До последней строки

Похоже, Эван готов наброситься на Луиса, но того спасает, что между ними сижу я и испуганно смотрю на их перепалку.

– Я бы поговорил с тобой по-другому, если бы не Вив! – кричит Эван и сжимает дверь, призывая меня выйти.

– Еще успеем, – напряженно отвечает Луис и выходит, чтоб открыть багажник.

Я почти вылетаю вслед за ним, чтобы не допустить нового конфликта, но он лишь набирает обороты из-за Луиса. Помощник отца протягивает мою сумку с вещами, очевидно, собранную Габи, и будто специально говорит:

– Это вещи Вивьен. Их собрала ее служанка.

– Служанка, – недовольно протягивает Эван. – Конечно, господам не принято собирать свои вещи самостоятельно.

– Не кипи, Эван. Вив же была с тобой, – язвит его знакомый.

Я вижу, что Эван старается погасить гнев, потому не отвечает, а только с силой дергает за ручку сумки, чтобы вырвать ее из рук Луиса. И, кажется, я понимаю, что так разозлило его.

Пусть я не знаю его прошлого, но убеждена, что оно не было счастливым, и даже, возможно, ему пришлось испытывать нужду.

Мне самой неприятно думать, что один человек вынужден служить другому, только потому, что ему не повезло родиться в бедности, но мама никогда не разделяла мое мнение. Она любила повторять, что кровь не заменят никакие деньги, и наша семья живет в достатке, потому что за нашими спинами сотни умных и достойных людей.

Это единственная причина, по которой она так хочет связать меня с Максом Уолдером – ярким представителем идеальной родословной, что превращается в пыль при одном появлении Эвана.

“Ты сказал это нарочно, мразь!”, – продолжает кричать он вслед уходящему Луису и тянет меня к своему огромному внедорожнику.

“Помните мои слова, Вивьен!”, – громко произносит тот, чем вызывает новую волну раздражения в моем спутнике.

Эван не поворачивается, но сильно сжимает мою ладонь и ускоряет шаг, продолжая молчать, а я не решаюсь ни о чем расспрашивать, пока он в таком состоянии.

Когда же мы, наконец, садимся в машину, и внедорожник с громким рычанием трогается с места, Эван спрашивает:

– Что он сказал обо мне?

– Что ты сложный, – настороженно отвечаю я и продолжаю вглядываться в его надменное лицо в свете придорожных фонарей.

– Еще бы. Что мог сказать этот говнюк! – вскрикивает Эван и бурчит при виде темного седана с людьми отца: – Прекрасно, еще и охрана подоспела.

Эван сам не свой!

На его лице не осталось ни грамма прежней развязности и уверенности в себе. Сейчас оно передает только гнев и вызывает во мне первые сомнения.

– В чем дело? Объясни мне, – спрашиваю я, положив свою ладонь поверх его руки в момент, когда он резко дергает за рычаг коробки передач.

Эван не обращает внимания на мою попытку успокоить его и монотонно отвечает, уставившись вперед:

– Не могу. Это касается только меня и твоего отца.

– Я не о том, – говорю и устало откидываюсь на сидение.

– Мы договорились не задавать вопросов, – напоминает он. – Меня догнало мое прошлое, вот и все.

После в салоне повисает тишина, и Эван не делает ни одной попытки объясниться.

Некоторое время я смотрю на цепочку огоньков от тусклых фонарей, пролетающую мимо нас, ищу среди туч звезды и сквозь приоткрытое окно ловлю порывы прохладного ветра, но на самом деле не перестаю думать о том, что случилось. Вновь откидываю голову, верчу кольцо на пальце и постоянно ерзаю, отчего Эван начинает громче дышать и, наконец, тянется к радио, чтобы заглушить звенящее напряжение музыкой.

Следующие 15 минут в салоне звучит дребезжащее безумие, прерываясь на новости и сводки о погоде. Не уверена, что спутнику нравится такая музыка, но она явно помогает ему заглушить мысли. Во всяком случае, он перестает делать резкие маневры и постепенно успокаивается.

Я же, наоборот, очень хочу снова услышать тишину и тянусь к радио, чтобы выключить его. Только вместо этого переключаю волну, и нас, наконец, окутывает приятная мелодия.

Похоже, я знаю, что должна сделать!

– Останови машину, – резко прошу я и уверенно смотрю на Эвана.

– Не лучшая идея. Здесь плохо освещенный участок дороги.

