Верная Богу, Царю и Отечеству

Свидетельством того, что попечение о нуждах простого народа составляло одну из важных сторон жизни владельцев села Рождествено, служит то обстоятельство, что дедом Анны Александровны, Илларионом Толстым, при храме Рождества Христова была устроена земская школа для крестьянских детей. Для школы было построено отдельное здание, от которого ныне остались лишь разрушенные стены. В школе преподавал священник Василий Стогов, а затем его сыновья: отец Александр (последний настоятель Рождественской церкви) и учитель Владимир Васильевич Стогов. Отцу Василию помогал священник по фамилии Руднев. Все это говорит о том, что вопросу образования крестьян со стороны господ уделялось особенное внимание.

Добрые отношения с жителями села Рождествено продолжались даже после того, как Анна Александровна в силу возложенных на нее обязанностей уже не могла, как прежде, подолгу бывать в своем родном селе. Но она не забывала его и его жителей и стремилась, как могла, одарить их своей лаской и заботой, передать им при случае привет. О том свидетельствуют сохранившиеся телеграммы, посланные Анной Вырубовой накануне революции в Рождествено скорее всего своей бабушке, Александре Александровне Толстой, сельскому священнику и отдельно сельским детям в ответ на поздравления сельчан по случаю ее именин. Вот эти телеграммы:

«Снигири Московско-Виндавской Рождествено

Толстой

Обнимаю горячо благодарю всех здоровы

Аня Вырубова».

«4 февраля 1917 г.

Ц. С. Дв.

Снигири Московско-Виндавской Рождествено в школу

Горячо благодарю всех детей

Вырубова».

«Ц. С. Дв.

Снигири Московско-Виндавской Свяшенику Рудневу

Горячо благодарю как занятия школе сердечный привет

Вырубова». 17

Общение с простым народом в деревне, яркий положительный пример своих родителей и своих соседей как нельзя лучше способствовали воспитанию таких замечательных качеств подлинно русского характера, какие мы находим у Анны Танеевой. По своему характеру и манерам она была воплощением доброты и простоты подлинной, свойственной скорее людям простого сословия и редко встречаемой в среде высокопоставленных аристократов.

Внешний облик и природные свойства характера

Чтобы лучше понять необыкновенные свойства её души, полнее представить её нравственный облик, обратимся к свидетельствам людей, хорошо знавших её и занимавших самостоятельную, непредвзятую позицию в отношении Царской семьи и по отношению к ней самой, что было тогда редкостью, так как большинство представителей высшего аристократического общества, к которому принадлежала А. А. Танеева, повторим, за редким исключением, находились во власти той атмосферы, которую можно было бы охарактеризовать, как атмосферу разнузданной клеветы и жесточайшей травли Престола, а также всех тех, кто был искренне предан ему.

Ее открытость и доверчивость отражались уже во внешнем ее облике, который так передан Юлией Ден. «Она была невысокого роста, с простодушным детским лицом, большими обворожительными глазами; ее можно было принять за школьницу…».18

В. Н. Воейков в своих воспоминаниях пишет, что «Анна Александровна Вырубова была полная красивая шатенка с большими голубыми глазами и прекрасным цветом лица. Характер ее был веселый, с виду беззаботный. Молодых офицеров, которых она встречала у нас в доме, забавляла ее простая непринужденная манера держать себя; флирты ее с молодежью были не чем иным как невинным развлечением; а умение рассказывать про себя всевозможные смешные вещи с самым наивным видом сильно оживляло всякое общество, в котором она появлялась».19

Это описание дополняют впечатления С. В. Маркова: «Во время приезда Царской Семьи в 1909 году [в Ялту] я впервые увидел в гостиной своей матери А.А. Вырубову, личного друга Государыни. Насколько я помню, она по первому же взгляду произвела на меня очень хорошее впечатление своей подкупающей ласковостью и добротой. Она очень мило отнеслась к нам, детям, и мы всегда были рады ее приезду.

Внешне она была очень красивой женщиной, невысокого роста золотистой блондинкой с великолепным цветом лица и поразительно красивыми васильковыми синими глазами, сразу располагавшими к себе».20

Живая непосредственность, доступность, бесхитростность были всего лишь внешним выражением той внутренней отзывчивости, чуткости, всегдашней готовности помочь всем и каждому даже в самом незначительном и малозначащем деле, чем отличалась всю свою жизнь Анна Александровна Танеева.

