Тень Матери. Путешествие из драматического треугольника

Тень Матери. Путешествие из драматического треугольника

Юлия Минина

Редактор Елизавета Швецова

© Юлия Минина, 2025

ISBN 978-5-0068-2787-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Тень матери

Путешествие из драматического треугольника

От автора

С самого начала жизни, находясь в состоянии полной зависимости, младенец оказывается вовлечённым в так называемый драматический треугольник. Процесс сепарации от матери представляет собой путь выхода из этой динамики. Человеку необходимо прожить этот сложный опыт, чтобы в дальнейшем перенести модель отношений с матерью на взаимодействие с другими людьми, завершив таким образом собственную инициацию и выйдя из изначальной системы отношений.

Меня всегда интересовали законы и принципы, лежащие в основе человеческих отношений, а в частности – механизмы, которые определяют, становятся ли они разрушительными или созидательными. Поскольку всё моё детство прошло в окружении людей с зависимым и созависимым поведением, это в итоге привело меня к изучению психологии, особенно её клинического направления. Меня привлекло понимание того, как и при каких условиях нарушается психическое функционирование и как это влияет на восприятие мира и окружающих. Практика в психиатрических клиниках и реабилитационных центрах для людей с зависимостями позволила мне обнаружить схожие паттерны как у лиц с выраженными расстройствами личности, так и у так называемых «невротиков» – людей, условно соответствующих норме и ведущих обычный образ жизни. В течение нескольких лет я изучала обе группы и уже в студенческие годы начала консультировать, что дало возможность чётко идентифицировать поведенческие шаблоны и восприятие мира как проекцию ранних отношений с матерью. Интенсивность психологических проблем – как в группе с серьёзными расстройствами, так и среди условно нормативных людей – напрямую связана с остротой драмы, пережитой в отношениях с матерью, и с тем, насколько успешно человек смог из неё выйти.

Драма – это сценарий с минимум тремя участниками. Интересно, что мать и ребёнок формально являются двумя из них, однако зависимому и уязвимому ребёнку всегда мешает некое третье звено. Именно эта иллюзия и порождает драматизацию. Многие люди живут в рамках этого сценария, не осознавая, что в отношениях участвуют двое и каждый несёт стопроцентную ответственность за их качество. Так формируется созависимость. Драма возможна лишь тогда, когда человек ощущает себя зависимым, уязвимым и контролируемым. Внутреннее желание оставаться в роли ребёнка продолжает влиять на построение незрелых и неудовлетворительных отношений с окружающими.

В данной книге я рассматриваю трансформацию диадных отношений «мать—ребенок» в драматический треугольник, где третьей вершиной становится фактор, препятствующий ощущению слияния. Хотя анализ триадных отношений «мать—отец—ребенок» допускает множество теоретических подходов – например, модель Карпмана с её динамикой Жертвы, Преследователя и Спасителя, или структурно-символический анализ, в котором мать олицетворяет удовольствие, а отец – закон, – я сосредоточусь исключительно на диаде матери и ребёнка. Именно это взаимодействие закладывает основу психического развития человека, определяя его будущее восприятие мира и способы реагирования на него.

Наблюдения, накопленные за годы работы с пациентами, страдающими зависимостями, созависимостью и расстройствами личности, показывают: искажённое восприятие, уходящее корнями в ранний опыт отношений с матерью, способно фиксировать человека в инфантильной позиции, где доминирует переживание уязвимости. Это состояние часто проецируется вовне, и человек начинает считать, что его страдание намеренно причиняется другими. В наиболее тяжёлых случаях возникает одержимость идеей мести, которая может маскироваться под благородные побуждения – стремление «исправить» другого, указать на его ошибки или заставить измениться.

Такое восприятие является прямым отражением раннего взаимодействия с матерью – источника первоначальной психологической травмы, которая со временем кристаллизуется в комплекс неполноценности. На глубинном уровне этот комплекс представляет собой подавленную ярость – невыраженную и неосознаваемую, проявляющуюся как хроническое чувство униженности, стыда и уязвимости.

Именно этот механизм лёг в основу книги. В ней описано, как ребёнок, находясь в зависимой и уязвимой позиции, выстраивает свою систему отношений, исходя из поведения матери по отношению к нему, – и как эта ранняя динамика формирует драматический треугольник, влияющий на всю последующую жизнь.

Приятного чтения!