– Я сказала, останови! – громко требую я.

– Зачем? – удивленно спрашивает он и сбавляет скорость из-за нового поворота.

Стараясь быть как можно нежнее, я кладу ладонь ему на плечо и тихо повторяю просьбу:

– Так нужно. Поверь мне…

– Ладно, – отвечает Эван и снисходительно снимает с себя мою ладонь. – Не люблю, когда меня трогают за рулем.

– Я учту, – ласково отвечаю я, дожидаюсь, когда внедорожник остановится, и быстро перебираюсь на сиденье позади водительского кресла.

Устроившись поудобнее, я тяну за регулятор, чтобы откинуть сидение вместе с Эваном и снова посмотреть в его прекрасные глаза.

– Что ты делаешь? – удивляется он, привстав.

Я склоняюсь к его лицу, что уже начало покрываться легкой щетиной, и шепчу:

– Массаж, чтобы ты успокоился. И музыка, наконец, подходящая.

Эван явно настроен скептически, ведь в его жизни, наверняка, были более умелые женщины, но спокойно ложится и закрывает глаза.

Я же очень хочу поддержать его сейчас и начинаю вспоминать все, чему учил меня семейный врач мистер Фостер.

Dom Robinson – Fawn

Глубоко вздохнув, я медленно касаюсь его бровей подушечками больших пальцев и слегка надавливаю, рисуя дорожку до самых висков. В ответ Эван улыбается и расслабленно вздыхает.

– Мне уже нравится, Вив, продолжай… – тихо просит он.

– Как скажешь…– ласково шепчу я, спускаясь к основанию шеи, и осторожно сжимаю ее, приподняв его голову.

– Ммм, – протягивает Эван, полностью отдавшись моим рукам. – Ты полна сюрпризов, Вив.

– Тише…– прошу я, – слушай музыку и расслабляйся.

Размяв его сильную шею, я начинаю поглаживать его плечи, растираю и мну их, вызвав очередной громкий стон. Затем поднимаюсь к голове и погружаю ладони в его густые волосы, расчесывая их кончиками пальцев.

В ответ Эван выгибает спину и медленно поворачивает голову вслед за моими руками, тяжело дыша, а вскоре я чувствую, как его шею покрывают мурашки и постепенно завладевают всем телом.

Какое-то время он продолжает стонать в такт музыке, извиваться и с силой сжимать кресло, не смея мешать мне, но, вскоре больше не может сдержать страстный порыв и подтягивает меня к себе.

– Вив, это божественно, – говорит он, смотря мне в глаза.

Теперь мои губы напротив него, и я вновь чувствую пламенно дыхание на щеках.

– Я тоже умею делать один массаж,– говорит он и начинает медленно водить языком по моей нижней губе. – Я и забыл, какая ты сладкая…

Насладившись мягкой кожей нижней губы, Эван осторожно переходит к верхней, рисуя на ее влажной поверхности зигзаги и круги, а затем поочередно надавливает на обе, чтобы пробраться внутрь.

Крепко сжав мою шею, он собирает волосы, чтобы они не мешали нам, и уверенным толчком добирается до языка. От его настойчивого прикосновения я сперва убираю свой и делаю вдох, трепеща от желания, но затем привыкаю и позволяю Эвану целовать меня так, как хочет он.

Кажется, что между нами больше нет границ, и в тот миг мы стали одним целым, двигаясь в такт и улавливая желания друг друга, однако, от безобидного массажа мы снова переходим черту и понимаем это, когда в стекло машины начинает стучать один из охранников отца.

– Мисс Нокс, здесь не лучшее место для остановки. Предлагаю продолжить движение, – говорит он, стараясь не смотреть на наши сплетенные тела.

– Мне стало намного лучше, Вив, – издевается Эван, привстав, и язвительно отвечает охраннику: – Спасибо, друг, ты очень вовремя.

– Это моя работа, – в той же манере отвечает мужчина и скрывается в седане за нами.

Я впервые попадаю в ситуацию, в которой чувствую себя, как застуканная школьница, но неожиданно мне нравится этот запретный плод, а Эван и вовсе ведет себя как рыба в воде, потому без смущения натягивает кофту и поднимает спинку кресла.

– Сядь рядом, я должен видеть тебя, – властным тоном говорит он.

– Уверен, что мне не стоит остаться здесь, чтобы вовремя помочь? – с улыбкой спрашиваю я.

