Сюрприз на всю жизнь

– Ясно.

– Не переживай, вы подружитесь.

Иля улеглась, ощущая, как сон потихоньку накрывает ее. Хотя столько разных мыслей еще кружилось в голове, и преобладали, конечно же, те, которые она настойчиво отгоняла от себя. Вот только ночью это становилось ей неподконтрольно: сознание само выдавало ей разные вариации в сочетании с фантазиями и мечтами.

– Иля, ты же на новом месте спишь, в первый раз, – сквозь дремоту услышала она в темноте Ленкин шепот. – Нужно сказать: «Сплю на новом месте, приснись жених невесте».

– Хм… – сонно. – Лена, это все ерунда.

– Нет, не ерунда, скажи, – настаивала та.

– Сплю на новом месте, приснись жених невесте… – окончательно уплывая в сон, прошептала Иля.

* * *

«Плыву… в густом и сладком удовольствии. Темно, но я чувствую, что он рядом. Горячий. Страстный. Мой соблазн.

Целует жадно… ненасытно… и это сводит меня с ума. Борода слегка трет и покалывает нежную кожу, но я только кайфую. Острые и нереально возбуждающие ощущения.

Как же я скучала. Ну почему, почему мы не можем быть вместе? Мне так хорошо с ним. Я чувствую… столько ярких эмоций… такое запредельное наслаждение… что хочу пропасть… с головой… утонуть в этом всем…

Стягивает с меня платье и укладывает на диван, вниз лицом, ноги согнуты в коленях. И я сгораю от нетерпения. Уже вся мокрая. И готова подчиняться любым его прихотям. Боже! До чего же я скатилась и ничего не могу с собой поделать. Хочу быть с ним…»

– Иля, Иля…

– Лена? – удивленно. – Что случилось? – девушка расстроенно потерла глаза. – «Блин! Сон! Мне снова снился он… тот незнакомец».

– Иля, у тебя кошмары? Ты стонешь…

– Что-то снилось… непонятное. А сколько времени?

– Половина шестого, еще можно спать да спать. Последние выходные каникул. А дальше все, про беззаботный сон можно забыть. Четвертый курс все-таки.

«Скорее бы уже! Чтобы совсем не было времени и сил думать об этом. А то будто свихнулась… И с чего у тебя такие сны, дуреха?»

Она поняла, что сильно возбуждена: сердце того и гляди выскочит, груди ноют от напряжения, а пижамные шортики намокли.

«Что за нелепые фантазии? С луны свалилась? Романов глупеньких начиталась? Иля! Ты совсем уже ку-ку?» – язвительно отчитывала она себя.

«Все, хватит! Все предать забвению! Забыть! Не думать! Не вспоминать! В небытие! И этот сукин сын пусть никогда не всплывает в моей жизни!»

Глава 6. Вторя серия

Илия буквально бежала по коридору, не обращая внимания на узкую юбку и высоченные шпильки.

«Блин! Блин! Надо же! Опять опаздываю! Это становится какой-то плохой привычкой. Только начало второй недели обучения, а я еще ни одного дня не пришла вовремя. Как только случилось это ужасное происшествие в клубе, со мной сразу все стало происходить как в той же невразумительно-шокирующей реальности.

Бесконечные напасти: жена директора приревновала, Артур снова пытается перейти в разряд «больше чем друг», конфликт с комендантом, куратор вызывал «на ковер» из-за опозданий. А я снова опаздываю, и не важно, что сегодня меня попросили выйти на работу в срочном порядке вместо бухгалтера по первичке к шести утра и занести в программу приходы, чтобы можно было отгружать товар.

Мир сошел с орбиты? Или это я получила искривление и меняюсь не в лучшую сторону? Да еще притягиваю к себе всякие неприятности. Мне ведь мало проблем. На, тебе, Илечка, еще! И еще!»

Она оказалась у нужной аудитории, сделав несколько глубоких вздохов, тихонько открыла дверь и вошла. Не увидев преподавателя за кафедрой и за столом, она окинула взглядом аудиторию. Стояла почти оглушительная тишина. Все студенты, как под копирку что-то писали, с головой уйдя в задания.

«Вот это да! Я такое только на ЕГЭ помню. Чтобы на занятии была такая тотальная дисциплина».

Она на цыпочках, чтобы не цокать каблуками, прокралась к первому ряду парт и втиснулась с краю, слегка подвинув старосту их группы.

