Сломленная принцесса

Человек познаётся в мелочах. И то, как проявлялся Илья, покоряло сердце Инги с огромной скоростью.

Телефон, казалось, жил своей жизнью, издавая уведомления о пропущенных звонках и сообщениях.

От одной Олеси была целая куча в мессенджере:

"Где ты? Я тебя потеряла."

"Ты случайно не с Ильёй зажимаешься по углам?"

"Он того стоит, хоть и не в моём вкусе."

"Хотя, с чего бы мне так думать да ;) ?"

"Только не говори, что ушла наверх."

"Ты же не любительница всей этой вакханалии или я чего-то не знаю?"

"Нам надо поговорить."

"Ты серьёзно свалила и оставила меня одну?"

"Убью сучку!"

"Ингуш, ответь. Не смешно уже. Твой ублюдок спрашивал о тебе с какого-то хера. Он же как Кощей стережёт тебя. Ты куда пропала?"

"Если ты уехала трахаться со своим красавчиком, я не осуждаю. Могла бы сказать."

"С тебя подробности."

А к утру пришло последнее сообщение.

"Я всё знаю. Приеду как смогу".

Чёрт!

Хотела ведь придумать какую-нибудь отмазку или написать, что срочно улетела в Италию к матери.

От Саши пришло несколько пропущенных. Но ни одного сообщения. Наверняка, он уже в курсе где она. Вопрос времени только, когда заявится.

Илья зашёл, когда она полулёжа на кровати удаляла с телефона лишнее. За продукты уже поблагодарил друзей, которые, видимо, возвращались в квартиру. На журнальном столике в гостиной, Илья увидел пакетик с лекарствами. Камилла никогда не ляжет спать, пока не закроет все вопросы. Сам Роб бы вряд ли додумался. И сообщение о него, скорей всего, её инициатива.

– Тебе нужно поесть, – мягко сказал Илья, ставя перед ней поднос с импровизированным завтраком.

– Я не хочу.

– Надо, принцесса. На одном чае далеко не уедешь. Надо принять лекарства потом.

Она замотала головой.

Он сел на край кровати, решив сам её покормить и поднёс ко рту вилку. Инга поморщилась от опухшей гематомы на скуле, но дальше капризничать не стала. Он прав. Ни к чему сейчас падать в голодный обморок.

– А ты всегда дипломатично своего добиваешься? – попыталась пошутить она.

– В большинстве случаев, – парировал Илья.

Она съела половину омлета, весь бутерброд и выпила чай.

Вторую половину омлета её же вилкой вместе со вторым бутербродом аппетитно уплетал сам Илья.

– Я могу быть заразной, – мёртвым голосом прошептала Инга.

– Нет. Можешь быть уверена в этом. Камилла только что написала, что твои анализы в норме. – Она вопросительно взглянула на него. – Невеста Роба хирург в ожоговом отделении. Она тебе помощь оказала на свой страх и риск. И анализы без разрешения взяла.

А она всё гадала, кто так аккуратно обработал раны. Всё болело, но не так остро, как вчера.

– Спасибо большое вам за помощь.

Илья отложил поднос с посудой и открыл верхнюю полку тумбочки.

– Расскажешь? – решил он попробовать разговорить её, протягивая расчёску.

Инге почему-то так стыдно стало за свой жалкий вид, за никчёмную жизнь, за то, что она как бездомная побитая собака прячется в доме мужчины, которого едва знает и не может ничего вызвать у него кроме сочувствия. При этом, Илья никак не давал понять это, абсолютно спокойно разговаривая с ней.

– Я не могу. Не спрашивай, пожалуйста, – Инга не могла глаз поднять, теребя в руках несчастную расчёску.

– Мужа боишься? Он имеет к этому отношение да? Я видел как вы вместе ушли. Подруга твоя об особых развлечениях говорила. Только не говори, что свингерская тусовка вышла из-под контроля.

Олеся знала? А они никогда об этом не говорили.