– Я больше не увижу Луиса, значит, проблем не будет, – отвечает Эван и внимательно смотрит в зеркало заднего вида.

– Хорошо.

Он помогает мне перелезть на мое кресло, взяв за руку, и вскоре мы продолжаем путь.

Теперь мой спутник сосредоточенно смотрит вперед и временами улыбается, когда видит, что я внимательно изучаю его. Мне же не хочется задавать ему вопросы о том, куда мы едем и зачем. Я хочу просто жить в моменте и не думать, что будет дальше. Любоваться и фантазировать, чувствовать и строить планы.

Безоглядно доверять и радоваться каждой секунде, ведь с каждой милей пути их остается все меньше.

Глава 11

Вивьен

Кажется, я не готова отпустить Эвана ни сейчас, ни через три дня!

Звучит абсурдно, ведь я, ничего не зная о нем, мчусь в темную даль, и эту неизвестность освещают лишь фары его автомобиля. Но как же мне хочется верить, что все будет хорошо, что это не закончится у того маяка, который стал для него символом свободы когда-то.

Что случится чудо и Эван останется рядом, а отец поможет мне, вопреки маме, бессмысленным правилам закрытого общества и договоренностям, что давно уничтожают меня!

Мне и думать противно, чтобы кто-то другой будет смотреть в мои глаза, касаться холодными чужими губами и просыпаться в одной постели! Ни Макс Уолдер, ни очередной идеальный кандидат с ценными связями и счетами в швейцарских банках не заменит одно присутствие Эвана!

Мне нужен только он, и я все больше понимаю это.

Судя по карте навигатора, мы почти прибыли в порт, а Эван окончательно успокоился и размеренно ведет машину, вскользь наблюдая за мной.

Я же так бессовестно счастлива, что не могу сдержать улыбку и, как маленькая девочка, восхищаюсь тем, кто подарил мне это ощущение свободы.

– Твой отец хочет, чтобы ты расслабилась и дал нам 3 дня, – внезапно произносит Эван, сосредоточенно объезжая яму на дороге. – На его месте я поступил бы так же.

– Неужели? – удивляюсь я, не понимая, почему он решил поговорить об этом. – Тебе угрожали оружием из-за меня, но все же ты поддерживаешь отца?

Эван сдвигает брови, всматриваясь в темноту, нависшую над нами из-за отсутствия фонарей, но мне кажется, что причина не в ней, а в том, что он услышал от отца.

Все же странно, как в одном человеке может сочетаться две противоположности: серьезность на грани мании контроля и распущенность! И если к последней я почти привыкла за день, то первая все чаще вызывает во мне тягучее чувство напряжения.

– Джон сделал правильный шаг, чтобы ты бросила все и осталась дома, – серьезно говорит Эван, на миг повернувшись.

– Осталась? Так, ты везешь меня домой, сделав крюк по океану? – улыбаясь, спрашиваю я, чтобы вновь разрядить обстановку.

– Можно сказать и так, – с оттенком грусти отвечает он и сжимает руль сильнее. – Для него ты все еще ребенок. А если ребенок хочет чего-то очень сильно, лучше дать ему это, иначе рано или поздно он возьмет свое и наделает кучу ошибок. Джон дает тебе шанс увидеть реальную жизнь и вернуться под его заботливое крыло.

– Значит, мне точно не понравится эта жизнь?

– Чудес не бывает, Вив. Люди привыкают быть теми, кем родились, и что-то изменить сложно. Но ты можешь спрятаться за стенами дворца и делать вид, что таков и есть мир, хотя это не так. Или принять тот факт, что он другой, и где-то там каждый день умирают люди. От голода, холода или нищеты…

– Почему ты это говоришь?

– Там, куда мы едем все именно так: бедность и разруха, поэтому лучше не выделяться и не показывать, что ты лучше них, – напряженно говорит Эван и вскрикивает: – Черт, что за олень поставил тачку у самого шлагбаума?

Я оглядываюсь и понимаю, что это очередная машина людей отца, и они давно ждут нас у причала.

Как только мы останавливаемся, двое сразу подлетают к нам и указывают на катер у дальнего понтона, а рядом с ним стоит такой же для сопровождающих.

– В постель тоже заберетесь? – нервно спрашивает Эван, хлопнув дверью.

– Это наша работа, – отвечает высокий мужчина в черных очках. – Меня зовут Лекс, обращайтесь ко мне при возникновении любых проблем.

