Притяжение настоящего дела

Юрий Андреенко

Притяжение настоящего дела

© Андреенко Ю. А., 2025

* * *

Коллегам, преданным делу, посвящается

Люди настоящего дела по духу сродни героям, даже если они не совершили подвиг, но смогли пойти неизведанной, полной препятствий дорогой и выйти за рамки привычных представлений.

«Притяжение настоящего дела» – сочинение, которое можно отнести к так называемой литературе производственного романа. Оно сопоставимо с произведениями второй половины двадцатого века о людях больших дел, двигателях прогресса, которые своим упорным трудом или изобретениями способствовали развитию экономики страны. Автор – наследник большого пласта хорошей советской литературы, его повесть является естественным продолжением отечественных литературных традиций. Тем не менее, у Юрия Андреенко свой неповторимый стиль изложения, балансирующий между биографической повестью и романом.

Это повесть об Александре Ефремовиче Пермякове, внёсшем большой вклад в развитие отечественной металлургии. В подростковом возрасте работа мартеновской печи произвела на героя впечатление сродни тому, что производит на человека природная стихия. Читателю даётся возможность проследить жизненный и профессиональный путь героя, его личные переживания, встречи, любовь, потери, увидеть образ человека перед лицом времени.

Важно, что металлургическое дело – не единственное настоящее дело Пермякова. Вошедшее в его жизнь случайно и навсегда самбо тоже стало его судьбой. Эта спортивная дисциплина, узаконенная в 1938 году в Москве – наша национальная гордость, как и металлургия.

Интересны в прозе Ю. Андреенко её сюжетные повороты: соединение двух настоящих дел – металлургии и самбо в образе одного человека. Нелинейное повествование, обратная хронология, монтаж временных отрезков, укрупнение деталей, цитируемые чудесные стихи, описание событий, добрый юмор – всё это показывает героя и время, в которое он жил, с разных сторон, создаёт перед читателем картину бьющей ключом жизни.

Наталья Корнева, кандидат искусствоведения

Очень интересная повесть «Притяжение настоящего дела» будет полезна молодому поколению и станет примером, как человек может развиваться в нескольких сферах одновременно и обрести успех, как в науке, так и в спорте!

Михаил Баранник, тренер по самбо в ВСК «БЕРКУТ»

От автора

Годы детства, юности и зрелости главного героя повести Пермякова Александра Ефремовича приходятся на богатое событиями для его страны время. Кто-то подстраивался или ломался под напором меняющихся жизненных условий и обстоятельств. А кто-то держал удары и постепенно шаг за шагом, терпя поражения и одерживая победы, становился личностью. Движение на этом пути имеет разные траектории, но любая из них интересна.

В основу художественного образа главного персонажа легла жизнь профессора Московского института стали и сплавов Паренькова Александра Емельяновича. Не копируя биографические данные прототипа, повесть даёт возможность читателю пройти вместе с героем повествования через гущу событий в его жизни.

Автор благодарен за оказание помощи в работе над повестью Наталье Борисовне Корневой, Михаилу Сергеевичу Бараннику, Александру Александровичу Конареву, Марине Витальевне Архиповой, коллегам Георгию Ивановичу Котельникову, Виктору Андреевичу Косареву и выражает признательность за постоянное участие в его творчестве руководителю фракции «Справедливая Россия» в Московской областной Думе Чистюхину Игорю Васильевичу.

Автор благодарит аспирантов профессора Паренькова А. Е. кандидатов технических наук Скуридина Федора Леонидовича и Ростовского Александра Владимировича за поддержку в издании повести.

Детство

В детстве растут побеги зрелого характера.

Детские годы во многом определяют всю жизнь человека.

Братья близнецы

Профессор Александр Ефремович Пермяков собирался в командировку на Боровичский комбинат огнеупоров и искал тетрадь с прошлогодним конспектом статьи, остро понадобившимся ему сейчас. Он наткнулся на тонкую пожелтевшую тетрадь. Раскрыл её и прочитал: «Я стану сильным». С этой записи в 1946 году начинался дневник Саши Пермякова, когда ему исполнилось двенадцать лет.