– Нет, всё не так. Саша, он… Не причастен. Он не видел, – пыталась соврать Инга.

Теперь, когда голова немного прояснилась, ей стало страшно за Илью. Она не знала что ожидать от него и не хотела ещё больше усугублять положение. Придумает какое-нибудь оправдание для Саши, лишь бы Илья не пострадал.

– Не покрывай его. И не бойся. Я придумаю как тебя защитить.

Его слова обескуражили и Инга вскинула голову, смотря на Илью удивлённо.

– Зачем тебе это?

Илья не раздумывая ответил:

– Чтобы ты жила нормальной жизнью.

– Какой в этом смысл? Меня уже не спасти.

Руки его невольно в кулаки сжались. Как ей в голову вбить хоть немного здравого смысла? Она как загнанная испуганная жертва сама в лапы зверя хочет вернуться?!

– Не стоит сейчас жалостью к себе упиваться, принцесса. Успеешь. Когда в безопасности будешь.

Она промолчала.

Чуть не вырвалось "от него нигде не спрятаться".

– А если смысла нет – ради меня будешь жить, – вполне серьёзно заявил Илья.

Он не переставал её удивлять. Инга горько усмехнулась.

– Зачем тебе порченный товар?

– Товар незачем. А девушка, которая забрала моё замёрзшее сердце и отогрела – нужна. Чтобы любить её, оберегать от зла и заботиться.

Илья хотел прикоснуться к её руке, но одёрнул себя. Этот жест не ускользнул от Инги.

– Ты издеваешься надо мной?! – возмутилась она, не веря его словам.

– Нет, принцесса. Вообще-то, душу изливаю, – широко улыбнулся Илья, – И раз уж судьба нас подтолкнула к друг другу, глупо не воспользоваться шансом.

– Удивительный ты. Я ещё не встречала мужчин, верящих в любовь с первого взгляда.

Он словно окутывал своей нежностью, ставшей недостижимой мечтой для Инги. Говорил и делал всё так аккуратно, прикасался осторожно. А сейчас боялся в лишний раз тронуть, чтобы боль ей ненароком не причинить. Инга думала, что после случившегося она не сможет больше выносить мужского прикосновения, но Илья не вызывал страха в ней. Наоборот, она ощутила волнение в ванной. Которого никогда не знала.

Сущестование таких мужчин стало открытием для Инги, видевшей со стороны противоположного пола только жестокость, власть и стремление подчинить её.

– С первого, может и нет. Но со второго уверовал. Мне разговора на открытии было достаточно, чтобы понять, что ты – моё.

Его искренняя прямота обезоруживала. Такого уровня откровение от Ильи шокировало её. Да, между ними летали флюиды, но она не ожидала услышать настолько трогательное признание в их четвёртую встречу.

– Ты мне нравишься, Илья, – откровение за откровение, казалось правильным ей, – но я не хочу портить тебе жизнь и забирать в свой ад.

Смешная. Она уже успела достаточно проникнуть под кожу. Без особых усилий.

– Ты мне тоже нравишься, принцесса, – он замер, увидев её протянутую ладонь. Но через несколько секунд, крепко переплёл их пальцы, скрепляя ту связь, которую они ощутили в самую первую встречу, когда она одёрнула руку, – И я всегда был болельщиком Орфея. И, кажется, этот парень наоборот забирает Эвридику из ада.

Инга слабо улыбнулась его шуточной отсылке.

– Насколько я знаю, для них всё плохо кончилось. Вместе они не остались.

– Зато она освободилась. Всё стоит свободы, Инга. Даже любовь.

Эти слова врезались в её память навсегда. Как и его мерцающие глаза, выражающие весь спектр океана невысказанных эмоций. Инга поняла, что впервые отчаянно влюбилась в Илью. Навсегда.

И пожертвует всем ради него. До последнего вздоха. Ценой своей жизни.

Волшебство момента разрушил звонок в дверь.

Глава 10

Инга вздрогнула от испуга. Она была уверена, что за ней пришёл Саша.