– Привет, – почти одними губами поздоровалась она, вытаскивая из сумки ручку и тетрадь и снимая темные очки.

Нина как-то странно глянула на нее.

– Ты что, опаздываешь? С ума сошла? – еле слышно и настолько испуганно спросила она, что Илия почувствовала, что, скорее всего, и сейчас ей не удастся избежать какой-нибудь неприятности, которые преследовали ее буквально по пятам. Но она сделала невозмутимый вид и спросила:

– Что решаете?

– Тест. Это пары завкафедрой, ты готовься… Сейчас начнется.

– Что начнется-то, Нин? Меня задержали на смене. Я что, совершила смертный грех?

– Почти… – услышала она грозный, пробирающий до дрожи голос.

Что-то неведомое прямо подбросило ее на месте, заставив задрожать руки и вытянуться как струна.

– Кто разрешил войти в аудиторию? – снова загремел этот невыносимый голос. – Как фамилия? И я требую вставать, когда разговариваешь с преподавателем.

«Охренеть! Похоже, я попала…»

* * *

Тимур, как обычно, на своих парах, когда раздавал студентам работы для оценки их знаний, садился на самом последнем ряду и сверху наблюдал за всей группой. Это было очень удобно: обзор открывался великолепный, никто не мог списать или подсмотреть под его наблюдением, а телефоны он заставлял всех сдавать перед таким контролем.

После нескольких предупреждений и окриков, убедившись, что все идет спокойно, он достал свой телефон и отвлекся на личные дела, не сразу заметив, как открылась дверь, и за первую парту проскользнула незнакомая девица.

Сначала он просто застыл от такой наглости. Красотка с пышной копной очень длинных кудрявых волос, в кофточке с глубоким вырезом на… невероятно пышной груди и неприлично обтягивающей черной юбке, хоть и до колен, вошла, как Богиня, и невозмутимо уселась за парту, вызвав тем самым волну восхищенных вздохов среди мужской половины группы.

Он просто разъярился от подобной выходки, тем более девица была ему не знакома. Он знал всех своих студентов в лицо, и даже первокурсников запоминал буквально за неделю.

* * *

– Мне что, повторить вопрос? – он двигался откуда-то сзади, голос, выражающий сильное недовольство и крайнее раздражение.

Илия попыталась встать из-за парты, но немного оступилась, выходя в проход, и ее повело в сторону. Она налетела на преподавателя, проходящего в это время мимо. Он среагировал, даже не задумываясь: протянул руки и, обхватив ее за талию, придержал от падения, прижав к своему боку. И охренел! От ее запаха, почему-то болезненно знакомого… и от картины, возникшей перед его взором. С высоты своего роста его глаза уперлись прямо в ее вырез на груди, который вроде бы особо много не показывал, но воображение шарашило будь здоров. Ее блейзер из тонкого золотистого трикотажа был свободного кроя, но от шеи шел вырез аж до талии. При этом он стягивался маленькими бантиками, начиная от ложбинки между грудей. Казалось бы, все прилично. Но! Грудь четвертого размера давала такому наряду захватывающую возможность заглянуть сверху, и вот тут-то и открывалась самая соблазнительная картина.

«Блядь! Мне не снится случаем все это?!»

В этот момент девушка повернула к нему лицо и подняла глаза… и аж вскрикнула, непроизвольно зажав рот маленькой ручкой.

«О, нет! Это не сон. Это какой-то дикий прикол! И надеюсь, что не очередной чей-то сюрприз», – Тимур чуть не застонал вслух.

Девушка тоже была в шоке, но быстро взяла себя в руки, высвободившись от его захвата, и, отвернувшись, вернулась к парте.

Тимур был вынужден тоже выйти из ступора. Он лихорадочно пытался привести дыхание в порядок, сосредоточить свои мысли на ситуации и отогнать нахлынувшие на него ощущения и воспоминания.

Встав перед партами и грозно сверкая черными глазами, он снова начал свой допрос:

– Я услышу фамилию? Или ты случайно… перепутала кабинеты? – в последнюю фразу явно было вложено больше смысла, чем казалось на первый взгляд.

Илия строптиво вскинула голову и смело уставилась прямо ему в глаза.

– Моя фамилия Зима. И я… не ошиблась кабинетом. Это моя группа, – холодно ответила студентка.

Тимур отреагировал мгновенно.

– А-а-а… помню… ты та самая… отличница из МГУ… новенькая значит… – его циничный тон просто обескураживал.