Глава 1. Комплекс матери

Первое чувство уязвленности начинается в тот самый момент, когда ребенок замечает и ощущает, что мать ему не принадлежит. Тогда, когда у нее есть что-то, на что она отвлекается. Разумеется, естественное желание быть в слиянии с матерью прерывается. Тогда копится агрессия: к матери и к тому, на что отвлекается мать. К слову, это может быть что угодно: это и ее какая-то отдельная жизнь, и люди, которые ее отвлекают. Если смотреть в глубину, то это прямое отрицание того, что кроме выполнения своей роли мать еще и отдельная личность. И именно это и есть один из этапов сепарации – признать, что есть мама с ее увлечениями и также признать, что что есть еще люди, которых она может любить. В эдиповом комплексе этой фигурой выступает отец, однако это место может занимать что угодно.

Когда ребенок начинает видеть, что есть что-то, на что мать отвлекается от него, тогда нарастает сильное желание и влечение к этому. Как правило, появляется потребность познакомиться с этим и начать выстраивать отношения. Идентифицировать себя с ним. Получается, что чувство уязвленности формирует потребность в исследовании объекта, по причине которого это уязвление произошло.

Схема 1. «Уязвление во взаимоотношениях»

Существует две стратегии по направлению к третьему объекту:

– разрушить этот объект, либо, если это невозможно, начать его исследовать и копировать, чтобы походить на него;

– делать все для его одобрения, тем самым приближаясь к матери.

Если человек застревает на этой стадии, то место объекта матери всегда будет заполняться кем-то другим. Человек будет все время наделять кого-то из окружающих этими ролями. Один обязательно будет исполнять роль того, у кого что-то такое есть, что он может дать, восполняя внутреннюю нехватку.

Так как внутренней целостности нет, то все, что бы ни делал человек, ощущение нехватки будет все равно преследующим. И тогда, чтобы понять, что происходит, первый персонаж будет искать внешние причины того, почему второй персонаж этого не может дать, а именно – ощущение полноценности первому. Под этим ощущением могут подразумеваться разные вещи, например, если эта женщина, то она может требовать или очень желать каких-то действий от мужчины, которые он не делает, хотя, по ее мнению, может, но ему что-то мешает. И в этой бесконечной драме в этот треугольник могут быть поставлены не только люди, но и события, и ситуации. Например, вторым персонажем может выступать Вселенная/Бог/Мир, тогда у этой субстанции точно должно быть то, чего не хватает человеку и будет третий персонаж, некая причина, почему Вселенная этого дать не может. Это место может занять карма/судьба/злой рок или что-то другое.

В результате во взаимоотношениях с матерью как проекция создается драматический треугольник, в который может попасть что угодно. Важно чтобы эти места были кем-то или чем-то заняты. И всегда будет проявляться две стратегии поведения:

– попытки разрушения из-за зависти, ненависть и ярость;

– попытки приближения, изучения и интегрирования, в виде заслуживания похвалы, одобрения и любви.

История Елены

Некоторое время назад ко мне обратилась Елена с проблемой вечной нехватки денег и с чувством нереализованности. Она жила с мужем и двумя детьми, вследствие карьерного роста стала зарабатывать больше мужа. В какой-то момент получилось, что она стала платить за все. Разумеется, от этого она перестала чувствовать себя женщиной в этих отношениях, и больше ощущала, что будто бы на ней все «ездят», используют, и все это ей мешает развиваться.

Когда мы разбирали ее детство, выяснилось, что мама была не реализована, все время занималась детьми и все время была не удовлетворена: своим положением, отношением мужа и близких. И, конечно же, это недовольство вымещалось еще и на детей. Елена была ребенком, которого все время критиковали, упрекали и «дергали». И вот, вырисовывается этот треугольник таким образом, есть мама и ее любовь к дочери, а есть признание, которое будто бы являлось препятствием на пути проявлениям желанной любви.. Мама жаловалась на все: на мужа, на государство, на родителей. И моя пациентка прямо вспомнила, как какой-то период она ненавидела отца, потом и дедушку с бабушкой, и все время маму перед ними защищала, и сама отстранилась от общения с ними. И даже по поводу государства переняла несколько негативных фраз, которыми оперировала иногда в разговорах со сверстниками, чтобы казаться важно и знающей. Разберем этот треугольник:

– Первый персонаж, который чувствует нехватку, неудовлетворенность – это она сама.

– Второй персонаж, у которого есть то, что ей нужно – это мама, у нее вся любовь и нужное ей внимание.

– Третий персонаж, из-за которого она не может ей дать внимание, признание и удовлетворение – это то отец, то бабушка с дедушкой, то государство.