Александр Ефремович вспомнил тот морозный день, когда лёд на пруду заматерел, по нему уже можно было без опаски ходить, и башлыки с двух соседних улиц договорились сойтись ближе к вечеру стенка на стенку. Брата близнеца Саши Лёню мальчики с их улицы признали своим вожаком или, как его называли по старинному обычаю, башлыком стенки. И, конечно, Лёня в первую очередь поделился с братом известием о предстоящем сражении.

– Но ты в нём участвовать не будешь, и не пытайся возражать, – предупредил он Сашу.

– Почему?

– Сам знаешь! Ну что, если на расстоянии пятьдесят сантиметров ты без очков уже не отличишь меня от другого человека, и можешь дать мне или кому-нибудь из нашей стенки по морде. И ещё, даже если отличишь, то всё равно ты лучше всего себя чувствуешь в библиотеке, а там, на пруду, сойдутся парнишки, не слабаки и хиляки и не умники, запоем читающие книжки, а умеющие до последнего биться бойцы. Понятно!

– Понятно.

– Вот и хорошо!

Вечером Саша, стоя на берегу пруда, переживал за брата и с волнением ждал результатов столкновения. Саша видел, как стенки сошлись, и биться начали один против одного. Затем ряды смешались, начались крики, и явственно прозвучал голос Лёни: «Лежачих не бить!» Когда стенка превратилась в кучу, на противоположных сторонах пруда появились милицейские машины. Юных драчунов быстро распределили по машинам и увезли в отделение милиции.

Долго задерживать Лёньку не стали, отпустили домой лечить раны: многочисленные ссадины и ушибы. Но предупредили, что в случае повторения драки уже так просто не отпустят и домой отправили в сопровождении милиционера.

– Что ты натворил? – спросила перепуганная мама.

– Вспомнил историю, как на Руси многие века люди мерялись силой, ходили стенка на стенку. Ребята с нашей и соседней улицы по тем правилам силу свою проверяли. Только и всего! – прикрывая шишку на лбу, проговорил Лёнька.

– Историю вспомнил! – возмутилась мать. – Всего лишь! Хорошо, что отец работает во вторую смену, а то бы он напомнил тебе другую историю. Ты ещё Сашу во что-нибудь эдакое из древних времён впутаешь!

– Ладно, ма, не говори отцу, а Сашку я сам от этого дела отговорил.

– Пообещай, что больше ни в каких стенках участвовать не будешь!

– Что б я… да что б я в девчонку превратился!

– Это обещание или возражение?

– Обещание, похожее на возражение.

– Всё-то у тебя по-особому, по-своему! – не то чтобы с укоризной, а как бы с некоторым удивлением, заметила мать.

Она не переставала отмечать непохожесть поведения и развития близнецов – Саша сосредоточенный и целеустремлённый, близорукий и физически развитый согласно средним показателям его возраста, и Лёнька, порывистый, порой загорающийся как спичка, физически крепкий не по годам.

Широковы и Пермяковы

Мама Лёни и Саши – Галина Лукьяновна Широкова – была родом из многодетной крестьянской семьи. В 1929 году, во время коллективизации, всё их имущество, дом и скотина были переданы колхозу, а они сами как кулаки, так называли тогда зажиточных крестьян, подлежали переселению в Сибирь на принудительные работы.

Длинная и долгая дорога для отца Гали закончилась трагически. В мозгу Лукьяна, раненом жестоким ударом судьбы, всплывала картина появления в его доме посторонних людей, перетряхивающих вещи, бессмысленно выливающих и сбрасывающих на пол только что приготовленную пищу и уводящих со двора коня по кличке Мальчик.

Мальчик как будто понимал, что никогда уже домой не вернётся – из глаз его текли слёзы. Слёзы наворачивались и на глаза Лукьяна. Психическая травма сказалась на физическом состоянии, не доехав до пункта назначения, он заболел и умер. Поэтому его жену Надежду Гавриловну с детьми сняли с этапа – без основного работника на лесоповале им нечего было делать – и оставили в Нижнем Тагиле, городе ссыльных, где они, мать и шестеро детей, ютились в одной, хотя и большой комнате деревянного барака. Но были и другие случаи, когда ссыльных размещали по две семьи в одну комнату. В этот барак поселяли также приезжих, устроившихся на работу в многочисленные цеха и службы Нижнетагильского металлургического комбината.