– Пожалуйста, не открывай, Илья, – попыталась удержать она его за руку.

Илья плавно высвободился и ответил спокойно:

– Я в своём доме и должен бояться, принцесса? Не переживай.

Но её животный ужас его неслабо расстроил.

– Я за тебя боюсь, – объяснила она.

Вот оно! Самое окрыляющее чувство, когда женщина, при виде которой его сердце чаще бьётся, переживает за него. Она и вправду принцесса, которую необходимо спасти от злого, жесткого дракона. Илья и представить не мог, что придётся выставить в роли спасителя когда-то.

Звонок становился всё яростнее. Илья поцеловал пальчики Инги и ушёл открывать. Резкий цокот каблуков, женский истеричный голос. Всё ясно, Леся приехала. Инга нервно выдохнула. Дожила. До состояния тряски от страха при любом звонке. Какая же она жалкая и ничтожная.

– Можешь объяснить, почему я от лысого психа узнаю, что ты тут чуть не сдохла?! Где твой телефон?! – Олеся ворвалась в спальню Ильи как к себе. Её глаза метали молнии.

Ни привет, ни как ты, ничего нового. Всё как в обычном репертуаре Олеси.

– Оставлю вас, девушки. Инга, я вернусь скоро, – Илья решил дать возможность подругам поговорить. Всё лучше, чем лежать Инге одной. Он забрал из шкафа джинсы и чёрную футболку и вышел.

На кровати, укрытая наполовину пледом, Инга попыталась приподняться. Лицо было отвратительно серым, под глазами чёрные тени пролегли. Олеся заметила это и попыталась успокоиться. Инге итак тошно, она ещё тут.

– Лесь, пожалуйста, не сейчас. – голос её был слабым и прерывистым, – Мне так плохо. Телефон сел. Твои сообщения увидела только утром…

Входная дверь закрылась в прихожей.

– Ясно. И отвечать даже не собиралась. Я так понимаю, и объяснять ничего не станешь… – Олеся отошла и замерла у окна, отвернувшись, чтобы скрыть дрожь в руках. Она не из пугливых, но внешний вид Инги её неприятно шокировал.

Всегда бесило, когда её принимали за дурочку, неспособную сложить два и два. Обычно Олеся молчала, видя Ингу через неделю после шумных вечеринок вроде вчерашней. Делала вид, что ничего не заметила. Но обычно Инга не выглядела настолько отвратительно. В её глазах не читалось этой усталости и… желания умереть. Потухший взгляд подруги заставил Олесю быть жесткой. Только так она умела проявлять сочувствие.

– Молчи, дело твоё. В любом случае, уезжай. Сейчас или никогда. Твой новый паспорт я привезу, билет куплю наугад. Потом вернешь деньги. Тебе нужно валить, Инга. Не будь дурой! Начни новую жизнь и забудь всё, как страшный сон.

– Будь осторожна, Лесь, – шепнула Инга, долго буравя одну точку позади Олеси. – Не хочу, чтобы и ты пострадала…

– Будь я трусихой, не ввязалась бы в эту авантюру. Я тут одним одним бешеным уже пуганая. Мне теперь ничего не страшно, – Олеся махнула рукой, отгоняя навязчивый образ Роберта.

Видя, что Инга не стала расспрашивать её о подробностях, она прекратила разговор на эту тему. Сама ещё не вполне понимала, что у них происходит с Робертом. Химия – да. Но на ней далеко не уедешь. Но риск своим будущим с богатым наследником ради этого взрывного притяжения и, возможно, ради секса, представлялся для неё неоправданным. Пока что. Правда, держаться подальше от этого мужчины с каждой новой стычкой было всё труднее. Неохотно она признавала: Роб умеет откинуть в нужный момент личную неприязнь и поступить правильно. Ей очень понравилось, что несмотря на их склоки и бесконечные тёрки, он без колебаний сообщил где Инга и даже предложил самому подвести её. Олеся отказалась, завуалировав это очередной колкостью и приправив вредной начинкой. Рядом с ним легко растаять и сдаться на милость, чего никак нельзя допускать. Придётся бороться до последнего.

