Властелин Подземелий

Молчание было мне ответом, и оно красноречивее всего давало понять, что подчинённых я загрузил работой на всё отведённое время.

– Хозяин, – единственным, кто прервал молчание, был Рыжик, – Хозяин, может, всё же возьмёте хотя бы одно звено Бойцов-Пещерников для собственной защиты?

– Спасибо, Рыжик, – вздохнул я, – но там, куда я направлюсь, мне потребуется не силовая поддержка, а незаметность и скрытность. Так что нет. Пусть защищают Логово.

Я, ещё раз окинув взглядом Тронный Зал и всех троих моих подчинённых, решительно отправился в Склад, где быстро поглотил пару ящиков с грибами, полностью заполнив желудок, а также умял половину ящика с радиоактивными рудами, тем самым заполнив систему Драго наполовину.

Для чего мне нужно было последнее, я представлял себе смутно. Проводить какие-либо изменения в организме стоит только в хорошо защищённом Логове, но никак не в туннелях. Вот только внутренний голос упорно говорил: «Пусть будет, запас карман не тянет», и я вынужденно поддался на его уговоры.

Спустя полчаса я опять вернулся в Тронный Зал, в котором присутствовал только Азиз, остальные мои замы по науке и по вооруженным силам разбежались по Логову, приступив к выполнению текущих задач.

Кроме этого, тут же активно сновали грызуны, которые стаскивали рядом с сернистым бассейном глыбы камня, – Азиз приступил к строительству Трона для меня.

– Ну и отлично, – проговорил я себе под нос и направился к выходу из Логова. Остановившись перед огромной каменной плитой, по ошибке названной дверью, я, выждав пару секунд, быстро обернулся и крикнул:

– Азиз! Ты издеваешься?! Дверь! – прорычал я, стукнув сжатым кулаком по шершавому камню.

Словно дожидаясь этих слов, каменная плита дрогнула и лениво поползла в сторону.

– Памятка, – пробурчал зло я себе в очередной раз, – как вернусь, заняться мозгами Азиза. Этот пунктик, связанный с дверными проходами, начинает бесить!

Каменная дверь открылась на четверть, но я уже опустился на все четыре лапы и запустил процесс трансформации тела. Лёгкая, едва заметная судорога прошла по моему телу, изменяя его. Боли не было, лишь временное неудобство, которое мгновенно прошло, как только окончилась волна трансформации, и я шагнул в туннели.

Глава 13

Всю последующую неделю я медленно приближался к своей цели. Стараясь обходить все крупные пещеры на своём пути и избегать серьёзных стычек с обитателями пещер, мне приходилось петлять и даже иногда возвращаться, чтобы найти обходные пути. В итоге лишь к концу седьмого дня мне удалось подобраться к своей цели.

Но это было сделано не зря. Мне удалось незаметным проскочить все пещеры и почти все туннели. Изредка, когда другого шанса просто не было, приходилось вступать в небольшие стычки. Чаще всего они протекали очень быстро, практически молниеносно и всегда на моих условиях. Как результат к концу своего путешествия я подошёл полным сил и не испытывал проблем с пропитанием.

И вот спустя эти семь дней я наконец подошёл к своей цели – к пещере, к которой у меня был большой интерес, так как именно в неё стекались Пещерные Черви, чтобы окончить свой жизненный путь. Вот только пользовались этими ресурсами Гномы, что меня не совсем устраивало.

Памятуя о своём прошлом опыте встречи с этими коротышками, я решил начать с того, о чём позабыл в прошлый раз, а именно с разведки.

Медленно, шаг за шагом, я постепенно стал снова знакомиться с пещерой. Мой туннель, который в итоге привёл меня в эту пещеру, находился немного выше уровня пола. Находясь на выступе, которым начинался небольшой каменный карниз, он представлял идеальное место для проникновения.

Находясь в тени стен туннеля и не доходя до кромки света пару сантиметров, я, притаившись, внимательно впитывал атмосферу пещеры. Застыв, словно изваяние, и не совершая ни единого движения, я внимательно, напрягая все доступные мне чувства, сканировал пещеру.

«Пусто», – появилась и тут же исчезла мысль у меня в голове. Словно испугавшись тишины, она проявилась в моём сознании на считанные мгновения и, робко заявив о себе, мгновенно улетучилась.