Письмо Н. Ф. Карловой

Сохранилось письмо, в некоторой степени помогающее раскрыть природные свойства характера Анны Танеевой и доказывающее, насколько она, в силу своей простоты и доверчивости, помноженных на некоторую эмоциональность и чувствительность, была неискушенным, неопытным человеком и на первых порах своей службы при Государыне легко попадала впросак, наверное, в самых простых, безобидных ситуациях. Можно предположить, что такое свойство характера легко делало ее объектом насмешек, а подчас вызывало ироничное или раздражительное отношение со стороны представителей светского общества, хотя сама Анна Александровна, как видно из письма, горячо переживала за допущенную оплошность, обвиняя во всем только себя, свою неопытность и «глупость». Письмо адресовано ее родственнице графине Наталье Федоровне Карловой:

«Моя дорогая Тётя Наташа.

Очень, очень Вас благодарю за доброе письмо, не могу Вам сказать, как меня трогает Ваше участье ко мне. Я более чем в отчаянии – всем сердцем разделяю все, что Вы говорите, и не знаю, как мне выйти из глупого положения, – я по своей неопытности и глупости обещала пойти в этот театр вести М-м Ден, муж которой уехал и просил меня пойти с ней, и Сережа нас [неразборчиво], если бы Вы написали мне утром, напомни бы мне, я как бы нибудь устроилась.

Теперь же, в последнюю минуту, не знаю, как мне быть – совсем потеряла [может быть, потерялась?], я все время уже сегодня мучалась, но мои родители как-то ничего не говорили. И я так и довела до последней минуты, что мне делать? Прямо в отчаяньи. Постараюсь все как-нибудь устроить – а если не удастся, то прям не знаю, что делать.

Обнимаю Вас всей душою. Могу ли я у Вас обедать в пятницу?

Горячо любящая Вас Аня». 21

К сожалению, нередко окружавшие ее люди не могли или не хотели понять доброе расположение ее души, отсутствия каких бы то ни было признаков чопорности или кокетства, самолюбования или желания произвести впечатление. Почему-то им было легче превратно истолковывать свойства ее характера как недалекость, глупость. Такое отношение к ней можно встретить во многих воспоминаниях, написанных даже знающими ее людьми в лучшем случае в уничижительном, пренебрежительном и презрительном тоне по отношению к ней, а в худшем – исполненных всякой зависти и убийственной клеветы. Как в советской России, так и со стороны определенного круга лиц в среде русской эмиграции делались попытки исказить облик Анны Вырубовой, представить ее как женщину ограниченную, порочную.

Но чем больше узнаешь о ее жизни, чем больше знакомишься с внутренним миром ее души, кругом ее интересов, стремишься понять мотивы ее поступков, поведения, тем яснее и отчетливее, вопреки всем гнусным и злобным «словесам лукавствия», перед нами предстает дивный, чудный образ красивой, благородной русской женщины с чистой, по-детски открытой душой, которую Господь наделил замечательными качествами любви, преданности, верности, терпения, трогательной заботы и чуткости к страждущим и нуждающимся в её помощи.

С другой стороны, при всей внешней чувствительности, уязвимости и мягкости перед нами раскрывается натура зрелая, которая со временем закалилась в искушениях, приобрела так недостававший ей поначалу житейский, а затем и духовный опыт. Когда же дело коснулось сокровенных идеалов, она проявила мужество и твердость в такой степени, что в атмосфере враждебной неприязни, обмана и угроз смогла твердо и бескомпромиссно хранить верность святым идеалам и своим дорогим близким людям.

Эти свойства характера появились не вдруг, и, конечно, были заложены и укоренены в ее душе с детства, они могли развиться и окрепнуть только благодаря живому примеру, которым была так богата жизнь в семье Танеевых.

Глава 2. Духовный мир

Рассказывая о том, что повлияло на становление характера Анны Танеевой, на её мировоззрение, отношение к жизни, к людям, что в конечном итоге определило её судьбу, укажем ещё на одно, быть может, самое главное основание, которое, несомненно, было заложено в её душе ещё в детские годы. Речь идёт о её духовном воспитании.