Она стояла теперь посреди комнаты, чувствуя, что в шаге от истерики. От бессилия. Из-за неспособности подруги взять судьбу в свои руки и поменять всё.

– Я тебе вот что скажу, Ингуш. Если ты так и не решишься свалить, больше помогать я не стану. Соберись и оторви с мясом старую жизнь. Иначе так и будешь всю жизнь битая.

Она промолчала о своих догадках. Что как идиотка прикидывалась наивной. Что верит всему о чём Инга говорит. Особенно про "случайные"синяки. Что не знает о рукоприкладстве Худякова и прочей чуши. Сейчас она предполагала, что этот ублюдок просто далеко зашёл. А свои худшие подозрения душила на корню. Знала, что подруга не признается. Одно жаль: если бы она видела, как Инга уходит наверх, под любым предлогом остановила бы её. Только вот о предпочтениях будущего свёкра даже не догадывалась, думая, что в семье Кротовых только младший немного не в себе.

Через полчаса Олеся уехала, обещая завтра вернуться.

Илья вернулся с полным пакетом продуктов и еды на вынос. Инга спала очень беспокойно, вздрагивала, бормотала что-то несвязное и болезненно стонала. Он осторожно накрыл её пледом и решил пока заняться домашними делами. Следующие часы прошли в тишине. Он периодически заходил проверять её и всё больше мрачнел, видя её прерывистое дыхание. Камилла составила чёткий план и Илья следовал ему. Лекарства от боли, вода – как можно чаще, лёгкий куриный бульон, который он сварил, стараясь сильно не шуметь. А вот с проверкой швов… будут пока некие трудности. Её стеснение и его смущение. Придётся дождаться Камиллу, обещавшую заскочить. Готовый суп ждал своего часа. Илья сидел рядом с Инной, гладил по волосам, по лбу, когда её била дрожь или из груди вырывались сдавленные стоны. Иногда безумные хриплые рыдания сотрясали спальню.

– Тише, тише, принцеса, – шептал он, не зная, слышит ли она. – Всё будет хорошо. Я здесь. Ты в безопасности.

Мысли о том, что именно с ней сделали, леденили душу Илье. Он старался отгонять их прочь, фокусируясь на конкретных действиях. Чувствовал, что иначе сойдёт с ума. От той боли, которая, словно, передавалась ему от Инги.

Вечером она проснулась ненадолго, когда на осмотр пришла Камилла.

– Пока всё по плану. Я всё обработала, но следи за общим состоянием. Что-то замечаешь – звони. Любое изменение – это повод, Илья.

Он кивнул. Камиллу он впервые видел в деле. Обычно она немногословная, но очень прагматичная девушка. Говорит чётко, конкретно и по делу. Настоящий профессионал своего дела. Что Робу надо – непонятно. Видимо, острых ощущений и эмоций тому, всё-таки, не доставало в этих отношениях.

Проводив Камиллу до двери, Илья вернулся с подносом. Помог Инге сесть и подал бульон. Она выпила несколько ложек. Её взгляд скользнул по нему, но не задержался. Он снова погладил ее по волосам, шепча те же единственные слова утешения. Она кивнула в ответ. И даже попыталась пошутить что-то. Вскоре Инга опять погрузилась в сон.

Должно быть полегче уже. Но глубокой ночью её накрыл особенно сильный кошмар. Она металась, вскрикивала от ужаса. Глаза широко открылись, но не видели его. Они были полны дичайшей паники. Илья вскочил с места и схватил её за руки, пытаясь удержать, утешить, прижать к себе. Она бессвязно шептала и потоке слов он уловил своё имя и замер. Целый спектр эмоций одолел его. Он всегда мечтал о том, чтобы любимая женщина бродила им во сне. Как его бывшая девушка бродила своим боссом, за того впоследствии вышла замуж. Жаль, что места сбылась при таких детских обстоятельствах. И зовёт Инга его не любя, а из-за сильного потрясения и поиска защиты. Что ж, хоть так. Пока. Она полюбит его. Обязательно.