Тишина пещеры настораживала. Не было ни привычных шорохов пещерных обитателей, ни шума от капель воды, падающих с потолка, только лёгкое дуновение массы воздуха, которая, словно море, наполняла пещеру и слегка покачивалась в такт биению сердца.

Скудное освещение пещеры традиционно создавали флуоресцентные кристаллы, расположенные в хаотичном порядке. Их малое наличие и месторасположение указывало на естественное происхождение.

«Да и, собственно, кому тут обустраивать пещеру, – хмыкнул про себя я. – Жителей нет, а значит, и защищаться от Пещерных Червей, которые по факту приходят сюда умирать, – абсурд.

Сделав несколько быстрых шагов, я пересёк терминатор и, покинув туннель, оказался на каменном выступе, замерев на пару секунд и просканировав ещё раз ближайшее пространство.

«Пусто и тихо, как на кладбище», – подумал я и хмыкнул про себя, осознав каламбур.

Та сторона пещеры, в которой я очутился, покинув туннель, была вытянута и по своей форме напоминала полукруг. Слегка скошенные стены пещеры резко взмывали вверх и утопали во тьме потолка. Тусклые отблески неяркого освещения люминесцентных кристаллов кое-как разгоняли нависшую тьму, давая обзор в радиусе двадцати метров.

Справа и слева, насколько было возможно рассмотреть в такой тьме, стены пещеры расходились далеко в стороны и терялись буквально уже через несколько десятков метров. Немного впереди меня, метрах в семидесяти, угадывались очертания огромной вертикальной колонны. Словно атлант, она подпирала свод пещеры, и даже отсюда я ощущал ту неимоверную тяжесть земной породы, которую она удерживала на себе.

Прямо напротив меня в нескольких метрах начиналась груда камней. Небольшие, размером с горошину, камни были рассыпаны небрежно, так, словно сама природа щедрой рукой раскидала их. По мере удаления от меня камни становились крупнее, и уже почти на границе света и тьмы, там, где мои глаза ещё были способны различать их очертания, угадывались уже крупные собраться тех малышей, что лежали у моих лап.

«Оползень, что ли?» – подумал я и, решив не заморачиваться на таких нюансах, стал медленно пробираться к центру пещеры, обходя эту кучу камней по большому радиусу, практически вплотную подойдя к колонне.

«Вот это да! А эта просто чудесна!» – не удержался я от удивления, рассматривая последнюю в этой пещере колонну.

Это была не первая встреченная мною колонна, но всё так же, как и её предшественницы, она удивляла и вводила в ступор.

Как оказалось, и спустя несколько суток я убедился в этом на все сто процентов, в этой пещере ни одна из колонн не была похожа на соседку. Каждая из них была уникальна и неповторима. Какие-то из них были квадратные, другие прямоугольные, а вот, например, последняя встреченная мною была спиральной. Снизу, в месте максимального утолщения, она, словно корень гигантского растения, нехотя выпирала из пола пещеры. Затем, постепенно поднимаясь всё выше и выше, она истончалась и, изгибаясь наподобие виноградной лозы, оплетала саму себя.

«Впечатляет, – проговорил я про себя. – Вот только матушка-природа навряд ли сама создала такую красоту. И что-то мне подсказывает, что Гномы причастны к её созданию».

Ещё раз окинув внимательным взглядом красавицу колонну, я, мягко ступая, обошёл её. Передо мной открылось широкое пустое пространство, заканчивающееся громадной четырёхугольной колонной. Огромные размеры видимой с моего места одной из сторон этой колонны впечатляли. Только в длину она составляла порядка ста метров.

Переведя свой взгляд выше, я так и не смог рассмотреть в клубящейся в вышине тьме её верх.

«И всё-таки я добрался», – криво улыбнувшись, похвалил я себя.

Спустя двое суток медленного обследования пещеры я наконец достиг своей цели. Прямо передо мной возвышалась четырёхугольная колонна, имеющая искусственное происхождение, но главное, прямо посередине, на одной из её сторон, перед которой я застыл, были ворота.

Судя по остаткам гари и копоти, а также по небольшим, почти разложившимся ошмёткам кожи Пещерного Червя, в живописном порядке разбросанным вокруг, я находился напротив ворот, которые чаще всего использовали гномы.

«Главное не накося… гм… главное не торопиться», – одёрнул сам себя я, и обернувшись назад, быстро отправился к ближайшему сталагмиту.