Периодически еще много кто занимал это место третьего персонажа… Главное, что всегда есть кто-то, на ком ответственность за удовлетворение первого персонажа. Это важно, чтобы была возможность сохранить взаимоотношения между первым и вторым персонажем. Действительно, важно не признавать, что мама, как второй персонаж этого треугольника, делает выбор не давать полное внимание и любовь самостоятельно. Это ее решение. Но детский мозг не может этого вынести, поэтому формируется такая схема, чтобы сохранить положительный образ матери.

Здесь сам паттерн восприятия, такого объяснения себе собственной неудовлетворенности в виде рисования в голове таких причинно-следственных связей в виде таких треугольников остается и несется дальше во взрослую жизнь. К сожалению, это самое страшное. Это и есть детская позиция взрослого человека. Когда есть некое восприятие того, что кто-то может не сам выбирать, а как будто бы на него вечно кто-то или что-то влияет. Как и в ее восприятии тогда, мама не выбирала не уделять достаточно внимания дочери, так и она сейчас воспринимает как себя, не выбирающей свое неудовлетворенное положение, так и оправдывает других, в том, что они ей не дают нужное из-за чего-то. Например, если бы не работа мужа напряженная, он был бы более внимательным к ней, или если бы не его пристрастие к азартным играм, он бы меньше времени проводил с дружками своими, а больше с семьей и так далее. И в ощущении нереализованности та же схема: если бы возможности позволяли, то она бы реализовалась. Или вот если бы дети были более послушными, ей бы жилось легче и больше времени на себя было. Как видите, постоянное перекладывание ответственности за свою удовлетворенность, но не на партнера даже, а на что-то третье, также чтобы сохранить иллюзию идеального партнера.

История Наталии

Есть еще одна история из моей практики. Наталии было сложно находиться в отношениях на расстоянии. Она очень от этого страдала. Она встречалась с ним раз в два месяца на протяжении уже трех лет и никак не могла понять, почему в ее жизни не сбудется самое заветное желание – выйти за него замуж и создать семью. Каждый раз у него очень много объяснений того, почему не сейчас. А она просто ждет и не знает, как на это повлиять. То работа с разъездами, то проблемы у родственников и так далее. И для нее, как для первого персонажа неудовлетворенного в треугольнике, вторым является ее мужчина, у которого есть шанс сделать ее счастливой. А третьим персонажем выступает то его работа, то проблемы с родственниками и другое. Ведь она настолько боится разорвать эти отношения, что даже и предположить не может, что он на самом деле еще сам не определился, нужно ему это или нет. Сомнения разъедают его точно также и он сомневается в желании жениться, хоть и говорит обратное. Но потом, она стала искать другие ходы, чтобы чувство неудовлетворенности снизить. Однажды она к нему переехала и про свадьбу он совсем забыл, они стали жить вместе и эта тема вообще под запретом. Наталия стала ходить к гадалкам, астрологам и нумерологам для того, чтобы понять больше об этой ситуации. И все ей говорили схожее: то о том, что на него влияют его родители, то еще что-то, под чьим влиянием он находится и поэтому он не может жениться. И тут неудовлетворенность ей удалось снизить, так как она подтвердила себе очень значимую для нее установку – что он действительно ее любит. Ей было важно знать, что ему с ней не просто удобно, а на самом деле есть третьи важные причины, по которым семья никак не получается.

И все это происходит в треугольнике. А выход из него – это исключить третьего и признать ответственность обоих в их решениях.

Схема 2. Признание ответственности

И все, что могут делать эти двое – это с полной ответственностью относиться к своим желаниям. Но что же делать, если желания не совпадают и даже противоречат друг другу?

Во-первых – выбирать партнера с полной ответственностью, опираясь на свои желания. Например, какие у нас интересы? Насколько они совпадают? Какое видение семьи и быта? Какое воспитание детей приемлемо для одного и второго? И так далее. И это все выясняется еще до построения семьи. Самый важный здесь вопрос себе о том, насколько я сам смогу быть удовлетворенным с этим человеком, вопрос, где вектор размышлений направлен полностью на собственную ответственность за свое состояние, а потом уже на поведение другого. Но человек в детской позиции, склонный ответственность за жизнь перекладывать по принципу такого треугольника, не способен будет выстраивать отношения по принципу партнёрства, не способен будет все это выяснять. В основном он акцентирует внимание на чувстве собственной эйфории от влюбленности и на слова другого, и иногда на поступки. А дальше рождаются дети и этот сценарий повторяется уже в другом поколении…

Глава 2. Проекция

Ребёнок, не получая желаемого от матери, сталкивается с агрессией, которая может быть направлена в нескольких направлениях. Во-первых, на саму мать, которая отвлекается от него, лишая его ощущения полного слияния с ней. Во-вторых, на объект, привлекающий её внимание, а также на себя самого, поскольку ребёнок может начать чувствовать себя неполноценным, воспринимая это как причину недоступности материнской близости.

