако вряд ли обогатит Босса, – заметил робот, но подчинился.

Пока он переносил тела, я обошел все помещения бункера с камерой и составил 3D-запись для дальнейшего исследования.

Здесь обнаружилось на удивление мало предметов, которые не были впаяны в пол или стены. Кроме «гантели», нашлось еще три артефакта – все их я забрал, а приваренные к стене конструкции приказал Герби уничтожить дезинтегратором.

Понимаю, что читающих эти строки возмутит столь варварское преступление против ксеноархеологии. Поверьте, мне было крайне тяжело решиться. Но среди тех устройств имелось оружие, способное мгновенно уничтожить целую расу. Если бы я оставил его, то рано или поздно сюда прибыли бы те, кто сумеет разобраться, как его включать. А таких вещей просто не должно существовать.

С грустью вспомнились слова Игоря Владимировича: «Если полетите вы, то работа будет сделана максимально корректно». Знал бы профессор, что в итоге я нанесу объекту больше повреждений, чем любой падальщик! Но ядовитое жало нужно было вырвать.

Пока Герби методично, метр за метром уничтожал высокотехнологичную начинку бункера, я столь же методично изучал неккарский космический корабль.

Заброшенный звездолет! С детства этот образ будоражил меня. В фильмах, играх, книгах – где бы он ни встречался, всегда сердце замирало от восторга. Квинтэссенция древности, неразгаданных загадок, несбывшихся надежд и отголосков мрачных судеб – для меня это было, как святой Грааль.

И вот я ступаю на борт заброшенного неккарского звездолета – а радости нет! Вокруг беспроглядная тьма, среди которой луч фонаря высвечивает металлические стены и покрытый слоем пыли пол. Я первым ступил сюда после того, как экипаж звездолета вышел навстречу своей гибели, и мысль об этом наполнила меня тоской. Что странно для ксеноархеолога, ведь наша работа, по сути, недалеко ушла от гробокопателей и расхитителей могил. Поэтому я не должен печалиться.

Не помню, говорил ли, но в комнате, которую мне посчастливилось исследовать во время экспедиции, лежали костные останки молодой неккарки и ее маленького ребенка. Смерть застигла их за приготовлением еды. И это нисколько не омрачало мой исследовательский восторг. Но здесь, на звездолете, все источало чувство обреченности.

В помещении, которое, судя по всему, было столовой, я увидел неубранную посуду. Неккарцы спешили осмотреть бункер, им было не до нее. Их переполняла и толкала вперед радость первооткрывателей. Ну еще бы – доказательство того, что они не одни во Вселенной! Не терпелось увидеть, что же там будет… Они не знали, что делают последние шаги к гибели всей неккарской расы. Эта небрежно брошенная посуда стала памятником того мгновенья, когда трагедию еще можно было предотвратить…

Как назвать то, что произошло после? Геноцид? Истребление? Кажется, было еще какое-то древнее слово для обозначения жестокого и бессмысленного массового убийства…

Вспомнил: гекатомба.

В рубке управления я осмотрел покрытые пылью панели. Оборудование давно вышло из строя, и звездолет был столь же мертв, как и создавшая его цивилизация.

Мне попадалась всего одна статья по неккарским звездолетам – профессора Мумби. Согласно предложенной им типологии, это было исследовательское судно. Всего три каюты, где лежали личные вещи экипажа. Все их я бережно сложил в контейнер для артефактов, оставив изучение на потом. Разумеется, я составил 3D-запись всех помещений звездолета, как и бункера ранее.

Наконец, с тяжелым чувством я покинул это место и вернулся на «Отчаянный».

День двадцать четвертый

– Кажется, мы здесь закончили, – сказал я андроиду. – Сможем улететь? В смысле, ты один можешь управлять звездолетом?

– Нет. В нем установлена защита, которая требует подтверждения, что как минимум один из пилотов – человек. Но я покажу, что делать при взлете, и мы покинем астероид. Доберемся до Морогоро-7 без проблем.

Cледующая фраза далась мне нелегко. Я чувствовал, что эти пять слов навсегда определят мою последующую жизнь:

– На Морогоро мы не полетим.

– С чего бы это вдруг?

– Есть более насущные задачи.

– Например?

Я помедлил, прежде чем ответить.

– Этот бункер – аванпост цивилизации, которая может уничтожить всех людей сразу. Таких бункеров много, и лишь вопрос времени, когда кто-то наткнется на следующий. В моей голове звездная карта от существа… враждебного организма. Нам нужно отправиться на территорию той цивилизации, их называли «Хозяева»… И там получить информацию обо всех аванпостах, после чего обезвредить каждый.

