Розы и Револьверы 2. Некромантка

Наесться я не могла долго, так что девушка с силой оттолкнула меня и, шатаясь, побрела прочь. Антропоморфу пришлось удерживать меня за локоть, чтобы не кинулась в погоню, но взяла себя в руки я быстро. Хоть и не наелась.

– Ты знаешь, что делать, – кратко бросил ему мясник.

Ящер издал воинственное шипение и потащил меня по коридору.

Как и в первый раз, зелёная верзила приволокла меня в комнату с купелями и принялась мыть. Я апатично сидела в холодной воде, пока намыленная мочалка в грубых рептилоидных лапах шаркала по моему телу, волосам и лицу, вымывая запёкшуюся кровь. Молча повиновалась приказу встать и, сжав зубы, терпела, пока ящер бесцеремонно надраивал мне ноги и интимные места.

Терпеть пришлось и не такое. Насухо вытерев меня полотенцем в противоположной комнате с одеждой, он обмазал моё тело сладко пахучим маслом. Всё моё тело, не пропустив ни одной складки и больно поцарапав самые нежные места своими когтями. Мои стиснутые челюсти сводило судорогами.

Глаз задёргался, когда я увидела то, что мне предстояло надеть. Чёрные сетчатые чулки, туфли на шпильке, стринги и чёрный приталенный пеньюар с тугим кружевным лифом. Спасибо хоть не прозрачный.

Нарядись я так для любимого человека или хотя бы любовника, я бы почувствовала себя жгучей богиней любви и сладострастия. Но ни того, ни другого у меня нет, и учитывая, к чему меня готовят, я скорее секс-рабыня и игрушка для каннибала-извращенца.

По цепочке на ум пришёл Ганнибал Лектер, а следом за ним другой псих. И опять в груди закопошилось склизкое сомнение. Или того хуже – сожаление. Сказала бы я тогда, что принадлежу Морентону, не было бы этих издевательств, скотобойни, домогательства трёх вурдалаков, моей дикости от голода, нового убийства, сексуального рабства. Раньше я была как собака, которую спокойно отпускают на самовыгул, теперь – безвольная вещь. Кукла для взрослых. Чего я добилась своим упрямым противостоянием некромантскому лорду? Ну неужели с ним было бы хуже?

Так, стоп, Женя, не загоняйся. «С ним». Ну да. А ещё с его гаремом из племянниц, дружками-вампирами, жаждущими сделать из человечества кормушку, очень «обиженным» на меня кузеном – если выжил после свидания с моим револьвером – и армией тупых зомбаков. Потрясающая компания, то, что я всегда хотела.

«А здесь лучше, да?..»

Когда мои волосы подсохли и были обшарканы жёсткой штуковиной, которую язык не повернётся назвать расчёской, скорее, щёткой для обуви, ящер туго завязал мне глаза какой-то тряпкой и повёл дальше. Поднимаясь по ступеням высокой лестницы, я едва переставляла ноги, то ли из-за огромных шпилек, то ли от сотрясающего изнутри страха.

Стоило оказаться наверху и пройти через заветную дверь, как меня обволокли свежий воздух обманчивой свободы и домашнее тепло. После холодного грязного подвала с гниющим трупом в окровавленной темнице. Жаль, не насладишься.

Плен с завязанными глазами напомнил мне первый злополучный день в этом злополучном мире. Заточение в темнице, допрос деспотическим лордом, надругательства надо мной его прихвостнями. То, как я стала ужином для его ненасытной невесты, после чего Каин сделал из меня монстра, чем спас мне жизнь.

Каин…

Да чтоб меня прорвало! Каин!

«Я всю ночь чувствую твой панический зов. Я обратил тебя, между нами есть определённая связь», – сказал он мне, когда я отчаянно нуждалась в помощи и искала его.

Какая же я дура!

Пока меня вели, я порой слышала шаги по коридорам, знакомое постукивание костей и беззаботные голоса из комнат. Но думала только о меланхоличном эмобое с изувеченным лицом и отчаянно крутила в голове его имя.

