скачать книгу бесплатно
обед. Сердце тревожилось. Капитан не выходил из головы. Увидел Прокопа. Тому было уже не весть, сколько лет, а по-прежнему был крепок и ловок. Не каждому молодому под силу было тягаться с ним.
– Накось, брось сюды, твоего творения Стёпа! – говорил он
кашевару, подставляя котелок. – Командир приказал беляков накормить, пусть им неладно будет!
– Белякам не дам! – отрезал повар и закрыл котёл увесистой
крышкой. – Пущай их Врангель кормить!
– Ну, не дури, Степан! – упрашивал дед. – Командир приказал. Не
моя ж выдумка!
– Эти беляки на допросе слова не проронили, – выкрикнул кто-то из
бойцов, – вот наш командир и решил подкормить, думает, сил у них нету разговаривать. Мало каши едят! Обессилили! Не кормит Врангель! Говорит, не заслужили.
Кто был вокруг кухни, рассмеялись, лишь Павел потупил взор.
– А я бы не давал! – крикнул Витя Пастушонок. – Зачем зря добро
переводить, всё равно завтра шлёпнут! Митяю нашему потеха будя!
Павел повесил пустой котелок на забор и пошёл за Прокопом, кое-как
упросившим Степана выполнить приказ командира. Тот шёл к сараю, где находились пленные.
– Дед! – окликнул старика Павел.
Прокоп остановился и обернулся.
– Дай отнесу белякам кашу, – попросил, подойдя. – Поглядеть
хочется на офицерьё.
– А шо на них глазеть? Дерьмо и есть дерьмо, хоть гляди, хоть
понюхай. Что не видывал их сроду? Ты ж недавно троих срубил саблею!
– Так-то казаки были, форма другая, а у этих царская.
– Ну, на ташы коли интерес есть. – Дед отдал котелок, из которого
торчали две ложки. Синицын подошёл к сараю, где сидел охранник Архип.
– Отворяй дядька, – сказал Павел. – Командир приказал накормить.
Выполняя приказ, Архип посмеивался на каждом слове: – Чем есть-то
будуть? Васька зубы-то повышибал! Через задницу кормить тепереча надобно.
Павел открыл дверь и, обернувшись, сказал: – Подожду там, пока
котелок освободится. Прокопу вернуть надобно.
Войдя внутрь бревенчатого сруба, взглянул на пленных. Те сидели на
соломе, прислонившись к стене. Лица были разбиты в кровь, кителя от ворота донизу багрили пятнами. Сердце словно остановилось. Да, не ошибся. Это был брат.
Глеб не сразу узнал Павла, из-за света, слепившего глаза,
пробивающегося в окошко, забитое решёткой.
– Глеб, это ты? – спросил Павел дрожащим голосом.
Тот встал и шагнул навстречу, но, увидев Павла в форме красного
бойца, остановился.
– Брат! – произнёс Павел, подойдя вплотную. Прижался. Обхватил
за плечи.
Глеб молчал, опустив руки.
– Братишка, я искал вас, – чуть не плача сказал Павел. – Долго
искал: тебя, отца, маму.
Услышав родные слова, Глеб обнял и погладил Павла. – Как вырос,
возмужал. Мама о тебе сильно переживает.
– Где они? Ты их видел?
– Виделся полгода тому…
– Как отец?
– Отец в порядке. Сейчас в столице, мама при нём.
– В столице? – переспросил Павел.
– В Омске.
– Ах да, – вспомнил Павел, что Колчак объявил Омск новой
столицей.
– Не ожидал такой встречи, брат, – вздыхая, сказал Глеб. – Почему
с ними?
Павел отпрянул и, поставив котелок на лавку, присел. Глеб сел
рядом, взяв в руки ладони брата. Павлу казалось, через них Глеб слышит пульс, выпрыгивающего из груди сердца.
– Искал вас Глеб, – повторил Павел. – Искал, но не мог найти. —
Голос дрожал, задыхался от довлеющего в горле кома.