И тут он поймал себя на всепоглощающей мысли. Ему было всё равно на то, что случилось, что сломали, что растоптали и почти уничтожили. Всё меркло перед жгучим, неистовым желанием видеть её здоровой, спокойной и счастливой. Пусть даже счастье это будет другим и Илье в нём не будет места. Лишь бы этот дикий, удушающий страх наконец отпустил её. Лишь бы в этих глазах, когда они посмотрят на него по-настоящему, не было этой мёртвой пустоты.

Глава 11

Худяков, не желая лишних сцен с Авериным, терпеливо ждал. Голова дико болела после вчерашнего вечера. Даже запах алкоголя до конца не выветрился. И чувствовал он себя грязным, хотя казалось бы.

Он видел, как Илья ушёл – вероятно, по делам или за лекарствами. Ярость, холодная и клокочущая, поселилась в нём со вчерашнего вечера. Когда его попросили выйти из спальни, едва он… закончил. Он ушёл ненадолго и пытался пообщаться с гостями внизу. А когда вернулся – жены уже не было.

"Сбежала как последняя шлюха."

А ведь он её тихо домой забрать хотел. Даже после всего случившегося. Отмыл бы, привёл в порядок и постарался всё забыть. Удовольствие, к которому он стремился длилось недолго, а злости было море. Он много пил, пытаясь заглушить голос жены, просившей остановить всё. Оргазму на смену в тот момент быстро пришёл страх за её жизнь. И за себя. Ведь его могут обвинить в случае чего. А прекратить он уже не смог, послушно уйдя.

Александр догадывался, с кем она поехала. Проследив по наружным камерам особняка Кротовых и городским камерам он увидел, что Инга уехала с этим Авериным. Выглядело так, будто он специально ждал её именнно в том месте. Только вот его жена босая и с телефоном. Нужно теперь допытаться, как давно они спят за его спиной.Коктейль из чувства вины и ненависти должен был выплеснуться на бесстрашного Аверина, который посмел её увезти, а не вернуть мужу. Параноидальные мысли лавиной накрывали его и усугубляли неадекватное состояние.

Когда телефонный звонок отвлёк внимание Худякова на мгновение, как раз примчалась взбалмошная Олеся и юркнула в дом. Что ж, предполагаемый заговор против него вскрылся во всей красе. Тем лучше.

Худяков решил, что на сегодня наблюдений хватит. Завтра заберёт жену. А то испортит себе настроение. Проспаться и протрезветь нужно. Пусть и она успокоится. Домой водитель привёз его уже крепко спящим.

***

Илья должен был съездить на работу. Уладить дела там, где нужно его обязательное присутствие. Он с большим страхом оставлял Ингу. Пришедшая с утра Олеся хоть немного разбавит её мрачное настроение.

Худяков начал долбиться в дверь квартиры Ильи буквально минут через пять после его ухода.

– Открывай по-хорошему, счастье моё. Иначе вырежу дверь болгаркой, – его голос, низкий и опасный, легко проник сквозь дерево.

Инга, услышав этот голос, мгновенно окаменела. Рефлекторно она сунула паспорт и билеты глубже под подушку дивана в гостиной, отчаянно мотая головой с немой просьбой не открывать ему. Не понимая, почему она должна сидеть и бояться его, Олеся открыла. Ей-то он что сделает?

– И ты здесь. Интересно… – Худяков вошел. Он посмотрел на Олесю, затем его взгляд скользнул по бледной как смерть жене. – Сговорились за моей спиной. Что ж, счастье моё, придется с подругой расстаться.

– Это кто решает? Ты? – дерзко бросила Олеся, выпрямившись во весь рост, хотя внутри все сжалось от ледяного страха за Ингу.

– Лесь, не надо… – слабо прошептала Инга, словно парализованная.