Снова лестница, и я на втором этаже. Только поднялась, как услышала скрип двери и мерзкий радостный голос:

– О-о-о, ну что за прелесть! Дитя моё, ты очаровательна! Молодец, Шингар, давай её сюда.

Вот и заботливый дедушка, пришёл вручать внучку подарок. Сейчас, наверное, натянет сбоку бантик или посадит в коробку с праздничной обёрткой. А может, в огромный торт, откуда мне предстоит выскочить и станцевать стриптиз? Меня передёрнуло и начало мутить. Интересно, если меня стошнит на нового хозяина, он обидится достаточно, чтобы отказаться от такого подарка?

«Каин… Каин. Каин!» – чеканила я про себя это имя. Он должен почувствовать, должен мне помочь!

Ящер завёл меня в комнату вслед за доном Альваро и закрыл за нами дверь. Я решительно сняла с головы повязку и огляделась. Ну конечно – спальня. С керосиновыми лампами на угнетающих серых стенах – зажжена только одна – и плотными тёмными шторами, скрывающими окно. Мебель я увидела лишь мельком, зато огромная кровать так и бросалась в глаза из интимного полумрака.

Вампир подошёл ко мне совсем близко и приподнял пальцами с длинными ногтями мой подбородок.

– Я надеюсь, ты не разочаруешь меня, дорогая, – приторно мурлыкнул этот крашенный хрыч. Я стиснула в кулаке повязку. – Ты должна понравиться Луису. Знаешь, он у меня мальчик особенный… Но ты уж постарайся, пожалуйста.

– Что значит особенный? – прошептала я, не рискуя говорить нормально. Альваро отвёл взгляд, чуть задрав голову, и нелепо распахнул фиолетовые губы.

– У него… очень своеобразные и не совсем традиционные предпочтения. Меня и его родителей это начинает беспокоить. Конечно, все мы были молодыми и стремились попробовать в этой жизни всё. Но в его возрасте пора бы уже остепениться и взяться за ум, жениться, обзавестись потомством. А с этими его увлечениями…

Я чуть челюсть не затоптала. Не совсем традиционные предпочтения?! Так этот Луис что, по мальчикам? Фу-у…

– А… при чём здесь я?

– Ты достаточно красива и аппетитна, чтобы привлечь его, – ласково стал перебирать мои волосы у лица Альваро. – Докажи ему, что ты ничем не хуже его нынешних увлечений. Я надеюсь на тебя, моя куколка. Не подведи меня.

Мой дар речи и рассудок печально махали мне ручкой. Вампир погладил меня по щеке и шее, невесомо провёл ребром ладони по ложбинке между вульгарно выпирающими полушариями груди и вышел из спальни.

Я швырнула на пол тряпку, закрутила головой, и взгляд споткнулся об зашторенное окно. Думают, я буду покорно сидеть тут, а потом из кожи вон лезть, чтобы совратить какого-то гомика? Да оборжаться! Если Каин не придёт мне не выручку, я выберусь отсюда сама.

На цыпочках, чтобы не стучать шпильками, я подошла к окну и распахнула плотные шторы. За старинным окном с двумя створками и декоративной косой решёткой на стекле чернела ночь, не видно ни звёзд, ни луны, вообще ничего. Наружное освещение отсутствует, а в спальне слишком тускло, чтобы что-то разглядеть, кроме грязно-рыжих отражений самой комнаты.

Я взялась за оконные ручки, запоздало увидела медный засов над створками и стала карабкаться на подоконник.

– Побег запрещён.

От страха чуть не свалилась на пол и больно ударилась ногой об подоконник. Из ближайшего угла, докуда не доходил ничтожно тусклый свет лампы, вышла девушка в коротком платье. У меня скрутило внутренности, когда я поняла две вещи – ей не больше пятнадцати-шестнадцати лет. И она мертва.