Эван подходит так близко к нему, что тот сразу тянется за оружием, и говорит:

– Двинешься, и я выстрелю.

– Держитесь на расстоянии, дилетанты,– рявкает спутник. – Или вы собираетесь валить каждого, кто подойдет к нам?

– У нас инструкции, Миллер.

– Тогда придется перестрелять половину острова, ведь люди там другие. Они не видят опасности в простом общении. А того, кто реально хочет напасть, не остановит даже кольцо из вас, – самодовольно заявляет Эван, смотря на Лекса в упор.

– Эван, – снова вмешиваюсь я и тяну его за плечо. – Они все равно не послушают тебя, у них приказ.

– Значит, они покойники, – отвечает он, осмотрев мужчину с головы до ног.

От слов моего спутника еще двое мужчин выходят из катера, чтобы вступиться за коллегу, и обстановка вновь накаляется, как вдруг неподалеку раздается громкий вопль.

– Твою мать! Эван Миллер во плоти! – кричит темнокожий мужчина, окруженный двумя смуглыми женщинами в неприлично коротких платьях.

– Бак? – удивленно произносит Эван и тянет руку к знакомому, что бросает спутниц и подбегает к нам.

Его внешний вид удивляет меня. Он одет только в белое и в темноте выглядит как яркое пятно, но это ничто в сравнении с безвкусными нарядами его подруг.

Как истинные “блюстительницы морали”, они быстро подходят к нам и сразу же тянутся к Эвану, чтобы поцеловать в щеку, а одна из них кладет руку ему на бедро, ничуть не стесняясь моего присутствия.

– Эван, мы так рады, – говорит она, игнорируя меня, и ей вторит подруга, в точности повторив ее поступок.

– Не думал, что ты все еще обитаешь здесь, – радостно отвечает Эван. – Я надеялся, что ты давно покинул эту дыру и записываешь платиновый альбом где-нибудь в Лос-Анджелесе.

– Ты что? Холинбейл – новый центр притяжения! Все покупают здесь виллы, строят студии…

– И как вы познакомились? – нарочно вмешиваюсь я, чтобы друзья, наконец, начали меня замечать.

Лениво оторвав взгляд от кумира, Бак молча оценивает мой внешний вид, а подруги демонстративно перешептываются, и только повторный вопрос Эвана заставляет друга ответить.

– Если бы не его чумовые вечеринки, я бы так и остался никому неизвестным Баком Эймсом! Клянусь, если бы не он…

– Да, умолкни, наконец! – требует Эван и представляет меня: – Это Вивьен.

– Красивое имя, – из вежливости отвечает тот и сразу же стирает меня из поля зрения, рассматривая кофту спутника. – Вы в горах, что ли, были?

– Летали на воздушном шаре.

– Я думал, ты завязал после того случая…с тем богатым говнюком! – вскрикивает друг, но при виде серьезного лица Эвана переходит к делу: – Ну ладно. Проходите на мою красотку, она стоит вон там.

Бак оборачивается и с гордостью указывает на огромную яхту, стоящую в 200 ярдах от нас, а Эван начинает сомневаться, стоит ли принимать его предложение.

Нет, ему очень любопытно, но он не хочет идти туда из-за меня.

– Нет времени. Мы должны быть на “Косте” через 3 часа, – вздыхает он.

– Брось. Здесь нет пробок! Доберетесь быстро. Ну, хотя бы на полчаса, брат! – жалостливо просит Бак, взяв Эвана за плечи.

Эван щурится, затем на миг сжимает мою ладонь, чтобы я сама решила, куда мы направимся сейчас, и, наконец, спрашивает:

– Ты не сильно устала?

Что я могу ответить? Я здесь ради новых ощущений и впечатлений, но общение с этими людьми не предвещает ничего хорошего. Тем не менее, я не хочу ограничивать спутника в развлечениях и казаться занудой, потому соглашаюсь: “Нет, давай зайдем”.

“Твоя девочка дело говорит”, – радуется Бак, обнимает подруг и идет перед нами, а я радуюсь, что они, наконец, ушли.

Я не ханжа и встречала разных людей, но эти принадлежат к какой-то особенной группе тщеславных прожигателей жизни. Все их слова и действия пропитаны желчью и желанием показать себя, а отсутствие даже зачатков воспитания они компенсируют эпатажем, возведенным в культ.