Присев за естественную природную преграду, я продолжил наблюдение.

«Вот на полу чётко видны отметины…» – обратил я внимание на пол пещеры. Он в свою очередь представлял некое подобие поля боя. Тут и там были видны внушительные, порой доходящие до пары миллиметров, траншеи шириной в четыре, а некоторые и в пять метров.

Проследив несколько из них взглядом, я убедился, что своё начало они берут за пределами данной площадки, строго перпендикулярно уводя прочь от Гномьих Ворот. Вернувшись взглядом обратно, я хмыкнув подтвердил своё предположение – все траншеи сходились на этой площадке, практически перед самыми Гномьими Воротами.

«Судя по тому, что Пещерные Черви, словно бабочки, слетаются на свет именно в это место… – продолжил я размышлять, поудобнее расположившись за сталагмитом, – …то, видимо, гномы как-то приманивают их сюда».

Вот только как я ни ломал себе голову, так и не понял, как они это делают.

«А ведь это один из важнейших вопросов! – зло подумал я. – Видимо, придётся ждать».

Просидев пару часов и рассмотрев практически всё, что было вокруг, я приготовился к длительному ожиданию. Ответы на накопившиеся у меня вопросы могли дать лишь только сами коротышки.

Потянулись часы ожидания, во время которых меня попеременно клонило в сон. В очередной раз вынырнув из лёгкого забытья, в которое я погрузился практически незаметно, я тут же зло помянул всех предков этих «недоросликов» до третьего колена включительно. Отведя душу в немой пантомиме, я в очередной раз с ненавистью уставился на Врата Гномов.

Сами по себе они были утоплены в твердь колонны, буквально ни на миллиметр не выступая из неё и создавая единую, еле-еле отличимую лишь на ощупь, сплошную поверхность. Небольшой, идущий буквально по самому краю Врат витиеватый орнамент наводил на мысль, что гномам не чужда красота.

«Вот только простота орнамента… – закралась интересная мысль мне в голову, – говорит о том, что гномы больше предпочитают надёжность, чем красоту».

Кроме того, отсутствие швов, стыков, кнопок, шляпок, да даже банальных заусенцев на этой стальной махине указывало мне на то, что это…

«Штамповка!» – озарило меня.

И тут же поправился: «Ну на крайний случай литьё… цельное… единым куском».

«А это говорит о том, что у мелких засранцев развиты технологии массового производства, – решил я, – а для него нужна очень серьёзная сырьевая база… поточное литьё… Или вот как тут, возможно, и штамповка… Это вам не фунт изюма… Тут нужны тонны и тонны металла».

Полученные выводы никак не радовали меня. Но против логики не особо попрёшь.

«Логика… она такая, – вздохнул я грустно. – Будешь возражать… ухватит поудобнее парочку аргументов и как даст по башке из-за угла… а потом аксиомой… да как по печени…»

Переведя взгляд на стоящие по обе стороны Врат полуметровые жаровни, я лишь опять горько вздохнул.

«И тут без единого шва… литая чушка, – грустно подумал я. – А ведь это проблема».

После озарения меня посетила следующая мысль: если вот так можно выплавлять Врата, то и оружие можно производить в огромном количестве.

Последний вывод мне особенно не нравился. Одно дело столкнуться с конкурентами, у которых оружие и технологии на уровне средневековья, когда одного рыцаря собирали и экипировали всей деревней. Тут уже всё зависит от личных качеств бойца: реакции, силы, ловкости. Да и качество тоже на том же средневековом уровне…

«А вот сталкиваться мне с промышленно развитым обществом… гм… чревато, – удручённо размышлял я. – Найдут, выкурят и гм… некультурно объяснят, что грабить нельзя…»

В тот момент, когда я предавался особо сильной меланхолии, уже практически дойдя в своих размышлениях до «гномороботов», тем самым возведя коротышек до уровня аэрокосмической цивилизации, с лёгким хлопком Врата Гномов начали раскрываться.

Я даже не сразу обратил на это внимание, так сильно ушёл в себя, но как только яркий свет от раскрывающихся створок начал разгонять окружающий мрак, встрепенулся и, прильнув к сталагмиту, отбросил пораженческие мысли.

Полностью раскрывшись, створки Врат гулко бухнули о стену колонны и, издав на прощание низкий гул, остановились.