Старшему брату Гали Ивану уже исполнилось девятнадцать лет, и он был принят разнорабочим на комбинат. Старшая сестра Женя была младше Ивана на два года, и она смогла устроиться на работу в заводскую столовую посудомойкой.

Следующей по старшинству среди детей Гале в то время было пятнадцать лет, и она помогала матери по хозяйству и воспитанию младших сестёр: Маши, Зины и брата Шурика.

Надежда Гавриловна не жаловалась на судьбу и говорила детям:

– Слава богу, вы можете бесплатно учиться.

И они старались не огорчать мать. Сама Галя, кроме обязательной помощи матери по дому, успевала помочь Жене в столовой и училась в вечерней школе; а после окончания школы с отличными оценками по всем предметам продолжила учёбу на бухгалтерских курсах.

Погруженная в заботы девушка не замечала живущего по соседству и всегда останавливающегося при встрече с нею молодого человека. Но однажды он прервал установившуюся для него традицию молчаливого почитания и заговорил с нею:

– С недавнего времени я вижу тебя и твои светлые волосы даже в полной темноте. Не думаю, что ты по отношению ко мне можешь сказать хоть что-то похожее. Меня зовут Ефрем Пермяков.

Неожиданное признание удивило Галю своей прямотой. Она заинтересованно посмотрела на Ефрема, а затем без колебаний пожала протянутую ей руку:

– Сознаюсь, что ты прав. Будем знакомы, Галя.

Чуть выше среднего роста, коренастый и широкоплечий с шапкой густых отливающих в смоль волос Ефрем внешне создавал образ устойчивого, внушающего спокойствие человека. Но решительность и напористость в действиях свидетельствовала об эмоциональности его натуры.

– Я очень надеюсь, что ты захочешь обо мне больше узнать, – продолжил с прежней прямотой Ефрем. – Скажу главное. Я потомственный металлург, работаю сталеваром на мартене и не подведу твоих ожиданий!

Броские короткие признания напоминали по накалу кавалерийскую атаку.

«Не предлагает ли он мне выйти замуж? Но ведь я совсем его не знаю!» – забеспокоилась Галя.

– Наши дома стоят рядом, а мы почему-то ещё не дружим, – завершил Ефрем наступательную речь не вполне логичной, но успокоительной для Гали фразой.

И всё же её предположение оказалось верным. Через неделю дружбы Ефрем предложил Гале стать его женой.

После свадьбы Ефрема с Галей администрация комбината выделила молодой супружеской паре комнату на одной половине дома деревянной постройки. В прежней квартире Ефрема оставались жить его мать, отец и четверо братьев и сестёр.

Увлечения и приключения

На следующий после «ледового побоища» день Саша отправился в спортивный клуб, и там рослому пареньку предложили записаться в секцию лёгкой атлетики – силовые единоборства отпали сразу по причине его близорукости.

– А бежать ты сможешь в очках и без очков! – сказал тренер.

– Бегать я и так умею, – возразил Саша, – я хочу стать сильнее.

– Вот и станешь в процессе тренировок. И штангу сначала поднимать будешь, и качаться, а уже потом бегать.

Упоминание штанги подействовало на Сашу, и он согласился.

Лёнька одобрил решение брата:

– Может быть, меньше на жердь походить будешь! А мне спортивных упражнений и во дворе хватает.

Действительно, Лёня больше брата проводил время в дворовых играх. А Сашу сильно привлекала игра в шахматы, и ещё он любил читать книги о знаменитых людях.

– Пойдём вместе в библиотеку, – предложил Саша.

– И скажем об этом маме, – быстро отреагировал Лёня. Он старался загладить свою вину перед ней за вчерашнее прегрешение и знал, что мать обрадует его желание заняться чтением.

– Конечно, скажем, только давай уже пойдём сейчас.

– Ну, раз ты в библиотеке день за днём пропадаешь, может быть, в ней есть что-нибудь интересное?

– Не сомневайся, сам увидишь.

Библиотекарь встретила Сашу как старого знакомого:

– Я для тебя оставила сборник по шахматным партиям. А брат твой тоже заядлый шахматист?

В том, что Лёня и Саша братья, она не сомневалась, так на лицо они были похожи.