Босая, совсем худенькая, даже костлявая, с жиденькими тёмными волосами и посеревшей кожей, поднятая некромантом мёртвая девушка смотрела на меня унылыми, сонными глазами.

Я шумно сглотнула и взяла себя в руки. Жалеть её поздно. Передо мной уже не несчастная жертва осквернения, а опасный враг.

– Пошла вон, – решительно приказала я. – Забейся обратно и не трогай меня.

Мертвячка склонила набок голову, как будто бы удивилась. Хотя лицо оставалось апатичным.

– Слуги семьи Альваро не подчиняются другим некромантам, – пустым голосом произнесла она.

– А как сделать так, чтобы подчинялись? – не растерялась я. Ведь у неё не было приказа игнорировать мои вопросы, значит, гипотетически, я могу у неё что-нибудь выведать.

– Если Альваро нас отпустят. Или прикажут повиноваться другим. Или умрут.

Ага. То есть никак. Хреново. Но что поделать, придётся рискнуть.

В отличие от тупых первоначальников, говорящая и разумная нежить вяла и неповоротлива. Она не успеет что-то сделать мне, если я задействую вурдалачью сверхскорость, запрыгну на подоконник и отодвину засов. А как доковыляет, я уже сигану в окно, призову Серого и умчусь за горизонт.

Но сегодня точно не мой день. Дверь распахнулась, будто её выбили с ноги, и в спальню ввалился, я так понимаю, хозяин.

– Ли-и-и-ио-о-о! – раскатисто прогудел он и шатнулся. Мне чуть не поплохело.

Такой же, как его дед, круглолицый, с тёмными веками и пухлыми бордовыми губами, но на вид не дашь больше двадцати пяти. Хоть и под семьдесят. Слишком похожи, неужели и в этой семейке правит инцест? Чёрные волосы растрёпаны, вишнёвого цвета в тон губам рубашка с засученными рукавами не застёгнута, а в руке это чудо сжимало наполовину пустую бутылку. Догадываюсь, с чем. Он как будто вышел из бара, где минуту назад зажигал на танцполе, одновременно вливая в себя пойло из горла́.

Да как же меня так угораздило, а?!

«Каин. Ну пожалуйста! Отзовись, сволочь!»

Следом вошли три скелета, закрыли дверь и заняли посты, двое у выхода, один у окна, от которого я спешно попятилась.

Увидев меня, нетрадиционный тусовщик нахмурился и издал невнятный звук. Осмотрел моё откровенное декольте, короткий пеньюар, ноги в чулках, и грубо матюкнулся.

– Старый душнила, ну я же сказал!

Раздражённо охнул, махнув рукой, развалился на большом кресле и приложился к бутылке. Быстро оторвался, шумно выдохнул и воткнул в меня взгляд исподлобья.

– А хрен с тобой. Сюда иди.

Я оглянулась к окну, но его уже зашторил и теперь загораживал собой тленный. Луис гадко усмехнулся.

– Даже не думай. Сюда, говорю, подошла, скотинка, – с беспардонной насмешкой велел он.

Ах ты тупоголовая пьяная гамадрила! Да я тебя…

Пока приближалась к этому уроду, судорожно пыталась отыскать взглядом что-нибудь тяжёлое. На настенной полке какая-то статуэтка, на письменном столе виднеются стакан и кувшин, наверное, с водой. Но всё слишком далеко. А вот увесистая тёмно-коричневая бутылка в руке упыря выглядит соблазнительно.

Я остановилась напротив его кресла, но развязный пьяный хмырь поманил пальцами, и пришлось подойти ближе, почти коснувшись ногой подлокотника. Вампир быстро исправил это дело, схватив меня под колено и поставив мою ногу возле своего бедра. Как же хотелось придавить ему шпилькой яйца!

Мужская рука стала неохотно изучать мою ногу, скользя по чулку вниз, потрогала икру и щиколотку, метнулась вверх, тщательно ощупала оголённое бедро, лишь мельком коснувшись трусиков. А на скривленной физиономии так и играла скука и брезгливость. И нет – моя гордость не была задета. Я не из тех дурочек, что мечтают доказать заднеприводным, что с девочками лучше. Я из адекватных!