«Под центнер каждая», – на глаз оценил я толщину этой бронированной перегородки, которая чисто по недоразумению была использована в качестве Врат и по своим габаритам больше подошла бы танковой броне.

В это время в лучах яркого света показалось несколько фигур. Они, словно овеянные легендами воины, начали медленно проявляться в ореоле свечения, буквально проявляясь и нисходя из райских кущ на грешную землю. И вот уже стало возможным различить часть доспехов, шлемы, нагрудные пластины, бармицу. Первый из гномов, словно древний Ахилл, вынырнул из марева света и, обведя хмурым взором окружающую тьму, сделал пару шагов вперёд.

Я даже затаил дыхание, настолько картина поражала меня своей торжественностью. И тут… тут наваждение было грубо, даже скорее варварски растоптано.

Первый же вышедший гном, быстро сделав два шага в сторону, уступая толпящимся позади сородичам, шумно высморкался и, потряся рукой, украдкой вытер её об штанину.

«Тьфу ты, зараза… – выругался я про себя. – Безрогий горный козёл… Всю картину испортил!»

В подтверждение моих слов оставшиеся до этого сородичи «Безрогого» шумной и галдящей толпой, без всякого строя, волоча за собой громадные мясницкие инструменты, высыпали на площадку.

Пещера, до этого стоящая в гордой тишине, буквально взорвалась и застонала от моментально наполнивших её звуков. Понять, что они говорят, было абсолютно невозможно, так как эхо многократно, отражённое пещерой, искажало все звуки.

«Да чтоб вас!.. – в сердцах обложил я их великим и могучим вторым по значимости русским языком, – …и в печень, и в дышло! Чего разорались, как бабки на базаре».

Быстро пересчитав их по головам, я удивился, увидев перед собой всего лишь одиннадцать гномов.

«И вот такая маленькая группа способна так много производить шума?!» – возмутился я.

В этот момент из прохода показался последний, двенадцатый, гном. Он резко контрастировал с остальными. И главное, с его приходом голоса остальных гномов резко утихли и превратились в тонкий, едва журчащий ручеёк.

Окинув ещё раз взглядом коротышек, я с нескрываемой радостью констатировал лёгкую убогость их вооружения и доспехов. Это меня несказанно обрадовало – одеты они были скверно, если не сказать никак, от слова совсем.

Только двое из них имели доспехи, остальные обходились какими-то хламидами, больше всего напоминающими рубища.

«Нет… конечно, не совсем уж дерюги… – скептически рассматривая их, поправил я себя. – Вон видно и рубахи, и кожаные куртки с капюшонами, штаны с щитками наколенников… Вот только их качество, грязь, заплаты и рваная бахрома ткани по краям… гм… Да они нищеброды… ха-ха!»

В это время, пока я злорадствовал над основной массой гномов, вышедший последним кряжистый старикан что-то гортанно произнёс и, опираясь на имеющийся у него в руке посох, споро заковылял к ближайшей жаровне.

Подойдя к ней, он вытащил из заплечного мешка внушительную флягу и, резко свинтив крышку, щедро плеснул её содержимым на чашу жаровни. Посмотрев и, видимо, оставшись довольным результатом, он, завинтив крышку фляги, убрал её обратно в заплечный мешок.

Вот только в следующую секунду началась мистика, которая буквально вогнала меня в ступор. Шустро засунув флягу обратно, гном не вынимая руки что-то нащупал в мешке, и спустя секунду на свет появилась слегка продолговатая сфера.

Внимательно рассмотрев её, гном поцокал языком и, перекинув посох из одной руки в другую, ловко поймал освободившейся рукой подкинутую сферу. Полуобернувшись к жаровне, старикан сделал пару уверенных шагов назад, в сторону раскрытых врат. Подслеповато щурясь, он прикинул расстояние до жаровни и, видимо, сочтя недостаточным, отступил ещё на пару шагов.

После чего дед, утвердительно кивнув своим мыслям, перехватил имеющийся у него посох и, немного повернув его к себе вершиной, с силой насадил сверху продолговатую сферу.

«Чего-то мне этот дедулька не нравится…» – хмуро смотря на эти приготовления, подумал я.

Словно прочитав мои мысли, мирно беседующая орава гномов в одиннадцать голосов споро сделала пять шагов назад, максимально отодвинувшись от старикана.