Илии хотелось съежиться от его прожигающего взгляда и язвительного тона и бежать как можно дальше, куда глаза глядят, только бы не видеть этого… ее позора, оказавшегося ее преподавателем по основным экономическим дисциплинам, и заведующим их кафедрой, и ее дипломным руководителем. Демидов Тимур Андреевич – гроза всего факультета и очень влиятельная персона во всем университете. Об этом она услышала случайно, когда ей в начале года выдали в деканате документ с темой диплома и ФИО руководителя.

«Охренеть! Такой подставы от судьбы я точно могу не вынести».

Иле хотелось исчезнуть, провалиться, раствориться, да что угодно… хотя бы сейчас. Паника охватывала ее все сильнее. Она растерялась.

– После всех пар сегодня придешь ко мне в кабинет и будешь проходить тест. А сейчас ты свободна. Я не допускаю опоздавших до занятий, – он кивком головы небрежно указал на дверь, когда она замешкалась. От услышанного девушку начало охватывать сильное раздражение. – Поторопись и не мешай другим студентам заниматься.

«Охренеть! Вот это расклад!» – Илию затрясло, она никак не могла собраться с мыслями и выровнять дыхание, обуздать яростное желание вцепиться этому противному типу в рожу.

Она украдкой глянула на его скулу и заметила уже заживающий след от ее пощечины.

«Значит мне можно идти?… Да с удовольствием!»

Девушка кивнула и дрожащими руками собрала свои вещи с парты. После чего гордо направилась из аудитории. Сдерживая порыв броситься бегом, она неспешно шла, покачивая бедрами и ощущая его жгучий взгляд спиной, немного притормозила у выхода.

– Как же… приду я… – тихо и с остервенением пробубнила она, запихивая в сумку тетрадь, которая тоже сопротивлялась и никак не хотела туда помещаться. – Не дождешься… похотливое животное…

– Ты что-то сказала? – вдруг раздался угрожающий голос прямо за спиной.

– О! Это я не вам… – сладенько пропела она, обернувшись и окатив его холодом своих циановых глаз, и гордо вышла из аудитории, громко хлопнув дверью.

«Нихера себе! Вот так нахалка…» – Демидов откровенно охеревал от такого поворота. – «Что за напасть на меня с этой девицей?»

Он вспомнил видео, которое ему скинул Травкин на следующий день после его дня рождения. Там было совсем немного, но зато ему стало все понятно: девушка зашла в приват-кабинет с двумя молодыми парнями. Они шли под ручку, причем она склонила голову на плечо одному из них. Второй нес ее сумку. Передвигались они, конечно, странно, как будто хорошо подвыпившие. Оба парня покинули кабинет через несколько минут. А через пятнадцать минут туда пришел он сам.

«Никто ее туда силой не тащил. Сама шла. К кому-то на… Блядь! Неужели продала свою девственность какому-то мажору?.. А я случайно оказался на его месте. Или… вот так начинается путь по наклонной и прямиком в шлюхи? И работу уже, видимо, нашла… раз так задержалась со смены… на пару к половине девятого…» – негодовал он, буквально выбитый из колеи этой встречей и открывшимся положением дел.

«Нахер! Меня это не касается!» – резко одернул он себя.

Перед следующей парой Нина подошла к Илии.

– Иль, ты хоть представляешь, что за человек этот Демидов? Ты у нас новенькая и не знаешь его нрава и влияния. Он сотрет любого в порошок. У него, мало того, несносный характер, он еще и племянник мэра, а ректор университета – друг его отца.

– И что мне от этого? Подумаешь, опоздала немного.

– Короче, слушай, если хочешь доучиться этот год, – деловито и сухо заявила староста. – Нерон не пускает опоздавших на занятия. Следовательно – это прогул. А пропуски нужно отрабатывать, если, конечно, договоришься. Любая задолженность – это гарантированный недопуск к зачетам. Не сдаешь зачеты – не получаешь допуск к экзаменам. Эта схема, думаю, так же работает и в МГУ. Значит, больше ты не опаздываешь и не пропускаешь. Все поняла?

– Куда уж понятнее… – вздохнула она. – А тебе тоже прилетает за наши опоздания? – вдруг спросила Илия.

– Если честно, то да. От нашего куратора. И иногда от самого Нерона.

– Кто это, Нерон?

– Это второе имя Демидова, – в разговор вклинились ее соседки по комнате в общежитии, Лена и Милена.