– Толстая и неказистая, – выплюнул вдруг этот хмырь, звонко шлёпнув меня по ляжке, и отвернулся. – И что тут мне должно понравиться?

А вот это был удар ниже пояса. Это Я толстая?!

– Да я вешу пятьдесят при росте сто шестьдесят пять! Совсем охренел?! – вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.

Он посмотрел на меня так, как будто с ним заговорила корова. В смысле, настоящая! С рогами и выменем.

– Кто разрешал тебе говорить? – возмутился вампир.

– А кто разрешал меня оскорблять? – парировала я. – Не нравлюсь – кувыркайся с мужиками, я вообще не…

В мои планы наивно входило отобрать бутылку и разбить об его башку. И я никак не ожидала, что будет наоборот! Удар, брызг осколков, запах мелиссы, полёт на кружащей карусели, пол. Придя в себя с ощущением морской болезни, я придержала голову, чтобы она не покатилась по полу, слабо поднялась, вытирая с лица и груди кровь с травяным вампирским алкоголем, и огляделась.

Как же зря я не провалялась без сознания до следующей ночи!

От того, что я увидела, меня чуть не вырвало. Вампир сидел на том же кресле, вальяжно откинувшись на спинку и сложив на подлокотниках руки, пока между его расставленных ног стояла на коленях мёртвая девушка. Совершенно голая. Догадаетесь, что она там делала?

У меня вырвался булькающий звук, и упырь вскинул на меня глаза. Я попыталась вскочить на ноги, но недооценила нанесённый мне урон и потеряла равновесие. От сильного головокружения к горлу ещё ближе подступила тошнота.

Луис как пушинку подхватил удовлетворяющую его покойницу, положил на кровать, раздвинул её костлявые ноги, а уже через секунду поднимал на руки меня.

– Пусти, – в ужасе пискнула я. А этот больной извращенец лишь коварно улыбнулся. Нет – оскалился. И положил меня на постель, выше мёртвой голой девушки. Мне пришлось задрать ноги, чтобы не сложить их на её голову.

Я честно пыталась сопротивляться, но укус в шею мгновенно дезориентировал. Никакого удовольствия за этим не хлынуло, только бешеная боль, ужас, паника, безысходность и отвращение. Тело отнялось, как будто клыки вампира-некрофила были пропитаны парализующим ядом.

Вскоре он набрал в рот мою кровь, склонился над зомбячкой и стал аккуратно поливать бордовой струйкой изо рта ей между расставленных ног. А затем смачно облизал. Не в силах шевельнуться, я поражённо смотрела на это, пока горячие ручьи текли с моей шеи на вытащенные из лифа груди. И отвернулась, когда он скинул с себя всю одежду и стал совокупляться с пассивным женским трупом.

Пока меня не вырвало, попыталась незаметно переползти на край кровати, но тут в изгиб моего колена впились холодные пальцы. Вырваться из этой хватки было просто нереально.

Задрав голову и чуть приоткрыв синюшные губы, покойница смотрела на меня апатичными, пустыми глазами, пока её жарко трахал самый конченый псих из всех, что я когда-либо видела. Плотоядно целовал, облизывал, посасывал, почти обгладывал серую кожу с трупными пятнами на маленькой груди, торчащих рёбрах и ключицах, покусывал острые соски и тонкую шею. А потом, не отрываясь, подтянул меня ниже и вгрызся в бедро, опасно близко к причинному месту, чтобы опять напиться крови и полить её на труп.

Вот тебе и нетрадиционные отношения по-вампирски.

Несколько раз я порывалась убежать, но железные тиски в виде мёртвых пальцев держали меня уже за обе ноги так крепко, что было больно до самого пояса. А прямо над кроватью стояли на страже три скелета и пялились на меня пустыми глазницами.