Тем временем странный гномий дед продолжил не менее странные манипуляции. Прищурив один глаз, он на свет внимательно рассмотрел результат своих трудов – посох со странным набалдашником на вершине.

Скривившись, он что-то невнятно пробормотал и, поудобнее расставив ноги на ширину плеч, вытянул посох в сторону ранее вылитого содержимого фляги в жаровне. На секунду полная тишина буквально накрыла пещеру – все гномы в едином порыве отвернули головы от жаровни и замолчали.

Словно дождавшись именно этого момента, дедок резко выкрикнул что-то на своём гортанном языке.

А дальше я трижды пожалел, что решил внимательно понаблюдать за этим мерзким старикашкой. Яркая вспышка буквально выжгла мне роговицу обоих глаз, и только практически мгновенная реакция позволила отскочить обратно за сталагмит. Последнее, что отпечаталось перед моим взором, был жгут нестерпимо белого света, который за одно мгновенье соединил дуговым разрядом навершие посоха и жаровню.

Шипя от боли в обожжённой роговице глаз, которая уже начала восстанавливаться, я продолжал тихо подвывать, ожидая, пока перед глазами не перестанут бегать радужные всполохи.

Спустя минуту ко мне снова вернулось зрение, и я не спеша выглянул из-за своего временного укрытия. За прошедшее время мало что изменилось, если не считать того, что обе жаровни теперь горели.

«Силён, зараза…» – уважительно подумал я, да и было, с чего. Всё ещё не веря, я глупо смотрел на раскалённые до малинового цвета жаровни, над которыми весело пылали два столба полуметрового пламени.

«Дед, ты чего туда налил?! Ракетного топлива, что ли?» – не мог я отойти от удивления. А тем временем ситуация резко ускорилась.

Коренастый гномий дедок, шикнув опять на своих сородичей, потянулся к заплечному мешку. И спустя секунду на свет появилась очередная сфера. Вот только она была значительно большего диаметра. Размером с голову взрослого человека, сфера, словно бабочка, казалось, жила своей жизнью. В ней то вспыхивали огоньки, излучая мягкий синий свет, то наоборот начинали водить хороводы красные звёзды. При этом они попеременно сталкивались, рождая маленькие взрывы внутри сферы, которые заставляли её пульсировать.

Неотрывно наблюдая за постепенно ускоряющимся биением сферы, я не заметил, как до моего слуха донёсся едва различимый речитатив. Я моргнул, и наваждение спало с меня. Снова я перевёл взгляд на гномьего деда.

Дедок, слегка прикрыв глаза, словно погрузившись в транс, продолжал бормотать себе под нос. Разобрать удавалось только некоторые слова, но сам по себе ритм угадывался сразу.

«Нет, не слова бубнит себе под нос старый хрыч, а… – осознал я в ту же секунду, – а прощальную песню…»

В этот момент пульсация сферы резко усилилась и, словно собравшись с силами, выплеснулась наружу. Будто незримые волны ударили во все стороны от неё. Голоса стихли, и только уныние и горечь, осознание тленности бытия стали накатывать на меня одной волной за другой.

«…Обрети покой… покой… покой, – нашёптывали они мне. – Приди ко мне… мне… мне… Тлен и прах вокруг… круг… круг… Иди же ко мне!!!»

Ментальный приказ был настолько силён, что я, не осознавая этого, даже поднялся из-за сталагмита и сделал несколько шагов по направлению к гномьему деду.

Вот только звали не меня. Резкий удар и лёгкая дрожь пола пещеры известили всех о том, что прибыл хозяин этих пещер. Вибрация была настолько сильной, что даже небольшие камешки начали сыпаться с потолка.

То ли мои кураторы решили вмешаться, то ли слепой случай, но один из достаточно увесистых камней прилетел мне прямо в голову. Больно не было, но заставило отвлечься от манящего гласа сферы и прийти в себя.

«Что? А? Куда?» – завертел я головой и, мгновенно осознав положение, бешеным мангустом извернулся и отпрыгнул метров на шесть, буквально перескочив ранее скрывающий меня сталагмит.

«Ничего себе…» – округлил я глаза, наблюдая за исполином, который проплывал сейчас мимо меня. Это был он – хозяин местных пещер, его величество Пещерный Червь.

В холке достигая почти пятиметрового диаметра, этот исполин, казалось, может поспорить размерами с локомотивом. Именно так мне показалось сначала, пока эта туша резкими толчками приближалась к застывшему гномьему деду.