Жизнь семьи Танеевых была окрашена глубокой верой в Бога. Тому способствовало не только внутреннее расположение к духовной жизни, которое можно наблюдать у членов семьи Танеевых, но и многие внешние обстоятельства, щедро и обильно подаваемые Господом, чтобы напитать и насладить духовными впечатлениями жаждущие этих впечатлений и тянущиеся к вечной жизни души.

Аносина пустынь

В этой связи следует упомянуть, что имение Рождествено соседствовало с селом Аносино, которое расположено на противоположном берегу реки Истры и где находится женская монашеская обитель – Борисо-Глебский Аносинский монастырь (Аносина пустынь). Между владельцами села Рождествено и насельницами Аносиной пустыни издавна сложились прочные дружеские отношения, основанные, конечно, не только на добром соседстве.

Эта связь установилась еще с прадедовских времен, еще с тех пор, когда супруга графа И. П. Кутайсова Анна Петровна (пра-прабабка Анны Танеевой) была очень дружна с вдовствующей княгиней Авдотьей (Евдокией) Николаевной Мещерской (урожденной Тютчевой) – владелицей села Аносино. Мещерская и Кутайсовы хотели породниться через женитьбу сына Кутайсовых Александра на дочери Авдотьи Николаевны Анастасии. Но молодой генерал-майор Александр Иванович Кутайсов погиб в Бородинском сражении, а Анастасия Мещерская была выдана за Семена Николаевича Озерова.

Выдав дочь замуж и сложив большинство своих забот по управлению имением на плечи своих новых родственников, вдова Авдотья Николаевна Мещерская, которая после смерти мужа тяготилась мирской жизнью и всей душой стремилась к иночеству, основала в селе Аносино женскую общину, которая в 1823 году по благословению высокопреосвященного Филарета (Дроздова), митрополита (в то время архиепископа) Московского, была преобразована в женский Борисо-Глебский Аносинский монастырь. Авдотья Николаевна приняла монашеский постриг с именем Евгении и явилась первой игуменьей вновь образованного монастыря. Игуменья Евгения ввела в монастыре общежитие по уставу преподобного Феодора Студита.22

С тех пор, к моменту рождения Ани Танеевой, сменилось уже три поколения, и неизвестно, насколько тесными были связи семьи Танеевых с насельницами Аносиной пустыни в её детстве. Но несомненно, что существование женской обители со строгим монастырским уставом не могло не наложить отпечаток на жизнь людей из прилегающих селений, не только крестьян, но и господ, и не могло не повлиять на формирование внутреннего мира ребенка, у которого уже с детства прививалась любовь к благочестивым традициям православных монастырей. Кто знает, может быть, детские впечатления как раз и послужили тем духовным основанием, которое со временем оформилось, окрепло, превратилось в осознанное желание отречься от жестоко мучавшего ее мира, указало страждущей душе верный путь ко спасению в монашестве.

Св. прав. Иоанн Кронштадтский

По слову Григория Ефимовича Распутина, который любил повторять, что напраслины в мире не бывает, вовсе не случайно и то, что в детстве Ани дом Танеевых трижды посетил о. Иоанн Кронштадтский, что свидетельствует о той духовной любви, которую питали её родители к праведнику. Батюшка Иоанн исцелил 17-летнюю Анну от брюшного тифа, который протекал в крайне тяжелой форме (с воспалением легких, почек, мозга, отнятием языка и потерей слуха), причем накануне этого события угодник Божий Иоанн явился тяжко болящей девице Анне, когда она была в забытьи, утешил ее и пообещал, что скоро она поправится.

Эта духовная связь не прерывалась в течение всей жизни Анны Александровны. О. Иоанн в видении укрепил страждущую Анну в темнице, а затем чудесным образом спас её от неминуемой смерти.