Я возблагодарила всех возможных и абстрактных богов, когда начала проваливаться в спасительный и уже такой привычный обморок. И даже тогда по вискам продолжало стучать имя Каина.

Бесполезно.

Глава 6

Мне снился Даниэль Форс. Опять. И да – я понимала, что это сон. Но всё равно завороженно смотрела в застывшие мёртвые глаза, что глядели на меня с немым укором.

– Хватит, – шепнула я, качнув головой. – Я не виновата. Оставь меня в покое.

Мы сидели совсем близко друг к другу, но кроме моего командира, так похожего на голливудского актёра и кое-кого ещё, я не видела ничего. Туман и чернота.

Безжизненные губы тронула слабая улыбка. Как будто кто-то осторожно подтянул пальцами их уголки.

– Вампирам надоело ждать ножа в спину, – туманно произнёс Даниэль. Веки его медленно сомкнулись и дрогнули. Улыбка погасла, и лицо стало таким печальным и скорбным, что мне сдавило горло. – Ты за всё ответишь, меркантильная старая паскуда…

Проснулась я с непередаваемым чувством горя. Грудь словно сдавило могильным камнем, и я не могла дышать, судорожными рывками хватая ртом воздух. Так бывает, когда тебя душат рыдания.

Все эти слова он говорил незадолго до смерти. Первую фразу мне, вторую генералу Валлер. Ну неужели он был так озлоблен на людей, что его душа не может упокоиться с миром? После всего, что они натворили, после миллионов уничтоженных людей в разрушенном зомби-апокалипсисом мире он искренне считал своих двинутых сородичей жертвами?

Отчаянная скорбь смешалась со злостью, и только тогда я вспомнила, при каких обстоятельствах закончилась моя вчерашняя ночь. Гнев взорвался во мне, обратив в ошмётки всё остальное.

Вампирам надоело ждать ножа в спину?! Вампирам, мать твою?!

Резко сев, я осмотрелась. Я под колючим одеялом на нарах, в своей темнице. Чистой и выдраенной от крови, хоть въевшийся запах ещё есть. Зато трупа нет, а в изголовье целая подушка. На мне всё тот же вульгарный наряд, в котором я, в некотором роде, удовлетворяла вампирского педо-некрофила. Трусы на месте. Волосы склеились от крови из разбитой головы. Часть лица, шея и грудь тоже в ней. Бёдра гадко слипались. Задолбало. За-дол-ба-ло!

«Каин, грёбаный призрак оперы, ну где же ты?!»

– О, ты проснулась, куколка моя! Чудесно!

Я устала вздрагивать и скрипеть зубами.

Альваро подошёл к моей камере и лёгким движением отодвинул решётку.

– Я тобой весьма доволен, девочка. Ты у меня большая умница! – с приторной улыбкой пропел этот разукрашенный клоун.

– Я ничего не сделала, – прошептала я, отворачиваясь, и вцепилась руками в плед.

– Лио рассказала мне все подробности. Ты была великолепна, радость моя, по крайней мере, для первого раза. Обычно Луис не терпит даже присутствия живых девочек, когда он развлекается, а тут такое! Ещё немного, и ты потеснишь крошку Лио. Я счастлив, что не ошибся в тебе.

Господи боже, если ты есть… Дай мне выдержки не покрыть матом этого гнилого гада, и да пошли мне жгучий перец, дабы натереть кол, на который я его посажу. Ну пожалуйста!

– Сегодня я освобождаю тебя от бойни, – оповестил меня Альваро. – Тебя и всех девочек. Шингар?

Рептилоид всё это время был рядом и теперь возник в поле моего зрения, держа в лапах графин. Дон забрал его и великодушно протянул мне.

– Покушай, пока тёплая. Давай, милая, не бойся, ты заслужила, – ласково добавил, увидев моё хмурое лицо. – Да и сегодня тебе нужны силы.