«Теперь понятно, как и, главное, кто оставляет такие вмятины-траншеи на полу пещеры», – констатировал я, изо всех своих сил изображая кусок камня, который прилип к сталагмиту, в тщетных попытках быть незамеченным.

Вот только мои усилия были напрасны. Мозг Пещерного Червя был полностью заполнен чарующими звуками сферы и не давал ему возможности даже на секунду выйти из-под контроля. Проигнорировав меня, он, продавливая собственным весом пол пещеры, двигался к Вратам Гномов.

«Десять… одиннадцать… – окончил я считать про себя. – Значит, при его примерной скорости… и одиннадцати секундах, которые он потратил на то, чтобы пронестись мимо меня… так… получается…»

Быстро прикинув в голове, я ошарашенно уставился вслед монстру.

«Сорок четыре метра!!!» – в моей голове просто не укладывалось такое.

Тем временем, пока я судорожно пытался представить ту прорву золота, платины и тяжёлых изотопов, которая могла содержаться в таком монстре, он, в свою очередь приблизившись к Вратам Гномов, замедлился и полностью остановился напротив старикана.

Словно выжидая этого момента, будто яростный хищник, поджидающий свою добычу у водопоя, сфера вспыхнула нестерпимым красным светом, окрасив всё вокруг в тона преисподней.

«Контрольный…» – хмуро понял я, видя, как Пещерный Червь резко дёрнулся, и судорожная волна переливающихся мышц сделала последний предсмертный рывок к чарующему артефакту.

В этот момент сфера прощально мигнула и потухла, а гномий дед, опёршись о посох, трясущимися руками старался убрать сделавшую свою кровавую работу сферу в заплечный мешок. Судя по истончившейся коже и потерянным паре-тройке килограммам, старому коротышке призыв Пещерного Червя обошёлся недёшево.

Один из гномов решительно сделал шаг, чтобы придержать старичка под руку, но был гневно отослан. Видимо, отповедь подействовала на всех, так как стоящие до поры до времени бородатые сородичи заклинателя пришли в движение и, споро расчехляя свои мясницкие топоры, двинулись к замершей туше монстра.

«Чёрт… чёрт… чёрт… – повторял я про себя. – Хочу… хочу… хочу себе такую игрушку».

Действо, которое развернулось передо мной, завораживало, пробуждая такие христианские грехи в моей душе, как зависть и жажда наживы.

Бородатые коротышки работали, словно слаженный механизм. Подошедший к туше мёртвого Пещерного Червя первым, гном, резко вскинув блеснувшую синеватым отливом секиру, буквально взвился в воздух. Подпрыгнув на добрых пару метров над полом пещеры, он в богатырском замахе, замерев на секунду в верхней точке, быстро нанёс мощный удар.

Я не поверил своим глазам, но с лёгким скрипом прочнейшая кожа Пещерного Червя сначала слегка прогнулась, а затем и вовсе лопнула. В том месте, где секира гнома вошла в тело гиганта, по коже Пещерного Червя пошли небольшие волны и, налившись едва различимым красным светом, пошла небольшими волнами.

Прошла секунда, и повисший на своей секире гном дёрнулся всем телом и, удерживая оружие двумя руками, стал медленно опускаться к полу пещеры, буквально разрезая плоть Червя.

«Кумулятивная секира, ёпт…» – ошарашенно смотрел я и отказывался верить увиденному.

Тем временем гном с секирой достиг пола пещеры и с молодецким «хеканьем» вырвал своё оружие, которое по самую маковку находилось в теле монстра. Резко дёрнувшись в сторону, он тут же пропустил мимо себя внушительный поток тёмной густой крови.

В ту же секунду стоящий позади него гном, быстро направив на получившийся разрез странный раструб, что-то нажал на нём. Последовавший резкий хлопок немного напугал меня, заставив моргнуть и пропустить момент выстрела. Переведя взгляд на тело Червя, я смог лицезреть последствия.

Несколько прозрачных трубок, словно капельницы, быстро впились в края громадного разреза и впитывали вытекающую тёмную маслянистую кровь Пещерного Червя.

«Стоп… – поправил я сам себя, глядя, как быстро по прозрачным трубкам стала течь кровь монстра, – Не впитывают, а перекачивают!»