скачать книгу бесплатно
В этот момент раздался колокольный звон. Мне он слышался словно через ватные тампоны в ушах.
– Что случилось? – насторожился уголовник.
– Вероятно, мертвецы прорвали периметр. Народ созывают в помощь, – спокойно предположил я.
– А-а. Ты бы пошустрее.
– Сам не видишь, сколько хлама скопилось? – проворчал в ответ и бросил ему еловую шишку.
Я рискнул прикоснуться к самой мембране. Ничего особенного. Пористая, ячеистая структура. Действительно в ней торчал разный мусор. Рука тронула кольцо – что-то металлически тренькнуло. Сердце дрогнуло. Но это оказалось ожерелье из монет.
– По крыше кто-то бегает, – разнервничался Савва. – Неужели мертвецы?!
«Молодцы гоблины, нагнали паники», – обрадовался я.
Даже сквозь убивающую половину звука вату мне было слышно, как в кинотеатре началось активное движение.
– Кто там?!! – завопил Савва.
Телохранитель через дверь доложил:
– Остроухие. Требуют, чтобы мы шли оборонять периметр.
– Гоните их вон!
– Они драться лезут.
– Так оборвите им уши!!!
«Пора», – решил я, но опоздал.
Уголовник не вовремя всё понял.
– Ах, ты ж! – открывая стрельбу, завопил Савва.
На какое-то время у меня полностью заложило уши, потому что видел лишь, как крупные злые осы пронзают пористую мембрану, образуя дыры, в которые мог пролезть кулак. Туман отяжелел. Я метнулся в один угол, присел, подпрыгнул. Свирепые сытые пули свистели очень близко.
«Он ошеломлён и меня не видит, значит, палит наугад», – билось в голове.
Даже моих скромных познаний в баллистике было достаточно, чтобы верить в удачу. Савва не атлет, а пулемёт без сошек. Стрелять с рук – это непременно веером и с уводом дула вверх. Значит, внизу наиболее безопасно.
Я кувыркнулся, развернулся, зацепился за что-то волосами, угодил рукой в кучу тряпья, прыгнул «рыбкой», присел, резко распрямился, примерился, вытащил саблю и сделал выпад, ради которого затеял весь спектакль.
Туман рассеялся…
Савва был не один. Рядом с ним стоял Роман. Пулемётное дуло уткнулось мне в живот, но это уже ничего не значило. По двум причинам. Сабля пронзила недотёпе – уголовнику грудь ровно в точке солнечного сплетения. А у его ног, свернувшись неопасной змеёй, валялась пустая лента.
– Точно в цель, – глухо проговорил я, высвобождая саблю.
К волосам прицепился какой-то мусор, но мне сейчас было все равно.
Внезапно за моей стеной раздался странный звук, похожий на тяжёлый вздох.
Я обернулся и изумлённо застыл. Каверна перестала существовать, вернув очертания прежней, покрашенной зелёной краской, стены. Я провёл по ней пальцем. Твердая и гладкая.
– На пули среагировала, – уронив кочергу, обречённо произнёс Роман.
«Точно», – подумал я.
Но бой в кинотеатре продолжался. С заднего крыльца раздался свирепый рык:
– Лампочка!
Хаген одолел загадку и вступил в бой.
– Скоро нам всем конец, – устало сказал Роману. – Ответь, чем заслужил твою ненависть?
Бывший лучший друг обернулся, но почему-то избегал смотреть в глаза, таращась на мои волосы.
– Ты неправильный, – пробормотал он, – сдох бы, всем стало легче. Так нет, выжил, да еще и вознёсся. С остроухими и гномом якшаешься. Народ будоражишь. Ненавижу.
«Весь в папашу. Хотя кое в чем он прав. Мне действительно сейчас помогают только пришельцы. Парадокс!» – мелькнуло в голове.
– Счастливый случай, ха-ха-ха! Ты самоуверенный ублюдок.
Я усмехнулся. Это завело его больше.
– Знаешь, какова остроухая в постели? Мне было так сладко видеть, как ты страдаешь.
Дверь резко распахнулась и на пороге появилась Марта. С медицинской сумкой через плечо и окровавленным скальпелем. Роман попятился.