– И эти Хозяева, конечно, будут рады поделиться такой информацией?

– Судя по всему, они уже вымерли.

– Сами собой? От старости?

– Нет. Вероятно, они проиграли в войне.

– Значит, теперь их территория занята еще более сильной цивилизацией. И вот, отважный экипаж маленького звездолета, состоящий из робота и молодого ученого, бросает вызов могущественным чужакам на неизведанной территории, чтобы спасти человечество. Да, вот оно и началось…

– Что?

– Ваше безумие.

Я разозлился.

– Это не безумие! И вообще, как ты разговариваешь с человеком? Может быть, Келли находил забавным это хамство, но я такое терпеть не намерен! Так что давай без сарказма и нелепых обвинений!

– Хорошо, – немедленно ответил робот. – Без сарказма и обвинений. Просто вопросы. Вы действительно считаете себя достаточно подготовленным для того, чтобы выполнить эту задачу в одиночку? У вас есть необходимые знания и навыки? А что насчет ресурсов? Кристаллов в двигателе хватит на полет в одну сторону. Если мы летим не на Морогоро-7, а в неизведанную часть космоса, то как вы собираетесь возвращаться?

Это было странно. Я понимал, что Герби прав. Его вопросы логичны и уместны. Но вместе с тем во мне с непривычной уверенностью звучали две мысли: «я могу это сделать» и «это могу сделать только я». Они засели во мне, как некое непреложное знание.

А Герби продолжал:

– Есть организация, которая гораздо более подходит для решения упомянутой вами задачи. Это Спецконтроль. У них множество квалифицированных сотрудников, самые продвинутые звездолеты и серьезные финансовые ресурсы. Их несомненно заинтересует ваша информация. Разве у них не больше шансов на выполнение этой миссии?

«Больше, конечно. Только вот меня они, скорее всего, отправят либо в тюрьму, либо в лабораторию как подопытного кролика», – подумал я.

– На Морогоро-7 есть отделение Спецконтроля, – продолжал робот. – Мы могли бы сначала отдать груз мистеру Чавале, а затем сообщить информацию Спецконтролю. Таким образом будут выполнены ваши обязательства и найдена более компетентная организация для решения упомянутой задачи.

– Дело не только в проблеме аванпостов, – сказал я. – Келли «заморожен» технологией Хозяев. И вернуть его к жизни можно только ей. Как по-твоему: велика ли вероятность, что Спецконтроль поставит спасение Келли на первое место?

– Невелика. Скорее всего, они поставят в приоритет проблему аванпостов.

– А мистер Чавала – после того как мы отдадим ему все, что нашли, – позволит ли мне самому отправиться в экспедицию по спасению Келли?

– Маловероятно. Они не были особенно близки, а мистер Чавала не отличается альтруизмом.

– Вот почему мы не можем полететь на Морогоро. Пожалуй, спасение человечества и впрямь лучше оставить Спецконтролю. Но спасение Келли – это мой долг. Так что мы спасем его. И неккарца. А потом я передам всю информацию Спецконтролю. При этом мы не будем бросать вызов никаким чужакам. Мы тихо, как мышки, прокрадемся к ближайшему узлу связи Хозяев. Если он не уничтожен, то, скорее всего, просто заброшен. А копаться в руинах вымерших цивилизаций – это как раз моя специальность. К этому меня готовили. И так уж случилось, что я обладаю большей информацией о Хозяевах, чем кто-либо еще из людей. Если же окажется, что узел связи захвачен врагами Хозяев, то мы просто сбежим оттуда, даже не высаживаясь. Герби, мы должны хотя бы попытаться. Шансы есть!

– А если в процессе нас уничтожат, то никто не узнает об угрозе аванпостов, не так ли?

– Ладно, я позабочусь об этом! Мы полетим сейчас на одну из ближайших колоний, раздобудем кристаллы, и я оставлю в облачном хранилище отложенное письмо в Спецконтроль с подробным описанием проблемы. Если до назначенного срока мы не вернемся, оно отправится автоматически! Доволен?

– Не совсем. Понимаете ли вы, что угон звездолета у человека вроде мистера Чавалы и тем более Босса грозит весьма неприятными последствиями?