Глеб не стал волновать брата вопросами, видя, как тот переживает,
только гладил его родные влажные ладони. – Меня завтра расстреляют, – сказал спокойно. – Если увидишься с мамой, передай ей… а, впрочем, ничего не надо. Ступай брат. – Он беспокоился, что могут увидеть и тогда Павлу – несдобровать. Сильно любил младшего брата и не менял отношения, осознавая, кому тот служит.
Павел, не оглядываясь, вышел на улицу, не чувствуя ног. Бледное
лицо отражало неописуемую скорбь.
– Котелок-то чо не забрал? – крикнул Архип, вешая замок.
Синицын махнул рукой.
– Чо это с ним? – подумал вслух сторож. – Как ужаленный поскакал.
Наступила ночь. Павел не спал, да и не собирался. В таком
состоянии разве можно было спать. Лежал с открытыми глазами и думал, думал.… Передумал обо всём. Вспомнил детство. Как с Глебом отмечали праздники в кругу семьи. Радовались, что все вместе и что так будет всегда… Вспомнил Лизу. Сына, которого ни разу ещё не видел, но в мыслях воображал и представлял его славным весёлым ребёнком….
Решительно встал с кровати, подошёл к окну. По луне определил
время ночи. Взяв в руки сапоги и одежду, чтобы никого не разбудить, потихоньку вышел во двор. Оделся и тылами пробрался к сараю. У двери сидел постовой. Это был уже не Архип, а кто-то другой, в темноте было не разобрать. Горе-часовой спал, удерживая оружие между колен. Павел взялся за ствол. Тот вздрогнул, открыл глаза, хотел встать, но от удара в голову рукоятью нагана, повалился на землю. Карабин так и остался в руке у Павла. Отыскав в кармане охранника ключ, открыл замок. Войдя в темноту, тихо позвал: – Глеб, это я, Павел.
В углу послышалось шуршание соломы. Через миг Глеб стоял рядом.
– Павел? – удивился он.
– Идёмте, я вас выведу, – командовал младший брат.
Пленники пошли за ним. Огородами вышли на край хутора.
– Бегите вдоль балки, – указал Павел, – перейдёте речушку, и в лес.
– Как же ты, братишка? – беспокоился Глеб, – не простят же!
– Бегите! Выкручусь как-нибудь.
– Бежим вместе, Павлуша, – Глеб назвал его, как в детстве, и Павел
понял – брат простил, что служит врагу. – Сделаю всё для тебя! Никто не посмеет осудить. Зачеркнёшь прошлое. Ты же наш…
– Не могу с вами сейчас, – перебил Павел, – рад бы, да нельзя.
Семья у меня неподалёку – жена, сын. Не могу оставить в заложниках. Комиссар не простит.
– Ты женат? – удивился Глеб.
В деревне послышались шум и стрельба. Охранник, что сторожил
сарай, очнувшись, поднял тревогу.
– Уходи, – прохрипел Павел и, обняв брата, передал карабин и
наган. – Бог даст, свидимся.
Беглецы скрылись в высокой траве, оставив за собой след примятой
зелени.
– А ну стой, гад! – услышал Павел за спиной голос Митяя. Хотел
кинуться в кусты, но на него вылетел ещё боец и сбил с ног.
– Вот они! – кричал Митяй. – Видел, к балке побежали! – Он
беспорядочно стрелял в сторону убегающих.
– Этот предатель отпустил! – Митяй пнул, лежавшего Павла в грудь,
в живот. – Ловко скрывался, гнида! – верещал брат Обухова. – Правильно брательник говорил – не наш!
Полк был всполошен и поднят по тревоге. Павла привели к штабу,
бойцы окружили. Вскоре появился Сидор Борисович Зубавин.
– Убежали сволочи! – доложил командиру Обухов. – Как в воде
утонули!
Зубавин приблизился к избитому Синицыну, опутанному верёвкой,
приподнял опущенную голову нагайкой:
– Что же ты натворил, братец? Ведь так доверял тебе. К награде
хотел представить. А ты? Скрывал нутро под пролетарской одеждой? Понимаешь, чего заслуживаешь?
Павел молчал, ему было всё равно, что о нём думают и говорят. Был