Если уязвимость не осознаётся, агрессия, возникающая в ответ на это переживание, может смещаться через проекцию. В случае аутоагрессии, когда враждебность направляется на себя как на неполноценное существо (связываемое с отвлечением матери), этот механизм также может оставаться неосознанным и проецироваться вовне. Таким образом, собственная уязвимость, порождающая агрессию к себе, смещается, и человек начинает искать уязвимость в других, направляя на них свою агрессию.

Схема 3. Уязвленность и агрессия

Также эта агрессия может смещаться не только на людей, но и на собственное тело. Тут мы можем уже иметь дело с расстройствами пищевого поведения (РПП) и с идеей исправления внешности, постоянного улучшения, которое может приводить к плачевным последствиям. Однако, конечно, от ощущения дискомфорта такая ядерная практика действительно избавляет. Эти персонажем для смещения также может выступать и собственное здоровье. Тогда мы будем иметь дело с ипохондрической тенденцией найти что-то, что не так со здоровьем, чтобы направить фокус на постоянное улучшение показателей. Поверьте, это бесконечный процесс, который не останавливается. Всегда будет иллюзией надежда, что что-то обязательно будет исправлено и человек что-то получит в виде приятного состояния, как от слияния с матерью. Но в реальности человек все время в этом сценарии сталкивается с чувством разочарования и находит все новое поле для улучшений и дополнений. Также и с новыми персонажами смещения агрессии. Еще один вариант – попытки исправить другого человека, исключить все недостатки.

Путь сепарации – это путь инициации. Когда человек осознает свою драму и принимает решение отказаться от нее. Когда старые надежды должны отмереть, дав родиться новой жизни.

Глава 3. Инициация

Путь к целостности – это путь сепарации, где происходит осознание отделения от матери путем признания того, что у нее есть вторая жизнь и она имеет полное право на это. Через признание её права – и, в свою очередь, признание своего права на жизнь, которую можно выбирать самостоятельно. Тогда не понадобится персонаж, чьё одобрение и любовь необходимо заслуживать, и не останется пустого места для того, чьё признание требовалось бы добиваться. Движущие силы жизни меняются. Происходит отмирание прежней жизни со всеми её составляющими, и тогда человек движется к обретению нового, собственного смысла существования.

Успех в жизни – это прежде всего успех внутренний, который заключается в выходе из драматического треугольника через осознание проекций и завершение этой внутренней драмы. Возникает новая личность, которая видит прошлые сценарии и понимает, что дело всегда было не в людях, занимавших роли в этой драме, а в самих этих ролях, которые создаёт психика, продолжая внутренний конфликт.

История Петра

Однажды ко мне обратился ко мне Петр 34 лет из-за невыносимой тревоги, которая ему мешала жить. На мой вопрос о том, как он с ней справляется, он ответил, что употребляет запрещенные вещества, иначе просто невозможно жить. Считает себя инфантильным, признает это, однако не знает, что с этим делать. На первый взгляд мне показалось, что человек зависимый. Так как опыт работы в этой сфере предостаточный, я понимала, как они мыслят, почему такой образ жизни и что они должны делать, чтобы состояние их улучшилось. Конечно же, единственное правило, которое нужно исполнять, чтобы жизнь менялась – бросить то, от чего ты зависим и справляться как угодно с тем состоянием, которое наступает. Мне казалось, все просто, я расскажу правила и тут уже его выбор. Ну или возьмусь за работу, а там он решит, помогает ему терапия или нет. Важно также, помогает ли он сам себе меняться через остановку употребления и принятие ответственности. Но не тут-то было…

Если честно, у меня было немного предвзятое отношение к его ситуации. Я представила избалованного мальчика, который не сепарировался от матери, заливает запрещенными веществами свою пустоту и ничем не занимается. У него куча времени и можно было бы приложить усилия и чем-то полезным заняться. Но, как только я услышала историю его детства – я была ошарашена. Избиения сестры и матери тапком с каблуком до самых синяков по любым поводам… Например из-за того, что вместо школы он решил прогуляться с другом, после чего соврал, придя домой, что был в школе…