– Все, что Нина сказала – истинная правда, – подтвердила Милена.

– Он очень строгий и требовательный, но он не жестокий… – попыталась вступиться за него Лена, но была остановлена взглядом Нины. – Император Нерон был жестоким правителем и развратным… – все-таки попыталась закончить свою мысль Лена.

«О-о-о! Он, как раз, именно такой! Развратный… пошлый… деспот», – Илию вдруг накрыла волна жара, как только она вспомнила их знакомство.

– Вот посмотрите на эту святую заступницу, малахольная ты наша, – Нина снова начала по-дружески отчитывать одногруппницу, – и как тебя угораздило стать Еленой Троянской? Ты больше на Ипомони походишь.

– Нина, не такая я уж и терпеливая, все мои обидчики периодически получают сдачи.

– Что значит «стать Еленой Троянской»? – вдруг встрепенулась Илия, отбросив свои грешные мысли.

– А ты еще не в курсе? Да…, ведь ты только появилась. В общем, весь местный бомонд, в смысле мажорская группировка… они, когда им нечем развлечься, постоянно задирают Лену. Перековеркали ее фамилию из Троинская в Троянскую. Каждая сволочь норовит ее задеть, или унизить, или подло разыграть… Ненавижу! – она стиснула кулаки.

– Значит, и здесь такие же дикие порядки между обычными людьми и небожителями и их отпрысками?

– А что, есть где-то черти другой породы? – риторически вздохнула Нина.

Звонок заставил их переключиться на учебный процесс.

– Да, кстати, Иль, ты еще не знаешь… Нерон изменил расписание. Его же не было первую неделю в универе… и все пропущенные часы он поставил на отработку последними парами на ближайшие две недели, в дни своих занятий. Так что сегодня не три пары, а четыре, – Нина выразительно посмотрела на нее. – И даже не думай свинтить. Не гневи дьявола. Он и так сегодня в каком-то бешенстве.

На четвертую пару Илия шла как на заклание. Ее состояние сложно поддавалось описанию: раздражение сменялось паникой, а потом переходило в ярость и снова в некое подобие страха, страха поддаться своей слабости, ведь она же не смогла владеть собой тогда…

«Нужно делать вид, что ничего не было. Что я обычная студентка. Мы не знакомы. Мы абсолютно чужие люди. Я должна воспринимать его как… например, моего директора Данилу Александровича. Уважительно, соблюдая субординацию, как человека намного старше меня. Вот, это наверное будет правильно».

Пара прошла на удивление без неприятностей, и, услышав звонок, все студенты с облегчением ринулись на выход, стараясь побыстрее покинуть аудиторию. Илия была в их числе.

– Зима! А ты куда собралась? – услышала она стальной тон. Девушке показалось, будто гильотина упала со всего размаху, свершая свое чудовищное правосудие. Она застыла как вкопанная, почти у самой двери.

«Сбежать или остаться? Остаться или сбежать?» – ее сердце бешено стучало в груди, разгоняя адреналин по сосудам.

Пока она в замешательстве стояла буквально с минуту, все студенты успели выйти из помещения, и последней была Нина. Она, захлопывая дверь, недвусмысленно дала ей понять своим выражением лица, чтобы Илия даже не думала устраивать демарш.

«И, действительно, чего это я должна шарахаться от него? Я, в конце концов, его не принуждала к… да ни к чему».

Она резко развернулась, чтобы направиться к его столу, и чуть ли не врезалась в него, тут же затормозив. Но по инерции качнулась вперед и, не удержав равновесия, начала падать… опять!… на него… Хорошо, что он стоял очень близко. Профессору даже не пришлось ее ловить. Илия просто уткнулась в его грудь лицом и, чтобы не упасть к его ногам, схватилась за сильные руки мужчины, засунутые в карманы брюк. Хорошо хоть очки не успела надеть, иначе бы разбила об его каменный торс.

– Такого контакта у нас еще не было… – вдруг услышала она его уж очень хриплый голос. – Как это понимать?

Последний вопрос быстро привел девушку в чувство. Она выпрямилась, спрятав свои руки за спиной, и тут же поняла свою ошибку. От ее действий грудь приподнялась и обозначилась еще больше, что не ускользнуло от внимания ее собеседника. Он как-то тяжело перевел взгляд именно туда, и ей показалось, что черные глаза стали просто бездонными и какими-то дикими. Илия вздрогнула.