– Да верну я ему этот звездолет! И не угоняю его, а просто… одалживаю. Можно сказать, мы задержались на обратном пути. Сделали крюк. Я возвращу к жизни Келли, и мы вместе привезем этому Чавале столько уникальных артефактов, что это загладит любое недовольство.

Герби стал спрашивать, как именно я собираюсь раздобыть кристаллы и знаю ли, сколько они стоят, и тут мое терпение лопнуло:

– Да хватит уже препираться! Я помню про кристаллы!

– Я лишь хотел обратить ваше внимание на информацию, которой, возможно, вы не обладаете…

– Все! Я запрещаю тебе это делать! Когда мне понадобится информация, я сам тебя спрошу! А без моего вопроса – помалкивай! Это прямой приказ человека!

– Принято к исполнению.

Я был готов к продолжению спора, как это обычно бывает между людьми, но Герби просто замолчал, и в обрушившейся тишине мне вдруг стало неловко. Постояв несколько секунд перед роботом, я развернулся и вышел.

Вернувшись в свою каюту, я попытался найти ближайший узел связи Хозяев. Это оказалось не так-то просто. Я активировал нашу звездную карту в виде голограммы с россыпью белых точек. Из недр памяти Смотрителя извлек карту, которую он помнил как россыпь красных точек на черном фоне. Закрывая глаза, я видел его карту, открывая глаза – видел нашу, но никак не мог соотнести их друг с другом. Никаких совпадений. Да и как их обнаружить? Человеческий мозг может сконцентрироваться не более чем на девяти предметах одновременно, а тут их тысячи.

Тем временем мысли мои текли своим чередом. Я размышлял над тем, откуда во мне взялась непоколебимая уверенность в решении лететь на территорию Хозяев. Было ли это из-за чувства вины перед Келли? Или же из-за моей одержимости открытиями? В душе остался неприятный осадок из-за того, что я накричал на Герби. Но не извиняться же теперь перед роботом! Глупость какая…

Пошел второй час, как я пялился на карту. Спина затекла, глаза устали, голова болела… Чем больше проходило времени, тем больше я думал, что, видимо, все-таки придется лететь на Морогоро.

Когда я уже готов был сдаться, мое внимание вдруг привлекли три звезды, расположенные равносторонним треугольником. И я нашел их на нашей карте! Словно озарение! Как будто кто-то ткнул меня носом в этот треугольник. И от него, как от отправной точки, я увидел совпадение и соседних звезд. Я смог совместить обе карты!

На карте Смотрителя некоторые точки светились другим оттенком красного, и я понимал, что это узлы связи. Ничего другого на ней не было. Хозяева дали знать своему рабу только то, что считали необходимым при его функциях. Если один узел связи вышел бы из строя, то Смотритель должен был связаться с другим. А для этого ему нужно знать их расположение.

Я нашел ближайший узел связи Хозяев на нашей карте. У звезды имелось имя – Фомальгаут. Наверное, хорошо видна с Земли и древние мореходы дали ей название, чтобы использовать как ориентир. Но от Федерации она располагалась далековато. Отправляться туда надо было либо с Гариссы, либо с Лодвара. Я выбрал Лодвар, поскольку в этой колонии имелся университет с факультетом некаристики, а Гариссу только недавно заселили, и там вообще не было университета.

Определившись с этим, я позволил себе пойти в кают-компанию и подкрепиться. Есть в одиночестве было тоскливо. Мы обычно ели вместе с Келли, и он рассказывал забавные случаи из своих путешествий. Теперь же только стук моей ложки по тарелке нарушал воцарившуюся тишину.

Впрочем, царить ей недолго. Герби прав: я не должен справляться со всем один. Надо нанять на Лодваре пилота и еще одного ученого-неккариста. Со специальностью «ксенобиолог».

– Пора лететь, – сказал я, вернувшись в рубку. – Мы направляемся на Лодвар. Покажи, что делать.

Робот провел инструктаж, мы потренировались, а затем я впервые в жизни поучаствовал в пилотировании звездолета.

Наконец мы покинули этот проклятый астероид. Меньше суток прошло, а кажется, будто целая жизнь…

Перелет

Путь до Лодвара занял полторы недели.

Много проблем стояло передо мной, но самой главной были деньги. На что купить кристаллов для двигателя и нанять новых членов команды? В нашем трюме находилось сокровище, которого хватило бы на долгую обеспеченную жизнь.

Но как это продать? Артефакты неккарцев стоят дорого, но покупателей немного. Это либо частные коллекционеры-богачи, либо представители мира науки.