Однако даже у них есть черта, которой можно восхищаться: эти люди очень сплочены и мгновенно определили, что я не принадлежу их кругу. В среде аристократов все намного сложнее, и там побеждает тот, кто знает больше других. Здесь же достаточно мнимого авторитета.

Конечно, меня не волнует жизнь этих троих, но сильно беспокоит отношение Эвана ко мне!

Он ни разу не сделал попытки заступиться или поставить их на место. Не уклонился от навязчивой близости посторонних девиц…

Неужели в их мире это нормально? С ума можно сойти, если это так!

– Мы отойдем на полчаса, – предупреждает охрану Эван.

– Один из нас пойдет с вами, – предупреждает Лекс.

– Рехнулись? Там полно народа, а вас в этих костюмчиках видно за версту. Если вы хотели стать незаметными, то снимите одежду.

“Эван! Ну где вы?”, – снова кричит Бак, ожидая нас у трапа.

– Приказ не обсуждается, – повторяет охранник и уверенно делает шаг вперед, чтобы пойти за нами.

– Все нормально? Если не хочешь, мы прямо сейчас уедем, – спрашивает Эван.

“Эван!”, – повторяет знакомый, а за ним начинают вопить его подружки, и их голоса слышны на весь причал.

– Идем, – уверенно отвечаю я, стараясь сдержать волнение от встречи с новой реальностью.

Эван сжимает мою ладонь и целует, чтобы поддержать, но это помогает ненадолго, потому что у трапа происходит какое-то безумие!

Все, кто стоял у поручней, в один голос начинают кричать: “Король вечеринок с нами!” и им вторят другие гости, покинув бассейн, чтобы поприветствовать кумира.

– Добро пожаловать на мою новую суперъяхту! – вопит Бак, раскинув руки. – Voss Eclipse! 18 кают с джакузи, открытый бассейн, бар, комната приватных танцев, кинотеатр…

– Старая тоже была неплоха, – вмешивается Эван, чтобы друг быстрее замолчал.

– Пока не сгорела! – смеется тот. – Огонь поднимался над океаном на несколько тысяч футов! Тусовка удалась!

– И вам совсем не жаль ее? – спрашиваю я, понимая, что такие вещи стоят много сотен миллионов.

– К чему жалеть то, что уже потерял? Нужно идти дальше, – говорит Эван, и ему вторит друг.

– Точнее и не скажешь. Это наш девиз!

Когда я шла сюда, то испытывала только сомнения, но, как только ботинки Эвана оказываются на трапе, я всерьез жалею, что мы здесь, а не в катере среди океанских волн.

Разгоряченные полураздетые мужчины с коктейлями в руках перевешиваются через перила, чтобы поздороваться, а женщины сплошь модельной внешности в откровенных нарядах и купальниках почти набрасываются на Эвана, как только мы заходим на первый уровень яхты.

Теперь мой спутник окружен вниманием суперзвезды, к которому, похоже, настолько привык, что спокойно воспринимает постоянные нарушения границ, следы от губной помады на щеках и женские руки на прессе и бедрах.

Постепенно толпа вокруг него настолько сжимается, что я остаюсь позади и вынуждена смотреть, как Эван Миллер купается в бесконечном обожании этих ужасных людей! А я, как и ожидалось, почти растворяюсь среди гостей, что успели поприветствовать своего Бога и продолжают веселье, прыгая в бассейн прямо в одежде.

Теперь я точно уверена – мне здесь не место, и каждый, кто видит меня, думает так же.

Нет, им все равно на мои растрепанные волосы и спортивный костюм. Они видят меня насквозь и тонко чувствуют, что могут укусить, как только я останусь в одиночестве.

Чтобы не показывать растерянности, я цепляюсь за поручень, сажусь на диван и делаю вид, что смотрю на море, но мое спокойствие длится недолго. Через пару минут ко мне подбегает неопрятный парень с пластинкой в руках и садится рядом.

– Какую музыку поставить для почетных гостей? – издевается он. – Что ты любишь? Селин Дион, Брайан Адамс…

По всей видимости, он диджей, и подошел, чтобы в сотый раз подтвердить то, о чем я думаю все это время.

Они знают, что я другая, и не перестанут терзать меня за это! Особенно, когда я пришла с Эваном!

– Раз уж вы так хорошо разбираетесь в моих вкусах, поставьте Ноктюрн № 2 Шопена, – язвительно отвечаю я.

– Чего? Это диджей? – переспрашивает парень и задумывается.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.