Олеся посмотрела на неё с немым ужасом. Та, при виде мужа, в считанные секунды превратилась в тень, в безвольную куклу. Лишь сейчас Олеся начала понимать глубину её страха и насколько он парализует Ингу.

– Как законный муж Инги, я решаю даже какого цвета трусы на ней будут, Олеся. Так что да. И твоё влияние в последнее время мне не нравится, – сказал Худяков с ледяной вежливостью.

– Она твоя жена, а не рабыня. Что за архаика? – не сдавалась Олеся.

– Осторожнее, соплячка. Ты действуешь мне на нервы, – рявкнул он на неё, и тут же голос его стал шелковым, обращаясь к жене. Быстрая смена интонации была пугающей. – Инга, поехали. Отлежишься дома. Я с тобой останусь сегодня. Поговорим. Ну же, не упрямься. Заставила меня поволноваться и искать, теперь можно ехать. Не будем злоупотребляттъь гостеприимством хозяина.

Инга услышала и поняла подтекст: "Не поедешь – будет хуже. Пострадают другие".

– Я… поеду домой, Лесь, – сказала Инга почти беззвучно, поднимаясь с дивана. – Передай Илье спасибо… – она едва заметно кивнула в сторону дивана, где лежали билеты, и поплелась к коридору.

Олеся не узнавала подругу. Та, словно загипнотизированная, шла за Худяковым.

– Инга, стой! Ты чего? А как же…? Да подожди ты, глупая! Он же убьёт тебя! – Олеся кинулась вперед.

Пощёчина Худякова была стремительной и звонкой. Олеся отлетела назад, прикусив губу.

– Знай свое место, шлюшка. С женой разберусь сам. Не лезь, иначе больше не увидишь её, – он схватил Ингу за руку выше локтя, грубо толкая к выходу.

– Тебе конец, скотина! – Олеся, забыв про боль, резко бросилась на него, и когтями впилась ему в щёку. – Кротов от тебя мокрого места не оставит!

Он увернулся от новых ударов, схватил её за волосы и с силой дернул.

– Саша, отпусти её! – Инга слабо уцепилась за его спину.

– Боря из-за тебя со мной связываться не станет. Не потянет, – процедил он. В его глазах мелькнуло холодное удовлетворение. "Сам влез в неприятности, развлекаясь с чужой женой. И доказательства у меня есть", – подумал он, хищно качнув головой. – Он уже в дерьме по уши. – И швырнул Олесю на диван.

Хлопнула дверь.

***

– Какая же она дура! – Олеся вскочила с дивана, трясясь от ярости и бессилия, когда дверь в квартиру Ильи распахнулась вновь через десять минут, и вошли он сам и Роберт. – Какая же безнадежная, слепая, запуганная дура!

Всё это время она сидел в шоке от того, что кто-то впервые её ударил. Но она хотя бы боролась. А Инга послушно ушла.

– Прекрати истерить, – резко оборвал её Роберт. Его взгляд скользнул по её раскрасневшемуся лицу, царапине на щеке и растрёпанныем волосам.

– А ты не указывай! Своей невесте будешь рот затыкать!

– Прекратите оба! – властно прервал их Илья. Голос его прозвучал неожиданно твёрдо.

Олеся сбивчиво рассказала всёделая акцент на том, что она почти добровольно и без борьбы ушла. О том, что она недооценила Худякова и сама же открыла – смолчала. Боялась гнева Ильи.

Он слушал, метаясь из угла в угол. Видел пустой диван, видел состояние Олеси – и всё сложилось в страшную картину.

Ему хотелось вышвырнуть обоих всех сейчас. Всё бесило. Инга не поверила в него. Это причинило боль. Или, испугавшись, как всегда, решила взять удар на себя. И как назло, он задержался…

– Быть подушкой для битья и все равно вернуться… – покачал головой Роб. – Не буду гением, если скажу: спасение утопающих…

– Помолчи, Роб! – прикрикнул Илья. В его глазах горела та же ярость, что и у Олеси, но сдержанная и холодная.