На коллекционеров сложно выйти без соответствующих знакомств. А вот для мира науки я свой. Однако ни университет, ни музей не станут покупать артефакты без документов об их легальном обнаружении и владении.

Единственный путь – отыскать ученого, достаточно одержимого неккаристикой, чтобы купить артефакт без документов. А поскольку доступ к работе с артефактами строго ограничен, найти такого ученого будет нетрудно: многие придут в восторг от возможности заполучить хотя бы один в свое распоряжение. Правда, есть ли у них достаточно денег – это большой вопрос. Посмотрим.

Неожиданно оказалась полезной моя прошлая работа. В базе публикаций по неккаристике, оставшейся у меня на планшете, я разыскал одиннадцать ученых с Лодвара, которые должны быть еще живы-здоровы. Если повезет, один из них пополнит собой экипаж, а еще один купит артефакт за ту сумму, которую я запрошу. Если же не повезет, то принципиальный коллега сдаст меня полиции как черного ксеноархеолога и на этом все закончится.

Я осмотрел свои находки на неккарском звездолете, чтобы определить, какую не жалко продать. Жалко было все! Скрепя сердце, остановился на артефакте, известном как «тип 01-2427». В классическом «Введении в неккаристику» Дица вы найдете лишь его краткое описание, поскольку были обнаружены всего три экземпляра «типа 01-2427».

В общем, это мечта неккариста. Редкий и малоизученный артефакт, на исследовании которого можно сделать себе имя. Я решил, что за оставшиеся дни пути изучу и опишу его, – так было легче расстаться с ним. «Тип 01-2427» напоминал металлическую расческу, только зубцы у нее были неровные. Учитывая отсутствие волосяного покрова у неккарцев, расческой это быть точно не могло. Абрахамян предполагал, что это музыкальные инструменты, но для меня казалась очевидной несостоятельность его гипотезы. Будь так, вряд ли они оказались бы столь редкими.

Вдохновившись, я набросал черновик статьи с моими соображениями, где предположил, что это награды. Может быть, когда-нибудь доведу до ума и опубликую, ну а пока на основании черновика я записал новый выпуск для своего видеоблога «Все о неккарцах». Разумеется, сам артефакт в кадре не показывал. Хотя это сильно увеличило бы просмотры, и число подписчиков наконец перевалило бы за вторую сотню.

Конечно, я не забывал и о другой, совершенно уникальной добыче – артефактах Хозяев. Прежде всего о «гантели». Я знал, что это и как этим пользоваться – чего не мог сказать про неккарские артефакты. Оставалось лишь проверить на практике, что я и сделал, предварительно уединившись.

Какое странное чувство, когда древнее орудие чужой цивилизации оживает в твоих руках, подчиняясь ментальным приказам. И творит то, что наша наука считает невозможным! Я ощущал смесь благоговейного страха, изумления и восторга каждый раз, используя артефакты, но старался без лишней надобности их в руки не брать.

Вопреки опасениям андроида, трупы некккарцев, лежащие вне контейнеров, разлагаться так и не начали. Технология Хозяев сохраняла их в том же моменте, когда они рухнули на пол бункера. Эти тела я тоже изучал, ограничиваясь, впрочем, внешним осмотром.

Работа археолога – это лишь в малой степени раскопки, а в большей степени их каталогизация и подробное описание. Бумажная работа. И ей я занимался изрядно.

В общем, скучать на обратном пути мне было некогда. Но я чувствовал себя одиноко. Не хватало даже сарказма Герби – теперь он лишь коротко отвечал на прямые вопросы и большую часть времени молчал. Пару раз я собирался отменить те ограничения, которые сгоряча наложил, но гордость не позволила.

И случилось кое-что необычное – я стал подолгу спать, не менее десяти часов, хотя раньше мне хватало шести-семи. Поразмыслив, я списал это на последствия стресса.

Еще одной моей заботой стала таможня. Уже подлетая к Лодвару, я с ужасом вспомнил, что приземляющиеся суда подлежат досмотру. И живо представил, как люди в форме открывают контейнер с Келли, а затем меня уводят в наручниках и предъявляют обвинение в убийстве.

– Герби, а как вы с Келли проходили таможню, когда возвращались с добычей?

– На Морогоро-7 у мистера Чавалы есть свои люди в космопорте. Они помогали.

– А как вы вели себя при посещении других колоний?

– Прятали груз.

– И где же?

– На корабле есть несколько тайников.