Ах вот оно как. Готовишь меня ко второму заходу? Да, губастый фрик, силы мне понадобятся. Ибо сегодня я слабину не дам и найду, что разбить об черепушку твоего выродка.

Без аппетита и даже почти без удовольствия я залпом высосала вурдалачью кровь без всяких примесей.

– А теперь иди, занимай очередь на омовения, дорогая, – тоном любящего отца сказал чернявый ублюдок, забрал пустой графин и всучил ящеру. – Пока мальчики пойдут на бойню, девочки будут готовиться к выходу. Сегодня в моём доме состоится небольшой приём, и я намерен угостить друзей сладкими припасами.

И недвусмысленно провёл пальцем по моей щеке и шее, пошло лизнув фиолетовую губу.

* * *

Только приказ хозяина не трогать девушек спас меня от лиса и его немого прихвостня, что хотели выбить из меня должок. А ещё, кажется, поквитаться за мордастого, которого я убила. Скелеты и ящер бдительно следили за порядком, так что сегодня меня пронесло.

Я и ещё семь девушек торопливо помылись в купелях, причём медлительной мне и ещё одной вурдалачке пришлось ждать очередь и принимать «ванну» с использованной водой. Спасибо хоть самостоятельно, пусть и под наблюдением ящера и мясника. Дальше Хавьер выстроил нас в противоположной комнате, где тленные всучили нам платья, аналогичные вчерашним туфли на шпильках и стринги. Похоже, на досуге мясник подрабатывает сутенёром.

– Напоминаю всего один раз, скотинки, – говорил он, уткнувшись спиной в стену, скрестив на груди руки и скучающе наблюдая, как одеваются голые девушки. Сам он уже был при параде. – В глаза вампирам не смотреть. Выполнять любые их прихоти. И только попробуйте заговорить без разрешения! Ни один почётный гость не должен упрекнуть хозяина за недостойное обслуживание в его доме. Дело касается чести почтенного рода Альваро, так что попомните мои слова – строптивость обойдётся вам очень дорого.

Платье мне досталось ненамного длиннее вчерашнего пеньюара, из лёгкого алого шёлка. У остальных были другие цвета, но тоже вызывающе яркие. Волосы всем велели уложить на затылке скрипучими заколками, чтобы открыть шеи и голые плечи. Зеркал в подвале не было, и оно к лучшему. Видеть себя в образе куртизанки, предметом развлечения полуночных извращенцев, мне не улыбалось.

Наверх повели уже не завязывая глаз, и я смогла хоть немного прикинуть, где нахожусь. Огромный дом, а скорее, усадьба, мрачная и унылая, как заброшенный, даже не средневековый, а древний замок. Никакой эстетичности и уюта. Словно крысами, это логово кишело нежитью. Скелеты и разумные мертвецы. Я увидела среди них рыжую девушку, которую несколько ночей назад отправили куражиться братьям Эссекерам. Твари…

Мимо многочисленных больших комнат с закрытыми или распахнутыми дверьми мясник-сутенёр провёл нас по длинному коридору. Пара поворотов, и вот, мы на пороге полного народу зала.

От такого контраста с остальными помещениями дома у меня чуть не закровоточили глаза. Зал напоминал шкатулку, выбитую изнутри малиновым бархатом. Слишком яркие стены, ковёр и потолок с треснутой лепниной компенсировало лишь приглушённое освещение свечей в канделябрах. Даже занавески на окнах, диваны и кресла не сильно уступали кричащей пестроте красных оттенков. У кого-то ещё оставались сомнения, что мы в публичном доме? Так вот вам вишенка на торте.

А что это за ширмы в углах и вдоль боковой стены зала? Высокие, до потолка, задрапированные бордовыми портьерами. Кабинки приватного обслуживания? Господи, меня опять тошнит…

«Хрен я тебе это прощу, Каин», – мстительно подумала я, переступая порог.