– Только как очевидное: я чуть не упала. У вас удивительная привычка появляться внезапно и пугать меня.

Она намеренно отошла от него подальше.

– Может, вы уже дадите мне тест, и я смогу осчастливить вас, продемонстрировав свои знания.

– Это обязательно. Но сначала мы должны поговорить.

– О чем это? – насторожилась девушка.

– О том, что произошло между нами…

Его смертельно-циничный тон говорил о многом. Сердце Илии сбилось с ритма.

– О субординациии… – начал он.

А эти слова были ударом по ее самолюбию – сродни удару в сердце, очень чувствительным и болезненным.

– О дальнейшем нашем сосуществовании в рамках ВУЗа и необходимости социального контакта… – жестко продолжал профессор.

Девушке казалось, что большего унижения и представить нельзя. И это только начало. Он всего лишь озвучил тезисы, но ей и так все было понятно. История стара как мир.

– Я могла бы облегчить вашу задачу по разъяснению всех этих правил. Но не буду. Предпочту послушать, насколько вы сильны в красноречии. – Она прислонилась к столу и скрестила руки под грудью, не сводя с него вызывающего взгляда. – На деле-то я уже оценила одно из ваших умений. Теперь вот жажду новых открытий…

Сверкнув на нее бешеным взглядом, Тимур пытался держать себя в руках.

«Вот стерва! Одним своим видом доводит меня… И язык ее под стать натуре… стервозный… Хлебну я с ней еще проблем… Ох, чувствую, что вгонит меня в аховое состояние…»

– По поводу того, что случилось… Во-первых, я был пьян.

– Да?!? – не выдержала она, иронично-удивленно округлив глаза и всем видом давая понять, что его оправдание наивно до смешного. – И что с того?

– Во-вторых, я перепутал кабинеты, – он не обратил внимания на ее едкие замечания, вернее, велел себе не обращать на них внимания.

– Ну это, конечно, в корне меняет дело… – ее сарказм, как огонь, взвинчивал его градус кипения, но профессор держался.

– В-третьих, ты своим поведением дала понять, что… сама не против.

– Что и требовалось доказать. Принцип мужской «невиновности» во всей красе. Браво!

«Блядь! Если ты не замолчишь… то я за себя не ручаюсь…» – кипел Демидов, сверля Илю бешеным взглядом.

– Вы все? Закончили? Или еще чем удивите? – невинно спросила она, заглядывая ему в глаза.

Тимур сжал руки в кулаки, чтобы не схватить ее в охапку и не вытрясти из нее всю эту язвительность.

– Ты должна соблюдать субординацию: я преподаватель, а ты студентка, – продолжал он все тем же равнодушно-стальным тоном, – и ничего более. Не переходить личные границы и не касаться личной жизни, – чеканил он.

Его слова Илия ощущала как удары хлыста.

– Вы, надеюсь, тоже будете придерживаться подобного поведения?

– Разумеется, – холодно и безапелляционно.

– Ну и что еще из правил у вас осталось? – иронизировала она, чтобы не предаваться обидным эмоциям.

– Дерзить перестань. Это как минимум.

– Ну, это вряд ли. Ничего не могу обещать, – нахально заявила она.

– А ты про субординацию вспоминай сразу.

– Вы бы сами про нее не забывали, особенно когда руки распускаете.

– Это было до того, как я узнал, что ты моя студентка.

– А у меня травма теперь от этого. Так сказать, психологические последствия от ваших действий! Теперь получите: шлюху, стерву и студентку в одном лице, – горько и одновременно настырно заявила она.

– Илия, хватит!

Девушка вздрогнула от звука своего имени.

«Ненавижу!»

– Я для вас Зима! – девушка окатила его ледяным взглядом и такой же волной негодования. – Холодная! Лютая! Губительная! Опустошительная! Разрушительная! Катастрофическая! И никак иначе! И поверьте, я именно такая! – Она выдала ему это в каком-то диком порыве эмоций, желая отгородиться от его жестоких слов, от обиды за отсутствие даже минимальных извинений. Ей хотелось причинять ему такую же боль… и страдания… – Давайте уже сюда ваш гребаный тест и больше ничего не говорите. Ну тошно просто от ваших «признаний».

«Блядь! Ну как с ней можно общаться?! Это просто какой-то вынос мозга. И меня же еще и с плинтусом сравняла. Веселая история!»

– Ну вот и поговорили, – он схватил со стола файл и сунул ей. – Здесь восемьдесят вопросов. У тебя тридцать минут.