Божий странник Григорий

Обойти молчанием дружбу Анны Александровны Танеевой (Вырубовой) с Григорием Ефимовичем Распутиным-Новым было бы ошибкой. Разговор о нём осложнён неоднозначностью отношения к личности этого человека. Но, как бы то ни было, разобраться в этом вопросе было бы крайне затруднительным, если не попытаться взглянуть на вещи глазами самой Анны Александровны. Поскольку и в собственных воспоминаниях она считает своим долгом подробно рассказать о сибирском крестьянине, предложив читателю при этом определенные выводы, то и любому, кто пожелал бы узнать или рассказать о ней более подробно, невозможно уклониться от рассмотрения хотя бы вкратце этой темы. Было бы естественным с нравственной точки зрения, опереться, прежде всего, на отношение к Григорию Распутину самого автора, как, впрочем, и её Венценосных Друзей – Святых Царственных Страстотерпцев. Было бы также разумным принять во внимание и историческую логику момента.

Итак, в 1907 г., произошло ещё одно знаковое событие, определившее судьбу молодой фрейлины Анны Танеевой. Он познакомилась с Божиим странником Григорием. Именно так, странником одухотворенным, Божьим человеком, воспринимала и называла Анна Александровна крестьянина Григория Ефимовича Распутина. Его появление в столице весьма символично, поскольку столичная жизнь накануне революции оказалась пропитанной душной атмосферой кутежей, пошлости и фальши, грязных интриг и лукавства, зачастую полного забвения и отрицания Бога. Всему этому, с точки зрения Анны Александровны, сибирский крестьянин смог противопоставить мировоззрение простого русского человека, наделенного от Бога ревностью подвижника, трезвостью духа, щедростью души и здоровой крестьянской смекалкой. К нему потянулись те, кто хотел вырваться из когтей нового содома, в который превратился Петербург, кто желал обрести путь ко спасению своей души и видел в старце Григории пример действенной, живой веры, способной творить чудеса. К их числу принадлежала и Анна Танеева. Вслед за отцом Иоанном, старец Григорий стал ее духовным наставником, к которому она питала искреннее чувство уважения и любви, пользовалась его духовными советами, обращалась к нему за молитвенной помощью. В наших словах нет преувеличения, а то, что они соответствуют исторической правде, которую трудно отвергнуть или игнорировать, подтверждают в частности воспоминания митрополита Вениамина Федченкова о том периоде времени, когда он лично хорошо знал старца Григория.

Невозможно отрицать того факта, что именно молитвы Григория Ефимовича сохранили ей жизнь после крушения железнодорожного состава, в котором Анна Александровна возвращалась из Царского Села. Она подробно пишет об этом в своих воспоминаниях. Все же кратко упредим ее рассказ, указав лишь на то, что после ужасной катастрофы, в которую она попала, врачи посчитали ее безнадежной и оставили умирать, и только появление вызванного старца Григория вдохнуло в нее жизнь. Пророческими оказались его слова: «Жить будет, но останется калекой», что и произошло в действительности. Реальность этого события подтверждена во многих воспоминаниях современников, в частности директора Департамента полиции и товарища Министра Внутренних дел С. П. Белецкого, который по роду службы был детально осведомлен о случившемся.

Круг духовного общения

Об особой духовной настроенности Анны Танеевой (Вырубовой) свидетельствует и обширный круг духовных лиц, с кем поддерживала знакомство и общение Анна Александровна. Это митрополит Московский Макарий (Парвицкий), митрополит Петроградский Питирим (Окнов), епископ Михайловский, затем викарий Новгородский, в дальнейшем епископ Рязанский Исидор (Колоколов), архиепископ Тобольский Варнава (Накропин), архиепископ Тверской Серафим (Чичагов), епископ Челябинский Серафим (Александров), епископ Сумской Феодор (Лебедев), епископ Кронштадтский викарий Петроградской епархии Мелхиседек (Паевский), настоятель новгородского Юрьева монастыря архимандрит Никодим (Воскресенский), начальник пермского Серафимовского скита Белогорского Свято-Николаевского монастыря игумен Серафим (Кузнецов), старец-монах Октайского скита верхотурского Свято-Николаевского монастыря Макарий (Поликарпов), протоиерей Иоанн Восторгов (настоятель московского собора Покрова, известного как собор Василия Блаженного), протоиерей Александр Васильев (духовник Царской Семьи), игуменья Мария (Минск), игуменья Епифания (Вятка), архимандрит Григорий. Составить этот список позволили телеграммы из архива Анны Вырубовой.23

Эти отношения не могли сложиться вдруг. Скорее предположить обратное, что они формировались на протяжении всей её жизни, чему способствовали всегдашняя eе добрая расположенность и глубокое уважение, которое питала Анна Александровна к людям духовного сословия.