Несмотря на количество народу, душно не было. Сквозняки от приоткрытых окон старались на славу, и никакие костлявые надзиратели их не стерегли. Отлично. Дождусь первого же подходящего момента и выпрыгну наружу! Не привыкать. Мой побег с последней вечеринки был именно таким, да ещё и с вершины башни, а здесь первый этаж усадьбы. Смехота.

Ободрённая этой мыслью, я стала оглядываться. Десятка четыре красноглазых аристократов, все мужчины и по большей части в чёрном, как тогда на приёме у Морентона. Одни мы, восемь девчонок, – теперь не содержанки, а откровенные секс-игрушки – разноцветные. Большинство гостей сидели на диванах и креслах, потягивая вампирский алкоголь и свежесобранную на скотобойне кровь. Кто-то стоял у столов с закусками в виде сырого мяса, политого, как соусом, разумеется, кровью. Какое дежавю. Вампирский светский приём как он есть. Только с чересчур пафосным антуражем, вместо услужливых ливрейных лакеев скелеты и мёртвые девицы, а я здесь уже не гостья.

Только сейчас до меня дошло – их четыре десятка, а нас всего восемь. Интересно, сколько из нас уйдут отсюда живыми?

– Ах, вот и наш десерт! – радостно подскочил к нам Альваро. Мне показалось, или макияж на его гадкой физиономии стал ярче? Семейка нетрадиционных бабуинов, чтоб вас. – Спасибо, Хавьер, ты у меня золото! Развлекайся, – любезно указал он рукой на гостей и даже чуть поклонился.

Мясник немногословно хмыкнул и гордо удалился.

– Ну же, розочки мои, живее-живее! Вас уже заждались, – захлопал в ладоши разукрашенный рабовладелец и махнул нам в сторону стоящих полукругом диванов и кресел, где, как я понимаю, собралась элита из семи-восьми вампиров.

Уткнув взгляды под ноги, девушки покорно шли за ним. Я привычно скрипнула зубами – клянусь, скоро они начнут крошиться – и поплелась в хвосте, на ходу рассматривая открытые окна, прикидывая свои возможности и вампирскую реакцию.

– Вот, дорогие мои, как я и обещал. Наши лучшие сладкие припасы, специально для вас, – как ребёнок, восторгающейся новой машинкой, объявил гостям Альваро, пока мы выстраивались перед ними в ряд, пряча глаза. Степенная беседа элиты стихла.

– М-м!

– Неплохо, – послышались сдержанные одобрения.

– Но! Важное «но», – торопливо добавил дон. – В первую очередь я настаиваю сделать выбор почётному гостю. Давай, друг мой, всё-таки сегодня твоя ночь. Отказ не принимается, так и знай!

– Если ты настаиваешь.

Меня обварило кипятком, осыпало тонной льда и вывернуло наизнанку. Подняла голову и убедилась, что слух не обманул. На парчовом кресле во главе всей элитной братии барственно сидел Дориан Морентон. Только сейчас за всю эту недолгую ночь я испытала настоящий ужас. Такой, что поплыло в глазах.

Одетый с иголочки в парадный костюм викторианского стиля, чёрный с лёгкой примесью синего, белёсые волосы собраны в хвост, тонкие губы вежливо и едва заметно улыбаются, а глаза скользят по ряду девушек холодным, если присмотреться, совершенно безразличным взором. Вот уж чего мне не следовало бы делать, это смотреть на него, и я уткнула взгляд в пол.

И всё равно не удержалась и глянула исподлобья. Как раз в тот момент, когда Морентон указал кивком на меня.

– Оу! Прекрасный выбор! – услужливо проворковал Альваро. Кто-то из вампиров дружелюбно усмехнулся:

– Морентоны, как всегда, не изменяют своим вкусам.

– Дориан, опять блондинку? – с лёгкой обидой протянул другой. – А может, другую выберешь?

– Но-но-но! Сегодня ночь нашего лорда, как-никак провожаем его в тернистый путь супружеской жизни, – строго осадил его Альваро и раболепно запричитал: – Конечно, Дориан, как пожелаешь! Может, ещё одну?