Она взяла тест и села за парту на первом ряду, вынула ручку и начала его заполнять, даже ни разу не взглянув в его сторону.

Тимур же молча делал дыхательную гимнастику, чтобы успокоиться. Его знатно трясло от этой девицы. От её нахальства. А еще от желания схватить ее и запереться где-нибудь подальше от всего мира, остудить свой накал, утолить нешуточный голод, обладать ею, насытиться до краев, так… чтобы отпустило… отпустило это наваждение.

«Сука! И что со всем этим делать?»

Он две недели пытался избавиться от воспоминаний со своего дня рождения. Но не мог. Что-то его не отпускало. Ее ярко синие глаза снились каждую ночь, а губы… это недосягаемая мечта… Кто она и откуда, он не знал. И не хотел знать. Ведь она одна из подобных девиц, что работают в клубе его друга, раз оказалась в таком месте, значит, по любому торгует телом. Но хер там… его все равно штормило, и никакие доводы не могли утихомирить похоть. И даже обычным способом напряжение снять не смог. Наведавшись пару раз в клуб, понял, что все, что там есть ну никак его не вдохновило даже на физическое утоление потребностей. Хотелось «совсем другого»…

Он несколько минут походил туда-сюда по аудитории и потом сел за преподавательский стол, достал телефон, включил камеру и, увеличив картинку, сфокусировал на девушке, включив запись. Профессор запрещал себе думать, зачем он это делает. Он просто не мог не смотреть на нее, это было выше его сил.

Надо сказать, Илия со всей серьезностью отнеслась к заданию и задумчиво выполняла его.

Тимур же немного успокоился, пока вышагивал по кабинету, но, наблюдая за ней сейчас, снова начал нагреваться, как чайник. А глаза приклеились к ней и ловили каждое движение: как девушка играла ручкой, то вертела ее в руках, читая вопросы, то постукивала по губам, то брала в рот и сжимала губами. То, пока писала, прикусывала нижнюю губу в уголке. То хмурилась и начинала накручивать волосы на палец.

«Это конец… мне конец… Эта девица – ходячий раздражитель моего спокойствия… и приговор моему самообладанию…» – мысленно стонал профессор, пока из грустных мыслей его не выдернул телефон, внезапно завибрировавший в руках, и Тимур, прежде чем принять вызов, сохранил видеозапись.

– Демидов, – угрюмое приветствие не располагало к душевной беседе.

– Привет, Тимур, как дела? – звонил Роберт, сразу оценивший тон друга.

Тимур тяжело вздохнул, глянув на Илию, и развернулся вместе с креслом к ней спиной, чтобы не мешать своим разговором.

– Привет, Роб. Ты просто так или по делу? У меня еще не закончились занятия.

– Ясно. Значит, ты уже вышел на работу? Как малой?

– Уже лучше.

– Тимур, ты не в духе? Что-то опять стряслось?

– Да. Сюрприз. Вторая серия. Вот только боюсь представить, насколько длинным может стать этот сериал.

– А ты можешь изъясняться понятнее?

– Нет.

– Ну, ладно. Я все равно хотел с тобой пересечься по нашему делу. Ты когда будешь дома?

– Тимур Андреевич, а вы тесты сами будете проверять или у вас есть помощники?

Тимур аж подпрыгнул, когда услышал, как она произнесла его имя. Реакция его тела ошеломила – у него буквально все задымилось. Он потерял дар речи, пока медленно разворачивался к ней. Зима стояла, облокотившись бедром о его стол, с невинным выражением лица и постукивала ручкой по губам.

– В чем дело? – прокашлявшись, наконец спросил он.

– Я хотела узнать. Там, в тесте, есть вопросы, которые требуют развернутого ответа. Поэтому я хотела спросить, насколько литературным должен быть язык. Или, как бы это выразиться, уровень интеллигентности моего языка.

В трубке раздались какие-то хрюкающие звуки. Тимур взглянул на телефон и прижал его к груди, прикрывая микрофон.

– Я не понял, что ты имеешь в виду, но нецензурную лексику и слэнг использовать нельзя. Научным стилем воспользуйся. Иначе программа не пропустит твои результаты. Я сам ничего не проверяю. Мой друг программист написал мне программку с ИИ, она считывает, сопоставляет с ответами и подсчитывает баллы. Если будет какая-нибудь ерунда, то тест автоматически заблокируется, и результат будет нулевым. Понятно?