– Давай посмотрим ближайший.

– Вы уже смотрите на него, – ответил робот и, когда я непонимающе нахмурился, добавил: – Это я.

Он поддел механической рукой нагрудную пластину на своем корпусе, и она со щелчком открылась, словно дверца. Внутри я заметил какую-то электронную начинку с левой стороны, а с правой оставалось свободное пространство, и там лежала бутылка с золотистой жидкостью.

– Что это? – Я подошел ближе, не веря своим глазам.

– Глизейский коньяк двадцатилетней выдержки. Келли берег для особого случая.

Я расхохотался, осознав, что все это время Герби ходил с бутылкой коньяка внутри.

Отсмеявшись, достал бутылку и осмотрел освободившееся место. Помещалось туда не так уж много. Я положил самое ценное – «гантелю» и еще два артефакта Хозяев. Хватило места и для «типа 01-2427». Так Герби оказался набит под завязку. Потом он показал мне два других тайника, находившихся под полом, в глубине технических переборок.

Туда мы положили остальные артефакты и оторванную голову неккарца. Однако нерешенной оставалась главная проблема: куда деть Келли и трех неккарцев? Для тайников они были слишком велики.

– Келли говорил, что в таком случае нужно прятать вещь на самом видном месте.

– Ну, с телами такой фокус вряд ли сработает, – сказал я.

Но потом вдруг понял, что может сработать. Мы придумали довольно дерзкий план и оставшееся время готовились к нему.

Во-первых, аккуратно срезали скафандр Келли. Труднее всего оказалось с лазерным пистолетом, в рукоятку которого он успел вцепиться. Пришлось ломать ее, а потом извлекать по кусочку. В итоге Келли выглядел так, словно с ним произошло несчастье на борту корабля. Я должен был сообщить таможенникам, что ему стало плохо и он умер. Замерших неккарцев мы расположили на видном месте в трюме, их я хотел выдать за произведения современного искусства в жанре гиперреализма. По легенде, мы с Келли везли их покупателю на Морогоро, но из-за несчастья временно сели здесь, заказчик статуй сказал ждать на Лодваре, пока он пришлет следующего пилота, а тело потом мы переправим семье.

Стоит добавить, что, начиная с выхода из бункера Хозяев, меня преследовало ощущение какой-то неправильности. Как будто что-то важное ускользало от моего внимания. Но даже задумываясь над этим, я не мог найти причины и списывал все на пережитый стресс и общую новизну произошедшего.

Еще мне стал сниться странный сон. Про карлика, который нес на плечах великана. Даже удивительно, как тот смог уместиться. Великан пришпоривал его, направляя, но при этом карлик не знал о существовании наездника, думая, что сам выбирает свой путь. И они оба не знали, что направляются к пропасти. Я видел это, кричал, пытаясь предупредить, но они не слышали.

По пути на Лодвар этот сон мне снился несколько раз.

День тридцать пятый

Не стану подробно описывать, как прошла посадка. Я изрядно понервничал, хотя с моей стороны надо было только включить приборную панель и сказать:

– Я «Отчаянный», запрашиваю разрешение на посадку.

Все остальное сделал Герби.

Наши приготовления не пригодились – как оказалось, таможенники Лодвара не досматривают корабли, только грузы, которые люди переносят на территорию колонии. Что ж, это к лучшему. А то в придуманную мной историю могли и не поверить.

Вроде бы все складывалось хорошо, но чувство, что я упускаю нечто важное, по-прежнему скреблось где-то на задворках сознания. Оно отдавало тревогой.

Я решил прогуляться по транзитной зоне космопорта. Здесь было просторно, чисто и светло из-за множества круглых ламп, глядящих с потолка. А еще непривычно шумно. Шарканье ног, голоса людей, музыка, объявления через колонки… Какое-то время ушло на то, чтобы к этому привыкнуть. В последний раз я был в пределах человеческой цивилизации больше месяца назад. Видимо, немного одичал.

Местный день клонился к вечеру. Народу было немного, в основном экипажи кораблей в комбинезонах и пассажиры в гражданской одежде. В темно-сером костюме я выглядел как пассажир. Рассматривая лица мужчин и женщин, заходивших в магазинчики или сидевших в кафе, я размышлял о том, что все они сейчас были бы мертвы, если бы Герби не успел убить Смотрителя. Это место выглядело бы, как неккарские города: пустое и беспорядочно покрытое трупами там, где людей застигла смерть.