Роб мгновенно притих, удивленно подняв брови. Олеся тоже посмотрела на Илью иначе. В нём открылась новая грань, куда более импонирующая, чем казавшаяся раньше мягкость. Темперамент его друга, Роба, будоражил её сильнее, но эта твёрдость вызывала уважение.

– Сегодня ты за главного, – сказал Илья Роберту, не отводя взгляда от Олеси. – Акты подпиши сам.

– Ладно. Молчу. Задержался, работы куча, – Роб поднял руки в мнимом примирении. – Просто хотел сказать: тут надо искать шишку повыше её мужа. Того, кто его прижмёт. Без криминала не обойдется, друг мой. – Он хлопнул Илью по плечу, а затем окинул Олесю оценивающим взглядом с ног до головы. – А тебе пинка для ускорения не надо? Утешители Илье ни к чему. Шевелись, куколка. Составишь компанию за рулём.

– Ого, наш гений криминалистики решил, что скажешь "Оп!"– и я запрыгну? – она фыркнула и демонстративно отвернулась к Илье. – Тебе фамилия Лютов о чём-нибудь говорит? Если нет, пораскинь мозгами в этом направлении. Если, конечно, хочешь вытащить Ингу из дерьма. Потому что перед этим долбоёбом её мозги в пюрешку превращаются, в чём я лично убедилась.

Илья кивнул, в глазах зажёгся сосредоточенный огонёк.

– Спасибо. А теперь, оставьте меня одного, – попросил он вежливо, но с такой неоспоримой твёрдостью, что спорить было невозможно.

Олеся закатила глаза, но подчинилась. Проходя мимо Роба, прислонившегося к косяку, она намеренно задела его плечом. Его ноздри раздулись от злости и… чего-то ещё. Он намеревался устроить ей очередной "урок"хороших манер за хамство, хотя прекрасно понимал их полную бесполезность. Эти стычки доставляли ему колоссальное, почти болезненное удовольствие. Мозг забывал о Камилле, тело не успокаивалось, пока он не кончал в душе, представляя вместо невесты эту взбалмошную, ядовитую куклу. А сердце рядом с Олесей билось так бешено, что каждый удар отдавался в висках гулким эхом.

Дверь закрылась за ними. Илья остался один в тишине опустевшей квартиры, где ещё витал запах бульона и лекарств. Он подошел к дивану, где недавно лежала Инга, и сжал кулаки. Фамилия "Лютов"отозвалась в памяти мрачным колоколом. И образ её потухших глаз, её слова в бреду, и его собственная, обжигающая мысль – "Лишь бы она была счастлива"– слились в одно целое.

Глава 12

Не в натуре Ильи было оставлять кого-то в беде. Пусть даже друг считал, что она сама виновата и её всё устраивало. Пусть даже человек вернулся в гущу чёрной дыры сознательно. Что-то не вязалось со словами Олеси. Какая-то неискренность всё равно прослеживалась. Инга могла вернуться добровольно после пережитого либо из большого страха, лишающего воли, либо из-за годами выдрессированной покорности, либо вследствие шантажа. Ни один ментально здоровый человек неспособен хотеть страданий. Илья мысленно поставил галочку, что Инге нужна будет помощь психолога, когда всё закончится. Она может не справиться самостоятельно.

Как тигр в клетке метался Илья, крепко сжимая в руках оставленный Ингой телефон. Он будто жёг руку, напоминая, что хозяйка была здесь. Совсем рядом. Экран стоял на блокировке и ему ничего не оставалось как хранить гаджет пока у себя.

В квартире, будто резко опустело без неё. Да, оналежала свернувшись под пледом, почти не говорила и прилежно выполняла все указания Ильи, но он вкусив возможность заботиться о ком-то, теперь ощущал непривычный дискомфорт. И тревогу за неё. Перманентную. Словно, кусочек от него отделился. Муж – не муж, но решимость освободить Ингу от удушающих её пут только усилилась.