– Нет, это не моя игра.

– А что будешь читать?

– О пиратах и приключениях! – выпалил Лёнька.

– Тогда начнём со Стивенсона и его книги «Остров сокровищ», она тебе точно понравится.

Приключения сопровождали Лёню повсюду, даже в поле. Ему с друзьями выпала «удача» найти на пашне замшелые патроны, и они подбрасывали их в пламя костра. Рискованные опыты продолжались до тех пор, пока одному взрывнику чуть не оторвало палец. После чего патроны у них изъяли, опасную забаву запретили, а Галя пришла к выводу, что сына нужно загружать делами так, чтобы у него не оставалось времени на нескончаемые проказы. Задумка была правильная, но непростая для выполнения.

С подачи матери братья записались в краеведческий кружок под руководством учителя географии Льва Александровича, и оба стали его активными участниками. Саша помогал учителю прокладывать маршрут похода, а Лёня был изобретателен на всех этапах его прохождения, и нередко проявлял повышенную любознательность. Однажды он перескочил через высокий забор охраняемой территории и чудом спасся от укусов огромной собаки. Лёня отделался оторванной штаниной, а Лев Александрович испугом по следам происшествия.

В седьмом классе в конце четверти на перемене между уроками Лёнька затеял в кабинете географии игру в «догонялки», перепрыгнул через парту, схватил лежащую на столе указку и в кураже проткнул ею глобус.

Вошедший в кабинет Лев Александрович, поражённый увиденной картиной, воскликнул:

– Четвертное время, школа кипит, вооружайтесь!

Для Лёньки эта проказа могла бы окончиться исключением из школы, но Лев Александрович замял дело, обязав его родителей купить новый глобус.

Родителям Лёнька дал слово, что никогда больше не сделает ничего такого.

– Что значит такого? – Ефрем смотрел на сына подозрительно. – Галя, ты поняла, что он сказал?

Мать уже слышала раньше разные экзотические обещания и выжидающе смотрела на Лёню.

– Может быть, объяснишь нам понятнее? Пора кончать балаган, будто ты совсем ничего не понимаешь и не заслуживаешь наказания, – продолжил отец и правой рукой коснулся пряжки ремня.

Дело принимало серьёзный оборот.

Обычно разборки происшествий с детьми брала на себя Галя, но с глобусом дело зашло слишком далеко, участие отца в этом случае было обязательным. И всё же Галя не хотела завершать воспитательную беседу поркой.

– Постой за дверью и подумай, пока мы с отцом посоветуемся, что с тобой делать.

Когда Лёнька вышел, родители ещё некоторое время, задумавшись, смотрели друг на друга.

– Непоседа он, и подолгу, как Саша, за книгами сидеть не может, а фантазёр, вот потому и тянет его на проказы. Живость нашего мальчика поркой не исправишь, – как бы размышляла вслух Галя, – здесь нужно что-то другое.

Ефрем был мало искушён в вопросах воспитания и попробовал опереться на что-то похожее из собственного житейского опыта. Он вспомнил, как в голодные послереволюционные годы его вместе с братом и сестрой отправили на лето к родственникам в станицу под Краснодаром. Там они объедались фруктами, не слезая с деревьев. Но для детей яблоки в чужом саду вкуснее, чем в своём. И «стайка саранчи» повадилась промышлять в соседний сад, росший на склоне оврага.

Однажды это увлекательное занятие прервал хозяин сада неожиданным образом. Спускаясь вниз, он поочерёдно снимал с воришек что-нибудь из одежды: платок, кепку, ремень. Надолго запомнил Ефрем, как придерживая брюки, карабкался вверх и думал, чем объяснит дома исчезновение ремня.

Действительно, любое мероприятие можно проводить по-разному. Вот, например, праздники у металлургов было принято встречать с размахом и обязательным застольем. Кто-то при этом грубо напивался и доводил гулянье до драки, а кто-то встречал красиво. Один из друзей Ефрема – Василий, рассудительный человек, чинно располагался ближе к бутылкам спиртного, мало разговаривал и под конец всегда засыпал, уткнувшись лицом в тарелку с закуской.

Для тех, кто был склонен к драке, существовал ритуал «закатывание в одеяло», после которого шумный человек успокаивался и засыпал в комфортных условиях.