Дальнейшие истории были подобными. За любое вранье, неправильное действие его сестра избивала его и докладывала матери, что он неправильно поступил и после чего его эмоциональное добивала собственная мать. Когда он уезжал в отцовский дом, то там позволено ему было веселиться и не было таких жестких правил. Этот дом он вспоминает с теплотой. Его отец – второй брак у матери, соответственно, он второй ребенок. Его сестра от другого отца и намного старше него. Чувства его старшей сестры понятны уже по самой его мысли, которая фоном протянута через все его детство: «За что она так меня не любит?» И ее вечные жалобы матери, что его она любит больше чем ее. Объективно не было абсолютно ничего, чтобы могло способствовать такому восприятию, ее состояния брошенности не давало ей покоя, и она отчаянно пыталась найти хоть что-то, за что можно зацепиться, чтобы найти виноватого в ее пустоте. Но сейчас не о ней.

Пустота – то состояние, которое пронизывает всю жизнь зависимых и передается из поколения в поколение. Зависимость может быть разная, а пустота одна… Кто-то скатывается в алкоголь, кто-то в созависимые отношения. И мой пациент не исключение. Не понимая всего того, что с ним происходит, он пришел ко мне. И даже меня он воспринял как мать или учителя, того, кто научит, покажет, что не так и исправит, другими словами – заполнит эту пустоту. Это ключевая иллюзия созависимых, которой они и живут, и даже психолог сначала рассматривается как человек, способный заполнить эту пустоту.

После пары сеансов, когда я полностью собрала всю информацию из детства и была очень тронута историями про избиения и наказания за малейшие проступки, я подумала: А что же могло происходить у этого мальчика в голове все детство? О чем он мог думать? Какие ключевые мысли его сопровождали и как он стал воспринимать этот мир и себя в нем?

Мать – наш мир и целая Вселенная. Взрослея мы транслируем в мир все то, что взяли из этого мира и Вселенной. Мы будем искать ее везде – в других людях, ситуациях, успехах и поражениях, в общем, во всем том, что нас окружает. Это иллюзия – думать, что мы можем спроецировать наше отношения с матерью только на некоторых людей, более-менее ее напоминающих, нет, она будет повсюду. Как мы выросли и состояли из ее клетки, так и сейчас весь мир вокруг пронизывает нас. Мы дышим воздухом так, как раньше питались через пуповину. Мы берем в этом мире только то, что она разрешала нам брать в детстве. Только то, что она давала. Она настроила наш фокус и определила наш выбор. А главное, знаете, что? Она определила самое главное – это то, как мы получаем удовольствие.

Все то, как она обращалась с нами, мы воспринимали как данное, как самое правильное. По-другому ребенок просто не знает и не умеет, все только так и не иначе. Поскольку изначально мы связаны с матерью как единое целое, всё, что она делает в первые годы нашей жизни, воспринимается неотделимо от нас – иначе быть не может. Мы интерпретируем эти переживания как проявление любви, удовольствия, самой глубокой близости и родства.

Теперь представьте: если мать была холодной и игнорирующей, разве сможет такой ребёнок во взрослом возрасте искренне стремиться к теплоте, прикосновениям и постоянному вниманию? Если он сознательно начнёт учиться получать от этого удовольствие – возможно, его восприятие изменится. Но изначально простые радости будут для него так же недоступны, как когда-то их сделала недосягаемыми мать.

***

Вспомните того пациента Петра, о котором я писала в начале. Мы говорили с ним о его тревоге. Я просила описать ее. Как и ожидалось, тревога являлась олицетворением его детства, он не помнит себя без этого чувства. В основании этой тревоги – страх, что что-то будет не так, что накажут и побьют. И самое интересное тут то, что вся его жизнь теперь состоит из незаконных нелегальных заработков. Интересна только та работа, которая переходит границу, черту законности и можно почувствовать то самое ощущение из детства, когда прогуливаешь школу и знаешь, что соврешь и можешь попасться. Но он воспроизводит снова и снова ту же ситуацию и теперь наказывает себя сам. Он окутан этой тревогой, в которой на самом деле закодировано желание – быть с матерью и не отпускать ее.

На одной из сессий мы провели одну технику «разговор с симптомом». То, что я увидела, снова раскрыло мне ту же самую картину, особенно те мысли, которые его посетили в конце были очень показательны, относительно его установок.

– Опишите свой симптом, – предложила я.

– Это тревога. Напрягается все тело, все мышцы, ощущение, что что-то должно случиться плохое, – сказал он.

– А если представить эту тревогу в виде какого-то образа, то чтобы это могло быть?

– Это похоже на какое-то облако или дым вокруг меня и внутри, – описал он.