Покров Божией Матери

Следует отметить особо промышление Божие об Анне Танеевой, сопутствовавшее глубокой вере этой женщины. Достаточно внимательно прочитать её воспоминания, где можно найти немало тому примеров. Приведём лишь один из них, свидетельствующий, что над рабой Божией Анной был распростёрт Покров Матери Божией. Единственной иконой, разрешённой арестантке Вырубовой иметь в камере Петропавловской крепости, был образок Божией Матери «Могилёвская». Перед чудотворной иконой Могилёвской Божией Матери она горячо молилась в Братском мужском монастыре, ещё будучи вместе с Царской Семьей в Ставке в Могилеве. Анна Александровна пишет: «Сотни раз в день и во время страшных ночей я прижимала её к груди… И первое приветствие по освобождении из крепости была та же икона, присланная из Могилёва монахами, вероятно, узнавшими о моём заключении».24

Находясь в заточении, испытывая невероятные страдания, какие только может испытывать искалеченный, больной человек, находясь в полной зависимости от своих лютых, безжалостных врагов, она не переставала уповать на Бога, молила Его об освобождении. При этом она обещала посвятить остаток своих дней служению Богу и ближним. Господь не посрамил возложенного на Него упования, и чудесным образом Анна Танеева была освобождена не без помощи её небесного покровителя – святого угодника Божьего, батюшки Иоанна Кронштадтского.

То духовное начало, которое было заложено в детстве и всё более и более крепло в течение всей последующей жизни под влиянием перенесённых невзгод и испытаний, особенно ярко проступило в годы эмиграции, когда Анна, исполняя данный ею пред Богом обет, посвятила свою жизнь сугубому служению Богу в монашеском чине.

Любовь к Русским Самодержцам

Рассказ о духовном мире Анны Танеевой был бы неполным, если не раскрыть ту сторону её души, в которой ярко проступило особенное, освященное Богом свойство русского духа – святая любовь к Божиему Помазаннику – Царю.

Преданность Помазаннику Божьему всегда отличала национальный, коренной тип русского человека. Это то свойство русской души, которое вошло в плоть и кровь наших предков, и которое Анна Александровна впитала с молоком матери. Вне этого чувства как бы и теряется смысл бытия Русской нации. Любовь к своему Царю всегда воспринималась русским человеком, как жертвенное служение Царю, как Самому Богу – не щадя живота своего.

Примерами такого служения изобилует история Земли Русской. Вспомним атамана Ермака Тимофеевича. Не ради личной славы отправился он на покорение Сибири, но желая послужить до смерти своему Царю Иоанну Грозному, а чрез то угодить и Богу, делом вымолить у Него прощение за свои прежние неправды перед Богом, Царем и Русской Землей. Ярким свидетельством подобного рода служит подвиг русского героя, крестьянина Ивана Сусанина, который предпочел подвергнуться смертельной опасности, нежели допустить хоть малейшую угрозу благополучию своего Царя и ценою своей жизни спас молодого Государя от гибели.

Эти всем известные примеры торжества русского духа не являются пустыми символами или единичными эпизодами, но являются яркими проявлениями той духовной основы, которая вдохновляла миллионы русских людей на жизнь и созидание, а русских воинов – на подвиг смерти за Бога, Царя и Отечество. Именно этими дорогими и священными словами из уст своего командира – контр-адмирала Всеволода Фёдоровича Руднева были напутствованы и благословлены на подвиг моряки крейсера «Варяг» и канонерки «Кореец» перед боем с японской эскадрой: «Мы не сдадим ни крейсер, ни самих себя, сражаясь до последней капли крови. Помолимся Богу перед походом и с твердой верой в милосердие Божие пойдем смело в бой за Веру, Царя и Отечество. Ура!».25

Подобными примерами изобилует история Государства Российского. Чистая, искренняя любовь к Государю Императору Николаю II и Государыне Императрице Александре Феодоровне, не только как к близким людям, но, прежде всего, как к Самодержцам Российским, вслед за глубокой верой в Бога, составляла самую светлую сторону её души.