Все эти сопутствующие решению назревшей проблемы мысли и картины быстро промелькнули в сознании Ефрема, но ни одна из них не могла послужить ключом для её решения.

– А что, если мы попробуем направить неуёмную энергию Лёни ему на пользу? – предложила Галя.

– Хорошо бы, остаётся совсем немного – суметь направить, – усмехнулся Ефрем.

– Вот ты и направишь, сводишь мальчиков к себе на мартен, покажешь и расскажешь им, сколько всего нужно сделать, чтобы у них в классе появился глобус. Я не уверена, что эта задумка точно поможет. Но всё равно делать что-то нужно!

Пока родители решали непростую задачу, перед дверью собрались, кроме Лёни, Саша и две их младшие сестрёнки Валя и Лена. Валя жила ещё беззаботной жизнью, ей недавно исполнилось семь лет, а Лена уже училась в школе во втором классе.

– Не наказывайте его, он больше не будет, – выступила в роли защитника Валя.

– А если будет? – усомнился отец.

– Не будет, не будет, не будет! – нараспев повторяла Лена.

– А ты что скажешь? – обратилась мать к Саше.

– Давайте дадим ему время на исправление.

– Интересная у нас компания растёт, – обратился к жене Ефрем, – один разбойник, другой дипломат и остальные на любой случай подпевалы.

– Ладно, дадим ему шанс исправиться, – согласилась с «дипломатом» Галя.

С тех пор как Саша оказался под пристальным вниманием и руководством завуча школы по воспитательной работе Полины Тимофеевны, он стал ещё рассудительнее. Полина Тимофеевна преподавала историю, и Саша был её лучшим учеником. Она готовила его на замену оканчивающего десятый класс председателя ученического комитета школы. Но пока вместе с Сашей прорабатывала планы собраний учеников седьмого класса, указывала недостатки, а Саша вместе с одноклассниками искал пути их устранения.

– Посмотрим, если, как вы говорите, он больше не будет, и, как он говорит, никогда не сделает «ничего такого», то я поведу его вместе с Сашей на комбинат и покажу, как плавят металл в мартеновской печи. Вот наше с мамой решение. Все согласны?

– Согласны! – воскликнули оба брата.

– А мы нет! – возразила Лена.

– Да, а мы нет, – поддержала сестру Валя, – мы тоже хотим.

– Вам ещё рановато. Подрастёте, и вас на комбинат поведу, – успокоил девочек отец.

В воскресенье, когда у мальчиков не было в школе занятий, Ефрем выполнил данное им обещание. Плавки в печи не останавливались, но самым захватывающим моментом было начало розлива уже готового расплавленного металла.

Стекающий в ковш металл дышал огнём, низвергался с энергией водопада, бурлил у основания и взметался вверх искрами фейерверка, вызывая одновременно чувства страха перед взрывоопасной лавиной и поклонения перед людьми, укрощающими огненную стихию. Ребята, как могли, попытались выразить свои чувства словами.

– Огненный металл повинуется нам, это так, – задумчиво повторил вслед за ними отец, – но иногда он показывает свой буйный характер.

– И что он делает?

– Что показывает?

– Тише, не галдите, смотрите и слушайте. В печь загружается шихта: железный лом, обогащённая железная руда, различные присадки, задувается горючий газ и воздух. Разобраться во всём этом вам пока ещё трудно, многие слова из сказанного мною вы слышите впервые, но кое-что вы можете понять. Вот скажите, может лёд стать причиной взрыва?

– Лёд не порох, – уверенно произнёс Лёнька, вспомнив, как ему доводилось взрывать в костре начинённые порохом патроны.

– Лёд не взорвётся, – поддержал брата Саша.

– Да, он сам не взорвётся, – согласился отец, – но, другое дело, если он вместе с ломом попадёт в печь. Вы знаете, что горячий водяной пар может вырваться из-под крышки кастрюли. Так и пар от воды из расплавленного льда вместе с жидким раскалённым металлом может вырваться из печи, как после взрыва. Взрывы могут происходить и по другим поводам. Об этом нужно всегда помнить и принимать необходимые меры предосторожности.

– А какие ещё бывают аварии? – продолжал допытываться Саша.