– Ну-ка расскажи. Самой интересно.
Мне разом стало легко.
– Выйди, пожалуйста, – ласково попросил ее.
Она нехотя послушалась.
Вскоре я присоединился к ней. Вытерев свежую кровь с сабли, упал на колени и склонил повинно голову.
– Прости! Мембраны больше нет. Придётся отбиваться, пока хватит сил, а потом… Я дал задание Василию и твоим соплеменникам, чтобы собрали все пустые бочки, сделали плот и…
– Рано еще думать о поражении.
Она положила ладошку мне на голову и резко дёрнула за волосы. Подвешенный Хагеном колокольчик скромно тренькнул.
– Встань.
На ее ладони лежал странный предмет с ушком, крючками и бороздками.
– Знаешь, что это?
– ?..
– Ключ!
– Быть не может! – выдохнул я. – А где же цифра?
Выбитая в широком месте поваленная восьмёрка выглядела неоптимистично.
– Так и знала, что ты прогуливал уроки математики – рассмеялась эльфийка, – иначе бы сразу распознал знак бесконечности.
«За колокольчик, подвешенный наудачу Хагеном, зацепилось наше спасение! И теперь Илья Соль слитно, с ударением на «и», перестало звучать авансом и превратилось в полновесный «счастливый случай?» – изумлённо подумал я.
***
На меня свалилась масса дел.
Едва придя в себя от шока, отправил оставшийся резерв на периметр – мертвецы выломали две секции, – и живо созвал сход. К трем часам дня собрались все навозники мужского пола.
– Новость вы знаете, – сказал я. – Но есть проблема.
– Уже нет, – вперед выступил угодливо улыбающийся Сан Саныч. – Мои гости надёжно связаны и ждут суда. Всё по договору…
Я порадовался, что отверг предложение Хагена предъявить горожанам головы Саввы и Романа. Они и так все узнают первыми. Мой друг ещё плохо разбирается в людях.
– Значит, так, – оборвал соседа, – из банды Саввы осталось в живых восемь плюс семь… пятнадцать человек. Вот вам сабля. Самые уважаемые горожане, прошу.
Толпа стояла не дыша.
– Как покончите с ними, то все произнесете клятву вечной верности и дружбы к пришельцам. Я хозяин ключа. Проводить буду лично. Кто откажется – останется здесь.
Саблю вырвали из руки. С навозниками легко – их не надо впечатлять. Сбивай в гурт и веди куда хочешь.
Через минуту я уже был возле периметра. Все отряды, резерв, эльфы, Марта, Хаген и даже гоблины сдерживали натиск.
Я взобрался на помост у ворот. Трупов собралось до горизонта. Блэйка, к счастью, не увидел.
– Эй, ты! – выбрав мертвеца посвежее, заорал я. – Теперь твое имя – Живчик! Понял? Так вот. Мы уходим! Прекратите атаку. Завтра всё будет ваше.
Финт с именем сработал! Трупы как по мановению волшебной палочки застыли. Полюбоваться содеянным эффектом не удалось. Ко мне бросился со счастливым ревом гном. Помоста он попросту не заметил.
***
Меня зовут Илья Соль! Это сочетание очень впечатлило эльфов. И, наконец, Марту.
Сан Саныч проявил тонкое понимание момента и подобострастно шепнул, что теперь все горожане будут обращаться ко мне на эльфийский манер – слитно, с ударением на «и». Ну, наивный?!
Мы с Хагеном уже заглянули за ажурную решетку – портал. Он подтвердил – магия есть. И как доказательство материализовал бутыль со спиртным. Я живо отрезвил друга новой загадкой про девицу в темнице, с косой на улице, и подвёл к нему Веронику. Мало ли что?! У неё тоже коса.
Саму местность решил не разглядывать. Другой всё равно не будет. Вдруг самая первая, базовая, незыблемая? А уж я постараюсь, чтобы жизнь для всех в ней была лучше прежней.
Живчик выполнил свою часть уговора. Мертвецы даже отошли от периметра.
А Роман соврал. Нет у моей любимой никаких родинок… под одеждой. Я уже всё тщательно проверил.
Новые старые сказки
Пожилой худощавый мужчина с тростью в руке завистливо посмотрел на стайку ребятишек, с гиканьем пронёсшихся в сторону порта.