Быть другом Семьи Государя Императора Николая II – особенный путь в жизни, который Господь Сердцеведец определил рабе Своей Анне. Анна Александровна радостно и безропотно пронесла этот крест через всю свою жизнь, возложив ее добровольно на алтарь служения русским Самодержцам.

По горячему велению своего сердца избрав сей тернистый путь, Анна Танеева, сама того не осознавая, обрекла себя на великие скорби. Но ни о чём другом она и не помышляла, как только быть рядом с Государыней Императрицей Александрой Феодоровной, которой была очарована ещё ребенком, впервые увидев свою Императрицу в доме Великой княгини Елизаветы Феодоровны в Ильинском.

Пророческими оказались слова Григория Ефимовича Распутина-Нового, сказанные им молодой фрейлине Анне Танеевой при первом их знакомстве. В ответ на её просьбу помолиться о том, чтобы всю жизнь положить на служение Их Величествам, Григорий Ефимович ответил: «Так и будет».

Народная мудрость гласит: близ Царя – близ чести и смерти. Вот и Анне Танеевой пришлось испить горькую чашу, уготованную верным слугам Царёвым в лютую для Русской Земли годину испытаний. Все они в той или иной мере разделили судьбу своих Венценосцев, уготованных на заклание вековечными врагами Веры Христовой и самодержавного оплота Православия – Святой Руси. Нет сомнений, что верная Анна последовала бы за Царской Семьей в ссылку и заточение, если бы не благой Промысл Божий, явленный в обстоятельстве насильственного их разлучения по распоряжению Керенского.

И всё же Анна Александровна вполне разделила со святыми Царственными Мучениками их скорбный путь, их голгофу, но совершенно особым образом. Не случайным является тот символический факт, что среди Царских слуг, разделивших мученическую кончину Царской Семьи в подвале Ипатьевского дома, оказалась девушка Анна Демидова, даже внешне чем-то напоминавшая Анну Вырубову, что послужило поводом для ошибочной информации, проскользнувшей в одном из донесений тех лет, о гибели вместе с Царской Семьей Анны Вырубовой. Однако, ей выпал иной жребий. Господь призвал её к иному служению. Она должна была возвестить потомкам правду о Святой Царской Семье, что и было воспринято и исполнено ею как послушание, как Божие благословение.

Святое чувство долга и любви к оклеветанной, преданной, умученной Царской Семье и ко всему обманутому, заблудшему и страждущему Русскому Народу побудило Анну Александровну взяться за перо. И всё, что она знала о событиях, только что произошедших в России, обо всём том, свидетельницей чему она явилась, что случилось на её глазах с Царской Семьей, с ней самой – непосредственной участницей тех событий, всю правду об этом донесла она до жаждущего правды русского человека. Так появился плод её души, её духа – книга воспоминаний «Страницы из моей жизни».

Несмотря на своё аристократическое происхождение, Анна Александровна по природе была человеком простым, мягким и вовсе не обладала качествами героя. Однако, будучи человеком не только русским по крови, но и воспитанным в лучших русских традициях, православным, верным Престолу и преданным семье Помазанника Божия, осенённая глубокой верой в Бога и водимая особым о ней Промыслом Божиим, она смогла пройти через все тяжелейшие испытания, выпавшие на её долю, перенести физическую боль, нравственные страдания, унижения и поношения от людей и страшную, разрушительную клевету, которая, казалось бы, неминуемо должна была сломить её волю, подавить её как личность, наконец, ожесточить, заставить хоть в чём-то поступиться правдой, допустить эту ложь на страницы своих воспоминаний.

Но этого не произошло и, благодаря особым качествах своей души, она выстояла, не изменила любви и верности своим венценосным друзьям. Она не предала их, не исказила правды о них в угоду обстоятельствам и человеческой злобе, вынесла эту правду на своих немощных плечах, также как воин ценою жизни выносит боевое знамя с поля боя, не оставив его на поругание врагам и, тем самым, продолжила традиции своих славных предков.