– Может прогореть стена мартена, и весь металл почти сразу выливается наружу, может взорваться и обрушиться труба печи.

– Обрушиться огромная толстая кирпичная труба? – удивился Лёня.

– Пойдём, посмотрим на неё, – предложил Саша.

Они вышли из цеха. Трубы мартена возвышались над крышей, как бы уходя в небо.

– Не думайте, что крупные аварии обязательно случаются на каждом металлургическом предприятии, но никто не может быть уверен, что на его заводе такое не произойдёт. Профессия металлурга небезопасная, но очень нужная. Без участия металла трудно представить изготовление почти любой вещи. Чтобы сделать из картона, например, глобус, – Ефрем многозначительно посмотрел на Лёньку, – нужно сначала в металлических чанах вскипятить жидкую массу, которая потом превратится в твёрдый картон. Чтобы изготовить ткань для одежды, нужны ткацкие станки из металла, и так во всём.

Кажется, услышанное произвело на ребят сильное впечатление, подумал Ефрем, глядя на ставшие серьёзными лица сыновей.

– А можно сделать так, чтобы аварий не было совсем? – спросил Саша.

– Нельзя, потому что никто не знает как… но вас сюда разрешили пустить ненадолго, и вам пора возвращаться домой, а мне заступать на смену.

В этот день в дневнике Саша написал крупными буквами: «Сделаю так, чтобы аварий не было совсем!»

Посещение комбината получило для мальчиков неожиданное продолжение. Воображение рисовало им всякие фантасмагорические картины с обрушениями и взрывами, и когда в очередной раз отец пошёл на работу, они отправились вслед за ним. Но поскольку через проходную их никто бы не пропустил, они не стали искать хитрых сутей, а просто залезли на старое с искривлённым стволом дерево, близко примыкавшее к забору Наблюдатели смогли просидеть там больше часа, то всматриваясь в отблески пламени, возникавшие в створе распахнутых ворот цеха, то обегая взглядом снизу доверху почти стометровой высоты трубы мартена.

Братья были готовы в любой момент в случае аварии перемахнуть через забор и прийти на помощь пострадавшим. Но, подумав, поняли, что быстро перелезть через высокое отвесное препятствие без лестницы или каких-либо других приспособлений не получится, поэтому решили подготовиться лучше и вернулись домой.

На следующий день ребята отправились на свалку, то место, где можно было найти все, что угодно. Через полчаса поисков они нашли несколько длинных кусков верёвки различной толщины, обрубки деревянных брусков и куски гибкой проволоки. Возле искривлённого дерева у забора из найденных подручных материалов они смастерили лестницу, один конец которой примотали проволокой к дереву, а другой перекинули через забор. Проверка конструкции прошла успешно. Осталось ждать.

Из труб непрерывно клубился дым, отблески пламени то появлялись, то пропадали. Картина постепенно становилась привычной, ноги затекли, и ребята, нехотя, покинули предоставленный им природой наблюдательный пункт, а перед уходом подтянули лестницу на дерево и укрыли её ветками. Своей работой они остались довольны.

На третий день сеанс наблюдения за обстановкой в мартеновском цеху повторился, но опять ничего исключительного не произошло, на четвёртый день также, и они успокоились.

Но не успокоилась мама Галя. Она замечала их вечернее отсутствие, когда они уходили, и когда возвращались вместе, и на её осторожные расспросы отвечали неопределённо, явно скрывая какую-то тайну. Если раньше она больше беспокоилась за Лёньку, то теперь, когда они где-то пропадали вместе, добавилась тревога и за Сашу.

В последнее время на пустыре, в конце улицы, собиралась компания молодых людей, распевающих под гитару песни с уголовной романтикой, и Галя боялась, как бы эта среда не притянула к себе её мальчиков. Она иногда, как бы случайно проходила мимо этой колоритной группы подростков, но её ребят с ними не было. Как знать, думала она, может быть, где-нибудь в другом месте собираются другие такие же певцы и гитаристы, и к ним приходят её дети.

Галя посоветовалась с Полиной Тимофеевной, чем ещё в школе, кроме краеведческого кружка, можно занять Лёню. И они обе пришли с этим вопросом к учителю физкультуры Сергею Григорьевичу.