«Э-эх, сам бы побежал», – подумал он, расправив плечи.
Однако с места, подобно застоявшемуся коню, не сорвался, ведь жители северного города ненароком могли решить, что старина Ганс тронулся умом. Да, теперь он был тем, чей талант страна искренне и восторженно чтила. Молочники, кузнецы, ткачи и булочники возвели его на пьедестал славы, и обычно неспешные шаги и лёгкие удары тростью по брусчатке звучали в ушах местных обывателей с благопристойностью метронома. Пусть так и будет впредь.
Путь Ганса лежал в книжную лавку.
«Петер вернулся!» – мысль празднично расцвечивала красками унылый серый осенний день.
Книги с островов! Доселе Петер не решался так далеко уходить на поиски новых книг. Три месяца его не было и вот, наконец…
Терпение Ганса истощилось, и последние несколько шагов к лавке он пробежал. Дверь в обиталище мудрых мыслей, диковинных историй и книжной пыли гостеприимно отворилась.
Попыхивая неизменной трубкой, Питер сдержанно и с достоинством поприветствовал старого клиента. Углядев немой вопрос на его лице, благодушно выпустил порцию вонючего дыма и показал в улыбке немногие сохранившиеся коричневые зубы. Прежде всего, Петер считал себя морским волком, а уж потом хозяином и единственным поставщиком книжной лавки. Поэтому в перерывах между пусканием дыма, он жевал плиточный табак.
– Удачно ли сплавали? – уже приметив несколько десятков новых книг на специально очищенных от старья стеллажах, вежливо поинтересовался Ганс.
Широким жестом мозолистой руки Петер пригласил его в недра лавки к небольшому столику, украшенному двумя бутылками рома. Хозяин любил обстоятельную беседу как в старину, с многозначительным молчанием и солидным сплёвыванием сквозь зубы табачной жижи.
– Не сплавали, а сходили! – снисходительно проворчал он, откупоривая бутылку и разливая по стаканам коричневую, остро пахнущую маслянистую жидкость.
Далёкий от морского дела Ганс пропустил реплику мимо ушей. Это был их ритуал. Сначала Петер расскажет, как его посудина сражалась со штормами и скучала в штилях. Потом пойдут пространные рассуждения о господствующих ныне ветрах. Затем он детально и с множеством подробностей уделит время погоде и собственному радикулиту…
Ганс, честно выполняя свою часть ритуала, беспрестанно кивал, оглашал закуток возгласами удивления, выводил Петера тычками из пространных специфических подробностей и подливал ему в стакан. Как правило, после первой бутылки тот становился менее сосредоточенным и мог даже пропустить часть намеченного рассказа. Хуже дело обстояло, когда он начинал повторяться.
Вторая бутылка уже намеревалась показать дно, и Ганс наконец-то вздохнул с облегчением. На сей раз обошлось, хотя и так рассказ здорово затянулся. Нечасто всё-таки северяне ходят к островам.
«А улов есть, – радостно трепыхалось его сердце, – нутром чую. Поскорей бы. Совершенно измучили эти омерзительные сны».
Ганс страдал бессонницей, а если засыпал, снились злые издатели и незнакомые личности, тычущие пальцами и вопящие: – Он занимается плагиатом! Бездарность! Бр-р.
От дыма и душного хмельного запаха кружилась голова и слезились глаза. Наконец, по традиции выпив и стоявший почти не тронутым стакан Ганса, Петер начал закругляться:
– Книжки в основном так, дрянцо! Хорошо хоть прихватил ещё олова и рома, – хозяин неодобрительно скосил глаза на валяющиеся в ногах пустые бутылки и, вздохнув, продолжил: – Легендишки про рыцарей круглого стола и короля Артура. Хроники царствований. Немного любовной лирики. Поэзия. Пара драм. Чуток разнобойного Шекспира и… – пауза ширилась вместе с улыбкой морского волка.
– И?! – взвыл Ганс, вскочил и нервно потёр руки.
Этот жест напомнил Петеру о товарно-денежных отношениях. Не найдя трубки, он сунул в рот плитку табака и хрипло крикнул сыну:
